Брошенная колония. Маховик неизбежного Шарапов Кирилл

Кира расцвела счастливой улыбкой, протянув ожерелье обратно Игнату. Демидов зашел ей за спину и, убрав распущенные волосы, бережно надел его девушке на шею, застежка намертво зафиксировалась в замочке.

Басаргина тут же вскочила и, страстно поцеловав Видока в губы, направилась к единственному в номере зеркалу, которое закрепили прямо на дверце шкафа. Глядя, как счастливая Кира крутится и так и сяк, разглядывая свое отражение, Игнат улыбнулся и вернулся к разбору оружейного богатства.

Наконец они разобрали все трофеи, разложили по рюкзакам. Пора было приступать к самому главному — тому, зачем они сюда приехали.

— Останься здесь, — попросил Игнат поднявшуюся с кровати магичку, — туда я пойду один. Платон не тот человек, к которому ходят без приглашения. Он мне должен, поэтому на ночной двор я отправлюсь без тебя: не стоит провоцировать этих людей.

Кира послушно села обратно.

— Жаль, я не успела подзарядить твой «отвод глаз», — тяжело вздохнув, произнесла она. — Дай амулет посмотрю, сколько там еще заряда.

Игнат стянул с шеи артефактный амулет и небрежно кинул его прямо девушке в руки. Кира несколько минут сидела, закрыв глаза.

— Еще поработает немного, — подвела она итог, — минут десять, если будешь стоять на месте, и примерно две, если неспешно двигаться.

Она бросила его обратно, и Демидов, ловко перехватив украшение в воздухе, тут же надел кулон на шею.

— Обещай, что будешь осторожен.

— Кстати, об осторожности. — Игнат быстро вытащил трофейные кошели из карманов куртки и разгрузки. — Пусть тут побудут, мне хватит и пяти чеканов. Не нужно вводить этих людей в искушение, они даже не дружинники, обирающие пьяных, а ночная братия. Все, никуда не уходи, и, если кто-то явится от меня, он обязательно произнесет в разговоре с тобой слово «Плут». Пусть прозвище Гоши будет нашим паролем. Если этого не произойдет, можешь смело его глушить и пытать, спрашивая, где я.

— Иди уже, — вставая и быстро целуя в губы, попросила она, — а то не отпущу.

Игнат, оставляя за собой последнее слово, быстро поцеловал девушку в ответ и выскочил за дверь.

Вечерний Тишинск был полон жизни, что неудивительно, учитывая, что за последние несколько дней его население увеличилось в три раза. То тут, то там встречались самодельные навесы, под которыми сидели люди и что-то варили на кострах или магических печках. Дважды местные карманники, оборзевшие до неприличия от обилия стянувшихся в Тишинск простаков, пытались запустить лапу в кошель Демидова, оба раза сломанной руки было достаточно, чтобы воришка уяснил — тут ловить нечего — и с воплем, размазывая слезы по лицу, убегал, нянча покалеченную руку.

Трактир «Пьяный паромщик» находился у самой крепостной стены в районе порта. Публика была соответствующей: грузчики, преступники, речники, портовая стража и, конечно, шлюхи. Все это сдобрено приличными дозами алкоголя — взрывная смесь.

Вышибала смерил Игната взглядом, оценил оружие, дорогую одежду, кулаки и посторонился, — цеховой знак Демидов снял еще на постоялом дворе, сейчас привлекать к себе внимание совсем не нужно.

Распахнув дверь, Видок хмыкнул — его едва не сбил с ног рев десятков глоток, запах кислого пива, не менее кислого вина и блевотины, перемешанный с дешевым табаком. В общем, обычная картина затрапезного трактира.

Разрезая толпу, уворачиваясь от престарелых потасканных проституток, лезущих к нему с поцелуями и предложениями, он за пару минут добрался до стойки, за которой, как белка в колесе, разливая дрянное пиво, крутился бармен.

— Пива? — уставившись на Игната, спросил работник стойки. — Или чего поприличней? — оценив одежду и внешний вид посетителя, добавил он.

— Нужно передать сообщение хозяину Тишинска.

Разливальщик сразу стал серьезным.

— Слушаю.

— Видок просит о встрече.

Бармен скептическим взглядом окинул посетителя — мол, откуда ты взялся, такой наивный, что просишь о встрече с Платоном, королем ночной братии?

— Жди, — бросил он, поманил мальчишку, гордо восседающего на пивной бочке, и, быстро прошептав что-то ему на ухо и несильным подзатыльником придав ускорения, вернулся к разливу воняющего кислятиной пива.

Игнат, покрутив головой, нашел столик, за которым спал один-единственный пьянчуга, и перебрался в этот темный угол.

Бармен, проводив его взглядом, только хмыкнул. Храп пьянчуги мгновенно прекратился, стоило Демидову усесться напротив.

— Выпьем? — пробасил он, сгребая со стола ополовиненную кружку.

— Пей, — разрешил Игнат.

На егеря уставились маленькие злые глаза на грубом монолитном лице, на нем же расположился переломанный нос и квадратная челюсть.

— Мужик, ты бессмертный? — пьяно пробасил «собеседник», сжимая огромные кулаки.

Вокруг резко стало тише.

— Ну чего ты завелся? — удивился Демидов. — Я же тебе разрешил пить. В чем проблема?

Пьяный с вызовом и предвкушая драку уставился на спокойного егеря. Видимо, что-то промелькнуло в глазах Видока — именно в этот момент он мысленно пообещал амбалу переломать руки и ноги так, что даже магичке тяжело будет сращивать. Боевой задор противника тут же сошел на нет, несколько секунд он переваривал полученную информацию и тут заорал на весь трактир:

— Эй, Грэг, кружку лучшего светлого моему гостю. Не серчай, друг, я по пьяни не разобрал.

Игнат неопределенно пожал плечами. Не прошло и минуты, как помятая, уставшая подавальщица с очень пышными формами поставила перед ним литровую кружку с пенной шапкой. Пиво оказалось так себе, и это лучшее, даже знать не хотелось, какое тогда худшее. «Кислая бурда», — мысленно костерил Демидов подношение, ему и самому уже захотелось подраться — бармену точно морду набил бы. Но сейчас не до этого, надо дождаться ответа Платона. А меж тем его «собутыльник» рассказывал о своей тяжелой жизни портового грузчика, и как война, начавшаяся в княжестве, сказалась на его доходах. Игнат, делая вид, что слушает, кивал в произвольных местах, создавая у амбала иллюзию заинтересованности.

Прошло не меньше получаса, когда из задней двери трактира появился мальчишка-посыльный, а с ним был тощий невзрачный человек в поношенной куртке, штанах с заплатами и дорогих, очень хороших сапогах. Найдя Игната взглядом, он поманил его и скрылся за дверью.

Демидов поднялся, кивнул собеседнику, который уставился на него тоскливым взглядом, и пошел в сторону черного хода. За дверью, в маленькой полутемной комнатке, его ждали. Помимо тощего там присутствовала точная копия его недавнего пьяного собеседника. Правда, в отличие от пьянчуги, эта гора мышц обладала лицом законченного идиота — похоже, мысли в этой тупой башке и не ночевали: голая сила, нож на его поясе выглядел издевкой, он больше напоминал короткий меч.

— Идем, — произнес Тощий, — король хочет тебя видеть.

Игнат молча кивнул и тронулся следом за проводником. Шли подворотнями, свалками, узкими кривыми улочками. Один раз пришлось спуститься в городскую канализацию, но чистую, сухую и заброшенную. Наконец Тощий остановился перед дверью в каменной глухой стене, явно на задворках какого-то крупного зажиточного дома. Провожатый хитро постучал, с той стороны лязгнул запор, в освещенном прямоугольнике входа возник маленький человек, больше похожий размерами на ребенка.

— За мной, — скомандовал он, — и не дури.

Лестница привела их на третий этаж. Судя по звукам, народу вокруг хватало. Фарат быстро просканировал дом — и верно: по этажам рассеялось человек двадцать, крепкие мужчины с оружием, несколько женщин не менее воинственной наружности. Да, вот с такими людьми Игнату предстояло общаться.

Платон сидел на шикарном диване с трубкой, инкрустированной золотом, и выпускал в потолок большие кольца ароматного дыма. Рядом с ним расположилась полуобнаженная красотка, не особо стесняющаяся ни Демидова, ни карлика, ни двух лбов-телохранителей, которые застыли по бокам, сжимая в руках две короткие магазинные винтовки, морды у них были самыми зверскими. Если обычный человек сталкивался с подобными ночью, он, совершенно не стесняясь, пачкал штаны и не находил в этом ничего противоестественного.

— Ты искал меня, егерь? — поинтересовался король ночной братии. — Извини, так совпало, что твоя просьба нашла меня тут, хозяева этого дома милостиво разрешили сегодня у них погостить.

Игнат хмыкнул.

— А где же они сами?

Платон пожал плечами.

— Какая разница? Им это все уже без надобности, туда ведь, кроме души, ничего не заберешь.

Демидов мысленно выматерился и, приоткрыв кокон, приказал Фарату: «Ищи тела». Сам же он, стараясь не выдать себя лицом, продолжил разговор.

— Итак, егерь, я так понимаю, что тебя сюда привел долг?

Видок кивнул.

— Ты правильно понял, мне нужен человек, который сможет взломать зачарованный лист.

— И все? — поинтересовался король ночной братии.

— И все, — усмехнулся Демидов. — После этого мы в расчете.

«Тела в подвале», — пришел ответ от джинна. А следом и картинка — две женщины, одна постарше, вторая почти девочка лет тринадцати, обе голые, их долго насиловали, то, что с ними проделали эти животные… Мужчина был привязан к стулу, его сначала долго пытали, потом убили — наверняка заставили смотреть, что они сделали с его женой и дочерью. Игнат принял решение, но осуществлять его не торопился. Сначала сделать дело, получить с этих зверей нужный результат, а потом он всех убьет.

— Я согласен, — сообщил Платон. — Ну-ка, киска, посмотри, что там у егеря за листочек?

Фривольно одетая брюнетка протянула руку. Надо сказать, как и все магички, барышня была эффектной — и фигурка, и лицо, только вот челка и гладкие волосы до плеч не шли ей.

Запустив руку за пазуху, Игнат вынул лист, доставшийся в наследство от Арины, и протянул его спутнице бандита. Та покрутила листок перед лицом, понюхала, даже лизнула, причем проделала все это так эротично, что Демидов заподозрил: может, она нарочно издевается?

— Действительно зачарован, — сообщила киса, — мастерица заклятие накладывала.

Видок промолчал: он сканировал обстановку в комнате — самой опасной была не магичка, а, как ни странно, карлик. Сейчас, пока все присутствующие делали вид, что их не интересует гость, коротышка целился в Игната из двуствольного обреза, скрывшись за портьерой, только два ствола выглядывали. Шмальнет с пары метров — и Демидова просто снесет, трофейного-то щита больше нет. Так что карлика придется убивать в первую очередь. Потом магичка, мордовороты неопасны — слишком медленные, после брюнетки — Платон, ну а потом зачистка.

— Как твои дела, егерь? — поинтересовался бандит. — Я слышал, что ваше братство перестало существовать, цитадель разрушена, а уцелевшие братья заперлись в Белогорске, поскольку стоит им высунуть нос за стены, как их тут же начинают резать.

— Отчасти ты прав, — согласился Игнат, — но во многом ошибся. Да, цитадели больше нет, но братство живо.

— Дерево без корней, — неожиданно произнесла магичка, бросив быстрый взгляд на Демидова, после чего уставилась в лист, словно и не говорила ничего.

Он не ответил на этот выпад. Время тянулось, Игнат обменивался с Платоном новостями княжеств, все они были безрадостными. Судя по тому, что рассказывал король ночной братии, начался большой раскол. Белогорские законопатили границы, тысячи дружинников выведены в поле. Князь купил гильдию, магички заключили полный контракт и теперь не имеют права выступать на стороне какого-либо княжества до окончания боевых действий. В пяти княжествах башни гильдии уже опустели, волшебницы запечатали их и просто ушли. Сколько это стоило, никто не знает, но сумма должна быть гигантской, если гильдия решила нарушить свой нейтралитет. Это Игнат как раз понимал хорошо: удержаться над схваткой будет невозможно, проще примкнуть к наиболее сильному игроку. Также был понятен отзыв гильдейских из других княжеств: зачем убивать друг друга? Правильно, незачем. Прикинув, Игнат мысленно присвистнул — значит, сейчас под рукой Белогорска примерно больше сотни волшебниц второй и третьей ступени. Не говоря еще про несколько сотен четвертой и пятой, это поистине огромная сила. А вот Золотой город решил сохранить нейтралитет, но не запретил волшебницам наниматься к той или иной стороне, имея с этого процент: расценки на вольных магичек резко взлетели, как и на наемные отряды Тартуса.

— По слухам, — сообщил Платон, — Полесское княжество наняло до десяти крупных наемных отрядов, три из который численностью до двух тысяч человек. Хотя это на рыночной площади слухи, я тебе точно могу назвать два отряда, которые ближе к наемным армиям, принявшим предложение этих скотов.

Игнат присвистнул.

— Серьезные силы, — заметил егерь. — Думаешь, выстоит Ореж?

Бандит пожал плечами.

— Ты рассказал много интересного, один эпизод с призрачным охотником чего стоит, я знаю эти места, поселок назывался Радужный, — улыбнулся он, — почему-то там очень часто бывает радуга, да такая яркая и красивая. Еще неделю назад умерщвленный нелюдью поселок вызвал бы минимум панику. А теперь, когда в княжестве война, это мало кого интересует.

Он посмотрел на свою подругу, та уселась поудобней, демонстрируя расположившемуся напротив Игнату все богатство, что ниже пояса. Интересно, какая у нее ступень?

Но тут все изменилось, причем так стремительно, что Демидов даже не понял, с чего все началось. «Киса» произнесла какое-то заклинание, потом сказала слово, очень тихо, но егерь своим чутким слухом услышал его. Глаза магички заскользили по содержимому, Игнат уже хотел возмутиться и сказать, что ей приказали взломать, а не читать текст, как все вокруг него напряглось, мгновение — и тонкая струна напряжения лопнула с короткой фразой, слетевшей с губ ведьмы:

— Убейте его.

Все на секунду замерли: Платон растерянно, его мордовороты — в ожидании подтверждения приказа, и только карлик выполнил все почти мгновенно — оба ствола его короткого дробовика слегка подпрыгнули, и два заряда картечи разнесли противоположную стену. Игнат, внутренне готовый к подобному развитию событий, слетел со стула, пистолет оказался в руке раньше, чем он упал. И завертелось: стрелок-коротышка был теперь неопасен. Магичка, так и оставшаяся без имени, вскочила, она была быстра, но начала действовать импульсивно, без подготовки, заклинания не срабатывают мгновенно, пуля ударила ее в нижнюю часть лица, калибр у пистолета поменьше, чем у винтовки, но рунная разрывная с легким хлопком снесла ей часть головы. Следующий выстрел достался Платону. Его неповоротливые быки только начали осознавать, что что-то происходит, а вот король ночной братии уже действовал. Ох и быстр он оказался: успел достать пистолет и прицелиться, пуля, так хорошо летящая прямо в голову бандита, неожиданно срикошетила от мощного щита, мгновенно выросшего перед ним. Но нет худа без добра: она не взорвалась, а попала в ногу левого мордоворота и уже там, вырвав полкило мяса, вывела его из игры.

Игнат кувырнулся назад. Фарат уже работал, это спасло егерю жизнь: туда, где доли секунды назад он находился, ударила пуля. Если бы Платон успел, все на этом кончилось бы.

«Нож», — раздалась в голове Демидова мысль Фарата. И он, не думая, воспользовался предложением. Рунный клинок, брошенный левый рукой, вонзился точно в центр щита, словно это было не энергетическое поле, а фанера, он на мгновение пробил его, зависнув в воздухе, потом раздался хлопок, поле исчезло. Другого приглашения Видоку не понадобилось — дважды несильно дернулся пистолет, стрелял он от бедра, но на дистанции в три метра это было не столь важно, обе пули угодили в грудь, превращая ее в месиво из крови, ошметков мяса и костей. Остались карлик и телохранитель — последний был опасен, он уже успел навести на Игната свою короткую винтовку и даже почти надавил на спуск. Именно в этот момент пуля угодила ему в пах, оторвав все мужское, что в нем еще оставалось, вторая снесла голову. И тут вновь пальнул коротышка. И ведь попал, тварь: картечь рванула бедро чуть выше колена. Заорав, Игнат рухнул на пол — опять гребаная левая нога, да что ж ей в последнее время так не везет? Стараясь не отрубиться, он вбил пулю в карлика, который выскочил из своего укрытия за портьерой, того буквально разорвало.

— Метр с кепкой, — матюгнулся Игнат и выстрелил в голову катающегося по полу последнего оставшегося в живых телохранителя.

Он кое-как дополз до двери и запер ее на ключ.

— Она их надолго не задержит, — логично прокомментировал сие действие Фарат.

— Пару минут выиграет, — ответил Видок и, стащив с трупа карлика ремень, перетянул ногу.

Как же плохо, что тавро с руной лечения осталось в гостинице. И хорошо, что эта мелочь умудрилась попасть не на полметра выше, иначе бы уже точно ничто не спасло: с двух стволов картечью в пах…

— Останови кровь, если можешь.

— Уже делаю, — отозвался Фарат. — Да не дергайся ты.

Но Игнат не слушал. Он подполз к валяющейся на диване мертвой магичке и забрал из ее рук лист, который снова стал пустым. Но это не так важно: слово активации он запомнил. Сунув листок за пазуху, Игнат сменил магазин в пистолете. Всего минута прошла с того момента, как началась свистопляска, бандиты на нижних этажах, похоже, только сейчас поняли, что наверху у босса неладно. А если бы не сука, которая орала на весь дом, катаясь с простреленной ногой, то и вообще бы не узнали, что их пахан мертв. Энергетический пистолет стреляет почти бесшумно — так, негромкий хлопок. Больше шума наделал коротышка выстрелом в стену, и то вряд ли на это обратили внимание: бандиты ломали мебель — интересно, чей это дом?

— Видок, помоги, — раздался из-за спины тихий хрип, — демоны попутали да Аглая, сука, со своим карлом.

Игнат повернул голову: откинувшись на спинку, пуская кровавые пузыри, сидел король ночной братии. Платон доживал свои последние минуты, и помочь ему, даже если бы Демидов захотел, было невозможно. Но и отмалчиваться егерь не стал:

— Я бы вас все равно завалил, я уже видел, что вы сделали с хозяевами дома, видел, что стало с девочкой, такие ублюдки недостойны жизни. Всех убью. — Он вытянул кинжал и, повернувшись вполоборота, вогнал его в сердце Платона. — Сдохни, — прошипел он и вытер лезвие о штаны.

А где же его рунник? Обежав взглядом комнату, Демидов обнаружил поглотитель душ в двух шагах от себя, он вытянул руку, понимая, что не достанет, но тут клинок вздрогнул и влетел рукоятью прямо в ладонь. Отличная штука, прав был старый егерь: меняются клинки и свойства у них новые.

В дверь забарабанили.

— Пахан, у вас все нормально? — раздался из коридора обеспокоенный голос.

— Все хорошо, — стараясь изобразить голос Платона, крикнул Игнат.

Ему не поверили.

— Ломайте, — заорал кто-то из бандитов, и тут же на дверь обрушился мощный удар.

«Фарат, черт с ней, ногой, покажи — сколько их там?»

Картинка появилась почти мгновенно: за дверью пятеро — трое мужиков и две боевые девахи, еще трое спешили снизу, с первого этажа.

— Многовато, — пытаясь подняться, прошипел Игнат: нога служить отказывалась, но и противники были так себе. Фарат, который теперь не нуждался в приоткрытом коконе, насосавшись смерти, был просто в восторге от бойни.

«Главное — голову не потерять», — подумал Игнат и послал мысленный вопрос джинну:

«Готов?»

«Всегда, кормежка сегодня знатная».

«Тогда, как сломают дверь, — ускорение, нужно быстро с ними покончить, а то они покончат с нами».

Игнат допрыгал до портьеры, за которой в небольшой нише скрывался карлик, и встал там: десять выстрелов против восьми противников, на скорости да в упор, только бы нога не подвела. Преграда, разделявшая Видока и остальную часть банды, не продержалась и двадцати секунд — два мощных удара, и дерево разлетелось на части. Боец ввалился внутрь комнаты вместе с обломками, споткнулся о низенький столик и рухнул на него, добавив к беспорядку дополнительный мусор. Остальные вбежали следом с пистолетами наголо — очень неосторожные ребята, что с них взять? Не военные, так, бандиты, сильны в подворотне, когда нужно пьяного обобрать.

Игнат через щель в портьере пересчитал набившихся в комнату — семеро, все столпились кучей у двери: кому-то места не хватило.

«Ускоряемся», — мысленно приказал он Фарату и тут же нажал на спуск, делая шаг, стрельба с двух метров от бедра: в кучу промазать нереально, две секунды — и магазин опустел, а пораженные разрывными пулями только начинали падать. Пока они прикрывали Игната от еще живых подельников, которые еще даже не успели осознать происходящего. Он сменил магазин на последний. Сначала Игнат хотел вести прицельную стрельбу, один выстрел — один труп, но передумал, вбив все пули в первый ряд, расстраивая порядки противников и не давая стрелять тем, кто еще был жив. Выстрелив какому-то тощему и длинному, возвышающемуся над остальными, в голову, Игнат полетел на пол: подвела левая нога. Но это и спасло — из коридора, превращая в ошметки тех, кто еще стоял в проходе, в комнату влетела «мясорубка», довольно простое и не слишком эффективное заклинание, если его не использовать в такой ситуации, как сейчас. Игнат был еще под ускорением, поэтому схватил труп карлика и укрылся за ним. Рванула «мясорубка» смачно, ее еще называли магической гранатой, представляла она собой сферу, из которой во все стороны примерно на метр били энергетические лезвия — немного, штук двадцать всего. А потом эта штука взрывалась по приказу хозяйки: заклинание было рассчитано на четвертую или пятую ступень силы. Призрачное лезвие пробило Игнату икру на правой ноге, еще одно пронзило насквозь тушку карлика и, потеряв силу, легонько толкнуло Демидова в грудь, после чего бесследно исчезло. Видок скосил глаза — прямо по ошметкам из коридора в комнату вошла симпатичная женщина лет тридцати, хотя все магички обычно такие, редко кто из них выглядит за сорок или уж тем более на пятьдесят. Очень миленькая, правда, все портило ее желание убить Игната. Она внимательно смотрела себе под ноги, и наконец ее взгляд остановился на егере.

— Даже не дергайся, — грубо проговорила она — да, не повезло: с такой внешностью и такой голос. — Между нами щит, так что твои пули тут не помогут. — Она достала из-за пазухи сложенный вчетверо листок. — Игнат Демидов, награда за голову — две тысячи чеканов. Голова необходима как доказательство. Хотела тебя убить, когда уйдешь, а вот как вышло. — Она подошла и ногой спихнула тело карлика. — Да не притворяйся, я же знаю, что ты в себя пришел. Шустрый, даже от «мясорубки» моей укрылся, а то я грешным делом подумала, что ты кончился.

Демидов открыл глаза и уставился на стоящую перед ним женщину.

— Может, представишься? — не зная, что еще сказать, спросил он.

— Прошу простить меня, — картинно поклонившись, с издевкой произнесла магичка, — мое имя трупу без надобности, а ты уже труп.

— А если я тебе предложу то, из-за чего все это завертелось?

— Я и так найду, — логично заметила магесса.

«На диво умная баба», — подумал Игнат.

— А если эта информация в моей голове? — задал он новый вопрос, ища выхода из ситуации.

Магичка на секунду задумалась.

— Да плевать, лучше чек в руках, чем сто чеканов демоны знают где.

«Реально умная сука. Фарат, — позвал он, — можешь на секунду взять ее под контроль? Или что-то со щитом сделать?»

«Нет, она знает, с кем имеет дело, у нее пятая ступень, но очень близка к четверке по силе, вот-вот перешагнет. Щит, правда, прикрывает ее только спереди, но вряд ли она подставит тебе спину».

«Если выживет», — мысленно процедил Игнат.

«У нее все шансы, а вот у нас нет», — прокомментировал джинн.

Безымянная магичка стояла над ним, на поясе у нее был довольно внушительный тесак — похоже, рунный. Заметив, куда уперся взгляд егеря, она кровожадно улыбнулась и достала его из ножен.

— Называю его Потрошителем, очень удобный. И ты правильно все понял: именно им я отрублю твою голову, положу в мешок, затем наложу чары и через неделю получу две тысячи чеканов.

— Да хрен с тобой, — усмехнувшись, ответил Игнат, — я закурю? Так сказать, последняя просьба.

— Ну закури, только не делай лишних движений, — разрешила безымянная. — Если ты тянешь время, то зря: никто тебе не поможет, я тебя просто вырублю, больно не будет. Я же не живодерка по живому резать, наколдую отруб — и все. В себя придешь уже без головы. — И она весело рассмеялась.

Игнат тоже улыбнулся, затем не торопясь сел, прислонившись к дивану, на котором валялись «киса» и Платон. Достав из кармана пачку папирос, прикурил от пальца. Выпустив в потолок струйку дыма, он посмотрел на свою убийцу: та стояла расслабленно, спокойно наблюдая за ним.

— Когда будешь меня расчленять, ткни в сердце сначала: тесак у тебя рунный, пусть дух в оружие перейдет, а то еще нежить выйдет посреди города. Нехорошо это.

Игнат еще затянулся, его взгляд блуждал по комнате: правило егерей «дерись до конца — пока сердце бьется, победа возможна». Его взгляд наткнулся на труп бандита, сжимающего в руке пистолет, ствол был направлен прямо в спину магички. А что, если…

«Фарат, ты можешь взять под контроль половину тушки, которая валяется, укороченная по пояс, и целится в нашу противницу из пистолета?»

«Будет сделано, — отозвался джинн, — но придется приоткрыть кокон».

Игнат не стал размышлять слишком долго: кокон и так едва живой, и если «пассажир» до сих пор не вырвался, значит, и сейчас не рванет. А еще он понял, что фактически прекратил параноить по поводу захвата тела или что кокон ослаб. Словно внутри него не опасное иномирное существо, а добрый друг, который сейчас спасает ему жизнь.

Он вновь затянулся — держать щель в едва заряженном коконе было даже легче, чем дышать, выпустив струйку дыма в потолок. Игнат раздавил окурок о сапог Платона.

— Давай!

Магесса улыбнулась и что-то забормотала — наверное, заклинание, но именно в этот момент рука уполовиненного покойника поднялась, ствол навелся точно ей в спину, палец нажал на спуск, хлопок — и магичка вытянулась по стойке «смирно», выражение лица из глумливого перешло в растерянное.

— Как так? — прохрипела она, и изо рта женщины хлынула кровь.

Палец покойника согнулся еще дважды, и пули вновь угодили в цель, волшебница рухнула лицом вперед, едва не придавив Игнату израненные ноги.

— Отличная работа, Фарат, — похвалил Демидов джинна, который, приняв образ уличного голодранца, исполнял какой-то безумный танец победы. Тому, правда, похвала Демидова была по барабану: он насосался смерти, словно пиявка крови. Прошло два десятка секунд, и дух исчез, вновь заняв свой кокон. Мгновение — и Видока окатило жаждой убийства, пистолет, который он поднял с пола и держал в руках, сам собой навелся на лежащую лицом вниз магичку, выстрел, еще один, вокруг брызгала кровь, летели ошметки мяса. Когда он опомнился, магазин опустел, а несостоявшаяся убийца превратилась в кровавое месиво.

«Сбросил напряг?» — поинтересовался Фарат.

«Да пошел ты! — еще не до конца отойдя от вспышки, рявкнул на джинна Игнат. — Ногами лучше займись».

«Слушаюсь, господин», — пришел незамедлительный ответ.

Правая нога, которую зацепило призрачное лезвие «мясорубки», была еще куда ни шло, а вот бедро левой выглядело плохо: хоть коротышка и промазал и большинство заряда ушло в пустоту, но того, что попало, хватило. Рой картечи вырвал из ноги кусок мяса размером с половину ладони. Нечего и думать, что Фарат сможет залечить подобное. Да и сваливать отсюда надо, не ровен час, кто-то в гости заглянет, а тут полковая мертвецкая после Лидского побоища. Нет, конечно, Демидову не предъявят, даже спасибо скажут, но вот лучше бы ночная братия не знала, что он тут был. Хотя это утопия, трактирщик и малец молчать не станут, завтра весь город будет в курсе, что Платон кончился, и к егерю возникнут вопросы. Как же с ногами плохо получилось. Хотя с городскими властями тоже связываться не с руки, Орежское княжество жестоко карает не только ночную братию, но и их пособников, а Игнату совсем не нужны вопросы, какие дела связывают его с покойным Платоном, что они не поделили.

Игнат окинул взглядом помещение. Нужно валить, и как можно быстрее, только вот кое-какой трофей прихватить: рунный тесак безымянной магички не меньше сотни стоит. Он дотянулся до рукояти, и тут же ладонь окутало привычное тепло. Видок внимательно осмотрел трофей — точно, оружие непростое, это оружие егеря. Интересно, кому принадлежало? Есть большие сомнения, что прежний владелец расстался с ним добровольно.

Сняв с пояса ножны, Игнат внимательно изучил их. Необычный чехол, украшенный серебром, — похоже, прежний хозяин срезал шкуру с нелюди. Порывшись в памяти, Демидов вспомнил, что единственной тварью, имевшей бордовый окрас, был шестилап. Однако брат был явно не новичком: не по карману салаге подобное. Повесив ножны на пояс, Видок, скрипя зубами, поднялся, левая нога не слушалась, правая горела огнем — так он далеко не уйдет, а уходить нужно. Кое-как, не особо глядя куда наступает, он дошел до двери, вытащил из кармана трупа магазин для пистолета. Перезарядил. Обычные патроны, мягкие, без рун, по ведру за чек, но обыскивать трупы нет ни сил, ни времени, что есть, то есть.

Скрипя зубами, он спустился вниз, на этот плевый путь у него ушло полчаса — как же плохо, что он пришел без руны лечения, ее действия хватило бы, чтобы выбраться из дома. Он уже был у задней двери, когда в дом вломились крепкие парни в синей форме местных стражей порядка. Единственное, что успел сделать Демидов, это шепнуть заветное слово «тырку», исчезнуть и замереть. И через две секунды мимо него пробежал синемундирный, распахнул дверь на задворки, вышел наружу, пошарил стволом, за дверью темно — хоть глаз выколи. Он сделал еще шаг, открывая пространство для маневра. И Игнат решился: стараясь ступать бесшумно, а это не так просто на израненных ногах, он проскочил мимо. Больше всего егерь боялся заскрипеть зубами или заорать, поскольку последний шаг причинил адскую боль.

Страж порядка что-то почуял или все же услышал и завертел головой, но, к счастью, оказался не магиком и рассеиванье ему было недоступно. Вдруг он полез под мундир, словно вспомнив что-то важное, и точно: наружу был извлечен амулет поиска сокрытого. Обычное медное кольцо размером четыре сантиметра, в которое был вставлен зачарованный тонкий прозрачный хрусталь.

«Да задери тебя демоны, — выругался про себя Игнат. — Что ж ты, сука, делаешь?»

Теперь вся надежда, что амулет делала слабенькая магичка, поскольку если игрушка дорогая, то страж его увидит. Ладонь Демидова сжала рукоять кинжала: если его обнаружат, будет плохо, сопротивляться сил нет, поэтому, как бы ни хотелось, придется устранить проблему.

Парень, которому было лет двадцать пять, поднес хрусталь к левому глазу и буркнул слово активации, после чего начал активно вертеть головой, несколько раз его взгляд скользил по прижавшемуся к стене Видоку, но не задерживался. Наконец решив, что показалось, он отключил амулет и ушел в дом, захлопнув дверь и заперев ее изнутри.

— Чисто, — раздался его приглушенный голос.

Что ответил собеседник, Демидов не услышал, только удаляющиеся шаги. И тут «отвод глаз» слетел: он сразу почувствовал, что энергия артефакта окончательно иссякла. Хорошо стена глухая, ни одного окна на задний двор. Кое-как передвигая израненными ногами и оставляя за собой мелкие капли крови, Видок добрался до ограды и пролез в дыру, через которую его и привели. И тут же попал в лапы Тощего и качка. Проводники уставились на него как на привидение.

— Ты как тут? Что с ногами? Что там синие делают? — Вопросы Тощего посыпались, словно горох на стол.

— Про синих не знаю, — самозабвенно и без подготовки начал врать Игнат. — Неожиданно все словно с катушек съехали, начали палить друг в друга, брюнетка заклинаниями швыряться. Видал, как прилетело? Я кое-как вниз сполз — и тут синие.

Тощий и качок озадаченно уставились друг на друга. А Видок мысленно усмехнулся.

«Фарат, — позвал он, — вали этих, как тогда в Белогорске».

Приказывать джинну два раза не пришлось: секунда — и глаза амбала сошлись на переносице. Его руки, которые больше всего напоминали две лопаты, сжались на шее напарника. Тот, выпучив глаза, открыл рот, захрипел, правда очень тихо, затем раздался хруст, и тело обмякло. Потом амбал сорвал с пояса нож и трижды ударил себя в грудь и в шею. Несколько секунд он смотрел на Игната осмысленным, полным ужаса взглядом, после чего рухнул на труп Тощего.

«Фарат, ты можешь определить, далеко ли отсюда до „Купца“?»

Ответ вместе с панорамой города пришел уже через минуту. Фарат полностью видел этот маленький городок, и трактир, где они с Кирой остановились, оказался всего в трехстах метрах от дома, в котором произошло побоище. Игнат поднялся, скрипнул зубами и сделал шаг — осталось пройти эти триста метров.

Глава 14

Остался последний путь

К «Купцу» Игнат добрался только под утро. Несколько раз, когда совсем не оставалось сил сделать шаг, он уползал в темные подворотни и, передыхая, приказывал Фарату немного его подремонтировать. Ломиться через главный вход трактира Игнат не стал: оттуда звучали пьяные песни и тосты, и успокаиваться народ пока не собирался. Второй вышибала сидел у входа, клюя носом, пройти через залу в таком состоянии незамеченным было нереально. Игнат, скрипя зубами, хромая на обе ноги, обошел трактир и добрался до входа для прислуги. Толкнул дверь — заперто. Матюгнувшись, он трижды постучал, с полминуты стояла тишина, потом раздались осторожные шаги, а затем уставший мужской голос поинтересовался:

— Яков, это ты?

— Я, — прошипел Игнат.

Ноги горели огнем, в глазах плавали разноцветные круги, он уже почти ничего не соображал, боль вытеснила из головы все мысли, последнюю пару месяцев ноги стали его основной проблемой, и если бы не поддержка Фарата, который из едва ощущающегося кокона как мог латал Видока, то он бы не дошел.

Дверь открылась, и Игнат быстро шагнул внутрь, уперев ствол пистолета в живот парня в простой одежде разносчика.

— Спокойно, — с трудом произнес он, — я здесь живу, комната на втором этаже, там, где магичка. — Он достал чекан. — Ты меня не видел.

Парень оказался смышленым и быстро закивал.

— Еще один получишь, если поможешь попасть наверх так, чтобы никто не заметил.

Парень задумался.

— Через залу точно не выйдет, там два купца с охраной гуляют, их человек двадцать. — Он хлопнул себя по лбу. — Ну конечно, технический подъемник, так мы поднимаем еду в номера, иногда бывает очень много, ну и всякое другое, например, для уборки, у нас три этажа, почти три десятка номеров.

— Я в этот подъемник влезу? — Игнат едва стоял — еще немного, и рухнет, просто не останется сил, он и так держался на одной силе воли.

— Конечно, и я вместе с вами, помогу дойти, — быстро ответил парень, смышленый малый.

— Доставь меня к моей спутнице, и они твои. — Он порылся в кармане и достал чекан и горсть серебра.

Парень поднырнул ему под руку с левой стороны, которая была хуже всего, и повел его внутрь кухни, потом раздвинул деревянные двери и указал на двухметровую платформу. Осталось самое сложное: чтобы попасть на платформу, нужно было задрать ногу на полметра. Игнат не стал даже пытаться, ноги уже почти не слушались, он повернулся спиной и уселся на край, потом просто втолкнул себя внутрь. И только потом, хватаясь за стену и за паренька, встал на ноги.

— Поехали, — сообщил разносчик, — держись за меня, — и хлопнул по кнопке «вверх». — Сэкономили, — пояснил он, — не стали делать кнопки этажей, «вверх» и «вниз» — вот и все, остановка на каждом.

Игнат согласно кивнул — мол, понимаю, — болтовня паренька отвлекала его от огня, которым жгло раны. Мозг почти уже ничего не соображал. Демидов даже не понял, что они уже не на подъемнике, а идут по коридору, по пять дверей с каждой стороны, вот и их с Кирой номер. Остался последний шаг. Парень уже занес руку, чтобы постучать, но Игнат не дал.

— Погоди. — Он выдал условный стук — не прошло и минуты, как дверь распахнулась, появилась полностью одетая Кира.

— Где шлялся? — Но, разглядев, в каком он состоянии, она замолчала.

Игнат сунул парню горсть серебра и чекан.

— Ты меня не видел.

— Понятия не имею, о чем вы, — вполне натурально удивил тот, — сейчас в подсобке задремал.

— Умный мальчик, — одобрила Кира, — будь таким и впредь. А не будешь — есть у меня одно заклинание, язык отсохнет и отвалится.

Паренек понятливо улыбнулся и, пожелав спокойной ночи, направился в сторону подъемника.

Кира втянула Игната в комнату, при этом егерь неудачно задел раненым бедром косяк, застонал, но нашел в себе силы дойти до кровати. Кира усадила его на одеяло и начала стягивать куртку и сапоги, потом осмотрела раны при свете довольно яркой магической лампы. Когда дело дошло до изорванных, заляпанных кровью портков, Игнат опять застонал. Магичка сжалилась над ним и, пробормотав какое-то заклинание, слегка коснулась головы, и свет померк.

Когда Видок пришел в себя, было темно, вернее, было темно на улице, на столе тускло горела лампа. Кира спала на своей половине кровати, как всегда, повернувшись лицом к нему. Очень хотелось есть.

«Фарат, — мысленно позвал он, — сколько я был в отключке?»

«Сутки, — отозвался джинн. — Твоя подруга укрепила кокон, но не слишком сильно, так, немного ограничила мои возможности — похоже, ей это далось очень тяжело. Я за последнее время стал очень сильным и, если захочу, смогу в любой момент вырваться. Но я этого не делаю».

«Знаю, я стал даже доверять тебе, — усмехнулся Игнат. — Надеюсь, ты не обманешь моего доверия, из меня выйдет сильный одержимый».

«Хочешь попробовать?»

«Нет уж, спасибо, меня устраивает мое сознание. Как давно она уснула?»

«Прилично. Она с тобой долго повозилась, сначала выковыривала картечь из твоего бедра, потом залечивала раны. Снова повторила через двенадцать часов, я помогал, пока она кокон не укрепила, но и после этого смог немного подлатать. Не сказать, что ты здоров, но состояние твое уже не вызывает беспокойства».

«А что, было беспокойство?»

«Было, — ответил Фарат. — Ох и зла она на тебя, сильно зла, так что жди небольшого скандала. Хорошо, что ты в отключке валялся, столько бы интересного про себя услышал. Оказывается, она знает такие выражения, которых приличным женщинам знать совсем не нужно. Ее тетушка рухнула бы в обморок, услышав, как тебя крыла матом ее племянница. Правда, при этом она была просто счастлива, что ты жив. Похоже, очень за тебя волновалась, когда ты пропал».

«Гостей не было?»

«Были, но сюда не совались. На другой стороне улицы теперь бессменно торчит парочка нищих, появились утром и сейчас там — один спит, второй в подворотне пялится на окна. Да, кстати, у городских нищих к тебе есть еще одна претензия: твой „Голем“ едва не угробил мальчишку, который решил внутри пошарить, стража едва успела его вытащить: еще бы пара минут — и все, отмывай салон».

«Это меня не колышет, нечего лазить в чужие мобили. Я уже начинаю обдумывать идею попросить Киру поставить еще одну ловушку, чтобы сразу током глушило любого, кто залез внутрь».

«Хорошая идея. А когда отрубится, до него дотянется „гибель воров“, — облизнулся джинн. — Только вот мобиль отмывать…»

«Об этом я не подумал, — опечалился Игнат. — Какая хорошая идея была, но возиться с кишками — удовольствие ниже среднего».

Егерь осмотрел комнату. Тусклого света лампы хватило, чтобы разглядеть стол, на котором стоял поднос, прикрытый колпаком. Это могло быть только одним — едой. Забрав светильник, Демидов направился к столу, не сильно обременяя себя одеждой. Ноги и вправду были гораздо лучше, правая совсем хорошо, даже шрама не осталось, а вот левое бедро, лишившееся энного количества мяса, еще долго будет зарастать. Сейчас оно просто ныло: открытой раны не осталось, шла регенерация утраченного.

Подняв крышку с блюда, он вдохнул божественный запах остывшего шашлыка, вокруг которого разложены свежие и жареные овощи, политые маслом. Второе блюдо было пустым, рядом стояла ополовиненная бутылка белого сухого — похоже, Кира уже поужинала, поэтому будить ее нет смысла.

Обнаружив в одной из вазочек острый соус, Игнат обмакнул в него кусок мяса и отправил его себе в рот. Желудок, до этого урчавший, как голодная нежить, потребовал еще. Как Басаргина вообще смогла заснуть под такие звуки? Игнат накинулся на пищу. Отломив кусок зачерствевшей лепешки, он обмакнул его в майонский соус, затем полил им овощи и вновь принялся за мясо. За этим бессистемным поглощением всего и вся его и застукала Кира.

— Жрешь? — приподнявшись на локте, поинтересовалась девушка.

Игнат активно кивнул — говорить возможности не было, рот был под завязку набит едой. После чего принялся жевать.

— Сволочь ты, Демидов. Ну вот как тебя можно отпускать одного? — печально произнесла Русалка, и Видок понял, что скандала не будет, все обойдется упреками. — Уходишь черт-те куда, возвращаешься под утро едва живой…

Игнату наконец удалось прожевать, и он поддержал сетования подруги:

— Глаза красные, спина расцарапана. Прости, милая.

Страницы: «« ... 1011121314151617 »»

Читать бесплатно другие книги:

В войну между кланами Ясудо и Хояси неожиданно вмешиваются внешние силы. Королева асуров Илит хочет ...
Долгожданная новинка о родительских татуировках Максима Батырева – отца четверых детей, автора супер...
Все в моей жизни складывалось прекрасно! Но ровно до того момента, как я попала в другой мир.И ладно...
Цыган Ману, чья нижняя часть лица всегда скрыта под черной полумаской, похищает дочь известного олиг...
Чертоги Аланара. Место, где вершатся судьбы империи темных. Место, где я должна пройти свой путь до ...
«– Ну, вот и приехали, господа маги, – сообщил мужик, останавливая телегу у развилки, наполовину зар...