Брошенная колония. Ветер гонит пепел Шарапов Кирилл

Девушка заклинанием очистила руки от крови.

— Два, если максимальных, — прислушавшись к себе, ответила Кира. — Резерва это, конечно, не истощит, но я просто рухну, не смогу сосредоточиться, чтобы новый открыть.

Игнат мысленно прикинул карту Югского княжества: сейчас они ближе к востоку, один прыжок километров на триста — и окажутся уже у соседей. Полесское княжество он знал гораздо лучше, часто работать приходилось. Жили там в основном земледелием и лесом, и вот в этом лесу хватало маленьких ферм и деревенек, часто именно они выступали в роли заказчиков егеря, и знакомых в Полесском у него хватало.

— Два прыжка, — прикинул он, — больше и не надо. Один давай на восток, сразу к соседям, к полесцам, а там я тебе укажу — куда, сможем поесть, отдохнуть. Думаю, в этой лесной глуши нас точно никто не найдет.

— А девушка?

— Пока что с нами, — немного подумав, озвучил Игнат. — Бросим ее здесь — не завтра, так послезавтра одержимые с союзниками и сюда явятся.

Кира стрельнула в него слегка озабоченным и немного ревнивым взглядом. Что она хотела увидеть, Видок так и не понял, но, не обнаружив признаков искомого, магичка успокоилась.

Вдвоем они усадили девушку на заднее сиденье.

— Давай людей предупредим, — предложила она, — тут до Югорска рукой подать, пусть селяне либо готовятся драться, либо сваливают.

— Дело говоришь, — согласился егерь, осматривая пораненную ногу: Фарат и вправду стал сильнее, сейчас пропоротая шипом нелюди икра уже не кровоточила, ее края медленно стягивались, еще час — и следа не останется. — Опять левая, — выругался Игнат. — Да что ж ей так не везет-то!

— Ты ранен? — забеспокоилась Русалка.

— Оставь, милая, Фарат отлично справляется, пусть поработает, твоих сил мы на это тратить не будем. Давай прыгай на сиденье, и поехали к деревенским, а оттуда уже портал откроешь.

Но сразу поехать не вышло, поскольку место Киры было залито кровью раненой волшебницы. Басаргина одним движением руки очистила его и только после этого уселась.

Поселковые встретили странных приезжих стволами, на рожах крепких мужиков застыло мрачное настороженное выражение, смотрели они на гостей зло. Разговаривать отказывались, пока не явился то ли староста, то ли просто главный. Ему-то и рассказали новости из Югорска. Выражение лица хозяина этой дыры из трех домов и пяти амбаров надо было видеть. Словно молоко скисло. Скорее всего, остальные только наемные рабочие, и слушали они очень внимательно. Оно и понятно: если такое в Югорске творится, то сюда пары тварей хватит. Похоже, многие решили валить куда подальше. Слов магички и мрачного егеря с разорванной ногой под сомнение никто не ставил.

— И что нам делать? — поинтересовалась дородная тетка под центнер весом, все это время слушавшая из-за спин мужчин.

Игнат пожал плечами.

— А мне откуда знать, что вам делать? Это ваша жизнь. Я не пастух, вы не отара. Боги дали вам разум, вот и используйте его. Если сможете, предупредите соседей. А дальше поступайте по собственному разумению.

Безымянная магичка на заднем сиденье застонала, но в себя так и не пришла. Это разрушило тишину, все заговорили разом. Хозяин требовал от присутствующих защитить его, сулил деньги, мужики планировали свалить куда подальше, так как покойникам деньги не нужны, тетка растерянно крутила головой — похоже, только она обратила внимание на пришлых, которые вернулись к мобилю, стоящему в воротах поселения. Егерь уселся за руль, а волшебница принялась творить чары. Все обернулись только тогда, когда вспыхнул овал портала, и мобиль странной формы почти бесшумно въехал в него, а следом, махнув хуторянам на прощанье рукой, исчезла и магичка с глазами цвета яркого изумруда и волосами словно из золотистого меда.

«Голем» замер метрах в двадцати от воды: огромное озеро простиралось на несколько десятков километров. Мыслеобраз, который Игнат скинул Кире, оказался точен, и магичка, одной только ей ведомой силой, без труда нашла место, в которое нужно попасть. Сейчас между ними и поселком, откуда она открыла портал, было триста двадцать километров. Девушка на заднем сиденье вновь застонала, и Кира, вышедшая из перехода десятью секундами позже, подошла к мобилю и возложила ей руки на лоб. Минута — и лицо пострадавшей разгладилось, боль с него ушла, и она опять впала в беспамятство, а зеленый свет, исходивший от ладони волшебницы, тихо угас. Выглядела Кира устало, словно не спала несколько суток подряд, руки мелко подрагивали, да еще ежилась, словно ее лихорадило.

Игнат подошел к ней и, обняв за бедра, прижал к себе. Кира откинула голову назад, глаза закрыты. Так они стояли несколько минут.

— Еще один портал, — шепнул Демидов, — и нас ждет отдых, кровать и стол.

— Давай мыслеобраз, — треснувшим, усталым голосом ответила магичка. — Это далеко?

— С другой стороны озера, в лесу, километров сто пятьдесят на север. Лови. — Игнат как можно точнее представил место, в которое им нужно попасть: высокий крепкий частокол, десяток домов за ним, пастбище за околицей, и все это в окружении зеленых гигантских пятидесятиметровых деревьев, у которых ветки только сверху, — их на Интерре называли сосновыми зонтами. — Увидела?

Кира устало кивнула и, встав справа от мобиля, начала искать указанное Видоком место. На этот раз процесс поиска занял у нее гораздо больше времени — минут пять, не меньше. Игнат уже сидел за рулем, готовый стартовать в портал, как только тот откроется. Раза с третьего ей все же удалось, и голубой овал распахнулся почти перед самой мордой мобиля. Демидов дал газу, и «Голем» медленно въехал в портал.

— Идеальная наводка, — глядя на разваленный частокол и обугленные остовы домов, подвел итог Игнат.

Дожди уже вбили в землю пепел, трава затянула пожарище — похоже, деревня погибла весной или в конце зимы.

«Фарат, ищи, есть кто вокруг?»

Кира буквально выпала из портала, и тот схлопнулся за ее спиной.

— О-о-о-о, — протянула она, разглядывая то, что осталось от лесной деревушки. — Как я такое не почуяла? Устала?

— Ничего. Отдохнем скоро. Посиди в «Големе», а я осмотрю все вокруг.

Демидов взял винтовку и медленно пошел к поваленному частоколу.

«Пусто, — отозвался джинн через пару минут. — Но кто-то недавно пообедал: в подвале крайнего дома черепа разбитые и кости разгрызенные, одно тело свежее».

«Люди?» — настороженно прислушиваясь к мертвой тишине, спросил Игнат.

«И люди есть, но в основном зверье — олени, медвежий череп, внушительные такие клыки».

Игнат медленно перебрался через завал из бревен: повсюду следы огня, несколько пулевых отметин. Тут шел бой, это факт, только непонятно — люди атаковали или люди только защищались. Ни трупов, ни оружия — ничего, значит, либо все прибрали нападавшие, либо княжеские дружинники, навестившие поселок.

Игнат терпеливо бродил по пепелищу. Два дома были относительно целыми, только разграбленными. Жители тоже нашлись: позади деревни тридцать восемь могил. Демидов пытался вспомнить, сколько тут жило народу, выходило, что как раз около того. Дом, в котором свило себе гнездо что-то мерзкое, егерь оставил напоследок. Внимательно осмотрев надземную часть, он выяснил, что раньше он принадлежал семье довольно большой — человек из семи, судя по количеству спальных мест. Повсюду были старые бурые пятна на стенах, полу, потолке… Залитая кровью колыбель. Что же произошло в этом маленьком поселке? Наконец Игнат пнул дверь, ведущую в подвал, — та, скрипя, распахнулась. Пять ступеней, свет от подобранного наверху огарка свечи. Люди тут жили бедные, тогда, чтобы заплатить ему одиннадцать чеканов за истребление водяного и семи русалок, скидывались всем миром. Отсюда и полное отсутствие бытовой магии, тут даже волшебницы шестой ступени никогда не было. При тусклом дрожащем свете не представлялось возможным оценить весь масштаб трапезной, разгрызенные обглоданные кости хрустели под ногами, удушливо воняло гнилым мясом. В углу недоеденная кабанья туша — молодая особь, не больше года, наверное: бивни уж больно маленькие. Натянув на лицо зачарованный шейный платок, Демидов присел на корточки, внимательно изучая то, что осталось от людей и зверья. Когти у твари внушительные, ровно пять, челюсти очень мощные, чтобы разгрызать кости, пара длинных клыков. Егерь подошел к опорному столбу и снял с него клочки шерсти: рост — метр семьдесят, может, чуть больше, тварь чесала спину.

«Ну, что думаешь, Фарат? — наконец задал Видок вопрос притихшему джинну. — Нелюдь?»

Хотя он и сам знал ответ, да только не хотел его слышать. Очень не хотелось, поскольку иначе ему придется остаться убить тварь или погибнуть.

«Нежить, — отозвался „пассажир“. — И ты не хуже меня знаешь кто».

«Знаю», — согласился Игнат и пошел на выход.

У «Голема» он остановился, глядя на своих спутниц. Кира спала, девчонка все еще в отрубе. Нужно было решать — бежать или попробовать остановить того, против кого может помочь только егерь или магия. Причем магия гораздо вернее. Как бы ни не хотелось будить волшебницу, однако день клонился к вечеру, солнце еще высоко, но в лесных чертогах темнеет рано. Раньше полуночи тварь на охоту не выйдет, логова ее не найти.

— Черт, как же неудачно все складывается! Подъем, — аккуратно потряс Игнат Русалку за плечо: совсем она умоталась, если умудрилась вырубиться рядом с разоренной вымершей деревней.

Кира вскинулась, тараща на него глаза и пытаясь понять, что происходит.

— Видок, все в порядке? — наконец спросила она.

Демидов покачал головой.

— Либо сваливаем отсюда прямо сейчас порталом как можно дальше, либо нужно решать проблему, иначе проблема решит нас.

— Что тут случилось? Где жители?

— Мертвы, все разорено, а в подвале завелась нежить, скорее всего, умерший житель — не похоронили, а смерть его была лютой. Если знаешь наш бестиарий, то мы кличем его кукловодом.

Кира вздрогнула.

— Ты не мог ошибиться?

Игнат молчал: он не ошибся.

— Он хотя бы один?

— Пока да, но скоро кукловоду не будет хватать дичи вокруг, и он пойдет ночами дальше. Днем будет хорониться в буераках, во тьме, пока не дойдет до других обитаемых мест, там он сотворит спутницу, и вот тогда все станет совсем плохо.

— Остаемся, — решила Кира. — Без моей магии с тварью будет очень тяжело справиться. Ты уверен, что логово не там, где кости?

— Абсолютно: кукловод — один из самых умных видов нежити, с которыми я сталкивался.

— Я тоже, — призналась Кира. — Лет пять назад в одной деревеньке завелся, неизвестно откуда вышел, наверное, так же подругу пришел создавать, только два первых раза вышли неудачными. Получились умертвия, они и выдали создателя. Граф, на чьей земле это произошло, личный друг и собутыльник короля, выпросил у того несколько магичек и егеря, на общественных началах, так сказать.

— Слышал я об этом случае. Так это ты была уцелевшей?

— Да, и егеря, не помню, как звали, и напарницу мою Адриану, талантливую очень, кукловод убил. Крестьяне-то разбежались, как по деревне пошел мор, даже пару кордонов графских кнехтов смели — те их остановить пытались. Сам знаешь, половина подданных Гарнского королевства подневольные.

— Знаю. Давай дальше, хотя я читал твой отчет.

— А чего дальше-то? Мы тогда не были к этому готовы, а кукловод оказался очень сильным, разом взял Адриану и егеря под свой контроль, я даже и не поняла сначала. Она его испепелила одним заклятием, раз — и только металлические части с одежды остались. Потом на меня напала, у нее резерв был очень приличный, специализация — стихийная магия с упором в огненную. В общем, от деревни мало что осталось, там такие заклятия летали, она только рангом мне уступала, а так была гораздо опытней. Но я все равно ее убила. Тут кукловод и решил меня прикончить, быстрый, с довольно сильной защитой против магии. И голос этот, забирающийся в самую душу, проникновенный такой. Так я и стояла, руки опустив, ждала, когда он приблизится, а когда ему оставалось только лапой махнуть, я разом вышла из-под контроля и ударила, даже не поднимая руки, серебряным пламенем. Заклинание редкое, для боевой магички бесполезное. Я все же не охотница. Но пригодилось. Повезло, что у меня вторая специализация — борьба с ведьмами.

— Понятно. Что делаем? Я так понимаю, у тебя с ментальным контролем все хорошо? Меня от этого спасет руна защиты от темной энергии.

— Того егеря она не спасла. Хотя я не знаю, может, он только Адриану взял под контроль, ведь она его первого спалила. Если бы ударила по мне, возможно, первая атака и удалась бы, эффект неожиданности был на ее стороне.

Игнат задумчиво потер пальцами, он сталкивался с кукловодом один раз почти тридцать лет назад. Егерь совершенно случайно оказался на ферме, где ночью и повстречался с тварью. Тогда Фарат успел предупредить, и он использовал руну, а вот остальных жителей нежить подчинила себе, она кидала их в атаку заспанных, в одних рубахах. Защищая свою жизнь, Демидов той ночью убил четверых. Тварь отступила на рассвете, он раскопал ее логово и уничтожил тело. В какой-то степени кукловод считался вампиром или упырем. Как из трупа умершего в мучениях получался кукловод, ни егеря, ни магички так и не разобрались, нежить вообще штука редкая, и чаще всего в создании замешана магия, но только не в этом случае.

— О чем задумался? — пробился сквозь его мысли голос Киры.

— Прости, вспомнилось. Ладно, давай делом займемся, тут на окраине есть дом, где более-менее чисто, там остановимся, надо нашу попутчицу обезопасить, сама она защититься не сможет.

Басаргина согласно кивнула.

— Жаль, у меня совершенно отсутствует талант артефактора, а то изготовить примитивный защитный ментальный амулет дело десяти минут.

— Я могу, — неожиданно раздался слабый голосок с заднего сиденья. — Я подрабатывала, изготавливая амулеты, только не знаю зачем и вообще что это за место?

Игнат с Кирой смерили девчонку озадаченными взглядами, та дернула ногой и застонала.

— Как больно… — прошептала она, и на ее глазах выступили слезы.

— Ничего, скоро заживет, мне некогда с тобой возиться, — отозвалась Русалка.

Игнат мысленно усмехнулся: по какой-то причине молодка очень не нравилась Кире. Так магичка обычно реагировала только на попытки флирта Градовой. Неужели по какой-то извращенной женской логике она записала девчонку в соперницы?

Басаргина наложила руки на рану на бедре, зеленый мягкий свет — и вот лицо девушки светлеет, ни следа страдания.

— Меня зовут Мария, — представилась волшебница. — Шестая ступень. Частная домашняя школа. Но я больше химичка и артефактор, чем чистая магичка. Так зачем вам нужен амулет от ментальных атак?

— Кира Басаргина, — представил он напарницу, — третья ступень, боевая магичка, а я егерь Игнат Демидов. А амулет нам нужен вот зачем…

Сказать, что их невольная попутчица пришла в ужас от того, что эта парочка сумасшедших решила сделать, это значит ничего не сказать. Ее глаза буквально вылезли из орбит, а правая щека начала непроизвольно подергиваться.

— Моих сил хватит только на один артефакт, — плаксиво заявила она.

— Вот и сделай один, — довольно резко сказала Кира, — он для тебя. Я невосприимчива к ментальному воздействию, Игнат защитится руной. И кончай трястись, я посажу тебя под купол, будешь сидеть, не чирикать. Тебе сколько лет?

— Двадцать, — дрогнувшим голосом произнесла Мария. — А может, вы мне портал откроете в Югорск? Там, наверное, со всем уже справились.

Басаргина не сдержалась и матерно выругалась, длинной и очень витиеватой фразой пояснив присутствующим, что она думает по поводу одной овцы, которая совершенно не понимает, что происходит вокруг. Закончила она свою длинную тираду фразой:

— Нет больше этого гребаного Югорска, чудом оттуда свалили. Скажи спасибо. И теперь давай говори, что тебе нужно для артефакта.

Все время монолога девчонка просидела с открытым ртом. Похоже, несколько раз она порывалась что-то вякнуть, но не решилась. Как-то печально вздохнув, она махнула рукой, мысленно попрощалась со своей жизнью.

— Лучше всего для ментального артефакта подойдет серебряный предмет.

Игнат достал горсть чеканов.

— Сгодится?

— Еще нужна вода, желательно набранная в ручье, чистая.

«Фарат, ищи».

«Родник в ста метрах на юг, прямо у тебя за спиной», — доложился джинн через две минуты.

— Все или еще что нужно? — спросила Кира.

— Кровь того, кого нужно защищать, то есть моя. Ну и сам обряд.

Игнат достал фляжку и, вылив оттуда остатки воды, направился к роднику. Стоило ему войти под своды леса, как он тут же услышал его журчание. Лес вокруг поселения был мертв: ни птиц, ни зверей, даже мелких, такое ощущение, что и насекомые предпочли держаться отсюда подальше. Все же зверье гораздо разумней человека и отлично понимает, когда нужно валить подальше. Набрав воды, егерь вернулся к мобилю и, махнув Кире рукой, уселся за руль.

— Поехали, надо устраиваться и готовиться.

Еще раз прислушавшись к тишине мертвого дома, Игнат перенес Марию на кровать, протянул флягу с водой и горсть серебра.

— Что еще от нас требуется?

— Ты ничем не поможешь, а вот сила твоей спутницы, которая почему-то меня очень невзлюбила, очень пригодится. Эту мелочь нужно трансформировать в маленькую серебряную пластину, из которой потом сделать маленький шарик размером с фалангу большого пальца или глаз, но не больше.

Кира, которая в этот момент вошла в дом и слышала только про то, что от нее потребуется, кивнула.

— Это недолго, тебе ведь сойдет грубая поделка? Игнат, перенеси наши рюкзаки и подумай об ужине. Хорошо, что мы купили припасы заранее, а то сейчас с голоду подыхали бы.

Демидов вышел и уже через две минуты вернулся обратно, прикрыв за собой дверь на улицу. Сразу стало темнее, но тут Кира извлекла из рюкзака магическую лампу и, засветив ее, повесила на крюк на потолке. Похоже, тут раньше висела такая же.

Егерь поднял с пола толстую сковороду и затопил камин, покидав туда обломки мебели, коих тут было великое множество.

Девушки что-то колдовали у него за спиной. Изредка он слышал ворчание своей пассии, иногда улавливал всплеск силы. Мария не обманула, ну или почти не обманула: амулет она состряпала за пятнадцать минут, а не за десять. Она очень обрадовалась, узнав, что Игнат прихватил из «трапезной» кукловода клок шерсти. Наконец она гордо продемонстрировала серебряный шарик, грубоватый, но вполне приличный, размером с глаз. А из шерсти сваляла тонкую нитку, которой обвязала амулет. Подвесив за ушко на шнурок, накинула себе на шею.

— Должно сработать, — доложила она. — Топорная работа и долго не проживет, уже завтра ослабнет, но на сегодняшнюю ночь вполне надежная защита.

— Надень, — приказал Игнат.

Девушка, не понимая, накинула на шею шнурок.

— Что ты собрался делать? — забеспокоилась она.

«Фарат, попробуй ее захватить, но так, чтобы игрушка не сломалась».

Джинн, получив развлечение, с радостью взялся за исполнение. Шарик тихонько засветился. Через две минуты Фарат сдался.

«Не выходит, — признался он. — Очень добротный амулет для сделанного, как вы, люди, говорите, на коленке. Если грубо ломать, минуты три уйдет».

— Ты пытался взять меня под контроль? — возмутилась Мария.

— Именно, — резко ответил Игнат, кидая нарезанное мясо на сковороду и засыпая все это несколькими порубленными впопыхах картофелинами. — Я тебя не знаю и не доверяю твоей квалификации. На портальных камнях ты показала себя с худшей стороны, так что я должен был убедиться, что ты сказала правду, — артефактор из тебя неплох. Если мы переживем эту ночь, мы можем закинуть тебя в Белогорское княжество — все равно нам туда прыгать, — там тебе найдут дело. А сейчас отдохни. Кира, это и тебя касается: поужинаем и будем готовиться. Кстати, мы не первые, кто останавливался в этом доме.

— С чего ты взял? — не поняла Басаргина.

— Только сейчас заметил. — Демидов указал на рюкзак, обычный, походный, недорогой, стоявший рядом с камином, или правильнее все же — печью.

Игнат кинул рюкзак на стол и по-хозяйски распотрошил его. Ничего интересного: черствый хлеб, покрытый плесенью, крупа, несколько чеканов, смена нижнего белья и запасные штаны.

— Это женские шмотки, — прикинула Кира. — Судя по размерам, очень невысокая девочка или девушка.

— Не суть важно, — сгребая все обратно и бросая рюкзак в угол, отозвался Игнат, после чего пошел перемешивать жаркое.

Ужинали в молчании. Кира кое-как подлатала бедро Марии, и сейчас та не кривилась от малейшего движения. Она постоянно косилась на окно, за которым сгущались сумерки. Еще не тьма, но скоро ею станет.

— Как ты думаешь, когда нежить выползет из логова? — спросила Кира, вяло ковыряясь в жестяной тарелке.

— До полуночи еще есть время, — икнув, заметила Мария. Похоже, она очень хотела, чтобы полночь не наступила вообще.

— Какая же ты наивная, — усмехнулась Басаргина. — Расскажем ей или пусть живет надеждой?

— Валяй, — равнодушно протянул Игнат, накладывая в миску очередной кусок пересушенного мяса.

— Вы про что? — не поняла Мария.

— Маш, забудь сказки про нежить. Да, несколько из них призрачные, типа пэри или марга, выходят на охоту ровно в полночь. Именно в этот момент они получают телесную сущность. Но большинству нежити незачем ждать, им достаточно скрывшегося солнца. Так что, думаю, у нас осталось около часа, когда тьма окончательно вступит в свои права.

Девушка икнула и, ухватив металлическую кружку, попыталась отпить, но зубы выбивали дробь по краю.

— Ну что, милая, поохотимся? — поднимаясь, произнес Игнат, доставая из своего рюкзака клейма с рунами.

Кира подошла к нему, заглянула в глаза и медленно и страстно поцеловала.

— Поохотимся, любимый, — уверенно шепнула она. — Я с тобой уже столько повидала, что скоро вообще перестану бояться.

— Вы сумасшедшие, — глядя на них, буркнула себе под нос Мария и, забившись в угол топчана, уставилась в пустоту.

С приготовлениями закончили быстро. Кира усадила попутчицу на стул в центре комнаты и поставила какой-то щит, запитав его на сгусток магии.

— Что за практика? — удивился Игнат.

— Что, вправду впервые видишь? — озадачилась Кира.

— Я бы не спрашивал.

— Это очень популярное заклинание среди магов-телохранителей, — пояснила волшебница, — создать сгусток магии, замкнуть на него сферу или щит — ведь если маг погибнет, тут же распадутся и чары, а так клиент будет защищен еще в течение какого-то времени. Хотя, по мне, сомнительный аргумент — если напавший сумел убить магессу-защитницу, а их ниже третьей ступени не бывает, то и этот щит долго не выдержит. У меня была подружка из телохранительниц, она научила — работала на одного графа в королевстве, мы с ней часто любили посидеть в одной милой корчме. Интересно, выжила ли?

Игнат пожал плечами.

— Ну что, готова?

Кира только кивнула.

— Пошли.

Они уже шли к выходу, когда вдруг Мария пришла в себя.

— Не оставляйте меня, — заревела она в голос. — Я знаю, вы хотите меня тут бросить, откупиться мной. А когда нежить явится и будет меня жрать, вы ее и прикончите.

— Может, и стоило, — тихо себе под нос пробормотала Басаргина, после чего, пнув дверь, вышла на темную улицу.

Игнат же обернулся в сторону сидящей под куполом волшебницы и приложил палец к губам.

— Не шуми, иначе точно придет за тобой. Сиди тихо.

И, не обращая внимания на отпечаток ужаса на лице Марии, вышел следом за Кирой. Та моментально наложила чары ночного ока, и теперь мир стал серым, тьма растворилась, осталось только найти и уничтожить тварь.

— Чувствуешь что-нибудь?

Демидов отрицательно покачал головой. Так они стояли, вглядываясь в разрушенные дома: кукловоду пора бы уже было появиться. Тут есть то, что ему очень нужно: две женщины. Прошел час, магичка обновила заклинание, Фарат молчал: ему не обнаружить того, что мертво, по какой-то причине живое-неживое невидимо для духов иного мира.

Второй час стояния закончился ничем. Кира начала нервничать. В отличие от егеря волшебница не привыкла по несколько часов сохранять неподвижность, умение егерей ждать могло соперничать с выдержкой охотников и снайперов из дружины.

Третий час был на исходе, магичка уже извертелась, когда Игнат учуял присутствие чего-то чужого — он уловил быстрый стремительный взгляд, скользнувший по ним. При этом Демидов даже не шелохнулся, как стоял, медленно поворачивая голову, так и стоял: нельзя насторожить тварь, а то уйдет.

«Фарат, — мысленно позвал он, — ищи гада, я знаю, что ты его не видишь, но, может, где-то след остался?»

— Игнат, а может, он не придет? — подала голос Кира.

— Не дергайся, — ответил егерь и швырнул подруге мыслеобраз. — Веди себя как вела, он уже тут, не насторожи его.

Кира вздрогнула и начала вертеть головой. Ничто не изменилось, она и раньше ею вертела, словно попала в магазин во время распродажи — «все за чек».

Фарат справился, прошло минут двадцать, прежде чем джинн прислал мыслеобраз: рядом с лужей во дворе дома чуть в стороне от них метрах в сорока пятипалый отпечаток с внушительными такими когтями, совсем свежий, глубокий, тварь точно весит за сотню килограммов. При этом, как и любая нежить, быстра и очень трудно убиваема. А еще он почувствовал давление, словно кто-то ненавязчиво пытается с ним общаться посредством телепатии.

Давление все росло, он уже начал различать отдельные слова — «она не нужна», «оставь», «уходи». Понятно, кукловод решил давить его, а потом заставить атаковать Басаргину. И ведь продавит, надолго руна не защитит. Свет стал меркнуть, словно заклинание рассыпалось, все вокруг погружалось во тьму, рука потянулась к кинжалу, а в голове поселилась одна-единственная мысль — убить Киру.

Игнат тряхнул головой, пытаясь сбросить наваждение, хотел предупредить магичку, но не успел: тело ему уже не принадлежало. Фарат не справился с блокадой, он просто не заметил, как его оболочку подчинили. Рука рванула кинжал и тут же ударила, кинжал вонзился в живот Киры, да только результата не было. Фантом под действием чистого железа начал медленно распадаться, что-то шевельнулось справа от егеря, он, совершенно не подчиняясь себе, резко ударил наотмашь, словно отгонял противника, но никуда не попал — вместо этого тело Видока скрутила судорога, и он рухнул на утоптанную дорогу. Последнее, что он увидел, — это как с руки волшебницы, которая возникла прямо над ним, в сторону полуразрушенного дома, где скрывалась нежить, летит нечто огромное, огненное, стремительное. А потом свет погас. Но одновременно с этим Демидов осознал, что исчезла чужая воля, которая полностью его подчинила.

Глава 4

Незваные гости

«С добрым утром, — ехидно поздоровался Фарат, поняв, что Игнат пришел в себя. — Как спалось?»

Демидов с трудом разлепил веки: складывалось ощущение, что он всю ночь пил водку, мешая ее с вином, а потом его долго били по голове. В глазах все плыло.

«Подлечи», — попросил он, морщась даже от этого незначительного мысленного усилия.

«Ладно уж», — сжалился джинн, и туман вместе с острой болью начал медленно уходить. Прошло минут пять, прежде чем Игнат наконец осознал, что может нормально мыслить.

«Почему раньше не убрал эффект от заклинания?»

«Кира приказала этого не делать. Злая она на тебя была, ты ее чуть на тот свет не спровадил, второй раз уже».

«Ага, а первый раз это было благодаря тебе», — напомнил Демидов.

«Не будем ворошить прошлое, что было — то было», — сдал назад Фарат.

Игнат понял, что лежит на кровати в комнате совершенно один.

«Не будем, — согласился егерь. — Где Кира и Мария?»

«Кира во дворе умывается, встала полчаса назад. А Мария за околицей».

«Чего ее туда понесло?» — удивился Демидов и, натянув сапоги, которые с него кто-то заботливо снял ночью, пошел к выходу.

Открыв дверь, он обратил внимание на обожженное крупное пятно на ступенях. Глянув на небо, Игнат посмурнел: погода портилась все сильнее, и если вчера был вполне солнечный день, то теперь все было затянуто черными низкими тучами, которые вот-вот должны были разразиться потоками ледяного осеннего дождя.

— Очнулся? — раздался от припаркованного «Голема» голос волшебницы. — Смотрю, Фарат тебя все же подлатал.

— С чего такая мстительность? — удивился егерь.

— Видок, ты снова пытался меня убить, — нервно и немного зло заметила магичка. — Ты позволил нежити взять себя под контроль, на мягкое воздействие ты даже не отреагировал, пришлось глушить в полную силу. Давай позавтракаем, и собираться пора.

— Надо Марию позвать.

— Не надо, — покачала головой Кира, — она больше не нуждается в пище. Я сожгла тело, а пепел закопала.

Игнат озадаченно посмотрел на Басаргину, ожидая, что та улыбнется и скажет «шутка», но девушка просто стояла в одной блузке, с флягой в руках, губы она плотно сжала, словно старалась сдержать злость то ли на себя, то ли на него.

— И как это вышло?

— Да просто. Мы с тобой — два идиота, понадеялись, что девочка под защитой, амулет себе сделала, а он его ломанул на раз и два часа, что прятался в руинах, перекраивал сознание. Когда я тебя вырубила и просто спалила дом вместе с тварью, она меня и атаковала. Полузаконченное умертвие, она под его диктатом вскрыла себе вены и вытащила сердце. А он ее поддерживал все это время.

— Как же это Фарат ничего не увидел? — озадачился Игнат.

— Это моя вина: я поставила щит от тварей и духов. По идее кукловод даже не должен был увидеть Марию: Фарат же ее не видел. Только не учла, что кукловод — это нежить, он его прошел, даже не разрушая, очень сильный был. Я потом посмотрела его трапезную, он месяцами копил силу, поэтому я и ударила в него со всей мощи огненным шквалом — видишь, что от дома осталось?

Игнат взглянул в указанном направлении: от крепкого бревенчатого дома остались только угли, ни одного куска больше вытянутой руки. От пепелища до сих пор несло жаром, а кое-где поднимался дым.

— Полей, — попросил он, подойдя к магичке. — Подставили мы девчонку эту, жалко ее.

— Ты меня чуть на тот свет не спровадил. Если бы я не учуяла, что ты уже не ты, получила бы ножом под ребра. Забудь о ней. Жалко, конечно, но всех спасти нельзя. И, если уж честно, она должна была погибнуть еще вчера, в Югорске. От судьбы не уйдешь.

Игнат умылся ледяной водой — похоже, Кира не поленилась и сходила к роднику. Потом они молча завтракали, каждый думал о чем-то своем. Егерь — о том, что нежити становилось все больше и больше. Помнится, когда он беседовал со Свеном ночью, перед тем как спуститься в тот проклятый подвал, тогда он сказал импресарио, что нежить — большая редкость. И словно в насмешку постоянно стал с ней сталкиваться. Причем не с почти безобидными призраками, привязанными к месту или вещи, а с самыми что ни на есть лютыми — марг, пэри, вот теперь кукловод. Девушку, конечно, жалко, но Русалка права — от судьбы не уйдешь, правда, наверное, ее участь оказалась страшнее.

— Какой план? — спросила Кира. — Сразу скажу — я устала, резерв на половине, два прыжка осилю, потом свалюсь.

— То место, в которое нам надо, в двух тысячах километров от нас. Я уже понял, что оптимальная дистанция для прыжка — двести.

— Ага, держи карман шире, — усмехнулась Кира, — я тебя предупреждала, я не портальница, оптимальная дистанция для меня — это сто. Триста и чуть выше — это запредельно, мы рискуем, открывая такие длинные переходы. Я не Ижанна.

— Я в курсе, ты гораздо красивее, — ввернул комплимент Игнат, но Кира не оценила, она так и осталась серьезной.

— Если будем прыгать по сто километров — это шесть прыжков в день, если по триста и чуть больше — три прыжка, но это максимум. Кроме того, такие длинные порталы от меня очень нестабильны, особенно если с другой стороны нет портальной площадки. Так что нужно решить, как лучше: триста, но с риском и быстрее, или по сто, но спокойней и дольше.

— Тебе работать, — отдал ей инициативу Игнат. — Решение на откуп той, кому строить порталы, я-то что? Въехал, с другой стороны выехал. Вот и вся моя задача.

— Давай золотую середину, — немного подумав, решила Кира. — Я за сегодня подтягиваю резерв и отсыпаюсь, должно хватить времени, и завтра прыгаем, пока не рухну, по сто пятьдесят. Снова отдыхаем, но все будет зависеть уже от того, насколько я буду в норме. Согласен?

Игнат задумался, прикидывая, как будет лучше. Скорость, конечно, важна, но если Кира рухнет во время портала или лажанет, можно вообще никуда не доехать. Истории о разорванных любителях порталов он помнил отлично.

— По рукам, — наконец решил он. — Только с едой у нас совсем плохо: мы успели закупиться, но этого мало. Кое-что у нас, конечно, есть, но этого хватит дня на три.

— Доскачем до Белогорска — закупимся, или можно будет скакнуть к какому-нибудь не очень крупному городку.

Остаток дня прошел для Игната в праздном безделье: сидел под навесом и слушал дождь, изредка закуривая очередную папиросу. Сейчас этот разрушенный брошенный поселок был самым безопасным местом в округе. Нелюди дождя не любили, а тут еще нежить свой след оставила, зверье и пришельцы из разрывов ощущали ее присутствие очень хорошо и шарахались от этого места, как кот от псарни. А вот люди плохо чувствовали подобное, если, конечно, не считать магичек и егерей, и поэтому простые, не обремененные талантами человеки постоянно влетали вот в такие гнезда. Эх, а ведь кукловоду почти удалось создать себе спутницу. Когда последний раз такое было, магичкам пришлось выжечь весь поселок вместе с людьми, которые там жили. Это были оправданные потери, поскольку потом можно было потерять половину княжества. Спутница ведь не просто кукловод, она способна превращать любое разумное существо в своего полного раба. Несколько дней, и отряд на все готовых мертвецов с навыками прежних владельцев начнет бесчинствовать в округе. Отсечь голову или разорвать на части — вот единственный способ убить подобного прислужника. Один раз княжеские магички и братство проморгали такого кукловода со спутницей. Когда спохватились, окраины княжества были разорены, а к столице шли отряды нежити, половина из которых дружинники, а другие владели силой. Победа над этой почти двухтысячной ордой стоила дорого. Так что не зря Игнат накануне принял решение ждать: теперь, в изменившемся мире, подобное может стать катастрофой.

«Фарат, загляни к Кире, посмотри, как там у нее дела», — попросил Игнат.

Ответ пришел меньше чем через минуту:

«Не знаю, как у Киры, а в двух километрах отсюда десять дружинников с гербом Полесского княжества и три магички пятой ступени. И идут они сюда. А еще с ними очень представительный господин».

Игнат поднялся с лежанки из прошлогоднего сена и взял в руки винтовку, сменил магазин на обычные стальные рунные пули. Ничего хорошего эта встреча не сулила. Неужели этот отряд послали разобраться с нежитью? Если так, то это огромная глупость. Он сомневался, что магички пятой ступени способны справиться с таким сильным кукловодом. А дружинники эти — вчерашние крестьяне, выстоят, только если обвешаются амулетами и обопьются эликсиров по самые уши.

Игнат надел шляпу и опять закурил. Вскоре они будут здесь, но Киру пока лучше не отвлекать, ей еще пару часов нужно.

Встреча состоялась в выбитых воротах, «гости» были сильно удивлены, увидев тут чужака с гербом егерей и винтовкой в руках. «Важный» господин в цивильном городском платье, не самом дешевом, вышел вперед и с неприязнью уставился на Видока.

— Я второй секретарь сиятельного князя Полесского Павел Иванович Трегубов, — гордо выкрикнул он, остановившись в двух шагах от Игната. — По какому праву вы находитесь на землях его?

— Я егерь Игнат Демидов, и я со спутницей оказался в этих краях случайно. Здесь, в останках поселения, завелась опасная нежить.

Страницы: «« « 12345678 » ... »»