Даже если вам немножко за 30, или Герой (не) моего романа! Любимка Настя

Я вдохнул поглубже и выдохнул. Все бы ничего, но она носит наших детей. Расстраивать, огорчать ее мне также не хочется. И как быть?

— Данерт, — позвала Сабина. — Поделись со мной тем, что с тобой происходит. Жена нужна не только для радости. И пусть я лишь временная, но готова выслушать и помочь всем, чем смогу независимо от того, какая горечь засела в твоей душе. И не нужно бояться за наших детей, я сильнее, чем тебе кажется.

Я раздумывал недолго. Решительно вернулся на кровать и осторожно присел рядом. Мне хотелось дотронуться до Сабины, но я повременил со своими порывами, зато она легко угадала мои колебания, и сама прикорнула к груди.

В благодарность я нежно коснулся губами ее виска. И почему я решил, что не смогу быть с ней нежным? Я просто на миг забылся…

— Все началось давно и происходит не впервые, но каждый раз я… — голос предательски дрожал, рассказывать о том, как умерли мои дети трудно, делиться тем, что я оказался бессильным им помочь — вдвойне трудней. Какой я после этого отец.

Сабина не перебивала, слушала внимательно и сжимала мою ладонь, как бы каждый раз говоря, что она рядом, она здесь.

Мне становилось легче дышать, впервые я мог выговориться, рассказать абсолютно все, что чувствовал и мне это даже понравилось. Словно бы я вновь был подростком, не беспечным нет, живым и верящим в справедливость.

Рядом с ней я обретал себя, того прежнего, искреннего и готового полюбить весь мир. Полюбить пылко и без оглядки, не взирая на все его недостатки. Эта мысль пришла в мне в голову, когда я уже закончил говорить. И непонятно чего ждал от Сабины. Дождался.

— Данерт, кажется, я знаю, как можно помочь Аленсии, Адиане и Аэлире.

Глава 24

Торопливый поцелуй в губы и Данерт покидает спальню, чтобы отдать распоряжения служанкам и Анлунирону, а затем вернуться за мной.

— И все-таки, мне кажется, ты ошибаешься. — Надувшись индюком, выдал недофей.

— Ты не можешь допустить мысли, что можешь быть не прав? Тебе напомнить, как лихо ты облажался с собственным миром?

Я тяжело вздохнула, недофей этот… Появился перед тем, как Данерт вернулся на кровать и начал рассказывать о дочерях, с возмущенным воплем появился.

Мол, ты зачем его удерживаешь. Пусть уходит. Естественно, я мысленно возопила, чтоб время остановил и объяснил мне что за ерунду он несет. И каким образом, измена Данерта поспособствуют нашему сближению. Об измене, собственно, бог не подумал. И даже смутился. Ненадолго.

А затем выдал очередную теорию, по которой выходило следующее: в болезни и смертях дочерей виноват Данерт, точнее проклятие, которым его наградили.

Так как он ни одну из матерей своих детей не любил, то какие-то энергетические потоки в телах девочек циркулировали неправильно, не давая работать ни мозгу, ни организму, а когда пытались вмешаться маги, лишь ускоряли процесс закупоривания, что в свою очередь и приближали момент смерти. Если простыми словами, то в человеке один из кругов крови циркулирует по часовой стрелке, а тут выходило, что помимо крови была энергия, которая двигалась не в том направлении и вообще по практически закупоренным каналам.

Звучало ужасно.

Но ужаснее были слова о том, что новые чувства, причем явно сильные, убивали детей еще быстрее. Вот почему теперь не один ребёнок заболел, а сразу трое.

Рациональное зерно в его словах, конечно было, однако, я интуитивно чувствовала, что недофей не до конца прав. Он докопался до сути, но чисто женское условие, что Данерт должен любить, явно и здесь нашло свое отражение.

Возможно, прогрессировать все начало не потому, что я в его жизни появилась, а потому что мир, простите, как находился на краю гибели, так по сей день там и находится. А тут еще недофей в водопад окунулся и облик свой истинный, пусть и на краткое время, но вернул. То есть весы явно покачнулись.

Но при этом нам дали подсказку… Мысль озарила меня внезапно посреди исповеди мужа. Мы практически поссорились с богом, когда я прокручивала в голове свой сон. Недофей напирал на то, что я не права и итог, что я видела — это способ, которым звери получают долгую жизнь и магические свойства. Вообще, нам долгая жизнь для деток и нужна была. А потому я все-таки отмахнулась от недофея и рассказала о своих снах и том, что в них происходило.

Я переживала о том, что нас могли не пустить на территорию божественных посланников, однако Данерт заявил: если потребуется он там все с землей сровняет, но к озеру пробьется. И я в этом не сомневалась. Мне хватило его безумного взгляда, которым он наградил меня в конце повествования, чтобы в этом убедиться. Не знаю, как выглядела бы сама, знай, что мои дети погибают, а я для них ничего сделать не могу.

Сборы не заняли много времени, девушки споро одели меня в юбку и блузу. А Анлунирон, который сообщил, что план несколько меняется из-за соображений безопасности принцесс при перемещении магическим порталом, сопроводил на задний двор, куда была подана карета.

Мы должны были ехать к посланникам вдвоем и уже возле ворот встретиться с Данертом.

Я сильно волновалась, но мысленно повторяла себе, что должна быть спокойной и собранной. Хотя бы для того, чтобы поддержать мужа. Чтобы хоть глядя на меня он испытывал уверенность. И неважно, что сама я не до конца уверена.

Дыхательная гимнастика помогала, тишина в карете помогала. Анлунирон, который заботливо укрыл мне ноги пледом, как ни странно, тоже успокаивал. Просто он так на меня поглядывал, словно бы подсмотрел взгляд у мужа и скопировал его. Уж не знаю, что ему там Данерт сказал, но тот явно впечатлился.

Недофей тоже был рядом, но с разговорами больше не лез. Был насуплен и серьёзен. Такое уж странное сочетание. Что-то там бубнил себе под нос, сидя на моем плече. Правда, это меня абсолютно не напрягало, как будто фоном мелодия играет…

Я так сильно погрузилась в свои мысли о муже и том, какой он все-таки невероятно сильный мужчина, что не заметила, как мы прибыли на место. Увы, на этот раз при полном параде. То есть никакого инкогнито…

Тем удивительнее было видеть, что несмотря на практически ночное время, у ворот была толпа людей. А уж с появлением роскошной кареты, из которой выбрались мы с дядюшкой, люди словно тараканы повылазили. Честно, я даже охнуть не успела, как у ворот буквально не протолкнуться было.

— Благословения! Принц, благословения! — крикнул кто-то в толпе.

И только после этого я смогла разглядеть Данерта. Осунувшегося, уставшего, но одетого с иголочки и с доброжелательной улыбкой на губах. Только ему известно, с каким трудом давалась та доброжелательность. Лишь сейчас я поняла, насколько сильно вымотали эти три дня его высочество. Он как сомнамбула приветствовал притихшую толпу и уверенно направился за мной. Вообще, от нас с Анлунироном, толпа сделала целый коридор. Мы беспрепятственно могли пройти по нему. И собирались это сделать, когда Данерт закончил бы… Но честно, мне было безумно приятно, что принц сам отправился за мной и осторожно взяв за руку, повел к воротам.

Не знаю, что видели люди, глядя на нас, но все расступались, делая живой коридор шире, кто-то радостно улыбался, кто-то что-то шептал. Я не слышала. Я во все глаза смотрела на орте Сигурана, который осторожно вышел из-за спин охраны… На его руках был ребенок…

Господи! Это же кожа и кости, обернутые в дорогие шмотки! У меня словно помутнение случилось. Ни степенного шага, ни сдержать эмоций не вышло. Я буквально летела к малышке, которая нуждалась в помощи и любви. Всем же известно от чего детки чахнут… От нехватки внимание и любви. А тут… магический мир, а все туда же…

Толку-то от дорогих платьев и побрякушек, когда самого главного нет. Мамы. Мамы нет рядом. Я коршуном оглядела нашу свиту, но все, кто ее составлял были мужчинами.

Отре Сигуран сам уложил девочку мне на руки. Боже, она была легче пушинки. Маленькая, хрупкая, болезненная, и совершенно не выглядела на свои шесть лет. И пусть так говорить не красиво, но остальные две дочери принца, выглядела несколько лучше. Хотя также нуждалась в заботе и излечении.

— Это жестоко, Данерт, — выдохнула мужу, — почему ты не позволил их матерям прийти?

— Потому что они мертвы, — одними губами произнёс он и отвернулся.

Я и забыла о том, кто был казнен недавно. Закусила губу, посильнее прижала к груди принцессу и уже хотела извиниться, но не успела.

Ворота медленно начали открываться, а за ними оказались животные. Очень крупные животные сумасшедшей расцветки. Изумрудные олени, коралловые медведи, волки с янтарным отливом. Я опешила и отступила. Почему-то забылось, что там разное зверье, и оно не только милое и безобидное.

Опустила взгляд на малышку и мысленно дала себе оплеуху. Нас не должны обидеть, мы идем просить помощи, а не вредить. И решительно шагнула на территорию божественных посланников. Как-то онотак получилось, что компанию мне составили давешние собака и енот. Я ведь их сразу и не заметила. Даже на Данерта, аккуратно взявшего двух принцесс на руки, не обратила внимания. Только отметила, что обе девочки такие же легкие по весу, как и Аленсия. Бедная крошка…

Остановилась я лишь тогда, когда раздалось грозное рычание. Заминка случилась потому, что никого кроме троих взрослых и трех детей, не пускали посланники. Разрешение получили только я, орте Сигуран и Данерт.

Я не удивилась. Охране явно было нечего делать здесь. Как и Анлунирону. Не заслужил он чуда. Даже посмотреть на чудо еще не заслужил. Может когда-нибудь…лет так через пятьдесят, когда любить научится. А сейчас нет, ему рад никто не будет.

— Веди, — обратилась к еноту, который уселся у ног, когда я замерла. — Веди нас к озеру, пожалуйста.

Дважды упрашивать не пришлось, как и долго идти. Казалось бы, в прошлый раз мы куда дольше добиралась до воды. Я так точно, может от того, что любовалась всем, что меня тогда окружало? А может посланники обратились к магии, что позволило сократить наш путь. В любом случае, я была им благодарна за то, что действовали без промедления.

Вдалеке слышался шум водопада, вода как-то уж очень яростно грохотала.

Выйдя к берегу, я вскользь поразилась тому, как необыкновенно красива природа, даже песок похож на звездную ночь в хорошую погоду. Черно-серебристый, блестящий и притягательный.

— Сабина, ты была права, — выдохнул Данерт, подходя сзади. — Оно и правда существует. Лекарство… Сигуран, ты видишь?

Я опомниться не успела, как старый целитель расстелил на песке теплые одеяла, и бережно забрал у принца сначала одну девочку, затем вторую, а после уложил их на одеялах. Я расплакалась. Сама не поняла, как так вышло. Но смотреть на принцесс и при этом не испытывать жалости было попросту невозможно.

— Дай мне Аленсию, — тихо попросил муж. — Сабина, дай мне дочь.

Конечно, я подчинилась. Однако у меня так в груди защемило, что на миг дыхание перехватило. Почему-то я не хотела выпускать из своих рук этого ребенка. Впрочем, и остальных девочек мне хотелось обнять, прижать к своему боку и шептать, что все непременно будет хорошо. Бедные детки, если и остальные выглядят также…

Я тряхнула головой, прогоняя непрошенные мысли и как-то мимоходом отмечая, что дети похожи на отца. Все трое черноволосые, разве с более мягкими чертами лица. Глаз было не видно, девочки спали.

Я смотрела на то, как Данерт чуть ли не бегом бежит к озеру…а потом все вокруг вдруг изменилось, заискрилось, окрашивая воздух в алый тон. Перед принцем буквально из ниоткуда выстроилась стена из божественных посланников, а вода в озере угрожающе забулькала. Я испугалась, закричала, напрасно… Никто не напал, но дал не двусмысленно понять, что его высочеству в воду зайти не позволят.

Что я в этот момент испытала сложно описать. Зачем же нам тогда позволили сюда прийти, если в итоге не пускают к волшебной воде?

*

Я смотрела на то, как Данерт уговаривает зверей, на то, как те в ответ скалят свои морды, и думала, что схожу с ума. Это же форменное издевательство! Конечно, не удивительно, что муж решил взять неприступную крепость силой!

Вот только в тот момент, как у него над головой отчетливо заискрилось фиолетовое марево, у меня словно что-то щелкнуло в мозгу.

— Стой! — крикнула я и со всех ног побежала к высочеству. — Стой! Данерт, я кажется знаю в чем дело.

Мне, наверное, очень повезло, что ни звери не напали, ни муж свою магию не направил. На рефлексах, естественно, а не специально.

— Данерт, я поняла, что мне не давало покоя. В воду должна окунуть ребенка мать. Все животные, которые водили своих малышей были женского пола.

— Ты издеваешься? — хрипло, отчаянно, практически прорычал муж. — Ты же знаешь, что у них остался лишь я.

— И я, — еще тише ответила ему.

— Что?

— Я. — Уже уверенней повторила. — Я могу попробовать, если ты позволишь.

За нашими спинами началось шевеление. К всеобщему изумлению, посланники устроили точно такой же живой коридор, как и толпа у ворот. А вода в озере успокоилась.

— Видишь, они тоже считают, что идти должна я.

— Я не настолько отчаянный идиот, чтобы рисковать тобой и нашими детьми. Я даже отсюда чувствую, что вода холодная. И кто знает, что должно произойти… Сабина…

— Доверься, Данерт, пожалуйста, доверься, как ты это сделал в моей спальне. Пусть у меня нет магии, но я чувствую, что мы можем помочь девочкам и я почти уверена, что купание не причинит мне вреда.

— Почти? — глухо уточнил муж, но я уже видела, сил сопротивляться у него нет.

А потому приблизилась и осторожно коснулась его щеки, желая приободрить и поделиться своей нежностью.

— Пожалуйста.

Я победила. Если это можно назвать победой.

Мне пришлось выслушать кучу наставлений от мужа, проникнуться всей степенью его опасений и переживаний, а также несколько оголиться. Только после этого, мне отдали ребёнка и позволили войти в озеро.

Что делать дальше я не знала. А потому медленно, по мягкому, абсолютно чистому дну я прошла по пояс и замерла. Данерт был прав, когда говорил, что вода холодная. Очень холодная. Была первые три-четыре шага, а потом я совсем перестала ощущать температуру. И кажется себя. Мной будто ветерок руководил.

Я осторожно уложила головку девочки на локоть, при этом удерживая ее тельце на плаву в воде, второй рукой поправила ее черные кудряшки, которые расплелись из косы неведомым для меня образом. Нежность к ребенку накрыла с головой. Чудилось, что я вся соткана из нежности и любви. Пусть не к своему, пусть к чужому ребенку. Но сейчас это абсолютно не имело значения.

Когда я отвела от Аленсии взгляд и подняла голову, с удивлением обнаружила, что нахожусь в метрах десяти от берега. Данерта я видела с трудом, и то, только потому что он прыгал как заведенный. Этакая блоха… да уж… И ситуация не смешная, страшно должно быть, а мне спокойно… Разве удивляюсь тому, что все еще прочно стою на своих ногах.

Не сразу я заметила изменения, скорее я их почувствовала, и только потом отметила, что Данерт на берегу перестал прыгать и махать руками. А наоборот, застыл каменным изваянием, словно бы его стрела пронзила. И как я это разглядеть сумела?

Додумать не успела, девочка закричала. Жалобно, тонко и пронзительно. А следом раздался мужской крик. У меня волосы дыбом встали. Я попыталась вытащить принцессу из воды, чтобы прижать к груди и успокоить, но потерпела поражение. Не получалось. Вода стала такой, словно несколько минут назад была теплым желе, а теперь окончательно остыла и застыла.

— Сабрина, возьми себя в руки, — голос недофея раздался в голове вовремя.

Я чуть ли орать не начала, когда поняла, что не могу ничего сделать.

— Что происходит? — мысленно обратилась к богу. — Почему они кричат?

— Потому что чувствуют боль. Знаешь, что делают с ногой, которая неправильно срослась? Заново ломают кость.

— И ты считаешь это нормальным? Ей же больно…

— Успокойся и держи ребенка. Ты же не думала, что восстановление и очистка каналов пройдут незамеченными как для принцессы, так и для ее отца? Сейчас начнётся.

Что именно начнётся я спросить не успела. Как и предсказал бог Аленсия замолчала. Правда, Данерт продолжал кричать, но это вдруг ушло на второй план. Потому что от меня к мужу, прям из грудной клетки, вырвался яркий фиолетовый луч и врезался прямо в грудь его высочеству. А затем из живота, точно такого же цвета луч, устремился и к Аленсии. Я была для них связующим звеном. И если честно, чувствовала себя батарейкой, от которой подзаряжаются два гаджета. Хотя особого дискомфорта это не приносило, разве усталость накатила волной.

Сложно сказать в какой момент я сообразила, что больше не нахожусь в воде, а сижу в разноцветном водном пузыре, наполненном воздухом, Аленсия же бережно уложена на моих коленях.

— Ты обязательно поправишься, — прошептала ей, убирая мокрую прядку со лба. Кстати, никаких признаков заболеваний, таких как Синдром Дауна, не было. Я видела таких детей. Они очень похожи друг на друга, хотя родственниками и не являются. Солнечные детки, так их еще называют.

Как бы там ни было, но чисто физически, кроме того, что Аленсия до крайности истощена, я не видела больше ничего.

— Мама, — распахнув глаза, выдохнула девочка, чем ввела меня в ступор.

Я так криков не испугалась, как ее простого обращения. Зеленые глаза смотрели прямо и с такой надеждой… Боже, ну не может быть такого, чтобы она в лицо не знала свою маму. Так почему меня сейчас ею кличет?

Тоненькие пальчики впились в мое запястье, и я наклонилась, не сумев удержаться, чтоб не поцеловать девочку в щечку.

— Все будет хорошо, — прошептала ей, — я рядом.

Когда я подняла голову, Аленсия вновь спала. И что это было?

— Сабрина, некогда над этим думать, — голос недофея отрезвил меня, — верни ребенка и возьми вторую принцессу. Нужно торопиться.

— Почему?

— Потому что я был не прав, но об этом потом. Я объясню позже, займись делом.

— А как я отсюда выберусь на берег?

— Ты уже на береге, просто пожелай выйти.

Хватило мысли, чтобы разноцветными брызгами исчез пузырь. А я плавно опустилась на песок. Надо же…я-то думала, что все еще в озере нахожусь.

— Сабина. Как ты? — первым ко мне кинулся Данерт, лишь с небольшой заминкой за ним последовал Сигуран.

— С Аленсией все будет хорошо, — я осторожно протянула девочку к нему и была поражена тому, что вместо того, чтобы взять дочь, муж обнял меня так крепко, что я воздухом подавилась.

А в следующую секунду мои щеки, лоб, губы, все лицо было покрыто поцелуями.

— Я так испугался, — прошептал Данерт и все-таки забрал у меня дочь. — Сабина…

— Я тоже, — стала лукавить, — но мне не было больно, в отличие от вас.

— Ради вас я готов стерпеть все, — просто сказал муж и наконец поцеловал лобик спящей Аленсии.

Орте Сигуран осмотрел принцессу и нам не потребовалось слов, чтобы понять: девочке больше не грозит смерть от неизвестной болячки. Таким светом озарилось его лицо, когда он применил к ней какое-то заклинание! Это надо было видеть. Как будто он счастливее, чем мы все вместе взятые.

— Нужно продолжить, Адиане и Аэлире все еще требуется помощь, — напомнила я. — дайте мне Адиану.

— Пусть тебя сначала осмотрит Сигуран. — непреклонно выдал муж, и я не стала спорить, хотя точно знала, даже, если я буду на грани обморока, все равно никто меня не сумеет остановить.

В обморок я все-таки упала. Хорошо, что после того, как лопнул третий по счету разноцветный пузырь. Иными словами, я успела послужить проводником энергии отца к дочерям и отключилась.

Очнулась уже в своих покоях в окружении обеспокоенных камеристок и ругани за дверью. Ругани на повышенных тонах.

— Что происходит? — хрипло спросила я.

— Очнулась, миледи! — облегченно воскликнула Ариша, а Гальяна поспешила к дверям.

Видимо, сообщить о том, что я пришла в себя.

— Сабина!

Я даже моргнуть не успела, как на кровати оказался Данерт. Перина под ним прогнулась, а губы опалило жаром поцелуя.

— Любимая, — нежно выдохнул он и вновь приник к мои губам.

От его поцелуев кружилась голова, а перед глазами все плыло. Как он целуется! Юрка ему даже в подметки не годится.

— Сабина, родная моя, спасибо тебе. — Когда муж все-таки нашел в себе силы прервать поцелуй, жарко зашептал мне слова благодарности. — Они больше не отторгают мою магию, Сигуран уверен, что скоро девочки полностью поправятся и смогут жить полноценной жизнью. Я… Сабина, будь благословен тот день, когда ты появилась на свет.

Меня будто громом поразило. Тот день… да уж… знал бы ты как я тут появилась… И куда делась настоящая Сабина…

Но я не позволила себе поддаться плохим мыслям. Видно же, что любит он меня, а не ту Сабину, которая маялась дурью и не могла собрать себя из осколочков. Это не к ней, ко мне испытывает нежность Данерт, а значит… Все остальное гори синими пламенем.

— Где Аленсия? Как она? Уже приходила в себя?

Данерт помрачнел, но ответил.

— Да, и звала маму. А потом уснула. Я пока не готов отвечать ей, куда делась ее мать.

— Она звала меня, — убежденно заявила ему.

Убеждённо, потому что за пару секунд до этого так сказал недофей. А причин не верить ему у меня не было.

— Мне кажется она звала меня, Данерт. Там, в пузыре из цветной воды, так Аленсия обращалась ко мне.

Наши взгляды встретились. Его, полный восхищения и любви, и мой… наверно, полный надежды. Надежды на то, что Данерт сумеет меня простить, когда узнает всю правду о том, как я оказалась в этом мире. Потому что я вдруг поняла страшную вещь — я влюбилась. Могла бы и сразу догадаться, когда в первый раз оказалась с ним в кровати. Я все же хорошо воспитана и даже учитывая, что принц был моим мужем, не заставил бы меня исполнять супружеские обязанности. Просто я не сразу поняла, что между нами была не просто химия, а проскочила самая настоящая искорка любви. Увы, мы женщины любим самообманываться и думать, что держим ситуацию под контролем.

— Ваше высочество, вы позволите осмотреть миледи?

Орте Сигуран появился вовремя. Однозначно. Правда был хмур… но для меня нашел ласковую улыбку. Его недовольство явно относилось к Данерту.

— Что случилось, — тут же напряглась я. — Орте Сигуран, Данерт?

Муж нахмурился пуще прежнего, а старичок зыркнул на принца и ухватился за мою кисть.

Я не мешала знакомому, даже привычному процессу. К тому же, недофей мысленно мне объяснял, что же произошло. А потому, дождавшись вердикта от целителя, что ни мне, ни моим детям ничего не угрожает, я потребовала ответа на свой вопрос у мужчин. Прежде, чем высказаться мне, они должны озвучить происходящее. Блин блинский, как же меня уже достал этот испорченный телефон!

— Сабина, тебе совершенно не о чем волноваться. Понимаешь после того, как мы перенесли тебя и принцесс во дворец, я решил, что необходимо провести подобный ритуал-омовение и с остальными моими детьми.

— И? Все вполне логично, — подбодрила его. — Правильное решение.

— Правильно то правильное, — вдруг заявил Сигуран, — да ни одну из матерей божественные посланники не пропустили за ворота. И я считаю, что вам, миледи, необходимо закончить начатое.

— А я против! И уже высказался по этому поводу, Сигуран. Помолчи, пожалуйста, и не расстраивай мою жену. Мы попробуем снова, завтра, возможно, волшебной воде требуется собрать магическую энергию или…

— Нет. Орте Сигуран прав.

— Что? Сабина, прости меня за эти слова, но ты говорила, что искупать в озере ребёнка должна мать. Я не хочу тебя обидеть, но если в случае с Адианой, Аленсией и Аэлирой это было попросту невозможно, то у остальных матери живы.

— И тем не менее, они не подходят. Потому что они не беременны. Данерт, я являюсь проводником твоей энергии. Ты разве не видел фиолетового луча? Он шел от твоей груди к моей, а от меня уже к девочкам. Словно бы пуповина, пуповина жизни.

На самом деле, бог объяснял совсем иную причину — а именно чувства Данерта ко мне. Жен-то своих прежних он не любил даже на одну сотую. Может какая страсть и была первое время, а потом женитьба оказалась вынужденной мерой и тяжелой ношей. Потому и торопил меня, что на пике переживаний, благодарности, чувство любви становится безграничным. И той энергии, которую излучает уже высочество хватит на излечение всех детей. Правда, Данерту придется хуже всех, потому что помимо той боли, что он должен испытывать наравне с дочерью, он забирает и мою. Вот почему я в отличие от них не испытывала никакого дискомфорта.

— Вот и я считаю, что только миледи под силу помочь принцессам. — Отре Сигуран сложил руки на груди, но при этом тепло улыбнулся мне. — Данерт, миледи сильная, позволь ей хотя бы попробовать.

— Пожалуйста, — вклинилась я и потянула кисть мужа к губам.

Этот простой, исполненный нежность жест, добил принца.

Он кивнул, но попытался обозначить рамки.

— Завтра. Ты попробуешь завтра, а сейчас — спать.

— Я настаиваю на том, что лучше не откладывать. — Мы с Сигураном мыслили одинаково. Только я не успела возразить, это сделал дедочек. — Обещаю, что буду пуще прежнего следить за состоянием миледи.

Это решило исход. Данерт согласился и отдал распоряжения служанкам собрать миледи, то есть меня. Уже покидая дворец, я подумала, что когда все закончится, обязана сходить к Аленсии. Я переживала обо всех детях, но с Аленсией все было почему-то иначе. Я ощущала к ней куда большую нежность. Но копаться в этом не хотелось. Так бывает, наверное. Да, так просто бывает.

Глава 25

Следующие четыре месяца стали для меня одним мигом. Нет, серьезно. Я уже с трудом вспоминаю, каким чудо-образом мне удалось уговорить Данерта, перенести и меня, и деток обратно к морю, и позволить мне проводить с ними практически все время.

Я напрягла свою память, создавая для всех те условия, которые были приняты на Земле. Имею ввиду социализацию, развитие таких качеств как сопереживание, помощь и любовь к ближнему. Раньше детки жили обособленно, и никого кроме своих служанок, да отца почти не видели. Матери и те редко заглядывали к своим детям. Осуждать их не получалось. Не каждому дано нести огромный крест в виде больного ребенка.

За это время я успела пообщаться со служанками, которым было известно, какими принцессы были до выздоровления. И, мало сказать, что вели они себя агрессивно и не поддавались контролю, даже взрослые с повреждёнными мозгами ведут себя неадекватно, что уж о детях говорить? Слова «нет» там не существовало. Инстинкта самосохранения тоже.

Сейчас же у нас получился мини-детский сад, но на манер Ялмеза. Под присмотром временной жены и ее команды. Последняя, кстати, разрослась…

Что неудивительно, учитывая, что вместо двух детей, которые активно пинают свою маму в животе, теперь их было десять. А вскоре всех ждал счастливый момент, которого я безумно боюсь. Это вам не Земля… с ее технологиями, крутой медициной и прорыве во всем, что касается человеческой анатомии и природы в целом. Ну не доверяю я магии, не доверяю.

Наши отношения с Данертом вышли на иной уровень. Как и предполагал недофей, тот сумасшедший коктейль из чувств, который муж испытал, когда понял, что его детям больше не грозит смерть, спал.

У любого крышу сорвет от потрясающих новостей и облегчения, так что ничего странного в том, что принца захлестнули эмоции — не было.

Это не значит, что он охладел ко мне, однако светом в его окошке меня еще рано было называть. Скорее мы пустили все на самотек, при этом не стараясь заглушать образующуюся связь. Нас тянуло друг к другу, и мы позволяли себе расслабиться в обществе друг друга. Находили сотни тем для разговоров, делились тем, что на душе и не пытались лукавить или обманывать. Мы были предельно честны, хотя никаких ограничений не имели. Просто это так важно иметь человека, к которому можно прийти после тяжелого дня, лечь рядом, провести рукой по груди, животу и рассказать о том, что происходит в столице. Данерт это понимал. Как и понимала я.

Мне иногда казалось, что мое первое свидание прям очень сильно затянулось. Орте Сигуран запретил нам близость вплоть до родов, а там, полагаю, еще месяца три накинет, так сказать для восстановления. Но я точно знала, что интрижек у его высочества не было. Хотя были те, кто страстно мечтал залезть в штаны к моему мужу.

Особенно, когда самой жены нет во дворце. Так уж вышло, что со своими детьми на море остаться захотели лишь две фаворитки, остальные же открыли охоту на его высочество и всячески пытались ускорить процесс коронации.

Дети вылечены, сейчас и вовсе на себя прежних и далеко не похожи. Все румяны, игривы, активны, любопытны, а еще у всех имелась магия, правда, у кого-то сильнее проявлена, у кого-то слабее, но это сути не меняло. А потому, по законам Ялмеза, принцу было пора вступить в свои права, а заодно и взять себе королеву. Почему-то никого не смущал тот факт, что Данерт как бы уже женат. И взять себе новую жену или объявить королевой кого-то из матерей своих детей не может. Пока есть я и наши брачные узы.

До сегодняшнего дня мне казалось, что у меня установились вполне дружеские отношения с леди Таури и леди Ританой. Конечно, какая-то благодарность за спасение их дочерей присутствовала, но если леди Ритана была вежлива, предельно даже, сближаться не хотела, то леди Таури, та что и была когда-то самой первой женой, с первых дней на море всячески помогала как с детками, так и в обыкновенных, бытовых вопросах. Горошинки, как я иногда называла детей, охотно играли как с ней, так и со мной.

Конечно, не обходилось без ссор между ними, но у нас получалось сглаживать острые углы и находить компромиссы. Обыкновенно, Ритана в это не ввязывалась и всегда выгораживала только свою дочь.

Я даже иногда мысленно называла леди Таури подругой. Наверное, это нормально, что мне хотелось иметь кого-то близкого помимо недофея.

Однако…

— Сабрина, беги к Лене! — бог проявился прямо перед моим лицом, чем несказанно меня напугал. — Она бьет Азарину.

— Что? — шокировано выпалила я и подорвалась на кровати. Тихий час — это не только детям полезно, но и взрослым.

Поэтому пока спали горошинки, я тоже шла спать. Иногда я забирала с собой Аленсию, к которой прикипела всей душой и сердцем, и которую стала называть Леной.

Вообще, эти «ашки» кого хочешь с ума сведут. Если изначально я думала, что у Данерта фантазии не хватило на именование дочерей, то потом узнала, что таков закон. Дочери королей обязаны именоваться на первую гласную алфавита. Самое забавное, что простолюдинам тот же закон не запрещал использовать имена для девочек на «а», однако детей все равно не именовали также, как принцесс. С мальчиками было попроще. Выбор был любым, главное, чтобы имя отражало королевскую кровь. Честно, ума не приложу как именно имя может отражать королевскую кровь. Да и вообще кровь.

К сожалению, бежать в моем случае было проблематично. Учитывая, что пузо у меня было довольно приличных размеров, со стороны казалось, что я очень быстро иду. Хотя я считала, что бегу. В общем, когда я примчалась в общие покои, где дети чаще всего играли и трапезничали, спальни-то у всех разные, разнимать было некого.

С этим справилась Марьяна, и теперь укоризненно взирала на двух принцесс. А хороши девочки, у одной царапина на лбу, у второй синяки на руках и смотрят одинаково: враждебно и вздёрнув нос.

— Что здесь происходит? — как можно ровнее спросила я. — Почему вы не кроватях?

Все же сразу кидаться к той, что стала мне ближе, чем все дети вместе взятые — не есть правильно. Может, это Лена устроила мордобой. Просто, потому что ей так захотелось, а может, игрушку отнять решила… Да мало ли…

Увы… я не угадала, даже приблизительно.

— Мама! — кинулась ко мне Аленсия. Девочка упорно называла меня именно так, а я… а я была не против. — Азарина говорит, что из-за тебя убили тех, кто нас родил. Но ведь это не правда!

Твою ж за ногу…да через голову!

— Наших мам! — с вызовом поправила Азарина. — Нас не она выносила и дала увидеть свет! Она нам не мать!

И все бы ничего… однако Азарине пять лет, Аленсии шесть, девочки, конечно, не глупые, довольно смышлёные, но… Азарина чаще всего скупо изъясняется и избегает труднопроизносимых слов и длинных предложений.

Так вот, то, что на сейчас выпалила — явно итог долгих тренировок и заучивания. Уж я-то в этом не сомневаюсь.

Один вопрос, какая патлатая тля рассказала о казнях их матерей? Нет, мы с Данертом планировали рассказать правду, но не сейчас, когда девочкам и десяти лет нет!

Я замешкалась, в общую игровую сбежались несколько девочек, босые, с распущенными волосами, в длинных сорочках…

Что мне делать?!

Помощь пришла с неожиданной стороны.

— Ваше высочество, а почему же вы не обвиняете меня? — голос леди Ританы раздался внезапно. — Судя по вашим словам, если я вас не рожала, значит навредила тем, кто дал вам жизнь.

Мне не всегда нравился тон этой фаворитки, но в одном ей нельзя было отказать, она никогда не сюсюкалась даже с собственной дочкой. И, увы, не сглаживала углы.

— Ваше высочество, чего же вы замолчали?

— Ясказать, — вот теперь я узнаю Азарину. — Я правду сказала. Она не мама.

— И это дает вам право говорить гадости? — снисходительно уточнила леди Ритана. — А знаете ли вы, ваше высочество, что за клевету и обвинения полагается суровое наказание? Даже принцев и принцесс наказывают.

Может это было неправильным, отдать нить разговора в руки леди Ританы, но честно, я и растерялась, и не знала, что говорить. Если меня и можно было назвать причиной гибели фавориток, то с большой натяжкой. Это же не я их науськивала убивать меня и моих еще не рожденных детей?

— Наказать? Я принцесса! — Азарина не была оригинальна. Как это часто бывало, девочка топнула ножкой. — Я хотеть…

Что она там хотеть дослушать не вышло. Потому что появился Данерт.

— Что происходит? Почему мне докладывают, что принцессы подрались? Аленсия, Азарина, останьтесь, остальные вернитесь в комнаты. — Это уже было распоряжение служанкам и нянькам. Выждав пару минут, Данерт вопросил. — Что послужило причиной?

Мы все затаили дыхание, склонившись в реверансах. Нам-то подниматься никто не разрешал, впрочем, у меня были поблажки, а потому я разогнулась. Что все равно не спасло меня от пинка малышей. Да уж, детки у меня явно с норовом. На Земле я бы сказала, что футболисты, а тут, даже не знаю, кем эти нетерпеливые зайчики будут.

— Леди Ритана, можете встать. — Данерт даже не обернулся. — Аленсия, я жду ответ.

Дети одинаково побаивались любящего папочку. В таком настроении его и я побаивалась. На уровне инстинктов. Умом-то понимала, что он ничего плохого никому не сделает. А вот аура такая была, устрашающая.

Но Аленсия упорно молчала, начиная осознавать, если принца выдернули из дворца по поводу драки, то пахнет жареным и им может влететь куда сильнее, чем казалось.

— Аленсия, — таким тоном протянул Данерт, что даже девочкам стало понятно, если они и дальше станут хранить молчание, будет только хуже.

Поэтому я не удивилась, когда они заговорили хором:

— Она убивала, и мы без мать теперь…

— Азарина солгала. И я ударила.