Последний крик банши Журавлева Юлия
Женщина обхватила руками плечи, кляня себя последними словами. Ну о чем она тогда только думала, позволяя призракам уйти? Впрочем, понятно о чем. Она помогала своим, а своими для нее в тот момент являлись именно духи, а не живые люди. Интересно, сможет ли она хоть когда-нибудь не забываться, не терять разум, перевоплощаясь в банши? И никогда не забывать, на чьей она стороне.
— Не волнуйся, всех отловим. — Максим обнял ведьму за талию и притянул к себе, легонько поцеловав в лоб. — Думаю, твое чутье банши нам очень пригодится.
— Я совсем не уверена, что банши станет помогать отлавливать и тем более уничтожать духов.
— Значит, справимся собственными силами. Все будет хорошо.
— Если мы упустим хотя бы одного…
— Мы никого не упустим. Хватит. Неуверенность — это гарантированный провал.
— Самоуверенность тоже до добра не доводит, — вздохнула Катя.
— Зато оптимистам живется веселее, — подмигнул Аверин. — Идем, днем мы поспали, так что ночь продержимся.
В темных переулках Москвы ведьме было некомфортно. Инквизитор шел абсолютно свободно, хотя он-то, кроме хорошей физической подготовки и рефлексов, никакими пригодными для самозащиты способностями не обладал. Вот она — беспечность юности, когда считаешь себя бессмертным и неуязвимым. Катя даже позавидовала. Кровавые ритуалы, темное колдовство, да и вся стезя ведьмы не способствуют облегченному взгляду на жизнь. Повсюду видятся опасности и неприятности.
Места скопления темных сил притягивали всю нечисть и нежить. Мелкую, конечно: крупная и человекоподобная, вроде банши, числилась вымершей и выродившейся. Призраки и привидения считались делом единичным. Сами по себе они появиться или как-то задержаться в нашем мире после смерти практически не могли — подобные случаи были редки и являлись однозначно исключением, а не правилом. А вот быть призванными или пойманными — вполне реально, пусть и очень сложно. Запретным колдовством баловался мало кто из ведьм, а редкие умелицы, решавшиеся на вызов чьего-то призрака, действовали осторожно, контролировали и разбирались со своим духом потом сами. Дело это весьма хлопотное, вызвать призрака — только половина успеха, причем действительно успеха. Вытянуть из мира смерти существо, даже самое простенькое, коим являлся призрак, — та еще задача. А ведь надо еще как-то принудить его работать на благо ведьмы, и вот здесь и кроется основной подвох. Живым мертвые подчинялись плохо, поэтому сначала тратилась куча сил на вызов, а потом еще больше на контроль. Так что целесообразность работы с призраками всегда стояла под вопросом.
Инквизитора вело чутье, безошибочно определяющее «темные» места. Энергия есть у всех существ, и обычные люди частенько, сами того не подозревая, становятся причиной больших проблем. Городская поликлиника была под завязку пропитана негативом, который щедро изливали стоящие в очередях на прием пациенты и вечно уставшие врачи.
— Им бы раз в месяц ведьму вызывать. — Аверин пристально вглядывался в строение, внутри которого явно скрывалось много призраков, а возможно, и не только их.
— На самом деле Минздрав мог бы давно включить в бюджет траты на обереги и услуги ведьм. Это как ничто другое улучшает атмосферу в их филиалах. Проверено мной.
— Иногда мне кажется, что там сидят одни упыри, которые сами подпитываются человеческой энергетикой. — Максима передернуло.
— Да что ты, инквизитор, знаешь об обычных больницах? У вас же все ведомственное.
— Поверь, наши ведомственные недалеко ушли, — вздохнул младший лейтенант.
Разбудив охранника, напарники прошли внутрь.
— Они нас чувствуют, — прокомментировал Макс. — Надо приманить, не хочется в темноте по всему зданию бегать. Прям охотники за привидениями какие-то. Только пылесоса не хватает.
Катя вытянула руку и начала выпускать волшбу. Такую раздачу дармовой силы призраки, конечно, оставить без внимания не могли. Будто мотыльки на пламя, духи слетались на колдовство ведьмы. Смотрелось это потрясающе (для способных такое видеть, конечно) — ведьма, от которой идет легкое свечение, и кружащие вокруг нее сущности разных размеров и самых причудливых форм. Подождав немного и насмотревшись на необычное зрелище — духи в таком количестве встречаются крайне редко, — Максим осторожно, чтобы не распугать, начал обходить ведьму по кругу, высвобождая уже свой дар. Замкнув круг, он влил туда максимум сил и запустил нейтрализацию. Все длилось пару секунд, но инквизитор заметил, как передернуло его ведьму. Ей там, в этом круге, тоже несладко. Зато нейтрализация прошла однозначно действенно.
— Ты в порядке? Я тебя не сильно зацепил?
— В порядке. Старалась подготовиться к твоему воздействию, а все равно не получилось, — поежилась женщина.
— Мне кажется, здесь почти половина выпущенных тобой на волю духов. Если поспешим, то за эту ночь добьем если не всех, то большинство. А завтра выловим одиночек.
— И как мы будем их вылавливать?
— Думаю, тебе снова придется поработать в облике банши, — признал Максим. — В случае чего я воспользуюсь своим правом на приказ. Заодно узнаем, как это работает.
— Ты только в следующий раз не тяни, ладно? — попросила ведьма. — Я обещаю никаких невыполнимых желаний не загадывать.
— Договорились, — усмехнулся Макс, открывая перед Катей дверь во двор.
— И еще. Завтра все-таки надо наведаться в мою квартиру. У меня там остались тайники, в них важные записи и очень нужные и ценные для меня вещи. А еще опасные для окружающих. Лучше их без присмотра не оставлять.
— Хорошо, но поедем всем отделом. И еще какое-нибудь спецподразделение с собой возьмем, — решил Аверин.
— И когда ты успел стать таким осторожным? — удивилась ведьма.
— Я же сказал, тобой рисковать не собираюсь.
В этот момент Катя споткнулась, а инквизитор ощутил странную тревогу. Что-то произошло совсем рядом, за спиной…
— Поликлиника, — прошептала ведьма, чувствуя, что пробирает даже ее.
Максим второй раз за вечер набрал номер диспетчерской и продиктовал адрес. Помимо призраков там было что-то еще. Что-то, что они только что потревожили или вспугнули.
— Знаешь, мне как-то не хочется туда возвращаться. — Молодой человек, любивший погеройствовать, нутром чуял, что на этот раз лезть со своей инициативой не стоит.
— Там охранник, — напомнила ведьма. — Он обычный живой человек.
— Может, перейдешь в облик банши? — понимая, что идти все-таки придется, спросил Макс.
— Я, знаешь ли, и как ведьма кое на что способна. С банши тебе придется сложнее.
— Ладно, ведьма, идем разбираться.
Макс сконцентрировал свой дар, готовясь направить его на неведомого врага. Катя шептала заклятия, часть из них были защитные, а вот остальные вполне годились для атаки.
— Ты у меня настоящая боевая ведьма, — улыбнулся Макс.
— С такой жизнью станешь боевой.
Женщина прикрыла глаза, стараясь взять себя в руки. Самым странным являлось то, что внутри снова собиралась сила смерти, и банши готова была в любой момент вырваться наружу, опять беря верх. К чему это? Чувство родства или чувство опасности? Катя не понимала. Эмоции ее второй сущности были слишком сложны, слишком чужеродны живому существу.
Дверь оказалась заперта. Екатерина не стала дожидаться команды, приложив руку к замку. Вот и мастерство проникновения со взломом отточено.
Ведьма снова выпустила волшбу, на этот раз создавая вполне видимое свечение. Идти по темным коридорам пустого здания очень жутко, сразу вспоминались все прочитанные и просмотренные ужастики. Особенно жутко становилось оттого, что все вокруг было буквально окутано силой смерти. Банши внутри бесновалась и рвалась, и Катя до боли сжала кулаки. Несмотря на все преимущества банши в бою, ей сейчас совсем не хотелось менять форму. Контроль инквизитора над ней лучше проверять не в таких экстремальных условиях.
Охранника на месте не оказалось. Да что ж такое!
— У тебя есть варианты? — шепотом спросила ведьма. — Может, чутье что-то подсказывает?
— Нет. Когда мы уходили, я ничего не чувствовал. Твоя сила заметно уменьшила концентрацию темной энергии. Я вообще не понимаю, что могло произойти так внезапно.
Максим не выдержал и достал из кобуры пистолет. Против сущностей и существ смерти вряд ли поможет, но если охранник окажется под воздействием — придется останавливать его любым способом.
Дверь в подвал была распахнута. Ведьма схватилась за перила: сила, выходившая оттуда, казалось, способна сбить с ног. Сдерживать перевоплощение в банши стало практически невозможно.
— Максим… — Речь давалась Екатерине с трудом. Связь с человеческим начинала теряться. — Если я перейду в форму банши, не смей ослаблять контроль.
— Не волнуйся, ты справишься. Но если почувствуешь, что на грани, — не сопротивляйся своей сути.
В подвале было светло как днем. Охранник лежал без сознания, вокруг была такая концентрация сил, что даже не поймешь — живой или нет. Инквизитор не сумел сориентироваться сразу, он просто не видел источника всего происходящего. А когда увидел, приказал себе больше никогда ничему не удивляться.
В подвале находился ревенант. Тот самый вариант-исключение, когда дух остается в мире живых. Недоделанное дело, не позволяющее уйти, месть или слишком сильные эмоции в момент смерти — вот, пожалуй, и весь перечень причин остаться у умерших. Есть мнение, что обычный человек не может стать ревенантом. Это должен быть кто-то с задатками инквизитора или ведьмовским даром, возможно, нужна примесь нечеловеческой крови. В любом случае это один из самых опасных противников, которого только можно представить. Плюс имелся лишь один — просто так он первым не нападает. В теории… На практике любые создания смерти очень непредсказуемы. И сейчас малоизвестное и малоизученное существо стояло напротив них. С призраком его не перепутаешь при всем желании. Он, в отличие от бестелесных духов, имел вполне человеческий силуэт, а при желании мог и материализоваться. О том, чтобы ударить первым, даже речи не шло — в одиночку инквизитор с таким не справится. Полагаться на банши Максим не мог, да и боялся, что необученная и плохо контролируемая банши может еще и подставиться под удар.
— Я так понимаю, мы ждем подкрепления? — тихо, стараясь не шевелиться, спросила Катя.
— Да, — подтвердил Макс. — Ты как?
— Держусь, но с трудом, — призналась женщина. — Не могу понять, это его влияние или есть другие причины, усиливающие банши внутри меня.
— Уверен, здесь все непросто. А ведь он обладает разумом, можно попробовать с ним договориться. Здравствуй. — Инквизитор сделал шаг навстречу.
Ревенант не пошевелился и даже не взглянул в его сторону. Все его внимание было приковано к Екатерине.
Ведьма и инквизитор переглянулись.
— Он ко мне тянется, не знаю, как это объяснить. Может, чувствует родство, может, просто женщин предпочитает. В общем, надеюсь, ударный отряд не станет атаковать сразу, — подбодрила себя улыбкой Катя.
И привычно прервала жизнь.
Ночь — это точно ее время. Совершенно другие ощущения. Даже не так: ощущения есть, есть мысли и какие-то чувства. Хотя чувства для банши — уже перебор, такое для своих детей смерть не предусматривала. Тем не менее банши что-то чувствовала, какое-то шевеление в душе, боль, тоска, страх — все навалилось и сплелось в тугой комок, не распутать, не разрубить. Дочь смерти смотрела на ревенанта, он подался вперед, впиваясь в нее взглядом. Знание и понимание, что делать, пришло интуитивно, вынырнув из глубинных уровней генетической памяти. Банши сделала два шага вперед и вытянула руку. Ревенант преодолел разделяющее их пространство мгновенно, то ли подлетел, то ли перенесся. Его прикосновение к открытой ладони оказалось подобно морской волне, накатывающему пенному прибою, щекочущему пальцы. Картинки и воспоминания, словно песчинки, задерживались в руке, чтобы потом осесть в памяти, раствориться до того момента, как в теле снова проснется человек. Потому что воспоминания были человеческие, слишком человеческие, и беспокоили призрака, разъедая его как кислота, но якорем держа в этом мире. Правда, одно смогла отметить и банши. Основной якорь и основная причина его задержки здесь совсем иные…
— Опять вляпались, — без предисловий сказал капитан Савельев, подойдя к Аверину. — Откуда у вас ревенант?
— Я без понятия, откуда здесь ревенант, — огрызнулся Максим.
Банши и неупокоенный дух стояли друг против друга неподвижно. Аверин ни секунды не сомневался, что командир ударников без колебаний уничтожит его ведьму, если решит, что так проще и целесообразнее. Но на обращение банши не реагировать было нельзя, а приказывать не хотелось просто до зубного скрежета. Тем временем ударный отряд рассредоточился по периметру помещения, один из бойцов проверил пульс охранника, жестом показал, что все в порядке, и занял свою позицию.
— Чем они занимаются? — Савельев вглядывался в двух созданий смерти, между которыми циркулировала сила, будто маленький смерч.
Максима это тоже напрягало, но он, как всегда, надеялся на лучшее.
— Общаются.
— Давно?
— Минуты три.
— Еще две минуты, и мы будем вынуждены прервать их общение, — сухо сообщил командир ударников. — Они наращивают силу, надеюсь, не для атаки.
Сила смерти, что окутывала здание и буквально заменяла воздух в подвале, ушла. А точнее, вся влилась в воронку, крутящуюся между банши и ревенантом. Уже и Аверин понял, что ничего хорошего за этим не последует, и накинул щит.
Отзывать банши сейчас он попросту боялся, слишком большая концентрация силы вокруг нее. Одна ошибка — и все здание рухнет прямиком на них. Недолго думая Макс встал в цепь инквизиторов, вливая и свою силу. Нужно попытаться нейтрализовать смерть, пока это еще возможно без последствий для его банши. Его банши. Да что за день такой? Он же не хотел ею рисковать, надо было плюнуть на охранника и ждать своих у входа! И за миг до того, как инквизиторы выпустили дар, ревенант, до этого не обращавший внимания ни на что, кроме стоящей напротив женщины, наконец заметил окруживших их людей. Максиму показалось, что на секунду он поймал взгляд потустороннего существа — тяжелый, пронизывающий и несущий в себе явную угрозу. Молодой инквизитор, не выдержав, отвернулся. Вовремя.
Крик Савельева смешался с грохотом взрыва, инквизиторов разметало по подвалу, стены задрожали, но советская постройка выстояла, хотя Максим ждал обвала. Свет исчез, погрузив помещение в темноту, воздух заполнила строительная пыль и побелка. Все закашлялись и начали выбираться наружу, несколько бойцов тащили с собой так и не очнувшегося охранника. Ни банши, ни ревенанта здесь или где-то поблизости больше не ощущалось.
Вертолет инквизиторов приземлился недалеко от поликлиники и ждал возвращения ударников, так и не заглушив двигатель и не остановив винты. Кашляющие и стряхивающие с себя побелку мужчины сели кто на ступеньки, кто просто на асфальт. От напряжения и всего пережитого их потряхивало. Вот тебе и поохотились на привидений.
— Я так и знал, Аверин, что от тебя будут одни проблемы, — прокомментировал командир ударников. — Доверить такому раздолбаю банши — самое глупое решение твоего отца.
— Я обязательно передам ему ваше мнение, — без особого запала отозвался Макс. Банши он совершенно не ощущал. Она будто испарилась. Как это могло произойти? Она же не бестелесный дух.
— Вот, еще и стукач, — не отставал Савельев. — Я сам рапорт напишу о твоих сегодняшних приключениях, герой. У нас столько серьезных неприятностей уже давно не было. Ты со своей ведьмой — одна большая ходячая беда.
Наверное, командир ударников мог еще что-нибудь добавить, но его рабочий противоударный мобильный завибрировал.
— На связи, — ответил Савельев. Слушал он пару секунд, за которые спал с лица и даже в тусклом свете фонарей заметно побледнел. — Пятый уровень! — заорал командир.
Инквизиторы вскочили на ноги, услышав про наивысший уровень опасности.
— В соседнем районе Молох!
Команда кинулась к вертолету, Максим бросился за ними, заскакивая в салон и пристегиваясь. Внутри его разлились холод и ужас. Высший демон в Москве — это из разряда невозможного. То, во что трудно поверить, если бы не совершенно нереальное ощущение опасности, которое становилось все сильнее и ярче. Как и происходящее вокруг.
Рядом с Останкинской телебашней пылал демонический огонь. И зарево освещало все на километры вокруг. Столб такой высоты, что смотрелся внушительно даже на фоне башни. Если апокалипсис и наступит, то выглядеть он будет именно так: огонь, внутри которого уродливая рогатая фигура. К такому нельзя подготовиться — слишком страшное зрелище. И каждый, находящийся в вертолете, понимал — этот бой наверняка станет для него последним.
«Хорошо, что Кати здесь нет, — успел подумать Макс перед тем, как вертолет приземлился. — Недолго ей пришлось служить инквизитору».
Именно с этой мыслью Аверин выпрыгнул из вертолета, чтобы участвовать в сражении.
Глава 18
ВЫСШИЙ ДЕМОН
Вокруг пылал огонь. Горело все, даже вода в пруду напротив телебашни полыхала, а может, это иллюзия или воображение, рисовавшее наихудшие картины. Удар молнии в шпиль Останкино вывел инквизиторов из оцепенения.
— Вперед! — Савельев подавал пример своим бойцам, ведя их на верную смерть.
Максим побежал следом. Убить такого сильного демона невозможно, более того, Молох изначально бессмертен. Значит, только изгнать. Но экзорцисты в инквизиции всегда были на вес золота, это самый редкий из возможных даров. Есть ли у них вообще столько экзорцистов, чтобы справиться с Молохом? А если демон не один? Как быстро сможет прилететь подкрепление из Европы и останется ли еще к тому времени кого спасать? Все эти вопросы крутились в голове Аверина, пока они приближались к огромному, метров десять, не меньше, рогатому существу.
— Нам надо его задержать! — перекрикивая рев пламени, поставил задачу командир ударников. — Попробуем сделать силовую стену, продержимся, сколько сможем.
Силовая стена не пропускала никого: ни живого, ни мертвого. Оставалось надеяться, что жертв для вызова демона использовали немного и что Молох не вошел в раж после перемещения, иначе их стена покажется ему на один зуб.
Максим влился в цепь инквизиторов. Его коллеги обегали существо, беря в кольцо и одновременно удерживая личные щиты. Но жар демонического огня все равно обжигал, а языки пламени так и норовили пробить защиту. Сколько они так выдержат, одновременно ставя щиты и стену? И что страшнее — попасть в лапы демону или сгореть от его огня? На Молоха он старался не смотреть. Огромная рогатая тварь, уродливая до безобразия. Но отвращение все равно перебивал страх, который вспыхивал в груди, опаляя внутренности похлеще любого пламени. Остальных инквизиторов не видно, только ощущение родственной силы, создающей защитную стену, но этого оказалось мало.
Его захлестывало одиночество: казалось, он остался один во всем пылающем мире. И мира тоже больше нет. Есть только огонь. Зачем жить? Зачем бороться? Можно просто опустить щит и шагнуть в раскаленную бездну. Не сопротивляясь, раз и навсегда покончить со всем ужасом, творящимся вокруг. Им не победить чудовище, не легче ли сдаться? И в этот миг стена, которую Аверин продолжал поддерживать, дрогнула, едва не распавшись. Кто-то из инквизиторов покинул цепь и, как выпавшее из связки звено, ослабил всю конструкцию. Максим встряхнул головой, пытаясь прогнать наваждение. Это не его мысли и чувства, он бы никогда не сбежал.
Стена держалась, пусть и требовала теперь намного больше сил, зато к инквизиторам вернулось чувство реальности происходящего, не позволявшее отринуть долг и вбитые годами учебы навыки. Вокруг них жилые кварталы, в которых до этого мирно спали обычные люди. Наверняка там сейчас неразбериха и паника, без жертв точно не обойдется.
На этой мысли Максим упал как подкошенный, стараясь не прервать поток силы, но чувствуя, как то тут, то там появляются бреши в их защите. Все дрожало. Останкинская башня, и без того подверженная колебаниям, ходила ходуном, даже странно, почему удерживающие ее центр тросы до сих пор не полопались и вышка не рухнула. Демон бился внутри их стены, и столбы пламени поднимались едва ли не до облаков, все больше сгущающихся над городом. Блеснули молнии. Стоя на коленях — подниматься он не спешил, приняв наиболее устойчивое положение, — инквизитор старался удержать концентрацию, не обращая внимания ни на что вокруг. Сложность заключалась в том, что силы были на исходе. И теперь руки дрожали не от страха, а от напряжения. Максим сжал зубы. Стоять! Не экзорцисты, так обычное подкрепление уже в пути. К тому же купола над Москвой больше не существовало, не до него теперь. Сейчас всю мощь бросят на изгнание Молоха. Или хотя бы его удержание.
Щит вокруг Аверина слабел, огонь лизал ноги и опалял волосы, жар казался нестерпимым. По лицу мужчины тек пот, заливая глаза. Дышать было тяжело, раскаленный воздух обжигал легкие, кислород горел, и его становилось все меньше. Но они держались. Держались, пока демон не смел всех инквизиторов и их несчастную стену, разметав по округе. Макса отбросило в воду, чему он был только рад. Вода все-таки не горела, хоть и нагрелась до высокой температуры, почти обжигала.
Аверин вылез из пруда, не понимая, что делать и куда вообще идти. За языками пламени и дымом пожарища скрылась даже телебашня, единственный ориентир. Максим сосредоточился, пытаясь понять, откуда сильнее всего ощущается опасность. Инстинкты и чутье инквизитора — вот и все, на что он мог полагаться. Положившись на ощущения, мужчина побрел не разбирая дороги и держа из последних сил щит. На что в такой ситуации можно рассчитывать, Максим совершенно не понимал.
Звонок мобильного показался звуком из другого мира, настолько неестественным и неуместным он слышался здесь, в настоящем аду среди огня.
— Ты где? — Впервые за всю жизнь Максим почувствовал в голосе отца панику.
— В Останкино.
— Выбирайся из огня на запад от башни, я сейчас немного выпущу дар, попробуй сориентироваться.
— Хорошо.
Макс отключил мобильный. Совершенно измотанный происходящим, он был рад, что нашелся тот, кто станет принимать решения за всех. В отце Аверин не сомневался. Сила главного инквизитора вспыхнула подобно путеводной звезде, на счастье, не так далеко — есть шанс дойти. Слева послышались стоны, Максим кинулся на звук, рядом явно находились люди. Капитан Савельев тащил на себе сильно обожженного бойца. Максим подбежал к ним, подставил раненому плечо. Наверное, через целую вечность они вышли к своим.
— Максим! — Генерал подошел к сыну убедиться, что тот в порядке. — Если можешь продолжать сражаться, иди к Мартынову, он с отделом уже здесь.
Рядом с Ильей стояли не только его подчиненные, но и пять экзорцистов. Пять! Всего пять! Слава Брызгалов без слов протянул полную бутылку воды, которую Максим жадно выпил целиком. Стало легче.
— Что планируется делать? — спросил Макс.
— Изгонять, конечно. — Илья усмехнулся, но при этом очень внимательно осмотрел младшего лейтенанта, отмечая его потрепанный вид.
— У нас есть еще экзорцисты? — с надеждой спросил Аверин.
— Нет. В Москве их всего пятеро. Мало кто отваживается вызывать демонов под боком инквизиции, так что такие специалисты больше нужны в глубинке и на окраинах. Кто же знал… — Мартынов неопределенно махнул рукой, не желая развивать мысль. — Мы успели сделать новый периметр, поэтому к жилым домам Молох пока не прорвался. Чтобы отвлекать демона, пока будут работать экзорцисты, формируются новые ударные отряды, раз главный мы потеряли. Мы прикрываем самих специалистов.
— Я пойду с вами, — вызвался молодой человек.
— Не уверен в пользе от тебя полуживого, — покачал головой Илья.
— Я нащупал связь с демоном, смогу вас быстрее к нему провести.
— А где твоя банши? — оглядевшись, поинтересовался капитан.
— Не знаю, это долгая история.
— Призови, она может нам пригодиться, — скомандовал Илья.
— Нет. Здесь слишком опасно.
— Именно поэтому ее и надо призвать, сейчас банши нам придется кстати.
— Я не собираюсь подвергать ее такому риску, — отрезал Макс.
— Ты дурак? Это же банши! — Мартынов не понимал, как можно отказаться от подкрепления в такой ситуации.
— Это женщина, Екатерина Яблонева, и она не обучена сражаться с демонами!
— Максим, я все понимаю, но если мы не справимся — под ударом окажется целый город!
— Мы справимся.
— Аверин, ты в курсе, что сейчас пререкаешься со своим командиром?
— В курсе. Подашь рапорт, когда все закончится, или сам придумаешь наказание. Но Катю не позову. — Максим уверенно смотрел в глаза капитану.
— Выживем — вылетишь из моего отдела как пробка! — не выдержал Мартынов. — Дружба дружбой, но такие подчиненные мне не нужны!
— Договорились, — усмехнулся младший лейтенант. — Видишь, какой у нас стимул выжить.
Мартынов отвернулся, слишком злой для продолжения разговора.
Команду выдвигаться давать не пришлось. Все заметили, как в небо взмыл вертолет Ми-8 инквизиции и еще два «Аллигатора» со стрелковыми установками. Из микроавтобусов выскочили бойцы спецподразделений ФСБ в бронежилетах и с тяжелым вооружением. Инквизиторов, способных сражаться с выходцем из Бездны, слишком мало, приходится рисковать обычными людьми.
Инквизиторы, в отличие от ведьм, не обладали серьезным боевым потенциалом. Все их способности сводились к борьбе с колдовством и нечистью, что в темные века считалось одним и тем же. Были узкие специалисты, обладающие особыми разновидностями инквизиторского дара, например экзорцисты, палачи, ищейки. Бойцы ударных отрядов также относились к узким специалистам и имели в своем арсенале больше возможностей, позволяющих противопоставить что-то противнику. Да только противниками обычно являлись вполне земные существа, а никак не высшие демоны. И чего можно ожидать от инфернального гостя, сказать наверняка не мог никто.
Ударные отряды нырнули в огонь, чтобы дать время экзорцистам подготовить ритуал изгнания и по возможности немного измотать и ослабить демона. Пусть никто не высказывал уверенности, что Молоха вообще можно измотать.
Отряд Мартынова с несколькими сильными инквизиторами вошел за защитную стену вместе с пятью экзорцистами. Максиму показалось, что жар стал еще сильнее. Существо бездны нашлось совсем рядом с телебашней, наверное, его манила особая энергетика места, а может, конструкция понравилась. Экзорцисты заняли позиции, доставая инструменты, обычные инквизиторы создали вокруг них защитную стену — последний периметр безопасности. Если он падет, вряд ли удастся справиться своими силами с Молохом. Пятеро экзорцистов — и без того слишком мало, чтобы быть уверенными в победе.
Стоя вполоборота, чтобы хоть как-то контролировать ситуацию, Максим впервые видел настоящее сражение. Сражение, которое проигрывалось по всем фронтам.
Элитные бойцы инквизиции вместе с поддерживающими их из стрелкового оружия солдатами один за другим падали: кто от ран, кто от потери сил и полного истощения. Солдаты бросали гранаты, ни одна из которых не долетела — вокруг демона пылала огненная защита, и вскрыть ее людям не удавалось.
Даже ракеты, запускаемые с вертолетов, не наносили никакого урона. Недалеко Максим заметил несколько искореженных боевых машин — с ними демон успел разделаться еще до их прихода. Инквизиторы пытались нейтрализовать огненный щит демона, казавшийся абсолютной защитой, но Молох был слишком силен. А еще очень и очень опасен. Два огненных шара — и оба вертолета упали, вспахав лопастями асфальт. У машин нет никакой защиты, как и у людей, находившихся в них. Ми-8 инквизиции, до этого державшийся поодаль от сражения, набрал скорость и пошел на таран. Но демонический огонь остановил его раньше, чем он достиг цели. Поддержки с воздуха у людей больше не было…
Трели автоматов разрывали воздух, армейский спецназ прикрывал бойцов инквизиторов, пока те старались подобраться поближе. Пули взрывались, разбиваясь о щит. Всепоглощающий огонь не пропускал никого и ничего.
А Молох, похититель душ, становился сильнее с каждой смертью. Его огонь из обычного пламени превращался во что-то материальное, плотное, похожее на лаву. Секунда — и удар огромной лапы смел всех инквизиторов. Волна огня прокатилась по полю боя, и автоматы умолкли. Чудовище за считаные минуты разобралось и с наземными отрядами. Остался последний отряд, как оплот сопротивления Бездне.
Обжигающие брызги проходили сквозь щиты отряда капитана Мартынова, пришлось бросить больше сил, укрепить и уплотнить защиту. Экзорцисты старались не отвлекаться на происходящее, рисуя огромную пентаграмму, в которую предстоит загонять демона.
— Сколько вам еще потребуется времени? — прокричал Илья.
— Еще минут пятнадцать на чертеж, дальше — активация пентаграммы, — отозвался один из экзорцистов.
— А как мы заманим сюда Молоха? Он действует вполне осмысленно.
— Приманим своей силой.
— Тогда он станет сильнее, а мы ослабнем! — Илья не собирался впадать в крайность. Очень хотелось иметь возможность выбраться отсюда живыми.
— У нас нет других вариантов! Мы не сможем его сюда загнать!
Илья хотел еще что-то спросить, но не успел. У Молоха имелись свои планы и видение ситуации. Ждать, пока закончат пентаграмму и начнут его изгонять, демон совсем не собирался.
— Уплотняем защитную стену! — скомандовал капитан.
Инферн несся прямо на них, и, судя по всему, подмоги уже не осталось. Те немногие инквизиторы, пытавшиеся его как-то задержать, не продержались и минуты, за которую демон преодолел несколько десятков метров. Первый удар защитная стена сдержала, но никто из инквизиторов не сомневался, что второй удар станет последним.
— Огонь! — Макс не сразу понял, что капитан отдал приказ, а не констатировал факт.
У них ведь тоже есть оружие! Аверин достал «Гюрзу», одним движением снимая с предохранителя. Восемнадцать выстрелов попали в цель — Максим еще в академии был лучшим в стрельбе, остальные тоже стреляли метко, мимо цели прошли буквально несколько выстрелов. Да только щит по-прежнему не пропускал ни одного удара. И даже если бы пропускал — девятимиллиметровые патроны для такого существа — комариные укусы. Ни на что особо не рассчитывая, Макс перезарядил обойму, отмечая, что так же поступают его товарищи. Но демон не нападал. Он чего-то ждал, наверное, ему тоже было скучно в отсутствие сильных противников. И дождался.
Молох втянул воздух и заревел. Максим чувствовал, как через все тело прошла вибрация. Даже если бы захотел сейчас убежать, он не смог бы — его парализовало ужасом, ноги приросли к земле. Никто из инквизиторов не шевелился, держа защиту больше по инерции.
Аверин и другие видели то, что относилось к разряду невозможного не меньше, чем демон посреди Москвы. Огонь расступился, и между Молохом и инквизиторами буквально из ниоткуда появились банши и ревенант. Вот оно, перемещение в действии. Жаль, им сейчас не до того, чтобы запоминать показатели колебания силы и волшбы. Максим не отводил взгляда от напряженной спины женщины, но она даже не оглянулась. Наверное, ей в этом облике абсолютно все равно, жив он или нет. На мгновение Максим засомневался, на чью сторону встанут вновь прибывшие. Но нежить и инферны никогда не симпатизировали друг другу.
Первым ударил ревенант. Его руки, ставшие материальными, трансформировались в мечи. Дух-мститель метнулся к Молоху, раня и отвлекая. Быстрые движения, слишком быстрые, чтобы человеческий глаз, даже с улучшенными инквизиторскими восприятием и реакцией, мог проследить. Вот он перерезает сухожилия демону на левой ноге, а вот он уже около правого плеча пытается добраться до шеи. Но пробить шкуру демона нелегко даже ревенанту, к тому же и демон не стоит на месте. Вряд ли кто-то выдержит его удар: как бы ни был силен представитель нежити, высший демон ему не по зубам. Но пока ему удается уворачиваться от демонического огня и конечностей.
Отчаявшись попасть по ревенанту, крутящемуся как назойливая муха, Молох обратил внимание на стоявшую неподвижно банши. Она подавляла демоническую защиту так же, как и инквизиторский дар, давая возможность действовать ревенанту. Максим с удивлением наблюдал эту грань силы смерти, никакого щита у инферна больше не было. И демон ринулся на банши, отмахиваясь от ревенанта. У Максима екнуло сердце, даже за себя он так не боялся.
Банши метнулась в сторону, увернувшись в последний момент, и снова замерла. Женщина протянула руку, и жизненная сила Молоха (а инферны вполне себе живые существа) потянулась к ней вместе с густой, почти как лава у их ног, черной жижей. Многочисленные раны, нанесенные ревенантом, до этого казались царапинами, а сейчас из них хлестала кровь. Демон заревел и начал крушить все вокруг. Осколки асфальта полетели в разные стороны, жидкий огонь, как змея, бросался на банши, но она, оказывается, умела двигаться почти как ревенант. Два порождения смерти действовали слаженно и синхронно. Ревенант наносил удары один за другим, а банши нейтрализовала его защиту и тянула жизнь из Молоха. Постепенно тот становился все неповоротливее.
— Огонь! — снова отдал команду Илья, и теперь выстрелы достигли цели.
Как бы им сейчас пригодились вертолеты! У самих инквизиторов нет даже гранат. Патроны быстро закончились, и вся надежда только на союзников. Чудовище истекало кровью, и ревенант прыгнул ему на загривок. Может, не такой уж демон и бессмертный? Просто никто из людей не способен его убить?
— Все готово! — Экзорцисты отбежали от огромной пентаграммы, сосредоточивая силу для изгнания. Только как загнать в ее центр Молоха?
Илья оказался самым догадливым.
— В стороны! — Капитан схватил ближайшего к нему инквизитора, оттаскивая его за собой.
Максим понял все секундой позже, кляня свою нерасторопность и недогадливость.
Банши поднялась в воздух, зависая на одной линии с пентаграммой и демоном. Стена огня, посланная инферном в ее сторону, была отброшена назад. А за огнем последовал крик.
Теперь стало ясно, что срыв, случившийся с Катей в ее квартире, — это детские игры. Настоящий крик банши снес все, включая демона, который не мог сопротивляться страшной, оглушающей и разрушающей силе дочери смерти. Звук действовал как ударная волна, таща демона по направлению к пентаграмме. Теперь ни у кого не осталось сомнений, что Молох бессмертен, вряд ли кто-то мог бы выжить после подобной атаки. Крик банши замешан на волшбе, говорят, если прислушаться, можно различить в нем отдельные слова. Кое-кто вообще утверждает, что это песня. Песня смерти. Ее призыв, проклятие, страх и ужас заключены в страшном, уничтожающем все вокруг звуке. Но инферн не собирался подчиняться смерти. Его огонь против крика банши. И высший демон начал побеждать. Огонь прорвался сквозь защиту женщины, одежда на ней начала тлеть, волосы опалило, кожа покраснела. Если банши не справится с демоном — не справится никто.
В последний момент, когда крик банши уже почти затих, ревенант с силой врезался в Молоха, опрокидывая его на пентаграмму. Руки-мечи вошли в глотку, пригвоздив демона к асфальту. Но порождение Бездны не сдавалось, не желая возвращаться домой. Экзорцисты нараспев читали заклинания на латыни. Линии наполнялись силой, но ее слишком мало, чтобы загнать исчадие Бездны обратно. Ревенант держался, но демон начинал медленно подниматься, а его огонь вновь растекался по площади.
— Помоги мне!
Максим вздрогнул, оторвав взгляд от демона. Перед ним, едва не падая, стояла Катя. Не банши, а ведьма, правда, догадаться об этом можно только по ее ауре. Сейчас она живая… чуть живая, едва держащаяся на ногах, но точно не мертвая.
— Помоги дойти до пентаграммы, — тихо попросила женщина.
— Уверена?
Подходить вплотную к демону — форменное самоубийство.
— Абсолютно. Ваши явно не справляются.
С этим не поспоришь. Максим обнял ведьму и потащил ее к пентаграмме. Екатерина коснулась линий, засветившихся ярче, но ведьма — не банши, демону не соперник. А вот ведьма, владеющая кровавыми ритуалами…
Черная демоническая кровь, которую банши и ревенант успели изрядно выкачать из Молоха, ручьями вливается в рисунок на асфальте, напитывая его силой. Кровь людей, так щедро пролитая на этом поле брани, стекается сюда же. Вслед за кровью, будто по разлитому топливу, бежит огонь. Края кровавой пентаграммы смыкаются, и огненная стена взмывает вверх, образуя купол. За полупрозрачным мерцающими стенами видно, как поднимается ревенант, дотрагиваясь с внутренней стороны до чертежа, вливая в него и свою силу. Переливаясь всеми оттенками красного, огненный купол стремительно растет ввысь, разрезая сгустившиеся тучи. Зарево видно, наверное, с окраин столицы. Концентрация разных энергий такая, что разряды молний начинают проскальзывать сначала в самом куполе, а потом и рассекают пространство вокруг.
— Уходим! Макс, Катя! — Мартынов хотел схватить женщину, но Максим первый перекинул ее, неспособную идти, через плечо и побежал за остальными.
Каким-то чудом они успели выскочить за защитную стену, которую, к всеобщему счастью, до сих пор поддерживали. Но силу прогремевшего взрыва стена выдержала, правда, держащие ее инквизиторы едва успели дополнительно выставить личные щиты и тем самым спастись. Наверное, локальный ядерный взрыв в жестких рамках выглядел бы примерно так же. Сначала взрывная волна натыкается на стену, а затем поднимается по ней вверх и возвращается, срикошетив, в эпицентр.
Люди как завороженные наблюдали за невероятным зрелищем. Оранжевый столп света расширился, а затем вспыхнул и схлопнулся, рождая маленький ядерный гриб. Вслед за взрывом, будто в замедленной съемке, медленно-медленно накреняясь, рухнула Останкинская телебашня, каким-то чудом простоявшая до конца битвы. А за ней прямо на землю опустились и выжившие люди, принимавшие участие в изгнании демона, — хорошо, если пятая часть от зашедших за стену безопасности.
Очень хотелось верить, что все закончилось. И что это была самая страшная ночь за всю историю существования инквизиции в России.
Глава 19
В РУИНАХ
В кабинете главы инквизиции, за длинным столом сидели уставшие и измотанные инквизиторы. После сражения с демоном прошли сутки. Сутки, за которые успели подсчитать потери. Три вертолета: два армейских «Аллигатора» и инквизиторский Ми-8, две боевые машины пехоты, один бронетранспортер — это потери техники. Почти целиком полегли два отряда спецподразделений ФСБ, направленные в помощь инквизиторам. Почти целиком главный ударный отряд быстрого реагирования инквизиции. Две трети всех ударников и карателей инквизиции, задействованных в операции по изгнанию Молоха. Ну и конечно, не существовало больше Останкинской телебашни и парка рядом с ней. Все теле- и радиовещание в спешке перекидывали на Шуховскую телебашню на Шаболовке. Но большая часть каналов показывала забытую уже заставку из разноцветных квадратов и прямоугольников. Исключение составляло спутниковое телевидение, но и там сейчас царила неразбериха. На Останкино было завязано слишком много.
Сергей Максимович Аверин, слушая неутешительные доклады подчиненных, боролся с искушением подать в отставку. Ситуация вышла из-под контроля, и случилось это не вчера ночью, а намного-намного раньше. Когда главный инквизитор не увидел серьезной угрозы от гибели принесенных в жертву собак и несколько месяцев не придавал этому делу значения. Все поражения начинаются с одного-единственного просчета. В другом случае он бы не задумываясь ушел, но сейчас генерал-полковник чувствовал, что обязан довести дело до конца. Потому что сильнее и опытнее его в России никого нет. Кроме того, честь и совесть просто не позволяли бросить своих подчиненных в такое непростое время. В стране наметился явный кризис в отношениях между ведьмами, инквизиторами и властью. Он должен разрешиться, иначе вызовы демонов и кровавые ритуалы станут для них обыденностью.
Ловчей сети над столицей больше не существовало, некому стало ее поддерживать. Оставшиеся в строю могли растянуть сеть разве что над несколькими районами. А значит, снова тупик, снова все впустую. Сергей Максимович не сдержался и потер воспаленные глаза. Сколько он нормально не спал, трое суток или уже четверо? Ничего, на пенсии отоспится, до нее, видимо, недолго осталось.
— Максим, задержись, — попросил Аверин-старший, когда совещание закончилось.
Макс пересел ближе. Такой же уставший, он хотел только побыстрее уехать домой и отоспаться. А еще проверить, как там Катя. После всего произошедшего она вела себя странно. Но своими опасениями младший лейтенант предпочел не делиться, в который раз пообещав себе, что найдет время, чтобы прочитать и о банши, и об их взаимодействии с инквизиторами. А еще обо всех известных случаях появления ревенантов. И о взаимодействии существ смерти. Короче, информации на пару месяцев спокойного изучения предмета, которых у него не имелось.
— Да, отец. — Молодой человек видел, что глава инквизиции нуждается в отдыхе, но советовать ему что-либо бесполезно. Отец скорее умрет на работе, чем нормально выспится.
— Максим, я хочу, чтобы ты пересмотрел свои отношения с Екатериной. А точнее — к Екатерине. Она теперь твой фамильяр, надо научиться разграничивать личное и рабочее.
Макс пожалел, что этот разговор начался так рано и так не вовремя, когда оба злые и уставшие.
— Па, я уже говорил: я не собираюсь подвергать ее жизнь риску. То, что мы не смогли бы справиться без ее помощи, говорит скорее о нас.
— Ты прав, инквизиция переживает не лучшие времена. Первое же серьезное испытание показало нашу слабость. Будем исправлять ситуацию. Но я сейчас не об этом. Банши отныне твоя помощница, тебе нужно это принять. Вы можете спать вместе, жить вместе, но и сражаться тоже должны вместе.
Максим вздохнул:
— Отец, ты сам отдал мне банши, поэтому давай я как-нибудь без посторонней помощи решу, как нам жить и взаимодействовать.
— Я дал тебе в руки огромную силу, — голос Аверина-старшего пополз вверх, — и хочу, чтобы ты распорядился ею с умом!
— Хорошо, я тебя услышал. — Максим встал из-за стола и пошел к выходу.
— Я тебя не отпускал! — Глава инквизиции поднялся следом. — А ведь я вправе тебе приказать.
— Да! Да, отец! Ты вправе! И твое право абсолютно! Но если ты начнешь мне приказывать, то мы окончательно перестанем быть семьей, понимаешь? — Макс, не имевший годами закаленной выдержки, все-таки сорвался. — Мы станем начальником и подчиненным, но не отцом и сыном. Ты чувствуешь разницу? Поэтому я не хочу использовать свою власть над Катей — я не хочу быть ее хозяином! В ее жизни мне нужна совершенно другая роль!
— Да что ты знаешь о жизни…
— О жизни я знаю больше, чем ты, — не дал договорить отцу Максим. — Потому что в отличие от тебя я действительно живу. А не только работаю.
Молодой человек дошел до двери и обернулся.
— Отдохни, па. Ты просто устал.
И вышел.
Катя бездумно смотрела в телевизор. Последние сутки после битвы с Молохом прошли как в тумане. Сна толком не было, хотя усталость давила на плечи, пытаясь уложить на кровать, в глаза словно насыпали песка. Но дверь в мир сновидений оказалась закрыта. Возможно, оно и к лучшему. Кто знает, какие кошмары поджидали ее там?
Читать бесплатно другие книги:
