Железный Шакал Вудинг Крис

Глава 13

Фрей позволяет себе лишнее – Клуб «Аксельби» – Предложение Хокби – Снова в снегах

– Это как понимать?

Триника холодно взглянула на Фрея через стол.

– По-моему, я была предельно ясной. Нет у меня реликвии. Я продала ее.

– Уже? – опешил Дариан.

– Через несколько часов после того, как прибыла в Теск. Я ведь упомянула, что покупателю не терпелось получить заказ.

– Кто он?

– Вас это не касается.

– Триника, все крайне серьезно! – повысил голос Фрей. – Я должен знать!

Выражение ее лица не изменилось, но в каюте как будто подул ледяной ветер.

– Вам не мешало бы вспомнить, где вы находитесь и с кем говорите, – отчеканила она металлическим голосом.

А Фрей и не сомневался в своем местонахождении. Он – в каюте капитана «Делириум Триггер». И говорит с призраком женщины, которую любит. Где та Триника, с которой он ужинал два дня назад? Куда подевалась ее мягкость и скрытая нежность?

Он растерянно пригладил волосы ладонью, проклиная задержку, из-за которой лишился реликвии. Даже руководствуясь компасом, связанным с кольцом на ее пальце, он потратил сутки на перелет в Теск и еще одни на то, чтобы разыскать ее. Столица была большим городом.

Триника, утратив интерес к Дариану, уставилась в окно. Судя по всему, она пребывала в приступе дурного настроения. Атмосфера в каюте с массивной медной отделкой и темными деревянными книжными шкафами, в которых теснились корешки с незнакомыми названиями, была угнетающей. Фрей высмотрел книгу, которую подарил ей в ресторане, и не на шутку расстроился. Ее благодарность оказалась совсем недолгой.

Возле двери с настороженным видом застыл Баломон Крунд. Он проводил Фрея по коридорам корабля и почему-то остался в каюте.

– Что он тут делает? – раздраженно осведомился Дариан.

– Он мой боцман, – ответила Триника, не удостаивая Фрея своим взором. Он не представлял, что интересного можно увидеть в ангаре, где стоял «Делириум Триггер».

Наконец он собрался с духом. Раздражительность не дала бы ему ничего хорошего.

– Не могли бы мы поговорить наедине, капитан Дракен? – вежливо произнес он.

– Не вижу смысла, капитан Фрей. При господине Крунде вы можете быть откровенны. Уверяю вас, он чрезвычайно осмотрителен.

Дариан решил не возражать. Ему было не до игр. Он чувствовал себя взвинченным и едва владел собой. Он стиснул изуродованную руку, которую спрятал в никчемную перчатку без пальцев. Ему хотелось пожаловаться Тринике и позволить успокоить себя. Проклятье, ему очень страшно! Но Триника, определенно, намеревалась максимально затруднить все, что он собирался сделать.

Он стиснул зубы и снова заставил себя успокоиться.

– Ради нашего недавнего союза, – сказал он, – капитан Дракен, сообщите мне, кто купил эту реликвию. – Он растянул губы в притворной улыбке и злобно добавил: – Пожалуйста.

Она отвернулась от окна и взглянула на него угольно-черными глазами. Триника напоминала хищную птицу, которая охотится на мышь.

– Я продала ее Джиду Крикслинту, – буркнула она после долгой паузы.

Фрей чуть слышно застонал и содрогнулся. Фамилию Крикслинта ему хотелось услышать меньше всего на свете.

Он всегда старался придерживаться одной политики – не портить отношений с теми, кто сможет отыграться на нем. За прошедшие годы он отлично наловчился узнавать, кто из дельцов преступного мира идет в гору, а кто – нет. С первыми он вел дела честно. Вторых же обманывал без зазрения совести. Ведь он понимал, что к тому времени, когда он вернется в их края, они, вероятно, будут мертвы или потеряют все.

Но идеальных систем не бывает. Иногда капитану «Кэтти Джей» случалось допускать ошибки. Крикслинт попал в этот список. Он являлся скупщиком краденого, ростовщиком и вообще весьма неприятным типом. Обитатели Теска ненавидели его, но он был необходим всем и каждому. Крикслинт ловко распоряжался долгами и постепенно завоевал положение преступного авторитета средней руки.

Раньше Фрею случалось перевозить для него контрабандные товары. Однажды после получения груза для очередного из рейсов до Дариана дошла любопытная новость. Кто-то осуществил его заветную мечту и разбил морду этому мелкому хорьку.

Дариан решил, что перед ним открылась заманчивая возможность. Если репутация Крикслинта пострадала столь же сильно, как и его зубы, конкуренты должны, почуяв слабину, накинуться на него и полностью вывести из игры. У Крикслинта было слишком много поводов для беспокойства, помимо груза, пропавшего без вести. Поэтому Фрей продал добычу, забрал деньги себе и напрочь выкинул из головы эту историю.

Но Крикслинт не погиб. Он отыскал обидчика и, для примера и устрашения остальных, кроваво расправился с ним. Он продолжал безжалостно сокрушать конкурентов. Вскоре он снова выплыл на свет и занял куда более внушительную позицию, чем прежде. Фрей не знал, заметил ли Крикслинт его проделку, но на всякий случай избегал с ним встречи.

А теперь Крикслинт заполучил единственную вещь, которая может спасти жизнь ему, Фрею. Поистине, мир устроен несправедливо.

– Мне необходима ваша помощь, чтобы вернуть реликвию, – выдавил он, обращась к Тринике.

Ее смех привел его в бешенство.

– Не валяйте дурака.

– Я отдам за нее деньги. Прямо и открыто. А затем все отработаю.

Триника изумилась.

– Что вы говорите? Если бы я захотела так поступить, он бы сразу почуял неладное и удвоил цену. Разве у вас есть сбережения?

– Послушайте, я выполню все, что потребуется. Назовите свою цену.

– Никакой цены нет. Меня просто подрядили для очередного задания. Забудьте об остальном. Завтра я лечу в Шасиит, там у меня – другие дела. Если вам нужна реликвия, добывайте ее сами.

Ее резкий тон стал последней каплей. Фрей вскочил с кресла, хлопнул обеими руками по столу и наклонился вперед, нависнув над Дракен.

– Триника, речь идет о моей жизни! Неужели тебе это безразлично?

Ни на мгновение не испугавшись, она без всякого выражения смотрела на него снизу вверх. Дариан услышал зловещий щелчок взведенного курка револьвера и почувствовал, как Крунд приставил дуло к его затылку.

– Господин Крунд, вы не проводите капитана Фрея? По-моему, он пьян.

– Вы прогоняете меня? – не веря своим ушам, вымолвил он, усилием воли притушив ярость.

– Вы помогли мне выполнить заказ. И я окажу вам любезность: вам не причинят вреда, – ответила она. – Но еще слово, и я могу передумать. А теперь убирайтесь, пока вы не унизились окончательно, – заявила она и опять отвернулась к окну.

Фрей открыл рот, но промолчал. Она права. Он действительно оплошал.

Он покинул каюту вместе с Крундом. Дариан шагал по металлическим коридорам «Делириум Триггер», кипя от гнева. По трапу они поднялись на артиллерийскую палубу и окунулись в прохладную атмосферу ангара. Крунд довел Фрея до конца мостков и замер с револьвером в опущенной руке. Весь его вид показывал, что больше он не пустит проходимца на фрегат.

Фрей решил передать через боцмана какое-нибудь особенно изощренное оскорбление в адрес Триники, но передумал. Экипаж беспредельно предан Дракен. Крунду ничего не стоит пристрелить его на месте, защищая честь своего капитана. Когда у тебя застряла пуля в легком, уже не важно, кто посмеялся последним.

Значит, никаких прощальных колкостей. Дариан сгреб в кучку остатки гордости и убрался восвояси.

Боевой фрегат «Делириум Триггер» был слишком велик для того, чтобы опускаться на посадочную площадку. Он покоился в колыбели из мостков и платформ в частном ангаре, получив место благодаря поддельным документам и огромной взятке. Два года назад Триника опрометчиво поддержала неудавшийся государственный переворот, который затеял герцог Грефен. Правда, ее заочно приговорили к смерти, и приговор пока никто не отменял. С тех самых пор она в основном предпочитала заграницу. В Теске, столице Девяти герцогств Вардии, где находилась резиденция эрцгерцога, ей не следовало привлекать к себе внимания.

Но Фрея почему-то не волновало, будет она жива или умрет.

Он спустился по многоярусным мосткам ангара и выбрался на улицу, поежившись от холода. Легкий осенний туман одел уличные фонари в яркие ореолы. В темноте призывно светились окна. Он мельком видел в них сцены повседневной жизни. Бухгалтер, делавший какие-то расчеты. Семья, садившаяся обедать. Любовники, спешившие задернуть занавески. По дорогам пыхтели механические повозки, улицы патрулировали ополченцы в синих и серых мундирах. После хаоса Самарлы Теск производил впечатление нормального и упорядоченного города.

Фрей шел очень быстро. Сейчас он особенно остро чувствовал красоту обыденных вещей и испытывал сильную боль. Столкнувшись с нехваткой времени, он стал внимательнее относиться к окружающему миру.

Смерть гналась за ним по пятам. Демон не спал.

Фрею потребовалось изрядно удалиться от ангара и остыть, прежде чем к нему вернулась ясность мыслей. Он остановился на берегу канала, возле одной из множества одетых в кирпич водных артерий, перерезавших улицы Финансового квартала. Огни фонарей отражались в ее поверхностью, как тусклые солнца.

Идиот!

Какого же дурака он свалял, отправившись к Тринике! Ворвался на корабль без спросу. Он перегнул палку. То, что существовало между ними, было делом сугубо личным. Он не имел никакого права надеяться на сочувствие, тем более перед ее командой.

Если бы он встретился с ней тайком и не на «Делириум Триггер», а где-нибудь поодаль, тогда, вероятно, он мог бы рассчитывать на ее поддержку. Но призрак неумолимо надвигавшегося конца поставил перед ним такие вопросы, о которых он не смел задумываться. Дариан предпочел действовать и сглупил.

Только теперь он сообразил, что поставил под удар ее репутацию. Он вел себя с ней слишком фамильярно, а ее власть основывалась на отчуждении и подчинении. Да ей следовало бы приказать избить его. Но этого не случилось, значит, она привязана к нему. Но ее экипаж мог учесть даже столь мелкий акт милосердия и обвинить Тринику в слабости.

Что ж, он погубил этот шанс собственными руками. Триника бессильна. Однако она назвала имя.

Постояв немного, он зашагал дальше. Он не испытывал ни малейшего желания увидеть Джида Крикслинта. Но иного выхода не имелось.

Грохочущий трамвай вез Малвери по тем улицам, которые раньше были для него родными. Он сидел сгорбившись, слишком громоздкий для маленького жесткого сиденья, и глядел поверх оправы круглых зеленых очков на скользившие мимо здания. Под дребезжание металлической отделки они миновали Азартный Угол и Угол Игрока в Кости, Шепчущую Площадь, Стеклянный Рынок и Веселый Ряд. Названия остановок трамвая звучали в его ушах, как изложенный в стихах миф. Некогда он сам был частью этого города. Он словно читал на языке потерянной жизни знакомую старую повесть.

Он сошел у Сальных Ворот, а звенящий трамвай покатил себе дальше. Малвери сунул руки в карманы и поплелся по улице, выдыхая в студеный воздух клубы пара.

Сальные Ворота представляли собой переулок, по обеим сторонам которого тянулись высокие дома, принадлежащие врачам, адвокатам и политическим деятелям. От зданий с вычурными подъездами, широкими окнами и высокими потолками исходила аура самомнения. Некогда и Малвери жил в подобном доме. Ему казалось, что с тех пор прошла вечность.

Примерно в середине переулка располагался клуб «Аксельби». За семь лет, которые Малвери не посещал эти места, он почти не изменился. Никаких вывесок у двери. Для непосвященного он ничем не отличался от остальных строений. Клуб занимал два соседних трехэтажных особнячка: в общей стене проделали проходы и объединили их под вывеской «Аксельби». Здесь имелось более дюжины помещений. Гостиные с диванами и карточными столами соседствовали с уютными библиотеками, обставленными кожаной мебелью. Их сменяли обеденные залы, где подавали отличное красное вино и изумительное мясо с кровью.

Малвери обрадовался, увидев клуб. Он провел много времени в этих стенах. Сам факт того, что «Аксельби» еще существовал, оказался важным для него.

Он заглянул в ближайшее окно. Запотевшие стекла отделяли его от раскрасневшихся мужчин, которые с бокалами бренди и сигарами спорили, смеялись и затевали какие-то интриги.

Как же тепло всегда было там, внутри! Ночами напролет он развлекался скабрезными шутками в компании богатых бездельников. В молодости он удивлялся их естественному высокомерию, даже восхищался им. Потом привык. В конце концов стал столь же легкомысленным, как они.

В ту роковую ночь он посетил «Аксельби». Выпил вина и бренди, сидя в кресле у камина, и возвратился домой, лишь когда Элдрея легла спать. Он бывал только в своем медицинском кабинете и в клубе, куда женщины не допускались ни под каким предлогом, и почти не виделся с женой. А условия договоренности устраивали их обоих.

Вообще-то, их семейные отношения ухудшились настолько, что он спал на кушетке. Но тогда он пил до самого рассвета – без всякой на то причины. Пьянство превратилось в его обычное времяпрепровождение, и он все чаще и чаще благодушно потворствовал своей привычке.

А затем в дверь постучали. Явился посыльный из больницы. Друга Малвери доставили в госпиталь с острым аппендицитом. Нужно было поторопиться.

Возможно, если бы у него и Элдреи сохранилось хотя бы немного нежности друг к другу, он лег бы спать трезвым. Но это оправдание никуда не годилось. Несчастье должно было произойти – если не в тот раз, то на следующий день или через неделю. Врач-алкоголик оказался уверен в своей непогрешимости и не подпустил к своему другу других медиков. Он думал, что никто не справится с операцией лучше, чем он.

Он ошибся и лишил жизни Хенвида Клэка – геолога, имевшего жену и ребенка. Хенвид не заслуживал той участи, которая выпала ему.

– Прошу прощения…

Малвери растерянно заморгал. Человек, высунувшийся из входной двери клуба, обращался к нему. Малвери понял, что замечтался, окунулся в воспоминания и погрузился в глубокую печаль. Вероятно, он выглядел голодным нищим, которого привлек свет богатого дома. Конечно же, он, одетый в потрепанное пальто и заношенный свитер, вполне мог сойти за бродягу. Хотя, с другой стороны, обширный живот его подвел.

– Извините, дружище, – сказал Малвери. – Задумался. Я сейчас уйду.

– Нет, все в порядке. Я просто… Скажите, вы не Альтазар Малвери?

Доктор присмотрелся к своему собеседнику. Мужчина лет тридцати пяти с красивым лицом, обрамленным темными вьющимися волосами и ухоженными бакенбардами в виде котлет. Но его вежливая и одновременно напористая манера показалась Малвери знакомой. Когда они вместе выпивали здесь, он был намного моложе и брился до синевы.

– Эдсон Хоукби! – улыбнулся Малвери.

– Так и есть, это вы! – воскликнул Хоукби. Он выскочил наружу и энергично пожал руку Малвери. – Я сразу догадался. А на улице не жарко. Не желаете к нам заглянуть?

– Я ведь давно уже не состою в клубе.

– Ерунда! Сегодня состоите! – объявил Хоукби, препровождая его в вестибюль.

За дверью, как всегда, дежурил швейцар в ливрее.

– Этот господин – мой гость, – заявил Хоукби. – Сделайте любезность, снабдите его пиджаком.

Швейцар удалился, а Эдсон осмотрел Малвери с головы до ног.

– Боюсь, при виде вашего костюма кое-кто поморщится. Здесь попадается чопорный народ. – Впрочем, он вновь широко улыбнулся и похлопал гостя по плечу. – Альтазар Малвери! Кровь и сопли! Как поживаете, старина?

Доктор, облаченный в новое одеяние и со стаканом портвейна в руке, направился вслед за Хоукби в кабинет на втором этаже. Оба устроились у камина. Эдсон возбужденно болтал, а Малвери слушал и пытался проникнуться атмосферой «Аксельби». Хоукби успел стать видным медиком, он изобрел совершенно новую методику лечения умственных расстройств при помощи магнитных полей. Он владел небольшой лечебницей-приютом в Свечном Квартале. Малвери с удовольствием слушал рассказ о его успехах – Эдсон всегда был хорошим прямодушным парнем.

– Впрочем, хватит обо мне, – заявил Хоукби. – Ваша жизнь полна приключений!

– Ха! Значит, теперь это так называется?

– Хотя мы с вами вращаемся в разных кругах, новости разносятся быстро. Вы судовой врач на «Кэтти Джей», которой командует капитан Фрей. Говорят, что вы побывали за Погибелью и лицом к лицу встречались с манами.

– Если честно, дробовиком к лицу, – уточнил Малвери. – Не собираюсь вас переубеждать, но, поверьте, жизнь вольного пилота далеко не так романтична, как считают.

– Вы скромничаете.

– О нет. В основном мы мотаемся в небе и стараемся разогнать скуку. У нас хорошая команда, даже наилучшая, но иногда… – Хоукби поднял бутылку, предлагая налить еще вина, Малвери кивнул и сделал глоток. – Проклятье, напиток просто превосходный! Порой я сам удивляюсь – что я творю с собой?

Эдсон откинулся в кресле, предвкушая интересную историю.

– Что вы имеете в виду?

Малвери вертел в руках бокал, рассматривая, как преломляется в вине пламя камина. Затронув эту тему, он сомневался, что будет разговор. Но ему совершенно не хотелось откровенничать с кем-либо из команды. А сейчас перед ним сидел человек, который мог понять его. Размякнув от алкоголя и окружающей обстановки, он решил не обременять себя размышлениями, которые неотвязно одолевали его с недавних пор.

– После того как… ну, вы помните, что случилось…

Хоукби сдержанно кивнул. О трагедии с Хенвидом Клэком знали все.

Малвери неловко поерзал в кресле, которое вдруг сделалось неудобным.

– В общем, я несколько лет не мог заставить себя взяться за скальпель. Меня хватало только на то, чтобы сделать перевязку и дать таблетки. Но я справился. Наш бортинженер, Сило, получил серьезное огнестрельное ранение, и я вытащил его. Уже два года прошло. – Он поправил очки и громко фыркнул. – А после я опять застопорился.

– Малвери, вы поразили меня в самое сердце! Да если хотя бы половина историй, которые я слышал, верна, вы побывали везде! Я бы все отдал, чтобы путешествовать так, как вы!

– Но мне больше не доводилось спасать жизни, – пробормотал Малвери. – Я, в общем, на нуле.

Хоукби задумчиво потер указательным пальцем подбородок. Малвери сунул руку в карман и вытащил коробочку, обтянутую бархатом. Он протянул ее Хоукби.

– Первая аэрумная война, верно? – произнес Хоукби. Открыв коробочку, он посмотрел на лежавшую там медаль. – Вы были тогда полевым хирургом…

– Да. Вытащил нескольких бедолаг из-под огня. В общем-то, я даже забыл об этом, но потом мне дали медаль, и я получил некоторую известность. И на меня обратил внимание некий Макклебери.

– Ваш покровитель.

– Генерал Гред Макклебери. Я встретился с ним во время награждения. Похоже, понравился ему. После войны он предложил мне стать его личным семейным доктором. Предложил столько денег, что волосы дыбом. Кажется, ему понравилась идея о том, что врачом у него будет герой войны или кто-то в этом роде. Но я не захотел связывать себе руки и лишаться возможности оперировать. Поэтому я выдвинул свои условия: он помогает мне устроить практику, а я гарантирую, что буду в его распоряжении всегда, когда потребуюсь. А остальное время я решил заниматься хирургией.

– Очень разумно, – кивнул Хоукби, закрывая коробку и возвращая ее хозяину. Малвери спрятал ее в карман. С тех пор как Крейк нашел «Крест Герцога» в ящике его стола, Малвери не расставался с медалью.

– Все сложилось наилучшим образом. Макклебери демонстрировал меня публике по вечерам, и вскоре я уже состоял в шикарных закрытых клубах и мог посещать любые приемы. Я родился и вырос среди совсем небогатых людей, и можете себе представить, как я чувствовал себя, шляясь по гостиным знаменитостей. Я был доволен своей жизнью. Именно тогда я и познакомился с Элдреей, и, проклятье, тогда она была замечательной женщиной.

Хоукби вновь подлил Малвери вина в бокал.

– Пока, старина, я слышу рассказ о человеке, который был справедливо вознагражден за доблесть на поле боя.

– Вероятно. Но затем началась Вторая аэрумная война. И снова множество людей гибло фронте. И я сказал себе: «Вот где мне следует быть». Но у меня все наладилось в Теске. Я стал состоятельным, привык к комфорту и не стремился покинуть теплое место у камина. И я знал: Макклебери позаботится, чтобы меня не призвали. Он хотел держать меня в штате своей прислуги. Я пересидел все на свете. Большую часть войны я провел в «Аксельби», а молодых врачей, таких, как вы, отправили на фронт. – Малвери сгорбился в кресле, отблески огня камина играли на стеклах его очков. – Пожалуй, это было началом конца.

– Вы слишком сурово судите себя, – произнес Хоукби. – В тылу тоже требовались медики.

Его слова не убедили Малвери.

– Прежний я пошел бы на войну в любом случае. Но что-то во мне изменилось. Я потерял стержень. Слишком полюбил достаток и много пил. Вдобавок женщина, которую я любил, превратилась в моего врага, уж не знаю, по моей ли вине или по ее. Наверное, оба оплошали. Полагаю, она думала, что вышла замуж за более храброго человека.

– Мой дорогой Малвери! – воскликнул Хоукби и сочувственно хлопнул его по плечу. – Я не привык видеть вас в таком плаксивом настроении.

– Простите, – сказал тот, пытаясь стряхнуть охватившую его сентиментальность. – Видимо, нашел медаль и расстроился. Ведь во мне нет ничего, кроме лужи мочи и пылких страстей. Меня влекло только одно занятие – спасать людские жизни. Я просто пытаюсь сообразить – что случилось с тем парнишкой?

– Ладно, – вымолвил Хоукби, пожав плечами. – Если вы так мучаетесь, то почему бы вам не пойти ко мне?

Малвери нахмурился.

– Вы не шутите?

– Будете главным хирургом в моем приюте. Странно, но эти ненормальные бедолаги умудряются то и дело наносить себе серьезные повреждения. Иметь рядом с собой такого врача, как вы, было бы крайне полезно. Поработаете у меня шесть месяцев, я позабочусь о том, чтобы вас восстановили в гильдии. А потом можете поступать, как вам угодно. Несомненно, я буду рад оставить вас у себя, но если вы решите, что захотите возобновить частную практику, я не стану вам препятствовать.

Надо же… А у Малвери вылетело из головы, что в мире высшего общества двери «для своих» открываются очень легко.

– Знаете ли, дружище, я изрядно дисквалифицировался, – проворчал он вяло.

Хоукби отмахнулся от возражений.

– Бросьте! Вы являлись одним из лучших хирургов, которых я когда-либо встречал. У вас есть талант, и он пропадает зря. Я почел бы за честь сотрудничать с вами.

«Неужели такое возможно?» – удивился Малвери.

Каково это – после долгих лет вернуться к постоянной работе и обрести стабильное положение? Снова спасать жизни? Разве не к этому он всегда стремился?

Но на сей раз он будет скромнее. Никакого высшего света с его ядовитой ерундой. Хватит с него и первого неравного брака. Но было бы неплохо иметь приличный жилет, посещать «Аксельби», резать бифштекс серебряным ножом и запивать мясо изысканным вином.

Но сначала нужно помочь Фрею. Вот главная обязанность Малвери. Капитану угрожает опасность. Дариан – его друг. Он должен, не откладывая, вернуться на «Кэтти Джей». Капитан придет от Триники с новостями, и Малвери следует поторопиться.

– Спасибо за щедрое предложение, Хоукби, – поблагодарил он Эдсона. – Но сейчас я участвую в чрезвычайно важном деле. Предоставьте мне некоторое время на размышление.

– О, разумеется. В случае чего вы знаете, где меня найти. – Они поднялись и пожали друг другу руки. – Подумайте хорошенько.

– Да, – тихо сказал Малвери. – Непременно.

Джез не спала уже четыре года. Но иногда, закрывая глаза, она будто проваливалась в сон. И тогда она вновь видела день своей смерти.

Она стояла над своим трупом. Тело лежало, скорчившись, в снегу, в яме. Кожа посинела, глаза закрыты. Черты лица расслаблены. Она съежилась в позе эмбриона, словно хотела вернуться в отправную точку своей жизни.

Было утро, и крыша из серых туч обесцветила все вокруг. Но в ее памяти сохранилась иная картина. После того как она умерла, продолжался снегопад. Она очнулась для возрождения в коконе – промороженном чреве, и прорыла себе выход к ясному синему небу. Но сны ведь всегда отличаются от реальности.

Вообще-то, она пребывала в трансе более глубоком, чем когда-либо позволяла себе. Случай во время налета на поезд, когда она услышала мысли умирающего даккадийца, вдохновил Джез на эксперименты. Теперь она легко входила в измененное состояние сознания. Она уподоблялась пловцу, который набирает воздуха и ныряет в воду. Но она оставалась на безопасной глубине, чтобы не утонуть.

За прошедшее время демон дважды брал над ней власть. Джез превращалась в чудовище, внушавшее всем беспредельный ужас. Она опасалась, что это может повториться, если она утратит контроль над собой. Тогда ей придется ради всеобщего блага покинуть «Кэтти Джей».

Однако она хотела узнать, что значит быть полуманом. И ей было необходимо рискнуть. Поэтому она позволила себе соскользнуть в транс. И оказалась в мире снов.

Она подняла голову и осмотрелась. Знакомое место. Она находилась неподалеку от маленького поселка, расположенного около ледяного побережья Йортланда. Она действительно была там, когда выполняла обязанности штурмана в экспедиции профессора Мальстрома. Вардия считала его главным научным авторитетом по части азриксов – погибшей цивилизации, которая обладала странной и передовой технологией. Много тысяч лет назад она исчезла подо льдом северной полярной шапки. А может, Мальстром просто верил в это. Его теория опиралась на почти невесомые разрозненные доказательства. Он сам придумал название древнему народу.

Экспедиция была бестолковой, но Джез радовалась возможности подзаработать. Кроме того, она не догадывалась о том, что скоро все круто переменится.

Она зашагала по извилистой тропинке назад в городок. За йортскими домами с крышами-куполами возвышались горы. Они напоминали клыки, выставленные напоказ. В горных ледниках имелись ледяные пещеры, где ученые тщетно искали следы погребенной цивилизации.

Здесь властвовали скованные морозом просторы. Тишину нарушал лишь хруст снега под ее ботинками.

Яркая кровь шокирующе контрастировала с чистой белизной. Между постройками валялись растерзанные трупы, кое-как прикрытые превращенной в тряпье одеждой. В пропитанных кровью шубах скрывались останки их хозяев. Джез проходила мимо, не испытывая никаких эмоций. Она не воспринимала убитых как людей.

Собственные следы привели ее туда, где ей дали Приглашение. Непримечательный участок между двумя йортскими жилищами. Но мана, который это сделал, она не увидела. Он был обезглавлен. Его убил Рисс, коллега Джез, который испытывал к девушке гораздо более сильные чувства, чем она – к нему. Кстати, она почти не думала о Риссе. Она так и не узнала, что с ним произошло: погиб ли он или маны забрали его к себе. Наверное, он заслуживал по-настоящему теплого отношения от Джез, но она не отличалась сентиментальностью.

Она выбралась на главную улицу. Полоса укатанного снега вела к крошечной посадочной площадке, лежавшей на границе поселения. Разбитый трактор-снегоход был перевернут, стекла его кабины треснули и испачкались в крови. Здесь тоже лежали трупы.

В небе парил дредноут.

Почему она не заметила его прежде? Но это же сон, который подчинялся собственной логике, в конце концов решила она. Громадный дредноут целиком состоял из шипов, болтов и грязного железа. С планширов палубы свешивались канаты и цепи. Несколько лет назад по ним непрерывным потоком спускались в город маны. Где они сейчас?

Она замерла и стала смотреть на корабль. Легкий порыв ветра промчался по улице и взметнул клубами пушистый снег. Болтавшиеся цепи тихо позванивали.

Внезапно сквозь тишину, от которой звенело в ушах и кружилась голова, она услышала знакомые звуки. Они доносились из дредноута. Сначала чуть слышные, вскоре они стали громче, а потом – оглушительными. Дикие завывания, голоса бешеных волков, жалобные, дикие – и насущно необходимые.

Она слушала своих братьев и сестер, словно музыку.

Глава 14

Крикслинт – Пощечина – Стать другим – Посещение

«Осталось девять ночей», – думал Фрей, поднимая руку, чтобы постучать в дверь антикварного магазина. Рядом с ним, дрожа, переминался с ноги на ногу Крейк. Резкое, не по сезону, похолодание и не собиралось прекращаться.

– Кровь и сопли, – пробормотал демонист. – Если это осень, то не хотел бы я попасть сюда зимой.

– Не волнуйся, – успокоил его капитан. – К тому времени меня уже на свете не будет.

– В таком настроении ты ничего не добьешься.

– Я просто пытаюсь взглянуть на жизнь со светлой стороны.

В антикварном магазине было темно. Сейчас, поздним вечером, все лавки уже позакрывались. Улица опустела, лишь двое мужчин, кутавшихся в пальто и шарфы, прошли мимо, негромко переговариваясь.

Фрей снова нетерпеливо постучал.

– Неужели никто, кроме нас, никуда не спешит? – рявкнул он. Дариан всмотрелся в витрину и обнаружил в глубине помещения слабый свет. – Наконец-то. Кто-то появился.

– Кэп, мне совсем не нравится твоя идея, – негромко сообщил Крейк.

– Между прочим, будь у меня что-нибудь получше, я бы поступил по-другому. Но у нас нет никаких рычагов. Короче, мы выгребаем у него реликвию или переходим к плану «Б».

– Это не та кодировка, которая означает «врываемся и стреляем во все, что движется»?

– Ты прав. Не забудь, что пули и в нас полетят. А я не собираюсь словить одну-другую, и всегда стараюсь избегать плана «Б».

– Поразительно, как часто нам приходится его использовать, – прокомментировал Грайзер.

– Все потому, что треклятый план «А» никогда не работает.

Дверь открыл неприветливый тип с худым лицом с широченными плечами. Над головой у непрошеных гостей радостно прозвенел колокольчик.

– Господин Фрей и господин Крейк, правильно?

– Капитан Фрей, – поправил Дариан.

Громила остановил на нем медленный невыразительный взгляд. Дариан вызывающе ухмыльнулся в ответ.

– Капитан Фрей, – процедил после паузы телохранитель. – Милости прошу. – Он пропустил их внутрь, закрыл дверь и быстро, но ловко обшарил их в поисках оружия. Но результатов это не принесло. Они намеревались договариваться с Крикслинтом по-доброму.

Обстановка в антикварном магазине щекотала нервы. Их вели мимо полок, откуда таращились стеклянными глазами множество кукол. Они миновали чучело неизвестного животного – какой-то охотничьей кошки с гривой из шипов, как у дикобраза. Фрею почудилось, что зверюга вот-вот воспрянет к жизни и сердито оскалится. В темноте тревожно тикали заводные игрушки, вроде тех вещиц, к которым питал пристрастие Пинн. Дариан сразу вспомнил о той ночи, когда Пинн опрометчиво объявил о своем намерении стать знаменитым изобретателем. Пилот, судя по всему, уже забыл о своих словах. Оно и к лучшему.

Сосредоточься. У тебя лишь один шанс разыграть все без ошибок. Не потеряй его, как у тебя получилось с Триникой.

Он поскорее отогнал от себя то воспоминание. Ее презрение так и жгло его. Он даже не рассказал ей о проклятии.

Осталось девять ночей. Неужели это правда? Три дня назад его посетило страшное видение, после которого он «общался» с колдуном-неприкасаемым. А демон затаился. Несмотря на странные расчеты Крейка и слова мага, Дариан не мог до конца поверить в происходящее. Он пытался мыслить логически. Если это – галлюцинация, то повода для тревоги, почитай, и нет. Возможно, Крейк ошибся. Да и колдуна не следовало слушать. Наверняка он – такой же шарлатан, как и пробужденцы.

«А то получается, что где-то существует демон, который ждет срока, чтобы завладеть мною. Что за ерунда», – подумал Дариан и пожал плечами.

Крикслинт сидел за столом в глубине магазина. С потолка свисала электрическая лампа. Вставив в глаз часовую лупу, хозяин внимательно изучал золотую шкатулку, которую крутил в руке. Рядом с ним застыли еще два телохранителя. Капитан не заметил у них оружия. Наконец он и Крейк устроились на старинных мягких стульях, напротив стола.

Сперва Крикслинт демонстративно не обращал на них внимания. Дариан молчал. Он привык к подобным сценам со стороны людей, с которыми ему доводилось иметь дело.

Спустя некоторое время, Крикслинт поднял голову.

– Дариан Фрей, – протянул он, отложив шкатулку и вытащив из глаза лупу. Затем он похрустел пальцами и обнажил в улыбке рот, полный блестящих хромированных зубов. – Вот мы и встретились.

Дариан внутренне содрогнулся. Он уже позабыл о невыносимом пристрастии Крикслинта к театральщине в поведении. Каждый его жест был преувеличен, а речь – насыщена драматическими паузами и интонированием. Вероятно, никчемный тип считал себя всемогущим Владыкой всей Вардии – этот карлик с мордой хорька и девчачьим голосом.

– Верно, – вежливо ответил Фрей.

– А кто же ваш друг? – осведомился Крикслинт, растягивая гласные, и приложил палец к щеке в глубокой задумчивости. Вдруг его лицо озарилось: – Ба, это, кажется, Грайзер Крейк, демонист.

– Как поживаете? – произнес Крейк, на которого игра Крикслинта не произвела никакого впечатления. Аристократ по происхождению, он видал и более странное поведение.