Спасти мир в одиночку Корецкий Данил

Зверь, наконец, оставил растерзанное тело и поднял голову. Окровавленная, оскаленная пасть с красными зубами придавала страшному облику волка ужасающие штрихи. Горящие ненавистью глаза уперлись в людей, стоящих по ту сторону железной решетки. Их тоже следовало растерзать, и волк-людоед прыгнул, не обращая внимания на преграду. Он уже много раз бился о решетку, грыз толстые прутья, но ничему не научился: волчья ненависть гораздо сильнее волчьего разума. Однако на этот раз несокрушимая решетка не отбросила его назад, наоборот – удар мускулистой восьмидесятикилограммовой туши распахнул оказавшуюся незапертой калитку вольера, и зверь вырвался на свободу!

С криками ужаса люди бросились бежать, запоздало повторяя действия своих более предусмотрительных сородичей, которые уже сидели в катере. Но человек не может убежать от волка, даже если сам называет себя «волком»: хищник рванул за ногу одного и, вырвав кусок мяса, оставил подранка; догнал другого, грызанув за руку, тоже бросил; ранил третьего… В небольшом мозге не было никаких расчетливых мыслей – работал инстинкт: обездвижить как можно больше дичи, чтобы потом спокойно сожрать беспомощную добычу…

Из всех присутствующих не поддались панике только Алан Чандлер и Ганс Шефер, который стоял у фронтальной решетки, а потому не оказался на линии атаки. Алан, отбежав в сторону, привычно сунул руку под куртку, к поясу, и тут же убедился в правильности, может пошловатой, но точной пословицы: «Оружие как презерватив: лучше, когда оно не нужно, но есть, чем когда нужно, но его нет!»

А Ганс Шефер быстро развернул мешковину, освободив узкие трехгранные клинки своих дуэльных рапир, и бросился на помощь людям. Повезло дородному английскому барону Роберту Бекеру, который пользовался уважением в Ордене Чёрного волка, но тем не менее был выбран настоящим черным волком в качестве следующей жертвы. Хищник сбил его с ног, и окровавленная пасть уже нацелилась на выступающий кадык, но тут подоспел Шефер и воткнул рапиру под лопатку зверю.

Волк оставил барона и бросился на нового врага. Вырвать оружие Ганс не сумел, рапира торчала из черной мохнатой спины, чашка и рукоятка раскачивались, но главное, что теперь зверь волочил правую переднюю лапу и утратил прежнюю быстроту и ловкость. Поэтому Шеферу удалось уклониться от атаки и нанести удар второй рапирой, которую тоже не смог выдернуть. Теперь волк гонялся за ним, как на корриде гоняется за бандерильеро бык, с торчащими в загривке рапирами вместо бандерилий… Но ранения не прошли бесследно: зверь потерял ориентировку, его шатало, и чувствовалось, что конец близок.

Это понял и Шефер, он поднял лоскут мешковины, в которую были завернуты рапиры, и принялся дразнить им волка, а когда тот вновь атаковал, то легко отскочил и ударил тряпкой по оскаленной пасти… Пробежав еще несколько метров, волк упал и ткнулся мордой в землю. А Шефер, наступив на него, выдернул рапиру и нанес еще один удар, последний. Зверь завалился на бок, лапы его дернулись, глаза потухли, будто затянулись смертной пленкой.

Люди постепенно приходили в себя, кто-то стал оказывать помощь раненым, а Шефер, не обращая ни на кого внимания, прошел в вольер, поднял перстень и, вернувшись к спасенным людям, отсалютовал окровавленной рапирой и выставил перед собой кулак, на безымянном пальце которого поблескивал перстень с головой волка.

– Поприветствуем нашего нового брата! – требовательно произнес барон Бекер. К нему вернулось самообладание, обычный румянец и вельможные манеры. – Теперь он и мой кровный брат!

– Добро пожаловать в Орден, брат! – без колебаний объявил Пьетро Куличано.

– Добро пожаловать, брат! – бросив беглый взгляд на клетку с останками Кулебякина, поддержал их Чандлер.

Единодушно проголосовали все, даже раненые. К ним присоединились и вернувшиеся во двор беглецы. Да по-другому и быть не могло: Шефер проявил себя как настоящий рыцарь и спас жизни многим, а сами они, убежав, проявили несвойственную рыцарям трусость, которую следовало искупить…

– А где смотритель? – спросил вдруг синьор Куличано.

Но черного укротителя нигде не было. Зато в дальнем углу усадьбы обнаружилась дыра в высоком заборе – несколько досок кто-то заранее освободил от гвоздей внизу, чтобы в нужный момент они легко раздвинулись. Рядом, в слегка пожухшей зеленой траве, белел пластиковый шприц для обездвиживания диких животных. Чандлер повертел его в руках: транквилизатора не убавилось, – значит, чернокожий здоровяк им не воспользовался и ввел зверя в оцепенение каким-то своим первобытным способом. А потом вывел и, когда драма начала разворачиваться, вылез в тайный проход и спустился к воде, где ждала заранее приготовленная лодка…

Американец уже давно понял, что искать его бесполезно, во всяком случае в диаметре нескольких километров. Понял он и то, что сильно ошибался, уповая на поговорку «Любой вопрос решается легко, когда нет никого, заинтересованного в обратном»… Нет, поговорка сама по себе правильная, но он не учел, что такие заинтересованные люди есть: их плану противодействовали умные и опасные противники, которые сорвали ключевые условия проекта «Мир» и поставили его выполнение под угрозу!

Правда, Чандлер не догадывался, что на самом деле противник был всего один, он сейчас находился не так далеко от острова и видел все, что происходило. Когда испытание закончилось, он прекратил имитировать рыбную ловлю, вернул квадрокоптер на лодку, завёл двигатель и, обойдя остров на почтительном расстоянии, вернулся в Венецию. Он был уверен, что остался незамеченным, но он тоже ошибался.

Раненых погрузили в катера и отвезли на берег, все остальные быстро покинули остров, только Чандлер остался в компании мертвых Кулебякина и волка – вроде бы ждать полицию. Когда суденышки ушли, американец позвонил в дверь зеркального здания. Офис действительно еще не работал, но дежурные конспиративно находились там круглосуточно. Дверь открыл крепкий, подтянутый мужчина в спортивном костюме.

– Какого черта ты ничего не сделал?! – напустился на него Чандлер. – Ты что, не видел, что происходит? Нам нельзя привлекать внимание к новой и тщательно законспирированной штаб-квартире!

– А что я мог? – в свою очередь спросил тот. – Оружия нет, да и обнаруживать присутствие запрещено… Но кое-что я сделал!

Дежурный показал несколько фотографий. Моторная лодка с рыбаком: дальний план, средний, крупный. Мужчина, наблюдающий в мощный бинокль, запускающий квадрокоптер, просто с улыбкой глядящий в длиннофокусный объектив, как будто специально позирующий. Это был тот, кто выдавал себя за антикварщика Алессандро, а на самом деле российский разведчик Дмитрий Полянский. Его напарницу, рыжую Эльвиру, идиот Кулебяка принял за обычную телку и приблизил к себе… Впрочем, о мертвых, как говорится, только хорошее…

– Ладно! Майкл пришлет свою команду – они зачистят это поле боя, – Чандлер обвел рукой двор, который теперь являлся местом происшествия: с трупами человека и волка, многочисленными пятнами крови и прочими уликами. – Вряд ли до полиции дойдёт какая-то информация: никто не заинтересован открывать шкаф со своими скелетами[8]. В любом случае, когда они появятся, здесь уже будет полный порядок и доказать ничего будет нельзя… Поэтому в Центр ничего не докладывай!

– Но тогда, в случае чего, я окажусь крайним! – на лице дежурного отразилось сомнение.

– Ответственность я беру на себя! А вы разработайте план по этому гаду Адисо! – приказал Чандлер, ткнув пальцем в сторону вольера. – И по этому красавчику…

Он показал на фотографии «рыболова».

– Сделаем, Алан! – кивнул дежурный.

Чандлер направился на пристань, где его ожидал белый катер с рыжим капитаном. Бекстер и Одли, к своему счастью, так и не прибыли. Это был плохой знак для Чандлера! Очень плохой! Особенно, если он не сможет исправить ситуацию…

Но еще хуже оказалось то, что Майкл едва успел отдать команду своим подручным, а белый катер добраться до города, как им встретился идущий навстречу на приличной скорости сторожевик береговой охраны с автоматчиками на палубе. Полиция спешила к Лысому острову!

– Отбой «чистильщикам»! – приказал Чандлер и выругался. Тучи над ним продолжали сгущаться.

* * *

В холле отеля я купил несколько местных газет, в номере, пока Эльвира вроде бы следила за объектами нашей разработки, просмотрел их и вдобавок пошарил в интернете. На глаза попалось интересное сообщение:

«СКАНДАЛ ВО ФРАНЦИИ

В Правительство Французской республики поступил необычный документ: требование об исполнении обязательства о передаче Эйфелевой башни купившему её банковскому сообществу «Новая жизнь». Обоснованием требования является договор о купле-продаже знаменитого символа Парижа, да и всей Франции, за десять тысяч биткоинов, заключенный между Национальным собранием республики и «Новой жизнью», а также поступивший на счет Министерства финансов платёж на эту сумму в криптовалюте, составляющий свыше пятисот миллионов долларов.

По мнению юристов «Новой жизни», договор полностью соответствует закону, юридический отдел правительства возражает: от имени Национального собрания документ подписан депутатом Полем Дюпре, который не уполномочен представлять ни Национальное собрание, ни республику. Впрочем, с этим можно поспорить, и «Новая жизнь» намерена обратиться в Международный арбитраж ООН. Специалисты считают, что шансы выиграть спор у банковского сообщества весьма высоки, и тогда Эйфелева башня переедет туда, где захочет её видеть покупатель…»

Я только покрутил головой: совершенно невероятное предположение начинает реализовываться и на страницах газет выглядит как рядовой спор… Впрочем, сейчас мне было не до этого: я искал фотографии Крёстного отца и информацию о нём. И, вопреки недавно произнесенной фразе о жизненных закономерностях, я их нашел. Брандолини был прав – дон Витторио любил покрасоваться перед телекамерами и микрофонами. Вот руководитель мафии дарит подарки воспитанникам детского дома, вот открывает построенный на собственные средства приют для бедных, вот оплачивает строительство новой школы… В своих интервью он много говорит о традициях, о чести и совести, презрительно отзывается о скупцах, спящих на мешках с деньгами, часто приводит итальянские поговорки, отражающие мудрость народа, подчеркивает собственную набожность и призывает соотечественников избегать грехов и недостойных поступков. Про угрозы поджогами и убийствами я не нашел ни слова, даже характерные для темпераментных итальянцев нарушения правил парковки и скоростного режима дон Витторию, если верить средствам массовой информации, никогда не допускал. Словом, освещение его персоны в прессе и в сети было настолько восхваляющим и превозносящим, что вывод можно было сделать только один: если Крёстный отец из Калабрии и не стоял на одной ступеньке со Святым Отцом из Ватикана, то уверенно занимал вторую позицию.

В ресторане «Пицца с сардинами» одноимённое блюдо действительно произвело на меня впечатление, а вино, хоть и простоватое, но тоже оказалось вполне достойным. Можно сказать, что в сочетании они были выше всяких похвал. Я настроился на долгое ожидание, однако где-то к кофе с коннолли в зале шумно появился Дон Витторио с двумя крупными мужчинами, судя по всему не телохранителями, а его приятелями или родственниками. Встречал их очень толстый мужчина в чёрном мешкообразном костюме и чёрной же, несходящейся на шее рубашке. Он вразвалочку, но проворно подбежал к входной двери и держал её открытой до тех пор, пока Крёстный отец и его спутники входили в зал. Похоже, это и был «Худой» Маттео, который почтительно проводил компанию к уже накрытому для них столику: моцарелла, пармезан, овощи, маслины, копченые итальянские колбаски и гриссини уже ждали гостей.

Как только они уселись, официанты принесли громадные тарелки с едой, давшей название заведению. Дон Витторио и оба его спутника с аппетитом набросились на пиццу, украшенную округлыми маленькими рыбками, которую обильно запивали вином. Стоящий поодаль, за небольшой тележкой с напитками, сомелье постоянно подливал в запотевшие бокалы холодное белое вино. Иногда кто-то один из компании, не переставая жевать, тихо говорил то ли тост, то ли просто что-то рассказывал. Разобрать сказанное было невозможно, а вот громкий вызывающий смех хозяев жизни раздавался на весь зал.

Рыбак и здесь оказался прав – охраны в зале не было, хотя крепкие смуглые официанты выглядели вполне способными не только разносить еду… Однако, одно дело успокоить пьяного посетителя, а совсем другое – предотвратить покушение! Но все уже привыкли, что на дона Витторио не может быть покушений, а такого рода привычка нередко перерастает в опасное заблуждение!

Я с удовольствием допил свой эспрессо и доел коннолли, в очередной раз отметив, что это один из вкуснейших десертов в мире, после чего сделал знак официанту, чтобы принес счет и достал старенькую Zippo и сигареты. Надо сказать, что это очень надежная зажигалка, она загорается с первого раза и горит на ветру благодаря дырчатому ограждению фитиля. Я незаметно проделал с ней несколько манипуляций, непонятных даже опытному курильщику, оставил на столике несколько купюр, включающих щедрые чаевые, и, сунув сигарету в рот, не спеша направился к выходу. Проходя мимо столика дона, замедлил шаг, поднёс зажигалку к сигарете, в прицельное отверстие ветровой защиты поймал его мощную, заросшую седыми волосами шею и нажал колёсико, а потом без промедления чиркнул им о кремень. Механизм оба раза сработал безупречно: маленькая стрелка, бесшумно вылетев, попала в цель, искры подожгли фитиль, и я прикурил. Дон хлопнул себя по загривку, будто убивая комара, а я, не задерживаясь, прошёл к двери и вышел на улицу, где в припаркованном к причальной стенке канала катере сидели два мрачных широкоплечих мужчины в темных очках.

Я тоже надел солнечные очки: в сочетании с приклеенными усами и седым париком они существенно изменяют внешность. Но все равно надо было быстро уносить ноги, и я нырнул в проходной двор, где ждал украденный накануне электроскутер. Вообще-то я противник краж, как и других правонарушений, поэтому, заказав мобильный самокат для быстрого покидания места акции, я потребовал от исполнителей потом вернуть его на место. И они это обещали, так что моя совесть чиста, даже если они и не выполнят своего обещания, вероятность чего, честно говоря, весьма высока.

Выкинув в мусорный бак усы и парик, я выехал на параллельную улицу, переехал в другой район и, оставив транспортное средство, пошел дальше пешком. Я ни разу не обернулся, потому что прекрасно знал, что будет дальше. Через 10–15 минут Крёстный отец мафии Южной Италии закончит свою земную жизнь от внезапной остановки сердца, что характерно для лиц его возраста и грузной комплекции, злоупотребляющих чревоугодием и выпивкой. Это с чистой совестью и сообщит родственникам делающий вскрытие коронер, который следов чудо-нано-стрелки не обнаружит, потому что она в течение получаса бесследно растворится в организме. Братьям Брандолини нечего больше бояться, план по созданию нового государства будет выброшен в корзину. Такие дела.

* * *

Сообщение в «Венецианских хрониках» привлекло большое внимание, оно сразу же было продублировано в интернете и стало вирусным:

«ТАИНСТВЕННАЯ ТРАГЕДИЯ

Как стало известно, несколько дней назад на Лысом острове был обнаружен труп неизвестного гражданина, растерзанного волком. Мертвый хищник находился неподалеку – он относился к редкой категории черных волков, известных своей свирепостью и агрессивностью. Волк был убит несколькими ударами длинноклинкового оружия с узким трехгранным клинком, предположительно – старинной рапирой. Очевидно, жизнь у зверя была бурной – он не раз попадал в капканы: на левой передней лапе не хватало пальца, и кость была перебита настолько сильно, что ветеринарный эксперт высказывал мнение, будто лапа могла быть вообще отсечена, но потом каким-то сверхъестественным образом прижилась обратно… Такую невероятную версию подтверждает круговая костная мозоль на месте сращения отделенной конечности. Другие ветеринары посчитали, что коллега ошибся, а произвести более глубокое исследование не представилось возможным: тело хищника исчезло из холодильной камеры запертого помещения ветеринарного центра!

Это не единственная загадка необычного происшествия: документы у погибшего гражданина не обнаружены, дактилоскопирование не дало положительных результатов, никаких улик не найдено. По информации, полученной по телефону полицией, на острове происходил средневековый обряд приема в Орден Чёрного волка, который и закончился трагедией. Но свидетелей найти не удалось, хотя всё происходило во дворе нового офисного здания, недавно выстроенного на острове. Отмечается, что принадлежность здания не установлена, документов на его строительство не обнаружено, но совершенно очевидно, что строительство поддерживалось местными властями, без разрешения которых стройка на островах лагуны категорически запрещена! Попытки полиции попасть внутрь не увенчались успехом в связи с тем, что новостройка якобы обладает дипломатической неприкосновенностью и прокуратура округа не выдала ордера на вторжение, хотя и не пояснила экстерриториальностью какой страны защищено новое здание. Однако специальная бригада Генерального прокурора республики с ордером на вторжение прибудет на днях в Венецию и войдет в таинственный объект. Думаем, на этом количество тайн острова Лысый не уменьшится, скорее наоборот… И мы расскажем обо всех, даже если для этого потребуется провести специальное расследование. Следите за нашими дальнейшими публикациями!»

Я услышал об этом в телевизионных новостях, а потом прочел в газете и на многочисленных сайтах интернета. Впрочем, информации в них не прибавлялось, и у меня складывалось впечатление о том, что я знаю о происшествии больше, чем все многочисленные газетчики. Наверное, так оно и было.

На следующий день, подчиняясь интуиции и привычке докапываться до самого дна колодца истины, я позвонил по номеру, который мне дал библиотекарь Маутендорфа и по которому я так и не смог ему дозвониться. Однако, на этот раз телефон ответил.

– Хелло!

– Герр Диппель? Я историк, Алессандро, которому вы подарили книгу «Копьем и мечом»… Помните меня?

– Извините, это менеджер, Макс, – голос принадлежал явно более молодому человеку. – К сожалению, герр Диппель погиб… Его нашли позавчера ночью у ворот замка…

– Какая жалость! А что с ним случилось?

– Закололи рапирой. Никто не знает, где он находился более недели и за что его убили. Ведь он был безобидным старичком и совершенно не имел врагов…

Я попрощался и отключился. В список тайн замка Маутендорф добавилась еще одна…

* * *

Ночью снова моросил дождь. Тяжёлые тучи над Венецианской лагуной лишь изредка разрывал порывистый ветер, позволяя в образовавшиеся окна пробиться свету луны и звёзд. В такую погоду на небо не засмотришься. Да и некому на острове Лысом любоваться нерукотворной красотой: нет на нём ни влюблённых романтиков, ни поэтов, ни астрономов, ни метеорологов.

Хотя двухэтажное строение с зеркальными стенами и множеством антенн на крыше кому-то, возможно, и могло бы показаться обсерваторией… Но таких простодушных людей за высокий забор не пускают. Впрочем, сейчас здесь нет и постоянных дежурных, которым уж точно известно о предназначении здания: пришедшая накануне шифровка предписала им сжечь документы, утопить некоторые блоки аппаратуры и убыть специальным бортом по маршруту протяженностью 7000 километров: Венеция – Вашингтон, что и было выполнено офицерами точно и в срок. Впрочем, местом их постоянного пребывания являлся самостоятельный район Лэнгли, расположенный в 13 километрах от Вашингтона и достаточно известный вследствие нахождения там штаб-квартиры Центрального разведывательного управления США. А решения, которые обусловили столь дальний перелёт, были приняты в Вашингтоне, Лэнгли и небольшом городке Арлингтон, штат Вирджиния, в 103 милях от столицы, где дислоцировано Национальное управление США по космической разведке.

Инициировал их телефонный звонок по закрытой связи от Кристиана Бекстера, который наряду с членством в правлении международного валютного фонда занимал ряд должностей в общественных, благотворительных и иных представительских организациях. Он звонил в столицу и был краток:

– План «Мир» провалился. От него надо отказаться, абсолютно дистанцироваться и аннулировать последствия тех действий, которые нами уже совершены. Для тех из них, которые получили огласку, следует найти оправдывающую мотивацию. Да, Одли такого же мнения. Причины? Представитель Фирмы не обеспечил того, за что был ответствен. До свидания.

Этот звонок породил еще ряд переговоров по секретным линиям, в том числе с подключениями Лэнгли и Арлингтона. Так что все решения уже были не только приняты, но одобрены и утверждены на всех уровнях. Оставалось ждать их исполнения. Но осуществление того, что ожидалось в далёких штабах, должно было произойти гораздо ближе к Лысому острову, чем города, в которых находились центры управления – примерно на том расстоянии, на котором находился от него замок Маутендорф, до которого было 445 километров. Только эти километры следовало отсчитывать вертикально вверх.

Тучи над островом Лысым сгущались, а выше, над ними, в холодной черноте космоса кружили беззвучным роем, облепившим Землю, тысячи космических аппаратов – действующих и мертвых, отслуживших свой срок, отработанные ступени и обломки ракет, метеорологические зонды, пустые топливные баки размером с цистерну, баночки из-под кока-колы, упаковки от спецпитания космонавтов и другие отходы их жизнедеятельности, выброшенные из обитаемых станций, инструменты, утерянные во время работ в открытом космосе, небольшие метеориты и частицы комет, захваченные гравитационным полем Земли и превращенные в её невольных спутников, и прочий космический мусор.

Некоторые мёртвые спутники сходят с орбит в плотные слои атмосферы и сгорают, но вместо них тут же появляются новые. Отследить все объекты с земли практически невозможно. Среди этого хаоса летит во мраке и американский спутник «С177», который никак себя не проявлял с самого момента запуска и был похож на превратившегося вследствие технических неполадок никчемного «мертвеца». Но оказалось, что это не совсем так, а точнее – совсем не так. Аппарат был исправен и только ждал своего часа, который, по счастью, долгое время не наступал. И наконец, его время пришло!

Неожиданно «С117» ожил и слегка изменил орбиту. Ещё несколько витков вокруг Земли он прошёл, словно прицеливаясь и сверяя расчётные данные с фактическими, а затем выпустил из себя яркий лазерный луч. Луч разрезал черноту космоса, соединил на миг спутник и зеркальное здание на острове Лысый и тут же исчез, а «С117» снова погрузился в спячку и продолжил свой долгий и, на первый взгляд, совершенно бессмысленный полет.

Луч попал туда, куда и должен был попасть, с точностью плюс-минус тридцать сантиметров: он пронизал крышу, междуэтажные перекрытия, бетонный пол первого этажа и пронзил расположенную в подвале стальную цистерну с запасом вроде бы бытового газа, который, наряду с отоплением и приготовлением пищи, имел и второе, скрытое, предназначение, по которому как раз сейчас и использовался. Раздался мощный взрыв, взметнулся огненный шар, мигом охвативший треснувшее и провалившееся посередине здание. «С117» перед тем, как «заснуть», сфотографировал эту картину и передал в Арлингтон, оперативный дежурный немедленно доложил ожидающему информации руководству, что цель достигнута, и продублировал сообщение в Лэнгли. Дежурный в штаб-квартире ЦРУ тоже произвел предусмотренные регламентом доклады. В результате заместитель Директора позвонил начальнику отдела специальных операций и сухо сказал:

– «Космики» решили технический вопрос. Затягивать с человеческим фактором тоже не стоит.

– «Рыба» только закончил работу в Черногории и немедленно отправляется в Венецию, – коротко ответил тот.

И оба положили трубки.

К утру тучи над Венецианской лагуной рассеялись, ярко светило солнце, и те жители Венеции, кто не мыслил жизни без чтения новостей за утренней чашкой кофе, смогли насладиться этим на балконах или кафе под открытым небом. Все СМИ сообщали о том, что в лагуне, на Лысом острове, произошёл пожар, в результате которого взорвалось и сгорело дотла новое офисное здание. Официальные источники высказывали предположения, что пожар предположительно стал следствием удара молнии, что бывает даже при отсутствии грозы, правда, редко. Но в данном случае якобы как раз в том районе рыбаки наблюдали у островов шаровые молнии.

Однако свободная пресса напоминала, что здание построено без разрешительных документов, кому оно принадлежит – неизвестно, власти по этому поводу вразумительного объяснения дать не смогли, но доступ в него был закрыт вследствие дипломатического статуса строения. Именно во дворе таинственной новостройки производился старинный обряд тайного Ордена Чёрного волка, который закончился трагической смертью неизвестного гражданина. И как раз сегодня его должна была обследовать специально прибывающая следственная группа из Генеральной прокуратуры с санкцией на доступ внутрь.

«Не странно ли, что именно в этот момент офис уничтожен? Молния не могла произвести такие разрушения, а официальная версия о взрыве бытового газа не выдерживает никакой критики!» – утверждали скандальные журналисты.

Надо сказать, что широкие массы общественности пожар в каком-то офисе не очень волновал, а рассуждения, объяснения и версии журналистов без конкретных фактов никого не интересовали, поэтому читающие тут же переходили к следующему сообщению.

Обыватели пили кофе с круассанами, закуривали, некоторые позволяли себе рюмочку лимончелло, разговаривали о более интересных вещах – например, о футбольных матчах венецианской команды… Светило солнце, дул легкий приятный ветерок, а высоко над ними продолжал бороздить космическое пространство спутник «С117».

В середине дня в аэропорту приземлился рейс из Подгорицы. Среди пассажиров имелся мужчина средних лет с круглыми глазами навыкате, полными щеками и маленьким ртом, чем-то похожий на рыбу фугу. Но на него никто внимания не обратил. Людей интересует то, что затрагивает их лично.

Глава 4

Последние дуэли

Внеочередное заседание Ордена Чёрных волков удалось собрать только через неделю, да и то «волков» явилось гораздо меньше, чем в прошлый раз. Всё-таки нравы в двадцать первом веке стали гораздо мягче, и жестокие ритуалы средневековья члены Ордена привыкли рассматривать как театрализированное представление, не предполагающее настоящей крови и смертей. Поэтому ужасные события на Лысом острове произвели на всех шокирующее впечатление: чувствовалась общая подавленность и сожаление о происшедшей трагедии. На красивый и романтичный спектакль это совсем уже не было похоже… Несколько серьезно покусанных настоящим черным волком членов Ордена уехали восвояси, несколько пришли с перебинтованными конечностями, но были настроены весьма мрачно и даже не надевали волчьих масок – оказывается, что это совсем не весёлый бал-маскарад!

Ко всему прочему день выдался пасмурным, сквозь узкие окна церкви свет почти не проникал, а зажжённые в бронзовых настенных канделябрах свечи своими отблесками лишь усугубляли зловещий полумрак.

С вогнутого купола, со старой, местами облупленной фрески, взирала на собравшихся Дева Мария, справа на стене – каялась Магдалина, слева корчились в языках адского пламени непрощенные грешники… И, казалось, все они говорили: «Одумайтесь, люди, что же вы делаете?!»

Но, возможно, это показалось только мягкотелому и пунктуальному канцеляристу Пьетро Куличано, далёкому от боёв, поединков и даже игровых турниров, да рафинированному интеллигенту, барону Бекеру – теоретику рыцарства. Впрочем, настоящих практиков тут, как в любом собрании, было не очень много. Но Куличано являлся управляющим делами Ордена, а Роберт Бекер был спасён Гансом Шефером от верной смерти, поэтому оба чувствовали обязанность до конца выполнить свой общественный и моральный долг.

Ганс Шефер тоже был преисполнен готовности обеспечивать соблюдение рыцарского кодекса. Держа маску в руках, он прошелся по залу, уже с перстнем члена Ордена, с ним почтительно здоровались, особенно сердечно те, кого он спас от взбесившегося волка. Потом он скромно сел с краю во втором ряду, ожидая дальнейшего развития событий.

В двух рядах за ним устроился Чандлер, который до последнего ждал Бекстера и Одли, но они на собрание не явились, и это был очень скверный знак. ВИП-персоны не присутствовали на Лысом острове, но, конечно же, немедленно узнали о провале Иуды, причем не простом, а скандальном, привлекшем всеобщее внимание. Знали они и о мерах, предпринятых Чандлером для исправления положения, значит, их неявка означала только одно: международного уровня чистоплюи не верят в результативность его попыток и решили вообще дистанцироваться от Ордена, а может, и от всего плана «Мир». А уничтожение нового офисного здания на Лысом острове, свидетельствовало о том, что и руководство Фирмы согласно с этим решением. Вполне понятно, что судьба ключевого игрока, провалившего столь перспективное дело, совершенно незавидна… Но Чандлер не привык сдаваться и продолжил игру на свой страх и риск. И хотя шансы на выигрыш были малы, надеялся хотя бы на ничью…

В назначенное время Пьетро Куличано вышел к кафедре и поднял руку, хотя в зале было и так довольно тихо.

– Мир вам, братья! – голос его отдавался эхом в полупустом зале. – Сегодня нас собралось семьдесят восемь человек. Приветствую самых стойких и верных идеям нашего Ордена, прибывших сюда, несмотря на потрясение, а некоторые – даже на полученные ранения! Считаю, что на этом основании мы вправе принять решение без тех наших братьев, которые сегодня отсутствуют по, несомненно, уважительным причинам!

Он сделал паузу. Зал зашумел одобрительно, но негромко.

– Вопрос нам предстоит решить всего один, – продолжил управляющий делами. – Избрать магистра Ордена! Кандидат у нас тоже один, проверенный как по документам, так и по делам: он уже успел проявить себя, спасая многих из нас от разъярённого хищника… Других претендентов на это почетное место у нас нет!

– Несомненно, это так! – солидным голосом поддержал его с места барон Бекер.

– Нет не так! – перебил «волк», сидевший в четвертом ряду.

Присутствующие завертели головами – в масках и без них. В полной тишине к кафедре, неторопливо пройдя под множеством взглядов, вышел и снял волчью маску Алан Чандлер.

– Не так! – повторил он. – Есть ещё один кандидат!

– Опять? – не выдержал Бекер. – Вы ведь уже представляли нам совершенно негодного, подложного кандидата! И чем это кончилось?! Позором, трагедией, скандалом! Столько людей пострадало… И еще неизвестно, каким будет продолжение скандала!

– Да, с Кулебякиным вышла ошибка, – невозмутимо произнес Чандлер. – Но она получила свое разрешение: волк ее исправил. Однако сегодня в зале настоящий потомок рода Кёнига, и это очень легко проверить!

Американец указал вытянутой рукой в сторону двери.

– Франц Кёниг! – объявил он так торжественно, как извещают о прибытии особо важных персон.

Уверенной походкой к кафедре вышел широкоплечий, довольно молодой мужчина в чёрном плаще и с волчьей маской в руке. Присутствующие всматривались в жесткие черты лица со сжатым в узкую полоску ртом, но, несмотря на столь многообещающее представление, никто его не знал…

Незнакомец протянул Куличано тонкую папку.

– Здесь документы, подтверждающие мою родословную! – громким, немного хриплым голосом сказал он.

– Но… На прошлом заседании нам тоже показывали документы, – ответил управляющий делами, растерянно глядя в представленные бумаги. – А оказалось, что они ничего не стоят… Любой документ можно подделать!

– Можно, – согласился Кёниг. – Именно так и поступают мошенники, выдающие себя за потомков знатных родов! Одного такого сожрал волк, второй находится в зале, хотя непонятно, чем он отличается от первого!

Присутствующие оживлённо загудели: дело принимало неожиданный и скандальный оборот. И точно, со второго ряда поднялся и вышел вперед Ганс Шефер.

– Вы только что объявили меня мошенником, – в воцарившейся мёртвой тишине сказал Шефер, обращаясь к Кёнигу. – Но настоящий потомок рыцарского рода отличается от мошенника тем, что его нельзя подделать, как невозможно подделать настоящий рыцарский меч. У рыцаря слово и характер из железа. И он может отстоять своё слово железом. Что я и намереваюсь сделать! А потому я готов обратиться к Божьему суду, который рассудит спор между нами! Помощник с рапирами стоит за дверью!

Кёниг усмехнулся.

– Я тоже готов к Божьему суду! – ответил он. – И за дверью стоит мой помощник с мечами. Предлагаю решить спор немедленно!

– В этом я, пожалуй, поддержу незнакомца, говорящего от имени рыцарского рода! – сказал Шефер. – Нужно поскорее поставить точку в этом деле, иначе самозванцы никогда не кончатся!

– Что ж, – вмешался в ход событий барон Бекер, который изучал историю дворянства и считался специалистом по дуэлям. – Надо бросить жребий для выбора оружия!

Он, порывшись в кармане, вытащил пятиевровую монету.

– Настоящему рыцарю нет разницы, чем доказать свою правоту! – надменно сказал Кёниг.

Бекер потряс монету в сложенных ладонях и выставил руку перед собой.

– Орёл! – загадал Шефер.

– Я никогда не буду вторым! – презрительно произнёс Кёниг. – Даже в выборе. Выбирайте сами, без меня! Мне всё равно, чем убить самозванца!

Барон разжал кулак и по очереди показал Куличано и соперникам монету на ладони.

– Рапиры! – объявил управляющий делами.

– Мне всё равно! – повторил Кёниг.

– Тогда начинаем! – сказал Бекер. – Попрошу соблюсти некоторые формальности, чтобы обезопасить всех от современных законов, не признающих рыцарских обычаев…

Соперники под диктовку барона написали одинаковые записки:

«Выбираю смерть от рапиры, за которую никого не виню и за которую отвечаю только я сам!»

– Теперь прошу желающих выйти и пронаблюдать за поединком чести! – продолжил барон.

А Пьетро Куличано, юрист по профессии и крючкотвор по характеру, добавил:

– И поединщики, и зрители должны быть в масках и мантиях, чтобы все остались анонимны и не могли быть привлечены в качестве свидетелей!

– Прошу на улицу, господа! – повторно предложил барон Бекер.

Присутствовавшие отреагировали по-разному: некоторые потянулись к выходу, чтобы наблюдать поединок, а некоторые остались на своих местах, не желая становиться очевидцами очередной трагедии.

* * *

Место для поединка выбрали на площади между базиликой и кладбищем. Полсотни одинаковых фигур, в черных мантиях и с волчьими мордами, образовали широкий круг, посередине которого находились еще две фигуры в таком же обличье, но вдобавок с рапирами в руках. Вид был жуткий: как будто волки-оборотни собрались драться за место вожака стаи. Если бы кто-то посторонний высадился в это время на остров, то бежал бы отсюда сломя голову, если бы, конечно, его сердце сразу не разорвалось от страха…

Барон Бекер, стоя между соперниками, поднял платок. Дуэлянты вскинули рапиры эфесами ко лбу, клинками к мрачному небу, выполнив салют одинаково ловко и чётко, потом, со свистом разрубив воздух, опустили рапиры и приняли фехтовальные стойки: согнутая в колене правая нога выставлена вперёд, левая, прямая, отставлена назад, левая рука тоже сзади, согнутая в локте, правая вытянута и нацелена своим стальным продолжением в сердце противника…

– Начинайте! – барон бросил платок и с неожиданной для своей грузной комплекции ловкостью отскочил назад. А черные фигуры, словно притянутые магнитами, скользнули друг к другу, один клинок в длинном выпаде нанёс быстрый укол в район сердца, а другой круговым движением так же быстро отвёл его вбок и сам выпрыгнул вперёд, целясь в шею, но первый принял его на длинное перекрестье и направил в воздух, после чего фигуры вновь разошлись, будто в магнитах поменяли полюса.

Маски скрывали лица, черные накидки маскировали фигуры, поэтому большинству зрителей было непонятно: где Шефер, а где Кёниг. Только опытный Бекер, Куличано и конечно, Чандлер различали кто есть кто.

Поединок на рапирах отличается от боёв на мечах или шпагах. И Ганс Шефер знал это лучше многих: именно он написал настольную книгу фехтовальщиков «Меч – шпага – рапира».

Тяжелый меч требует большой физической силы – противники рубятся изо всех сил: здесь мощь может оказаться сильней мастерства – могучий удар способен пробить даже правильно поставленную защиту и выбить парирующий меч противника! Но того защищают вдобавок доспехи и кольчуга, поэтому удары следуют один за другим, словно кузнец молотит по наковальне… Устаёт не только рука, но и всё тело, облачённое в увесистую броню, которую, как правило, меч одолеть не может: чаще всего побеждает тот, кто сумел сбить противника с ног – тогда завершающую точку ставит кинжал милосердия – «мизерекордия», способный проскользнуть в подмышечную или подшлемную щель. Но вряд ли поверженный рыцарь посчитает это милосердием…

Шпага весит поменьше, тело уже не закрывают доспехи, поэтому значение силы снижается в пользу мастерства: рубка мечников осталась в прошлом, на смену ей пришли каскады приёмов нападения и защиты, многие были довольно хитрыми, и все держались в тайне, которую перенимали у признанных мастеров за много лет обучения. Именно сложные и редкие приёмы, их немыслимые связки, обуславливали преимущество дуэлянта. Мастерство теперь заменяло и броню: рубаха не могла защитить от пропущенного рубящего или колющего удара, бывало, что опытный шпажник отрубал ухо более слабому противнику и на этом бой заканчивался.

А рапира не рубит, только колет, граненый клинок весит меньше плоского двухлезвийного, поэтому центр тяжести перемещен ближе к эфесу, и остриё легко управляется уже даже не движением руки, а лишь кистью или даже двумя пальцами; нет ударов – только выпады, от которых надо уходить или уклоняться, либо аккуратно отводить опасную иглу в сторону… Это уже не шпажный бой, это ажурная вышивка с плавными, почти балетными движениями. У рапиристов еще больше хитростей и тонкостей, да и сам бой скоротечен…

Но когда уровень мастерства противников одинаков, поединок затягивается. Они обменивались выпадами, атаковали и защищались, кружили друг вокруг друга, как огромные комары, выставившие смертоносные жала… Шефер сквозь небольшие глазницы видел волчью морду и подрагивающее в воздухе на уровне его глаз остриё клинка Кёнига. Тот видел то же самое. От резких движений маски сдвигались, и приходилось их лихорадочно поправлять, чтобы снова восстановить обзор поля боя. Дышать было тяжело, воздуха не хватало, хотелось сбросить дурацкие волчьи головы, но выдержка – такое же важное качество рыцаря, как и умение фехтовать.

Погода портилась, начал накрапывать дождь. Волчьи головы покрылись капельками воды, выглядевшими на бархатном ворсе, как выступивший на шерсти пот. Если дождь продолжится, станет скользко, и тогда случайное падение может перечеркнуть фехтовальное мастерство…

Противники кружились, словно в балетном танце. При очередной атаке Шефера Кёниг отвёл его клинок перекрестьем вправо и тут же нанёс встречный удар. Шефер успел уйти с линии атаки, и острие с хрустом разорвало черную ткань накидки. Однако воспользоваться моментом Гансу не удалось: Кёниг молниеносно вернул оружие к себе и отбил его контратаку.

– Дзынь! Дзынь! – противно зазвенел металл о металл: клинки скользнули друг по другу, и чашки эфесов с силой сшиблись между собой.

Враги на секунду отскочили, но тут же снова сошлись, Кёниг перебросил рапиру в другую руку и попытался атаковать неожиданным ударом слева, но Шефер успел отвести остриё силовой частью клинка. И тут же развернулся, словно исполнял балетное фуэте, замерев спиной к Кёнигу, что всегда вызывает у противника замешательство, особенно когда клинок выскакивает из-под руки и попадает ему в живот… Но не в этот раз: Кёниг шагнул вправо, и остриё пронзило воздух. Шефер закончил фуэте, и «волки» снова оказались морда к морде.

– Ты думал, я не знаю, что это излюбленный удар вашего рода?! – глухо выкрикнул из-под маски Кёниг. – Об этом предупреждал еще прапрадед Курт…

Окончить он не успел: укол Шефера достал его в плечо, хоть и не очень сильно – самым кончиком: расстояние было великовато.

– Ух! – не сдержал вскрика Кёниг. От злости и боли он сорвал маску и отбросил в сторону. На лбу выступила испарина – в отличие от той, что на маске, самая что ни на есть настоящая.

– Мне нечего бояться! – прокричал он. – Лицо скрывают только трусы!

С остервенением он ринулся в атаку. Но гнев и боль плохие помощники. Шефер привстал на цыпочки, словно продолжал танцевать, и нанёс сверху вниз сложный удар, именуемый «Поцелуй смерти». И он оправдал своё название: внезапно изменив свою траекторию, рапира Ганса вошла Кёнигу прямо в рот!

Как это произошло, никто даже не успел понять. Удар был такой силы, что острие пробило череп и торчало сзади. Кёниг выронил рапиру и опрокинулся навзничь, ноги его импульсивно дёрнулись, и бездыханное тело замерло. Зрители продолжали стоять, словно в оцепенении.

Шефер, не снимая маски, развернулся и пошёл к церкви. Бекер догнал его у входа.

– Что это было? – запыхавшись, спросил он. – Я не успел ничего понять!

– Испанская школа, – ответил Шефер. – Удар «Поцелуй смерти» – наносится в рот или переносицу. В мечевых боях его не знали. А у Кёнига была мечевая специализация. Впрочем, теперь это не имеет никакого значения.

Сняв маску, он жадно вдыхал свежий воздух. Мелкий дождик моросил, но он не обращал на него внимания. Промокшие «волки» медленно заходили в здание. Несколько человек в рабочих комбинезонах положили Кёнига на некое подобие носилок и унесли.

Основная процедура прошла быстро: Ганса Шефера единогласно избрали Магистром Ордена Чёрного волка. Алан Чандлер уехал раньше и в голосовании участия не принимал. Хотя один его голос ни на что повлиять не мог. Да и вообще он уже вряд ли мог на что-то влиять…

Куличано тут же оформил протокол собрания, его заверили подписями и сургучной печатью. Про неудачливого претендента никто не вспоминал. Только Бекер, ни к кому не обращаясь, сказал:

– В городе мертвых несколько тысяч квартир, и никто не знает, в какую заехал новосёл. А я уже вообще забыл про него!

И Куличано согласно кивнул. Новый Магистр не возражал.

* * *

С Шефером я встретился вечером, за чашкой кофе, в траттории «У тётушки Сильвии».

– Поздравляю с победой, Магистр! – почтительно приветствовал я нового главу Ордена. Тот небрежно кивнул.

– Вековой спор между родами Кёнигов и Шеферов наконец закончен, – устало сказал он. – У меня нет детей, у Франца только девочки… Да и с преследовавшим нас оборотнем я, наконец, покончил на Лысом острове…

– Вы это серьезно? – удивился я. – Волки не живут сотни лет!

– Смотря какие, – вполне серьезно пояснил Шефер. – Обычные не живут, а «перевертыши» – еще как…

– Неужели вы верите в эти легенды? – с усмешкой спросил я.

Но наткнулся на вполне серьезный взгляд.

– Убитый волк пропал – оборотень должен соединиться с телом своего человеческого носителя. Думаю, что в Маутендорфе кто-то убит. Причем не просто убит, а именно заколот рапирой! Попробуйте, проверьте! И объясните этот факт без учета легенд…

Но я предпочёл соскочить со скользкой темы.

– Лучше перейдём к делам. Вот проект вашего заявления о лишении права собственности тех лиц, которые регистрировали её от имени Ордена Чёрного волка, не имея на это юридических прав. Найдите хорошего юриста, он подготовит иск и через суд восстановит закон и справедливость. Теперь управлять майнинговыми фермами Маутендорфа будете вы. Да и не только фермами. Думаю, у вас появится много активов. Ну, а мы с вами будем поддерживать связь и вместе решать возникающие вопросы… А сейчас я предлагаю пообедать и выпить. Здесь замечательная еда и вино с граппой не хуже… А тетушка Сильвия уже истомилась в ожидании заказа!

– Спасибо, я не пью спиртного. И обедаю по распорядку – днём.

Дурные примеры заразительны, даже если они и не такие дурные, как кажутся на первый взгляд.

– Тогда я последую вашему совету и тоже воздержусь. Ладно, господин Шефер, еще раз поздравляю с победой. Настоящие дуэли бывают нечасто.

– Думаю, эта была последней. Привычка канула в века, сейчас некому и не за что биться на мечах или рапирах. Есть другие способы, например суды, – он потряс переданным ему заявлением. – И киллеры. Но те не сходятся лицом к лицу…

* * *

Утром, выглянув в окно на Гранд-канал, я сразу обратил внимание, что количество яхт резко уменьшилось. Сейчас их было столько, сколько обычно бывает в это время года, без всяких важных мероприятий. Значит, ВИП-персоны почувствовали, что «Мир» зашатался, и предпочли разбежаться по местам своего проживания. Это был хороший знак. И он стал не последним.

В пятизвездные отели Венеции, как и любой другой достопримечательности мирового значения, красиво заезжают и так же красиво из них выезжают. С той только разницей, что в городе каналов постояльцы пользуются не автомобилями, а катерами. Но всё остальное остаётся прежним: торжественная тёплая встреча с комплиментом в виде бокала шампанского, носильщик, без напоминаний и вопросов доставляющий багаж в номер, и администратор рецепции, который лично сопровождает до аппартаментов тех гостей, которые заселяются в номера категорий «люкс», «премиум» и «президентский». Улыбки, шутки, комплименты, приподнятое настроение – как будто приехали близкие друзья или долгожданные родственники! Выезд обставлен так же, только как будто плёнку запустили в обратном направлении.

Поэтому, когда я, сидя за легким завтраком с обязательным «эспрессо» в «Лагуне», увидел Лику, натужно катящую огромный чемодан от сухопутного выхода «Бауэр Палаццо», то очень удивился и послал ей на помощь официанта, который мигом дотащил через площадь негабаритный багаж, привёл и усадил за мой столик будущую победительницу мировых конкурсов красоты и тут же принёс ей кофе и порцию виски для снятия стресса. Ведь с чемоданами бродят по Венеции только бюджетные туристы, ночующие в дешевых хостелах, и не имеющие возможности нанять носильщика.

– Что случилось, милая Лика? – сочувственно спросил симпатичный и отзывчивый антиквар Алессандро, хотя прячущийся под его шкурой шпион прекрасно знал, что профессиональная конкурсантка скатилась с высшего туристического разряда в низший из-за несчастного случая со своим содержателем.

– Это ужасно! Я никогда не думала, что так случится! – девушка залпом выпила универсальный сорокаградусный транквилизатор и промокнула платочком прокатившиеся по гладкой коже слезинки.

Такой поворот меня удивил: ведь несколько дней назад мы с ней говорили о печальной судьбе, ожидающей Николая Кулебякина, и хотя я её успокаивал, но то, что худшие предположения сбылись, отнюдь не явилось неожиданностью, как гром с ясного неба! Я уже приготовился выражать сочувствие и произносить слова успокоения, но недоумение Лики получило совершенно другое объяснение.

– Я никогда не могла подумать, что эта сука обшарит все его вещи и заберет деньги и кредитные карточки! – воскликнула девушка, и стало ясно, что судьба её покровителя отошла на второй, а может, и на третий план, а на первый выдвинулись подлость и коварство бывшей закадычной подруги.

– Я предлагала ей поделить все поровну, но она не стала даже слушать! – причитала Лика. – И не захотела платить тысячу евро за номер, хотя денег у Кулебяки было достаточно… Она вообще словно с ума сошла, когда узнала, что я познакомилась с графом Брандолини…

– Надеюсь, это знакомство вас не разочаровало?

– Нет, милый Алессандро, мы просто созданы друг для друга! Он такой нарядный, учтивый, воспитанный! Мы с ним встречались каждый день, это уже пять… или даже шесть дней! И у него серьезные намерения! Он мне рассказывал о своём фамильном замке совсем недалеко отсюда…

– Так почему я вижу вас в таком печальном образе?

– Вчера пришла полиция, перевернула весь номер, администрация этим недовольна и настоятельно посоветовала мне съехать, тем более что оплата заканчивается сегодня в полдень… Да и денег у меня не столько, чтобы жить в «Бауэр Палаццо»…

– А где же Мика?

– Чёрт её знает! – в сердцах выругалась красавица-модель. – Перебралась, наверное, в дешевую гостиницу на окраине… Она все эти дни пила и твердила, что утрёт мне нос и подцепит Анджело, а если эта рыжая сосулька будет мешать, то ей не поздоровится… По-моему, она опять стала пить какие-то таблетки, поэтому у неё серьезно едет крыша. Почему-то она считает, что и Кулебяку подставила эта ваша любительница словесности!

– Всё это печально, – кивнул я. – Но как она могла уговорить волка растерзать достойного Николая Петровича? Не представляю! А чем я могу вам помочь? К сожалению, у меня сейчас совершенно нет времени… Разве что деньгами?

Я положил на стол пятьсот евро. Моё финансовое положение тоже ухудшалось, и я уже жалел, что отдал две тысячи неблагодарной Кончитине.

– Спасибо, Алессандро, вы такой милый, такой благородный! Мы с Джузеппе обязательно пригласим вас на свадьбу!

На такой мажорной ноте мы и расстались.

* * *

На встречу в безлюдном районе близ грузового порта Рыбак пришел вовремя. На этот раз он был одет в неброскую темную одежду, которая придавала ему траурный вид. Да и выражение лица было соответствующим.

– Что с тобой, дружище? – заботливо спросил я, как и полагается, выражая искреннее участие. – Неужели ты разочаровался в Лике?

– Нет, нет, что ты! – покачал он головой. – Виктория Сергеевна замечательная женщина: честная, добрая, открытая… А какая красавица! Мне с ней хорошо и, может, это скоропалительно, но я думаю на ней жениться. Виктория согласна!

– А она была у тебя дома? – деликатно поинтересовался я.

– Пока нет. Мне неудобно вести её в свою запущенную конуру. Надо хотя бы прибраться и переклеить обои…

– Да, это изменит дело коренным образом, – согласился я. – Но почему ты тогда такой мрачный?

Джузеппе вздохнул.

– Я только что с похорон. Ты же знаешь, дон Витторио умер! Погребение состоится на Сицилии, а сегодня Венеция проводила его яхту в последний путь. Столько народу пришло с ним проститься, многие плакали… Я сам с трудом сдержал слезы!

– Но вы, кажется, не были знакомы? – осторожно спросил антиквар Алессандро, далёкий от взаимоотношений рядовых итальянцев с Крестными отцами мафии.

– Это не имеет никакого значения! – Джузеппе приложил платок к глазам. – Ведь мафия – это каркас нашего общества, хранитель традиций и обычаев итальянского народа… Она даже заботится об отдельных гражданах, оказывает им поддержку и материальную помощь…

– Но это, когда дело не касается больших денег, – вырвалось у меня.

– Да, конечно, – вдруг Джузеппе бросил на меня подозрительный взгляд. – Надеюсь, происшедшее не связано с теми проблемами, которые возникали у нашей семьи?!

– Ну что ты, Джузеппе? – я обескураженно развёл руками. – О чём ты говоришь? Я даже не понимаю тебя!

Рыбак кивнул.

– Ну да, конечно… У него просто не выдержало сердце… Но он много сделал для простых людей, поэтому его провожали сотни скорбящих… Впрочем, не прими за обиду, но понять это может только настоящий итальянец!

– Да, да, несомненно, ты прав! Вот я принес документы… Это официальные заявления членов семьи Брандолини об отказе от участия в возрождении Венецианской республики. Ты и братья должны заверить их у нотариуса, сдать в мэрию, и вас навсегда оставят в покое!

– Это единственное, чего мы хотим! – сказал Рыбак, забирая папку с бумагами. – Я прямо сейчас к ним зайду – их мастерская неподалёку, на берегу! Братья пообещали после женитьбы взять меня в долю, я буду получать свою часть прибыли от работы мастерской. Они уверены, что я уже не допущу прежних ошибок. И действительно: с пьянством, азартными играми и женщинами покончено навсегда! Я увезу Викторию в деревню, это недалеко, всего сорок километров…

– Неужели там у тебя фамильный замок?

– Ну, замок не замок, но вполне основательный двухэтажный дом, – со значением кивнул Брандолини. – Правда, его надо привести в порядок, но это дело времени. Зато большой участок, огород, оливы, сарай для животных… Можно завести хозяйство и жить припеваючи в сельской тишине…

– Да, конечно, – кивнул я, попытавшись представить Рыбака и Лику, занимающихся сельским хозяйством. Но, увы, даже при моей фантазии такая картина не вырисовывалась в сознании.

– И главное, – с энтузиазмом воскликнул Джованни. – Там нет никаких соблазнов! Ни ресторанов, ни казино, ни женщин… Всего пятнадцать дворов – и захочешь напиться, а негде!

Чувствовалось, что он сам искренне верит в своё наивное заблуждение, и я не стал его разочаровывать.

– Я очень рад за тебя, мой дорогой друг! Наконец-то ты обретешь покой! Надо сказать, вполне заслуженный!

– Послушай, Цицерон, поедем с нами! Места хватит – там шесть комнат и просторная терраса…

– Спасибо, Джованни, я очень ценю твоё доброе отношение. Оставишь адрес, и, возможно, я к вам приеду, как только разделаюсь со всеми делами! А кстати, где сейчас твоя невеста?

Рыбак гордо выпятил грудь.

– Я договорился с хозяйкой одного уютного и недорогого пансионата, она поживёт там несколько дней, а потом что-нибудь придумаем…

Наше взаимное расположение достигло такого градуса, что душа Рыбака вскипала, доверие ко мне отчаянно рвалось наружу, ища лазейки в физической оболочке тела… Как всегда в таких случаях, наименее герметичным оказалось ротовое отверстие, через которое обычно и вытекает секретная информация. Он огляделся по сторонам и понизил голос.

Страницы: «« ... 678910111213 »»

Читать бесплатно другие книги:

В нашем мире жестоко уничтожают оборотней. И быть одной из них очень опасно.Несмотря на риск, я пост...
Макс Громов – вернувшаяся на родину хоккейная звезда. У него есть слава, деньги, толпа фанаток. А ещ...
Продолжение истории холодной и строптивой Агнии из книги «Любовь не по сценарию», которая бежит в др...
«Вечный зов» – самое масштабное произведение Анатолия Иванова, над которым писатель работал в течени...
Можно ли доверять мужчине, который обманом привязал тебя к себе? Мой ответ – нет. Скрепленный древни...
Далекое будущее. Человечество распространилось по всей галактике, а технологии изменили само понятие...