Зло под солнцем / Evil Under the Sun Кристи Агата
“Yes.”
“Did you see Mrs Marshall at all this morning?”
“No.”
“Did you see her from the cliff as she paddled her float round to Pixy’s Cove?”
“No, she must have gone by before I got there.”
“Did you notice any one on a float or in a boat at all this morning?”
“No, I don’t think I did. You see I was reading. Of course I looked up from my book from time to time but as it happened the sea was quiet each time I did so.”
“You didn’t even notice Mr Redfern and Miss Brewster when they went round?”
“No.”
“You were, I think, acquainted with Mr Marshall?”
“Captain Marshall is an old family friend. His family and mine lived next door to each other. I had not seen him, however, for a good many years – it must be something like twelve wears.”
“And Mrs Marshall?”
“I’d never exchanged half a dozen words with her until I met her here.”
“Were Captain and Mrs Marshall, as far as you knew, on good terms with each other?”
“On perfectly good terms, I should say.”
“Was Captain Marshall very devoted to his wife?”
Rosamund said: “He may have been. I can’t really tell you anything about that. Captain Marshall is rather old-fashioned – but he hasn’t got the modern habit of shouting matrimonial woes upon the housetop.”
“Did you like Mrs Marshall, Miss Darnley?”
“No.”
The monosyllable came quietly and evenly. It sounded what it was – a simple statement of fact.
“Why was that?”
A half smile came to Rosamund’s lips. She said:
“Surely you’ve discovered that Arlena Marshall was not popular with her own sex? She was bored to death with women and showed it. Nevertheless I should like to have had the dressing of her. She had a great gift for clothes. Her clothes were always just right and she wore them well. I should like to have had her as a client.”
“She spent a good deal on clothes?”
“She must have. But then she had money of her own and of course Captain Marshall is quite well off.”
“Did you ever hear or did it ever occur to you that Mrs Marshall was being blackmailed, Miss Darnley?”
A look of intense astonishment came over Rosamund Darnley’s expressive face. She said:
“Blackmailed? Arlena?”
“The idea seems to surprise you.”
“Well, yes, it does rather. It seems so incongruous.”
“But surely it is possible?”
“Everything’s possible, isn’t it? The world soon teaches one that. But I wondered what any one could blackmail Arlena about?”
“There are certain things, I suppose, that Mrs Marshall might be anxious should not come to her husband’s ears?”
“We-ll, yes.” She explained the doubt in her voice by saying with a half smile: “I sound skeptical, but then, you see, Arlena was rather notorious in her conduct. She never made much of a pose of respectability.”
“You think, then, that her husband was aware of her – intimacies with other people?”
There was a pause. Rosamund was frowning. She spoke at last in a slow reluctant voice. She said:
“You know, I don’t really know what to think. I’ve always assumed that Kenneth Marshall accepted his wife, quite frankly, for what she was. That he had no illusions about her. But it may not be so.”
“He may have believed in her absolutely?”
Rosamund said with semi-exasperation: “Men are such fools. And Kenneth Marshall is unworldly under his sophisticated manner. He may have believed in her blindly. He may have thought she was just – admired.”
“And you know of no one – that is you have heard of no one who was likely to have had a grudge against Mrs Marshall?”
Rosamund Darnley smiled.
She said: “Only resentful wives. And I presume since she was strangled, that it was a man who killed her.”
“Yes.”
Rosamund said thoughtfully: “No, I can’t think of any one. But then I probably shouldn’t know. You’ll have to ask someone in her own intimate set.”
“Thank you, Miss Darnley.”
Rosamund turned a little in her chair. She said:
“Hasn’t M. Poirot any questions to ask?”
Her faintly ironic smile flashed out at him. Hercule Poirot smiled and shook his head. He said:
“I can think of nothing.”
Rosamund Darnley got up and went out.
Глава 7
Кристина недоуменно уставилась на него, не сразу сообразив, что он имел в виду.
– Наверное… наверное, потому, что ее шантажировали, – чисто механически ответила она. – Она была из тех, кого постоянно шантажируют.
– Вам известно, что ее шантажировали? – возбужденно спросил полковник Уэстон.
Щеки молодой женщины залились легким румянцем.
– Раз уж об этом зашла речь – да, так получилось, что мне это известно, – смущенно произнесла она. – Я… я случайно подслушала один разговор.
– Миссис Редферн, вы не объяснитесь?
Покраснев еще больше, Кристина сказала:
– Я… я не собиралась подслушивать. Все произошло совершенно случайно. Это было два – нет, три дня назад. Вечером мы играли в бридж. – Она повернулась к Пуаро: – Помните? Мы с мужем, месье Пуаро и мисс Дарнли. Я была «болваном». В комнате было очень душно, и я выскользнула на улицу, чтобы глотнуть свежего воздуха. Спускаясь к пляжу, я внезапно услышала голоса. Один – я сразу же узнала Арлену Маршалл – произнес: «Не надо на меня давить. Сейчас я не смогу достать деньги. Муж обязательно что-то заподозрит». Затем мужской голос ответил: «Я не желаю слышать никаких отговорок. Вам придется раскошелиться!» После чего Арлена сказала: «Гнусный шантажист!» А мужчина ей: «Гнусный или нет, но вам придется заплатить, моя дорогая!» – Кристина помолчала. – Я развернулась и направилась назад, и через минуту меня обогнала Арлена Маршалл. Она была ужасно расстроена.
– Ну, а мужчина? – спросил Уэстон. – Вы его узнали?
Миссис Редферн покачала головой.
– Он говорил очень тихо, – сказала она. – Я с трудом разбирала слова.
– Вам не показалось, что он похож на голос кого-либо из тех, кого вы знаете?
Подумав, она снова покачала головой.
– Нет, не могу сказать. Голос был тихий и грубый. Это… о, это мог быть кто угодно.
– Благодарю вас, миссис Редферн, – сказал полковник Уэстон.
Как только за Кристиной Редферн закрылась дверь, инспектор Колгейт произнес:
– Наконец-то у нас что-то появилось!
– Вы так думаете, а? – спросил Уэстон.
– Ну, сэр, это дает пищу для размышлений, тут никуда не деться. Кто-то из отдыхающих в пансионате шантажировал эту дамочку.
– Однако убит не подлый шантажист, – пробормотал Пуаро. – А его жертва.
– Да, тут небольшая неувязочка, согласен, – согласился инспектор. – Шантажистам не свойственно устранять свои жертвы. Но, по крайней мере, эта информация дает нам вот что: причину странного поведения миссис Маршалл сегодня утром. У нее была назначена встреча с шантажистом, и она не хотела, чтобы ее муж или Редферн узнали об этом.
– Определенно, это многое объясняет, – кивнул Пуаро.
– И учтите, какое место было выбрано, – продолжал инспектор Колгейт. – Самое подходящее для подобной цели. Дамочка отправляется плавать на плоту. Это совершенно естественно. Она поступает так каждый день. Завернув за скалу, она оказывается в бухте Эльфов, где по утрам никого не бывает. Это тихое укромное место как нельзя лучше подходит для разговора без посторонних.
– Ну да, – подхватил Пуаро, – меня также поразил этот момент. Как вы совершенно верно заметили, это идеальное место для rendezvous. Оно уединенное, с суши туда можно попасть, лишь спустившись по вертикальной стальной лестнице, а на это хватит духу далеко не у каждого, bien entendu. Больше того, нависающая скала скрывает почти весь берег. Есть и еще одно преимущество, на днях мне рассказал о нем мистер Редферн. В скале имеется пещера, вход в которую найти очень непросто, но там можно укрыться.
– Ну конечно – пещера Эльфов, – сказал Уэстон. – Помнится, я о ней слышал.
– Однако о ней не вспоминали уже много лет, – заметил инспектор Колгейт. – Надо будет туда заглянуть. Как знать, может быть, мы обнаружим какие-нибудь следы…
– Да, вы правы, Колгейт, – сказал Уэстон. – Мы нашли решение первой части загадки: зачем миссис Маршалл отправилась в бухту Эльфов? Но теперь нам нужна и вторая половина решения: с кем она собиралась там встретиться? Предположительно с одним из живущих в пансионате. В любовники никто из них не подходит, однако шантажист – это уже совершенно другое дело. – Он пододвинул к себе список гостей. – Если отбросить официантов и коридорных, которые, на мой взгляд, вряд ли имеют к этому отношение, у нас останутся следующие лица: американец – мистер Гарднер, майор Барри, мистер Хорас Блатт и преподобный Стивен Лейн.
– Можно еще больше сократить этот список, сэр, – добавил инспектор Колгейт. – Полагаю, практически точно можно исключить американца. Он все утро провел на пляже. Ведь так, месье Пуаро?
– Он отлучался ненадолго, когда ходил за клубком шерсти для жены.
– Ладно, это можно не учитывать, – сказал Колгейт.
– А трое остальных? – спросил Уэстон.
– Майор Барри покинул пансионат около десяти часов утра и возвратился в час тридцать. Мистер Лейн ушел еще раньше. Позавтракал в восемь, сказал, что пойдет бродить по окрестностям. Мистер Блатт отплыл на яхте в девять тридцать, как поступает практически каждый день. Ни тот, ни другой до сих пор еще не вернулись.
– На яхте, значит? – задумчиво произнес полковник Уэстон.
– Подходит как нельзя лучше, сэр, – подхватил инспектор Колгейт.
– Что ж, мы обязательно поговорим с майором. Так, посмотрим, кто у нас еще остался… Розамунд Дарнли. И еще Брюстер, которая обнаружила тело вместе с Редферном. Что она собой представляет, Колгейт?
– О, весьма рассудительная женщина, сэр. С такой шутки плохи.
– Она не высказывала никаких мыслей по поводу убийства?
Инспектор покачал головой:
– Не думаю, сэр, что она сможет что-либо добавить, но нужно убедиться наверняка. И еще остаются американцы.
Полковник Уэстон кивнул:
– Давайте поговорим со всеми и поскорее покончим с этим. Как знать, быть может, мы что-нибудь узнаем. Хотя бы насчет шантажа.
Мистер и миссис Гарднер явились к представителям власти вдвоем. Миссис Гарднер тотчас же поспешила все объяснить.
– Надеюсь, вы все поймете, полковник… Уэстон, кажется, вас так зовут? – Успокоенная на этот счет, она продолжала: – Эта история явилась для меня ужасным потрясением, а мистер Гарднер печется о моем здоровье…
– Миссис Гарднер, – вмешался ее муж, – очень впечатлительная.
– …и он сказал мне: «Конечно же, Кэрри, я пойду с тобой». Не поймите превратно, у нас самое высокое мнение о работе британской полиции, это сущая правда. Мне говорили, что британская полиция действует очень тонко и деликатно, и я никогда в этом не сомневалась, и, разумеется, когда я однажды потеряла в отеле «Савой» браслет, молодой человек, который встретился со мною по этому поводу, был крайне любезен и обходителен, и, конечно же, на самом деле браслет я вовсе не теряла, а просто забыла, куда положила, – вот что бывает в спешке, забываешь, куда что кладешь… – Остановившись, миссис Гарднер набрала побольше воздуха и начала снова: – Как я уже сказала, и я уверена, мистер Гарднер со мной согласен, мы с радостью сделаем все возможное, чтобы помочь британской полиции. Так что не стесняйтесь, спрашивайте у меня все, что хотите узнать…
Полковник Уэстон открыл было рот, собираясь воспользоваться этим приглашением, однако ему пришлось на какое-то время отложить свой вопрос, поскольку миссис Гарднер продолжала:
– Я ведь так и сказала, правда, Оделл? И это действительно так, правда?
– Да, дорогая, – подтвердил мистер Гарднер.
– Насколько я понимаю, миссис Гарднер, – поспешил вставить полковник Уэстон, – вы с мужем все утро провели на пляже?
Как исключение, мистер Гарднер в этот раз оказался первым.
– Так оно и было, – подтвердил он.
– Ну да, разумеется, – перехватила инициативу миссис Гарднер. – И какое это было чудесное спокойное утро, совсем как обычно, если вы меня понимаете, возможно, даже более того, и у нас и мысли не было о том, что прямо по соседству с нашим очаровательным пляжем произошло такое злодеяние!
– Вы сегодня видели миссис Маршалл?
– Мы ее не видели. И я сказала Оделлу: «Ну куда могла сегодня отправиться миссис Маршалл?» Так я ему и сказала. Сначала ее искал муж, а затем этот симпатичный молодой человек, мистер Редферн, и он был в таком нетерпении, просто сидел на пляже и хмуро смотрел на всех и вся. И я сказала себе, зачем, когда у него есть такая милая приятная жена, ему понадобилось бегать за этой ужасной женщиной? Потому что я чувствовала, что она именно такая. Я всегда это чувствовала, правда, Оделл?
– Да, дорогая.
– Ума не приложу, как этот приятный капитан Маршалл женился на такой женщине, и ведь у него подрастает дочь – такая приятная девушка, – а для девушек очень важно, чтобы на них оказывали правильное влияние. Миссис Маршалл была совершенно неподходящим человеком – никакого воспитания, и, я бы сказала, звериная натура. Если б у капитана Маршалла была хоть крупица здравого смысла, он женился бы на мисс Дарнли, очаровательной женщине, и очень известной. Я должна сказать, что восхищаюсь тем, как она решительно шла к цели, создавая свой первоклассный бизнес. Для этого нужна голова – а достаточно только посмотреть на Розамунд Дарнли, и сразу будет видно, что у нее потрясающая голова. Она способна продумать и воплотить в жизнь любое благопристойное дело. Я просто не могу выразить, насколько восторгаюсь этой женщиной! И я тут на днях сказала мистеру Гарднеру, что каждый может видеть, как сильно она влюблена в капитана Маршалла – без ума от него, я ведь прямо так и сказала, правда, Оделл?
– Да, дорогая.
– Кажется, они были знакомы в детстве, и как знать, может быть, теперь, когда этой женщины больше нет на их пути, все наконец образуется… Я свободна от предрассудков, полковник Уэстон, и дело не в том, что я неодобрительно отношусь к сцене как к таковой – помилуй бог, у меня в числе лучших подруг есть актрисы, – но я постоянно повторяла мистеру Гарднеру, что в этой женщине есть какое-то зло. И, как видите, я оказалась права.
Она торжествующе умолкла. Губы Эркюля Пуаро изогнулись в легкую усмешку. На мгновение он встретился взглядом с проницательными серыми глазами мистера Гарднера.
– Что ж, благодарю вас, – в отчаянии промолвил полковник Уэстон. – Полагаю, вы не заметили ничего такого, что могло бы иметь отношение к делу?
– Нет, нет, не думаю, – медленно протянул мистер Гарднер. – Миссис Маршалл почти все время проводила с молодым Редферном – но это вам каждый скажет.
– А что ее муж? Как вы думаете, ему это не нравилось?
– Капитан Маршалл человек очень выдержанный, – осторожно произнес мистер Гарднер.
– Да, да! – подтвердила миссис Гарднер. – Он настоящий англичанин!
На апоплексическом лице майора Барри боролись противоречивые чувства. Он пытался изобразить подобающий ужас, но не мог полностью подавить стыдливое злорадство.
– Буду рад помочь вам, чем смогу, – резким, слегка гнусавым голосом произнес он. – Конечно, я ничего не знаю – ровным счетом ничего. Не был знаком с действующими лицами. Но в свое время я посмотрел мир. Знаете, долго прожил на Востоке… И могу сказать вот что: все, что не узнаешь о человеческой натуре, пожив в горах на севере Индии, не заслуживает того, чтобы это знать! – Помолчав, он набрал побольше воздуха и продолжал: – Кстати, это дело напоминает мне похожий случай в Симле. Один тип по фамилии Робинсон… или его фамилия была Фолконер? Не важно. Одним словом, он был из Восточного Уилтшира… или из Северного Суррея? Сейчас уже не могу вспомнить; впрочем, это не имеет значения. Такой тихий парень, понимаете, книгочей, кроткий, как овечка, как говорится. Как-то раз вечером зашел в бунгало к своей жене. Схватил ее за горло. Она якшалась с каким-то типом, а он об этом прознал. Помилуй бог, он едва ее не придушил! А был близок к тому. Изумил нас всех! Мы подумать не могли, что он способен на такое.
– И вы прослеживаете здесь аналогию со смертью миссис Маршалл? – негромко произнес Пуаро.
– Ну, я хотел сказать… понимаете, она была задушена. То же самое. Мужик внезапно спятил!
– Вы полагаете, это же самое произошло с капитаном Маршаллом? – спросил Пуаро.
– О, послушайте, ничего такого я не говорил! – Лицо майора Барри побагровело еще сильнее. – Я ничего не говорил про Маршалла. Отличный парень. Ни в жизнь не скажу про него ни одного плохого слова!
– О, пардон, – пробормотал Пуаро, – но вы говорили о естественной реакции мужа.
– Ну, я хотел сказать, что миссис Маршалл была той еще шлюхой, – сказал майор Барри. – Заарканила молодого Редферна, это точно. И, вероятно, до него были и другие. Но что самое смешное, знаете, мужья – тупой народ. Поразительно! Я снова и снова диву даюсь! Муж видит, что какой-то тип влюблен в его жену, но не замечает, что она влюблена в него! Помню один похожий случай в Пуне. Очень красивая женщина, черт побери, водила мужа за нос…
Полковник Уэстон беспокойно заерзал.
– Да, да, майор Барри, – сказал он. – В настоящий момент мы пока что устанавливаем факты. Лично вы ничего не знаете – не видели, не слышали ничего, что могло бы нам помочь?
– Ну, если честно, Уэстон, я не могу сказать, что ничего не знаю. Как-то раз вечером я видел ее и молодого Редферна в бухте Чаек, – многозначительно подмигнув, он издал хриплый смешок. – Та еще была картина! Но это ведь не то, что вам нужно. Ха, ха!
– Сегодня утром вы не видели миссис Маршалл?
– Сегодня утром я никого не видел. Отправился в Сент-Лу. Вот невезение! Здесь такое место, что месяцами ничего не происходит, а когда произошло, раз! – и я все пропустил!
В голосе майора прозвучало омерзительное сожаление.
– Вы сказали, что отправились в Сент-Лу? – подтолкнул его полковник Уэстон.
– Да, хотел кое-кому позвонить. Здесь телефона нет, а на почте в Лезеркомб-Бэй невозможно уединиться.
– Разговоры по телефону носили личный характер?
Майор снова весело подмигнул.
– Ну, носили и в то же время не носили. Хотел связаться с одним своим приятелем и попросить его поставить кое-что на лошадь. Не смог до него дозвониться, опять не повезло.
– Откуда вы звонили?
– Из телефонной кабинки в главном почтовом отделении Сент-Лу. А потом на обратном пути я заблудился – очень запутанные улицы! – плутал и кружил по всему городу. Потерял по меньшей мере лишний час. Черт возьми, самое бестолковое место на земле! Я вернулся всего полчаса назад.
– Вы с кем-нибудь разговаривали, кого-нибудь встречали в Сент-Лу? – спросил полковник Уэстон.
– Хотите, чтобы я доказал свое алиби? – фыркнул майор Барри. – Не могу придумать ничего дельного. Видел в Сент-Лу тысяч пятьдесят человек – но из этого вовсе не следует, что они меня запомнили.
– Сами понимаете, мы должны задавать подобные вопросы, – сказал главный констебль.
– А то как же. Готов отвечать на любые вопросы днем и ночью. Буду рад помочь вам схватить того типа, который это сделал. «Убийство на пустынном берегу» – готов поспорить, именно так назовут его в газетах. Это напомнило мне один случай…
Однако на этот раз инспектор Колгейт решительно задавил в зародыше очередное воспоминание и выпроводил словоохотливого майора за дверь.
Вернувшись, он сказал:
– Трудно будет проверить что-либо в Сент-Лу. Сейчас самый разгар курортного сезона.
– Да, мы не можем исключить майора Барри из нашего списка, – согласился главный констебль. – Впрочем, я не верю, что он тут как-то замешан. По курортам слоняются десятки подобных старых зануд. Помню двух-трех таких по службе в армии. И все же – нельзя сбрасывать его со счетов. Оставляю все вам, Колгейт. Проверьте, когда он забрал машину из гаража… горючее… и все остальное. В принципе, возможно, что Барри оставил машину где-нибудь в укромном месте, вернулся сюда пешком и отправился в бухту. И все же мне это кажется маловероятным. Он бы слишком рисковал попасться кому-либо на глаза.
Колгейт кивнул.
– Конечно, сегодня здесь много экскурсионных автобусов, – сказал он. – День выдался замечательный. Они начали подъезжать сюда около половины двенадцатого. Прилив был в семь утра, стало быть, отлив где-то около часа дня. Весь берег и дамба были заполнены туристами.
– Да, – сказал Уэстон. – Но от дамбы Барри должен был пройти мимо пансионата.
– Необязательно. Он мог свернуть на тропинку, ведущую в центр острова.
– Я вовсе не хочу сказать, что Барри не смог бы вернуться незамеченным, – с сомнением произнес Уэстон. – Практически все гости пансионата находились в солярии на пляже, за исключением миссис Редферн и дочери Маршалла, ушедших в бухту Чаек, а начало этой тропы просматривается лишь из нескольких номеров пансионата, поэтому с большой долей вероятности никто не смотрел в окно как раз в этот момент. Я согласен, что кто-то мог пройти к пансионату, пересечь фойе и выйти на улицу так, чтобы никто его не увидел. Но я хочу сказать другое: Барри не мог рассчитывать на то, что никто его не увидит.
– Он мог подплыть к бухте на лодке, обогнув остров, – предположил Колгейт.
Уэстон кивнул.
– Это гораздо разумнее. Если у него была наготове лодка в одной из окрестных бухт, он мог бы оставить машину, дойти на веслах или под парусом до бухты Эльфов, совершить убийство, вернуться назад, сесть в машину и приехать сюда с рассказом о том, что он ездил в Сент-Лу и заблудился там, – уверенный в том, что проверить его рассказ будет непросто.
– Вы совершенно правы, сэр.
– Что ж, оставляю и это вам, Колгейт, – сказал главный констебль. – Тщательно прочешите окрестности. Вы сами знаете, что делать. А сейчас побеседуем с мисс Брюстер.
Эмили Брюстер не смогла добавить ничего существенного к тому, что уже было известно. После того как она повторила свой рассказ, Уэстон спросил:
– И вы не знаете ничего такого, что хоть как-нибудь могло нам помочь?
– Боюсь, нет, – коротко ответила Эмили. – Очень прискорбный случай. Однако надеюсь, вы быстро доберетесь до правды.
– И я также на это надеюсь, – сказал Уэстон.
– Сделать это будет нетрудно, – сухо заметила женщина.
– Что вы имеете в виду, мисс Брюстер?
– Извините. Я вовсе не собиралась учить вас делать свою работу. Я только хотела сказать, что, имея дело с такой женщиной, установить истину будет достаточно просто.
– Вы так считаете? – пробормотал Эркюль Пуаро.
– Разумеется, – отрезала Эмили Брюстер. – De mortis nil nisi bonum, конечно, но от фактов никуда не уйти. Эта женщина была насквозь порочна. Достаточно лишь немного покопаться в ее сомнительном прошлом.
– Она вам не нравилась? – мягко произнес Пуаро.
– Мне кое-что было о ней известно. – В ответ на вопросительные взгляды присутствующих она продолжила: – Моя двоюродная сестра замужем за одним из Эрскинов. Вы, вероятно, слышали о том, что эта женщина убедила старого сэра Роджера, уже выжившего из ума, оставить ей большую часть своего состояния, обделив законных наследников.
– И наследники… мм… были этим недовольны? – спросил полковник Уэстон.
– Естественно. Связь сэра Роджера с этой женщиной сама по себе уже была скандалом, а вдобавок он оставляет ей примерно пятьдесят тысяч фунтов! Вот она, Арлена Стюарт! Понимаю, мои слова могут показаться жестокими, но, по-моему, арлены стюарт этого мира не заслуживают сочувствия. И мне известно еще кое-что: один юноша – неплохой мальчик – совсем потерял из-за нее голову. Он всегда был чересчур безрассудным, и, разумеется, связь с этой женщиной заставила его переступить черту. Для того чтобы достать деньги на подарки ей, он занялся махинациями с какими-то акциями, и ему с огромным трудом удалось избежать судебного преследования. Эта женщина оскверняла все, с чем имела дело. Взгляните на то, как она губила молодого Редферна! Нет, боюсь, я не могу выразить ни малейшего сожаления по поводу ее смерти – хотя, конечно, было бы гораздо лучше, если б она утонула или сорвалась со скалы. То, что ее задушили, ужасно!
– И вы полагаете, что корни этого преступления надо искать в ее прошлом?
– Да, я в этом уверена.
– И как этот человек остался незамеченным?
– А почему он должен был попасться кому-то на глаза? Мы все находились на пляже. Насколько я понимаю, дочь Маршалла и Кристина Редферн отправились в бухту Чаек. Капитан Маршалл был у себя в комнате. Так кто же, во имя всего святого, мог увидеть этого человека, кроме разве что мисс Дарнли?
– А где была мисс Дарнли?
– Сидела на площадке на вершине скалы. Это место называется Солнечной террасой. Мы видели ее там, я и мистер Редферн, когда плыли вокруг острова.
– Возможно, вы правы, мисс Брюстер, – согласился полковник Уэстон.
– Я убеждена в этом! – решительно заявила Эмили. – Когда на женщине клейма ставить негде, она сама виновна в своей смерти! Вы не согласны со мною, месье Пуаро?
Подняв взгляд, детектив посмотрел в уверенные серые глаза Эмили Брюстер.
– О да, – сказал он, – я согласен с тем, что вы только что сказали. Арлена Маршалл сама является лучшим и единственным объяснением собственной смерти.
– Что ж, о чем еще говорить! – отрезала мисс Брюстер.
Она стояла, расправив плечи, и спокойно, уверенно смотрела на присутствующих.
– Можете быть уверены, мисс Брюстер, – сказал полковник Уэстон, – что ни одна ниточка, ведущая в прошлое миссис Маршалл, не останется без внимания.
Эмили вышла из кабинета.
Инспектор Колгейт придвинулся ближе к столу.
– Очень решительная женщина, ничего не скажешь, – задумчиво произнес он. – И она сейчас выдала убитой дамочке по полной, это точно. – Помолчав, инспектор продолжал, как бы рассуждая вслух сам с собой: – В каком-то смысле жаль, что у нее на все утро железное алиби. Вы не обратили внимания на ее руки, сэр? Большие, мужские. И она женщина крепкая – я бы сказал, посильнее многих мужчин… – Он снова умолк; его взгляд, брошенный на Пуаро, был чуть ли не умоляющим. – И вы говорите, месье Пуаро, сегодня утром она не отлучалась с пляжа?
Детектив медленно покачал головой:
– Дорогой мой инспектор, она спустилась на пляж задолго до того, как миссис Маршалл успела добраться до бухты Эльфов, и оставалась в поле моего зрения до тех пор, пока не отплыла на лодке вместе с мистером Редферном.
– В таком случае она чиста, – угрюмо промолвил инспектор Колгейт.
Похоже, он был этим огорчен.
Как всегда, при виде Розамунд Дарнли Эркюль Пуаро ощутил настоящую радость. Даже в обычное полицейское расследование обстоятельств зловещего убийства ей удалось привнести свое очарование.
Усевшись напротив полковника Уэстона, мисс Дарнли устремила на него серьезный, проницательный взгляд.
– Вам нужны мое имя и адрес? Розамунд Анна Дарнли. Я модельер, работаю под торговой маркой «Роз монд». Адрес: Брук-стрит, шестьсот двадцать два.
– Благодарю вас, мисс Дарнли. Итак, вы можете сообщить нам что-либо существенное?
– Думаю, вряд ли.
– Позвольте узнать, чем занимались вы сами?
– Я позавтракала около половины десятого. Затем поднялась к себе в номер, взяла несколько книг, зонтик и отправилась на Солнечную террасу; наверное, было минут двадцать пять одиннадцатого. В пансионат я вернулась где-то без десяти двенадцать, поднялась к себе, взяла ракетку и пошла на корт, где играла в теннис до обеда.
– На выступе скалы, который называется Солнечной террасой, вы находились где-то с половины одиннадцатого до без десяти двенадцать?
– Да.
– Сегодня утром вы видели миссис Маршалл?
– Нет.
– Вы не видели со скалы, как она плыла на плоту вокруг острова к бухте Эльфов?
– Нет; должно быть, она проплыла еще до того, как я туда пришла.