Аптека для нелюдей Герасимова Галина

— Не кладбище — колыбель, — и, посмотрев на легкое платье Полли, добавила: — Идти за мной. Далеко. Холодно.

Несмотря на погожий денек, лисица решила поверить на слово и накинула на плечи теплую шаль.

На них оглядывались. Не так часто можно было видеть, как кто-то спокойно следует за пикси. Обычно проказниц догоняли с криками, а тут мирная неспешная прогулка. Хотя насчет неспешной Полли приукрасила. Пикси летела быстро, и им пришлось ускорить шаг, чтобы не потерять ее из виду.

Постепенно каменные дома и пологие улицы сменились гористой местностью и деревьями с пышной кроной. Подъем стал круче. На окраине Крейтона, вдали от городского шума и суеты, от цветущих тиной вод Ферры, дышалось легче. Деревья создавали тень, а воздух был прохладен и свеж.

Интересно, здесь вообще бывали люди? — подумалось Полли, когда заметная поначалу тропинка потерялась в густой траве. Девушка обернулась — и увидела Крейтон раскинувшимся внизу. Они забрались довольно высоко, и панорама открывалась впечатляющая.

Спустя еще несколько минут тяжелого подъема, впереди выросло нагромождение камней. Поначалу Полли собиралась обойти неожиданное препятствие, но пикси подлетела к нему и опустила ладошки на плоскую вертикальную плиту. Воздух задрожал от магии. Признаться, раньше девушка не видела, как колдует маленький народец, но когда огромная глыба отъехала в сторону, как перышко, ей стало не по себе. Она незаметно от пикси попробовала сдвинуть плиту — вдруг та не из камня? — но плита не шелохнулась!

Полли с уважением покосилась на маленькую нелюдь. После такой демонстрации силы десять раз подумаешь, прежде чем злить пикси. А не они ли, случаем, шутят, перетаскивая статую бургомистра с места на место? Не случайно же проказники совершенно неуловимы!

— Милли дальше нельзя, — произнесла кроха, посмотрев на них с серьезным видом. — Колыбель или уходить, или прийти. Милли рано уходить. Ждать здесь.

Она опустилась на камушек, сложила крылья и, сорвав травинку, затеребила ее в руках.

— А мы не потеряемся? — на всякий случай уточнила Полли.

— Коридор. Большой зал. — Пикси показала два сложенных пальца, но, увидев непонимание на лице лисицы, повторила: — Вниз, вниз, вниз — и коридор!

Милли сопроводила настойчивое объяснение наглядным жестом. Она предлагала залезть внутрь необычного сооружения. Неужели пикси действительно устроили там поминальный зал?

Полли с подозрением заглянула в пещеру. Темень стояла непроглядная, и оставалось только гадать, как глубоко вниз уходили ступеньки. Вот спустятся они, а кто знает, что взбредет пикси в голову? Еще закроет вход камнем — и поминай как звали! Но не поворачивать же, когда они зашли так далеко.

Некромант зажег огонек, немного разогнавший тьму, и первым сделал шаг в подземелье.

— Не отходи от меня далеко, — попросил он Полли, осторожно ступая вниз. К подземному кладбищу вел довольно крутой спуск, а каменные ступеньки были склизкими из-за мха и сырости. Запах стоял соответствующий.

Милли не обманула, потеряться было сложно. Небольшой коридор расширялся в круглую пещеру с подземным озером, и Тмор притушил огонек, впитав остатки силы — здесь свет был не нужен. Место дышало магией. Она поднималась от воды крохотными искрами, разлеталась в стороны от крупных продолговатых плодов, светящихся изнутри. Эти плоды переплелись вокруг озера в диковинную паутину, свисающую почти до самой воды, и внутри каждого из них пульсировало что-то темное. Зародыши! — сообразила Полли, приглядевшись. Магия гудела пчелиным роем и билась в такт их дыханию.

— Так странно. Должно быть жутко, но мне отчего-то спокойно, — заметил Тмор, поймав Полли за руку.

Лисица кивнула. Монотонная музыка вселяла гипнотическое умиротворение. Хотелось прилечь и отдохнуть, раствориться в этих звуках… Полли вдруг увидела всю пещеру иначе — ярче, острее! — будто сделала первый настоящий глоток воздуха. Что-то внутри нее всколыхнулось, и она почувствовала, как упускает нечто важное.

— Посмотри налево. — Тмор наклонился к ней, и лисица повернулась.

Она увидела, как один из «плодов» стал биться сильнее прочих. Темная сердцевина внутри него пришла в хаотичное движение. Затем плод раскололся с глухим треском, и на осколках осталась пикси. Мокрая, в слизи и крови, малышка несколько раз медленно взмахнула крыльями, словно убеждалась, что крылья ей подчиняются, а затем взлетела. Неуверенный кривоватый полет с каждой секундой обретал грациозность, и вскоре кроха со смехом пронеслась мимо них к выходу, определив его безошибочно.

Это место действительно нельзя было назвать кладбищем — оно было колыбелью. Здесь мертвые находили покой, обращаясь в вечные плоды, и обретали в них новую жизнь, запуская новый круг рождения и смерти.

В молчании Полли осторожно собрала остатки плода и положила его сумку. «Кокон фейри». А ведь название лучше не придумаешь! Пикси радовались новой жизни подобно легкокрылым мотылькам.

— Идем. Кажется, мы и так видели больше, чем должны, — тихо произнес Тмор, и они вышли из подземелья.

После полумрака подземелья на солнце заслезились глаза, и Полли прикрыла их рукой, привыкая к яркому свету. Милли дожидалась, греясь на камне и подставив пестрые крылья под теплые солнечные лучи. На ее мордашке сияла улыбка, а сама пикси напевала простенькую мелодию из тех, что часто играют шарманщики в городе.

— Милли скучать, — пожаловалась она, спрыгнув с камня.

Подлетела ближе, рассматривая Полли с любопытством и к чему-то прислушиваясь.

— Колыбель хорошо! Польза, — с удовлетворением сказала она, облетев ее по кругу. Потом с тем же непринужденным видом задвинула вход тяжеленной глыбой и, смеясь и наматывая залихватские виражи, помчалась обратно в город.

И что это было? — с недоумением посмотрела ей вслед Полли. Она в себе никаких изменений после посещения пещеры не ощущала. Разве что неясное чувство беспокойства, возникшее там, усугубилось. О чем же она забыла?..

— Полли, ты идешь?

— Да, прости. — Лисица мотнула головой, отгоняя лишние мысли, и взялась за протянутую руку. Не хотелось волноваться по пустякам. Поводов для тревоги и без того было предостаточно.

Милли оставила их на одной из улочек, увлекшись сладкими пончиками в кондитерской — наверняка раздумывала, как бы умыкнуть парочку. Дожидаться пикси они не стали: лучше поскорее вернуться домой и попробовать приготовить зелье. Вот только у дома их встретил сюрприз. Кеб с леди Кастэль стоял у самых ворот, и баронесса, едва завидев племянника, поспешила к нему. Полли она подчеркнуто игнорировала, не соизволив даже ответить на приветствие.

— Ты ведь не забыл о приеме у бургомистра? Осталось две недели. Я попросила знакомую портниху помочь тебе с костюмом. Агнесс какое-то время работала при дворе, а руки ее дочери просто золотые. Дорогая, подойдите сюда! — повысив голос, позвала леди Кастэль.

Дверца кеба снова открылась. Баронесса, как оказалось, прибыла не одна, а в компании. Полли была готова биться о заклад, что портниху леди Кастэль выбрала вовсе не по умению хорошо шить, а из-за красавицы-дочери.

— Знакомься, это Агнесс и ее дочь Льенна.

— Очень приятно. Леди Кастэль много о вас рассказывала, — нежным голоском пропело рыжее создание, опередив строгую дородную матушку, и сделало изящный книксен. Зеленые глаза озорно взглянули на Тмора, но стоило девушке заметить Полли, и огонек в ее взгляде погас.

Интересно, баронесса предпочла скрыть, что у Тмора есть невеста, или, напротив, расписала в красках все коварство лисиц?

— Мне тоже очень приятно, Льенна. Меня зовут Поллет Фукс, и я невеста мистера Рекорти, — сказала Полли прежде, чем некромант успел что-либо ответить.

Льенна недовольно поджала губы.

— Да, о вас я тоже наслышана, — подтвердила она вторую версию.

— Уверена, вы слышали только хорошее. — Полли широко улыбнулась и посмотрела на закипающую баронессу. Устраивать скандал на людях та не стала бы, и лисица могла беспрепятственно ее поддразнить.

— Я пойду в аптеку. Жду тебя, как закончишь, — предупредила девушка некроманта, намеренно оставляя на его щеке поцелуй. Небольшая вольность, доступная при помолвке.

О других вольностях, которые они давно себе позволяли, лисица предпочитала не распространяться.

Заглянув в аптеку, она убедилась, что все в порядке. Рабочий день подходил к концу, покупатели разошлись. Гоблин на кухне что-то втолковывал Фирсу, показывая исписанный листок — аптекарь взялся учить мальчишку счету, раз уж тот прогуливал школу. Зато Терви не скучал в одиночестве: Майя — уличная цветочница, занесла травы, и теперь молодежь болтала за чашечкой чая. Гостья беззастенчиво строила глазки полурослику, а Терви заикался сильнее обычного, краснел, но разговор прекращать не торопился. Ну-ну, пусть пообщаются.

Полли убрала «кокон фейри» к прочим ингредиентам и незаметно ушла в свою комнату. Кеба под окнами уже не было, и в гостиной у Тмора горел свет.

А эта Льенна выглядела милой. Как раз во вкусе леди Кастэль: скромная, обаятельная и, главное, человек. Стоило Полли представить, как это нежное создание краснеет, снимая с Тмора мерки, или стыдливо отворачивается, исподтишка любуясь на него без рубашки, и ее охватил гнев. Одежду они подбирать собрались, как же!

Сердито махнув хвостом, Полли вскочила и решительным шагом направилась к соседскому дому.

Тмор открыл безо всяких проволочек. Костюм он сменить не успел, разве что верхние пуговицы рубашки были по-домашнему расстегнуты. Полли потянулась к ним, застегнув до самого горла. Некромант не останавливал ее, глядя с недоумением и удивлением.

— Что ты делаешь?

— У тебя гости, а ты так ходишь! — Лисица посмотрела долгим взглядом на его рубашку, подумывая, не заставить ли его накинуть сюртук.

Тмор скрестил руки на груди. Тонкие губы едва заметно дрогнули.

— Я подумал, что вполне обойдусь готовым костюмом, и просил Агнесс с дочерью не беспокоиться и вернуться домой. Тетушка осталась — накрывает стол к ужину и собирается прочитать мне очередную лекцию о правилах приличия. А ты разве не собиралась заняться аптекой?

— Терви замечательно справляется сам.

— Полли, ну-ка посмотри на меня. — Тмор поймал ее подбородок, и девушка почувствовала, как краска заливает лицо. Некромант уже открыто улыбался. — Почему ты пришла?

— Леди Кастэль точно собиралась свести тебя с этой Льенной, — выпалила лисица.

Тмор, не выдержав, расхохотался:

— Прости! Я уже не помню, когда ты в последний раз ревновала меня к кому-то. И знаешь, это так…

— Глупо?

— …льстит, — мягким голосом закончил Тмор и притянул ее к себе, коснувшись губами пушистого уха. — Я люблю тебя, и никто другой мне не нужен. Веришь?

Невесомый поцелуй в висок, в щеку, дразнящий и такой сладкий — в губы. Они немного увлеклись, позабыв, что не одни дома.

— Тмор Рекорти! — возмущенно ахнула баронесса, застав парочку в коридоре.

Полли со смешком уткнулась лбом в его плечо. Кажется, она пала в глазах леди Кастэль еще ниже.

— Знаешь, что, я ухожу! — Баронесса схватила оставленный в коридоре ридикюль. — Ваше поведение недопустимо! Может, вы еще на улице у всех на виду будете…

Возмущение потонуло в жутком грохоте. Что-то взорвалось? Разбилось? Полли вцепилась в руку Тмора, пытаясь понять, откуда шум, и в тот же миг дубовые двери лаборатории разлетелись в щепки.

На пороге, прямо в центре дома, застыл крейтонский зверь. Тряхнул головой, сбрасывая опилки и оглядывая их компанию. Низко, утробно зарычал. В густой окровавленной шерсти застряли осколки стекла и опилки — видимо, он пробрался в лабораторию через окно, а обратно через острые осколки вылезать не захотел.

То, что на его пути к свободе стоит баронесса, Тмор и Полли поняли одновременно. Тмор вытянул руку вперед, сплетая магией ловчую сеть — надолго не удержит, но хоть притормозит, а Полли бросилась к леди Кастэль, отталкивая даму в сторону. Когти твари прошлись по спине лисицы, раздирая кожу в клочья, и девушка стиснула зубы, чтобы не закричать. Если Тмор отвлечется…

Второго удара когтей Полли не почувствовала. Найт прыгнул на зверя и повис на нем, вцепился в холку мертвой хваткой. Хотя мастиф уступал химере в размерах, но все равно был здоровым, к тому же защищал любимую хозяйку и сдаваться не собирался. Звери покатились по полу, рыча и кусаясь, превратившись в огромный мохнатый клубок.

Глаза баронессы расширились от ужаса, но Полли было не до ее нежных чувств. Из-за мастифа Тмор не мог ударить, да если бы и смог — девушка прекрасно помнила, как плохо на тварь действовала магия. Когти лисицы тоже не способны были пробить толстую шкуру. Найт же явно проигрывал, и видеть, как убивают преданного пса, было невыносимо.

— Найтан, в сторону! — крикнул Тмор, и пес неловко отпрыгнул, повинуясь команде. В тот же миг некромант бросил флакон, и тот взорвался рядом с мордой химеры.

Экспериментальное зелье! — вспышкой пронеслось у Полли в голове. Тварь взревела, закрутилась на месте, отчаянно пытаясь избавиться от жжения. Шкура дымилась и сползала с морды клочьями. Крейтонский зверь окончательно обезумел. От боли он крушил все подряд, грозясь наброситься в любой момент — уже без какого-либо инстинкта самосохранения.

Бах! Полли на мгновение оглохла от выстрела у самого уха. Оглянулась и увидела, как леди Кастэль дрожащими руками наводит револьвер на тварь и нажимает на курок второй раз. Кто бы ни учил баронессу целиться, он знал свое дело — даже химере было не выжить с пробитой глазницей. Тварь пошатнулась и рухнула на пол, дернувшись в последний раз — и затихла уже навсегда.

Полиция на выстрелы сбежалась быстро. Не прошло и четверти часа, как в дом ворвалась целая группа полицейских с револьверами на изготовку. Правда, спасать оказалось некого. Тварь издохла, а остальные были живы и относительно невредимы. Найт отделался прокушенной лапой и вырванными клоками шерсти и теперь зализывал повреждения, терпеливо ожидая, когда хозяин обратит на него внимание.

Больше всех досталось Огесту. Скелет первым попытался остановить зверя, и тварь разломала ему грудину, раздробив старые кости в труху. Восстанавливать их сейчас было бы долго и хлопотно, к тому же некромант в первую очередь предпочел тратить силы на живых.

От шока Полли ничего не чувствовала и потому удивилась, когда Тмор засуетился вокруг нее, как наседка возле цыпленка. Ну, подумаешь, платье заляпано кровью, не так уж страшно… Но когда шок прошел, она в полной мере ощутила боль от глубоких ран. Оставалось только кусать губы, пока маг залечивал повреждения. Даже леди Кастэль смотрела на нее сочувственно. Если, конечно, Полли не показалось. Впрочем, стоило полиции появиться в доме, и пожилая леди вовсе проявила себя с неожиданной стороны: набросила на подлеченные плечи девушки собственную шаль.

— Не пристало показывать себя в таком виде, — нравоучительно произнесла она, а у самой дрожали руки и губы.

Ей бы успокоительного зелья накапать! Полли предупредила инспектора, возглавлявшего отряд, что они будут в доме напротив, и увлекла за собой баронессу. Та не сопротивлялась.

Полурослики с обеспокоенным призраком встретили их в холле. Они тоже слышали выстрелы и видели констеблей. Терви пытался узнать, что происходит, но его не пустили. Пришлось глазеть из окон и бояться, что случилось непоправимое.

Когда суета немного поутихла, Полли потрепала Фирса по соломенным волосам.

— Ты отомщен.

У мальчишки глаза стали круглыми, как ганты!

— Вы убили крейтонского зверя?!

— Вообще-то это я его застрелила, — не слишком удачно скрывая гордость, сказала баронесса. Как бы она ни относилась к нелюдям, но искреннее восхищение в глазах полурослика ей польстило.

— Проводите леди Кастэль в гостиную и согрейте чайник, — попросила Полли братьев, а сама пошла в комнату, переодеться.

Все-таки баронесса была права: ходить в разодранном платье — верх неприличия. Да и раны обработать стоило, как бы хорошо Тмор их ни подлечил. Спина чесалась, и мазь лишней не была.

Пока девушка переодевалась, кратко рассказала гоблину, что случилось.

— Если гримуар у мистера Сантифи похитил создатель химер, тот вполне мог отправить на поиски своих подопечных. Гримуар ведь лежал в лаборатории? Зверь мог прийти за ним.

Полли похолодела. С химерой-то они разобрались, но что, если констебли обнаружат книгу? Попробуй объясни, как украденный у виконта гримуар оказался у них!

— Рекорти не дурак, разберется, — правильно понял ее испуг гоблин. — А тебе стоит поторопиться и спуститься в гостиную, пока баронесса окончательно не пришла в себя. Разве не подходящее время, чтобы наладить отношения?

Полли время подходящим не считала — лучше бы она поддерживала сейчас Тмора, — но и бросить леди Кастэль не могла. К тому моменту, когда девушка спустилась, чайник уже вскипел, и она заварила мятный чай, добавив для успокоения нервов немного зелья. Можно было бы и бальзамом обойтись, но баронесса казалась слишком взвинченной. Она даже Терви не гнала прочь, рассеянно слушая, как он пытается ее отвлечь: мысли гостьи явно витали где-то далеко.

— Вот, возьмите, это поможет успокоиться. — Полли кивком отпустила полурослика и протянула баронессе чашку. Кто бы подумал, что придется отпаивать леди Кастэль своими зельями!

— Благодарю, — чопорно ответила баронесса. Огляделась, рассматривая обстановку. За несколько недель аптека преобразилась и стала довольно уютной. Конечно, до идеала было еще далеко, но Полли гордилась их совместным детищем. — У тебя здесь неплохо устроено. А те мальчики, они здесь работают?

— Да, Терви занимается бухгалтерией, а Фирс помогает поддерживать порядок в зале…

— Худющие только оба. Ты же им хорошо платишь?

— Д-да, — опешила Полли. С чего такая забота? Платить мальчишкам она стала с прошлой недели, хотя поначалу Терви отнекивался, не желая принимать деньги.

— Это правильно. Я не хочу, чтобы о нашей семье потом поползли дурные слухи, — кивнула баронесса.

Полли не сразу сообразила, что леди Кастэль этими словами приняла ее как невестку. Правда, вслух об этом не стоило заикаться: дама снова приняла холодный и неприступный вид.

Продолжить разговор помешал уже знакомый старший инспектор. С местом преступления они закончили, и раз Тмор пришел без конвоя и наручников, гримуар не нашли. Полли едва заметно выдохнула, предлагая мужчинам присесть.

Прислонив трость к дивану, инспектор вытащил было сигарету и собрался закурить, но под двумя осуждающими взглядами — Полли и леди Кастэль, — кашлянул и убрал портсигар обратно в карман.

— Третий раз я вижу вас рядом с химерой, и вы до сих пор живы. Вы удивительно везучая девушка, мисс Фукс, — восхитился он, чтобы сгладить неловкость.

Полли заметила, как Фирс поспешно спрятался за брата — кажется, с инспектором мальчишка был знаком не понаслышке и попадаться ему на глаза не хотел.

— Третий раз? — одними губами спросил Тмор, приподняв брови.

— Потом, — также пообещала Полли и снова посмотрела на инспектора.

— Расскажите мне подробно, что случилось, — достав блокнот, попросил он.

Искажать версию Полли не стала и постаралась в деталях вспомнить, как произошло нападение. Удивительно, но в этот раз инспектор действительно слушал! Не торопил, не пытался прервать из-за «ненужных» деталей. Как быстро он поменял свое отношение к проблеме после приказа бургомистра! Когда Полли упомянула экспериментальное зелье, инспектор зацепился за тему и попросил приготовить для них небольшую партию.

— Мы бы с удовольствием, но вы же сами видели, во что превратилась лаборатория. Половина аппаратуры разбита, и у меня тоже нет нужного оборудования, — вздохнула лисица. Со своего места она как раз могла рассмотреть и выбитые окна в доме напротив, и царящую там разруху.

Старший инспектор проследил за ее взглядом и махнул рукой.

— Ерунда! Если договоримся, я завтра же вышлю вам мастеров, починим за день. А пока можете занять нашу лабораторию — обеспечим и ингредиентами, и местом. Ну как, согласны?

Тмор и Полли быстро переглянулись, и лисица кивнула. Они все равно собирались отдать зелье магам, так почему бы полиции не помочь?

Гость еще раз посмотрел свои записи.

— Никак не могу понять, зачем зверь разгромил лабораторию. Раньше он только нападал на нелюдей.

— Уж если вы не знаете, то нам тем более гадать не пристало. И вообще, делали бы лучше свою работу, а не перекладывали на обычных граждан, — ворчливо заметила баронесса. Наверняка ждала, когда же он начнет расспрашивать о ее геройском поступке, но мужчина с вопросами не спешил.

— Кстати, леди Кастэль, я не припомню, чтобы вам выдавали разрешение на ношение оружия, — спохватился инспектор, и женщина возмущенно поджала губы.

— Я жена офицера! Вы считаете, я не могу носить револьвер в память о муже? — спросила она, сжимая ридикюль с драгоценным оружием.

— Можете, конечно, но его надо зарегистрировать, — терпеливо повторил он.

— Револьвер зарегистрирован на моего мужа. И сегодня спас всем нам жизнь!

— Я не спорю, и все же…

— По-вашему, пусть эта тварь загрызла бы нас из-за каких-то формальностей?! — голос баронессы взлетел в тонкий фальцет, и старший инспектор не выдержал.

— Хорошо, леди Кастэль. Я лично прослежу, чтобы оружие переписали на вас. — Мужчина демонстративно вытащил из кармана часы и посмотрел время. — А сейчас вынужден откланяться, служба.

Он засобирался так быстро, что чуть не забыл трость. Баронесса посмотрела ему вслед с видом победительницы.

ГЛАВА 13

Залитый солнцем луг. От палящих лучей некуда у крыться, и пот струится градом по худому телу. Огнем горят сбитые костяшки, хочется убежать, окунуться в прохладные воды Ферры, но кто позволит? Высокий поджарый мальчишка с длинным хвостом и торчащими лисьими ушами стоит напротив, смотрит с хищным прищуром и кидает под ноги палку.

— Нападай!

— Не хочу.

Упрямо сжатые губы ничего не решают. Он ударяет первым, парой оплеух напоминая, что нет никакого выбора. Палку все-таки приходится взять.

— Молодец. Ты должен стать сильнее, а то выглядишь, как забитый щенок, — его голос низкий, почти как у взрослого. Как же хочется стереть с лица эту снисходительную ухмылку!

— Это ты — щенок!

Броситься, ударить изо всех сил. Он хохочет над попыткой достать, уворачиваясь от ударов. Мохнатые уши встопорщились, хвост ходит ходуном.

— Я уже взрослый лис. А тебе еще расти и расти, — подмигивает он и снова атакует.

Боли почти нет. Еще одна длинная царапина на руке, от столкновения с противником хрустят ребра. В какой момент все тело превратилось в сплошной синяк? Раны от когтей заживают долго, и он уже не помнит, каково это — когда не болит.

Он отлично знает, что будет дальше. Когда вернется домой, мама разохается и попросит осторожнее играть со сводным братом, а отчим недовольно нахмурит брови.

Играть?! Да он каждый день борется, чтобы выжить! Отец был прав, когда говорил, что нелюди — это звери в человеческом обличье.

Хочется, чтобы это безумие закончилось, но надежды нет, и от этого становится еще страшнее.

— Это все, на что ты способен? — Противник выбивает палку, а земля оказывается неожиданно близко — в нее тыкают носом, как нашкодившего щенка. Как же унизительно проиграть в очередной раз!

Разочарованный даже не сражением — избиением, лис отворачивается и уходит к реке. Наклоняется, чтобы умыться. Отчетливо слышно фырчанье. Еще немного, и он успокоится, а издевательства продолжатся. Живот скручивает от страха, и хочется выть совсем по-звериному.

А ведь Ферра здесь достаточно быстрая и глубокая…

Решение приходит мгновенно — и не верится, что это его мысли. Не думать, просто закончить этот кошмар. Пусть все прекратится!

Поднятая палка в руках кажется неимоверно тяжелой…

— Слишком громко. — Лис лениво оборачивается. На мгновение в зеленых глазах мелькает удивление и страх, и это вызывает противоестественную радость. Он испугался! Все-таки получилось его обыграть!

Вот только замах не остановить. Удар! А ведь он не думал, что получится достать. Брызги крови на штанах и рубашке. И разбитые в кровь губы кривятся в одно-единственное слово:

— Дурак.

— Далин, проснись!

Легкое прикосновение к плечу вырвало из надоедливого кошмара. Мужчина открыл глаза и с раздражением посмотрел на разбудившую его особу. Эльфийка склонилась над ним, опершись на кровать и взволнованно кусая и без того искусанные губы. Он уже ругал ее за эту привычку, но, видно, одного внушения было мало. Впрочем, сейчас его не волновали ни дурные привычки, ни подчеркнутые тонкой сорочкой аппетитные формы. Далин откинул одеяло и сел на постели, запустив пальцы в лохматые со сна волосы. Он снова пришел его мучить. Прошло больше пятнадцати лет, а он никак не мог забыть проклятого лиса!

Затрясло, и от накатившей слабости захотелось рычать. Он обхватил себя руками, пытаясь справиться с приступом. И кой дьявол притащил сюда эту идиотку? Не хватало еще показывать свою слабость нелюди.

— С тобой все в порядке?

О да! Разве не видно, что с ним все замечательно?! Грубо отодвинув девушку в сторону, Далин встал с кровати.

— Что ты здесь делаешь? Я же сказал тебе спать в гостевой комнате! — Сдерживать себя становилось все сложнее.

От его жесткого тона у Озиль задрожали губы, но она не позволила себе накричать в ответ. Хорошо запомнила, чего нельзя делать.

— Ты стонал. Я испугалась, что тебе плохо.

В другой раз ее спокойный нежный голосок мог бы его убедить, но не сейчас. Он даже смотреть старался в одну точку, чтобы унять клокочущий глубоко внутри гнев. Со страхом можно было бороться разными способами, и Далин нашел возможность его побеждать. Но в такие моменты лучше было не попадаться ему под руку.

— Убедилась, что все в порядке? Теперь уходи.

— Но ты бледный…

— Пошла. Вон.

Ему действительно было сложно сдерживать свою злость. Вот только эльфийка понятия не имела, что происходит. Вместо того, чтобы, не оглядываясь, бежать прочь, вскочила с кровати с дрожащими от обиды губами и уставилась на него, сжав пальцы в кулаки.

— Что тебе снилось? Ты представлял, как целуешься с этой хвостатой дрянью? Чем она тебя околдовала?! — Озиль кричала, наступая, не понимая, что сама себя загоняет в ловушку.

Зверь внутри Далина заворочался, поднимая голову. Поначалу ревность этой нелюди казалась забавной, но сейчас вызывала лишь глухое раздражение. Словно она имела какое-то право его ревновать! На губах Далина появилась легкая ухмылка.

— Молчишь? Значит, я права? Хватит, я больше не собираюсь это терпеть.

Эльфийка резко развернулась, собираясь выйти из комнаты, но мужчина схватил ее за растрепавшуюся косу. Рывком притянул к себе.

— Куда ты собралась?

От обиды и боли у Озиль на глазах выступили слезы.

— Отпусти, я ухожу домой! Ты сам позвал меня, а теперь обращаешься, как с какой-то подзаборной шавкой!

Она обернулась к нему и замерла, потому что человек, который держал ее, был не знаком. Лицо, фигура, запах — все оставалось прежним. Но у Далина просто не могло быть такого злого взгляда и холодной усмешки. Чужое прикосновение обожгло, как огонь, пробирая до дрожи.

Он провел по щеке Озиль почти нежно, едва касаясь — так отчего ей захотелось бежать прочь?

— Вот именно, я сам тебя позвал. И, кажется, пора показать, где место тебе подобным.

Старший инспектор переоценил своих помощников: на восстановление лаборатории ушло три дня, два из которых Полли с Тмором провели в полицейском участке — им выделили комнатушку, полностью оборудованную для приготовления зелий. Более того, от дома до участка их сопровождала охрана. В полиции опасались, что нападение повторится. Крейтон усиленно патрулировали, и пока все было тихо, но кто знает, сколько еще химер бродит по городу?

Все-таки здорово было вернуться в собственную лабораторию! Теперь о буйстве зверя в ней напоминали разве что следы когтей на стене да вытоптанные клумбы под окнами. Феникс по-прежнему ютился на подоконнике и не пострадал во время нападения. На клетку была наброшена ткань, и тварь попросту не заметила птицу.

А вот гримуар пришлось собирать по листам. Сцепившись с Огестом, зверь перевернул всю лабораторию вверх дном — хорошо, что никто из констеблей не додумался посмотреть, что за бумажки разбросаны по полу. «А может, и додумались, но не подали виду, — поймала себя на мысли Полли. — Не случайно же инспектор так пристально наблюдал за нами все это время!»

Тем не менее, после того как партия зелья против химер оказалась в полиции, их больше не беспокоили. Наконец-то нашлось время, чтобы расправиться с проклятием. «Кокон фейри» Полли перетерла в порошок, и еще один вечер был потрачен, чтобы проверить расчеты некроманта. Исключительно теоретические изыскания на бумаге были для лисицы внове, приходилось представлять, к чему приведет то или иное действие, а не видеть результат воочию.

На четвертое утро после нападения, только проснувшись, она засобиралась в лабораторию.

— Еще не рассвело, спи, — попытался успокоить ее Тмор, сонно щурясь.

Лисица осталась неумолима. Не помогли даже крепкие объятия и поцелуи, хотя, пронзительные и сладкие, они на время увлекли обоих. Тревога, помноженная на надежду, дарила целую гамму чувств. Но если некромант думал, что блаженная истома после бурного утра помешает Полли осуществить задуманное, то зря. Она не собиралась откладывать эксперимент. Выбравшись из кровати ближе к полудню, девушка упрямо завернула в лабораторию, увлекая за собой и Тмора. Пока он нарезал и толок ингредиенты, она готовила основу для зелья. Разделять работу было непривычно, но оказалось, так гораздо удобнее.

— Корень златогласки, зубы василиска, теперь немного порошка из кокона фейри…

В этот раз зелье напоминало ведьмовское снадобье, но главное, чтобы оно подействовало. За счет катализатора отвар стал синевато-прозрачным, а не болотного цвета, как раньше. Правда, остывал так же долго, и они издергались в ожидании: Полли мерила шагами лабораторию, не в силах успокоить хвост, который так и бил по ногам, а Тмор привычно убирался, чтобы не выглядеть таким же встревоженным. Кто-то из них должен же был сохранять хотя бы видимость спокойствия?

Последние песчинки в часах упали на дно, и Полли протянула Тмору флакон. Руки лисицы дрожали, словно это ей, а не некроманту предстояло испытать на себе действие зелья. Тмор вздохнул, накрывая девичьи ладони своими.

— Давай ты выйдешь, — неожиданно предложил он, принимая флакон из ее рук.

Полли нахмурилась.

— Зачем?

— Вся эта процедура — не самая приятная вещь. Не хочу, чтобы ты видела.

— А если тебе станет плохо, кто поможет? — возразила девушка. — Нет уж, давай я здесь побуду, на всякий случай.

Некромант в очередной раз вздохнул — собственно, он и не сомневался, что Полли откажется, — и снял перчатки. На почерневшие, будто их окунули в чернила, пальцы было больно смотреть, и Полли прикусила губу. Хорошо, что руки не болели — а то ведь были и такие проклятия, которые приносили своим владельцам адские муки! Хотя моральные терзания тоже никто не отменял.

— Только не пугайся.

Маг капнул зелья себе на руки, растер ладони. Легкое свечение от кожи усилилось, тонкая пленка зелья коростой покрывала руки. Тмор скрипнул зубами, стараясь сохранить невозмутимость, но боль взяла свое. Некромант оперся о стол, тяжело дыша, а затем и вовсе упал на колени, глядя куда-то перед собой. Полли рванула было к нему, но остановилась как вкопанная, услышав:

— Не подходи! Пройдет. Так… всегда.

Тмор говорил рвано, коротко, будто каждое слово давалось ему с трудом. Рубашка на спине прилипла к телу: его охватил сильнейший жар. Некромант держался, не стонал, но каких усилий это ему стоило!

«Всегда»? До Полли медленно доходил смысл его слов. Получается, и в тот раз, когда она увидела Тмора из окна аптеки, он так же корчился на полу от боли? А сколько раз до этого?!

Девушка прижала руку к губам, сдерживая рвущиеся наружу мольбы. Казалось, она забыла, как дышать, беззвучно шепча их. Ну, пожалуйста, пожалуйста, зелье должно помочь, они ведь все сделали правильно!

Узор, уродовавший руки от запястий до самых кончиков пальцев, мучительно медленно стал отступать, растворяться, будто кто-то провел по почерневшей коже губкой. Наступившую тишину можно было разрезать, как праздничный пирог. Какое-то время некромант не двигался, потом нашел в себе силы подняться. Посмотрел на Полли с испуганным выражением, трогательным в своей искренности и больше подходящим растерянному мальчишке, чем мужчине. Он словно не верил, что проклятие ушло. Боялся сказать это вслух, чтобы не спугнуть удачу.

— Проверяй… — Полли едва узнала свой голос, настолько слабо и жалко он прозвучал.

Наверное, ее страх послужил для Тмора толчком — его взгляд снова стал уверенным, он расправил плечи и подошел к клетке.

— Фьоне, я надеюсь, что это в последний раз, — сказал он фениксу и коснулся яркого оперения.

Пять, десять, двадцать, шестьдесят… Полли с волнением отсчитывала секунды, но ничего не происходило.

— Получилось? — не веря, прошептала она.

Тмор молча смотрел на свои обычные руки — с натруженными мозолями, старыми шрамами, но без темного узора проклятия.

— Получилось, — эхом повторил некромант, но стоило Полли шагнуть к нему, и он отступил. — Подожди. А если мы не правы, и проклятие осталось? — В его голос снова прокралось сомнение. Он прожил с этим год — неудивительно, что теперь ему так сложно было поверить в исцеление.

— Феникс жив, — кивнула девушка на недовольно косящую на них желтым глазом птицу.

— Но ты — не феникс. Я не хочу рисковать.

Тмор с отвращением надел перчатки, наверняка давно осточертевшие, а Полли подавила разочарование. Она так надеялась, что сегодня все закончится!

— Предлагаешь проверить на случайном прохожем? Если упадет замертво, значит, не сработало, — с досадой пошутила она и поняла, что зря — Тмора передернуло. Видимо, он и сам боялся подобного исхода.

— Давай получим ответ от гильдии магов. Просто немного подождем. Хорошо?

Он притянул Полли к себе, сжимая в объятиях. Ну, хоть морщинка на лбу разгладилась, и, кажется, некромант стал спокойнее.

— Ты в курсе, что ты ужасный перестраховщик? — вздохнула лисица.

— Зато моя девушка жива и здорова. — Тмор поцеловал ее в макушку, извиняясь, и отправился писать запрос в гильдию на проведение обследования.

Страницы: «« « ... 89101112131415 » »»