Соблазнение невинной, или Два мужа для попаданки Рамис Кира

Как сжигать меня, так злыдня, а тут матушка. На первый взгляд кажется и простой народ, но в то же время хитрые они какие-то. Нужно ещё держать в голове тот факт, что больше половины из них магики и оборотни. И это не Россия XVII–XVIII вв., а Росси неизвестного века. Точно!

— Кто скажет, какое сегодня число? — и зачем спросила? Крепостные посмотрели на меня так, будто я спросила: «Сколько звёзд на небе?». — Ясно, грамотных среди вас нет.

Как же я хочу домой. Ну, не тяну я жизнь в глуши, в окружении сказочного народа. Сегодня не получилось меня прибить, так в следующий раз им кто-нибудь что-нибудь ляпнет, доведут же дело до конца.

Замуж, срочно нужно замуж. Узнать какое число. Поймать варвара, я его плохо рассмотрела, но, думаю, раз молод и силён, то в экстренные мужья подходит.

Правильно Филипп сказал: или я выхожу замуж за первого встречного, или еду в монастырь. Поэтому ищем.

— Барыня, а барыня, — позвал кузнец.

Оказывается, что я задумалась и уставилась в одну точку.

— Так, о чём я? Ах, да! Приходите завтра все, кто свободен. Одни отремонтируют конюшню, а кузнец и ещё человека два обсудят со мной положение дл. Я потеряла память, но это вам, наверно, давно известно. Поэтому хочу узнать, как обстоят дела с провизией, с полями, пушниной и выловом рыбы.

— Какой пушнины и рыбы? — тихо спросил кузнец. — Ваш батюшка запретил вылов рыбы и охоту на зверя. Только ягоды да грибы собираем.

— И это обсудим. Разрешу ловить и охотиться, но в разумных пределах, отдавая часть улова мне, — наконец-то лица людей посветлели, появились первые робкие улыбки. — А теперь все встали, подхватили женщин и, марш, домой спать!

— Госпожа, спасибо вам, что мужа моего не запороли, — подошедшая женщина показала глазами на кузнеца. — Век помнить буду вашу доброту и милость. Разрешите сегодня Фиму забрать. С нашими детьми ей всё веселее будет, пока её мать не оправится.

— Хорошо, идите, — кряхтя, словно старушка, поднялась со ступеньки.

Народ быстро расходился.

— Конфетка… — а он откуда тут?

Арчи налетел дымным облаком, от испуга я чуть обратно на ступеньку не села.

— Кто? — взревел он пароходной сиреной, увидев моё грязное лицо и разорванный подол. — Кто посмел обидеть госпожу Валери? А ну, стоять!

Крестьяне приостановились, посмотрели на меня. В ответ я махнула рукой, они выдохнули и очень быстрым шагом направились в сторону деревни.

Ровно через пять минут напротив меня остановился конь. И я вновь посмотрела в глаза того, кого меньше всего хотела видеть. Мужчина спешился.

Чувство злости и обиды вновь вернулись, но не на ушедших крепостных, а именно на этого надменного красавчика.

— Чем обязана в столь поздний час, господин Марк Теодорович? — интересно, а этот Мрак, ой, Марк женат?

Глава 22. Ночной разговор

Марк. Имение Дурнова.

— Марк, ты странно себя ведёшь. Если бы я не знал тебя, как сильного воина, стратега и… Слушай, зачем ты девчонку пугаешь? — Арчи подошёл к сидящему за столом мужчине и положил лапу на его колено. — Ты только принюхайся. Её магия сладкая, словно мёд, — пёс прикрыл глаза и прицокнул языком, вспоминая девушку. — Хотя как ты принюхаешься? Ну, хотя бы глаза открой.

Марк задумчиво выводил на бумаге закорючки.

— Что-то с ней не то, Арчи. Что-то не то…

— Да что не то? Ты мне не доверяешь? Я чувствую чистую и добрую душу. Магии, конечно, кот наплакал, но она есть: сладкая и тягучая, как патока. Так бы и съел. И я видел, как ты на неё смотрел! Так что берём. Сколько ещё ты будешь искать магическое совмещение? Красавица, умница, правда, говорит иногда странно и визжит не по делу. Но ей простительно, она же спину сломала, еле выжила и память потеряла.

— Арчи, даже если ты потеряешь память, то характер, привычки и повадки у тебя не изменятся. Если ты ворчал на всех, то продолжишь ворчать. Если любил ядрёный эль, то ты и будешь его продолжать пить, а к молоку нежными чувствами не воспылаешь. Я её просто не узнал, когда увидел тут, в усадьбе Дурнова. На балу была другая Валери Морозова. Там была расфуфыренная, наглая, склочная и очень громкая девица. Конечно, ты же не пошёл со мной на бал, а там было на что посмотреть. И даже после того, как узнал её имя, сомневался, а та ли Морозова.

— Что я забыл на этих балах? Твой отец постоянно их устраивает, пытаясь подобрать тебе подходящую невесту. Только я уникальный: ни одна мне не подходит, — с гордостью произнёс Арчи. — Ну или не подходила, а тут подошла. Берём и без возражений…

Марк, словно не слыша слов зверя, продолжил:

— Она долго ходила между мужчинами, осматривала каждого с ног до головы, словно товар на рынке, и тут её взгляд остановился на мне. Я поморщился, развернулся, уже хотел уйти в свой кабинет и заняться рабочими делами, как вдруг меня кто-то ухватил за рукав. Поворачиваюсь, а там она стоит и смотрит на меня своими большими ярко накрашенными глазами. «Вылитый попугай», — тогда подумал я и перевёл взгляд на её алые губы, которые выдали…

— Что? — Арчи заинтересовался рассказом.

— А то, что я красавчик, но не в её вкусе. Затем она развернулась и пошла дальше. И так громко это сказала, что все повернулись в нашу сторону. Бестолковая девица. Вот скажи, если я её не заинтересовал, то зачем подходила?

— Ой, да ты просто женщин плохо знаешь. Всё было наоборот, ты ей очень понравился, поэтому и цапнула тебя за рукав. Ты же на всех смотришь так, будто сейчас заморозишь. Испугалась моя конфетка, вот и ляпнула, что не хотела.

— Цапнула, ляпнула. Арчи, следи за языком, ты всё же зверь графа, как-никак, а не уличный пёс.

— Вот сам и следи, мальчик из замка. А мне мою конфетку подай. И чтобы я не видел больше её больших испуганных глаз. Пусть они всегда радостно улыбаются.

— Нет! С этой странной особой я связываться не намерен! Это она сейчас память потеряла. Вся такая нежная, — Марк вспомнил припухшие девичьи губы после поцелуя и вздымающуюся грудь, которой было тесно в платье. О, как он хотел тогда оголить её прелести, зацеловать все её тело. Молодой человек, почувствовав, что в брюках стало тесно, с силой стукнул по столу кулаком. — А как придёт в себя и всё вспомнит? Зачем мне злая и склочная жена, к тому же, разукрашенная, как попугай?

— Марк, что ты вообще о ней знаешь? Кроме того, что она богатая наследница с дурным характером? Ты не подумал, что именно на балу она была ненастоящей и зачем-то притворилась другой. А я вот навёл справки о ней. Пообщался с крепостными господина Дурнова.

— Расскажи, расскажи, что они тебе наплели.

— Отец у неё умер недавно. Магии в ней нет. Не знаю почему, но все деревенские утверждают, что она с рождения без магии… Мол, без дохтора и не выживет вовсе.

— Вот! Первая подозрительная нестыковка. В ней и правда, не было магии ни капли. А сейчас есть! Слабая, но есть же, — Марк резко встал. — Что ещё?

— Характер склочный, очень жестокая. Порет своих крестьян, почём зря. А после смерти отца совсем взбеленилась.

— Отчего это?

— По слухам, управляющий делами семьи перестал ей денег давать и сам не очень-то спешит исполнять обязанности, возложенные на него последним (покойным) барином. Крестьяне голодают, наёмные рабочие давно разбежались. В безвыходном положении оказалась девица, как бы не в монастырь её отправят, возраст-то поджимает, сам понимаешь. Мужей нет, магии нет, отберёт корона имущество по закону.

— Вот туда ей и дорога — в монастырь, пусть поумерит свой нрав немного…

— Да что ты меня перебиваешь? Марк, дай дорассказать, потом свою желчь изольёшь. Так вот, главные сплетники деревни рассказали, что управляющий не так-то и прост. Он — оборотень, владеющий магией, и давно присматривается к деньгам Морозовых. Пусть и не по статусу ему, но он возжелал жениться на Валери. И не раз у барина руки её просил, да тот всё отказывал. В последний раз, когда Валери пыталась у него денег получить на жизнь, он ей прямо и сказал: «Или ты выходишь за меня замуж, или помирай с голоду». Она долго орала на него, угрожая написать самому императору, а под конец разговора выкрикнула: «Я лучше за варвара пойду, чем за тебя, жирная туша!». Хлопнула дверью и, вскочив на лошадь, ускакала. Представляешь, за варвара? Да он же её в первую ночь порвёт на лоскуты.

— Арчи, ну, вот откуда такие подробности знают крестьяне Дурнова?

— Так девица, что служит в доме управляющего, подслушала разговор под дверью. Ну и разнесла в подоле по ближайшим соседям, а те дальше в соседние деревни и имения. Так и досюда дошла новость. А сам-то ты зачем остался в имении Дурнова? Его же с любовницей увезли в столицу. Может, и мы поедем?

— Я? — перед глазами Марка вновь встало лицо той, кого он не очень и хотел бы видеть. — Так дела принять, опись имущества и крепостных произвести. К продаже всё подготовить.

— Обычно этим занимаются твои подчинённые. Скажи, ну, скажи, что девица тебя заинтересовала, — чёрный дымный хвост с силой забил по полу. — Что именно из-за неё тут торчим. И что ты ищешь повод вновь увидеть её.

— Хватит! — столешница вновь испытала тяжесть кулака молодого человека. — Закончили разговор, спать пора.

Неожиданно Арчи к чему-то прислушался, зарычал, увеличился в размере и крикнул, выбегая в дверь:

— Больно и страшно моей конфетке. Помощи просит Валери. Марк, быстрее, мы должны помочь!

Молодой человек резко вскочил с места, но потом медленно опустился обратно.

— Вот беги и спасай. Она ноготок сломала, а мы ночью примчимся. Да и с чего ты взял, что ей помочь нужна? Не смогла бы она так далеко магический поисковый импульс послать.

— Ну и сиди тут, пока твою любимую звери терзают, — Арчи лишь на мгновение заскочил обратно в комнату и вновь исчез.

Марка разрывало двоякое чувство. Он понимал, что Арчи из-за сломанного ногтя не побежит среди ночи спасать девицу.

— Да чтоб тебя! — тайный советник вновь ударил по столу, схватил плётку и выбежал за дверь. — Держись, Валери, я скоро!

Глава 23. Ой, кажется, я влюбилась

Господин Марк обвёл взглядом дом с конюшней и ответил:

— Да вот, мимо проезжал. Решил узнать, как у вас дела. Смотрю, что не очень. Может, расскажете, что произошло?

— Валери, — дымный хвост бил меня по ногам, а тёплый нос тыкался в руку. — Ты как? Жива, здорова? Хочешь, я сожру всех твоих крепостных? Я умею, я мигом, и никто слова не скажет.

Мои глаза расширились, и я сделала шаг назад.

— Не нужно, они мне дороги, — дымный пёс засмеялся. — Арчи, ты пошутил?

— Может и пошутил, — он показал длинные клыки.

Грустно вздохнув, потерла лоб.

— Господин Марк, может, чая выпьете? — и тут же вспомнила, что в доме надымлено, да и стекло в одном из окон разбито. — Хотя, наверно, сейчас не время.

Я повернулась в сторону дома и охнула. Никаких следов пожара. Совершенно. Стены чистые, а стекло восстановлено. Но как?

— Марк Теодорович? — недоверчиво посмотрела на мужчину, а затем опять на фасад. — Это вы починили мой дом?

— Марк, ну, что я тебе говорю? Точно память потеряла девушка! — Арчи, смеясь, кружился вокруг моих ног.

— Госпожа Валери, а что вы вообще помните? Какие воспоминания остались из детства или юности? Отца своего помните? — Марк Теодорович приблизился и внимательно посмотрел в мои глаза.

— Ничего не помню. Дохтор сказал, что память может и не вернуться.

— Здание починил не я. А защитная магия, она срабатывает в такие серьезные моменты. Скорее всего, ваш батюшка позаботился об этом. Дороговато, конечно, но оправдано. Пока до вашего дома доберётся помощь, всё может выгореть, — он совсем близко, до неприличия приблизился. Ещё шаг, и прижмётся к моей груди. — Карета под такой же защитой.

— Жаль, что не я, — пришлось сделать шаг назад. От близости с главным советником тайной канцелярии становилось не по себе. Какой же у него приятный голос, а лицо… Хочу ещё раз почувствовать его губы на своих. Вот о чём я думаю? Правильно, не о том. — Господин Марк Теодорович, не знаю вашего статуса и фамилии, извините, но можно спросить? — я закусила нижнюю губу, а он перевёл взгляд на неё и хрипло ответил:

— Спрашивайте, Валери, — забыв прибавить «госпожа».

— Мой Марк — целый граф, Валери, — в разговор втиснулся Арчи.

— А какое сегодня число?

— Что? — граф удивлённо посмотрел мне в глаза, а Арчи откровенно рассмеялся.

— Извините, но мне очень нужно знать, господин Марк Теодорович, — прошептала я, кокетливо опуская глаза. Нет, ну а что? Мужчина красив собой, при магии, а вдруг выгорит? Была не была, задам самый волнующий мою душу вопрос.

— Двадцатое число, милая Валери. Может, поделитесь, зачем вам такая информация ночью?

— Письмо с гербовой печатью читала, а там дата, — улыбнулась и вновь стрельнула глазками. — Господин Марк Теодорович, — у меня во рту пересохло, а он приподнял одну бровь, ожидая, что я ещё хочу узнать. Неужели всё же осмелюсь спросить? — Вам жена не нужна? — ой-ё, какое «не нужна», надо было спросить: «А не женаты ли вы?», или «Свободно ли ваше сердце?». Как глупо, просто ужасно неудобно.

Мужчина неожиданно напрягся, отпрянул, гневно посмотрел сначала на меня, а потом на Арчи.

— Что я тебе говорил? Характер не спрячешь, — это он обратился к Арчи. — У неё пожар, её чуть не побили, судя по платью и грязному лицу, а она заигрывает да ещё такие неприличные вопросы задаёт.

— Я вообще-то тут, господин Марк Теодорович. Извините, не хотела обидеть вас или вашу жену своим вопросом. Просто у меня ситуация выходит из…

— Вот! Дальше продолжает издеваться. Нет у меня жены, госпожа Морозова! А если бы и собрался жениться, то уж точно не на такой, как вы!

— Это на какой, не такой? Что за грязные намёки? — разозлившись, я, сделала шаг вперёд, встала на цыпочки и прошептала в губы Марка: — Что вы так беситесь, граф? Неужели я вам нравлюсь, но не подхожу по статусу?

Зря я не сдержала язык за зубами.

Марк неожиданно схватил меня за талию и, легко приподняв над землёй, прижал к своей груди и поцеловал. Но не ласково и нежно, а так, словно наказывая меня за неосторожные слова.

Он сминал мои губы, терзая их. Я подняла руку и ударила его по плечу, потом ещё раз и ещё, пока слёзы не хлынули из глаз. Марк словно опомнился, посмотрел на меня и отпрянул, но тут же подхватил на руки, словно ребёнка и зашептал:

— Извини, извини, извини меня… Где больно? Прости, не хотел.

Он целовал лоб, нос, щёки. Слёзы высохли, я удивлённо посмотрела на тайного советника. Тепло расплывалось по телу. Словно в тумане, я подняла руки и обняла мужчину за шею и уже сама потянулась губами к его губам.

От его прикосновений по телу побежали ледяные мурашки, и тут разрастающийся огонь в области живота волнами желания прошёлся по всему телу.

В мозгу билась лишь одна мысль: «Пусть этот поцелуй не заканчивается. Я хочу его».

Сколько прошло времени, не знаю. Но вот сейчас я стояла на ногах, а он нежно держал мои ладони в своих и не сводил с меня взгляд.

Минута, затем ещё одна. Какой же он красивый! Весь мир и жизнь тут просто прекрасные!

— Валери? — а какой у него голос нежный. — Скажи ещё хоть слово.

— Вот её повело. Я тебе говорю, что наши магии идеально подходят друг к другу, — непонятно откуда взявшийся голос Арчи отрезвил меня.

Улыбаясь, я блаженно посмотрела на Марка. Ой, кажется, я влюбилась.

— Ну, так как насчёт жениться? — неужели я это произнесла вслух?

Тайный советник резко опустил мои руки, как-то механически развернулся, запрыгнул на лошадь и унёсся в ночь.

— Валери, конфетка! Я согласен! — Арчи лизнул мою руку. — Ты только дождись! Я его уговорю! Он ещё не понял своего счастья! — и пёс тоже исчез во тьме ночной.

Глава 24. Берсеркер

А магия мне начинала нравиться. Окна целы, дом не задымлён. Осталось душ найти. Раз туалет есть, значит, и он должен быть. День был очень тяжёлым: освежиться и спать. Надеюсь, что этой ночью больше ничего не случится.

— Филипп, меня начинают терзать смутные сомнения, что душа в доме нет. Тогда что есть? Баня?

Куда-то идти вновь в ночи и искать баню мне точно не хотелось. Собравшись с силами, я набрала в ведро воды, кинула туда пустую кружку, взяла с кухни таз и вошла ближайшую комнату. Хорошо, что в этой комнате тоже был туалет, в котором нашлось жидкое мыло.

Самодельный душ бодрил: вода-то была холодная, но я, стиснув зубы, намыливалась и поливала свое тело из кружки. До кучи ощущала себя маленькой свинкой: тяжело стоять в тазике и не наплескать воды на пол.

Осмотревшись, стукнула себя по лбу: ни полотенца, ни халата не взяла. Вышагнув из таза, пошлёпала в сторону шкафа, оставляя за собой мокрые следы. Одно из двух: или всё это безобразие высохнет, или я вытру, если не усну.

В шкафу нашлись лишь полотенца и простыни. Но и это радовало, а то пришлось бы идти по коридору голой. Понятно, что в доме я одна. Но уже зная деревенский сердобольный народ, решила не испытывать судьбу. А то вдруг сработает закон подлости.

Накрутив на голове Эйфелеву башню из полотенца и обернув уставшее тело в простыню, побрела в свою комнату.

Как зашла в комнату и как упала на кровать — не помню.

Утро встретило меня тихим шуршанием бумаг. Я резко села, ведь в комнате никого не должно было быть.

— Филипп, — тихо позвала я, медленно хватая подушку и поворачивая голову в сторону стола. — Мамочки! — взвизгнула и запустила перьевое орудие в чёрное дымное облако, похожее на маленького дракона.

— Валери, — подушка медленно вернулась на кровать. — Не кричи, а то Дашка с Машкой сейчас примчатся, — дракончик одной лапой сгрудил бумаги и уселся на свободный край столешницы.

Моя рука потянулась к шее.

— А… — не нашлась, что сказать, и лишь тыкала рукой за спину.

— Да, это я. Ты вчера с Марком так магией обменялась, что тут же и выздоровела. Даже не верится, что всё кончено.

— Филипп? — вскочила с кровати и подбежала к крылатому нечто. — Но я думала, что ты намного крупнее будешь. Дракончик! У меня зверь — дракончик! А они вообще водятся в этом мире? Я только змею, паука и собаку видела.

— Кому какой облик удобен, тем и становится, — насупился Фил. — Не знаю, есть ли тут драконы, но я просто уверен, что всегда им был. А то, что маленький, сама виновата. Вот примешь меня всей душой, сразу большим стану.

— Насколько? — я представила, как большая чешуйчатая махина разносит мою комнату.

— Не знаю, но чувствую, что очень большой буду.

— Получается, я здорова, с магией, со своим зверем. Осталось выйти замуж, — вслух рассуждала я.

— Точно, я тут порылся в бумагах, пока ты спала. Требование так и мигает красным, осталось девять дней. Давай что-нибудь придумаем. Какое моё предложение…

— Какое? — я пододвинулась, а дракончик приземлился на подушку.

— Приходим к управляющему, бьём ему морду, забираем деньги и сбегаем в другую страну. Ты покупаешь документы на чужое имя, и мы открываем своё дело под названием: «Магические услуги на час».

Я аж закашлялась, представляя, как врываюсь в кабинет к незнакомому магику и пытаюсь в прыжке достать до его лица.

— Фил, а есть другие варианты? Я не умею драться, а тем более магичить.

— Пока не придумал, — он склонил голову и подсунул её под мою ладонь, требуя ласки.

Я машинально его погладила. Дракон на удивление был тёплым, живой и совсем не из дыма. Дым — это словно одежда. А, может, это чистая магия так из него выпирала?

— Госпожа? — в дверь постучали.

— Заходи, Даша, — крикнула я.

— Госпожа Валери, — всплеснула та руками.

— Даша, только без паники. Дохтор сказал, что во мне проснулась магия. Знакомься, мой зверь — Филипп.

Девушка мельком взглянула на дракона, поклонилась ему и вновь произнесла:

— Госпожа Валери, да как же так можно?

— Что? — видно, что служанку зверь ничуть не удивил. Но что тогда?

— Ваши волосы. Как я их буду распутывать?

Я руками потрогала спутанную шевелюру. Да, не стоило ложиться спать с мокрыми волосами, но усталость взяла своё.

— Не беспокойся, я сама распутаю.

— Не гневайтесь, матушка, по глупости ляпнула. Я всё сделаю, только не гоните.

Эх, не понять мне этих крестьян. Пусть делает что хочет.

— Хорошо, распутывай. А где твоя подруга Маша?

— На кухне кашу вам варит да дом в порядок приводит. Ох, мы с ней всё проспали. В деревне такое рассказывают. Будто вас сам варвар лесной спас.

— Даш, скажи, а почему его все варваром называют? Он иноземец?

Девушка рассмеялась:

— Тоже мне скажете. Нет, конечно. Он с войны такой вернулся, — понизила голос до шёпота. — В него зверь вселился. Представляете? Он слился со своим зверем, потому что слишком долго воевал. Берсекер, кажется…

— Берсеркер, Даша, — поправила я девушку.

— Да, вот, — она расчёсывала волосы и тихо рассказывала дальше. А Фил заскочил на туалетный столик, принюхался к духам и чихнул. — Бой шёл долго, не один час, поэтому он не просто соединился со зверем, но и вошёл в режим бер-сер-кера, — по слогам выговорила девушка. — А в это время отключаются все твои инстинкты самосохранения, зверь полностью берёт верх и идёт на врага, требуя крови. Нам об этом городской учёный рассказывал. Он по приказу самого императора объехал все деревни. Рассказывал о войне и о нашем соседе, чтобы мы не боялись его, а жили спокойно. Вы же знаете, госпожа, что оборотня или магика, одержимого зверем, убивают, а вот его оставили жить.

— Нет, не знаю, Даша, — я невольно покосилась на Фила, а он на меня.

— Точно, забыла, что вы ничего не помните. Так вот, за заслуги перед родиной генерала оставили в живых. Он настолько сильный магик, что пытается бороться со зверем. Иногда успокаивает его, и тот, представляете, ещё никого из деревни не съел. И живность не портит. Владения варвара начинаются недалеко отсюда. Мы не ходим в его часть леса, всё же боязно. У варвара есть имение за лесом, но оно заброшено. Потому что после войны он сразу же поселился в лесу. Отстроил огромный дом и живёт там, даже слуг у него нет. Два раза в неделю ему привозят продукты…

— Кто? — поинтересовалась я.

— Так его крепостные. А куда им деваться? Но вы знаете, он их не обижает и полностью отменил оброк. Они ловят рыбу в реке, поля у них колосятся, коровы упитанные, свиньи жирные. А у нас…

— Всё у нас будет, уж я постараюсь, не плачь, — пообещать-то пообещала, сейчас ещё выполнить бы.

— Барыня-я Валери! — со двора раздался зычный голос.

— О, крестьяне пришли, как вы велели, — Даша перестала мучить мою голову, воткнув в причёску последнюю шпильку.

— Про них-то я и забыла. Даже поесть не успела. Дарья, выйди и скажи, чтобы начали ремонтировать конюшню, а я сейчас приду.

Глава 25. Разговор

Я вышла на крыльцо. Трое крестьян отправились ремонтировать конюшню, ведь на неё магическая защита не распространялась.

Кузнец стоял в окружении четырёх мужчин и не смел поднять на меня взгляд.

— Игнатом меня звать, барыня.

Да что ж такое? Он опять рухнул на колени.

— Встань, я прощаю тебя и не держу зла.

— Верой и правдой отслужу, госпожа Валери, — тот встал, отряхнул огромной ладонью колени, но глаз не поднял.

— Игнат, посмотри на меня. Мне нужны ответы на вопросы, а также советы. Ты с землёй разговаривать будешь или с хозяйкой? Проходите, — указала рукой на дверь.

Мужчины вошли в холл. Думаю, что приличия не будут нарушены, если мы пообщаемся на кухне. Я понимала, что толпа крепостных в моей спальне неуместна. А где кабинет я не разобралась, так что решила, что кухня самое то.

— Госпожа? — Даша и Маша присели, приветствуя меня.

— Девочки, соберите все продукты, что есть на кухне: яйца, муку, крупу, — они молча кивнули, а я посмотрела на кузнеца. — Продукты отдайте тем, кто в этом больше всех нуждается. А теперь к делу. Что с рыбой в реке? Почему мой батюшка не разрешил вам её ловить? — чай предлагать не стала, крепостные и так смотрели на меня, как на потерявшую разум. Не будем подбирать другие, менее лестные эпитеты.

— Карп — сын Петра, госпожа Валери, — представился один из мужчин, а остальные так и не присели на предложенные стулья. — Раньше я отвечал за вылов рыбы, — он мял в руках шапку.

— Не тяни, рассказывай, что произошло? — пришлось перейти на «ты», чтобы уж совсем не потеряли веру в здравомыслящую барыню.

— Барин считал, что нам хватит рыбы и по праздникам, поэтому только на ваш стол ловили. А когда его не стало, то управляющий запретил рыбачить до особого распоряжения.

— И что, никогда для себя? — внимательно посмотрела на крестьян.

— Никогда, — так спешно и одновременно ответили мужчины, что я поняла: мужики в деревне есть, не дадут семьям погибнуть.

— Ясно, — приняла решение я. — А какая рыба водится в этой реке?

Карп начал загибать пальцы, перечисляя:

— Щука, налим, сом, голец, корюшка, карась, сазан, окунь, краснопёрка, ряпушка…

— Стой, стой. Я поняла, что рыбы у нас в реке вдоволь. Слушайте мой приказ: сейчас берёте тех, кто ремонтирует сарай, и на реку. На каждого крестьянина в деревне, включая стариков и детей, выловить, как минимум, одну рыбу. Но и я от одной не откажусь, если в достатке буде.

Мужчины переглянулись, заулыбались и вновь поклонились в пол.

— Благодарствуем, матушка, — заговорил кузнец.

— Охоту тоже мой батюшка запретил? Или управляющий? Кстати, а где мне его найти?

— Запретил, госпожа Валери, покойный барин. Но летом можно охотиться лишь на утку и кабана. Но мы не пойдём в лес и на болото не пойдём. Агапом меня звать, охотник я местный.

— Варвара боитесь? А вы не бойтесь! Вчера же он никого не тронул, когда пришёл меня спасать. Я к нему схожу и разрешения выпрошу.

— Спасибо, госпожа, — последовал очередной поклон.

— Так, где управляющего искать?

— Он в город по делам уехал три дня назад, завтра должен вернуться. А живёт в нашей деревне. В конце первой улицы у него самый большой дом и огромный двор с живностью, — произнёс Игнат.

— В деревне коровы, свиньи, куры или овцы остались?

Мужчины удивлённо на меня посмотрели, и слово вновь взял кузнец.

— Для господ отдельно держали три коровы, быка, пять десятков кур и несколько свиней. В деревне такой роскоши не было.

— А как же мясо? — я опешила. — А где сейчас эти коровы, бык и свиньи?

Мужчины молча опустили головы.

— Барыня, нас управляющий запорет, если узнает, что мы разболтали. Вы же раньше никогда таких вопросов не задавали. Куры на месте, а вот остальной скот управляющий себе забрал.

— Куриц забрать в деревню, — скомандовала я и тут же одумалась. Пока несушки от стресса отойдут, пока петух в себя придёт. — Нет, забирать не нужно. К ним прикрепляется… — я обвела мужчин взглядом. — А вот староста деревни выберет, кто будет ухаживать за курами, чтобы десяток забили и самым слабым и болезным крестьянам мясо на бульон раздали. Остальных куриц и петуха беречь. Каждый день яйца собирать и в деревне раздавать. Навещу управляющего, а там уже буду думать, что делать. Пока я тут хозяйка, — злость закипела внутри.

Гад какой. Не только Валери обокрал, но и всю деревню. Чего добивается? Всенепременно нужно выяснить.

Мужчины уходили нагруженными. Оказывается в кладовке стоял большой мешок муки, килограмм на пятьдесят. Унесли все яйца, что девочки собрали утром. Крупу и большую головку вытопленного замороженного жира, что лежала в подполе на льду.

Есть огород, проживу. А завтра всенепременно наведаюсь к управляющему. Опять не спросила, как его зовут.

— Послушай, что говорят, — рядом появился Фил.

— Ну, давай прибавляй звук, — вздохнула я.

— Бахвалился это боров жирный, что его женой станет барыня, — я узнала голос кузнеца.

— А нам говорил, что она давно его любовница и никуда не денется, — прошептал Карп.

— Да недолго барыне осталось землю топтать, дохтор же перестал ездить. А замуж так никто и не позвал, — в разговор вмешался третий голос.

— Макар, хватит ерунду говорить. Дашка вчера рассказывала, что в барыне магия проснулась. Ну а там уж сколько протянет. Рыбу будем впрок заготавливать, сушить. Куриц беречь. Может, и на охоту пойдём. Ещё неизвестно, какой барин появится после Лерки этой безумной.

— Спасибо, Игнат, за добрые слова, — прошептала я.

— Главное, чтобы семьями продавали, — вновь заговорил Карп. — Не переживу, если с женой разлучат.