Чернила и кость Кейн Рейчел
Джесс поспешил следом за ними, когда профессор Вульф и капитан Санти двинулись вдоль вагона. Санти повернулся к Джессу, когда они были у двери, ведущей в следующий вагон.
– Нет, – сказал капитан. – Ты иди обратно. Мы ее найдем.
– Но я хочу…
– Джесс. – Санти схватил его за плечо и посмотрел ему прямо в глаза. – Просто иди обратно. Хорошо? Обещаю, все тебе потом расскажу.
Прежде чем Джесс успел послать Санти к черту, тот сделал шаг назад и захлопнул дверь у Джесса перед носом. Джесс схватился за дверную ручку.
Ощущение походило на то, будто он сжал в руке наточенный нож, и Джесса отбросило назад, точно какая-то невидимая сила толкнула его прямо в грудь. Он не мог перевести дыхание. Когда мир перед глазами перестал плыть и Джесс снова смог вздохнуть, он увидел, как вся дверь пульсирует красным цветом, точно бьющееся сердце.
Его заперли. Чем больше Джесс пытался выбить дверь, чем больше кричал, тем бесполезнее становились его отчаянные попытки. Из-за двери своей комнаты на его крики вышел Дарио, потом появились и Томас, и Халила. И Глен. Джесс не ответил ни на один из их вопросов.
В конце концов прибежала Гретель, она выглядела все так же свежо и невозмутимо. Она протиснулась мимо остальных студентов, чтобы подойти к Джессу.
– Сэр, – произнесла она, – тот вагон закрыт. Вам нельзя входить.
– Открой дверь.
– Может, вам лучше вернуться в свой номер…
– Открой дверь! – Когда она не сдвинулась с места, Джесс схватил ее за запястье, дернул вперед и приложил ее руку к запертой двери.
Красный предупреждающий свет продолжал мерцать. Гретель отдернула свою ладонь.
– Я не могу, – сказала она. – Только персонал Библиотеки с высоким уровнем доступа имеет право открыть эту дверь. Профессор Вульф.
Джессу хотелось ее ударить, однако это не привело бы ни к чему хорошему, поэтому он врезал рукой по стене вместо этого. Сильно. Створка выглядела деревянной, однако оказалась твердой, как металл.
– Джесс! – воскликнул Томас, схватил его за руки и оттащил от двери. – Прекрати! Что с тобой такое?
– Морган, – тяжело дыша, выдавил из себя Джесс. – Морган там. Она…
Красный свет перестал пульсировать, и дверная ручка повернулась.
Появились Вульф с Санти. Лишь взглянув на их лица, Джесс все понял.
Капитан Санти сжимал тонкий двойной браслет из золота, который изогнулся восьмеркой, с эмблемой библиотеки посередине. Джесс вытаращился на браслет не моргая, пока у него глаза не заслезились.
– Она сумела открыть одну из дверей, – тихо сказал профессор Вульф. – Оставила браслет там.
– Она спрыгнула? – Голос Халилы прозвучал изумленно, как будто это не укладывалось у нее в голове. – Но как она могла выжить, спрыгнув на такой скорости? Мы едем так… так быстро…
Джесс слышал, как изменился ее голос, как он задрожал, точно Халилу ударили. Как будто их всех ударили.
– Мне жаль, – снова сказал профессор Вульф.
– Вам жаль. – Голос Глен стал ледяным от презрения. – Опять.
Джесс не обернулся, чтобы на нее посмотреть, однако он прекрасно слышал, как она ушла и хлопнула дверью своей комнаты. Халила тоже отвернулась, и Джесс подумал, что, вероятнее всего, она снова пытается успокоиться, обняв Дарио.
Томас пытался поговорить с Джессом. Джесс прошел мимо, оттолкнув его.
«Нужно выстроить фигуры на доске и продолжать играть».
Теперь Джессу хотелось посмеяться над самим собой за то, какой он идиот. Ему хотелось кричать так, чтобы горло заболело и истекало кровью.
Когда Джесс открыл дверь своей комнаты, то услышал, как профессор Вульф говорит Санти:
– Сходи и убедись, что с ним все в порядке. С тобой он охотнее поговорит.
В этом Вульф ошибался. Джесс не станет разговаривать ни с кем. Ему осточертели эти люди. Все до единого.
До того как капитан Санти успел подойти, Джесс зашел в комнату и, захлопнув дверь, запер ее на замок.
В комнате было теперь темно, и Джессу не хотелось даже включать свет. Ему хотелось остаться в темноте. В тишине. Он помнил, где его кровать – слева, – и просто подошел и плюхнулся на нее.
– Джесс.
Его имя прозвучало как тихий шепот, и на мгновение ему показалось, что голос звучит у него в голове. Показалось, что он сошел с ума и теперь ему чудится ее голос повсюду.
– Джесс.
Внутри у него все замерло. Нет, ему не чудилось. Не может быть.
– Морган?
– Я хотела, чтобы они подумали, что я спрыгнула, – прошептала она. Она сидела на кровати, съежившись в уголке. Теперь он буквально чувствовал тепло ее тела. Чувствовал запах лавандового мыла, которое было у каждого в душе. – У меня получилось?
Облегчение окатило Джесса волной, а следом пришло и мрачное осознание. Она его использовала. Она специально оставила ему подсказки, ведя в ложном направлении, буквально заставила сказать профессору Вульфу то, что ей было нужно.
– О да. У тебя получилось великолепно. Все поверили, что ты превратилась в лужу крови на рельсах. И я тоже поверил.
– Джесс…
– Как ты умудрилась снять наручники?
– Пришлось повозиться, но в итоге я подобрала нужную формулу, – сказала она. – Дверь открыть не составило труда, когда я разобралась с браслетом.
– А потом ты спряталась в единственном месте, где, как ты знала, я не стану тебя искать. Тебе необходимо было, чтобы я отчаялся, чтобы Вульф мне поверил бы. Ты хотела, чтобы я поверил, что ты мертва.
– Джесс!
– Все в порядке, – сказал он. Джесс знал, что она ему поверила, потому что он умел отлично врать. – Можешь остаться здесь. Как только мы все сойдем с поезда, ты найдешь способ улизнуть. Просто убеги подальше. Ты, должно быть, уже научилась сбегать. – Джесс сглотнул ком в горле и сказал то, что обидело его больше всего: – Ты меня использовала.
– Джесс!
Он замолчал. Просто неподвижно сидел теперь в темноте и вслушивался в свое собственное дыхание. Его дыхание было быстрым, усталым и обиженным. Когда рука Морган коснулась его, он вздрогнул, как будто она его обожгла. Джесс закрыл глаза, точно испугавшийся темноты ребенок, пытаясь не думать о ней, однако отлично понимал, что у него не получится, как бы сильно он ни старался.
Ему было так больно, когда он решил, что Морган погибла, но еще больнее стало, когда он понял, что она обманула его, как последнего идиота.
Однако ему так сильно хотелось, чтобы она к нему прикоснулась, что буквально все тело свело от этого желания. Идиот, какой же он идиот, не следует ему испытывать к ней чувства. Она отнеслась к нему так же, как относились и все, о ком Джесс когда-либо заботился в своей жизни: все использовали его ради личной выгоды. Его папа заставлял его бегать по улицам и доставлять книги. Его брат использовал его в качестве прикрытия. Ему даже пришлось выторговать свою свободу у двоюродного брата, чтобы тот согласился помочь им выбраться из города. Да и профессору Вульфу он был интересен только потому, что тот хотел использовать связи семьи Джесса.
И отчего-то Джесс не ожидал подобного от Морган. Однако должен ведь был. Ему следует теперь ее ненавидеть. Ему следует отвернуться от нее. «Почему же я не могу от нее отвернуться?»
Кончики ее пальцев коснулись его щеки, оставляя тепло на его коже. Перед глазами у Джесса вспыхнули золотые огни, и голова закружилась. Он почувствовал, как его сердце стало биться быстрее, точно зверь в клетке, жаждущий вырваться на свободу.
– Мне жаль, что мне пришлось с тобой так поступить, – прошептала Морган, а потом внезапно оказалась к нему так близко, что он ощутил ее дыхание на своей шее. – Пожалуйста, прости меня.
Когда она его поцеловала, ему казалось, что он проваливается в бездну. Ее мягкие теплые губы раскрылись, и Джесс просто потерялся во вкусе ее поцелуя, сладком и горячем. Кровь неслась по его венам, и все, о чем он мог думать, было то, что он хотел – нет, нуждался – в том, чтобы она продолжила к нему прикасаться.
Было темно и ярко одновременно, и Джесс понимал, что это неправильно.
Каким-то неведомым образом ему все-таки удалось оторваться от сводящего с ума ощущения, от прикасающихся к нему ее губ и снова сесть ровно. Он почувствовал удивление Морган, когда она потянулась было к нему снова, однако отпустила его, когда ее пальцы скользнули мимо его рубашки.
– Прости меня, – снова повторила она, и Джесс понял, что она теперь плачет, сдавленно и хрипло. – Мне пришлось так поступить, Джесс. Пожалуйста, не вини меня за это. Я хочу… Я хочу остаться, но я не могу вернуться туда. Я не хочу провести жизнь взаперти. И ты ведь тоже не желаешь мне подобной участи.
Он не желал. Видит бог.
– Ты можешь остаться, – сказал он. – Я никому ничего не расскажу.
Больше Джесс ничего не сказал. Он скинул ботинки и улегся на кровати, не раздеваясь. Устроился на самом краю, чтобы и для Морган осталось место лечь. Поколебавшись несколько секунд, она тихонько легла на бок у него за спиной. Она была горячей, точно в лихорадке, однако больше его не касалась, пока не протянула руку и не положила ладонь ему на плечо.
– Спасибо, – прошептала она.
Джесс ничего ей не ответил. Он долго не мог уснуть, не мог сомкнуть глаза даже после того, как услышал ее спокойное, медленное и размеренное дыхание. Не мог уснуть, когда во сне Морган подвинулась и прижалась к нему.
Однако в конце концов Джесс закрыл глаза и позволил сну его одолеть.
Вокруг все еще стояла непроглядная тьма, и Морган по-прежнему спала, прижавшись к Джессу, когда он вновь открыл глаза и шевельнулся, пытаясь вспомнить, где находится. «Быть может, это всего лишь сон. Может, это один из тех снов, из-за которых потом чувствуешь себя только хуже, я проснусь и осознаю, что она мертва, и это просто мое подсознание сыграло со мной злую шутку».
Однако у Джесса опять болел бок, так сильно, будто его обожгли греческим огнем, и эта боль, как ничто другое, убедила его в том, что он вовсе не спит. Он повернулся во сне и теперь лежал на спине. Локоны Морган разметались по его груди, и Джесс сделал вдох, наслаждаясь ароматом ее волос. Он осторожно коснулся ее руки и почувствовал, как она просыпается. В этот момент Джесс ощущал себя комфортно… Странно, но комфортно.
И тот предательский голосок внутри опять напомнил ему о том, что Морган подставила его, чтобы обмануть Вульфа, и что, быть может, она продолжает дурачить Джесса и теперь. Заставляет его поверить в чувства, которые не могут быть настоящими. Заставляет его поверить в то, что Джесс ей небезразличен. «Ну и не важно, – сказал Джесс своему внутреннему голосу. – Если это поможет ей сбежать от оков и заточения в Железной башне, не важно, врет она мне или нет. Важно лишь ее спасение. Она должна остаться свободна, и не важно, какой ценой».
Джесс внезапно ощутил, как металлический вагон дернулся. Потом дернулся снова.
Морган подняла голову.
– Что-то не так, – сказала она. – Ты почувствовал…
Поезд заскрипел, и все вокруг пошатнулось.
Красный свет загорелся, потух и опять загорелся, и в этом свете Джесс увидел, как вещи внутри его комнаты взмывают вверх, словно вокруг исчезла враз гравитация. Каждый раз, когда свет мигал и загорался вновь, предметы оказывались на других местах, однако Джесс не чувствовал никакого движения.
А потом внезапно все начало двигаться. Джесс почувствовал себя будто в невесомости, слетев с кровати и врезавшись в стену, и ему пришлось прикусить язык, чтобы не закричать от боли, пронзившей его не до конца заживший бок. Морган рухнула рядом с ним, вытянув руки над головой, чтобы удержаться и не врезаться в Джесса, а поезд все продолжал гудеть.
Нет, не поезд. Этот жуткий звук издавали тормоза, осознал Джесс. Скрип раскаленного металла, который не должен был так накаляться. Поезд дернулся, двинулся вновь, а потом опять дернулся. Теперь Джесс слышал, как кричат в своих комнатах остальные.
Снова сделав резкий рывок, поезд окончательно остановился. Джесс закашлялся, внезапно вдохнув полные легкие едкого дыма. Что-то под поездом горело.
Джесс повернул голову, чтобы взглянуть на Морган, но вокруг опять воцарилась тьма, и Джесс ее не увидел, хотя чувствовал тепло ее тела рядом с собой. Он слышал, как она тоже задыхается и кашляет.
– Ты цела? – выдавил из себя Джесс.
– Да, – ответила Морган. – Мы остановились.
Но ведь Александрийский экспресс никогда не делает остановок.
Одна из ламп мигнула над кроватью, и Джесс смог увидеть Морган. Она выглядела напуганной и мрачной.
– Почему мы остановились? – Она протянула Джессу его тяжелые, все еще измазанные кровью ботинки, в которых он ходил по Оксфорду.
– Понятия не имею. – Джесс быстро натянул ботинки. Морган тоже достала свои туфли, стоящие в углу, и как раз застегивала их, когда поезд опять сильно дернулся. Хорошо, что Джесс теперь сидел на краю кровати и успел ухватиться, потому что иначе бы ударился еще сильнее, чем в прошлый раз. Морган чуть было не упала, но Джесс успел ее схватить за талию и удержать на месте. Она одарила его в ответ неуверенной, перепуганной улыбкой. – Оставайся здесь. Не показывайся никому на глаза. Все по-прежнему думают, что ты мертва, поэтому не позволяй никому тебя видеть.
Морган прижалась лбом ко лбу Джесса на миг и сказала:
– Будь осторожен, Джесс. Пожалуйста. Пожалуйста.
Он понимал, что она с ним прощается. Ей выпал шанс. Шанс сбежать и исчезнуть во тьме ночи, царящей за окном поезда, найти укрытие где-то, где Библиотека ее не найдет.
Джессу хотелось пойти с ней. Эта мысль была очень соблазнительной, и он позволил себе помечтать во время поцелуя, который последовал за ее словами. Сладкого, пылкого поцелуя, обещающего все то, что не могло стать их реальностью.
Поцелуи могут обманывать так же, как и слова.
Джесс снова выключил свет, когда выходил из комнаты.
Записки
Зашифрованное сообщение, отправленное через кодекс. Имена отправителя и получателя скрыты, а значит, послание было отредактировано сотрудниками Библиотеки вручную.
Александрийский экспресс вскоре покинет Лондон. Вульф на борту. Схватите его живым, и он ответит на все ваши вопросы.
Письмо, написанное от руки руководителем Артифекса, переданное архивариусу, запечатанное и высланное в Черные архивы. С пометкой «Немедленно уничтожить».
Все подготовлено. Вульф в поезде: вы были правы, когда подозревали, что он попытается защитить девчонку. Ее участь плачевна. Нам бы пригодился новый, сильный скрыватель, однако с ней определенно было бы сложно сработаться. Остается только винить во всем поджигателей.
Им сообщили, где найти виновного, и они будут на месте. Если нам хоть немного повезет, все погибнут.
Надеюсь, вы уверены в том, что делаете, раз пошли против верховного скрывателя ради этого: в конце концов, она ведь может потерять теперь не только девчонку. Вероятно, она ни за что не простит этого вам. Не простит и мне.
Глава двенадцатая
Если бы Александрийский экспресс не был лучшим из лучших достижений техники во всем мире, созданным для путешествий самого верховного архивариуса, все они, вероятнее всего, уже были бы мертвы. Как сказал Джесс: «Ничего, кроме лужи крови на рельсах». Теперь поезд выглядел до странности покореженным, и Джесс слышал, как все еще работает постепенно умирающий двигатель где-то под полом вагона. Джесс выглянул из окна, когда вышел из своей комнатки, но снаружи царила непроглядная ночь, не было видно ничего, кроме холмов и силуэтов деревьев.
Дарио появился в коридоре одновременно с Джессом. Он успел натянуть штаны и ботинки, однако оставался без рубашки, отчего походил на пирата, особенно с пистолетом в руке.
– Поджигатели? – спросил Дарио. Джесс покачал головой, потому что понятия не имел, однако это казалось правдоподобным. – Где твой пистолет?
– Я отдал свой рюкзак. Он должен быть в последнем вагоне вместе с остальными.
– Ну тогда тебе повезло, что я не отдал свое оружие, – сказал Дарио и ухмыльнулся. Он выглядел так, будто наслаждался этой мыслью, и Джессу хотелось влепить ему пощечину. – Пошли, надо убедиться, что с остальными все в порядке.
Слева от Джесса распахнулась дверь. Появилась Халила, которая либо успела за это время натянуть на голову свой платок, либо просто-напросто еще его не снимала. Она выглядела спокойной и невозмутимой и, как и Дарио, появилась со своим пистолетом в руке. «Неужели я единственный, кто сдал оружие?» – подумал Джесс.
Томас, прибежавший из соседнего вагона, выглядел, наоборот, помятым и взволнованным. У него тоже не было оружия, отчего Джесс почувствовал себя немного увереннее.
– Вы в порядке? – спросил он. Все кивнули. – Глен ударилась головой. Профессор Вульф пошел ее осмотреть, но сказал мне, чтобы я увел всех в первый вагон. По словам Гретель, там самое безопасное место.
Звучало вполне логично и просто для выполнения, пока Дарио не повернул голову и дверь перед ним не распахнулась, а из-за нее не появился незнакомец – не в библиотечной униформе, однако тоже с оружием в руках.
– Стой! – воскликнул Дарио. Мужчина-поджигатель, как решил Джесс, замер, но только на секунду. Затем он бросился вперед, уверенно и резво, и Дарио начал стрелять.
Халила не выстрелила сразу. Она прицелилась и только потом спустила курок – и попала поджигателю в грудь с первого раза. Звуки выстрелов оказались на удивление громкими в замкнутом пространстве, такими громкими, что в ушах у Джесса зазвенело, точно кто-то ударил в колокол.
Халила спокойно подошла к мужчине, которого застрелила, и, присев рядом с ним, прижала два пальца к его шее.
– Мертв, – констатировала она. Она протянула свое оружие Джессу, и он взял пистолет. В ушах у него по-прежнему звенело, однако он прекрасно расслышал, что она сказала. – Уверена, он тут не единственный.
– Это поджигатель? – спросил Дарио.
– Я не знаю. Но знаю, что он собирался нас убить.
Джесс заглянул за дверь соседнего вагона. На первый взгляд вагон-ресторан выглядел пустым, однако там было темно, и все же Джесс шагнул вперед первым. Сломанные столы и стулья валялись по разным углам, белые скатерти спутались, а хрусталь разбился и хрустел под ногами. Джесс был рад теперь, что успел натянуть ботинки. Что-то впереди мелькнуло, и Джесс замер на месте, прицелившись. Казалось, это всего лишь тень, однако потом Джесс моргнул и увидел Гретель, женщину, обслуживающую постояльцев поезда. Она была ранена и вся в крови. Джесс тут же опустил оружие и поспешил к ней на помощь, а потом подвел ее к Дарио, который взял ее под руку, помогая идти.
В вагоне-ресторане больше никого не оказалось. Джесс проверил ведущую наружу дверь, та оказалась не заперта.
– Гретель, – позвал ее Джесс, – как мне ее закрыть?
– Вы не сможете ее закрыть, – ответила она слабым голосом. – Кто-то взломал внешние замки. Та девчонка. Которая выпрыгнула.
«Морган». Но ведь она не могла знать, что такое произойдет, верно? Не могла знать, что на них нападут. Она всего лишь хотела, чтобы профессор Вульф подумал, что она мертва. Она бы не стала рисковать их жизнями.
Джесс в это не верил. Не мог бы поверить.
– Я останусь на страже, – сказала Халила. – Идите.
– А что насчет машиниста поезда? – спросил Дарио. – Нам следует его найти?
– У поезда нет машиниста, – отозвалась Гретель и стерла кровь, капающую с пореза у нее на лбу. – Машинист не нужен.
– Солдаты и охранники?
– Нет, на этот раз никого не прислали. Они бывают, только когда путешествует архивариус.
– Теперь мне этот поезд совсем не нравится, – сказал Дарио. – Учитывая, что мы, скорее всего, все здесь и умрем.
– Дарио, – возмутилась Халила. – Замолчи.
– Как скажешь, дорогой цветочек. – Голос Дарио посерьезнел. – С тобой тут все будет в порядке?
– Со мной тут все будет в порядке, – сказала она. – Это ты промахнулся, помнишь? Но не я.
– С этим не поспоришь, – сказал Джесс. – Пошли, Дарио.
Вдвоем они отправились к следующей двери. Первый вагон оказался закрыт. Джесс припал к стене на мгновение и поначалу услышал только, как быстро стучит пульс в его ухе, но потом осмотрел сломанную стену и увидел трещину, сквозь которую можно было заглянуть внутрь вагона.
Там было полно широкоплечих мужчин. Все вооружены.
– Они идут сюда, – сказал Джесс. Дарио подтащил один из тяжелых, покосившихся столов, чтобы заблокировать дверь, а потом выстрелил сквозь стекло в мужчин на той стороне.
– Другой выход, – сказала Халила. – Сзади. Нам нужно найти профессора Вульфа и капитана Санти.
– Чего им нужно? – спросил Дарио. – Сомневаюсь, что они пришли сюда за нами. Мы же никто!
– Это поезд архивариуса, – сказала Халила. – Скорее всего, они ищут его. И будут очень расстроены, когда его здесь не найдут.
Джесс понятия не имел, как запереть дверь вагона-ресторана, однако сделал все, что было в его силах: он сломал панель управление, выстрелив в нее после того, как закрыл дверь, а потом заскочил в комнату Дарио, сорвал кусок металла со стены наверху и сунул в щель между дверцами. На какое-то время это задержит преследователей.
Они быстро миновали спальный вагон. Дверь в комнату Джесса была по-прежнему закрыта. Он прошел мимо дверей, на которых были написаны имена других студентов. Оставшиеся в живых солдаты Санти должны были ютиться в двух дальних комнатках, что, как полагал Джесс, неудивительно. Они привыкли к более суровым условиям, чем студенты, к тому же студенты были еще ранены.
Джесс прошел мимо закрытой двери комнаты профессора Вульфа. Дверь же комнаты капитана Санти была открыта.
Вульф и Санти. До сих пор в голове не укладывалось.
Впереди возвышалась дверь, на которой все еще красовался след от окровавленных костяшек Джесса, ударивших по ней. Помещение, куда Вульф Джесса не пустил. Однако, когда Джесс подошел, дверь сама собой распахнулась.
Перед ними появился профессор Вульф.
– Заходите, – сказал он. – Живо.
Как только все зашли, Вульф приложил свой золотой браслет к эмблеме на внутренней стороне двери. Замок щелкнул, и дверь с гулким свистом захлопнулась.
– Идите! – сказал им профессор Вульф. – В последний вагон, где лежит багаж. Томас, найди себе оружие, когда там окажешься. Остальным плюс балл за то, что подготовились.
– Там есть выход? – спросил Джесс.
Вульф не отрывал взгляда от замка и махнул рукой, призывая их всех идти дальше.
– Да, – сказал он. – Однако удастся ли нам через него выбраться, зависит от ситуации. Идите, я вам сказал!
Санти и его солдаты уже собрались в конце вагона, Глен была с ними. Она сидела, голова ее была замотана в окровавленную повязку, и она выглядела настолько побледневшей, будто вот-вот могла потерять сознание. Сотрясение, пришел к выводу Джесс. Вряд ли она бы сидела с пистолетом в руках, если бы разбила череп.
– Все здесь? – спросил Санти и ответил себе на свой же вопрос, пробежав глазами по каждому. – Поджигатели уничтожили рельсы впереди, и, учитывая, как качался поезд перед тем, как остановиться, они сломали и тот отрезок, который мы миновали последним. Мы в ловушке. Библиотечный отряд был отправлен к нам на помощь от ближайшей к нашей локации станции, с ними командир, которому я доверяю. Из Тулузы.
– Мы во Франции?
– Да. Неподалеку от города Каор. Когда я отправлял сообщение, прося о помощи, мне сказали, что прибудут скоро.
– Не слишком скоро, – сказал профессор Вульф. – Мы заперлись в этом вагоне, но все равно до сих пор в опасности. Они могут бросить греческий огонь под вагон, и тогда мы просто сгорим заживо. У нас больше шансов выжить снаружи.
Капитан Санти кивнул.
– У нас хватит оружия и пуль, чтобы продержаться какое-то время. Лучше всего выбираться прямо сейчас, пока они обыскивают другие помещения. Мои солдаты пойдут первыми, чтобы удостовериться, что все чисто, вы двинетесь следом. Если верить картам, нам придется пробежать около ста метров, а потом войдем лес.
– Будет лучше, если мы сделаем отвлекающий маневр, – сказала Глен. Она наклонилась вперед и, несмотря на кровь и пот, капающие с ее лица, совсем не выглядела ослабшей.
– У нас есть алхимический дым, но нужно использовать его разумно, – сказал Санти. – И раз уж ты начала этот разговор, это будет твоей работой, Уотен. Стеклянная трубка справа от тебя, на стене. По моему сигналу выскакиваешь, ломаешь трубку пополам и кидаешь. Не вдыхай. Справишься с этим? Я пойду следом за тобой.
– Да, сэр, капитан.
Глен поднялась на ноги, однако в это же самое время поезд как-то странно покачнулся. Дело было уже не в моторе, понял Джесс. Казалось, будто что-то взорвалось, но где-то в одном из первых вагонов.
Бортпроводница Гретель взглянула на свой кодекс, в котором, вероятно, была информация о поезде.
– Мотор горит, – сказала она. – И первый вагон. Полагаю, виной тому греческий огонь. – Она выглядела побледневшей и дрожала, схватившись за руку Томаса, чтобы не упасть. – Огонь продвигается к вагону-ресторану.
– Пора идти, – сказал Вульф.
После вагона-ресторана настанет черед спального вагона. А там комната Джесса.
Он не стал тратить время на раздумья. Просто поднялся и направился к двери.
Вульфу понадобилась секунда, чтобы заметить это, а потом Джесс услышал гневный возглас профессора.
– Кандидат! Куда ты собрался?
Джесс уже добрался до двери и дотянулся до ручки. Та опять обожгла его руку. Джесс стиснул зубы и снова схватился за нее. Он не мог держаться за нее. Жар, исходящий от двери, шипел, точно ядовитая змея, и какая-то жидкость пузырилась.
– Брайтвелл! – Вульф оттолкнул его и прижал к стене. – Джесс. Что ты делаешь?
Джесс уже учуял едкую вонь, ту самую, запах которой запомнил еще в тот день на станции Сент-Панкрас, когда погиб поджигатель. Ту самую, которая была в старинном серапеуме в Александрии. «Вагон-ресторан горит».
– Я оставил ее там, – признался он. – Она все еще там, ждет удачной возможности, чтобы сбежать. Мне нужно добраться до нее.
Глаза Вульфа округлились, и он прижал Джесса к стене еще сильнее. Его рука скомкала рубашку Джесса в кулаке.
– Ты что, хочешь сказать, что Морган жива? Она не спрыгнула?
– Мне нужно до нее добраться. Откройте дверь!
Вульф колебался лишь секунду, прежде чем повернуться и крикнуть:
– Ник, уходите! Выводи их! – Он приложил свое запястье к эмблеме на двери и сказал: – Держись за моей спиной. И не вдыхай дым.
Вульф снова запер дверь снаружи и быстро двинулся по коридору, проверяя каждую комнату, в которую заходил. Теперь в поезде стояла пугающая тишина. Джесс прикоснулся к стене вагона и обнаружил, что та жутко накалена, точно несколько часов поезд провел под палящим солнцем. Когда они подошли к двери, ведущей в следующий вагон, рядом раздался похожий на шипение звук.
– Огонь распространяется, – сказал профессор Вульф. – Напавшие на нас, скорее всего, уже ушли. Когда я открою дверь следующего отсека, повалит дым. – «Ядовитый», – вспомнил Джесс слова лондонского полицейского, сказавшего ему это однажды, когда прижимал его к рельсам на станции Сент-Панкрас и не позволял подняться. – Задержи дыхание и не дыши так долго, как только сможешь.
Дверь распахнулась, и зеленоватый туман потянулся в их сторону, шипя и клубясь. Теперь звук стал громче, почти что гул ударил Джессу в уши, когда он попытался схватиться за стену, но та обожгла ему пальцы. Дым жег глаза и вызывал слезы, застилающие все вокруг, Джесс с трудом мог теперь даже вспомнить, сколько в вагоне было дверей. С трудом мог вспомнить, которая из них ему нужна.
Вульф казался размытой тенью рядом. Джесс отыскал в конце концов нужную дверь и распахнул ее, тут же закашлявшись.
– Морган! – крикнул Джесс. – Морган… – Он ее не видел. В комнатке тоже повсюду клубился дым, густой и темный. Джесс ощупал валяющуюся на полу простыню и кровать, каждый ее уголок. Затем пол. Открыл небольшую дверцу, ведущую в ванную.
Морган лежала на полу. Джесс поднял ее, и она даже не шевельнулась, оказавшись в его руках. Легкие горели, прося воздуха, сводя тело судорогами, и Джессу необходимо было сделать вдох, однако, когда он начал вдыхать, ощущение было будто бы он дышит огнем. Джесс закашлялся и подавился, склонившись и пытаясь найти хоть капельку чистого воздуха. «Я не могу ее здесь оставить», – подумал он. Морган была тяжелой, и Джесс не мог дышать, но не мог и оставить ее умирать.
Каким-то образом он очутился на полу, на коленях, по-прежнему прижимая Морган к себе. Джесс даже не мог уже понять, дышит он сам или нет. Огонь шипел со всех сторон, и Джессу казалось, что металлическая стена на противоположной стороне стала мягкой и проседала. Серебристые слезы текли по ней, исчезая в зеленом пламени.
Кто-то схватил Джесса за голову сзади, и до того, как он успел начать сопротивляться, ему к лицу прижали что-то удушающее, однако потом его обдало потоком холодного воздуха. Джесс сумел сделать вдох, снова закашлялся, но потом вдохнул сладковатый, чистый воздух. Кто-то надел ему на лицо маску. Маска щелкала, шипела и поблескивала мягким янтарным светом, однако все, что Джесс мог разглядеть за стеклом, было густое облако серовато-зеленого дыма.
Но теперь Джесс мог дышать. «Боже», – снова вдохнул он.
– Уходи! – раздался голос профессора Вульфа. – Уходи!
Джесс с трудом, но все же вскарабкался на ноги. У него кружилась голова, и его тошнило, а пол под ногами казался мягким и грязным. Джесс добрался до угла, неся на руках Морган. С одной стороны дорогу загораживали жуткие зеленые языки пламени, скрывшие коридор, точно занавес, который растапливал и сжигал все, чего касался. Джесс повернул в другую сторону и пошел, шаг за шагом, вдох за вдохом, он постепенно начал приходить в себя.
«Вульф», – подумал он и обернулся. Профессор Вульф спешил следом, однако терял сознание, и Джесс увидел, как Вульф беспомощно припадает к стене и перестает идти. У него не было маски. Как ему вообще удалось продержаться так долго, Джесс мог только догадываться, однако теперь силы профессора явно оставили.
Джесс опустил Морган и побежал обратно. Он набрал в легкие как можно больше воздуха, а потом стянул с себя маску и прижал ее к лицу Вульфа. Потом Джесс схватил Вульфа под руки и повел к выходу.
Дальше все происходило точно во сне, вспышка за вспышкой, кадр за кадром… Странный и красивый водоворот зеленого дыма, пронесшийся мимо глаз. Горячая ручка от двери в вагон багажного отделения. Момент, когда Джесс приложил руку Вульфа с браслетом к замку.
Он выволок Морган, а потом и Вульфа, через порог, снова закрыл дверь на замок, сопротивляясь шипящему дыму и пламени.
«Теперь я могу отдохнуть, – подумал Джесс. – Совсем чуть-чуть. Ничего плохого не случится, если я передохну». Его легкие казались потяжелевшими, а воздух в них густым, и Джесс никак не мог отдышаться.
Он попытался закрыть глаза, но потом кто-то закричал, и перед Джессом возникло лицо капитана Санти. Потом Глен, вся перемазанная кровью, начала стрелять. Кто-то поднял Джесса и взял под руки. А потом Джесс обнаружил, что бежит за Санти, который несет на руках Морган.
Джесс бежал, и все вокруг внезапно окрасилось в белый цвет.
Раздался оглушающе громкий хлопок, Джесса окатило волной тепла, он развернулся и увидел, что Александрийский экспресс объят ядовитым облаком зеленого пламени. Джесса откинуло взрывной волной так, что он забыл, где находится, но потом, когда Джесс открыл глаза снова, он увидел огромное облако из дыма и огня, поднимающееся к черному небу. Покореженные куски металла разлетелись над головой, несколько обломков врезались в деревья. Маленькие деревья разломились напополам, другие просто погнулись. Внезапно все стихло, остался лишь противный звон в ушах.
Джесс сумел приподняться на локтях и в свете мерцающих языков пламени увидел Морган рядом с собой. Он потянулся было к ней, чтобы привести ее в чувство, однако закашлялся, и его стошнило. Содержимое его желудка оказалось зеленым.
Кто-то, пошатываясь, подошел к Джессу, белокурый великан, за которого, держась, шагала девушка с раной на голове… Это был Томас, а девушкой оказалась Глен. Теперь Джесс начал вспоминать, что происходит. Томас помог Глен опуститься на землю, усадил ее спиной к неповрежденному дереву, а потом подошел к Вульфу и Санти и перевернул их на спины. Санти с трудом двигался и тут же попытался встать. Дарио оказался рядом. И Халила.
Профессор Вульф лежал там же, где и упал. Неподвижно.
Джесс вскарабкался на колени. В ушах по-прежнему звенело и гудело, и он думал, что, может, это огонь все еще издает эти звуки, но все-таки не был уверен. Ничего, кажется, не соответствовало его ожиданиям, все, что он видел, казалось неправильным, и даже тому, что Джесс видел, он не доверял. Легкие до сих пор жгло, и слезы выступали на глазах каждый раз, когда он моргал. Голова кружилась.
Держась за стоящее рядом дерево, Джесс наконец-таки поднялся на ноги и уставился на огромный кусок толстого металла, который вонзился в ствол. От почерневшего по краям металла до сих пор поднимался дым. Джесс сделал шаг назад и чуть было опять не упал. Кто-то его поймал. Он не видел, кто это был, пока помогший ему не пошел дальше, спеша к остальным, – один из солдат Санти.
Когда все выжившие постепенно собрались снова вокруг неподвижного тела Вульфа, профессор внезапно пришел в себя и резко открыл глаза, затем моргнул и, подняв голову, огляделся по сторонам и увидел догорающий поезд. Потом Вульф сделал несколько глубоких вдохов, прежде чем принять протянутую ему руку Санти и подняться на ноги. Вульфа тоже стошнило зеленой желчью.
Живой. Джесс не мог в это поверить. Ему внезапно стало очень радостно, но потом почти сразу же он ощутил, как что-то едкое кипит у него в животе. Он отошел во тьму, согнулся пополам и закашлялся, позволяю яду покинуть его желудок и легкие. Было слишком темно, и Джесс не видел, кашлял ли он кровью. Все было вполне возможно, учитывая пятна крови на его рубашке и странное чувство потерянности, а также тяжесть во всем теле.
Джесс все еще стоял на коленях, когда его нашел поджигатель и приставил ему нож к горлу, а потом уволок за собой во тьму.
Читать бесплатно другие книги:
