Чернила и кость Кейн Рейчел
Боже, какая она юная. Не особо старше Джесса. Это было видно по нежной кожа и золотистым локонам, однако из-за войны она голодала и была болезненно бледна.
– Пойдемте со мной, – сказала она. – И поспешите.
– Куда вы нас собираетесь вести, мисс? – спросил профессор Вульф, но она выдернула руку из его хватки и тут же опустила голову, точно ждала, что ее за это ударят, чего, разумеется, не случилось.
– К воротам, – сказала она. – Фредерик собирается их открывать, но вам лучше поторопиться.
– Нам следовало пойти с ним, – сказал Дарио. – Я так и знал.
– Как только вас увидят, люди с ума сойдут, – сказала девушка и снова шмыгнула носом. – Красные плащи сказали, что любому, кто вас поймает, положена дополнительная провизия. Поэтому Фредерик и пошел первым. Никто не охотится на него, так что он может спокойно открыть вам ворота или что-то вроде того. Он сказал, чтобы вы поторапливались.
– Веди, – сказал ей Вульф, и она поспешила вперед, перебирая ногами быстрее, чем, как полагал Джесс, возможно, учитывая, какой голодной и тощей она выглядела. Траву устилал лед, и тот хрустел под ногами, однако Джесс старался не отставать, когда солдаты Санти начали бежать трусцой, а потом и вовсе разогнались, чтобы поспеть за девушкой. Никто не отставал. Джесс держал Морган за руку, чтобы точно знать, что она не потеряется.
Портеро плелся немного позади, и его поймали первым. Это была не его вина, Джесс тоже не замечал людей, снующих за кирпичным зданием слева от них, пока уже не оказалось слишком поздно и те воинственно не закричали. Портеро развернулся лицом к ним, вытаскивая свой пистолет, однако сразу трое накинулись на него до того, как он успел выстрелить больше одного раза, и Джесс видел, как двое оставшихся тащат его за собой.
Солдаты Санти бросились на помощь, при этом повернулись легким отточенным движением одновременно, и это выглядело почти что элегантно. Нападавших было всего шесть или семь человек, но все они были крепкими мужчинами, убийцами, и когда Джесс сумел ухватить Портеро за запястье, чтобы выволочь из завязавшейся драки, он уже понимал, что опоздал.
Кто-то ударил парня ножом.
Джесс видел, как Портеро охает, пытаясь набрать в легкие воздух, но его лицо мертвецки побледнело, и кровь заструилась из уголка его рта, такая ярко-алая, какой Джесс никогда в жизни, кажется, не видел.
А потом он перестал дышать. Его взгляд застыл, зрачки расфокусировались, и только струйка крови, которая медленно стекала по его щеке на заледеневшую траву, осталась в нем, казалось, живой.
Кто-то дернул Джесса за плечо. Томас. Томас, который кричал что-то Джессу в ухо, но Джесс не мог разобрать смысла. «Поднимайся, – подумал он, растерянно уставившись на Портеро. – Поднимайся, ленивый ты идиот». Портеро никогда не был Джессу другом, но ведь нельзя было его здесь оставить. Нет, только не так.
Томас перевернул Портеро, схватил его рюкзак и стащил. Рука Портеро безвольно повисла, когда он упал на землю. Джесс попытался поправить его руку, однако потерял баланс, потому что кто-то опять дернул его за плечо, да так сильно, что, казалось, кости скрипнули, и все вокруг вдруг стихло…
…Пока снова не послышался шум, громкий, сильный и хаотичный – и Джесс понял, что бежит, а его за плечо крепко держит рука Дарио Сантьяго. Томас несся рядом с ними, как и Халила, как и все остальные. Когда Джесс все-таки обернулся через плечо, то увидел, что солдаты Санти уже не сражаются и тоже бегут следом за ними, а толпа разъяренных людей все разрастается, они преследуют их, как стая бешеных волков.
По границе кладбища теперь тянулась низенькая каменная стена, и их проводница уже перескочила через нее, крича остальным поторапливаться. Профессор Вульф подскочил первым и перепрыгнул стену прямо на ходу, длинные ноги Глен тоже перенесли ее без труда, она буквально перелетела через стену и присела на корточки, чтобы смягчить удар. Халила запнулась было, однако Вульф и Глен подняли ее и перетащили через преграду. Каждому помогли перебраться как можно скорее. Джесс был уже у самой границы и едва осознал, что Глен вздрогнула, когда он измазал ее липкой кровью Портеро, а потом перевалился через каменную преграду и рухнул на землю. Он быстро подскочил на ноги, однако из-за тяжеленного рюкзака за спиной снова потерял равновесие, когда ступил на обледеневшие камни дорожки.
Внешние ворота, о которых говорила их проводница, оказались закрыты, заперты на замок и укреплены засовом, работающим на пару; именно с этих ворот жители Оксфорда, вероятно, планировали атаковать неприятеля, когда только строили защиту. Ворота защищала многочисленная стража в красных плащах. Тем не менее люди Фредерика уже отбились от стражи, заняли их место, сломали замки и распахнули ворота. Не без сопротивления, разумеется, и не без потерь, учитывая тела, лежащие вокруг них. Стражники в красных плащах теперь отчаянно силились вернуть себе утерянные позиции. Схватка впереди бушевала, и теперь в ней принимали участие не только отряд Фредерика и солдаты. Горожане Оксфорда поняли, что это их шанс вырваться на свободу и теперь изо всех сил пытались распахнуть ворота шире. Настоящее безумие, море тел и крики повсюду. Солдаты капитана Санти, ворвавшись в драку, выстроились в узкий коридор, чтобы наружу смогли протиснуться профессор Вульф и студенты, однако их строй едва держался и не мог защитить библиотечную делегацию надолго.
– Вперед! – крикнул Фредерик, стоящий на вершине разрушенной стены, и выстрелил прямо в лицо мужчине, пытавшемуся на него напасть. Солдаты Санти оттолкнули людей, которые пытались протиснуться первыми. – Мы их сдержим!
Впереди слева от Джесса как раз находился один из товарищей Фредерика, и рухнул на землю от удара дубинкой, а женщина с дико горящими глазами запнулась об него. У нее было красное лицо, а в руках она сжимала маленького ребенка. Она сунула ребенка Джессу.
– Забери ее! – взвизгнула женщина.
Джесс не понял как, но младенец внезапно оказался у него на руках, а мать утащила за собой очередная безумная волна нападавших мужчин и женщин, отчаянно пытавшихся прорваться. Джесс поспешил вперед. «Не следовало мне брать ребенка. Но я не могу его сейчас бросить. И не могу взять с собой. Не могу…»
Джесс развернулся, когда кто-то ткнул его в плечо, и вдруг увидел парня примерно того же возраста, что и он, с ножом в руках. Не задумываясь, Джесс ударил парня в подбородок, и тот отшатнулся. Ребенок в руках Джесса так сильно ерзал, что было сложно сохранить равновесие и не упасть, однако Джессу нужно было высвободить хотя бы одну руку, чтобы отбиваться от тех людей, что на него нападали. Отряд Фредерика быстро сдавал позиции и редел, а народ Оксфорда постепенно просачивался через ворота… Однако одна створка ворот уже опять оказалась закрыта. Стражникам удалось восстановить работу парового двигателя замка.
Необходимо было выбраться до того, как ворота снова захлопнутся. Джесс увидел, что остальные студенты были впереди него. Глен перебиралась через гору павших солдат и тащила за собой Морган.
– Беги, чтоб тебя!
Джесс развернулся, следуя на звук голоса, и увидел профессора Вульфа рядом с собой, у того в руках было оружие. Вульф выглядел сосредоточенным, стрелял уверенно и был перемазан кровью. Толпа вокруг них ревела, это был чистейший хаос, но каким-то образом Джессу удалось не упасть, когда он бросился вперед. Ворота продолжали смыкаться. Крики тех, кто был по разные стороны от ворот, теперь становились испуганными. Профессор Вульф схватил Джесса за плечо и толкнул в толпу, которая больше походила на непроходимую стену из тел. Некоторые падали, и Джесс осознал, что в них стреляют откуда-то. Уэльсцы.
Он хотел было обернуться, но Вульф безжалостно толкал его вперед, заставляя идти прямо по телам погибших. Какая-то женщина упала прямо перед ними, рухнув лицом в грязь, и Джесс перепрыгнул через нее.
За спиной крики становились все громче и яростнее, когда люди оказывались зажаты в воротах и не могли даже отступить назад, потому что стояли слишком плотно друг к другу, чтобы хотя бы двинуться с места.
Джесс наконец оказался на свободе, стоя в грязи, а ледяной ветер бил теперь ему в лицо. Профессор Вульф пробежал следом.
Они выбрались.
Солдаты капитана Санти – всего несколько, кто сумел выбраться и выжить, – собрались оборонительным кольцом вокруг них и помогали продвигаться вперед. Раздался жуткий скрип металла, когда ворота захлопнулись, настолько громкий, что он заглушил даже крики задавленных.
Джесс не стал оборачиваться. Он не мог.
Санти собрал всех вместе в оборонительный круг. Он достал библиотечный флаг и расправил его, подняв над головой. Его солдаты тоже приладили свои нашивки с библиотечными символами на свои мундиры. Здесь, в грязи за воротами, теперь не было никого и ничего, кроме них.
Вопли и крики, доносящиеся от стен Оксфорда, становились все тише.
– Что ты наделал?
Прямо перед Джессом стоял профессор Вульф. Джесс вытаращился на него, не понимая, о чем он, пока наконец не понял, что Вульф смотрит на ребенка, который до сих пор был на руках у Джесса.
«Ребенок».
Малышка была жива и ерзала. Каким-то чудесным образом она выжила. Джесс понятия не имел как. Он понятия не имел, как ему самому удалось выбраться оттуда живым. Как всем им удалось выбраться и выжить.
– Мы не можем взять ее с собой, – сказал профессор Вульф. Его голос звучал натянуто и напряженно, а выражение его лица было мрачным. – Оставь ее здесь.
– Здесь? – Грязь вокруг поднималась почти что до колен. Она просто утонет тут, и никто ее даже не найдет. – Где здесь?
Через раскисшее от грязи поле к ним приближался отряд уэльских солдат. Все были вооружены.
– Стоять! – выкрикнул один из них, и все мужчины и женщины резко замерли, и их пистолеты указали точно на библиотечную делегацию. – Отпустите всех, кто не является членом вашей делегации! У вас тридцать секунд на выполнение наших требований!
– Оставь ее здесь, – повторил профессор Вульф.
– Я не могу!
– Ты должен, Джесс. – Голос Вульфа вдруг стал мягким. Добрым. – Они убьют нас всех, если ты этого не сделаешь. Ты нарушаешь соглашение.
Джесс огляделся по сторонам, ища, куда можно было бы положить ребенка. И не нашел ничего. Ничего, что не было бы кровавой грязью.
– Я не могу, – прошептал он. Ему вдруг стало холодно, мороз пробрал его изнутри и окутал снаружи, и он не мог перестать дрожать. – Я не могу вот так просто…
– Пятнадцать секунд!
Профессор Вульф взял ребенка из рук Джесса и повернулся к уэльским солдатам, произнеся:
– Дайте мне поговорить с генералом Варлоу.
– Пять секунд, профессор! Опустите ребенка! Четыре! Три!
Вульф вскинул одну руку, призывая солдат перестать считать, и подошел к перемешанной ногами, кровавой грязи у самых ворот. Он положил ребенка на тело лежащей там мертвой женщины. Ребенок закричал и вытянул свои пухленькие ручки, отчего профессор Вульф замер в нерешительности, а потом нагнулся над малышкой. Джесс не видел его лица.
– Профессор! – выкрикнул уэльский командир. – Вернитесь к своим людям! Я хочу видеть браслеты у каждого на руке, прямо сейчас, иначе мы будем стрелять!
Один за другим студенты продемонстрировали свои запястья. Даже не думая о том, что он делает, Джесс последовал примеру остальных, однако не отвел глаз от профессора Вульфа, который до сих пор не сдвинулся с места и присел теперь рядом с ребенком.
– Профессор! – Этот голос принадлежал не уэльсцам. Этот голос раздался из-за ворот.
Вульф схватил ребенка и бросился к воротам. Между створками виднелась щель, потому что они до сих пор не могли плотно захлопнуться из-за застрявших там тел. Вопреки постоянным вздрагиваниям и свисту мотора, ворота по-прежнему оставались приоткрыты.
Места для ребенка как раз хватало.
Двоюродный брат Джесса Фредерик – окровавленный, раненый и каким-то чудом выживший – стоял на той стороне и протягивал руки.
Профессор Вульф отдал ему малышку. Она едва протиснулась в щель.
– Выбирайтесь любым способом, – сказал Фредерику профессор Вульф. – Поспешите. Я постараюсь занять их разговором сколько смогу.
Фредерик отступил, развернулся и убежал.
Послышался влажный щелчок, когда плоть и кости мертвых наконец поддались и ворота захлопнулись до конца.
Профессор Вульф повернулся лицом к уэльскому отряду и поднял руки. На запястье у него блеснул золотой браслет, и в глазах Джесса это выглядело почти как угроза, а вовсе не обещание сдаться.
– Вы обещали гарантировать нам безопасность, – сказал профессор Вульф. – Выполняйте свое обещание. Сейчас же.
Уэльский начальник не выглядел радостным, однако кивнул Вульфу, призывая его идти за ним, и повел свой отряд обратно в сторону передовой линии уэльских войск.
Раненые, окровавленные и изнеможенные, Джесс и его друзья поволокли ноги следом, запинаясь и поскальзываясь на грязи, держась друг за друга и поддерживая друг друга, чтобы не упасть. Джесс внезапно осознал, как мало солдат капитана Санти выбрались из Оксфорда живыми. А он даже не знал имена погибших. Санти тоже был ранен, однако все же помогал идти одному из солдат, пока все перебирались в безопасное место.
«Удачи тебе, Фредерик», – подумал Джесс. Он не ожидал, что его кузен окажется их неудачливым спасителем и что заберет ребенка. Альтруизм не был фамильной чертой Брайтвеллов. Джессу оставалось лишь надеяться, что этот благородный поступок не будет стоить Фредерику жизни.
Со стороны уэльского лагеря раздались крики – душераздирающие, жуткие вопли, и Томас подскочил к профессору Вульфу.
– Что там такое? – спросил Томас.
Однако профессор Вульф только продолжил шагать, опустив голову.
– Отдан приказ нападать, – ответил Дарио, тяжело дыша, когда профессор Вульф так ничего и не ответил. – Начался штурм.
Отряды уэльских войск приближались. Толпа вооруженных солдат на повозках понеслась прямо им навстречу, и в первую секунду Джесс с ужасом подумал, что их сейчас просто задавят и затопчут в грязи. Однако несущиеся им навстречу свернули и проехали мимо, а вонючая грязь от колес разлеталась в разные стороны и покрывала их всех с головы до ног. Уэльские солдаты, проезжающие мимо, ликовали.
Джесс вскинул голову и увидел контейнер, пролетевший над их головами. Что-то яркое и горящее жуткого зеленого цвета внутри.
Контейнер приземлился прямо за оксфордской стеной.
И Оксфорд загорелся.
Шагающая рядом с Джессом Халила заплакала и закрыла лицо руками. Глен в изумлении замерла, уставившись на происходящее, когда новые бутылки и банки с греческим огнем полетели к цели и начали взрываться, охваченные потусторонними языками зеленого пламени.
– Рада, что вы выигрываете? – поинтересовался у Глен Джесс. Происходящее вызывало у него тошноту и злость одновременно, и он напал на ближайшего к нему.
Взгляд Глен встретил глаза Джесса. Она ничего не ответила. Развернувшись, она поспешила вперед по месиву грязи.
Обидев ее, Джесс почувствовал себя только хуже, чем прежде.
Нахмурившись, он пошел следом, ему оставалось лишь слушать вой, раздающийся вдалеке из-за оксфордских стен и означающий продолжение бойни.
Записки
Сообщение, отправленное через кодекс профессором Кристофером Вульфом руководителю Артифекса.
Двое студентов и двенадцать солдат погибли.
Нам повезло. Повезло даже больше, чем вам хотелось бы, потому что я остался жив.
Уэльсцы отказались сопровождать в Эйлсбери, но, учитывая наши потери, дорога туда для нас слишком опасна. Мы вместо этого отправимся в Лондон.
Если вы когда-либо желали убедиться, что Библиотека кишит хладнокровными ублюдками, которые ценят книги больше, чем человеческие жизни, мы тому пример.
Ответ руководителя Артифекса профессору Кристоферу Вульфу.
Я знаю, что кто-то предупредил вас о том, чтобы вы не возвращались в Эйлсбери. Вы лишь откладываете неизбежное, и в этой схватке вам не удастся победить. Советую вам найти другую.
Позвольте девочке встретить свою судьбу, которая, я вас уверяю, уже предрешена: у нас есть неопровержимые доказательства, предоставленные профессором Тайлером, а также другие письма, раскрывающие правду о том, что кандидатка Холт на самом деле является скрывателем. Вы об этом, вероятнее всего, давно осведомлены. Если я смогу это доказать, вы отлично знаете, что вас ждет виселица.
Влиятельные родственники не спасут вас на этот раз.
Глава десятая
Уэльский лагерь оказался по большей части пустым, однако нашлось достаточно солдат, чтобы взять под защиту членов библиотечной делегации. Это как минимум обеспечило им то, что их завели в палатку и позволили им укрыться от ледяного дождя. Подобное уже казалось роскошью. Джесс осел на пол, устланный коврами, и только в этот момент осознал, как сильно он замерз. Пальцы у него практически посинели, и он не мог перестать дрожать. Вся его одежда промокла насквозь и задеревенела ото льда.
Морган оказалась сидящей рядом с ним. Один из уэльских солдат принес всем по кружке горячего кофе, и Джесс выпил свой так быстро, за несколько больших глотков, что даже не обжег язык. Кофе, однако, немного помог ему прийти в себя, и после второй кружки Джесс наконец начал понимать, что происходит вокруг него… и увидел Морган, которая до сих пор дрожала.
– А можно нам плед? – поинтересовался Джесс у мужчины, который приносил им кофе. – Она совсем замерзла.
– Как и ты, судя по виду, – ответил мужчина. – Пледы уже несут. – Его суровая, сдержанная доброта внезапно удивила Джесса. Он поскорее заглотил остатки своего кофе, чтобы скрыть признательность.
Морган дрожала так сильно, что кофе расплескался, когда она попыталась поднести кружку к губам. Джесс протянул руку, чтобы помочь ей. Это оказалось ошибкой. Она вздрогнула от его неожиданного прикосновения и разлила горячий напиток по ним обоим.
– Прости, – произнес Джесс. – Я только хотел помочь.
– Я справлюсь, – ответила она и попыталась снова сделать глоток. На этот раз ей удалось отхлебнуть немного и расплескать совсем чуть-чуть. – Но спасибо.
– За что? – Джесс подумал, что он вовсе не какой-то там герой и уж тем более не храбрец. Ему просто очень хотелось остаться в живых.
Морган отвернулась и опустила плечи, и, заметив это, Джесс отчего-то вспомнил, как она прижималась к нему во дворе таверны после встречи с отцом, когда осознала, что осталась совсем одна.
– За то, что не погиб, полагаю, – сказала тихо она.
Джесс не знал, что ответить, поэтому промолчал.
Уэльский солдат вскоре вернулся со стопкой пледов, и, когда Джесс потянулся, чтобы взять себе один, он невольно поморщился от внезапной пронзительной боли. Странно. Он не чувствовал никакой боли до этого самого момента. Он видел раны у других, видел глубокий порез на руке Дарио, вывихнутое левое запястье Глен, а у Халилы в руке след от пули – ей повезло: пуля не попала в кость, прошла через мышцы.
Джесс почувствовал странное покалывание в боку. Он опустил голову, чтобы взглянуть, в чем дело, и внезапно побледнел от ужаса. Он увидел дырку. Он не мог припомнить, когда его ранили, но, судя по виду раны, кто-то пырнул его ножом. И теперь рана болела.
Из раны текла кровь. И текла очень сильно.
– Джесс! – Он даже не понял, что падает, до того момента, как ладонь Морган шлепнула его по щеке. – Джесс, очнись… Кто-нибудь! У него кровь!
– Я в порядке, – только и смог пробормотать Джесс. Однако он прекрасно понимал, что совсем не в порядке. Его голова стала до странности тяжелой, и единственное, что ему хотелось сделать, – это отдохнуть. Закрыть глаза. Сейчас, когда он немного согрелся, кровь начала литься из раны еще сильнее, и это помогало забыть о боли.
Джесс оказался лежащим на спине, не понимая, когда успел лечь, и вокруг него столпился народ. Лица, глядящие на него, выглядели странно. Томас казался очень и очень странным, непропорциональным, и Джессу хотелось посмеяться, но у него не получилось. Профессор Вульф рядом с ним кричал, отдавая какие-то приказы, которые не имели никакого смысла, он говорил что-то про хирурга. Говорил, что кому-то нужен хирург.
Джесс моргнул, и внезапно настала ночь. Свет едва горел, но от обогревателя веяло теплом. Джесс теперь лежал на кушетке в палатке, укутанный одеялами, и, когда он неуклюже попытался подняться, боль буквально парализовала его. В конце концов ему все-таки удалось отогнуть край одеяла левой рукой. Оказалось, что под одеялом он почти что голый и обмотан белоснежным бинтом от талии до ребер.
– Ох, – только и смог вымолвить Джесс. – Точно. Я вспомнил.
Он снова опустил голову на подушку и внезапно услышал, как кто-то зашевелился поблизости. Это был Томас, который сидел рядом и теперь выпрямил спину, наклонившись к Джессу.
– Не двигайся, – сказал его друг. – Кто-то тебя ножом ударил. Жизнь тебе спас холод, как сказал профессор Вульф.
– Я знаю, – ответил Джесс. Он до сих пор чувствовал себя странно потерянным. – Мне дали обезболивающее.
– Ага, и Дарио обзавидовался. Ему достались только бинты. Тебе дали обезболивающее.
– Это не похоже на выигрыш, – заметил Джесс. – А как все остальные? В порядке?
– Тебе досталось больше всех, – выражение лица Томаса помрачнело. – Из тех, кто выжил. Ты же видел Портеро?
– Я помню. – Джесс подумал, что никогда не сможет забыть этот день. Ничего из произошедшего. Ни смерть Портеро, ни то, как они бежали к воротам, ни малышку на его руках, которую ему пришлось отдать. – Есть новости от моего двоюродного брата?
– Никаких. Они всё еще сражаются в городе. Но мало кто уже может это делать. Дарио полагает, что уэльсцы скоро объявят о победе и выживших пощадят. Они доказали английскому королю, что хотели. Могли убить всех.
Глен была неподалеку и тоже привстала.
– Как будто у англичан руки не запятнаны кровью, – сказала она. – Все началось с того, что они убивали уэльсцев во время восстания в Глиндуре. Мужчин, женщин, детей… всех без разбора, тысячами.
– Так получается, убивать друг друга…
– Хватит, – оборвал их устало Джесс. – Не важно, почему это происходит, или зачем, или как долго. Мы относимся к Библиотеке. Забудьте о своей родине, помните? Мы нейтралитет. Где Вульф?
– Ушел поговорить с генералом уэльсцев.
– А Морган?
– Я здесь. – Джесс повернул голову и увидел Морган, сидевшую на одной из кроватей. – Ты нас всех перепугал. О чем ты думал, когда решил никому не говорить о том, что тебя ранили?
– Я не знал, что ранен, – признался Джесс. – Даже не чувствовал.
Морган в ответ лишь покачала головой и уставилась в темный потолок палатки над их головами. Джесс не видел выражение ее лица. Однако, кажется, она была разгневана.
– Я посоветовал ей отдохнуть, – сказал Томас. – И она ударила меня, когда я попросил ее уйти.
– Я лишь хотела убедиться, что с ним все в порядке. Ты стоял у меня на пути, – сказала Морган. – И ты слишком большой, чтобы тебя обходить.
– Она права в общем-то, – заметил Джесс. Ему хотелось посмеяться, однако он понял, что это будет слишком больно. Желание тут же исчезло. – Получается, мы все-таки выжили.
Томас похлопал Джесса по плечу, но не рассчитал с силами.
– Отдохни еще немного, англичанин. Профессор Вульф сказал, мы можем отдохнуть, перед тем как надо будет уходить. Он хочет быть уверен в том, что ты переживешь дорогу обратно.
О боже, Джесс даже и не думал заглядывать так далеко в будущее, а их ведь и правда ждало еще долгое и неудобное путешествие по кривым дорогам Эйлсбери, а потом придется как-то переживать новую телепортацию… И как они переживут это, будучи ранеными, Джесс не знал, вспоминая, что случилось в первый раз с Идзуми и Гийомом.
– А что насчет книг? – спросил он, чтобы отвлечься от удручающих мыслей. – Нам удалось их спасти?
Тут Халила села на своей койке. Она поморщилась при этом, однако отмахнулась от Дарио, который собрался было ей помочь.
– По большей части книги не пострадали, – сказала она. – Но кровь Дарио перепачкала некоторые в его рюкзаке.
– Это не моя кровь.
– Хорошо, я рассматриваю такую вероятность и скажу вместо этого, что книги Дарио оказались в крови.
– Так-то лучше. Не хочу, чтобы ты думала, что я повел себя беспечно. По крайней мере, не как кое-кто, кто позволил располосовать себе печенку ни с того ни с сего. – Голос Дарио звучал вовсе не так злобно, как предполагали его слова, и Джесс поднял голову, чтобы взглянуть на него. В тусклом свете сложно было разглядеть лицо Дарио, однако Джесс увидел его легкий кивок. Для Дарио это было все равно что поклон. – Запомни: потерять пол-литра крови можно по неосторожности, целый же литр – только по беспечности.
Джесс вытянул свою правую руку. Это было больно, но ему удалось это сделать, и после пары секунд сомнений Дарио все же поднялся на ноги и подошел, чтобы пожать ее.
– Мы по-прежнему не друзья, – сказал Джесс. – Упаси бог.
– Не представляешь, как я счастлив. – Дарио вернулся к своей койке, а точнее, доковылял до нее, прихрамывая. Он тоже был не в лучшем состоянии. Никто из них не чувствовал себя хорошо.
Видимо, Томас задумался о том же самом, когда посмотрел вслед хромавшему Дарио.
– Как они объяснят все произошедшее нашим родным? – спросил Томас.
– Это не важно, – ответила Халила и укрылась одеялом. – Мой отец ни за что не позволит мне остаться после произошедшего.
– Профессор Вульф ничего им не расскажет. Библиотека не заинтересована в том, чтобы вести честную игру, – сказал Джесс.
– Удар ножом сделал тебя на удивление циничным, – сказала она. – А ведь ты когда-то был таким оптимистом.
– Прикуси язык, – ответил Джесс. Ему с трудом удавалось не закрывать глаза, и он сейчас мечтал только о том, чтобы уснуть и забыть о боли.
И в следующий миг вопреки злости, горящей внутри, обезболивающие позволили ему провалиться во тьму с легкостью пера.
Прошло еще два скучных дня, которые Джесс провел, лежа в своей кровати. Уэльские медики осматривали его по три-четыре раза в день, хотя и без особого сочувствия. Джесс попросил принести ему временный личный журнал, которых на медицинском пункте оказалась уйма. Впервые он по-настоящему заскучал по своему старому журналу, по знакомым страницам и запаху бумаги, по толстому переплету. Новенький был тонким и пустым и совсем не успокаивал, однако Джесс все же начал писать, и записал все ужасы и страхи, пережитые им в Оксфорде.
Слова не передают все, подумал Джесс, но он старался.
Остальным одному за другим разрешили гулять без присмотра, но только не Джессу. Все новости доходили до него только с навещающими его друзьями. Чаще всего заходил Томас, однако приходили и Халила, и Дарио, и Морган, и даже Глен. (Джесс не был уверен, когда он начал относиться к Глен как к другу, быть может, это случилось в тот момент, когда они потеряли Портеро и Джесс осознал, что их жалкие перебранки не стоят того.)
Оксфорд оказался в руинах, если верить словам Томаса, и количество погибших было ужасающим. Уэльсцы объявили о временном перемирии и позволили выжившим покинуть город в статусе беженцев, дав им на это целый день, после того как город покинула делегация профессора Вульфа и закончилась осада, однако после этого дня пощады никому не обещали.
Невозможно было узнать, был ли отец Морган в числе выживших.
Томас не стал описывать в деталях, как выглядел теперь город, и Джесс был этому только рад. Ему не хотелось даже думать об этом, ему не хотелось думать ни о чем. Когда он закрывал глаза, перед ним снова появлялась та женщина, что сунула ему в руки своего младенца. Это казалось Джессу бессмыслицей, и попытки сложить все события в одну картину заставляли его чувствовать себя только хуже.
Джесс спрашивал про Фредерика, однако ни у кого не было новостей о его брате. Смерть в городе означала, что, если Фредерик не успел выбраться, обнаружить его тело почти не было шансов. Уэльсцы планировали просто-напросто скинуть тела всех мертвых в общие ямы и зарыть их. Нет, Джесс получит весточку от Фредерика, только если этот пройдоха успел выбраться.
Морган почти всегда была в палатке, хотя ей и позволено было гулять везде, где ей заблагорассудится. Джесс подумал, что, быть может, это Вульф приказал ей присматривать за ним. Помимо вылазок за едой и в туалет Морган постоянно сидела на койке в палатке и читала – читала настоящую книгу, вероятно одну из числа спасенных из серапеума. Джесс не мог расслабиться и перестать думать обо всем сразу, а она продолжала с непринужденным видом листать страницы, так что ему оставалось только завидовать ей, пока он черкал в своем личном журнале. Журнал по-прежнему казался чужим и неуютно лежал в руках, и ручка, которую дали Джессу, ему совсем не нравилась. Она скользила по бумаге слишком медленно.
Все это выводило Джесса из себя.
– Ты не обязана постоянно сидеть здесь, – сказал он наконец Морган. – Обещаю, что никуда не сбегу, если ты вдруг отвернешься.
– Обещаешь? – Она перелистнула очередную страницу. – Не уверена, что верю твоим словам. Ты не из тех, кто знает пределы своих возможностей. Я лично видела, как ты телепортировал такое количество книг, что чуть не потерял потом сознание.
– У меня это неплохо получается.
– В том-то и проблема. Ты думаешь, что у тебя неплохо получается. И поэтому поступаешь необдуманно.
– Так, значит, профессор Вульф приказал тебе следить за мной?
– Я такого не говорила. – Она спокойно перевернула еще одну страницу. – Тебе что-нибудь нужно?
– Мне нужно подняться и хотя бы выйти на улицу. Увидеть хоть что-нибудь помимо этой палатки.
– Увидеть мой дом, который до сих пор полыхает огнем? Трупы моих соседей? Это подойдет под что-нибудь? – Она подтянула колени к подбородку. – Просто замолчи.
«Боже, ну я и умник», – подумал Джесс. Он не знал, как извиниться за свои необдуманные слова.
– Что ты читаешь? – спросил он вместо этого.
Морган ничего не ответила сначала, но потом молча передала ему книгу. Это была Inventio Fortunata, написанная давным-давно оксфордским монахом. Джесс держал однажды в руках другой экземпляр этой книги. И он читал эту самую книгу в последнюю ночь, проведенную в родном доме, перед отъездом в библиотеку.
– Я не вернусь в Александрию, – сказала она. – Профессор Вульф сказал, что верховный скрыватель все знает, что она отдала приказ о моем немедленном возвращении. Мне нужно бежать. Может, в Лондон, у меня, скорее всего, получится затеряться там.
– Найди моего отца, Каллума Брайтвелла, – сказал Джесс. – Скажи ему, что я просил тебе помочь.
– А он не…
– Не выдаст ли тебя? Если Библиотеке, то ни за что. – Джесс передал ей книгу обратно, и их пальцы соприкоснулись. Они едва дотронулись друг до друга, однако то, что Морган не отстранилась тут же, говорило о многом.
Говорило о многом и то, что она попыталась улыбнуться ему сквозь слезы.
В этот момент в палатку вошел профессор Вульф, и, что Морган хотела сказать Джессу в ответ, осталось тайной. Темные глаза Вульфа переместились от Джесса к Морган, а потом вернулись к Джессу.
– Мы уходим утром, – сказал он. – Уэльсцы обязаны нам помогать, согласно закону, однако они не особо этому рады и хотят, чтобы мы убрались отсюда поскорее. Ты еще слаб, однако нам лучше уйти до того, как их терпение иссякнет. Мы отправимся в Лондон. – Взгляд Вульфа снова метнулся от Джесса к Морган. – За нами пришлют экспресс.
Александрийский экспресс, особый поезд, построенный по технологии Библиотеки. Он несся быстрее молнии по специальным рельсам. Джесс всегда считал, этот поезд могут использовать только самые влиятельные люди и начальство Библиотеки, чтобы быстро передвигаться во время дипломатических миссий, или же на нем ездил архивариус по личным делам. Джесс никогда не видел этот поезд своими глазами и даже не знал никого, кто видел бы.
Поезду не понадобится ни единой остановки после отправки из Лондона, и никто не сможет с него сойти, пока они не прибудут в Александрию. У Морган не будет ни малейшего шанса сбежать оттуда.
– Вы могли бы отпустить меня в Лондон одну, – сказала Морган.
– Нет, – отрезал Вульф. – Я не могу так рисковать. Прости.
– Почему вы вообще стали ей помогать изначально? – спросил Джесс. – Если теперь вы готовы повернуться к ней спиной?
– Я говорил уже тебе, Брайтвелл. Я храню секреты. Однако не стану этого делать, если моя собственная жизнь под угрозой. Больше не стану.
Джесс сел и свесил ноги с кровати. Он чувствовал себя слабым, и его бросало в жар, однако уже стало куда лучше, потому что действие морфия и обезболивающих прошло. Рана уже не болела так сильно, однако, когда Джесс напряг мышцы живота, чтобы встать, он тут же пожалел об этом, ибо боль мгновенно усилилась многократно. Все же ему удалось подняться, хотя ноги и дрожали немного.
– И куда ты собрался? – поинтересовался у него профессор Вульф.
– Я устал пользоваться горшком. Иду в туалет.
– Уэльские удобства именно такие, какие ты можешь себе представить в военном лагере. Сомневаюсь, что тебе они понравятся больше, чем горшок. – Профессор Вульф наблюдал за Джессом, однако не попытался помочь. Джесс на секунду схватился за шест, подпирающий потолок палатки, затем взял простую чистую рубашку, которую кто-то оставил для него, и начал натягивать. Это тоже оказалось больно, и пришлось делать паузы, чтобы передохнуть. Долгие паузы.
– Тебе ни за что не дойти одному, – сказала Морган. И тут же поднялась. – Я пойду с тобой.
– До туалета и обратно, – сказал Вульф. – Попробуй сбежать, и тут же поднимут тревогу. И ты знаешь, что тогда будет.
– Вы меня найдете, – кивнула Морган. – Знаю.
Джесс слушал их, совершенно не понимая, о чем, собственно, речь, однако не успел задать ни единого вопроса до того, как профессор Вульф развернулся и пошел прочь. Тогда Джесс посмотрел на Морган.
Она только пожала плечами.
– Я пыталась сбежать, – призналась она. – Когда ты был без сознания. Мне удалось выбраться за периметр лагеря, но меня поймал один из уэльских солдат, и если бы Томас не пришел мне на помощь… Мне бы, вероятно, не поздоровилось. Произошел несчастный случай.
– Несчастный случай?
– Уэльский генерал потребовал, чтобы профессор Вульф отдал меня им для наказания и отказался от нейтральной позиции Библиотеки. Вульф добился компромисса. – Она подняла руку, и Джесс увидел, что вместо временного библиотечного браслета у нее на руке теперь тонкий золотой шнурок в два оборота, с символом библиотеки на печати посередине. Им обычно связывали две руки, однако у Морган он был только на одной.
Шнурок выглядел как украшение, однако вовсе таковым не являлся. С помощью него отслеживали перемещения человека. Именно благодаря такому шнурку Джесс смог выследить и догнать капитана Санти, когда они находились еще в Александрии.
– Теперь он всегда знает, куда я иду, – сказала она. – И узнает, если я попытаюсь сбежать. Ради моей же безопасности. – Морган подошла к Джессу и крепко сжала его левую руку в своих. – Опирайся на меня, если что, – сказала она. – И внимательно смотри под ноги. Там по-прежнему грязь.
Она оказалась права. Дождь лить перестал, однако над головой по-прежнему висели тяжелые и серые, как свинец, тучи. Уэльсцы выложили дорожку из деревянных досок, чтобы не месить грязь, но и доски съезжали под ногами и были едва ли достаточно широкими, чтобы Джесс с Морган могли шагать бок о бок. Джесс сконцентрировался на сложной для него задаче – переставлял по очереди ноги, и все его тело дрожало от усталости, когда они наконец добрались до палатки с туалетом.
Джесс отпустил руку Морган. Ее браслет теперь тихо, но заметно, звенел. Предупреждал. Она подошла к краю территории, по которой ей дозволено было перемещаться.
– Я справлюсь сам, – сказал Джесс и невольно тут же оступился, когда попытался идти дальше.
Морган вздохнула и снова взяла Джесса за руку, когда он наклонился набок, и помогла ему восстановить равновесие, а затем покачала головой.
– Все жители Лондона такие упрямые?
Читать бесплатно другие книги:
