Развернуться на скорости Николаева Елена
«Участвовал в стычке?» — оцениваю фейс, и мысли, сука, закрадываются недобрые, душу царапают нехорошим предчувствием и все вокруг НЕЁ вращаются.
Отмираю от треска карандаша, зажатого по частям в моих ладонях.
— А что же ты не уследил за девушкой и пацаном? — с трудом сдерживаю распирающую в груди ярость. Хочется вцепиться пальцами в чёртову шею и на хрен вырвать кадык. — Малышка полуголая, босиком по снегу, да с синяками на теле, бежала из дома посреди ночи. Спасалась с ребёнком от наёмных убийц. Твои головорезы?
Доламываю остатки стержней, превращая их в щепки.
— Значит у тебя, — делает правильный вывод, складывая губы в ухмылку.
Отправляет руки в карманы, но плечи не расслабляет. Сукин сын…
— Какая тебе на хер разница?! — ударяю ладонями по столешнице, резко вставая на ноги. Кресло, отскакивая от меня, с грохотом врезается в панорамное окно.
Охрана реагирует оперативно. Моя и его. Пулей врывается в кабинет.
— Вышли все! — одновременно отдаём приказ, скрещивая опасно сощуренные взгляды. Струна напряжения натягивается до предела, вибрирует, норовит лопнуть в любую секунду. В просторном кабинете воздух накаляется до критического, потрескивает, разбавляясь шумным, учащённым дыханием.
— Яна с Тимохой в надёжном месте. Там, где ты и твои архаровцы её не достанут. Твои ублюдки пытались отправить нас к праотцам?! — рявкаю, сжимая кулаки.
Дыхание спирает. Гнев клокочет у самого горла, заполняя грудь тугим комом. Резким движением хватаюсь за узел и растягиваю его, послабляя давление галстука.
— Робин Гуд хренов, мать твою! Да?! — Руслан следом выплёскивает негодование, делает шаг в мою сторону, вздымая широкую грудь. — В защитничка решил поиграть? Собрался запудрить девчонке мозги? Так может сперва разведёшься, а потом уже ребёнка с девкой к рукам приберешь? На кой они тебе? — рычит в лицо, принимая провокационную позу. — Какого хера лезешь в мою семью? Тебе денег мало, чемпион? Ты же Янку знаешь без году неделя. Да что там, пару дней всего! Сколько хочешь за них? А? Давай, блять! Назови расценки, я готов заплатить. Не место им у тебя, понимаешь?
— Боюсь, денег на твоём счету не хватит, чтобы выкупить их. Яна тебе больше не невеста. Узнаю, что ты причастен к покушению, живьём в землю зарою.
— Следи за словами, Захаров! Я не настолько циничный, чтобы уничтожать родную кровь. Доказывать не стану. Не жди. Лично с этим разберусь. Виновных сгною! Мне незачем желать смерти Яне и родному племяннику.
— Допустим, ты говоришь правду, — отодвигаю ящик стола, выуживая зажигалку с пачкой сигарет. Снимаю с неё целлофан. Держал на всякий случай. Вот он, блять, и настал. — Что там у тебя по контракту и срокам? — вскидываю на Руслана осмысленный взгляд, предлагая закурить. Оба прикуриваем. Затягиваемся. Шумно выдыхаем, с какой-то долей облегчения. Только расслабить мышцы в теле не выходит. Предчувствие не даёт. — Каким параграфом стоит семейное положение? У итальяшек на этом пунктик, не правда ли? А если с готовым ребёнком, так вообще зашибись?! Но Янка тебе отказала. Не так ли? По твоему лицу вижу, — блефую, указывая на физические увечья. — Ты зол. Неудовлетворён. Боишься потерять наследство. Столько всего, к чему можно придраться, Рус. Признай. Давай-ка лучше Яна, как опекун, подпишет отказ от всего, на что претендует Тим. И мы мирно разойдёмся, опять же с условием, что ты не прилагал руку ко вчерашнему происшествию.
— Ты что же? За ночь стал её личным психологом? Излила душу значит. Наши отношения пусть тебя не волнуют. Вчера не хотела любви, завтра передумает. Она ох*енная женщина с ебанутыми тараканами в голове.
Меня кроет моментально. Словно молнией по затылку шарахает, мозг отключает на хер. На автомате сжимаю кулак и привожу руку в резкое движение, смазывая удар по его самодовольной роже от виска до губ…
Голову отрезвляет ответный «джеб».
По моему, блять, лицу.
Отстоял-таки свою честь, сукин сын.
Руслан, отряхнув руку, вставляет тлеющую сигарету в зубы и поправляет на себе пиджак, глядя на меня исподлобья.
Выравниваясь, потираю прилетевший удар в скулу, царапая щетиной свою ладонь. Затягиваюсь, впуская в лёгкие порцию необходимого «яда». Адреналин всё ещё кипит в крови, но я подавляю в себе порыв сцепиться с ним в поединке. Всё равно растянут. И пары секунд не пройдёт.
Вот и поговорили два взбесившихся олуха. Лучше не придумаешь.
— Выпить хочешь? — резко выдыхаю дым, нажимая кнопку селектора. Мне по хрену, будет ли он пить или нет, я хочу. — Марина, принеси два стакана и виски, будь добра.
— Сейчас, Евгений Дмитриевич. Заказать закуску?
— Нет. Мы недолго.
Не знаю, зачем предлагаю мировую. Решаю, что желание моё внезапное и действует временно, на эмоциях. Сегодня устал с чем либо разбираться. Хочу расслабиться и завалиться на кровать, прижать Янку к груди и уснуть.
Просто. Тупо. Выспаться.
— Не откажусь, — Руслан отодвигает стул и садится напротив. Притягивает пепельницу поближе.
Курим молча. Пока секретарь ставит на стол поднос со спиртным и разливает по стаканам янтарную жидкость, бизнесмен задумчиво щурится, смотрит куда-то в пространство позади меня.
— Её симка отключена от сети. Мне необходимо с ней поговорить, — заявляет, врезаясь в моё лицо недоверчивым взглядом.
— Исключено, — сходу отклоняю требование.
— Слушай! — подрывается со стула, но быстро осаждая себя, присаживается обратно, сжимает губы в тонкую линию, — Евгений… Я хочу увидеть племянника и убедиться, что с ним и с Яной всё в порядке.
— Я не держу Яну силой, — уничтожив затяжкой остаток сигареты, тушу бычок в пепельнице и поднимаю стакан, чокаясь с его. — Захочет, сама с тобой свяжется.
— Где ты её нашёл вчера? — голос звучит ровно, не разжигая возможного очередного конфликта.
Выпиваем залпом налитое. Выдыхаем жгучий воздух. Всё, как обычно. Вроде бы легчает. Но самую малость. Душу по-прежнему что-то гнетёт.
— На улице. Рядом с коттеджем. Сиганула мне под колёса, я и охренел.
— Какого черта ты там ошивался? Она тебе звонила? Она просила приехать?
— Потянуло, вот и поехал. Руслан, к чему этот допрос? — интересуюсь, внимательно оценивая его реакцию: суеты в движениях нет, глаза не мечутся, сдержанно ведёт разговор.
Наливаю ещё по одной. Исаев выпивает, со стуком опуская стакан на стол.
— Мы повздорили. Я после похорон слетел с катушек. Много проблем навалилось. Терять близких очень тяжко, а Янка всегда, сколько её помню, была колючкой, — откинувшись в кресле, устало потирает ладонями лицо.
— Это она тебя, — киваю в его сторону, жестом указывая на губу, — пометила?
Он коротко усмехается, и по его лицу пробегает грустная тень.
— Она…
Его ответ ударяет по нервам жгучим потоком пламени, превращает мышцы в камень. Живот неприятно скручивает тугим узлом. Желание выставить Руслана за дверь и не подпускать больше к Янке ни на метр отзывается пульсацией в висках.
— Были в отношениях? — хочу удовлетворить долбаное любопытство.
Бизнесмен удивлённо вскидывает брови. Мне ответить не успевает, принимает важный звонок:
— Слушаю, Данила.
— Пацаны Влада нашли. Мразь пока что молчит, — доносится из трубки грубый голос.
— Сейчас приеду. Не перестарайтесь там. Я лично желаю с ним поговорить.
— Он ранен. Находится в хреновом состоянии. Нужна срочная госпитализация.
— Кто-то из твоих?
— Яна Александровна наградила пулевым ранением.
— Твою мать! — вытирает ладонью выступившую испарину на лбу. — Оружие где?
— Исчезло. Ребята её ищут.
— Не нужно искать. Я знаю, где она. Я сейчас буду, — раздражённо рявкает и сбрасывает звонок.
— Я хочу с ней поговорить! — незамедлительно встаёт с кресла, застегивает верхнюю пуговицу пиджака, прожигая взглядом мои глаза.
— Я же сказал, исключено.
Поднимаюсь следом за ним. На сегодня хватит с меня дел в офисе. Дома ждут дела поважнее.
— Пистолет где? — открыто задаёт вопрос и тут же поясняет его суть: — Яна не должна вляпаться в судебное дерьмо.
Непохоже, чтобы блефовал. Но пушку всё равно возвращать не стану. Так мне спокойнее. Нет улик, значит, нет кандидата в убийцы…
— Он там, где его не найдут. Яне не к чему знать о последствиях. Позаботься о её безопасности со своей стороны. Я позабочусь со своей.
— Вынудишь трахаться с тобой с помощью шантажа? На оружии её отпечатки. Назови сумму, гонщик, и отдай мне племянника с девушкой. Я упрощу им жизнь. Они ни в чем не будут нуждаться. Пусть Яна сама сделает выбор. Без давления.
— Избавься от проблемы. Яну увидишь, когда буду уверен в твоём слове.
Глава 28
Соблазн
Яна
Не надо быть сильной сильным буду я Просто будь нежной и люби меня…
Трек — Миша Марвин
— Что-то долго сегодня наши мужчины засиделись в офисах. Ужин будет поздним, — Лера задёргивает занавески и отходит от окна, за которым стоит непроглядная ночь. — Ты ему не звонила? Верно?
— Нет, — поправляю на себе трикотажное платье с запахом, рассматривая в зеркале свой новый образ. — Он мне не муж, чтобы интересоваться его делами.
Я в полной растерянности от затруднительного положения. Не знаю, зачем я согласилась надеть столь откровенный наряд. Обычный ужин. Лера называет его семейным, но зачем-то делает из него официальный. Будет забавно, если Захаров сегодня вообще не приедет. Кто я ему, чтобы лететь с работы поздней ночью без оглядки, разве что прямо в мою постель для очередного снятия стресса.
— Зато он интересовался твоими. Нервничал из-за того, что ты не включила мобильный. Как долго ты намерена его избегать?
Валерия подходит сзади и поправляет на мне платье так, что оно слегка приоткрывает ложбинку между грудей, а на бёдрах демонстрирует кантик ажурной резинки от чулок.
Как же они с Викой в этом плане похожи…
Нутро неприятно сжимается из-за того, что я не могу сейчас носить свою практичную одежду. Вынуждена идти у неё на поводу, чтобы не обидеть хозяйку этого дома.
— Я не избегаю, — мой голос звучит неуверенно. — Я не знаю…
— Зато я знаю. Твои чувства мне хорошо знакомы, — поднимает с комода небольшую коробочку, которую принесла с собой в нашу спальню, извлекает из неё украшение. — Ты ревнуешь его к жене. Навыдумывала себе за день бог весть каких историй и носишься с ними. Стелла в отъезде. У неё гастроли. Успокойся уже и поговорите с ним, наконец. Если Женька решил развестись, он это сделает, как только представится такая возможность. Ты же понимаешь, что за сутки нельзя добиться развода.
Одевает на мою шею ювелирное изделие. Я не могу пошевелиться. Смотрю, как жемчужина опускается в яремную ямку и любуюсь её красотой. Украшение кажется слишком нежным, интимным, притягивающим взгляд.
— Даже если он его добьётся за сутки, я не решила, хочу ли быть с ним.
— Он тебе нравится? — разворачивает к себе за плечи и впивается любопытным взглядом в мои растерянные глаза. — Это мой подарок тебе. Не смей снимать. Назад не приму.
— Лера, не начинай, пожалуйста…
— Значит нравится. По глазам вижу. Что тебя пугает? Что останавливает, Яна? Дело ведь не в Стелле.
Нервно веду плечами. Сплетничать о Вике мне совсем не хочется. Лера его подруга. Расскажет всё как на духу. Да и стоит ли ворошить прошлое, если в нём покоится секрет, который не может быть раскрытым сейчас.
Кожу прошивает ознобом, как только распахивается дверь, и в спальню входит мой «мучитель».
На секунду застывает, изумлённо рассматривая нас, затем устало опирается о косяк двери и будоражит душу низким звучанием голоса:
— Доброй ночи, девчонки. А что у нас сегодня запланировано в программе? — запускает пальцы в густую шевелюру, взлохмачивая прическу, будто прогоняя внезапное непристойное наваждение из головы. — Вы обе слишком обворожительные.
Женя обводит мою фигуру восхищённым, практически осязаемым взглядом. Застывает в районе груди, от чего соски мгновенно становятся твёрдыми. На мне тонкий кружевной бюстгальтер. Я больше, чем уверена — физиология выдаёт мою реакцию на него слишком красноречиво.
— А у нас семейный ужин, Захаров, — Лера разрывает между нами зрительный контакт, перетягивая на себя его внимание. — Дети поели без вас. Оба уморились за день и спят без задних ног.
— Отлично, — Женя устало улыбается. Отталкивается от косяка и медленным шагом идёт ко мне.
— Испортишь мой гигантский труд, Захаров, и я тебя прибью, — шутит мой личный стилист.
— Испорчу, даже не сомневайся, Лерка, может я по ней сильно соскучился, — смотрит в мои глаза настолько интимно, что я на секунду забываю, для чего мне даны лёгкие. Стоит сглотнуть слюну и смочить пересохшие губы языком, как лицо гонщика вмиг оказывается рядом с моим. Ладони мужчины опускаются на бёдра, мягко сжимая их, вынуждают прикрыть глаза и утонуть в приятных ощущениях.
Он всего лишь прикоснулся ко мне сквозь одежду, окутал своим запахом и теплом, я же, не помня себя от счастья, снова потерялась в водовороте чувств…
— Шекспировские страсти после ужина, — негромко напоминает хозяйка дома.
Вспоминаю вчерашнюю ночь, вспыхиваю алым цветом и молча горю.
— Мы с Янкой и так вас долго дожидались. Проголодались очень. Жень, что у тебя с лицом?
— С ним всё в порядке, — заявляет, обдавая мой рот тёплым дыханием с будоражащими нотками спиртного и табака. — Не рассчитал траекторию и нарвался на музейный экспонат. В офисе…
— Угу. Я вижу. К вам на открытие автосалона привезли статую могущественного Тора? Ох, ладно, жду вас внизу ровно через десять минут.
Лера уходит, тихо прикрывая за собою дверь. Меня начинает лихорадить в его присутствии. Не потому, что я его боюсь, хотя какая-то доля правды в этом есть. Не хочу снова наделать глупостей, поддаться искушению, потеряв от мужчины голову.
К Жене тянет магнитом. Слишком остро чувствую нашу близость. Целый день прогоняла мысли о нём, но тело каждый раз предательски напоминало сладкой ломкой внутри, пугая зависимостью.
— Привет, — полушёпотом в губы произносит, стискивая жаркие объятия. Крепче вжимается в меня. Прислоняется лбом к моему лбу. От происходящего сердце трепещет. Говорят, мужчины так себя ведут лишь в тех случаях, когда их переполняют нежные чувства. Теряюсь окончательно. Не знаю, что и думать. Наверное наивно пытаюсь верить в чудеса…
— Решила испытать мои нервы на прочность, Янка? — тяжело вздыхает, целуя в переносицу.
— Почему? — спрашиваю, не задумываясь. Вопрос слетает автоматически. Знаю, ведь, что всё дело в его посылке. В моём бесконечном молчании.
— Боже… — трётся своим носом об мой и шепчет, скользя по нервам характерной хрипотцой. — Как же мне хочется сейчас наказать тебя за ложь. Для чего я прислал тебе смартфон, малыш?
— Чтобы поставить в очередное неловкое положение, — говорю то, что чувствую.
— Сложно было подключить симку?
— Я была занята ребёнком. А если точнее — двумя.
— Ладно. Проехали. Личным пока что пользоваться запрещаю в целях безопасности. Надеюсь, не станешь оспаривать и этот факт?
— Нет.
— Умница. Беги вниз, пока я не решился внимательно разглядеть резинку твоих чертовски сексуальных чулок. После ужина приглашаю на свидание. Пойдёшь?
— Куда? — встрепенувшись от удивления, распахиваю глаза.
Женя отстраняется немного, позволяя мне дышать полной грудью. Замечаю на его смуглой скуле свежий синяк и сердце тут же сжимается, пропускает удар. Тянусь к нему рукой потрогать, только мужчина опережает меня, ловит за ладонь и принимается нежно целовать каждый палец, в очередной раз ввергая меня в замешательство.
— Позже узнаёшь. Это сюрприз.
— Тебе не хочется взять пример с Тима, завалиться в кровать и поспать? Сюрпризы подождут. Ты выглядишь слишком измотанным, — склоняю его к умной мысли в надежде избежать последствий «чулочно-кружевной» лихорадки.
— Спят с женщиной, Яна, а Тим отдыхает, — с ухмылкой поправляет меня, вгоняя в очередной короткий ступор. — Я быстро приму душ и спущусь к вам. Или ты хочешь присоединиться ко мне?
— П-пожалуй, я помогу Валерии накрыть стол, — вырываюсь из объятий и спешу на выход под его хриплый смешок.
В столовой витают вкусные запахи. Лера с поваром суетятся, расставляя блюда на стол.
— Чем могу помочь? — спрашиваю, потому что стоять в сторонке без дела совесть не позволяет. Да и нужно занять чем-то свои дрожащие руки. Немного отвлечься от грёз.
— У нас всё готово, Янусь. Присаживайся. Кажется, Валентин пришёл.
Из холла доносится шуршание, а следом в гостиной появляется хозяин с небольшим кейсом в одной руке и с огромным букетом в другой.
— Добрый вечер, — обладатель глубокого баритона успевает смутить меня своим волнующим взглядом. Пронзительные «осколки неба» встряхнули во мне душу и поймали глаза счастливой Валерии.
— Всё в порядке, любимый? — интересуется супруга, направляясь навстречу мужу.
— Пришлось задержаться сегодня, — Валентин целует её в висок, преподнося цветы.
Эта пара выглядит настолько трогательной и искренней, что я невольно засматриваюсь на них, на их жесты, взгляды, на то, как дарят друг другу тепло и позитивные эмоции, и тихонечко завидую им «белой завистью».
Не стану душой кривить — мне хочется того же. Только мой жених принял статус «бывшего», а Женя, к сожалению, состоит в браке. От этих мыслей сердце в комок сжимается и колет невыносимо, становится раскалённым булыжником, обжигая грудь изнутри.
Какие красивые цветы. Яркие, разнообразные, разбавленные насыщенной зеленью…
Лера вдыхает их аромат, с наслаждением прикрывая глаза.
Глубоко во мне начинает щемить разочарование. В последний раз я получала букет от Кости месяца три-четыре назад. Такой вот простой жест, а настолько приятный.
Ловлю себя на мысли, что вчерашний секс для Жени был обычным половым актом, в то время, как я пережила глубокое проявление чувств. Я доверилась ему полностью, а он всего лишь повысил мужскую самооценку.
— Чем так вкусно пахнет? Как дети? — голос Валентина выдёргивает меня из омута мыслей.
— Отлично, — уснули крепким сном. У нашей Женечки появился поклонник.
— Серьёзно? Тимка шустрый малый, — одаривает меня по-мужски обворожительной улыбкой и шутя подмигивает. — Нашего поля ягода. Ха-ха-ха! Осталось ещё Янку приручить, чтобы перестала грустить и смущаться. Присаживайся Златовласка. Пора начинать чувствовать себя, как дома. Лер, я руки вымою и вернусь. Жека где?
— Сейчас спустится, — Валерия кладёт букет на стол и уходит в кухню, вероятно за вазой. Хозяин дома следует за ней.
Ощущаю под лопатками волнующее тепло и резко оборачиваюсь, встречая загадочную улыбку гонщика.
Женя стоит, облокотившись на арку, молча наблюдает за мной. Такой же дерзкий и красивый. С распахнутой до середины груди белоснежной рубашкой, с подкатанными рукавами, открывающими вид на мускулистые сильные руки. Засматриваюсь на кисти с крупными жгутиками вен, на предплечья, на крепкую шею… и меня словно парализует. Не знаю, от чего больше: от исходящей мощной подавляющей энергетики или от того, что я каждый раз ощущаю нутром, видя его гипнотический взгляд с золотисто-медным отблеском.
Евгений
Трусиха. Стесняшка. Зайчона. Златовласка. Чудо. Принцесса. Лапочка. Красавица, — смотрю на неё, подбирая в уме уменьшительно-ласкательные для её образа, но на данный момент ничего так не клеится, как словосочетание «Зачарованная Ведьмочка в чулках». Знала бы, сколько труда мне стоило не завалить ее на постель и не взять в горячей спешке.
Только напором больше брать не хочется. Как оказалось, Яна слишком нежная девочка. С ней, как со Стеллой, не прокатит. Она закроется в своей раковине мгновенно, и хрен вытащишь оттуда, пока не раздавишь панцирь. Сломается, подчинится против воли, превратится в холодную куклу. Я же ощутил, какой пламенной она может быть по собственному желанию. Прочувствовал. Подсел на этот «ураган», словно на наркоту. С ней выбрасывает в космос за считанные секунды…
Наблюдал за ней, когда Вал дарил цветы Лере и грусть в её глазах, как кнутом по голой коже, больно жгла. Самому хотелось вытащить её букет из тайника и вложить прямиком в руки.
«Терпение, старик — ключ к победе…» — прокручивая в голове, держал себя в руках. Перспектива испортить вечер абсолютно не прельщала.
«Ты представляешь, как я буду выглядеть перед твоей девушкой, Жень? Хочешь довести её до отчаяния?»
Я час уговаривал Завальского по телефону не покупать Яне цветов, потому что своей женщине я хочу дарить их сам.
«После твоего букета она попросту не словит кайф. Я хочу от Яны чистых, неразбавленных эмоций. Понимаешь? Мне твоя галантность сейчас… вот совсем не к чему…»
«Кто бы говорил, чертов ты засранец! Ты себя вспомни и ландыши свои для Лерки, воздыхатель, млин…»
Этот впечатляющий момент, похоже, Завальский никогда не выбросит из головы. Ревнивец хренов, такой же, как и я. Только тогда я не понимал его чувств, зато сейчас остро ощущаю каждой клеткой своего тела непреодолимую жажду обладания. Схожу с ума от мысли, что кто-то другой, а не я, будет делать Яну более счастливой.
Решаю прервать молчание первым. Пользуясь моментом уединения, пока хозяева дома заняты делами на кухне, подхожу к ней вплотную. Удерживая её взгляд, беру обе кисти в свои руки и несколько секунд молчу, рассматривая необычный цвет глаз. Серо-зелёные. Удивительный, манящий оттенок. Хочется в нём утонуть до утра…
— Чего бы ты хотела сейчас больше всего?
Янка молча сглатывает комок в горле, не в силах что-либо ответить. Я вижу её замешательство и то, как в глазах образуется влага, и мне, сука, становится чертовски неприятно за свой очередной непродуманный наполеоновский план.
— Почему ты молчишь? — поглаживая пальцами её ладони, склоняюсь к ароматному виску и дышу её запахом, чувствуя, как закипает в венах кровь, как кружится моя голова и приходится прикрывать веки, чтобы насладиться неожиданно возникшим полётом. От наплыва гормонов тело пробивает лёгкой дрожью.
— Не знаю, что и сказать, — шепчет моё Чудо, возбуждающе выдыхая в шею поток горячего воздуха, от чего в брюках становится слишком тесно.
— А если я скажу, что хотел бы преподнести подарок, примешь, как плату за секс?
— Женя…
— Что, Женя..?
— Не знаю… Не уверена. Смотря что ты хотел бы мне подарить…
— Смартфон ты не взяла…
Отстраняюсь на несколько сантиметров и достаю из-за пояса брюк нежнейший бутон пиона, который изначально прятал от неё за спиной.
— …Давай начнём с самого простого, Яна?
Яна.
Маленький бутон бледно-лилового пиона материализуется перед лицом так неожиданно, что приходится изумиться.
На мгновение прикрываю ладонью рот и часто моргаю.
Меня накрывают самые разнообразные эмоции. Не могу описать своё состояние. Оно слишком часто меняется, будто бегущие кадры в строке. Грудь переполняют захватывающие чувства. Один-единственный цветок в сочетании с его искренней улыбкой и блестящим выжидающим взглядом почему-то производят едва ли не фурор, поражают до глубины души, обескураживают и без того потерявшуюся меня…
Вдыхая ненавязчивый аромат, зажмуриваю глаза.
Упругие «махровые» лепестки касаются крошечных волосков на моей щеке. Разгоняют под кожей мурашки, скользят по линии подбородка, ласкают моё лицо. Очерчивают чувствительные губы по контуру. Вздрагиваю, выдыхая негромкий стон наслаждения. Боже, таких невероятных ощущений я никогда не испытывала.
Шею, вплоть до яремной ямки, где подпрыгивает от взбесившегося пульса жемчужина, обжигает искорками тока. Поток неописуемых разрядов сползает вниз, к ложбинке, по спирали охватывает приоткрытые полушария груди покалывающим теплом и застывает в солнечном сплетении вместе с бутоном…
— Ты не ответила на мой вопрос, Златовласка, — рядом с ухом раздаётся обжигающий шёпот, — Идёшь со мной на свидание? Или сбежишь, как сделала это несколькими минутами ранее?
Хриплый смешок Жени поднимает в животе стаю скользящих бабочек, растворяя во мне хмурое настроение. Улыбаюсь в ответ, не смотря на то, что страх непонятных отношений между нами всё ещё держит меня на привязи.
— Крутишь на очередной секс?
Тут даже ежу понятно, чего он добивается, но я клею дурочку, пытаясь разузнать его планы на вечер.
— Только если ты сама попросишь.
Попытка меня успокоить должна быть засчитана, но я почему-то не верю ему. Абсолютно.
— Неужели больше не хочешь меня?
— Хочу… — Женя с едва слышимым стоном прикусывает мочку уха, разжигая в моём теле губительный огонь. Сама не знаю, зачем провоцирую его. Может быть потому, что мысли о других женщинах неприятно царапают душу. — Слишком сильно хочу, Яна…
Ёжусь от волнующих ощущений, от его направленного дыхания в шею, от касания мягких губ к оголенным нервам на коже в том месте, где артерия бьется в агонии.
— А я уж, грешным делом подумала, что ты, нашёл более сговорчивую женщину на вечер, — задыхаясь от возбуждения, шёпотом лепечу ерунду. Мужчина на пару секунд замирает, обдумывая мои слова. — Прости, неудачная шутка вышла, — разочарованно хмыкаю, ощущая короткий поцелуй на губах.
Распахиваю веки. Интерьер гостиной расплывается в глазах. Женя не прикасается больше ко мне. Но его близость слишком ощутима, каждой клеточкой тела осязаемая.
Накрываю пальцами бутон, принимая от гонщика цветок. Тело ещё дрожит. Мысли в голове путаются. Никак не выходит побороть страхи. Он ведь не мой мужчина, но желание назвать его своим слишком сильно пульсирует в груди.
«Остановись, Яна…» — даю себе установку.
— Я бы хотела, чтобы на первом свидании ты держал свою похоть в узде.
— Можем посидеть как школьники, если хочешь… — ведёт плечами Евгений. Его голос звучит без доли иронии. Мужчина демонстративно засовывает руки в карманы брюк и добавляет:
— Или же попробуем узнать друг друга ближе.
— Разговор по душам? — всё ещё не верю его словам.
— Ты против?
— Нет. Я с удовольствием приму твоё предложение.
Глава 29
Свидание
Евгений
…Прикосновения бьют током по венам. И ты утонешь в моих руках. Запомни нежность этих мгновений…
Артем Качер — Люби меня
Ужин прошёл замечательно. Валентину и Лере удалось поднять Яне настроение своими рассказами об их знатном знакомстве, оба не упустили момента подшутить надо мной и вспомнить все мои старые косяки. Давно я так не отдыхал: по-семейному, с близкими мне людьми, не вспоминал старые добрые времена…
Янка с удовольствием слушала нас. То зачарованно хлопала ресничками, то удивлялась, смеясь над нашими подвигами. Угнетённое и разбитое состояние девушки отошло на второй план.
«…А кто-то готовится к этому годами. Представляешь? Иногда искра чувств между мужчиной и женщиной проскакивает с первых же секунд знакомства, а иногда они долго не замечают друг друга…» — высказал своё мнение Вал, с которым сложно поспорить.
После десерта благодарю хозяйку за ужин, выпиваем с Валом по несколько глотков коньяка и расходимся.
— Здесь очень красиво и уютно, — негромко говорит Янка, изучая дизайн крытого бассейна. — Мы собирались поплавать, но так и не получилось за весь день сюда заглянуть. Столько натурального дерева. Я даже чувствую его запах. Растения тоже настоящие?
— Да, — несильно сжимаю хрупкую кисть, следуя рядом с Яной. — Лера подбирала каждое деревце, столики, диваны и вон те кресла с подушками, — указываю рукой на место, где мы должны расположиться. — Она предпочитает удобства музейному шику, любит возиться по дому.
— Лера очень милая девушка. Добродушная. Искренняя. А Женечка — так вообще чудо.
Яна одаривает своей милой улыбкой, и я не сдерживаюсь, чтобы не поймать девушку в свои объятия. Посреди бассейна замираем оба на несколько секунд.
— Вы с ней в чём-то похожи, — удерживая за тонкую талию, рассматриваю лицо Яны, словно впервые вижу. Давно меня не пробирали насквозь сентиментальные чувства. Так, чтобы глубоко в душе щемило и не давало покоя, безудержно тянуло к женщине с одним-единственным желанием сделать её счастливой.
Зарываюсь пальцами в прическу на затылке, аккуратно вытаскиваю шпильку за шпилькой, позволяя светлым шелковистым прядям водопадом хлынуть на плечи и ровную спинку Златовласки.
— Расскажи мне о покушении. Она ведь была беременной, когда ты спас ей жизнь, — бутоном касается моего лица в том месте, где Рус наградил синяком. Черт! Как же приятно… От её заботы нутро скручивает сладостными судорогами, накрывает волнами эйфории. — Болит, Жень?
Улыбаюсь в ответ, поглаживая большим пальцем персиковую кожу на точёной скуле. Безумно хочется впиться в эти манящие, призывно приоткрытые губы, ворваться в рот языком, ощутить ошеломляющий вкус, но я сцепляю плотно зубы и выдыхаю часть эмоций, переполняющих меня. Беру себя в руки. Пытаюсь обуздать страсть.