Алтарный маг. Сила воли Степанов Николай

Глава 15

В западне

С момента проникновения Еремеева в стан противника минуло более получаса, но шведы не спешили начинать разговор. После долгих разбирательств к нему вышел невысокий, склонный к полноте мужчина средних лет. Судя по описаниям того же Творимира, он не мог являться королем Швеции. Монарх был моложе, стройнее и лицом аристократичнее. Когда толстяк представился, выяснилось – он всего лишь барон каких-то там земель и зовут его Альбрехтом.

– А ты знаешь, боярин Данила, что, приняв перстень короля, ты сим фактом признаешь его власть над собой? – напыщенно заявил барон, когда они все-таки начали переговоры.

– С чего это вдруг? – «наивно» спросил Еремеев.

Возле ног хозяина паинькой сидела Жучка. Вела она себя просто идеально – с момента появления еще никого не загрызла. Пока…

– Это же проще простого, молодой человек. На перстне вытеснен герб, принадлежащий Карлу. Ты добровольно взял его вещь, значит, тоже принадлежишь правителю. А коли так…

– Все абсолютно не так, барон, – перебил его Александр, не позволяя увести разговор в сторону.

– Будешь оспаривать неопровержимые истины? – Альбрехт стремился запутать парня, используя в своих речах заумные слова.

– Меч, выкованный хорошим мастером, также имеет клеймо. Мечом владеет воин, но это не значит, что кузнец имеет власть над бойцом. Скажешь, я не прав? – парировал Еремеев.

Вести переговоры в окружении двух рядов вооруженных воинов не очень удобно, но не убегать же, пока не выяснишь главного. Александр пока не услышал ни слова ни о Зарине, ни о встрече с королем.

– Сравнивать монарха с простолюдином недопустимо! Это чревато серьезным наказанием, – строго предупредил барон.

– И королей, и простолюдинов Господь создал по своему образу и подобию, – опять возразил Еремеев.

Он старался не обращать внимания на дышащих в затылок шведских воинов. Пока они с бароном перебрасывались пустыми фразами внутри живого кольца, время шло, и солнце уже неумолимо приближалось к горизонту.

Альбрехт с досадой понял, что легкого разговора не получится – тактика с ходу запудрить мозги не сработала. Запугивать молодого наглеца он пока не решался, опасаясь грозной собачки подле боярина. Относительно нее у переговорщика тоже имелись некоторые инструкции. Сейчас барону требовалось вывести собеседника из равновесия, чтобы затем подтолкнуть к безрассудству. Пока Альбрехт на ощупь искал подходящий способ.

– Кузнец токмо за себя отвечает, а королю приходится всю страну на себе тащить.

– Коли ему так тяжко, зачем он еще парочку держав на свои плечи взвалил? Мне тут недавно про Голландию и Данию рассказали.

– Хоть это и не твоего ума дело, Данила, но, так и быть, поясню. Там простых людей обижали, вот и пришлось вмешаться. – Барон поправил усы.

«Ты мне еще начни мозги пудрить насчет прав человека. Сколько здесь живу, постоянно убеждаюсь: ничего в человеческой природе не меняется. Есть волшебство или нет – люди такие же!»

– А что, у нас тоже обижают? И почему я об этом ничего не знаю?

– Как у вас говорят, в чужом глазу соринку видно, в своем бревна не замечаешь. Вот вы ничего и не знаете о бедах собственного народа. А наш король к соседям с должным вниманием. Даже русский язык выучил, дабы без толмача общаться с теми, кто помощи просит.

Александр мог бы поспорить, что и пословица не к месту, и о чаяниях народа он знает больше иноземцев, но уже давно понял, что толстяк зачем-то тянет время, значит, тему пора сворачивать.

– Не спорю, работа тяжелая, но у короля по сравнению с кузнецом помощников куда больше. Ежели они знают свое дело, а не под ногами путаются, то и править легче.

С самого начала разговор шел не по существу. То барону собака чем-то помешала, то он весьма настойчиво приглашал зайти в шатер, а после отказа Данилы выстроил живую ограду из воинов, за которой и начал переговоры.

– Хороших найти трудно. Вот ты, к примеру, на службу к нему не торопишься.

– Я русский, а твой Карл к нам с войной явился. Ежели к тебе в дом грабитель вломится, ты ему станешь помогать свой дом от добра очистить?

– Советую поостеречься приводить столь грубые сравнения, когда говоришь о правителях, Данила! – Альбрехт в который раз разгладил усы.

– Грубые? Я предпочитаю слово «точные». – Александр выдержал тяжелый взгляд собеседника. – Ну дело сейчас в другом. Пришел я сюда потому, что, по словам некоего Кочебора, смогу увидеть Зарину и переговорить о ее судьбе с королем Швеции. Дату своего визита я сообщил через вашего лейтенанта, а перстень можешь вообще забрать. Мне его лично в руки никто не передавал. Так, подобрал вещицу, которая на полу валялась, да решил вернуть владельцу. – Еремеев кинул кольцо собеседнику.

Барон поймал перстень на лету.

– Ты только что лишился охранной грамоты, Данила. Хотя меня бы она все равно не остановила, – признался Альбрехт. – Так ты говоришь, Кочебор наобещал золотые горы? Очень интересно. Сейчас мы у него и уточним.

«Зачем? – тут же задал себе вопрос Еремеев. – Продолжает разыгрывать передо мной спектакль? И что это будет – драма или комедия?» Он насторожился.

Александру также весьма не понравились три скучающих типа, которых он заметил за пределами живого ограждения. Они явно прибыли сюда в качестве зрителей, даже устроились в отдалении на возвышенном помосте, чтобы лучше видеть из-за спин бойцов оцепления. Все трое, судя по одежде, к воинству Швеции отношения не имели.

«Гражданские? За каким фигом их сюда принесло? Только чтоб на меня посмотреть? Нет, что-то здесь не так!»

Жучка еще до разговора с бароном доложила: настрой у всех собравшихся враждебный. Когда Еремееву предложили отвести животное ближе к кухне, он честно предупредил, что собачка без хозяина начинает тосковать, а в приступе такой тоски способна загрызть насмерть два-три десятка вояк. Ему поверили.

– Молодой человек утверждает, что ты обещал встречу с его величеством. Это правда? – задал вопрос прибывшему барон.

– Да, было такое дело, – ответил крупный мужчина, которого пропустили внутрь живого круга. – Токмо паренек забыл условие, которое необходимо для того выполнить.

– Ну так напомни, какое именно, – в том же язвительном тоне предложил барон.

– Сопляк должен приползти сюда на коленях, чтобы показать правителю свою готовность к служению. И Данила на то согласился.

– Брешешь! – вырвалось у Александра. Он с трудом сдержался, чтобы не вмазать предателю промеж глаз.

Жучка успела передать, что настрой барона заметно улучшился. Да и у окружения спало напряжение, хотя, по логике, вроде должно происходить наоборот.

– Брешут собаки, а я истинную правду глаголю, – настаивал Кочебор.

– Может, готов в том поклясться? – спросил Еремеев, мысленно успокаивая себя.

– Еще не хватало перед всяким щенком клятвы произносить. Ты червь, которого по непонятной причине своим вниманием решил удостоить могущественный человек.

«Как любят говорить журналисты, риторика выступающего с момента предыдущей встречи резко изменилась. И это неспроста».

Александр начал лихорадочно соображать. Суммировав выражение лиц шведов, предупреждения собачки, фальшь в тоне предателя, прищур барона и оживление среди зрителей, он пришел к интересному выводу: Кочебором решили пожертвовать, отдав его на растерзание молодому боярину. Причем сам предатель о том даже не подозревает.

Аналитический склад ума и умение выстраивать логические цепочки часто помогали Еремееву делать точные прогнозы, но лишь в том случае, если в дело не были замешаны женщины. Убедившись, что, кроме Жучки, вокруг нет ни единой особи женского пола, Еремеев еще больше утвердился в своих заключениях.

«Значит ему велено взбесить меня?! Тогда сейчас начнет говорить гадости про Зарину».

– Перед моим щенком клясться действительно не стоит, правда, Жучка? – обратился он к питомцу. – Особенно предателям. Собаки в отличие от людей – существа преданные, и таких, как ты, презирают.

– Плевать и на тебя, и на твою собаку. Ты-то сам кто? Предал свою женщину, отдав ее в руки иноземца.

– Во-первых, это сделал ты, Кочебор, а во-вторых, как мне тут сказали, правитель Швеции очень заботливо относится к нуждам простого народа, так что, думаю, почем зря не обидит бедную девушку.

– Нашел кого назвать девушкой. Да она – та еще шлюха…

– Кочебор, заткнись! – Молодой человек сделал пару шагов к предателю, отметил, что барон даже отодвинулся чуть в сторону, как бы освобождая место для драки. Мысленно произнес: «Фиг вам», – и, остановившись, продолжил почти спокойно: – Я нынче в гостях и не могу обидеть хозяев диким мордобоем, поэтому прикрой пасть, прикуси язык и прекрати поливать грязью порядочных людей. Нехорошо это. – Данила покачал головой, словно отчитывал дитя неразумное.

– Порядочных? А хочешь, я в деталях расскажу, что сделают с твоей девкой солдаты короля Швеции, ежели будешь упорствовать и дальше? Уж опосля их стараний ни у кого язык не повернется назвать ее порядочной.

– Барон, может, уже прекратим спектакль? Кочебор ведь понятия не имеет, что вы только и ждете, когда я кинусь и разорву его на части. Еще вон и зрителей притащили. Послы иноземные, что ли? – Еремеев кивнул в сторону мужчин, внимательно наблюдавших за происходящим.

Для Альбрехта слова молодого человека стали полной неожиданностью, он буквально подавился воздухом. Разоблачение получилось до того стремительным, что барон не успел скрыть изумления, а Кочебору хватило ума догадаться: Данила попал в точку.

– Это что же получается? – побледнел предатель. – Меня?..

– А ты чего ожидал? Предателей презирают обе стороны и используют их там, где своих гробить жалко, – пояснил Александр. – Сейчас им выгодна твоя смерть от рук кровожадного боярина. Но я не работаю на потеху публике. Тем паче вражеской.

– Увести! – скомандовал Альбрехт, указав на Кочебора. Барон уже теребил собственные усы, словно пытался их вырвать.

Предателя взяли под руки и оттащили за пределы живой ограды. Куда его повели дальше, Еремеев не видел.

– Знаешь, Данила, ты слишком непредсказуем. Не уверен, что такой человек достоин предстать пред его величеством.

– Ежели встреча не состоится, то я зря теряю время. Когда король будет готов меня принять, тогда и приду. – Еремеев развернулся и направился к выходу из замкнутого круга.

Выпускать его не собирались.

– Барон, ты собираешься пожертвовать своими людьми?

– Со стороны это все равно будет выглядеть как нападение озверевшего русича на ничего не подозревающих доблестных солдат великой Швеции.

На шведском Альбрехт приказал спрятать оружие, что и выполнили воины, сомкнув ряды теснее.

Однако их доблести надолго не хватило. Стоило Жучке взглянуть на живую преграду особым взглядом, и воины непроизвольно расступились, освободив проход.

– Разве ты не хотел увидеться со своей невестой, Данила? – кинул вдогонку барон.

– Хотел, но внутренний голос мне подсказывает – ее здесь нет.

– Ты ошибаешься, боярин. Подожди пять минут, и ее привезут.

«Послать его куда подальше или посмотреть, какую гадость он еще подготовил? – подумал Еремеев. Он взглянул на солнце. – Вроде час времени еще имеется».

– Хорошо, пять минут я подожду, – согласился Александр. – А то получается, совсем зря заглянул к вам на огонек.

Вскоре действительно привезли телегу с клеткой. А внутри…

Да, там действительно находилась пленница. Миловидная, стройная. Густые русые волосы, заплетенные в толстую косу, большие зеленые глаза под изогнутыми дугой черными бровями… На такую глянешь – и все, пропал.

Еремеев действительно подпал под чары красавицы, как кролик – под гипнотическое воздействие удава. Он поначалу хотел сказать, что уходит, поскольку это была не Зарина, хотел отвести взгляд, но не хватило сил это сделать. Даже Жучка – и та не смогла пробиться к сознанию хозяина.

– Ква-ква! – раздалось вдруг где-то совсем рядом. Затем разнеслись трели прыгающих обитателей речки.

«Лягушки? Откуда они здесь? Болото, что ли, неподалеку? В болоте кикимора, а ее сестрица… – И тут в памяти человека всплыл эпизод превращения примерно такой же ослепительной красавицы в омерзительную старуху. Его буквально передернуло от отвращения. – С девицами надо поосторожнее, а то, не ровен час, конфуз может случиться».

– Барон, кого ты привез? Эта девушка – не Зарина, – наконец сумел он четко сформулировать свои мысли.

– Я та, кто тебе нужен, Данила, – томным голосом произнесла пленница.

– Сговорились вы, что ли?! Буквально каждый встречный лучше меня знает, кто и что мне нужно. Может, скажешь, для чего ты мне сдалась?

– А сам не понимаешь? – Она оголила плечико.

– Барон, ты бы убрал девицу куда подальше, пока твои бойцы не повыпрыгивали из штанов.

– Уверен? – переспросил тот, словно сомневался, хотя видел, какими глазами на пленницу смотрели все воины.

– Я приехал за Зариной. Это не она, – четко, почти по слогам произнес Александр.

– Ай да Кочебор! Ай да собачий сын! Мне он сказал…

– Уважаемый, а твой Кочебор сможет при мне подтвердить, что доставил именно эту пленницу?

– Ты мне не веришь? Это оскорбление! – Барон не без труда отдернул руку, пытавшуюся потянуть за ус.

– И что? Собираешься вызвать меня на дуэль? – Данила положил ладонь на рукоять пистоля.

Разоружить себя он не позволил, пообещав сдать оружие лишь при встрече с его величеством. Помеченный надписями пистоль поначалу дребезжал, реагируя на старания неприятельских магов, но потом волшебники притихли, видимо надеясь на зеленоглазую.

– В военное время дуэли запрещены! – отрезал Альбрехт. По его знаку телега с красоткой выехала из окружения очарованных воинов.

– Нет так нет, расстраиваться не стану. У тебя еще есть причины меня задерживать или я пойду?

– Его величество Карл Семнадцатый приглашает боярина Данилу на аудиенцию.

Едва увидев Альбрехта, Еремеев понял, что сегодня встреча с королем не состоится, и потому громогласное сообщение, прозвучавшее по-русски, его огорошило.

«Карл все это время за нами наблюдал? Изучал, как буду реагировать на слова его слуг, а теперь, когда я собрался уходить, надумал объявиться? – Александр мысленно заметался, пытаясь осмыслить ситуацию. – Не зря Творимир говорил, что правитель Швеции – еще тот гад. Теперь у него преимущество: меня король видел и слышал, а сам остался загадкой. Ладно, будем разгадывать по ходу разговора, ежели он, конечно, состоится. Пусть только попробует не пропустить со мной Жучку…»

Зычный голос принадлежал толмачу, явившемуся с разодетым шведом, которого Еремеев обозначил для себя дворецким.

– Куда идем? – спросил парень толмача.

Тот сначала перевел вопрос, затем ответ:

– Правитель решил провести аудиенцию под открытым небом, коли ты так артачишься. Пока вы беседовали с бароном, с приемного шатра сняли крышу.

«Так вот чего Альбрехт время тянул – они под мои условия подстраивались? Почему-то мне в это не верится», – размышлял Александр, следуя за разодетым франтом.

– Король не боится собак? – решил заранее подстраховаться Еремеев.

– Его величество – заядлый охотник. Он не будет против твоего питомца.

«Ну да, только что было ничего нельзя и вдруг – все можно. Прямо мир перевернулся с ног на голову. Действуют на контрастах? Умно. Человек приспособился к одним условиям, а ему подсовывают другие».

Данила, Жучка, переводчик и дворецкий приблизились к обтянутому тканью восьмиугольному каркасу высотой в полтора человеческих роста. Крыши на нем действительно не наблюдалось.

– Прошу. – Дворецкий приподнял полог у одной из стен. – Король ждет тебя.

Вместе с собачкой Еремеев оказался внутри огороженного восьмиугольником пространства.

«Странно, про оружие даже никто и не вспомнил. Ладно, и я напоминать не буду».

Прямо от входа пролегала неширокая ковровая дорожка. Она указывала дорогу к большому креслу, стоявшему у одной из стен.

«Трон вижу, а где сам король? Сказали, ждет. Будем надеяться, что свято место пусто не бывает. Может, по нужде вышел? – Александр старался подбодрить себя. – Хорошо, подойдем ближе».

До трона было шагов пятнадцать. Жучка известила, что за креслом кто-то есть.

Еремеев не спеша двинулся по дорожке, окидывая взглядом необычное помещение. Насчитал пару столов, шкаф, дюжину стульев и несколько накрытых дерюгой то ли сундуков, то ли ящиков, хаотично разбросанных по обе стороны от коврика.

«Переехали, но не успели вещи по местам расставить?» – Александр бесконечно задавал себе вопросы, ответов на которые никто не давал.

Худощавая фигура показалась из-за трона, когда до него оставалось пять шагов. Мужчина явно пытался что-то отыскать на полу.

– Приветствую, ваше величество. Что-то потеряли? – Александр был в курсе, что король владеет русским почти в совершенстве.

– Здрав будь, боярин, – не отрывая взгляда от пола, произнес мужчина. – Печать королевскую обронил. Вроде и деваться ей некуда, а попробуй найди. Ну да бог с ней, запасная должна где-то быть. – Ты по какому делу?

«Придуривается? Монарх вроде бы не должен. Совсем ничего не понимаю. Жучка, что скажешь?»

Собачка с самого начала сообщала хозяину об опасности, исходившей от всех людей в лагере. Сейчас она ничего не смогла добавить, видимо, большое количество врагов не позволяло ей сконцентрироваться. Значит, фон оставался агрессивным, но без особых всплесков.

– Я к вам по личному делу. – Еремеев знал, что к особам княжеского рода и выше обращаются на «вы». – Ваши подданные против воли держат мою невесту. Считаю сие неправильным и прошу отпустить девушку.

– Что у тебя за псина? – Король обратил внимание на Жучку. – Из охотничьих? Что за порода?

– Она единственная в своем роде, ваше величество. Название пока не придумали.

– То-то я таких не припоминаю, – задумчиво вымолвил правитель. – Так ты говоришь, невесту украли?

– Мою невесту, – подчеркнул боярин.

– Забавная история, молодой человек! Мои бравые солдаты воюют с местными девками? Ай-ай-ай! – Мужчина уселся в кресле. – Негоже они поступают, ох негоже.

«Можно подумать, сам старый, – мысленно пробурчал Александр. Ему становилось все тревожнее, поскольку король себя вел совершенно непредсказуемо. – И говор у него ничуть не иноземный, словно всю жизнь на Руси провел».

– Вот и я так считаю, правитель. Воевать со стариками, женщинами и детьми не пристало бойцам великого Карла Семнадцатого.

– Согласен с тобой всецело. Как невесту кличут?

– Зарина.

– Так, где-то тут должна быть гербовая бумага. – Восседавший на троне вытащил из-под пятой точки нечто, похожее на планшет. Там оказались еще и письменные принадлежности. Мужчина начал писать, проговаривая текст: – Сим указом повелеваю отдать боярину Даниле Ревину его невесту Зарину. Карл Семнадцатый. – Он закончил писать и снова обратился к гостю: – Любезный, поищи-ка в том столе мою печать, – небрежно обронил правитель, указав на стол. – Вроде там должна быть запасная.

Пришлось возвращаться к центру восьмигранника и сходить с ковровой дорожки.

«Окружают, – предупредила собачка. – Опасность!»

«Фу-у-ух! – облегченно вздохнул Еремеев. – Наконец-то все становится понятным!» – Ожидая пакости, он мысленно нарисовал пронзенную кинжалами каплю на ближайшем покрытом дерюгой ящике.

«Тревога!» – взорвалось в голове Александра.

– Поток! – шепотом произнес он, чувствуя, что почва уходит из-под ног.

Еремеев успел заметить, что Жучка ухнула в образовавшийся провал, даже увидел на его дне колья, прежде чем створки закрылись снова. Сам парень сместился на несколько шагов от края ловушки, а со всех сторон через прорези в стенах внутрь восьмигранного шатра ринулись арбалетчики. Щелчки выстрелов ударили по нервам.

Амулет отклонил первые три болта, после чего Александр заметался из стороны в сторону.

«Болты с утяжелителями быстро истощат защиту, но хотя бы не убьют. Видать, мертвый я им нужен меньше, чем живой. Наверное, поиздеваться желают, сволочи!»

Прямо из-под ног Еремеева в воздух взвился фонтан красной пыли, запорошив ему глаза. И таких внутри восьмигранника образовалось много.

«Красное серебро!» – сообразил Александр, устремившись на сближение с противником.

Ему срочно требовалось вырваться за огороженный периметр хотя бы для того, чтобы проморгаться. Порошок красного серебра резал по глазам и не давал сосредоточиться, болты с набалдашниками также не способствовали концентрации. Попробуй при таком раскладе создать мысленный рисунок.

Дошло дело до рукопашной. Подсечка, бросок, уклонение, блок, подножка, подкат… Еремеев быстро понял – по земле не пробиться. Заскочил на один из ящиков, перепрыгнул на второй… Несколько болтов пробили защиту, ослабленную красным серебром, синяки после таких ударов гарантированы.

«Да сколько же вас тут!» – ужаснулся Александр. Бойцы все время прибывали.

Очередной прыжок и… Еремеев выругался, дерюга под ногами подалась вниз. Парень провалился внутрь вместе с дерюгой, а когда выпутался из нее, обнаружил себя в хитроумной клетке. Ящик оказался с секретом.

«Кольца? Почему они дребезжат? – Александр стоял в цилиндрической клетке с куполом над головой. Горизонтальные кольца слегка дребезжали. – А ведь внутри наверняка кружится порошок красного серебра».

Еремееву с трудом удалось проморгаться и заметить, насколько изменилось все вокруг. Его клетка стояла практически в центре шатра. Ящики и мебель оттащили к стенам, а ловушку сразу живой стеной окружили арбалетчики и взяли пленника под прицел.

Александр сейчас выглядел весьма живописно – и одежда, и волосы, и лицо покрылись багровыми пятнами.

– Ты счел себя самым умным, Данила! – раздался голос барона из-за спины.

Еремеев не стал поворачиваться к противнику. Он внимательно изучал трон, на котором продолжал сидеть… Вряд ли это был король.

– Негоже стоять спиной к тому, кто с тобой разговаривает, боярин, – ехидно произнес Альбрехт.

– Не могу же я повернуться спиной к его величеству.

– Неужели ты думал, что сам король явится к тебе? Слишком много чести! Лучшие из лучших мечтают о приеме у его величества. Чтобы к нему попасть, надо заручиться поддержкой уважаемых персон Швеции.

– Уважаемых? И где же их найти в Швеции? У вас даже баронам веры нет, врут на каждом шагу.

– Да как ты смеешь, сопляк! На войне любой обман – это не вопрос этики, а военная хитрость против врага. Для победы все средства хороши. Как у вас говорят: «Победителей не судят»? – задал вопрос барон.

– Победителей? Может быть. Но только до первого поражения, – заметил Еремеев. – Есть и другая народная мудрость: «Цыплят по осени считают», «Еще не вечер», «Не дели шкуру неубитого медведя», «Не говори гоп, пока не перепрыгнешь»… Да мало ли еще чего.

– Надеешься выбраться из клетки? – Альбрехта раздражало, что пленник так к нему и не обернулся. – Зря, у нее много секретов. Кстати, не советую касаться руками этих прутьев.

Заточение в клетке Александр посчитал не самым худшим для себя исходом, Мург ему рассказывал о подобной ловушке. Печальнее было бы сейчас валяться без сознания.

«А ведь мог бы быть и такой исход, – размышлял боярин. – Как-то я слишком много о себе возомнил. А враги изолировали Жучку, напустили пыли в глаза – и ведь все без магии. Ловушки, фонтанчики – обычная механика, иначе пистоль бы дал знать о волшебстве! А вот с клеткой еще следует разобраться».

Ствол оружия, с которым Еремеев очнулся в этом мире, был испещрен непонятными знаками, светившимися при воздействии магии и заставлявшими пистоль вибрировать. Сейчас чувствовалась легкая вибрация.

– Я и не собираюсь. Ты сам ее откроешь, вот тогда и выберусь. – Пленник говорил так, словно решал для себя важную задачу.

Внутрь живого кольца между стрелками и целью барон входить не спешил, опасаясь новых трюков Данилы.

– Ты проиграл вчистую, боярин. Впрочем, рассчитывать на иное было бы странно. Удивляюсь твоей глупости – на что ты надеялся, когда сюда шел?

– Принял короля за благородного человека. Видать, ошибся. Но ничего, говорят, на ошибках учатся. Теперь я ученый, понимаю – баронам верить нельзя, а королям – и подавно.

– Поздно, больше сия наука тебе не пригодится. Не стоит быть таким наивным.

– Переживу.

– Уверен? – Барон все-таки обогнул кольцо окружения и встал напротив Еремеева.

– Хотели бы убить – не стали бы такую шикарную клетку городить.

– И не одну, а пять. Ведь неизвестно, в какую сторону ты кинешься, – пояснил Альбрехт. – Так что нашему королю ты обошелся в кругленькую сумму. Придется отработать с лихвой.