Тирра. Игра на жизнь, или Попаданка вне игры Арьяр Ирмата

– Если ты имеешь в виду прорыв демона, то да, пророчество сбылось. Эмитх явился в Орияр-Дерт, – ответил Дэйтар. – Хорошая работа, сар. Мы подготовились и замаскировали ловушку. Но упустили его.

Вот оно что. Не зря мне показалось, что Дэйтар вовсе не удивился, когда у Безумной башни окончательно поехала крыша. И время было рассчитано: то-то он так торопился с ритуалом, и расстановка сил. Даже моих петухов учел!

Советник кивнул.

– Жаль. Я надеялся… Мы получили сообщение от лазутчика, что правитель Зеф-Эмитх пропал. Зефиты обеспокоены, но паники нет. Но в интересующем нас месте выставлена усиленная охрана.

Дэйтар поймал мой вопросительный взгляд и объяснил:

– Интересующее нас место – это сокровищница бывших правителей сферы Кьор, где спрятаны остатки разбитого Ока Истины сферы Кьор. Оно не дает уничтожить эту землю и ее изначальную магию полностью. Демоны ее захватили, разорили, но не способны преобразовать под себя. Все, кто там поселился, через пару-тройку лет становятся бесплодными и слабеют вплоть до того, что не могут принять боевую ипостась. Какое-то проклятие.

Сар Эрдан по кивку Дэйтара продолжал:

– Мы узнали, что это за проклятие. Кьориты, умирая, сами разбили свое Око и преобразовали его магию. Проклятие Ока может снять только кровь потомков правителей Кьор, а они исчезли. Долгое время, сотни лет, считалось, что они вырезаны все до единого.

– Но как тогда уцелело Око? – усомнился магистр Нэйсон. – Ученые и историки Айэры всегда считали, что оно самоуничтожается со смертью последнего носителя крови и магии его создателей. Поэтому королева Риата и строила планы проникновения в сокровищницу Лаори-Эрля с помощью какой-нибудь из невест Ворона.

Ему ответил Эрдан:

– Именно поэтому, магистр, Око Кьор было преобразовано смертью хаора сферы. Магические связи между его Оком и его потомками были разорваны. Они стали простыми людьми, лишенными магии. Какие-то остаточные искры еще могли теплиться, но уже никто не опознал бы в них кьоритов. Кроме того, потомков спрятали в Верхних мирах. Потому их и не могли найти ни мы, ни демоны. – Советник устремил на Андрея Васильевича пронзительный взгляд черных глаз. – Я чувствую в вас, сар, чужую душу, родственную леди Тамаре.

– Я ее отец. Андрей Коршунов.

– Кьор-шью-ноф… Кьор… Каково значение вашего второго имени?

– Коршун. Хищная птица. Размах крыльев до полутора метров. Не брезгует ничем, даже падалью, – отрывисто сказал отец.

– Кьор-шьюн, – повторил советник, запоминая. – Похоже на кьорвей, это тоже хищная птица, символ сферы Кьор. А есть ли в вашем мире мифы о кьор-шьюн?

– Да, но при чем тут…

– Это важно.

– Я интересовался, конечно, но в качестве шутки. В Древнем Риме коршуны принадлежали богу войны и считались оракулами, то есть пророками. По некоторым поверьям, коршуны, как и вороны, – проводники в царство смерти.

Некроманты переглянулись.

– Вот и последнее доказательство, – кивнул сар Эрдан и тоже перемигнулся с Дэйтаром. – Ваше второе имя выдало ваш забытый в немагическом мире тотем. Хаором Кьор мог быть только мужчина. Женщина, если оставалась единственной в роде, почиталась как носительница крови и дара, но власть передавалась только сыну, первенцу. Это вас, сар Андрей, должны были похитить демоны Зеф три года и три месяца назад. Не вашу дочь.

– Но зачем? – Таким растерянным я еще не видела папу. – Я простой человек, магии у меня нет. И ни у кого из нашего рода нет и не было!

– Так уж и нет? – усмехнулся советник. – Вы – менталист, ваша дочь – тоже, и не из слабых. И не удивлюсь, если у вас обоих обнаружится слабый пророческий дар. Это эхо изначальной магии, остаток после разрыва связи с Оком. Демонам вы понадобились для того, чтобы вашей кровью снять проклятие Ока Кьор и уничтожить его. Но демоны могут сожрать душу, но не могут забрать тело, кровь в свой мир. Поэтому был разработан план похищения.

Дэйтар задумчиво побарабанил по подлокотнику длинными пальцами.

– Скорее всего, в заклинании использовался осколок Ока, наведенный на родственную кровь, поэтому из ближайшего к точке межмирового прокола тела и выдернулась душа. Если бы Тамара была чуть дальше, ее бы не зацепило.

Папа Коршунов только тяжко вздохнул:

– Дочка, дочка… все бы отдал, чтобы избавить тебя от такого…

– Не получилось бы, сар Андрей, – возразил Эрдан. – Не в тот момент, так в другой, но они добрались бы и до вас, и до вашей дочери. Вы оказались ближними, зефиты уже поняли, кого искать, взяли след. За леди Тамарой все равно бы пришли. Это еще счастье, что душа девушки оказалась в чужом теле, и все случилось так, как случилось.

– Но почему тогда за три года никто не повторил попытку? – нахмурился отец. Его все еще мучило, что не он попал в лапы демонам! Вот ведь… Коршунов!

– Не так просто взять осколок от Ока, – усмехнулся Дэйтар. – Старый, задействованный в заклинании, оказался испорчен, а новый еще добыть нужно. Со многими жертвами. – Продолжай, сар Эрдан. Чтобы у всех была полная картина происшедшего.

Советник жаждущим взглядом гипнотизировал поднос с кувшином. Дедушка Энхем сжалился, налил страждущему простой воды. И только утолив жажду, Эрдан продолжил:

– К нашему стыду, демоны использовали предателя из Воронов, способного создать Путь. Но простой Мастер Пути может создать его только для тонких тел – души и духа, но не для плоти. Лишь наш хаор, будучи в полной силе, имеет такую власть, чтобы перемещать живую плоть, не разрушив триединство тела, души и духа. Но демоны хитры. Они нашли сильную магичку, некромантку, способную создать портал невероятной мощи. Они объединили силы, Проводник Смерти и некромантка. Должен признать, это гениальный ход.

– Не отвлекайся, советник, – нахмурился хаор.

Тот смутился, откашлялся.

– Леди Тиррина им понадобилась еще и потому, что она – женщина Верхнего мира, а мужское притягивается к женскому. Но что-то пошло не так. Проводник умер или был убит, портал переноса взорвался, триединство жертвы, попавшей на крючок заклинания, распалось. Но душу леди Тамары они успели выдернуть из тела. И я могу только строить догадки, почему чужая душа оказалась в теле некромантки.

– Потому что моя дочь – Коршунова, – буркнул отец, до белизны сжавший кулаки. – А Коршуновы – не жертвы. Тома не могла не наказать обидчицу.

Честно говоря, я ничего не помнила из кошмарной ночи трехлетней давности и не хотела ни вспоминать, ни присваивать незаслуженные лавры.

– Скорее всего, ее рикошетом приложило, пап, – проворчала я. – Рыбка тяжелая оказалась. Леска порвалась и хлестнула по той, кто пыталась в чужом пруду рыбачить.

А Дэйтар, еще крепче обняв меня за талию и прижав к горячему боку, дополнил:

– Мы уже знаем, почему эксперимент сорвался: айэни вмешались. Испугались, что Тиррина раскроет Бездну, из которой полезут твари Нижнего мира, и единственным способом ее остановить была немедленная инициация магии айэ в ее крови. А там и я подоспел, увы, с опозданием.

– Да, это недостающая деталь, которую не смогли прозреть наши провидцы, – согласился сар клана Вещих Воронов. – И когда у демонов не получилось вытащить мужского потомка, Зеф-Эмитх решил забрать леди Тамару. Обратный обмен душ было уже проще сделать, но для этого нужно было отравить ее новое тело. Ваш первенец, леди, тоже годился бы на роль жертвы. И должен предупредить: пока сфера Кьор оккупирована демонами, а Око не восстановлено, опасность для вас и для ваших детей останется.

Моего первенца?! Я еще ни сном ни духом, а тут на моих потенциальных детей уже такие кровожадные планы? Я зубами заскрежетала от бессильной ярости.

– Пусть только сунутся! – Отец залихватски прокрутил пистолет на пальце, продетом в скобу. – Никто еще не пробовал с вертолета распылить серебро над землями синеньких? Я буду первым. Если уж тут нас с дочерью протащили по межмировой тропе, и чертежи вертолета достанем. Или ваши провидцы поднапрягутся, увидят и зарисуют.

И только я одна видела смешинку в глубине папиных глаз. Ясно, что кто-то тут решил разрядить обстановку и слегка потроллить магов.

Дэйтар и его советник опять переглянулись, и хаор кивнул:

– А что? Интересная идея. Что такое вертолет, вы объясните нашим магам. Правда, распыление не поможет, любая сфера защищена не одним слоем щитов, но мы подумаем, как их снять.

Мужикам нельзя давать волю. У них, стоит им собраться больше трех, сразу лишняя агрессия генерится и мысли о войнушках появляются.

– Папа, а разве ты не собираешься обратно на Землю? – Я похлопала ресничками, скорчив кукольную рожицу. – У тебя же бизнес. Кто людям зарплату платить будет, ведомости подписывать?

– Бухгалтер. Совсем ты, дочка, в этом средневековье от жизни отстала, – парировал Андрей Васильевич. – Без тебя не вернусь, не надейся.

– Должен сразу внести ясность, сар Андрей, – встрял наш таксист, хаор Дэйтар Орияр, догадавшийся об участи нашего семейного перевозчика. – Вам нужно решать сейчас, возвращаетесь вы или остаетесь, возможно, навсегда. Если мы все ошиблись и вы не потомок правителей Кьор, то мой брак с Томой лишит вас возможности вернуться. Я потеряю силу хаора.

А ведь Ворон запугивает, со всей ясностью поняла я. Он видел мою сущность, если не врал. И я сама ее видела. Или это было астральное тело? Но я видела свои крылья в тонком мире! Белые, с пестрой каймой. И я летала во время поискового ритуала в клане Белого Ворона! Или моя душа летала… не важно.

– Дэйтар! – Я высвободилась из его загребущих рук и отодвинулась на самый край дивана. Голос осел до шепота: – Помнишь, ты говорил, что видел мою сущность в свете Ока Истины? Ты ведь тогда решил жениться на мне, так? Ты с того момента был уверен, что тебе не грозит отравление грязной кровью, или магией, или что там грозит хаору, если он женится на недостойной его чужачке.

Ворон потянулся ко мне, но, почувствовав мою решительную настроенность, не стал подгребать сбежавшую добычу. Но в его позе появилась напряженность сжатой пружины: кинется в любой момент. Он откинул с бледного лица непослушную черную прядь, вечно выбивающуюся из перехваченных кожаным ремешком волос.

– Тома, я увидел тогда крылья Кьорвей, но Око иногда чудит и показывает сущность через тотем, через маску, наиболее точно передающую суть личности. Человек со змеиными повадками будет выглядеть змеей, с робким нравом – голубем или даже зайцем. Но это человек. Я не увидел в тебе мага, потому что не знал, как смотреть. Я тогда и подумать не мог, что ты можешь быть кьоритой. Более того, потомком правителей. Это уже позже, когда мы с моими советниками переосмыслили с учетом новых данных все факты, которые мы знали о пожаре в замке графа Барренса и о демонах, появилась гипотеза с очень высоким шансом оказаться правдой. Я потому и отправил тебя в клан Белого Ворона.

– А ты говорил о другой цели, – перебила я.

– Душа моя, я всегда преследую несколько целей и решаю несколько задач одновременно. Так экономнее для магических и прочих ресурсов. Была и еще одна цель. Кроме всего прочего, тебя испытывал самый мятежный клан, и ты с честью прошла испытание как будущая правительница. Белые в восторге.

Отец одобрительно глянул на него и пробормотал себе под нос по-английски: «Наш человек. Берем, дочка». Ну вот, можно сказать, родительское благословение получено.

– А если бы я провалилась?

– Я бы не вернулся в Суаф. Подданные должны были либо принять тебя как мою невесту, либо ждать нового хаора, нашего сына. Было бы безумием подвергать риску бунта девушку, которую я полюбил.

Сар Эрдан побледнел от таких слов, судорожно пробормотал:

– Какое счастье, что вам не пришлось отрекаться от нас, мой хаор! Леди Тамара сумела расположить к себе даже враждебный вам клан и найти союзников. Да что там, она даже мятежный и вредный дух Аркуса приручила и привязала к чееру!

«Сам ты вредный, мерзкий чревовещатель! – проворчал Аркус. – Кстати, птичка Кьорвей, скажи своему жениху, что ловушка в подземелье вот-вот захлопнется. Кто-то снял защиту и пытается открыть портал. Мы уже видели нечто подобное в Безумной башне».

Дэйтар изумленно выдохнул:

– Аркуса? Белого некроманта?

– Потом расскажу, – отмахнулась я и озвучила сообщение духа.

Магов как ветром сдуло: по команде Дэйтара все мгновенно ушли порталами. Папа только глаза округлил и за сердце схватился.

А мой недомуж (наш статус так никто мне и не разъяснил) чуть задержался, поцеловал мне ладонь под строгим взором отца.

– Я оставлю вас ненадолго, – сказал он нам обоим. – Магистр Энхем будет за дверью. Кабинет под охраной, никуда не выходите. Думаю, вам есть о чем поговорить. И, сар Андрей, я жду вашего решения об обратном переходе к моему возвращению, все должно свершиться сегодня до полуночи.

– Я уже сказал: Тому не оставлю, а решений я не меняю. – Отец поднялся во весь свой немалый рост. Впрочем, мой любимый не уступал ему ни в росте, ни в ширине плеч.

– Хорошо, – кивнул Дэйтар.

А я разрывалась. Безумно беспокоилась о сероглазом некроманте и жаждала наконец броситься на шею папе и порыдать без свидетелей. И хотелось быть в гуще событий, должен же кто-то опознать по родинкам предателя!

Ворон что-то уловил, потому что немедленно вступил в сговор с суровым Коршуновым:

– Сар Андрей, надеюсь, что вы присмотрите за вашей неугомонной дочерью. Ничего плохого, но Тома непредсказуема, даже моя охрана уже не справляется.

– А то я не знаю! – фыркнул отец. – Если уж она поперек батьки в пекло… то есть в другой мир пролезла!

Заговорщики перемигнулись, пожали друг другу руки, и Дэйтар нырнул в портал. На этот раз Коршунов только чуть прищурился, словно рассматривал узорчатую вязь арки.

– Ты тоже рисунок видишь? – спросила я и прикусила губу. И тут же устыдилась: от кого тут скрывать свои тайные способности?

Отец кивнул:

– А что, остальные не видят? Даже эти… маги?

– Нет. Считается, что это секретные ключи, которые маг рисует только в воображении.

– Да и бог с ними! – Отец привлек меня к себе и крепко обнял. – Эх, Томка! Испереживался я, пока ты в коме три года лежала! Труп трупом. Только деньги и спасли, врачи не стали тебя от аппаратов отключать. А ведь похоронить тебя пытались. А ты жива. Я знал! – Он смахнул со щеки скупую мужскую слезу. – И душу чужую в твоих глазах увидел. Только не верилось мне на радостях…

И отец, торопясь, сбиваясь, очень коротко рассказал о своей жизни и о нескольких неделях жизни Тиррины в моем теле, а потом потребовал рассказа от меня.

Я тоже постаралась не вдаваться в подробности. И ни слова о том, как первое время сходила с ума от отчаяния, беспомощности, чуждости незнакомой и жуткой реальности. А вот о том, что представляет собой Дэйтар, сфера Суаф, Нижний и Верхний миры и в целом Вселенная, куда я попала, рассказала, как могла.

Отца больше интересовали политические шахматы. Расстановка фигур. Сильные и слабые стороны противников. Магия. Айэ и их роль.

– С демонами более-менее понятно. Магов я тоже видел. А вот что за айэ и шестнадцать их владык и владычиц? – спросил он.

– Я с ними мало сталкивалась. На первый взгляд больше всего они напоминают земные легенды о малом народце, альвах и низших духах природы. Русалки там, феи, домовые… Но это поверхностное сходство. Дэйтар говорил, что айэни паразитируют на магических потоках миров. Тут тебе с Дэйтаром лучше поговорить.

– И поговорю. Любишь его? – прямо спросил отец.

– Не знаю.

Он удивленно вскинул брови, и я поторопилась объяснить:

– Я не знаю, как называются мои чувства, я впервые их испытываю. Но я знаю, что мир без него становится пустым и тусклым. Любой мир, пап. Дэйтар нужен мне как воздух, как вода… Я сделала свой выбор и на Землю не вернусь. Прости.

– Ну что ты, что ты… Так и бывает. Дочери… они уходят. Это нормально. – Он резко отпустил меня, даже оттолкнул и отвернулся.

Я замолчала. Растерялась.

Никогда не видела, чтобы отец плакал. И мужчин утешать не умею. Что я ему скажу? Я выросла, он и сам это понимает.

– Единственное, что я желаю всем сердцем, – чтобы ты была счастлива, дочка, – глухо сказал Коршунов. Тяжело вздохнул, вытер лицо ладонью и повернулся. – Я благословлю вас.

– Ты решил остаться? А как же мама?

Мы не говорили о матери с моего раннего детства, папа даже имени ее старался не упоминать. Я знала, что она где-то существует, но не хочет разводиться с отцом, да и он не стремился: на его деловой репутации развод плохо скажется. Большие деньги любят тишину и внешнее благополучие. Отец – инвестор, а семья – это инвестиция. Какое к нему будет доверие партнеров, если он свои тылы не смог сохранить?

Андрей Васильевич усмехнулся:

– Она только обрадуется, если я исчезну. Правда, по нашим законам, если нет трупа – нет наследства, и она пять лет не сможет наложить свои лапки на наше имущество. Да и я давно составил завещание, все предусмотрел, управляющего подобрал. Больше чем пожизненную ренту от моих фондов твоя мать получать не сможет. Столько же, сколько она получала, с учетом инфляции. А если когда-нибудь нам удастся вернуться, мы не будем нищими. Я должен быть рядом с тобой, Тома. Не беспокойся, надоедать и мешать не буду, и на жизнь сумею заработать. Крепкие руки и ясная голова во всех странах ценятся, даже если страна – в чужом мире.

– Люблю тебя, пап! – Я крепко-крепко его обняла.

Мы еще о многом успели поговорить.

Дедушка Энхем тоже заглянул к нам (я вызвала его через Аркуса), был представлен папе, и под чашку местного аналога бодрящего чая расспрошен Коршуновым вдоль и поперек, но по верхушкам. Папа умел задавать вопросы, словно прошел обучение в школе ФСБ.

– Почему вы предложили моей дочери покровительство? – прищурился Коршунов. – В обмен на что? Я, знаете ли, не столь наивен, как двадцатилетняя девушка.

– Двадцатитрехлетняя! – выпалила я и покраснела. Ужас, как подумать! До такого возраста дожить и не узнать никакого разврата!

Стариковские щеки Энхема тоже слегка порозовели, но совсем по другой причине. От возмущения.

– Сар Андрей, вы подозреваете меня в корысти? Меня? Я не желал никакого зла и ни в чем не обманывал вашу дочь. Мне стало жаль ее. Если и была корысть, то только в том, чтобы ослабить по праву старшинства ее узы с айэни Зим, которые девочка по неведению добровольно наложила на себя.

– По праву старшинства? – Коршунов мгновенно уловил суть. – То есть вы можете и мою отцовскую волю оспорить?

– Ну что ты тут устроил патриархат и домострой, пап! – прошипела я. – Я совершеннолетняя!

Предатель дворецкий тут же строго так на меня глянул:

– Твой отец прав. Магически ты еще подчинена родственным узам, как кровным, так и духовным. Кровные останутся до конца жизни, а духовные можно и разорвать. Отречься.

– С какой стати? Меня все устраивает.

Вот ведь развели тут табель о рангах!

– Я не возражаю. Мне нужно знать цели, – упорствовал отец. Он иногда становился не Коршуновым, а Ишаковым.

– Что ж, – вздохнул магистр Чесс. – Признаться, я не хотел упускать вашу девочку не только потому, что увидел в ней менталиста с необычным магическим щитом. Уже одно это меня заинтересовало. А еще там был целый букет прекрасных загадок. Я надеялся, что мэйс Тайра, а именно это имя, да и облик тогда носила леди Тамара, может стать супругой моего ученика и господина, графа Дэйтара Орияра. Так что можете считать, что я корыстен и возмечтал получить во внучатые зятья самого Ворона по линии духовного родства.

– Пожалуй, тут не корысть, а сплошная головная боль, – усмехнулся отец и заслужил понимающую улыбку дворецкого. – Но мы ее с вами разделим, магистр Чесс.

Вот как у него так получается? Всего пару часов в чужом мире, а уже почти свой!

Наша идиллия была нарушена тонким, на грани слышимости, воем. Казалось, звук шел отовсюду. Дворецкий, что-то буркнув, мгновенно испарился, исчезнув за дверью.

Я дернулась бежать за ним, но отец сцапал меня за руку:

– Куда? Сказано: из кабинета ни шагу!

Отец мало того что в армии служил и считал, что настоящий мужчина обязан пройти армейскую школу, так еще и меня заставлял держать форму. До строевой подготовки дело не дошло – зачем мне ходить строем? – но вот приемам рукопашного боя и стрельбе по мишеням он и его охранники меня обучали.

Но никто не мог предположить, что мы столкнемся с магическими атаками.

Коршунов быстро сориентировался: утрамбовал меня в угол между стеной и диваном, да еще и прикрыл живым щитом, устроившись вместе со мной за укрытием и положив дуло пистолета на твердый подлокотник дивана.

Вовремя.

Вой стал таким высоким, что перешел в ультразвук. Стекла лопнули, брызнув такими мелкими осколками, что просеялись даже сквозь защитную магическую сеть, как иглы. И сеть местами лопнула.

Счастье, что отец был в кожаной куртке и сумел прикрыться рукой. Но от рукава остались иссеченные в лапшу лохмотья, а обивку с дивана содрало, как наждаком. И ежик на папиной голове стал гораздо короче.

– Не высовывайся, дочь.

«Аркус! – мысленно заорала я. – Кто атакует?»

«Тише, птичка, оглушишь! Сейчас разберусь».

Несколько секунд прошли в томительном ожидании. Магическим зрением я видела, что защитная сеть самовосстанавливается, затягивая бреши. Но враг тоже не дремал.

«Похоже, это твоя подружка, айэни Тайра, – доложил дух. – Не бойся, как бы ни была она сильна, с некромантами ей не справиться. Но у нас еще дракон, она его освободила…»

В окна кабинета полезла густая зеленая поросль – лианы с длинными, как у дикобраза, ядовитыми на вид шипами. Они впивались в мебель, оплетали, сдавливали и крушили ее в щепы. Рассыпался столик у окна, захрустели, как чипсы, два кресла.

– Беги! – Отец оценил обстановку, дернул меня за плечо и рывком бросил к двери, как тряпичную куклу. И сам ринулся следом.

Плети лиан, почуяв добычу, поползли за нами.

– Так нельзя же кабинет покидать! – проворчала я, безуспешно дергая ручку. – Закрыто!

Эх, мне бы сейчас мои свадебные колечки, оставшиеся на теле Тиррины! Зачем они мертвой? – затосковала я. И охнула, ощутив на пальце прикосновение – словно птица обхватила когтями. Впрочем, почему «словно»? Призрачный ворон, усевшийся на мою руку, сложил крылья, блеснул алым глазом и превратился в кольцо. С камня слетели искры и мгновенно соткались в защитную сферу.

Отец, вскинув пистолет, прострелил самую толстую и наглую плеть, почти добравшуюся до его ботинок.

– Жаль, что пули не разрывные, – вздохнул он. – Зато… хм… освященные.

Плеть дернулась, и в месте, куда вошла пуля, появилась светящаяся дыра. Она росла, захватывая новые участки зеленой плоти. Лиана таяла, рассыпаясь в серебристо-серый прах. Кто-то заверещал за окном от боли.

Коршунов безжалостно всадил еще две пули в толстые отростки. Выверенным жестом выхватил из кармана куртки и сменил обойму. Снова загрохотали звуки выстрелов, кабинет затянуло сизым дымом и пеплом.

Тварь, верещавшая за окном, умолкла, словно захлебнулась. Но я ошибалась, думая, что некроманты ее уничтожили. Пепел на полу собрался в зыбкое облачко, принявшее очертание девичьей фигуры.

– Стой! Не надо больше, пожалуйста! – прошелестели пепельные губы Тайры. – Я сдаюсь!

А дверь, которую я отчаянно дергала, наконец распахнулась, и ворвался дедушка Энхем. Одновременно с Дэйтаром, шагнувшим из арки портала.

В зыбкую фигуру Тайры полетели заклинания, спеленавшие ее, как мумию. Она не сопротивлялась, только болезненно морщилась.

– Зачем ты это сделала, Тайра? – укоризненно спросила я. Нет, я и не мечтала достучаться до совести коварной нелюди. Просто интересно.

– Ничего личного, сестра. Хотела взять тебя в заложницы.

– Сестра? В гробу я видела таких родственниц! Зачем я тебе в заложницах?

– Чтобы торговаться с хаором Суаф за свою свободу. – Айэни Воздушной Весны, уже вылепившая себе из пепла вполне твердое, хотя и бледно-серое тело, гордо вскинула голову. – Что мне оставалось делать, если Ворон сделал меня, как и других пленников-айэ, разменной монетой в торге с моими братьями и сестрами? Каждый борется как может. Я принесу клятву, что больше не посягну ни на тебя, ни на твою семью. – Она посмотрела на Коршунова и оценивающе пробежалась взглядом по его фигуре.

Блеск в глазах твари мне очень не понравился. Пусть только к папе сунется! У нее жених есть, молодой, красивый и жутко харизматичный. Или Тайра уже возмечтала с помощью папы пробраться на Землю? Надо будет предупредить отца.

Дэйтар брезгливо поморщился, стряхнул с руки в накопитель какое-то заготовленное заклинание, которое вилось черным дымком.

«Заклинание праха, – подсказал Аркус, опять бесцеремонно считывающий мои мысли. – Ну, прости. Мы почти одно целое».

«Не наглей и не преувеличивай. Я девушка, а ты столетний старый хрен. И жить, как одно целое, я с тобой не буду, не мечтай».

«Фу, как грубо. Заметь, я прикасаюсь к твоему сознанию только тогда, когда ты хочешь ответа», – насмешливо фыркнул дух, но заткнулся.

– Ты уже клялась, Тайра, – процедил Дэйтар.

– Я принесу клятву всей сутью и закреплю словом жизни. Такое слово нельзя нарушить. И я предлагаю союз.

– Избави Небеса от таких союзников, – отказался Ворон. Он коснулся чеера, и через полминуты напряженного ожидания в кабинет вошел сар Гринд. Его латы были местами испачканы черной сажей.

– Милорд, дракон пойман и посажен в клетку, – доложил он. – Петухи возвращены в вольер, ими занимается сар Кенз. Священнослужители храма Небес передают, что они закончили допрос и ритуал очищения королевы Риаты, и просят разрешения уйти порталом.

– Я сам открою им портал. Пока отведи айэни Тайру в подземелье с блокиратором. Не кормить и не поить.

– Милорд! – охнула айэни. – Я умру без влаги! Я истощена и едва держусь.

– На пару часов вам хватит резервов, если сумели собрать себя даже из пепла и праха. За покушение на мою таинэ над вами будет суд, и судить я буду не по законам Риртона, а по законам Суаф.

– Но это казнь, – всхлипнула нелюдь.

– Увести.

Гринд взял пленницу за кончик магических пут и ушел порталом. И только тогда Дэйтар поблагодарил отца:

– Спасибо! Если бы не вы, у нее бы получилось. Как вам удалось ее остановить?

Коршунов осмотрел свое оружие, хмыкнул:

– Пули хоть и не серебряные, но освященные. Получается, и у нас на Земле есть магия.

– Вы решили вернуться?

– Третий и последний раз повторяю: нет.

– Я рад, что вы остаетесь. Надеюсь, нам всем хватит часа, чтобы прийти в себя, быстренько перекусить, дабы продержаться до свадебного пира, и подготовиться к церемонии. Тем более что Око уже признало мою таинэ и в ее истинном обличье. – Дэйтар бросил обрадованный взгляд на мое вернувшееся обручальное кольцо и улыбнулся. – Я ни минуты дольше не намерен ждать, а то опять что-нибудь случится. А пока я вас покину, мне еще с жрецами нужно переговорить. Дворецкий вас проводит в покои.

Неужели я сегодня все-таки выйду замуж? Что-то даже не верится.