Наслаждение Филеберт Леси
А за спиной хлопает дверь, и я слышу испуганный визг девицы, а затем разгневанный вопль:
– Твою ж мать! Что происходит?
Оглядываюсь на бегу через плечо и вижу в конце коридора всклокоченного Эдгара. В расстегнутой рубашке, мокрого и очень злого.
– Аррриана? – рычит он мое имя так, что мне становится страшно.
Поэтому я бегу без оглядки обратно в спальню, слышу, как за мной мчится Эдгар, матерящийся сквозь зубы.
– Ариана, вилхова ты девица! Ты за это ответишь!
Меня спасает только то, что пол вокруг залит водой, и я босиком, а Эдгар в ботинках, которые скользят на каждом повороте. Не знаю, почему он не пускает в ход магию, чтобы быстро добраться до меня, но на очередном лестничном пролете он поскальзывается, и это дает мне фору. Я успеваю скрыться в комнате, запершись и молясь, чтобы Эдгар не стал ломиться в дверь. Ворвется или нет?
К моему удивлению, меня всё-таки оставляют в покое. Я слышу, как Эдгар грязно ругается в коридоре и раздает указания прислуге, но потом его громкие возгласы отдаляются, становятся все тише. Неужели правда не будет ко мне врываться? Удивительно.
Впрочем, мне от этого не сильно легче. Не знаю, что делать, меня кидает из панического состояния в полную апатию. Пробовать сбежать из поместья в очередной раз я пока не решалась. Смириться со своей участью и мирно гулять по красивому саду даже в голову не приходило, мне было слишком тошно, чтобы наслаждаться красотой вокруг и свежим воздухом. Да и выходить за пределы спальни я пока боялась, как и просто попадаться на глаза Эдгару.
Есть не хочется. От всего пережитого стресса и напрочь разрушенных планов аппетит пропал напрочь, как и сон. Так что весь остаток дня и всю ночь я проторчала в комнате. То часами лежала или сидела, глядя в одну точку, то резко вскакивала и начинала наматывать круги вокруг кровати, то пыталась связаться с Максом по кристаллу связи, хоть это и было абсолютно бесполезно. Создавала какую-то иллюзию активных действий, не могла сидеть сложа руки.
К утру голова разболелась нещадно, а выхода из сложившейся ситуации я так и не видела. Вдобавок ко всему в дверь каждый час начал ломиться доктор Айвар. Настойчиво так, но все еще культурно. Принципиально никак не реагировала на его увещевания о том, что ему нужно убедиться в моем хорошем состоянии, что необходимо сделать еще одну инъекцию экспериментального препарата. Да пошел он гиблой чащей! Не собираюсь я тут кому-либо подчиняться.
К обеду в дверь забарабанили еще сильнее. И на этот раз я вздрогнула, ощутив ауру Эдгара и услышав его холодный голос:
– Не советую пропускать время инъекций, огонек. Докторами все рассчитано в строгой ежедневной дозировке. Если ты пропустишь хоть одну инъекцию, придется в следующий раз давать двойную дозу, и она повлияет на тебя более жестко, чем обычная одинарная. Будешь потом ходить как пьяная, тебе это не понравится.
– Я и так не сильно в восторге! – все-таки гаркаю в ответ.
– Ариана, я не выбиваю дверь, только потому что даю тебе шанс самой одуматься. И как следует извиниться передо мной за свою вчерашнюю выходку.
Чегооо?! Эти слова возмущают меня до глубины души. Я набираю в грудь побольше воздуха, чтобы разразиться гневной тирадой, но Эдгар добивает меня всего одной фразой:
– Если ты до вечера не выйдешь из комнаты, я просто вынесу дверь нахрен и прикую тебя наручниками к своей кровати. Может, тогда до твоей светлой головки, наконец, дойдет, что ты перегибаешь палку, и со мной лучше не шутить?
Меня бросает в дрожь от этих слов. У меня нет ни малейших сомнений в том, что Эдгар сделает именно так, как говорит. Поэтому вроде как будет разумнее согласиться пока с его требованиями и немного поскакать под его дудочку, выжидая удачную позицию для побега. Но в то же время… В то же время как же это все унизительно!
Прислушиваюсь к звукам в коридоре, но за дверью тихо, и аура Эдгара больше не ощущается в опасной близи. Ушел… Что ж, тем лучше. Хотя не могу отрицать того, что сердце все еще бьется при воспоминаниях о сладких прикосновениях того, кого боялась все эти годы, но о ком тайно скучала, несмотря на свое печальное положение. Возможно, в глубине души я даже надеялась на то, что когда-нибудь Эдгар сам меня найдет. Отыщет и стиснет в крепких объятьях, и все снова будет как раньше. Как в те времена, когда мы просто были вместе, и просто были счастливы друг с другом. До того, как нас разделили стихии…
У меня мурашки бегут по всему телу от горьких воспоминаний. Стараюсь не копаться в своей голове, не бередить прошлое. Ни к чему это сейчас. С настоящим бы разобраться…
Доктор Айвар больше не приходил, зато ко мне решил наведаться элементаль Базилио. Дух влетел в распахнутое окно и завис в воздухе, глядя на меня с немым укором и скрестив руки на груди.
Хмуро смотрю на духа, предпочитающего являться в облике совсем юного мальчугана. Черты его лица размываются и скорее угадываются, но в целом понятно, что передо мной завис мальчишка. Вот, кстати, много раз замечала, что элементали почему-то очень любят принимать облики юных парней и девушек. Причём чем старше элементаль, тем более легкомысленную личину он на себя одевает, словно бы уравновешивая свой возраст. И судя по взбалмошному поведению Базилио и его виду, лет ему было очень, очень много.
Какое-то время мы молчим, сверля друг друга взглядом. Я жду, пока элементаль даст понять, что ему от меня нужно, а он сам то ли ожидает моей реакции на его появление, то ли ждёт вопросов. Ну вот и как с ним быть? Что ему от меня нужно? Сам пришел или по указке Эдгара?
– Зачем явился? – нелюбезно спрашиваю я, поняв, что элементаль не собирается заговаривать первым.
Тот сразу оживает и произносит укоризненно:
– Вам пора отправляться на ужин, госпожа. Хозяин будет ждать.
– Я не голодна.
– Вам необходимо хорошо питаться, чтобы ваш организм мог справиться с новыми инъекциями.
– Отлично! Тогда я тем более не буду ужинать. Не собираюсь облегчать задачу докторам и этому монстру Ставинскому в частности.
– Госпожа, если вам интересно мое мнение…
– Неинтересно.
Базилио громко фыркает и делает в воздухе кувырок, мельтеша перед моим носом. Канючит противным таким голосом:
– Ну чего ты такая хмурая?
– Ни выпивки, ни мальчиков рядом не вижу, вот и грущу, – огрызаюсь я.
– Слушай, ну я ж по-хорошему к тебе пришёл. Помочь хочу, да! Господин знаешь как разозлиться, если ты на ужин не явишься?
– Догадываюсь, – бурчу себе под нос.
– Так он и на меня разозлиться! – горячо уверяет меня элементаль, сложив перед собой ручки в молитвенном жесте. – Знаешь, как мне от него достанется? Ууу!
– Ты его энергией питаешься, что ли? – осеняет меня.
– Ну да, – как-то жалобно вздыхает элементаль. – Как и все местные духи. А я тут самый старший, самый главный! И за все отвечаю, эх. Знаешь, как господин разозлиться, если ты к нему на ужин не спустишься? Ууу что будет! Он меня тогда на голодном пайке оставит, ну! Ну чего тебе стоит поесть в обществе господина, а? Повар знаешь как старался?
Базилио смешно надувает губки, и я невольно улыбаюсь.
– Ладно, я поужинаю с этим монстром, – наконец, решаю я. – Негоже "ребенка" заставлять голодать.
А про себя думаю: может, получится разузнать побольше ценных сведений? Пробовать все равно стоит, раз уж я попала сюда и так плотно влипла.
"Ребенок", то есть элементаль, делает в воздухе ещё пару кувырков, восклицая что-то невнятное но восторженное, потом радостно говорит:
– Вилх всемогущий, как же хорошо!..
– Всемогущий у нас Вилмах, а Вилх – проклятый, – укоризненно качаю я головой.
– У элементалей другие божества. И мы точно знаем: Вилх могущественнее!
Я только снова качаю головой, не в силах спорить. Привожу себя в порядок, облачаюсь в свое порядком потрёпанной платье. Не для Эдгара наряжаюсь, конечно, но я же леди из рода Либерских, и я не могу позволить себе явиться в столовую в абы каком виде.
Базилио провожает меня к столовой, и по дороге я не перестаю удивляться пустынным коридорам.
– Базилио, а здесь всегда так тихо и безлюдно?
– По-разному бывает. Чаще всего в замке пусто, потому что хозяин любит тишину и покой, ему так лучше думается. Иногда хозяин устраивает шумные сходки, будь то совещания всех верховных магов Шаренхола, или просто вечеринка в кругу друзей.
– Друзей? Невольно фяркаю я. – А у Ставинского есть друзья?
– Ну, во всяком случае, те, кто называют себя таковыми, – говорит Базилио и весело подмигивает мне. – Дальше ты иди сама. Господин скоро придет.
Базилио останавливается около величественной двери, отделанной золотом и мрамором. Удивительно красивые инкрустации завораживают своим изяществом, и я медлю, перед тем как открыть дверь. Что меня там ждет?
Глава 7. Белое черное
В столовой никого. Зал светлый и такой огромный, что длиннющий обеденный стол кажется крошечным в этой пафосной обстановке. Оглядываюсь по сторонам и неуверенно обхватываю себя руками. Мне очень неуютно и хочется сбежать отсюда куда-нибудь подальше. Да и знобит немного, наверняка на нервной почве, потому что в белоснежном зале, залитым солнечным светом из гигантских окон, хоть и свежо, но не настолько, чтобы мёрзнуть.
– Тебе холодно? – раздается над ухом вкрадчивый голос.
Я чуть не взвизгиваю от страха и резко оборачиваюсь, едва не уткнувшись носом в Эдгара.
– Ты вообще умеешь передвигаться так, чтобы тебя было слышно?! – спрашиваю предательски дрожащим голосом.
– Умею. Если очень сильно постараюсь. Но мне это ни к чему.
Он накидывает на меня свою мантию и взмахом руки приглашает к столу, накрытому на две персоны.
– Спасибо, что согласилась составить мне компанию за ужином. Так и знал, что тебе не все равно.
– Это ничего не значит! – почти рычу я.
– Тебе так только кажется, – мягко улыбается Эдгар, усаживаясь напротив. – Большие победы всегда начинаются с мелочей.
Тут же откуда ни возьмись возникают другие элементали, шустро расставив с десяток ароматных блюд на столе. Пахнут они так, что у сутки не евшей меня живот сводит судорогой. Поэтому я плюю на все и накидываюсь на жареных куропаток, спеша утолить голод.
Какое-то время мы едим молча. Я даже не ем, а глотаю, почти не чувствуя вкусы еды, но без этой подпитки моя магия быстро сойдёт на нет, поэтому приходится впихивать в себя как можно больше. Огненная магия вообще требует большой физической подпитки, постоянной. Поэтому женщины-огневики всегда стройные, даже худющие, так как магия забирает все излишки без остатка. Так что я активно налегаю на мясо, запивая брусничным морсом.
Периодически ловлю на себя взгляды Эдгара – какие-то умильные, что ли. Так заботливая мама смотрит, как ее сорванцы уплетают за обе щеки вкусный ужин. Но Эдгар – далеко не заботливая мамочка. Я об этом помню ежесекундно, поэтому когда он пытается завести светскую беседу, решительно мотаю головой.
– Не пытайся запудрить мне голову. Я не собираюсь общаться с тобой, как с дружком. Говори прямо, зачем ты позвал меня сюда? Не думаю, что ты приглашаешь на индивидуальный ужин каждую свою жертву.
– Почему именно жертву? – усмехается Эдгар.
– Но я сама видела!..
– Что именно ты видела, Ариана? – мягко перебивает Эдгар. – Ты уверена, что видела в моих подвалах именно то, о чем подумала?
– А кто же они ещё, все те люди, запертые в клетках и одиночных камерах? Не отрицай! Ты тут проводишь опыты над людьми!
– Ну да.
Говорит он это так спокойно, что меня начинает трясти от бешенства. Но я напоминаю себе про кристаллик связи, вшитый в подкладку платья. Он записывает все происходящее, и пусть не сейчас, но потом я смогу передать огневикам пограничья все сведения, которые мне тут удастся добыть. А значит, стоит продолжать разговор, пока Эдгар вроде бы настроен на беседу.
– Это запрещено законом!
– И что с того? – насмешливо спрашивает Эдгар.
И взгляд такой уверенный, издевательский. Настоящий верховный маг, презирающий остальные расы.
– Но… Это бесчеловечно!
– Да что ты говоришь? – картинно вздыхает Эдгар. – А знаешь что? Ты права. Но видишь ли… мне плевать. И на твое мнение по этому поводу и на мучения контрактников.
– Нельзя так с людьми, Ставинский! Им там больно! Им плохо! Им нужна помощь!
– За ними следят лучшие лекари Шаренхола, жестко контролируя все изменения в организме, – спокойно отзывается Эдгар. – В том крыле здания в подвалах находятся пациенты, которые переживают сейчас первую, самую тяжелую стадию после третьей инъекции. Разумеется, им плохо. Они лежат в бреду и в таком состоянии способны сами себе навредить. Особо буйных приходится связывать, сковывать разными способами до того момента, пока не пройдет кризис. Потом так называемые "жертвы" приходят в себя, и их переводят в другое крыло, где размещают со всеми удобствами. Они проходят дальнейший курс инъекций, отрабатывают положенный месяц и покидают мое поместье, дав магическую клятву неразглашения. Так в чем же состоит мое преступление, Ариана? В том, что я четко следую заключенному договору? Все эти люди сами подписали контракт, никто их силой не заставлял. И покидают они поместье весьма довольные полученные гонораром.
Такое положение дел несколько сбивает меня с толку. Но я упрямо гну свою линию.
– Это просто невинно обманутые жертвы. Все они понятия не имеют о том, что их ждет. В договоре ни слова ни сказано о том, что…
– В договоре черным по белому написано, что последствия медицинских испытаний непредсказуемы, что контрактник осознает всю ответственность своего решения и полностью доверяется лекарям, – жестко обрывает Эдгар. – А я полностью соблюдаю свою часть договора. Медицинские испытания не запрещены законом. А насколько они тяжелые? Хм, боюсь, человечество об этом не узнает. Все контрактники молчат об этом, связанные со мной магической клятвой. И ты будешь молчать, куда денешься.
– Любую магическую клятву при должном вмешательстве можно взломать.
– Можно, кто же спорит. Но ты все равно не расскажешь. Ты слишком дорожишь мной.
– Ха! С чего ты взял? Не слишком ли самоуверенно звучит?
– Отнюдь. В самый раз.
Смотрю на Эдгара во все глаза, не понимая, шутит он или нет. Вроде не шутит… С совершенно безразличным выражением лица поглощает стейк. Его возмутительное спокойствие бесит неимоверно.
– Почему ты так думаешь?
– Потому что от тебя не пахнет другими мужчинами, – говорит Эдгар, пронзая меня взглядом своих неестественно фиолетовых глаз. – Я чувствую, что как был, так и остаюсь твоим единственным мужчиной. Ты ни с кем не развлекалась за все то время, что мы не были вместе, хотя уже почти семь лет прошло. Ты осталась верна мне. Только мне. И знала бы ты, как меня это возбуждает.
– Мне просто было не до обустройства личной жизни, – отвечаю сухо, стараясь говорить ровным голосом. – У меня, знаешь ли, были серьёзные проблемы: с семьей, с жильем, с работой… Да что там говорить, они и сейчас никуда не делись. В таком состоянии, знаешь ли, сложно сохранять рассудок.
– Сама виновата. Не сбежала бы от меня – не мучилась бы подобной ерундой.
Эдгар вдруг прищуривается, всматриваясь в меня, и мне совсем не нравится этот взгляд.
– Что это? – спрашивает Ставинский.
– Ммм? Ты о чем?
Я не улавливаю, когда Эдгар оказывается почти вплотную ко мне. Он двигается так быстро, нечеловечески быстро, когда ему это действительно нужно. И сейчас он стоит за моей спиной, а его пальцы скользят по моей шее. От неожиданности я вздрагиваю и хочу отодвинуться, но Эдгар удерживает меня второй рукой на месте, с силой сжав плечи.
– Я, кажется, не разрешал тебе убирать засос с шеи, – слышу я его крайне недовольный голос.
Я действительно убрала его сегодня, увидев свое "великолепное" отражение в зеркале. И что с того?
– С каких это пор я должна спрашивать на это разрешение?
– С сегодняшнего дня и до конца своих дней, – жестко говорит Эдгар.
И от этих слов мне становится не по себе.
– В смысле? У меня контракт на месяц. Через месяц ты же меня отпустишь?, – спрашиваю без особой надежды. – Я отработаю этот вилхов контракт и уйду.
– Ты никуда не уйдешь.
– Но контракт…
– Его можно разорвать или продлить бессрочно.
– Но…
Меня душат слезы. Но я нахожу в себе силы спросить:
– Не понимаю, зачем я тебе. Почему ты не хочешь отпускать меня?
– После того как ты вчера кончила подо мной и стонала от каждого движения моего языка? Думаешь, я так просто возьму и отпущу тебя? Ты в самом деле такая наивная?
Меня мгновенно бросает в жар от этих слов. А низ живота сводит волной возбуждения, непонятно откуда взявшегося. Эдгар говорит с такой глубокой чувственностью в голосе, что я невольно съеживаюсь от транслируемых эмоций.
– Теперь я жажду, чтобы ты стонала от каждого движения моего члена внутри тебя, – продолжает он как ни в чем ни бывало, поглаживая меня по шее и плечам. – Вечность бы смотрел на то, как ты кончаешь. И до тех пор, пока я с тобой не наиграюсь, ты никуда не уйдешь.
– Я для тебя всего лишь игрушка, да? – горько усмехаюсь я, нервно сглатывая и временно забыв, как дышать.
Боюсь даже обернуться и посмотреть ему в глаза. А Эдгар стоит за моей спиной и столь приятно оглаживает плечи, постепенно спускаясь ниже, что я на миг забываю о том, при каких обстоятельствах сбежала от него однажды, и по какой причине сижу здесь сейчас. Мне чертовски приятны его прикосновения, я не могу себе лгать. Теплые ладони скользят по шее и ниже, нарочно невесомо касаясь груди. И меня разрывает от желания приникнуть к ладони плотнее и одновременно – вскочить и убежать куда-нибудь подальше.
– Если будешь искренна в своих эмоциях, то имеешь все шансы стать полноценной первой леди в Шаренхоле. То есть женой императора. Моей женой.
Я открываю рот, чтобы возмутиться, но Эдгар пересекает меня, приложив палец к моим губам, призывая тем самым к тишине.
– Ты – мой личный наркотик, Ариана. Хочу владеть тобой каждый день. Но ведешь ты себя очень плохо, так что придется мне вплотную заняться твоим воспитанием.
Читать бесплатно другие книги:
