Рыночные силы Морган Ричард

Глава 21

Утро понедельника началось с легкой летней мороси и раскалывающегося черепа. Всю дорогу до работы его не покидало смутное ощущение уязвимости, а когда он припарковал машину и поставил ее на сигнализацию, то же неуютное ощущение заставило осмотреться, нет ли на парковке кого-то еще, кто мог следить за ним.

Но в такую рань было пусто.

На инфомодуль пришли голосовые сообщения от Лиз Линшоу в ее ироничной, тягуче-завлекательной манере и Хоакина Лопеса из КЭСА. Крис сохранил сообщение Лиз, чтобы прослушать потом, а сам отдал инфомодулю команду набрать мобильный Лопеса. За последние два часа южноамериканский агент звонил четыре раза, и в его голосе сквозила паника. Лопес поднял трубку после третьего гудка – он казался напряженным и взвинченным.

– Si, digame.[18]

– Это Фолкнер. Боже, Хоакин, что с тобой стряслось?

– Escuchame.[19]

Из трубки донеслись звуки передвигаемой мебели. У Криса сложилось впечатление, что Лопес находится в отеле, встал с кровати и передвигается по комнате. Однако, когда агент перешел на английский, голос его стал тверже:

– Послушай, Крис, думаю, я в беде. Я прилетел сюда прошлой ночью и стал расспрашивать про Диаса, а теперь политкопы Эчеварриа увиваются за мной, как путаны в день получки. Они повсюду – в баре через дорогу, внизу в фойе. Мне кажется, парочка сняла номер на этом этаже, и я не…

– Хоакин, успокойся. Я понял ситуацию.

– Ни хрена ты не понимаешь. Это КЭСА. Эти парни мне яйца отхерачат, только дай им шанс. В багажник погрузят, и пиши пропало – я труп…

– Хоакин, может ты все-таки заткнешься и послушаешь! – Крис мгновенно перешел с командного голоса на примирительный тон, не дав собеседнику ответить. Все как по учебнику. – Знаю, ты напуган. И понимаю, почему. А теперь давай что-то с этим делать. Как выглядят те парни?

– Выглядят? – с губ сорвался панический смешок. – А как выглядят политкопы? Будто ты не знаешь. «Рэй Баны», пивные животы и гребаные усы. Уловил картинку?

Крис прекрасно себе их представлял. Сам видел дешевых и продажных плохих парней, когда летал в КЭСА по заданию «Хамметт Макколл». Он знал, какое угрожающее впечатление они производят, лишь появившись в поле зрения, – внутри все холодеет.

– Да нет, Хоакин, я не то имел в виду. Ты фотографии сделал? Солнцезащитки с тобой?

– Да, я взял их с собой, – пауза, – но еще не использовал.

– Ясно.

– Я запаниковал. Прости, Крис, облажался. Я не подумал.

– Ну так включи мозг теперь, Хоакин. Возьми себя в руки. В личное время можешь лажать, сколько угодно, а сейчас ты работаешь на «Шорн». Я тебе плачу не за то, чтобы тебя подстрелили, – Крис взглянул на часы. – Сколько у тебя сейчас? Час ночи?

– Чуть больше.

– Ясно. Сколько этих усачей?

– Не знаю, двое внизу в фойе, – вновь вернулись панические интонации. – Может, еще двое или трое через дорогу.

– Можешь прислать мне фото?

– Хрена с два я пойду на улицу.

– Ну, ладно, ладно. – Крис расхаживал по кабинету и думал. Он попытался представить себя в отеле на месте Лопеса. Солнечные очки от «Никон» со встроенным передатчиком данных стал квартальным подарком от «Шорн» – очень дорогое оборудование. – Слушай, а те, что сидят в баре, – из окна их видно? Пойди проверь.

Снова послышалось движение. Лопес вернулся уже спокойнее.

– Да, я вижу их столик. Думаю, отсюда получится нормальный снимок.

– Так, уже лучше. Приступай. – Крис старался говорить как можно мягче. – Затем я хочу, чтобы ты спустился в фойе и сделал снимки двух других анфас и в полный рост. Они не будут там ничего предпринимать. Ты вооружен?

– Шутишь? Я проходил проверку в аэропорту Штатов на общих условиях.

– Ладно, неважно. Просто сделай фото и пришли мне поскорее. А, да, Хоакин. Помни, что я сказал. Когда работаешь на «Шорн», твоей шкуре ничего не грозит. Мы тебя вытащим. Понял?

– Усек. – Короткая пауза. Крис слышал, как Лопес сопит в трубку.

– Крис. Спасибо тебе.

– De nada.[20] Не паникуй.

Крис дождался, пока Лопес разъединится. Затем с силой пнул письменный стол и стиснул кулак.

– Блядь, блядь, блядь.

Удар. Удар. Удар.

Крис подошел к инфомодулю. Он прикинул, сколько Лопесу понадобится времени, чтобы выполнить поставленную задачу, и заказал несколько звонков. Затем вернулся к окну и стал глядеть на очертания Лондона, пока не запиликал телефон.

Пришли изображения, два были сделаны менее чем с пяти метров и на них попали копы целиком. Лопесу удалось подойти близко. Политкопы противно усмехались в скрытую никоновскую линзу, обнажая почерневшие кариесные зубы. Снимки из кафе оказались не такими качественными – за столиком на улице в центре кадра восседали три четкие фигуры, лица были повернуты к камере.

Прошел первый из заказанных звонков. Даже несмотря на предупреждение, трубку взяли не сразу – первым делом до Криса донесся громкий зевок. Крис впервые за день улыбнулся.

– «Берджесс Имаджинг». – На экране возникло смуглое небритое лицо парня около двадцати лет. – А, Крис, привет. Чем могу? С увеличенными спутниковыми снимками все о’кей?

– Да, отлично, но я не затем. Послушай, можешь прокачать мне уличный снимок, прямо сейчас? Чтоб пустить его через программу распознавания?

Джейми Берджесс снова зевнул и почесал уголок глаза.

– Влетит в копеечку.

– Да понял я. Слушай, передаю во вложении. Просто глянь.

Берджесс подождал, несколько раз моргнул, глядя на экран, затем кивнул.

– Никоновские?

– Да.

– Две минуты. Не отключай канал.

– Спасибо, Джейми.

Очередной зевок.

– Пожалуйста.

Берджесс не бросал слов на ветер. Через девяносто секунд инфомодуль выплюнул превосходные портреты. Крис добавил их к двум другим из фойе и кивнул.

– Ну, что, гребаные ублюдки. Надеюсь, вы недавно исповедовались.

На второй заказанный звонок ответили мгновенно. Седовласая виртуальная голова сидела на широких, одетых в хаки плечах. Фигура говорила с американским акцентом – воплощение пародии на Симеона Сэндса, которую делал Майк Брайант.

– Лэнгли, отдел контрактов.

– Крис Фолкнер из «Шорн и партнеры» в Лондоне. У вас есть действующие отряды в Медельине?

Повисло молчание – вероятно, на том конце проверяли его зашифрованный код и авторизацию. Затем виртуальный менеджер по работе с клиентами кивнул:

– Да, мы можем работать в той зоне.

– Отлично. Мне нужно ликвидировать пять субъектов немедленно. Точное местоположение и визуальную идентификацию прилагаю.

– Хорошо. Пожалуйста, укажите необходимую степень точности удара.

– Эмм, – Лэнгли явно ввели эту опцию недавно. – Простите?

– Пожалуйста, выберите одну из пяти предложенных степеней точности удара: хирургическая, снайперская, пулеметная, минометная, полномасштабная кровавая зачистка.

– Боже мой, эм, – Крис беспомощно размахивал руками. – Хирургическая.

– Имейте в виду, что хирургическая ликвидация может быть произведена со значительной временной задержкой. Стои…

– Нет, не подходит. Необходимо немедленно уничтожить цель.

– Желаете поставить временной приоритет вместо приоритета точности?

– Да. Мне нужно, чтобы все сделали сейчас.

– Оплата по карте или списание со счета?

– Со счета.

– Ваш контракт действителен. Спасибо, что выбрали Лэнгли. Приятного дня.

Крис еще раз оглядел парившие на экране пять лиц. Он снова кивнул и провел большим пальцем вниз по каждой фотографии, отправляя их в Лэнгли.

– Адьос, мучачос.

Когда последняя физиономия исчезла с дисплея, Крис переключил линию инфомодуля на мобильный и отправился в «У Луи-Луи» за кофе.

Примерно через час ему позвонил Лопес. Он едва ли не вопил от счастья. На заднем плане слышался вой сирен.

– Крис, ты – чудо!!! Тебе удалось. Этих hijos de puta,[21] размазало по всей улице! Их гребаные ошметки по всей улице!

– Что? – слабо пробормотал Крис.

– Их обстреляли из машины. Твою ж мать, образцовая ликвидация. Наверняка использовали зенитку. Все кафе разнесло к чертям собачьим. Говорю тебе, от них одни ошметки остались.

Крис тяжело опустился на стул. Он увидел сцену – ночь, пламя. Нарезка кадров для новостей, воспоминания о сотнях подобных происшествий. Тела, куски тел, обожженное черно-красное мясо. Крики, паника, хаос в округе, люди натыкаются друг на друга, кричат.

– Отель, – едва слышно выдавил Крис, будто слова свинцовым грузом лежали на языке. – Люди в отеле.

– Да, их тоже сняли. Я слышал пулеметную очередь. – Лопес изобразил прерывистый ритм автомата. Чудесное спасение опьянило его. – Я только что спустился проверить. Я, это, смотрел в окно на пожар, когда вдруг как…

– Нет, Хоакин. Стой. Я про других людей в отеле. Ну, персонал. Остальные проживающие. Кого-нибудь задело?

– О, – Лопес умолк. – Не думаю. Я не видел тел. Ты кому звонил?

– Неважно. – На языке будто осел пепел. Крису казалось, он чует запах взрыва и горелого мяса в ночном воздухе. Из трубки доносилось завывание сирен, перемежающееся криками. – Тебе лучше убраться оттуда. Возвращайся в Панаму. Все равно тебя раскрыли. Придется работать по другим каналам.

– Да. Но я подумал, – голос Лопеса стал другим. – Послушай, Крис. Я растерялся, запаниковал. Но я знаю свое дело. За последние двадцать четыре часа ни разу не ошибся. Эти hijos de puta, сукины дети, знали, что я приеду.

Крис мрачно кивнул, хотя разговаривали они без видео.

– Ясно, Хоакин.

– Дай мне еще два дня. Мы можем все исправить. Я знаю нужных людей. Тебе не стоит беспокоиться.

Крис зажмурился:

– Понятно.

– Ты можешь на меня рассчитывать – я сведу тебя с кем надо, клянусь.

Неподалеку от Лопеса кто-то попытался перекричать гомон толпы в громкоговоритель. Крис подался вперед и отключил канал.

Брайант и Макин приехали примерно в одно время. Завидев Криса, Майк усмехнулся.

– Боже, Крис! Ты во сколько сюда прикатил?

Крис проигнорировал приветствие и направился прямиком к Макину. Правый кулак ударил под ребра – хук получился мощным: Крис вложил в него инерцию последнего шага. Макин согнулся и выблевал завтрак. Крис отступил назад и нанес удар сбоку по лицу. Очки слетели. Макин рухнул на бетонный пол, перекатился и выдал еще порцию рвоты. Крису удалось лишь один раз пнуть Ника, затем Майк схватил его сзади и оттащил.

– Ну все, Крис. Тайм-аут.

– Гребаный кусок дерьма. Ты сдал моего агента, сучий потрох.

– Я не… – Макин встал на одно колено, держась за лицо, – …знаю. О чем, блядь. Ты гово’ишь.

Крис снова попытался вырваться из захвата Майка. Макин распрямился, отер рот и посмотрел на него. Он поднял свободную руку.

– Да за такое я тебя на доложную дуэль вызову, Фолкнел.

– Эй! – Майк ослабил хватку и чуть отпустил плечи Криса. – Хватит хрени, Ник. В этой команде никто никого на дуэль вызывать не будет. Никто. Будут тендеры, тогда пожалуйста. Крис, я сейчас тебя отпущу, ладно? Только держи себя в руках. Зачем опускаться до драки на парковке? Так себя ведут в зонах.

Брайант отпустил Криса и шагнул в сторону, аккуратно встал между двумя коллегами и приподнял разведенные в стороны руки, готовый при необходимости разнять дерущихся. Макин дернулся вбок и плюнул. Рука Криса тут же сжалась в кулак, напряглась. Майк глубоко вдохнул.

– Так, ладно, парни. Что за хрень происходит?

– Этот ублюдок, – Крис под действием адреналина по-прежнему жаждал насилия, – передал Эчеварриа информацию по Диасу.

– И что?

Брайант моргнул:

– Ты серьезно, Ник?

– Господи боже, да. Ты же пликазал надавить на Эчеваллиа.

Ярость Криса выветрилась, на смену ей пришло изумление. Во взгляде Брайанта читалось то же самое. Гигант покачал головой.

– Но…

– Боже, Майк. «К понедельнику мне нужен лычаг на Эчеваллиа. Нужно его плищучить». Вот что ты сказал. Как, по-твоему, я мог этого добиться?

Крис вспыхнул:

– Дерьмо собачье. Тебя здесь не было в выходные.

– А тебе откуда знать, где я был? Ты что, моя глебаная мамочка?

– Я в субботу тебя не видел, – тихо сказал Брайант.

– Я лаботал из дому, Майк. Слушай, Эчеваллиа все выходные проводил митинги. Мне показалось, момент подходящий, чтобы его холошенько встляхнуть. Завтла конфеленция по спутнику. Что мне было делать? Ждать, а потом за сегодня пытаться все состляпать? На мне логистика в Камбодже, дволцовый пелеволот в Йемене. А еще Кашмил. Гватемала тлещит по швам. Нет у меня влемени на эту хлень.

Крис метнулся вперед. Но ему в грудь уперлась рука Майка Брайанта.

– Я отправил в КЭСА Хоакина Лопеса, тупица ты гребаный, чтобы тот навел справки о Диасе. Его сегодня, блядь, чуть не убили.

– И это типа моя вина?

Брайант вздохнул:

– Диас не обсуждался, Ник. Он был нашим запасным аэродромом на случай, если старый пердун не пойдет на уступки.

– Ты это знал!

– Я кто, по-вашему? Телепат хленов, что ли? Никто ничего не говолил мне пло Диаса и пло то, что мы собилаемся его использовать, чтобы плиглозить Эчеваллиа.

– Так, хорошо, – Майк потер лицо. – Возможно, мы не слишком четко все обрисовали. Но тебе стоило сперва связаться с Крисом и проверить. Тебя, Крис, это тоже касается. Нужно было сопоставить все с Ником и только потом посылать Лопеса на место.

– Но… – В груди заворочалось странное чувство, которое Крис не мог определить. – Ты сам сказал мне послать Лопеса.

– Да, но это не значило, что не надо ни с кем советоваться. – Брайант переводил взгляд с одного на другого. – Ребята, немного коммуникации. И немного кооперации. Бога ради. Я что, много прошу?

Ни один из коллег Майка на него так и не взглянул. Крис и Макин прожигали взглядом друг друга.

– Майк, из-за этого ебаного клоуна погибли люди.

Макин фыркнул.

Брайант нахмурился:

– Мне казалось, ты сказал почти.

– Да не Лопес. Другие. Мне пришлось нанять Лэнгли, чтобы они ликвидировали головорезов, преследовавших Лопеса, а те разнесли целое кафе, мать их.

На этот раз Макин не фыркнул, а глумливо усмехнулся. Брайант издал звук, в котором презрения было немногим меньше.

– А чего ты ждал? Крис, это Лэнгли. Ребята раньше работали на ЦРУ. Боже, они и до отмены регулирования были ебаной кучей некомпетентных клоунов, которые обожают помахать кулаками без разбору. – Майк посмотрел на Макина, улыбнулся и изобразил одной рукой умоляющий жест: – Я про Лэнгли, бога ради.

Криса начинала бесить реакция друга.

– Майк, у нас не было выбора, – рявкнул он. – В КЭСА нет никого, кто мог бы так оперативно сработать. Ты же знаешь.

– Ну да, спасибо Комитету по делам монополий, – Майк сдавил переносицу большим и указательным пальцами. – Слушай, мне жаль кафе, но могло быть и хуже. Учитывая, что мы говорим о Лэнгли, счастье, что они и Лопеса не прикончили за компанию. А могли бы.

Макин громко захохотал, ему вторил Брайант.

– Да они набирают неопытных наемников. С такими киллерами удивительно, что они не разнесли весь квартал.

– Не смешно, Майк.

– Да ладно тебе, забавно же, слегка, – но улыбка исчезла с губ Брайанта, он посерьезнел. – Хорошо, облажались так облажались. Но мы ликвидируем ущерб. Что бы там ни учинил Эчеварриа завтра, мы разрулим ситуацию. Все останется между нами, а счет Лэнгли зароем. Проведем через одну из камбоджийских черных касс или что-то в этом духе. Остальным про это знать необязательно. Мы чисты – да здравствует квартальная премия. Идет? – Брайант оглядел свою команду. – Договорились?

Макин кивнул. Крис, наконец, тоже. Брайант одарил их ответной улыбкой.

– Великолепно. Но помните, джентльмены, в следующий раз уделите чуть больше внимания деталям.

Глава 22

Эрнан Эчеварриа, как и ожидалось, воспринял ситуацию не очень хорошо.

– Ты отсидишься в стороне, – довольно мрачно сказал Майк, когда они оказались в потайной комнате со смотровым стеклом и ждали, пока установят связь со спутником. – А лгать будем мы.

Как всегда, когда предстояло решать политические вопросы, Брайант вооружился бейсбольной битой, положил ее на плечи и теперь напоминал распятие. Он водил головой по полированному дереву. По ту сторону стекла Ник Макин расставлял вдоль одного края стола бутылки с водой и мышки для управления экранами. Больше на серой поверхности ничего не было, если не считать утопленных наклонных экранов в центре.

– Думаешь, настал переломный момент? – спросил Крис.

Майк скорчил гримасу:

– Ну, если судить по вчерашнему, полагаю, мы близки к этому. Лишь тот факт, что Эчеварриа еще орет на нас, дает надежду, что пока шансы имеются. Если бы он собирался расторгнуть сделку, вряд ли снизошел бы до разговоров с нами. Точнее, до ора на нас.

Звонок прошел за несколько часов до ланча, когда в КЭСА едва рассвело. Должно быть, Эчеварриа всю ночь общался со своими криминалистами в Медельине. Переговоры вел Майк. Крис так никогда и не узнал подробностей, но, насколько понял, все прошло примерно в следующем ключе: что вы, ебаные гринго, сучьи дети, себе позволяете на моей территории, да кто вы такие, ведете за моей спиной переговоры с марксистским предателем, будь вы людьми слова, а не отребьем в костюмах, я бы… и так далее и тому подобное, бла-бла-бла… апоплексия.

– Ну, не в прямом смысле, – признался Майк. – К счастью, замертво он не рухнул. Тогда у нас точно начались бы неприятности. Шансы прийти к соглашению с Эчеварриа-младшим равняются нулю. Так что давайте постараемся не накалять обстановку на встрече и пойдем на примирение.

Чуть позже в тот же день они узнали, что боевые вертолеты доставили, высокогорье к западу от Медельина объято огнем, а ручные СМИ КЭСА объявили, что Диас мертв либо бежал и пересек панамскую границу, где его непременно поймают и посадят, как трусливую марксистскую псину, коей он и является. Людей в городах арестовывали сотнями.

– Он будет на высоте, и это должно сыграть нам на руку, – Майк попытался поднять настроение, тем временем таймер отсчитывал последние три минуты до начала сеанса связи. – Ощутив вкус крови, Эчеварриа, если нам повезет, сочтет себя непобедимым. Немного подхалимства, куча извинений – и глядишь, мы его переубедим.

Крис подтянул к себе стул и оперся о спинку.

– Уверен, что я тебе не нужен и ты обойдешься Макином?

Брайант молча уставился на него:

– Что? Ты когда-нибудь успокоишься?

– Майк, это даже не мой гребаный контракт. В конце концов, мне по хрен, чем все закончится. Только не надо меня убеждать, что ситуация не была спланирована.

– Твою мать, Крис, избавь меня от своих теорий заговора хотя бы на время. Почему нельзя просто принять, что мы облажались? Не предоставили друг другу нужную информацию? Неужели сложно поверить в простую халатность?

Макин в конференц-зале подошел к стеклу и постучал им:

– Две минуты, Майк.

Брайант наклонился к одному из микрофонов и нажал кнопку включения:

– Сейчас буду, Ник. Ну что, дамы и господа, полетели.

Майк снял бейсбольную биту с плеч и поставил ее в угол. Крис взял его за руку.

– Майк, ты видел, как Ник отреагировал, когда мы ввели его в курс дела в четверг. Ты был там. Да, он принял нашу стратегию в штыки, а затем сделал все, чтобы у нас ни хера не вышло. Он сдал Диаса, чтобы нам больше не с чем было работать, и тебе это известно.

– Ага, и чуть не провалил собственный проект? Он потеряет тысячи евро квартальной премии. Крис, перестань. Такой ход плохо сказался бы на его репутации. Зачем ему?

Крис покачал головой:

– Не знаю, но…

– Вот именно, – Майк схватил его за плечи. – Ты не знаешь. Я тоже не знаю. И знать нечего. Поэтому отпусти ситуацию.

– Майк, я не преследую корыстных целей. Я присоединился…

Раздался очередной резкий стук по стеклу:

– Времени в обрез, Майкл.

– Я присоединился, лишь чтобы помочь вам. Я…

Брайант сильнее сдавил его плечи, встретился с ним взглядом:

– Крис, я знаю. И я благодарен. Не виню тебя за то, что произошло. Но пришло время забыть. Занимайся Камбоджей. Побеспокойся о своем квартальном отчете.

– Майк…

– У меня нет времени, Крис. – Он еще раз сжал его плечи и поспешил к двери. Крис наблюдал через стекло за тем, как он устроился в кресле за несколько секунд до сигнала спутниковой связи.

Всех клиентов отдела инвестиций в конфликты, с которыми Крису доводилось работать, объединяла одна черта – любовь к техноигрушкам развитого мира.

Ключевая мудрость ИК, которая передавалась от партнеров к аналитикам из поколения в поколение, гласила – не скупитесь на игрушки. Первыми в любом списке дареного оборудования были высокотехнологичные коммуникационные гаджеты. И еще личные авиалайнеры. Следом шли военные штуковины. Всегда в таком порядке – он еще ни разу не подводил. Голографическая фигура Эчеварриа, транслируемая спутником, имела высокое и четкое разрешение. Вместе с ним возникло еще с десяток дисплеев.

Конечно, Крис видел это лицо в файлах ХМ и новостных хрониках КЭСА. Но уже давно он не сталкивался с Эчеварриа вживую. Крис наклонился к стеклянной стене и сосредоточился на обрюзгшем кожистом лице – под глазами мешки, губы плотно сжаты, щуплая шея по-солдатски вытянута, форма пестрит медалями и орденами. Позади него, как черное гало, висели незажженные периферийные дисплеи. Распухшие ладони Эчеварриа лежали на голографической проекции стола.

– А, генерал, – приветствовал Брайант с наигранной вежливостью. – Вот и вы. Добро пожаловать.

Эчеварриа поднес руку к губам и посмотрел налево. Снова запиликал канал связи, и в метре от генерала, пискнув и пошипев, появилось второе голоизображение.

– Мой сын присоединится к нашим переговорам, – диктатор улыбнулся, демонстрируя ослепительно белые, явно вставные, зубы, – если вы, джентльмены, не возражаете.

Фраза была произнесена с жесткой иронией, но за ней скрывалась более суровая подоплека. Крис знал, что Франсиско Эчеварриа сейчас в Майами. А то, как быстро поступила голотрансляция, миновав программы прерывания данных, установленные в «Шорн», говорило, что в распоряжении Эчеварриа-младшего имеется оборудование для проникновения в системы, причем такого класса, какой не предлагает своим гостям «Майами Хилтон».

«Он с гребаными американцами. Наверняка с Римшоу или Мелдреком. – Крис пытался нащупать зацепку. – Скорее всего, Римшоу. Из гребаной „Ллойд Пол“. „Калдерс“, как правило, не столь впечатляюща».

Новая голограмма перестала мигать. Возник Франсиско Эчеварриа – смуглый, очаровательный, традиционно в костюме от Сюзанны Инграм. Его лицо исказилось в гневе, который он жаждал выплеснуть.

Майк Брайант сориентировался и стал действовать по обстановке.

– Конечно. Мы рады, что сеньор Эчеварриа к нам присоединился. На самом деле, чем больше мы услышим мнений, тем…

– Hijo de puta, – без преамбул выплюнул Эчеварриа-младший. – Сукины дети. Все, что я хочу вам сказать – не будь мой отец столь сентиментальным и не цепляйся он так за старые связи, вы бы завтра уже участвовали в гонке на тендер. Меня тошнит от вашей гребаной европейской двуличн…