Рыночные силы Морган Ричард

– О, – сержант сменил тон и заговорил более примирительно. Он убрал пистолет в кобуру. – Простите, сэр. По вашей машине я не понял, кто вы.

– Не волнуйтесь, – Крис выдавил терпеливую улыбку. – Легко было ошибиться. Машина принадлежит моей жене. Для нее этот автомобиль много значит. Так что происходит?

– Наркоманы, сэр. Те, что сидят на эдже. Несколько местных хулиганов плохо себя ведут. Торгуют за пределами Брундтланда, распространяют в Кенсингтоне. Ошиваются у школ и тому подобное. – Сержант состроил гримасу в свете фонаря и покачал головой. – Причем не первый раз. Мы предупреждали общественных лидеров, а это следующий шаг. В подобных случаях у нас инструкция – оказывать давление. Ну, вы знаете, как это делается, сэр. Выносим пару дверей, раскраиваем пару черепушек. Другого эти варвары не понимают.

– Это да. Послушайте, мне необходимо попасть на пятый этаж и повидаться с тестем. Дело срочное. Можно что-то сделать?

Полицейский колебался. Крис снова включил улыбку. Осторожно запустил руку в карман, который находился гораздо выше, чем пистолет.

– Понимаю, что сейчас вам меньше всего нужны дополнительные неприятности, но дело важное. Я был бы вам очень благодарен.

Свет фонарика играл бликами на плотном пластике и голографическом логотипе «Шорн и партнеры» на передней стороне карточки. Бумажник распирало от толстой пачки купюр. Сержант смотрел на кошелек так, словно боялся, что он упадет.

– Пятый этаж? – спросил он.

– Все верно.

– Одну минуту, сэр. – Полицейский достал телефон, нажал кнопку, и тот ожил. – Гарри? Ты там? Слушай, на пятом мы работаем? Нет? А какой ближе всего? Хорошо. Спасибо.

Он убрал телефон. Крис передал ему деньги.

– Там вполне безопасно, сэр, можете подниматься. Мои люди сопроводят вас, на всякий случай, чтобы удостовериться. – Он неуклюже свернул купюры в ладони: было ясно, что ему не хватает практики. Затем перевел взгляд назад, на «Лендровер». – Жена пойдет с вами?

– Да. По правде, ей куда нужнее, чем мне.

Их эскорт состоял из двух мужчин в форме, бронежилетах и шлемах, вооружены они были помповыми ружьями и пистолетами в кобуре на поясе. Когда назвали их имена, ребята резво выскочили из резервного фургона. Один был белым, второй черным. Оба – юнцы, наверняка еще даже бриться не начали. Они прикрывали друг друга и выглядывали на новый пролет лестничной клетки энергично и сосредоточенно – будь постарше, могли бы произвести впечатление профессионалов. Пару раз они улыбнулись друг другу. Белый парень беспрестанно жевал жвачку, а черный, судя по всему, бормотал под нос какой-то рэперский речитатив. Похоже, оба ловили кайф. Когда их процессия достигла пятого этажа, Крис дал каждому по пятидесятифунтовой банкноте, и ребята с топотом помчались вниз по лестнице – выучку и осторожность, которую они демонстрировали, идя наверх, как ветром сдуло.

Карла постучала в дверь пятьдесят седьмой квартиры. Эрик открыл дверь, он выглядел замученным.

– Я пытался позвонить. Полиция…

– Мы только что говорили с ними, – его прервал Крис, наслаждаясь своим преимуществом. – Облава на торговцев эджем. Не о чем беспокоиться.

Эрик Нюквист поджал губы.

– Да, я забыл, – холодно сказал он. – Все иначе, когда ты – элита, верно? Когда…

– Отец!

– Может, мы войдем? – добавил Крис.

Нюквист желчно взглянул на него, но отошел в сторону, пропуская гостей. Крис услышал, как за спиной щелкнул замок и задвинули засов. Сквозь картонные стены в гостиной было слышно, как на повышенных тонах разговаривают жильцы в соседней квартире. Впечатление создавалось, будто они стоят рядом. Крис окинул взглядом тесную комнатушку, с трудом стер с лица недовольное выражение и осторожно сел на потертое кресло. Когда следом за Карлой в комнату вошел Эрик, Крис поднял на него глаза.

– Хорошо ладишь с соседями? – он кивнул на стену, из-за которой доносился шум. – Похоже, не твой уровень интеллектуальных дебатов.

Из-за стены донеслось: «ебаный ублюдок, не тронь».

Эрик сурово посмотрел на него:

– Он же дилер. Скорее всего, сидит и ждет, когда ваши спецы ворвутся и проломят ему череп.

– На этот счет беспокоиться не стоит. Их командир сообщил, что на этом этаже они не работают. Могу заглянуть к соседям и сообщить радостную новость, хочешь?

– В этой одежде? – Эрик ухмыльнулся. – Да он пырнет тебя ножом, как только увидит.

– Пусть попробует.

– Ах, да, я забыл. У меня в зятьях профессиональный киллер.

Крис закатил глаза и был готов вскочить на ноги, но в последний момент перехватил суровый взгляд Карлы и передумал.

– Хватит, пап.

Нюквист посмотрел на дочь и вздохнул.

– Хорошо, – сказал он. – Давайте покончим с этим.

Крис хлопнул в ладоши – получилось громко, как выстрел из пистолета. Голоса за стенкой резко смолкли.

– Меня устраивает. Так где Васвик? Прячется в туалете?

Карла изобразила недовольный жест. Эрик отошел к столу, заставленному бутылками и стаканами, выбрал одну и долго, внимательно изучал этикетку. Когда он наконец заговорил, в его монотонных фразах чувствовался сдерживаемый гнев:

– Может, для разнообразия постараешься вести себя как цивилизованный человек, Крис. Понимаю, что ты напряжен, но, как знать, может, имеет смысл попробовать. Этот человек – мой гость, и он, как впрочем, все остальные в этой комнате, рискует ради тебя.

– Glem det,[26] Эрик.

В дверях показался небрежно одетый, небритый Трульс Васвик. Он выглядел уставшим.

– Фолкнер, как и я, приехал сюда ради переговоров. Так что он в долгу лишь перед тобой, за то, что ты согласился в это ввязаться.

Крис покачал головой:

– А вот тут ты ошибаешься, Васвик. Я приехал сюда не переговоры вести. Я выдвинул свои требования, и они не подлежат обсуждению. Достаточно простого «да» или «нет».

– Что ж, тогда, – Васвик опустился в другое кресло, его глаза испытующе смотрели на Криса. – Ответ «да». ЮНЭТ согласна взять тебя. Боюсь, есть одна загвоздка. По-твоему, подпункт будет.

Крис перевел взгляд на Карлу – за несколько секунд напряжение сменилось восторгом и облегчением, а сейчас на смену им пришло удивление. Крис ощутил, как внутри него рождается желание обвинить, высмеять, придраться.

– И какой подпункт? – поинтересовался он.

– Тебе придется подождать. – Васвик по-прежнему внимательно его изучал. – Эвакуации. Мы вывезем тебя, после получишь сумму, которую запросил. Но нам необходимо, чтобы ты остался здесь еще на три-шесть месяцев. Пока не наступит срок платежа по камбоджийскому контракту.

– Что за… – Крис усилием воли заставил себя замолчать и вернуться к спокойной уверенности, с которой он сюда явился. – Что тебе известно о камбоджийском контракте, мать твою?

– Вероятно, больше, чем ты думаешь. – Омбудсмен отмахнулся. – Но проблема не в этом.

– Да. Проблема в том, что ты пытаешься меня наебать.

Васвик блекло улыбнулся:

– Мне кажется, сроки мы не оговаривали. А ты что думал? Я приеду и вытащу тебя отсюда взмахом ооновской волшебной палочки? Для такого нужно время. Придется подождать, Крис. Для разнообразия.

«Давит».

Крис внезапно понял, что происходит, отчего инстинктивный гнев сменился любопытством.

«Почему он пытается давить на меня?»

Предыдущая встреча в автомастерской Мэла. Застывшее на лице Васвика недовольное выражение.

«Лично мне плевать, что с тобой станет, Фолкнер. Я считаю тебя отребьем. Но ребята из этической торговли с радостью послушают, что тебе есть сообщить. Вот для чего я здесь. Но я не продажник. Чтобы получить проект, мне не нужно переманивать тебя, и, если честно, у меня найдутся более важные дела…»

«Но ребята из этической торговли прислали тебя обратно, Васвик».

В мозгу Криса, как в аркадной игре, зажегся ответ.

«Ты предупредил их, что не стоит заглатывать наживку, но они к тебе не прислушались и отправили обратно, так что теперь тебе придется проглотить это дерьмо целиком. Если только ты не повернешь все так, что я сам откажусь».

Губы Криса растянулись в ухмылке. У него было значительное пространство для маневра. А за спиной, будто темные крылья, его защищала благосклонность Нотли. Он мог мучить Васвика и тыкать его костлявым носом в приказы вышестоящего начальства омбудсмена, согласно которым Криса Фолкнера нужно приобрести по запрошенной цене. Он мог вывести норвежца из себя, а потом спокойно уйти, не заключив сделку. Пошли они все, раз даже шуток не понимают. Он останется в «Шорн».

– Хорошо, – Крис улыбнулся. – Тогда давай поговорим о Камбодже.

Напряжение в комнате спало. Карла, похоже, слегка расслабилась – ее рука легла на плечо отцу. Эрик, не оглядываясь, похлопал дочь по ладони и продолжил смешивать напитки. Никто не взглянул на Криса.

– Хорошо, – сказал Васвик. – Насколько мы понимаем, в данный момент Киеу Сари у вас на длинном поводке: номинально по условиям клиентской сделки он действует в соответствии с подписанными бумагами, а на деле творит, что заблагорассудится. Нанимает в деревнях людей, которые станут его слушать, а тех, кто отказывается, сжигает. Стандартная тактика запугивания. Вопрос следующий: что вы собираетесь делать с предпринимательскими зонами?

Крис пожал плечами:

– Мы пришли с ним к соглашению по поводу этих районов. Ничего не подписывали – поверили друг другу на слово.

– Ясно. И что заставит его сдержать слово, если он даже Женевскую конвенцию нарушает?

– Если он проштрафится, мы блокируем мобильную связь. Пытались когда-нибудь координировать повстанческое движение по стационарному телефону?

Эрик Нюквист перегнулся через стол и передал Васвику высокий стакан. Во второй руке ничего не было. Когда он повернулся к Крису, на лице читалась злость.

– Четко, – задумчиво протянул Васвик.

– Да, такие вещи играют роль, не правда ли, Крис. Нельзя допустить снижение производительности тех, кто обеспечивает спортивной одеждой развитой мир.

Крис вздохнул:

– Эрик, у вас не осталось «Ардбега» холодной очистки, который я дарил вам на день рождения?

– Нет.

– Эх. Можно мне тогда хотя бы дешевого виски, который вы держите?

Правая рука Эрика дернулась, и Крис увидел, как отец Карлы сжал кулак. Затем Васвик пробормотал что-то на норвежском, и старик остановился.

– Да подавись ты своим напитком, – сказал он и прошел к окну. Огни полицейских машин голубыми точками отражались в его глазах, когда он посмотрел вниз. Крис пожал плечами, состроил гримасу в адрес Васвика и встал с кресла, чтобы последовать совету тестя. Когда он подошел к столу с напитками, Карла отвернулась и ушла на кухню, обхватив себя руками. Крис снова пожал плечами. Он уже начал привыкать к такой ее реакции. Выбрал чистый стакан и взял бутылку со стола, налил сантиметров десять того, что, судя по этикетке, звалось «Кланом Скотта».

– Не знаю, к чему ты клонишь, Васвик, – бросил он через плечо. – Это стандартная процедура для инвестиций в конфликты. Любой ценой защитить иностранные капиталовложения. Сари, как и остальные революционеры-марионетки, прекрасно это понимает.

– Я полагаю, вы проинформировали всех, у кого есть интерес в ПЗ, каково состояние дел.

– Конечно. Большинство подписывает договоры перестрахования через наши отделы и так покупает себе защиту. – Крис подозрительно понюхал скотч и вернулся с бокалом в кресло. – А что?

– Ты знал, что «Накамура» планирует военный переворот против камбоджийского правительства?

– Нет, – Крис сделал глоток виски и скривился. Соседи за стеной, похоже, вновь начали ссориться. – Но я не удивляюсь. Учитывая, что «Акрополитик» до сих пор придерживается официальных рекомендаций, для «Накамуры» это единственный шанс хоть как-то попасть в жилу. Наши инсайдеры доложат прежде, чем японцы предпримут значимые шаги.

– Вы, конечно, способны добыть засекреченную информацию по моделям с помощью промышленного шпионажа, но в поле вам это вряд ли поможет. Что станете делать, если чаша весов склонится в сторону «Накамуры» и им удастся заставить камбоджийскую армию плясать под их дудку?

Крис пожал плечами:

– Полагаю, обратимся в Лэнгли и обезглавим парочку местных военных.

Стоящий у окна Эрик Нюквист фыркнул. Крис перевел на него взгляд.

– Прости, если задел твои чувства. Но таковы правила игры в этом мире.

– Да знаю я.

«Ебаный мудак», – кричала женщина за стенкой. Заплакал ребенок. Крис уставился в свой бокал и нахмурился.

– Может, Эрик, ты предпочтешь, если мы не станем проламывать черепа камбоджийским генералам и позволим им вывести танки на улицы Пномпеня, укокошить пару тысяч людей.

– Так, как собирается сделать Киеу Сари?

– Мы выстроили иную модель.

– А, тогда хорошо.

Васвик снова заговорил на норвежском, и Эрик отвернулся к окну, глядя в ночь. Казалось, происходящее внизу его заинтересовало.

– Твои друзья уезжают, – спокойно отметил отец Карлы. – Они явно решили, что на этот месяц хватит полицейских рейдов. Мы исчерпали лимит.

– Эй, они мне не друзья, Эрик. – Крис улыбнулся старику. – Я просто дал им взятку. Вот и все. То, что я кому-то даю деньги, не значит, что эти люди мне нравятся. Тебе ли не знать.

– Суть в том, – резко вклинился Васвик, – что ты должен остаться в «Шорн» до тех пор, пока «Накамура» не закончит маневр, каким бы он ни оказался. Нам это нужно. Относительно камбоджийских ПЗ сейчас ведется расследование…

Крис стиснул зубы и зашипел:

– Подумать только! Неужели вы действительно собираетесь вызвать кого-то в ваш суд?

В соседней квартире что-то с грохотом врезалось в стену. Вновь заговорил мужчина, пытаясь перекричать женщину. Ребенок заголосил громче – возможно, малыш хотел, чтобы родители услышали его за собственным ором. Крис приподнял бровь и сделал еще глоток «Клана Скотта».

– Нам нужна инсайдерская информация после каждого шага, предпринятого камбоджийскими военными. – Тон Васвика не изменился ни на йоту, будто ссора за стенкой была телешоу. – Я не хочу раскрывать подробности, но если мы не получим точных данных, люди у нас на прицеле используют хаос, который воцарится после переворота, и спрячут концы в воду. Они воспользуются лазейкой, которую им обеспечат вполне рациональные сомнения, возникшие у проверяющих, и выйдут сухими. Мы проиграем дело.

– А разве так обычно не происходит?

«блядь, сучка, шлюха, – орал парень за стенкой. – Ебаная СУЧКА».

Удар. Кто-то упал. Срывающийся крик.

Истошно заходится ребенок.

Карла пулей вылетела из кухни.

– Пап, что, черт возьми, он собирается сделать с…

– Тише, – Эрик подошел к дочери и взял ее руки в свои. Он внезапно очень постарел. – Там. Он. Это часто происходит. Ты ничего не можешь…

Васвик уставился вдаль, эмоций на его лице было не больше, чем на морде у кошки.

Очередной вопль. Увесистый бум. Крис обвел собравшихся взглядом и усмехнулся сквозь кашель.

– Ёб вашу мать, ребята. Смотрю я на вас, и меня до колик разбирает. Ты, Эрик, со своими гребаными статейками и этот ебаный омбудсмен. И вы собираетесь изменить мир к лучшему. – Крис вдруг перешел на крик. – Да взгляните на себя. Стоите тут парализованные.

В стену врезалось что-то крупное, скорее всего тело. Последовала серия отдельных ударов. И словно присказка:

«ну что, блядь, нравится? Нравится тебе, блядь? Ты гребаная сучка».

Крис пришел в движение. Все как во время поездки на «Саабе» домой. Он был воплощением цели, неудержимой мощью. Скрылся за дверью, пересек крохотную прихожую, вышел на лестничную площадку, повернул налево, к соседней двери. Ударил ногой. Полетели щепки – дверь распахнулась. Врезалась в стену, отскочила. Крис лягнул снова и ворвался в соседнюю квартиру. По коридору – в гостиную.

Они слышали, как он приближается. Женщина распласталась на ковре. На ней был короткий, проеденный молью банный халат. Словно раненый солдат, она слабо ворочалась на полу и пыталась отползти в сторону. Из разбитой губы сочилась кровь. На бедрах, не прикрытых халатом, виднелись старые синяки. Ребенок с открытым ртом (будто был чем-то удивлен) сидел в пластиковом переносном кресле, которое водрузили на дешевую развлекательную систему рядом с дверью на кухню. Боксерского телосложения отец повернулся в сторону Криса. Одетый в спортивный костюм и красную майку, он сам был пунцовый как помидор. На груди заглавными буквами тянулась татуировка – «ОСВЕЖУЙ БОГАТЕЕВ». Кулаки сжаты, яростный взгляд блуждает. На костяшках правой руки – кровь.

– Сильно шумите, – сказал Крис.

– Что? – мужчина захлопал глазами. Он заметил, что на вошедшем нет формы. Вероятно, даже обратил внимание на покрой костюма Криса. – Кого хера ты делаешь в моем доме, пидор? Что, бля, на драку нарываешься?

– Да.

Мужик снова моргнул.

– Ты, блядь, что?

– Да, хочу подраться.

По какой-то причине ответ вогнал мужчину в ступор. Крис, который переживал за ребенка, воспользовался моментом и сделал два шага в сторону, чтобы обеспечить зону для стрельбы. Хозяин квартиры таращился так, словно Крис исполнил перед ним балетный пируэт. Крис вытащил немекс и одним плавным движением, которое наверняка оценила бы Луиза Хьювитт, наставил его на мужчину. У того глаза полезли из орбит.

– Забудь.

Бабах.

Крис выстрелил в нижнюю часть бедра, но так, чтобы не промахнуться. Мишень завопила и рухнула на пол, хватаясь за ногу. Крис перехватил пистолет, подошел ближе и сильно ударил мужчину по голове рукояткой. Глаза закатились, и мужчина отключился. Женщина на полу закричала и отползла в угол.

– Все в порядке, – рассеянно сказал Крис. – Я тебя не трону.

– Крис!

В дверях стояла Карла, ее лицо было серым. Она уставилась на него.

– Все нормально, он живой. – Крис задумался на минуту, потом приставил немекс к колену мужчины, чуть ниже первого ранения, и спустил курок. Мужчина дернулся, но в себя не пришел. В звук выстрела вплелись крики обеих женщин. Снова заплакал ребенок. Крис взглянул на женщину на полу – ее левый глаз быстро заплывал. Крис еще подумал. Приставил немекс к правому локтю мужчины…

– Крис, не надо.

…спустил курок.

Карла отшатнулась, будто он выстрелил в нее.

Крис убрал пистолет и пересек комнату, подошел к женщине, свернувшейся клубком в углу. Вытащив бумажник, он вынул половину налички, что была у него с собой.

– Послушай, – начал он и сунул купюры ей в руку. – Сосредоточься и послушай. Это тебе. Вызови скорую, если хочешь, только не разрешай врачам забрать его в больницу. Они попытаются. Им за это платят. Так они срубают деньги. Но ты не давай. Если попросишь, они здесь обработают раны. Так дешевле, а большего ему не надо. Опасности для жизни нет. Он не умрет. Ты поняла?

Женщина тупо таращилась на него.

Крис вздохнул и свернул ее ладонь в кулак вокруг купюр. Она вздрогнула, когда Крис к ней прикоснулся. Испустив очередной вздох, он встал. Посмотрел на малыша и царящий вокруг беспорядок. Крис покачал головой и отвернулся.

Все трое стояли там. На лице Эрика Нюквиста застыла маска отвращения. Карла спряталась в объятьях отца, зарывшись лицом у него на груди. Васвик молчал и был сама невозмутимость.

– Что? – спросил он у них. – Ну, что?