Увечный бог. Том 1 Эриксон Стивен

  - Ты не веришь во власть творить добро? Вершить праведное?

  - Оплот Зверя ищет мести. Желает восстановить баланс убийств. Будет ужас, но я, по крайней мере, вижу тут логику. Хотя боюсь, время упущено. Их век ушел в прошлое.

  - Мы докажем лживость твоих слов, смертный.

  - Нет, не докажете. Потому что, Форкрул Ассейлы, вы скоро упадете, и в падении повалите союзников, и ничтожество их продлится надолго. Конец трагедии зверей положат лишь люди. Волкам советую быть терпеливыми. Больше ничего не нужно, ибо мы, люди, уничтожим себя сами. Потребуется немало времени, потому что нас очень много... но мы доведем дело до конца, мы ведь очень старательны. А вот ты и твои сородичи, вы нам даже не интересны.

  - Брось нож, смертный. Встань на колени.

  - Извини, но я плохо слышу.

  Она моргнула. - БРОСЬ НОЖ!

  - Боюсь, даже шепота нет. - Он вытащил небольшую деревянную карту. - Я Ганоэс Паран. Был солдатом в Малазанской Армии - точнее, морским пехотинцем. Но потом стал Владыкой Колоды Драконов. Я не просил такой роли и долгое время не знал, чего она требует. Но сейчас как-то справляюсь. - Он поднял карту. - Вот куда уходит твой голос. Другое королевство, и там тебя слышат - и поддаются твоей власти - лишь насекомые и черви в грязи. Они смущены. Они не знают, что такое нож. И не умеют вставать на колени.

  Сестра Хитроумная сделала шаг. - Тогда я сверну тебе шею голыми руками...

  Он вроде бы отклонился назад - и пропал. Карта ударилась о мостовую. Ассейла нагнулась, подобрала ее. Это был только набросок - грубый пейзаж, вроде бы почва, низкие растения - и там, смутно видимая в полумраке, стояла фигурка мужчины. Он помахал рукой; в голове раздался голос: - Иди за мной, Форкрул Ассейла. Приглашаю подраться здесь. Нет? Ну, я точно глуп, считая тебя глупой. Ведь мне достаточно будет сделать шаг и бросить тебя в ловушке, в этом дурном месте. Долго, очень долго будешь ты выбираться домой. Хорошо. Мы встретились. Мы враги, знающие один другого. Как и следует.

  Ты не можешь поработить мою армию. Хочешь победы - придется попотеть. О, кстати: я наслаждался нашей краткой беседой. Думаю, теперь я понимаю тебя лучше, чем ты меня. Намерен использовать такое преимущество. Ох, видела бы ты свое лицо...

  Зарычав, она разломила карту надвое, швырнула наземь. Вихрем развернулась, пошла к поджидавшим офицерам. - Призвать Брата Грозного. Собрать легионы. Мы положим этому конец!

  Один из водразов, трепеща, вышел вперед и поклонился. - Чистая, нам нужны подкрепления...

  - И вы их получите. Будем атаковать постоянно. Не давайте им отдыха. Брат Грозный ждет с тремя легионами. Я приколочу шкуру этого человека к стене цитадели.

  Водразы начали ухмыляться. - Ценный трофей, Чистая.

  Она поглядела на крепость. - Сделаю, - шепнула она, - потому что могу.

  - Вы дурак, - бросил Ното Свар. - Она ведь почти вас поймала?

  Паран стер грязь с сапог. - Найдите Кулака Бюд. Пусть подготовит резервы. На этот раз будет серьезно. Передайте Маттоку сделать кавалерийскую вылазку, прежде чем ублюдки перестроятся.

  - Она пыталась вами управлять?

  - Говорю вам, у меня был ответ. Но вы правы: эти Форкрул Ассейлы двигаются чертовски быстро. Почти. Подобралась ближе, чем мне хотелось, но... - он улыбнулся целителю, - мы их растормошили. Получили себе двух чистокровных и новые легионы.

  - Дайте догадаюсь. В соответствии с вашим планом.

  - Где Ормулоган? Нужно поработать над наброском - на случай, если придется убираться к Худу.

  Ното Свар вздохнул и пошел искать Имперского Художника. Он так сильно жевал рыбью кость, что ощутил во рту вкус крови.

  "Ты всегда можешь их подобрать, верно?" Она снова шла во сне, на этот раз - вниз по ступеням, в погреб, где ждал мертвый друг. Сидел на амфоре из тех, что Дергун прозвал "кислячками" - в них содержались тела треклятых сегуле. Теперь тел нет, но маринад оказался одним из самых гнусных напитков, которые она нюхала.

  Кто там его пробовал? Синий Жемчуг? Она не могла вспомнить, но... возможно.

  Он сидел и чистил кончиком ножа грязные ногти.

  - Я сплю снова? - спросила Хватка.

  - Ага, - ответил Синий Жемчуг. - Но скажу тебе, Хва, оказаться в твоем сне - то еще удовольствие.

  - Знаешь, что случилось в городе?

  Он поморщился, нахмурился ногтям. - Я был против селиться здесь - ты помнишь? Но меня не учли. История всей жизни. А Даруджистан взял и убил меня.

  - Но ты же не знаешь за что. Я теперь могу рассказать, Синий.

  Он вложил нож, и этот звук оказался таким громким, что она задохнулась. Он же сказал, смотря на нее: - Мы заново освятили это место, знаешь? Пролили столько крови - оно и так шевелилось, а мы пришли и залили кровью, красной живицей.

  - И что же?

  Он пожал плечами, снова вытащил нож и принялся очищать ногти - теми же движениями, как недавно. - Здесь, Хва, мы в безопасности.

  Она фыркнула: - Ты, может, и да.

  - Скоро тебе придется уходить, сержант. За город. Когда начнутся проблемы, так и сделаешь?

  - Ты назвал меня сержантом.

  - Да. Потому что передаю приказ. Всего лишь.

  - Чей приказ?

  Маг смотрел на ногти. - Не бывает отставных Сжигателей, понимаешь?

  - Иди к Худу!

  Он удивленно хмыкнул и вставил клинок в ножны (еще громче и раздражающе, чем в первый раз). - Туда, где сейчас Худ, не пойду. У нас снова правильный командир, тот, кого никогда и не следовало снимать. Чей приказ, сержант? - Он снова вытащил нож, повторяя все движения. - Вискиджека.

  - При чем здесь он? Я знаю, кого должна отыскать. Знаю даже, где он залег - остается вне Даруджистана, а значит, умнее, чем кажется. - Она подняла руку, уловила блеск серебра. И в ужасе уставилась на браслеты, окольцевавшие плечо чуть выше локтя. - Боги подлые! Откуда они? Сними!

  - Ты нужна Тричу. Летнему Тигру и так далее. - Он улыбнулся. - Закипает котел, любовь моя!

  - Дерьмо! Я их надела только потому, что показались красивыми!

  Он смотрел, склонив голову набок. - Растолстела, сержант?

  Женщина скривилась: - Взяла за моду всегда носить кольчугу.

  - Даже когда спишь? И притом говоришь, что уже не Сжигатель?

  - Что же это за сон?

  Он вложил нож. На этот раз раздался такой лязг, что она вздрогнула. - Очень важный, сержант. Смотри на это так. Худ ушел. Врата Смерти остались... нараспашку. Но кое-кто благословил нас. Мы видели смертей больше, чем может выдержать человек, не сойдя с ума. Но мы же не здравые люди? Мы солдаты. Ветераны. Давно разум потеряли. Бывали в таких местах, где безумие кружит штормами, и давно научились ему противостоять. Значит, мы не там и не здесь. Кто лучше управится с вратами Смерти? Все просто, Хватка. Что бы мы ни увидели, не моргнем и глазом.

  - Могу выбраться из города. Но будет нелегко.

  Он чистил ногти. Лезвие тускло блестело в мутном сумраке. - Рад слышать в ответе уверенность. Дело в том, что мы не намерены мешать творящемуся здесь. Да и слишком заняты.

  - Так что я сама по себе, так?

  - Не совсем. Мы отыскали достойного... проводника. - Он встал. Нож снова скользнул в ножны...

  Движение ее пробудило. Дымка лежит под влажным одеялом, посапывает рядом. А у двери что-то есть, пытается влезть внутрь. Тихо ругаясь, Хватка схватила меч, стоявший около кровати.

  Увидела, как качнулась задвижка - с тем же звуком, какой издавал кинжальчик Синего Жемчуга.

  Кто бы там ни лез, ему плохо удается. - Что за чудного проводника ты послал, Вискиджек. Даже дурацкую дверь не может открыть.

  - Мммм.

  - Спи, любимая. - Она встала и подошла к двери, отбросила задвижку кончиком меча и отступила, позволяя двери раскрыться.

  В коридоре сидел уродливый кот.

  Уродливый? "Это ж мертвая тварь. Худом клятый неупокоенный кот - боги подлые".

  На шее твари ошейник из перекрученных полос кожи. С него свисает тусклая монета или медальон. Хватка присела, подтащила кота ближе, морщась, потому что он не сделал попытки двинуться, просто сидел на заду. - Боги, ты вонючий.

  Прогнившие глазницы были столь же лишены выражения, как и глаза любого живого кота. Она согнулась, взяла медальон. Обе стороны замараны знаками на архаическом гадроби или ривийском. Она прищурилась. - Клочок?

  "Значит, Дымка и Дергун не сочиняли. Они вправду нашли Джагуту проклятого неупокоенного кота".

  Затем ее взор упал на ошейник. Кожа, там и тут пятна охряной татуировки. - Ох, - пробормотала она. - Дай догадаюсь. Т'лан Имасс?

  Дымка вскрикнула: - Хва?

  - Все хорошо, - выпрямилась Хватка. - Просто кот.

  - Покормила? Я не кормила... ох, боги, не вспомню, когда последний раз кормила котика!

  Хватка прошла в комнату. Очевидно, Дымка еще спит. Тот самый сон. Она склонилась над постелью. Пригнулась, прошептала: - И правда, Дым. Ты забывала. На месяцы!

  Женщина застонала, лицо исказилось волнением. Глаза так и не открылись.

  - Ты все запутала, Дым. Бедный котик. Я его нашла и видит Худ, смотреть больно.

  - Нужно было накормить, Хва - почему не накормила?

  Нечто острое коснулось подбородка. Хватка замерла.

  - Лучше отвечай, - небрежно сказала Дымка. - Понимаешь, я любила котика. Получила на шестой день рождения. Лучший мой кот.

  - Синий? - позвала Хватка. - Не поможешь ли, пожалуйста. Синий?

  Ответа нет. Хватка понимала: попытайся она отстраниться, солдатский инстинкт Дымки ответит роковым ударом прямо в мозг. Мысли неслись наперегонки. - Я шутила, милая. Клочок в порядке.

  Лоб Дымки наморщился. - Клочок? Какой Клочок?

  - Э... кот, которого я забыла покормить.

  Нож исчез, Дымка повернулась под одеялом. - Всегда ты небрежна с животными, - пробормотала она. - Теперь он тебя ненавидит. Никаких больше потираний.

  Через миг раздался храп.

  Хватка прерывисто вздохнула. Промокнула лоб, поглядела на нежить у порога. - Владыки небес, от души надеюсь.

  И снова ощутила серебряные обручи.

  Воды успокоились, как и всегда, когда он вылезает из трюма. Шерк Элалле смотрела на Джагута. Остальные члены команды - немного же их остается - сидели и лежали на палубе. Все провожали высокого зловещего воителя столь восхищенными взорами, что она чуть не позавидовала. Былой бог смерти здесь; тонкая ирония встречи с Худом просто чудесна. В Летерасе она готова была поставить целое состояние, что такой встречи не произойдет никогда.

  А теперь она капитанит на Худовом Корабле Мертвецов или как он там его назвал. Ковчег Душ? Мертвый Челн? Ну, как-то многозначительно. Хотя ей не приходится отдавать приказы и так далее - судно перестало быть рабом ветров, парусины и канатов. И весел не видно.

  Море вдруг стало неинтересным. Все ее умения - как и умения команды - перестали быть важными. При всем удобстве и безопасности такого путешествия ее терзает чувство горестной утраты. В данный момент уважение к морю рушится, смертельно раненое; она принялась гадать, не завоюет ли вскоре человечество волны, положив конец смирению. "Скажем прямо: человечество без смирения - опасная сила. Не знаю, смогла ли я предвидеть будущее, но выглядит именно так. Где-то там, впереди, волшебство решит все наши проблемы - и породит новые. Если таково настоящее будущее, не хочу в него".

  - Тьма объяла твои мысли, капитан Элалле.

  Она глянула искоса. Тусклые, выцветшие за бесчисленные эры клыки. Потрепанная кожа туго натянута на острых костях. Глубоко посаженные, пойманные тенями глаза, едва видны вертикальные зрачки - их не было при первом появлении. Похоже, к Джагуту возвращается жизнь. - Ты можешь ощущать подобное, Худ?

  - Ты капитан.

  - Не вижу в том особого почета - звание потеряло смысл.

  - Напротив, - возразил Худ. - Мы находим путь в течениях твоих мыслей. - Он указал вперед.

  Она прищурилась. Муть закрывает горизонт. - Я сотворила бурю?

  - Из пустой скуки создал я такие корабли, посадил на них капитанами тех, для кого смерть стала одержимостью.

  - Полагаю, выбор был большой. Как может мертвец не терзаться мертвостью?

  - Не отвечаю за малые умы, капитан Элалле. Но всегда питал некое восхищение перед теми, что отвергали судьбу, пытались выбраться из моего жуткого королевства.

  - Так восхищался, что отпускал?

  - Отпускал? Скажу так: те, что сумели сбежать, существуют ныне в ничтожестве. Ибо путь впереди более не полон тайны, и нет для них надежды. Они знают, что рая нет, что никакие молитвы, жертвоприношения, никакая праведная жизнь этого не изменит.

  - Это... ужасно.

  - Точнее, непростительно.

  Она обдумала его слова... потом обдумала еще раз. - Боги берут и ничего не дают взамен.

  - А, видишь, шторм рассеялся? Превосходно, капитан... о, дорогая, он возвращается еще более злобным. Капитан, советовал бы...

  - Не надо советов! Неужели ты не мог водить их руками? Сделать что-то?

  Чуждые, ужасные глаза смотрели на нее. - Я сделал.

  - Тогда... зачем ты оставил царство мертвых? У тебя есть цель здесь? Должна быть. Ты привел что-то в движение

  - Я был не один, капитан.

  - Хотелось бы услышать больше, Худ. Если есть причина, я... я хочу знать.

  Худ помолчал, взирая на клубящиеся облака впереди. Потом отозвался: - Так не люблю моментов откровения, капитан. Они обнажают все решения, приведшие нас к нынешнему состоянию. Истина в том, что удача и неудача управляют каждым нашим шагом. - Он вздохнул. - Что же, не буду равнодушным к твоей... нужде. Возможность родилась, когда двое самозванцев пробудили останки Куральд Эмурланна - Королевство Тени - и отправились исследовать садки и даже Оплоты. Ища знаний. Ища истины вещей. То, что они нашли, их не порадовало. И в дерзости своих... юных лет решили они, что нужно что-то делать.

  - Два новых бога, - пробормотала Шерк. - Они пришли к тебе?

  - Не сразу. Прежде всего они искали верных союзников среди смертных, которыми некогда повелевали. Ну, может быть, "смертные" - не самый лучший термин. Не суть важно. Давай назовем это чудесной вспышкой, соединившей обстоятельства и характер, родом дерзости, делающей возможным всё. Вскоре они увидели необходимость собрать новых союзников. Привести список?

  - Почему нет?

  - Сын Тьмы, понимавший истинную тяжесть отказа от будущего, гибельность пустой веры. Полководец Спящей Богини, способный бросить вызов вечному терпению самой земли, и Камнедержец, тот, что стоял перед Каладаном Брудом, защищая равновесие мира. Эти двое шли разными путями, но искали одно. Королева Снов, чей пруд стал мертвым, как сама смерть. Повелитель Трагедии... да, много других было вовлечено в игру.

  - Эти имена... это боги?

  Худ пожал плечами: - Властители. Честно говоря, сложность понятий смущает веру. Пусть случай правит повсюду... гм, при всех его странностях, Темного нельзя обвинить в недостатке ума. Как и Котиллиона, ибо покровитель ассасинов понимает: как некоторые люди заслуживают удара кинжалом в сердце, так и некоторые... идеи.

  - Но смертные остались частью плана.

  - Поистине.

  - Адъюнкт Тавора Паран?

  Худ на миг запнулся. - Этот Союз, капитан, не брезгует жестоко использовать смертных.

  - Нечестно.

  - Но подумай, что можно выиграть, Шерк Элалле.

  - Я... я вижу, Худ. Но... нечестно!

  - Буря, капитан...

  - Почему она тебя удивляет! - взвилась женщина. - Попробуй сказать что-то, не раздирающее сердце. Попробуй сказать то, что не приведет меня в ярость от твоей наглости. Твоего презрения.

  - Мы не презираем Адъюнкта Тавору Паран.

  - Да неужели? - сказала она едко.

  - Капитан, она берет нашу наглость и дает смирение.

  - А в чем ее награда?

  Худ отвел глаза и покачал головой: - Никакой награды.

  - Скажи, - проскрипела Шерк, - скажи мне, что она не сама согласилась.

  - Ничего не могу сказать, капитан. - Он отошел, воздел руки. - Нам не пережить гнев твоих мыслей, капитан. Посему вынужден вмешаться. К счастью, - он мельком взглянул на нее, - Маэл согласен.

  - Так отгони ее, - бросила Шерк. - Но я призову новую, клянусь. Так использовать ни в чем не виноватую женщину...

  - Начинаешь меня утомлять, капитан Элалле. Если будешь сражаться весь остаток пути, найду другого капитана.

  - Давай, Худ. Я едва знала Адъюнкта, но...

  Он резко повернулся. - Да, ты едва ее знаешь. Но я расскажу. Я смотрел глазами ее сестры, через забрало шлема - в миг смерти - я смотрел на убийцу, на Тавору Паран. С ее меча капала моя кровь. Будешь мне говорить о невиновности. Нет такой штуки.

  Шерк Элалле уставилась на Худа. - Значит, это... ее наказание?

  - Думай так, если это облегчает совесть.

  - Она убила сестру?

  - Да.

  - Ее гонит чувство вины? Она ищет искупления?

  - Полагаю, ищет.

  - И найдет?

  Худ пожал плечами.

  "Чего ты не договариваешь? Чую... что-то... Сестра... забрало". - Худ, убийство - оно было случайным?

  Джагут не ответил.

  Шерк подошла ближе: - Тавора вообще знает, что убила сестру?

  - Не имеет значения, капитан Элалле. Неведающие больше всего ищут искупления.

  Не сразу она отступила к борту. Вгляделась в серые бурные волны, то, что Скорген называет дутыми водами. - Встреться мы в твоем мире, Худ, - сказала она, - я не стала бы возмущаться своим положением. Не стала бы пытаться бежать. Нет, я пыталась бы убить тебя.

  - Как и многие, капитан.

   - Рада за них. "Дутые воды". Худ, если она никогда не узнает истину - если ей придется нести груз незнания до конца дней... Ты хоть что-то ощутишь?

  - Думаешь, знание всегда дар?

  - Ну... не знаю.

  - Истина может прятаться у ног. Может свернуться в высокой траве. Но у нее есть клыки, есть когти. Осторожнее шагай, капитан.

  - Запасы пищи кончаются, - сказала Фелаш, вздохнула и поглядела на служанку. - Дорогая матушка в ужасно стесненных обстоятельствах. - Она села прямо, выгнулась. Застонала. - Советуешь отдых? Странствие сквозь беспокойные миры, при всей помощи хладного дыхания Джагута, взяли дань с моей нежной личности. Однако вынуждена не внять твоей заботе, милая. Необходимость требует... что это ты наливаешь, вино? Превосходно. Думала, оно давно выпито.

  - Я сделала запрос, Ваше Высочество.

  - Неужели? Кому?

  - Кажется, - сказала женщина, передавая кубок, - возлияния в честь смерти продолжаются, и былой бог мрачной преисподней не готов отказаться от былых... э, излишеств. Так что нам не на что жаловаться.

  - Именно. Тем не менее, дорогуша, мне не по душе идея твоего сожительства с этим жутким существом. Лучше держись на приличном расстоянии, подражая моей мудрой осторожности.

  - Как пожелаете.

  - Но должна сказать - вино отличное, особенно учитывая его происхождение. Надеюсь, ты заказала большое количество.

  - К счастью, да, Ваше Высочество.

  - Боюсь, другие новости столь же ужасны. Есть причины сомневаться в мотивах Серых Шлемов Напасти. Весьма тревожно.

  Глаза служанки сузились. Она принялась набивать ржавым листом чашу трубки. - Разве мы не плывем как раз на рандеву с флотом Напасти?

  - Если не случится ураган, да. Но его положение? Ответ на этот вопрос - сейчас самое важное.

  - Возможно, я смогу поискать...

  - Нет, нельзя рисковать. Садок Форкрул Ассейлов прибывает в мощи... гмм, я говорю поэтично или выдаю клише?

  - Не могу знать, - пробормотала служанка, сосредоточившаяся на разжигании трубки.

  - Мы небрежно относились к твоему образованию. Ну ладно. Уже слишком поздно, ведь все знают: мозг человека окаменевает в известном возрасте, становится невосприимчивым к новому - если не учитывать простые материи, например языки, боевые искусства и так далее. Есть момент, когда каждый ребенок может обрести настоящий гений. Оценка продолжительности этого момента - вот единственное мерило разума. Посему, раз ты одарена от природы и время особой восприимчивости измерялось месяцами, если не годами, мы должны были сделать все возможное именно в этот промежуток - и ныне даже время сожалеть упущено... Дорогая моя, что такое было в вине? Мой рот, похоже, двигается сам по себе. Для большинства, конечно же, этот момент до огорчения краток. День? Половина дня? Увы, раз упущенный, он не возвращается никогда.

  - Простите меня, Ваше Высочество... Трубка готова.

  - Хорошо. Давай. А насчет вина...

  В дверь постучали; миг спустя задвижка поднялась и в проеме замаячил Скорген Кабан, он же Красавчик. Брови его озабоченно двигались. - Прынцесса, Выше Васотчество, прошу извинения. Наверху особая важность, ежели изволите. Каптен требует вашего присутствия.

  Фелаш вздохнула. - Очень хорошо, но только если я смогу встать. Гм, некая помощь...

  Служанка протянула руку.

  - Ведите, Скорген, - сказала Фелаш и небрежно взмахнула рукой. - Если уж вам так нужно восхищаться моими грудями, делайте это в приличной манере.

  - Простите, Васотчество. У меня один глаз видит, сами знаете.

  Они помедлили, ибо служанка зашлась в приступе внезапного кашля.

  Капитан Элалле повернулась навстречу старпому.

  - Капитан! Бурная Ведьма, она пьяная!

  - Красавчик, ты ведь прошептать мне это хотел? Приветствую Ваше Высочество.

  - Опьянение - вечная мечта низкорожденных. Капитан, позвольте вас уверить: я ни пьяная и не низкорожденная. Но должна спросить - где наш гость Джагут?

  Шерк хмыкнула: - Думала, вы с ним разминулись на трапе. Понимаю. Всегда нужно держать один нож спрятанным.

  - А вот я, к сожалению, не понимаю.

  - А, разумеется. - Шерк указала рукой: - Вон тот корабль нас заметил и идет наперерез. Не "Престол Войны". Смею предположить, он из Колансе.

  Принцесса несколько неуклюже подошла к капитану. - Ради всех благ! Это корабль Ассейлов. Командовать им должен по меньшей мере Младший водраз. Конечно, эта встреча наводит на весьма волнующие размышления.

  - Например, - поддакнула Шерк Элалле, - где флот Напасти?

  - Именно. Само по себе тревожно. Но я должна также сказать, что сегодня провела утомительный ритуал, и в возможном сражении пользы от меня не ждите. Мы уже испытали опасность Форкрул Ассейлов, они сильны физически и владеют магией голоса.

  - Не нужно и напоминать, Ваше Высочество. Я оказалась защищена от их магии, но о команде этого сказать нельзя. Теперь, получается, и вы не сможете нас защитить. Похоже, спрятанный нож окажется вовсе не лишним.

  - Увидим. Но у нас есть еще моя служанка.

  Шерк покосилась на женщину, припоминая ее схватки с сестрой Равной. - Против Чистой она не особенно себя показала, Ваше Высочество.

  - Ну, кровь даже Высших водразов разбавлена, а потому не столь сильна. Так или иначе, придется проверить. Но ведь это может оказаться один из предателей среди Ассейлов. А вам, капитан, советую: пусть старший помощник соберет команду и запрется в трюме.

  - Скорген, гони их вниз и пусть заткнутся.

  - Да, капитан.

  Корабль Ассейлов весьма походил на скелет. В нем чередовались два типа древесины, одна белая как кость, другая тускло-черная. Узкий корпус венчала высокая надстройка; видя, что на двух мачтах мало парусов, Шерк заподозрила, что судно строилось для каботажного плавания. В открытом море такой корабль может опрокинуть даже сильный порыв ветра. Массой он вдвое превосходил ее старый рейдер, "Вечную Благодарность". Шерк решила, что на борту может быть около семидесяти моряков и более двадцати морпехов.

  С палубы подошедшего корабля на нее смотрела высокая, похожая на призрак фигура; по ее бокам стояли двое стражников в кольчугах.

  Фелаш, стоявшая в нескольких шагах сзади, произнесла: - Дорогая, те морпехи.

  - Да, Ваше Высочество, - отозвалась служанка.

  - Капитан?

  - Ваше Высочество?

  - Почему бы не спросить, чего они хотят?

  Шерк повернулась к принцессе. Но не успела она сказать слово, как с корабля Ассейлов раздался шум; она развернулась и увидела, что служанка лезет на борт. "Дерьмо! Хотелось бы видеть ее прыжок!" До качающегося корабля оставалось более шести шагов. - Принцесса, что делает эта женщина?

  Служанка перелезла через поручень. Палуба также была раздражающей глаза путаницей черного и белого дерева, походя на рассыпанную мозаику. Еще шестеро морпехов, у главной мачты, вытаскивали тяжелые абордажные тесаки.

  Полукровка-Ассейла носила тяжелый, расшитый каменьями войлочный плащ; промасленная материя была окрашена в темно-синий цвет. Длинную шею украшали золотые обручи, голова была выбрита, что подчеркивало угловатые черты лица. Она не имела при себе оружия. Женщина повернулась к служанке, изображая любопытствующее удивление, и подняла руку, останавливая солдат.

  Оглядевшись, служанка заметила признаки нанесенных бурей повреждений: почти весь такелаж был сорван, палубу усеивали обрывки канатов, вырванные крепления. Казалось, над ремонтом трудилось менее двадцати пар рук.