Башня грифонов Хомутовская Мария

Глава 10. Экстремист

Я видел, как напугана Полина. Пока мы ехали в «газельке», я пытался успокоить её, как мог, внушить уверенность, что ничего страшного не происходит. Но мои слова её совсем не убедили. По крайней мере, она не устраивала истерику, просто сидела рядом бледная как смерть.

Когда мы прибыли на место, я вылез из машины вслед за ней. Что-то ёкнуло внутри, когда я увидел металлическую дверь, в которую входил как к себе домой несколько лет подряд. Целая эпоха была для меня связана с этим участком.

Но пока я предавался воспоминаниям, мои ноги вступили в огромную лужу перед входом. Мысленно ругнувшись, я взглянул на ботинки идущей впереди Полины и вдруг похолодел.

Она тоже шла по луже, но грязная вода вела себя странно. Жижа взбугрилась и словно тянула к Полине мелкие щупальца.

И запах! Едва заметный магический аромат моря достиг моих ноздрей.

Я судорожно огляделся по сторонам, но, кроме меня, Полины и приехавших с нами полицейских, возле участка не было никого. Я шёл за магичкой почти след в след, но водяные щупальца тянулись только за ней, опадая при приближении моего ботинка. Я не знал, что и думать. Это было максимально странно, настолько, что, достигнув двери, я оглянулся и, увидев лишь бурую водную гладь, начал сомневаться: уж не привиделось ли мне?

Полина, похоже, была слишком напугала полицией и ничего не заметила, а внутри нас разделили, так что я не успел обсудить с ней необычное явление.

С меня сняли наручники и провели по хорошо мне знакомому, обитому псевдодеревянными панелями коридору в кабинет для допроса.

Я ожидал увидеть там Мишу Высовского, который с таким удовольствием нас задержал. Он не упустит случая отомстить мне за события пятилетней давности, в этом я был уверен. Но, к моему удивлению, кабинет был пуст.

Я сел на стул напротив письменного стола, а мой провожатый встал рядом, переминаясь с ноги на ногу. Судя по висящим на стене часам, мы ждали всего минут десять, но казалось, что прошло не меньше часа.

Наконец в кабинет вошёл незнакомый, бритый налысо мужик в два раза шире меня и с погонами майора. Рожа у него была такая, что впору его самого за решётку сажать.

Он преспокойно обошёл меня, шлёпнул на стол прозрачный пакет с какой-то мелочовкой (в такие обычно складывают улики) и уселся за стол. Сопровождавший меня сотрудник тут же испарился, и это мне совсем не понравилось: по закону на допросе должны присутствовать понятые.

Я уставился на лысого.

Он переложил какие-то бумажки, взял ручку, а потом нахально уставился на меня в ответ.

– Так, значит, вас зовут Кузнецов Павел Андреевич? – уточнил майор.

– Капитан Кузнецов Павел Андреевич, – заметил я. – Я работаю у Дмитрия Москвичёва.

Сообщать ему о том, что я инквизитор, не стоило. Всё же эта должность звучит странновато, и знают о ней немногие.

– А что же ты до майора не дотянул? – усмехнулся он.

Я положил руки на стол.

– Ну раз мы на «ты», то давай уже без прелюдий: что происходит?

Лысый отложил ручку и чуть наклонился ко мне:

– Очень просто, капитан: девчонку обижать не надо было!

– Не понял, – похолодел я.

Что эта Катя им наплела? Сейчас ещё проведёт меня по совращению несовершеннолетних!

– Тупой, что ли? – поинтересовался майор. – Катя мне позвонила, сказала, что ты у неё отобрал ноут. Вот мы и подорвались. А у тебя и документы фальшивые, и рожа стрёмная.

«Уж про рожу молчал бы!» – мелькнуло у меня, а потом я вспомнил про дурацкие линзы и свои красные глаза.

Разговор прояснил немногое, но стало понятно, что у Кати Гольц связи в полиции, которыми она и воспользовалась.

– Ярослав Бердников ещё работает здесь? – поинтересовался я.

– Ага, – ответил майор.

– Могу я с ним поговорить?

– Конечно! Утром.

Страшно хотелось заехать по этой наглой морде.

– Москвичёву кто-нибудь позвонил? – сквозь зубы процедил я.

– Звонили, но он, видать, спит. Так что до утра тут потусуешься, а там поглядим.

– Я потусуюсь, мне не впервой, а вот девушку зачем притащили? Отпустите её, она вообще ни при чём.

Я резко осёкся, вспомнив ночного гостя и странное поведение лужи перед входом. Может быть, для Полины здесь будет безопаснее? Пока я не разберусь, что к чему.

– Смеёшься? – между тем отвечал майор. – У неё в квартире хранится краденый ноутбук. Пусть посидит, подумает. В другой раз не станет связываться с таким, как ты.

Я глянул на его погоны.

– Недолго тебе осталось в майорах ходить. Когда начальство узнает о твоём превышении полномочий, живо пойдёшь на перекрёстке жезлом махать! – сказал я.

– А у меня нет превышения, – не смутился он. – Заявление на вас имеется, улика – ноутбук – есть, глядишь, к утру и признание будет. Так что сиди и молчи в тряпочку, капитан.

Я действительно умолк. Как я понял, всё, чего он добивался, – чтобы я провёл ночь в участке. И как ни странно, сейчас это совсем не плохая идея.

С минуту мы ещё тупо смотрели друг на друга, но он так и не задал мне больше ни одного вопроса. А я ничего говорить не собирался. Возможно, он рассчитывал, что я начну беситься и дам ему повод обвинить меня в сопротивлении при задержании, но его расчёт был неверным. Возмущаться отсутствием понятых и адвоката я не стал, а бить мне морду просто так, видимо, не входило в его планы.

Майор подвинул к себе допотопный телефонный аппарат с острыми углами и понажимал на квадратные кнопки.

– Шурик! Забери этого! – рявкнул он.

Но стоило ему положить трубку, как раздался другой звонок.

Мы взглянули друг на друга, а звук продолжал нарастать. Он шёл из прозрачного пакета, который лежал на столе.

Вспомнил, где я слышал эту мелодию!

– Это телефон Полины, – сказал я.

Майор открыл пакет и вынул надрывающийся аппарат.

– Мама, – пробормотал он, собираясь отключить его.

– Вообще-то у Полины пожилая мать, не стоит заставлять её волноваться, – вставил я. – Лучше поговори с ней.

– Я? – испугался лысый.

– Только не говори ей, что девушка в отделении, у дамы будет инфаркт.

Конечно, я преувеличил, но хотелось посмотреть, как этот бугай будет общаться с Полининой мамой.

– Раз умный такой, давай сам! – выкрутился он и сунул мобильник мне.

Мне ничего не оставалось, кроме как ответить на звонок.

– Алло!

– Полечка? – удивились в трубке.

– Да, это я, – заявил я. – Простыла правда немного. Кхе-кхе.

– И совсем не смешно, молодой человек! Где Полина?

– Она… ммм… забыла у меня свой телефон. Утром верну.

– Так это с вами она встречается?

Я даже слегка растерялся. Полина сказала ей, что мы встречаемся? Или есть кто-то другой, за кого меня приняли?

– Да! – выпалил я, иначе пауза грозила затянуться.

– Ну что ж, пусть Полечка утром позвонит. И ещё кое-что…

В трубке повисла многозначительная тишина.

– Если вы, молодой человек, обидите мою дочь, – с угрозой отчеканила дама, – я приеду и без всякой магии покажу вам, где раки зимуют. Это ясно?

Я крякнул от неожиданности.

– Вот и славно. Спокойной ночи!

Она отключилась.

Судя по довольной роже майора, он прекрасно слышал каждое слово.

– Вот, учись, как надо, – сказал я ему, возвращая телефон.

Я с тупой обречённостью смотрела на затёртый кафельный пол, пока вдалеке тишину не разрушил топот тяжёлых шагов. Дежурный привёл Пашу и запихнул ко мне в клетку.

Я внимательно оглядела инквизитора. Читала жуткие статьи о жестоком обращении с задержанными, но Паша не выглядел пострадавшим.

– Прости, Полина, – сказал он, садясь рядом на скамью. – Придётся тут сидеть до утра.

– А потом?

– Потом либо они дозвонятся до Димы, и он нас вытащит, либо я сам тут кипиш устрою.

– Это какой? – скептически поинтересовалась я.

– Пока не знаю. Из оружия у меня гипнолинзы и природное обаяние, – бодро заявил он.

– Твоё природное обаяние сильно портят эти красные глаза. И гипнолинзы здесь не работают. – Я не могла заставить себя улыбнуться.

Всем известно, что в отделениях полиции магия блокируется, кроме специальных помещений сотрудников-магов.

– Пожалуй, ты права, – сказал Паша.

Я молча наблюдала, как он выковыривает линзы из глаз и бросает их в карман без всякого почтения. Видимо, его их действие тоже не впечатлило.

Закончив процедуру, Паша придвинулся ближе, и я вдруг поняла, что дрожу. Может, замёрзла в тонких спортивных штанах и расстёгнутой куртке, а может, от пережитого волнения.

Паша тоже это заметил, он приобнял меня за плечи и прижал к себе.

– Ну чего ты, Поля? Всё нормально будет. Завтра они ещё и извинятся перед нами.

Я улыбнулась. От его тёплых рук по телу разливалось спокойствие.

– Вряд ли существует магия, способная заставить их извиниться! – усмехнулась я.

Паша тихонько рассмеялся. И мне вдруг стало наплевать, где мы проведём эту ночь, главное – вместе!

Дежурный, тот самый мужик в трещащей по швам форме, скучал за столом неподалёку от нашей решётки. Некоторое время он писал что-то и делал занятой вид, а потом захрапел прямо на стуле, откинув голову назад и приоткрыв рот.

Нам поспать так и не удалось: мы говорили. Обсуждали нашего убийцу, а потом – Дмитрия Москвичёва.

– Мне он не понравился, – откровенно говорила я, прижимаясь плечом к Пашиной груди. – Напыщенный и самодовольный! И я не верю, что ему двадцать! Зачем он притворяется?

Пашиного лица я не видела, но ощутила, как он дёрнул плечами.

– Может, и притворяется, но он очень сильный маг и достаточно умный, чтобы создать огромную компанию с нуля. У всех свои причуды. Не думал, что ты судишь людей по внешности.

Его слова неприятно кольнули.

– Не по внешности, а по своим ощущениям, – возразила я. – Он кажется фальшивкой. Даже фамилия – Москвичёв – явно вымышленная!

– Первое впечатление бывает обманчиво.

Я подняла голову и заглянула ему в лицо.

– Так ты хочешь, чтобы я работала на Диму?

Из глаз у него уже ушла краснота. Они внимательно смотрели на меня, а веснушки под ними были так близко, что у меня сбилось дыхание и я забыла, о чём только что говорила. Я хотела, чтобы он снова поцеловал меня, но сама не решалась. Наш поцелуй мы так и не обсудили. И надо ли?

Паша, как видно, не разделял моих страданий, а преспокойно продолжал разговор:

– Только если тебе это интересно! Но я не хочу, чтобы ты принимала решение, основываясь на истинности или ложности возраста работодателя.

– Ну да, – пробормотала я и снова перевела взгляд на зеленоватую квадратную плитку на стене, которая отражала бледный свет ламп.

Лампы горели только в этом помещении, в коридоре их давно погасили. Скамья уже не казалась мне такой холодной. А Пашина рука на моём плече согревала лучше всякой куртки. Было в этой обстановке что-то располагающее к откровениям. И раз уж пауза стала затягиваться, я могла бы спросить Пашу о поцелуе… Но вместо этого сказала другое:

– Как ты думаешь, зачем он просил воды?

И хотя под словом «он» мог скрываться кто угодно, Паша сразу понял, что я говорю о моём ночном госте.

– Хотел пить? – предположил он.

– То есть это нормально: заявиться к незнакомке среди ночи, чтобы попросить напиться?

– Я не говорил, что это нормально! – возразил он. – Чем дальше, тем меньше в этой истории нормального! Но с точки зрения логики: он захотел пить – он попросил пить. Если бы он швырнул эту воду тебе в лицо, было бы куда более странно.

– А оставить мокрое пятно на моём полу считается?

Теперь уже Паша повернул ко мне голову.

– Ты думаешь, что вода играет серьёзную роль? – спросил он.

Я только плечами пожала, избегая его взгляда. Не хотелось снова бороться с желанием его поцеловать.

– Как будто мы в каком-то фэнтези, – усмехнулся Паша.

От удивления я всё-таки посмотрела ему в лицо.

– Ну там, магия, связанная со стихией, – ответил он на мой немой вопрос.

– Я не читаю фэнтези, – сказала я.

И он принялся рассказывать мне о книгах, где есть водные маги, огненные маги и прочее разделение. Я внимательно слушала, чем дальше, тем сильнее понимая, что не так уж важно, какую тему мы обсуждаем, – мне нравится спорить с ним или соглашаться. С ужасом я понимала, что влюбилась по уши, а в какой-то момент мелькнула тёплая мысль, что у нас на самом деле может что-то получиться. В конце концов, чем мы хуже других? На свете полно пар, где маги и немаги живут счастливо!

Под утро Паша всё-таки задремал, привалившись к стене и продолжая обнимать меня за плечи одной рукой. И, медленно проваливаясь в сон, я ощущала его рядом… и мне было хорошо…

Из дрёмы вырвал скрип замков.

– Метельская! На выход!

Я осоловело заморгала, возвращаясь в неприглядную реальность. Паша тоже проснулся.

– Метельская! – повторил дежурный.

Я встала и пошла за ним. На душе тут же заскребли кошки.

Дежурный провёл меня по коридору и открыл одну из дверей. Я попала в кабинет к вчерашнему «официальному» типу. Его острый крысиный нос я сразу узнала. Он сидел за письменным столом, а позади него виднелось окно, забранное частой решёткой.

– Садитесь, Полина Алексеевна, – указал он на стул напротив.

Я села, стараясь унять волнение.

«Официального» звали Михаил Григорьевич Высовский. Из-за небольшого роста и тонких черт лица он сперва показался молодым, но вблизи стало ясно, что ему не меньше сорока.

Он задал всего пару вопросов: имя-фамилия, как давно знакома с Пашей, знала ли про его фальшивое удостоверение, зачем забрали у Екатерины Гольц ноутбук с конфиденциальной информацией.

Я отвечала на вопросы честно, а вот про информацию насторожилась.

– Этот ноутбук принадлежал подозреваемому в убийстве, он был необходим для расследования, – сказала я.

– Заигрались вы с Кузнецовым, – отозвался Михаил Григорьевич, холодно глядя на меня. В руках он вертел ручку. – Убийство, подозреваемый… Вы – максимум частные сыщики и не имеете права на расследование преступления. А минимум – мошенники, обманом выманившие у девушки ноутбук.

– Мы можем хоть сейчас вернуть ноутбук хозяйке, – сказала я, от его взгляда мне было сильно не по себе.

Да и вообще эти наручники, зелёная плитка и решётки на окнах пугали меня до чёртиков.

– Разумеется, – рассеянно сказал он и сделал какую-то пометку в лежащей перед ним тетради.

Я ждала следующего вопроса, но Михаил Григорьевич задумался о чём-то.

– Значит, вы знакомы с Павлом недавно, – протянул он. – Вы знаете, что раньше он работал в этом самом отделении?

Я изумлённо покачала головой. Выходит, они его прекрасно знают? И всё равно арестовали? И почему Паша за всю ночь об этом не упомянул?

– Вы ведь магичка, верно?

Я кивнула. Зачем переспрашивать десять раз?