Королева Солнца: Аварийная планета Нортон Андрэ

– Интересно, видел ли наземный экипаж газовое облако, – сказал Тан Я. – Уверен, сейчас у них уже есть доступ к спутникам наблюдения.

Такую болтовню капитан едва терпел даже в те времена, когда они стояли в доке или летели в безопасном гипере. Но он знал, что молча ждать того плохого, которое то ли наступит, то ли нет, и прислушиваться к внутренним голосам – еще хуже.

– Мы полагаем, что они собираются взлетать.

«Мы полагаем, что они еще живы».

Она, наверное, произнесла это вслух, поскольку Джелико ответил:

– Пираты действуют так, будто это верно.

Тут Раэль услышала короткий вздох и хриплый от возбуждения голос Тана Я:

– Сигнал – они взлетели!

Чуть позже игла света вырвалась из центра огненного колеса на большом экране и устремилась наружу, с видимой мучительной медленностью двигаясь над массивным диском Геспериды IV.

Раэль запросила главный компьютер, и на экран вывелось окно с графиком орбиты. Две светящиеся линии показывали пиратские корабли, первый шел наперехват. Третий, как знала Раэль, ждал на другой стороне планеты.

– Судя по курсам, они нас не видят, – сказал Стин, пока Раэль пыталась осмыслить увиденное.

Джелико что-то коротко сказал, соглашаясь.

В лаборатории появился Ян Ван Райк и молча присоединился к Раэль. В этой битве им двоим нечего было делать, кроме как ждать. И смотреть.

И надеяться.

На экране появилась вспышка.

– Противник стреляет, – сказал Тан Я.

Раэль задержала дыхание, во все глаза глядя на светящуюся линию, изображавшую курс «Королевы». Линия не погасла, мигнув, и не запылала внезапной вспышкой света, означающей попадание. Медленно и неуклонно точка уходила прочь от планеты, скорость ее видимо падала. Но Раэль поняла, что это только иллюзия.

– Он держится низко, – заметил Тан Я. – У него проблемы?

– Скорее, он собирается пройти целый виток и скрыть свой курс ухода в электромагнитных полях островов, – ответил Стин.

– А мы уже будем на позиции, – сказал Джелико. – Сбросим часть охладителя между ними и пиратами. Это вместе с их собственным выхлопным облаком может отклонить луч бластера от «Королевы Солнца».

– А! – произнес Ян, улыбаясь в экран.

Яркие цвета залили его лицо и причудливо заиграли на белых волосах. Раэль улыбнулась. В его присутствии ей было как-то спокойнее.

– Это может сработать только раз, значит надо, чтобы хватило одного раза, – сказал капитан.

Они смотрели, как «Королева» уходит за край планетного диска, преследуемая пиратским кораблем. Затем Джелико включил двигатели. Ускорение возросло до 1 g и перешло этот барьер.

– Одна целая шесть десятых, – сказал Стин и усмехнулся. – Цифра подходящая.

Джелико тоже позволил себе намек на улыбку.

– Именно. Теперь, к сожалению, нам предстоит возня с грузом при высокой гравитации. Ян? Раэль, помоги ему – давайте рассыплем у них мусор по дороге.

– Мусор? – удивилась Раэль.

Ван Райк передразнил ее удивление, и они оба рассмеялись.

– Давай сделаем творческий жест, – сказал Ян.

По его голосу Раэль догадалась, как он обрадовался, что наконец есть работа и для него.

Двигаясь со скоростью, удивительной для человека его роста и габаритов, он спустился в грузовой отсек; Раэль поспешила за ним, рискуя сломать себе шею. Ван Райк ухватился за поручень, подбоченился свободной рукой и обозрел аккуратные ряды контейнеров. Для Раэль они были все одинаковы, но Ян наверняка знал, что в каком.

Внезапно он бросился вперед, и за невообразимо короткое время распечатал кучу контейнеров, подтаскивая самые разные предметы к шлюзу, где Кости наскоро грузил посыльные торпеды в мусоросбрасыватели. Пока они работали, Ван Райк безостановочно комментировал, и от этих комментариев Раэль смеялась так, что живот заболел.

– Меня годами дразнили за эти норсудрианские носовые кольца, – говорил он, кидая связки каких-то предметов на плетеные маты мусоросбрасывателя. – Будто это негодная покупка. Я думал, найдется где-нибудь раса, которая захочет ввести новую моду. Никогда не признавайся стажерам в неудачной покупке. Они должны думать, что ты знаешь все, иначе тебя вообще слушать не будут. Носовые кольца!

Носовые кольца присоединились к нагромождению других причудливых предметов, сложенных в клетках, которые Кости приварил к торпедам.

– И вот тебе ценный урок. Никогда, вообще никогда не верь мирквидийскому торговцу, когда он, она или оно – у них табу на обнародование своего пола – предлагает тебе услуги переводчика в Эмпориуме всеобщего благорасположения на Дургеварте-пять. Я думал, что купил редкие драгоценные камни, а что я нашел в контейнерах после взлета? Пиплианские сапожные колодки. Я, конечно, сказал остальным, что это ритуальные предметы, известные по всей ригелианской границе. Не то чтобы мне поверили, – бросил он через плечо, – но хотя бы притворились. Человеку приходится думать о самоуважении…

Никогда ей не было так весело в такой опасности! Казалось, прошла всего минута – хотя все ее тело ныло от непривычной работы после многих дней неподвижности, – когда Ян включил интерком и сказал:

– Шлюзы полны, капитан, и я готов их запечатать.

Они отступили в люк, суперкарго запечатал шлюз, и они вернулись в лабораторию наблюдения.

Когда они туда дошли, по интеркому донесся голос Джелико:

– Эй, в лаборатории! Не пропустите спектакль.

– Мы готовы.

– Сначала мусор, – сказал Стин. – Первый аппарат – пли!

Раэль видела, как торпеда вышла из шлюза, сопла системы ориентации полыхнули, выводя ее на курс. Тогда ударил маршевый двигатель, и торпеда исчезла. Раэль подавила смех при мысли, что они обстреливают «грушами» из-под джакека корабль, вооруженный коллоидными бластерами.

Хотя при скорости этих кораблей пустая «груша» будет смертельной, если попадет в корпус.

– Второй аппарат – пли!

Выплыла вторая торпеда, легла на другой курс и тоже исчезла. Ян испустил поддельный вздох сожаления.

– Жаль было расставаться с носовыми кольцами.

Раэль фыркнула, не отрывая глаз от экрана.

– Взрыв первой! – сказал Стин.

Раэль представила себе, как взрывается торпеда, превращая свою начинку в несущийся с бешеной скоростью град металла, пластика и замерзшего мусора.

– Второй… третьей… – Он замолчал. – Орбиты в пределах допустимых параметров.

И как раз тогда Раэль увидела дугу, описываемую «Королевой Солнца» вокруг планеты.

Ян молчал. Они с Раэль смотрели, и каждое мгновение растягивалось в напряжении, пока вдруг не раздался голос Джелико:

– Представление начинается.

Капитан включил тормозные двигатели, и «Полярная звезда» камнем понеслась к планете.

– Корабль точно впереди…

На «Королеву Солнца» обрушился двойной удар молота.

– «Ариадна»! – воскликнул Лоссин; потом шерсть у него на шее вновь встала дыбом, он что-то сказал на своем языке и добавил: – «Полярная звезда».

Как бы его ни называли, угловатый корабль сейчас уходил за корму, словно красноватая комета. Его корпус светился по краям, и это был знак приветствия, хотя у Рипа пот капал с бровей от усилий представить себе тактику Старика.

Сопла «Полярной звезды» моргнули, и вдруг Рипа пронзило понимание. Он заглушил двигатели «Королевы Солнца». Через мгновение зловещее пламя коллоидного бластера взорвалось за кормой, закрыв «Полярную звезду» завесой огня…

…который устремился за ионным следом «Полярной звезды», отклоняясь от «Королевы».

И все же взрыв бешено подбросил их вверх. Задребезжали двигатели, которые Рип включил, пытаясь вновь овладеть кораблем. Перегрузка вдавила его в кресло. Он бился с управлением, пробираясь сквозь след страшного оружия.

Еще один импульс сотряс мостик. Огни консоли засветились красным. «Королева» вставала на дыбы и брыкалась, как дикая лошадь, – если бы Рипу не помогал компьютер, он бы проиграл эту битву. С помощью автопилота, демпфировавшего самые резкие броски, он вновь поставил корабль на курс. Однако пение машин стало куда резче. В нем ощущалась острая нота повреждения корпуса – трение воздуха о порванную обшивку «Королевы».

Доклад Крэйга Тау это подтвердил:

– Температура корпуса девяносто пять процентов допустимой и быстро растет, – доложил тот, стараясь говорить бесстрастно. – Мы потеряли люк под резервуаром с охладителем, разрядка через три минуты.

Близкий взрыв уменьшил способность «Королевы» охлаждаться, и аэродинамические качества ухудшились. Меньше чем через три минуты корабль должен был сбросить лишнее тепло – или рисковать взрывом перенапряженной охладительной системы.

А тогда двигатели, кпд которых будет принесен в жертву выбросу перегретого газа, уносящего тепло из корпуса, больше не смогут компенсировать трение атмосферы, вцепившейся в царапину на корпусе.

Рип почти видел это – так ярок был образ, – как пробоину на «Полярной звезде», когда они ее нашли.

«Королева» гибла, и ее смерть бросит их в тот ад, где возрождались деревья-фениксы.

Огненное колесо полярного сияния захватило уже всю видимую часть планеты, такое яркое, будто одна из лун воспроизводила древнюю картину своего рождения, снова поднимаясь из трещины, вырванной в коре планеты ее созданием.

– Противник вне дистанции обнаружения, – сообщил Лоссин и тут же добавил: – Тормозной огонь впереди, пять отметка шестьдесят пять, семь тысяч пятьсот километров и идет на сближение.

То был первый из пиратских кораблей, спустившийся с медленной орбиты на перехват «Королевы» в ее быстром полете.

Рип забарабанил по консоли.

– Минута до разрядки, – доложил Тау. – Температура корпуса сто десять процентов и возрастает.

Рип ощутил резкий рост энергии пси-связи. Разумы трех остальных выталкивались на поверхность, идеи текли в его мозг резкими сдвигами восприятия, ускользавшими, хотя рациональная сторона его личности и пыталась их ухватить. Он встряхнул головой, отгоняя лишнее и сосредоточиваясь на экранах.

Под ним широкие полотнища молний рвали небо, а выше, но все еще под кораблем, свет полярного сияния казался почти твердым. Медленное колесо электрического огня гипнотизировало, от его центра исходил клуб вращающегося света, причудливый смерч ионизированных частиц, вслепую ищущих электрического соединения, которое решит судьбу деревьев и возродит жизнь Геспериды IV.

Успели парящие уйти подальше?

Еще одно полотнище молнии вспыхнуло на экране над ним.

А «Королева» достаточно далеко?

Хотя это и не важно.

– Противник на три отметка тридцать пять, три тысячи четыреста километров, идет на сближение.

Курс перехвата. Они действуют наверняка.

И еще раз без предупреждения сдвиг восприятия пронзил мозг Рипа. Они были здесь все четверо, колесо энергии и сознания, и вдруг, без всякого ощущения идентичности, но с полной ясностью, Рип ощутил, что капитан пиратов отдал приказ открыть огонь.

И каким-то образом он уже знал, что делать.

Действуя инстинктивно, Рип отключил реактивные двигатели и вручную произвел сброс охладителя, оставляя за собой расширяющееся облако пара, которое тут же завертелось и засияло в буре частиц, порожденных солнцем, и электромагнитных полей целанитовых островов.

Корабль вздрогнул. Снова ремни впились в тело Рипа. Нос «Королевы» наклонился вниз, к буре света.

Секунды шли в мучительной неизвестности. Не вообразил ли он это все?

Удар молота, еще сильнее первого, потряс корабль, и Рип чуть не потерял сознание. В носу горело – кровь. Он сморгнул слезы и изо всех сил сосредоточился. На экране полыхнуло кипящее пламя, изливаясь из световой точки, которая летела к ним…

И отклонилась вверх, выше корабля, в пылающее облако оставшегося позади газа. Сфера света сдетонировала, распускаясь сложным цветком огня.

И тогда, будто привлеченное красотой цветка, щупальце света от центра огненного колеса отыскало путь и мягко коснулось поверхности сферы.

И медленно под облаками разгорелся свет, глубоко внизу под вращающимся полярным сиянием, закипая все ярче и ярче, пока облака не почернели на его фоне и не рассыпались. Смерч электрического огня, тонкая трубка адского пламени, выстрелил вверх вдоль щупальца.

Он коснулся сферы, и та расцвела чудовищным одуванчиком ослепительных нитей, которые побежали по ее поверхности, чтобы сойтись там, где ее создал бластер. Из вращающегося хаоса ударила молния и поразила световую точку – пиратский корабль. Полыхнул свет, медленно расцвела огненная роза, распалась на лепестки и была подхвачена магнитной бурей, рвущей ее на части. Когда исчез последний клуб света, от пиратского корабля не осталось и следа.

Все молчали, потом Рип услыхал тонкий голосок Туе:

– Это сделали мы?

Донесся голос Дэйна, низкий и тревожный, пытающийся справиться со смятением:

– И да, и нет. Мы создали ионизированное облако, которое повернуло луч бластера точно в источник планетной бури. Молния планетарного масштаба. Но ничего бы с ними не было, если бы они не стреляли.

Тут «Королеву» встряхнула ударная волна от чудовищного взрыва молнии, все же более слабая, чем ярость бластерного луча.

Рип пытался овладеть кораблем и наконец по дрожи консоли у себя под руками понял, что это удалось.

– Отсеки, докладывайте, – сказал он, ощущая во рту сухость и горечь.

– Ионосферная осцилляция начинает спадать, – доложил Лоссин. – Несколько уменьшается задержка информации со спутников.

Рип внимательно слушал всех остальных и оглядывал консоль, готовый к любым изменениям. С дырой в обшивке, «Королева» была неустойчивой, и при подъеме приходилось снижать скорость. Но все же они поднимались.

– Согласно показаниям, охладительные резервуары выбросили около трех тонн целанита, – доложил Дэйн последним. – Кажется, все остальное в порядке, но для уверенности мне потребуется провести инспекцию.

– Ты думаешь, целанит помог вызвать это… – Джаспер замялся.

– Воспламенение, – закончил за него Тау. – Или придумай новое слово. Только спорить могу, что ничего подобного мы больше никогда не увидим.

– Только не Туе! Только не Туе! – донеслось жаркое заверение, и вдруг радость зазвенела по кораблю, как разрядка после напряжения.

Рип не хотел отравлять радость, но счел нужным напомнить:

– Нам еще иметь дело с двумя пиратскими кораблями.

Тут же в подтверждение этого Лоссин монотонным голосом объявил новые координаты:

– Противник на четыре отметка сорок два, четыре тысячи двести километров, идет на сближение… – Его голос сорвался до шепота, и глаза расширились, шерсть на щеках встопорщилась. – Противник потерял ход… нет… выхлопы сопел неровные. Они выходят из боя?

– Это не от взрывной волны? – спросил Дэйн.

– Ведут себя так, будто по ним что-то стукнуло, – сказал Штоц. – Только у «Звезды» нет оружия…

– У нас еще несколько минут до того, как следующий выйдет на позицию, – сказал Рип. – А что тогда? На второе чудо рассчитывать не приходится.

– Боги смеются, – неожиданно сказал Лоссин. – Входной сигнал.

По жесту Рипа он включил трансляцию.

– …прекратить перестрелку. Любой выстрел будет рассматриваться как военные действия против Космической полиции со всеми вытекающими последствиями.

– Спутники наблюдения сообщают о пяти кораблях, идущих к Геспериде-четыре, – ликующим басом сообщил Лоссин. – Соответствуют спецификациям корветов Космической полиции. Противники пытаются уклониться от встречи.

– О-о, дайте нам посмотреть на представление, – протянул Али, и снова все рассмеялись от облегчения.

Рип сделал глубокий вдох, легкие болезненно заныли. Два пиратских корабля уходили из виду за край планеты. Он усмехнулся, видя, как подбитый тщетно пытается уйти от неумолимых векторов кораблей Космической полиции, у которых вооружение было не хуже, а дисциплина получше. Второй, с возможностью переносить большие перегрузки, привычные шверам, мог уйти. Но ненадолго.

«Королева» уже отзывалась на управление, хотя и неуверенно, угрозы больше не было. Рип ощутил, как спадает тяжесть с его плеч.

Закрылись пылевые щиты.

– Входим в ионосферу, – сообщил Лоссин. – Шум продолжает уменьшаться.

Рип посмотрел на график на экране. Если татх построил его верно, то в следующий раз, когда поднимутся щиты, они уже выйдут из ионосферы в космос, что означало возможность встречи с «Полярной звездой» – и с Космической полицией.

И им придется убеждать Космическую полицию в законности своей сделки с парящими.

Рип про себя усмехнулся. После того, что они прошли, разобраться с Космической полицией будет как нечего делать.

Если не вступит закон Мерфи.

Туе проснулась и посмотрела на часы, автоматически вычисляя. Она радовалась, что больше не надо привязываться ко времени Геспериды – и без того достаточно противно переводить стандартное терранское во время Биржи.

– Неделя, – сказала она себе, выпрыгивая из койки и натягивая свежую гимнастерку из очистителя.

От этого движения ее повело назад, что на секунду показалось странным. Тело приспособилось раньше мозга, отчего чуть закружилась голова, и она засмеялась и нырнула к своей консоли сделать заметку: в длинном письме Момо, которое она писала, надо упомянуть, как она, Туе, настолько привыкла к тяготению, что даже стала ошибаться в реакции.

Вводя заметку для самой себя, Туе заметила, каким длинным стало письмо. Сколько всего надо рассказать! И разных членов клинти интересуют разные стороны. Момо захочет знать все о том, как она приспособилась жить в тяготении и потом снова к невесомости, и о народе в лагере торговцев, но к битве с пиратами проявит мало интереса – удрали, и хорошо.

А для Китин Туе описала, как капитан Джелико разыграл «Бильярд мертвой собаки», чтобы обмануть пиратов, и как дождался апогея своей сложной орбиты, чтобы по направленному лучу послать сообщение Космической полиции.

«Он не знал, как Рип и все остальные на „Королеве“, прошло его сообщение или нет и будет ли ответ», – напечатала она и стала живо описывать, как капитан предположил, когда Рип будет стартовать, и сделал так, чтобы «Полярная звезда» находилась на стационарной орбите точно над позицией старта, – что меньше всего могли ожидать пираты.

«Капитан предположил, что будет делать Рип, потому что так поступил бы он сам, а Рип подумал, какая была бы тактика у капитана. Если хочешь водить свой собственный корабль, Китин, ты должна научиться думать, как они».

Для Нунку Туе приберегла рассказ о том, что случилось на планете. Они все еще оставались в зоне Геспериды, поскольку Космическая полиция свои расследования проводит очень тщательно. Ученые на борту кораблей торговцев и кораблей Космической полиции воспользовались случаем навести на планету все свои приборы, чтобы измерить, записать и оценить происходящие там драматические изменения. Компьютерный эксперт Нунку очень интересовалась сбором данных.

И еще для Нунку, которая беспокоилась о будущем своей клинти, были новости, что они, увы, не станут баснословно богатыми.

«Мы можем сохранить то, что добыли на планете, и это поможет модернизировать и заправить корабли, и новый груз тоже наш, потому что мы заключили с парящими законную сделку. Но даже если бы мы могли снова сесть на планету, наша лицензия приостановлена. Космическая полиция и власти, говорит наш суперкарго, еще много лет будут ругаться насчет разумных существ, с которыми никто не может разговаривать».

А для третьего своего друга, мечтавшего вступить в Космическую полицию, она описала этот правоохранительный орган Терранской Федерации. Когда корабли встретились, Космическая полиция уже разобралась с пиратами и охотно показала видеозаписи встречи с ними.

Туе получила настоящее удовольствие от беседы с капитаном Космической полиции. Пожилая женщина с темным лицом и серебряными волосами напомнила Туе капитана Джелико.

О ней Туе решила рассказать Момо.

«Она задала мне много вопросов о том, что было на Геспериде-четыре, а когда я шутила, у нее губы кривились – как у нашего капитана, когда он смеется про себя».

Туе остановилась, припоминая капитана Джелико. Она знала, что заставить его улыбнуться куда труднее, чем заставить иного расхохотаться, и была горда, когда ей это удавалось.

«Думаю, я понемногу узнаю нашего капитана. Чтобы рассмешить кого-нибудь, надо его знать. Дэйна я могу рассмешить», – добавила она.

Дэйн? Это ж сколько она уже сидит у себя в каюте, записывая воспоминания?

Туе виновато посмотрела на часы, закрыла компьютер, вылетела из каюты и, отталкиваясь от переборок, устремилась по коридору в грузовой отсек.

Там за компьютером сидели Дэйн и Ван Райк.

– Новости? – спросила она. – Моя вахта?

Они оба обернулись, и Дэйн ответил:

– Ничего нового, мы уже кончаем записывать. Глиф программирует спутники наблюдения на продолжение сбора данных, но Тау думает, у нас и так есть с чем работать. Все последующие изменения на планете займут много времени.

– С чем работать? – спросила Туе. Тут ее осенило, и она воскликнула: – Торговля данными?

– Именно, мой юный друг, – сказал Ян Ван Райк, сдвинув белесые брови. Он держал в руке пленку квантовой записи и улыбался. – Вот еще один наш груз – данные. Ученые станут за них драться, и я думаю заключить несколько отличных сделок за наш вклад в коллективную мудрость Федерации.

Дэйн кивнул Туе:

– Вилкокс говорит, Космическая полиция скоро с нами закончит. Как только они улетят, будем распределять груз.

– А потом летим в ближайший порт? – От радости Туе не могла стоять спокойно, и оба человека рассмеялись, когда она запрыгала от стенки к стенке, делая по дороге сальто.

– В ближайший порт, – повторил Ван Райк, а потом торжественно добавил: – Не трать сразу всю энергию. Тебе еще придется здорово попотеть, когда будем таскать груз на «Звезду».

– Ригелиане не потеют! – свистнула она на лету.

– А ты научишься, – ответил ей Дэйн. – Поверь мне, придется.

Туе все еще смеялась, когда добралась до рубки. Не то чтобы ей там было что делать, но она хотела все видеть и знать все, что происходит.

Придя туда, она заметила, что терране вернулись к своим старым привычкам, выработанным тяготением: все были развернуты головами в одну сторону и упирались в палубу магнитными подковками. Туе устроилась над ними, чтобы не мешать, и стала смотреть, как капитан Джелико и Тан Я разговаривают со связистом Космической полиции на большом экране. На боковом экране были Рип и Лоссин в рубке «Полярной звезды».

– Капитан говорит, что скоро сворачиваемся, – сказал лейтенант, очевидно переводя взгляд с одного экрана на другой.

– Недели должно было хватить, – сухо ответил Джелико.

Лейтенант был молод, и в нем угадывалось ригелианское происхождение. Туе нравился зеленоватый оттенок его чешуйчатой кожи над аккуратной черной с серебром формой Космической полиции.

– Обычно рапорты пишутся дольше, чем начинается и длится само дело.

Тан Я тихо фыркнул:

– Нас ждет ничуть не лучшее при встрече с Управлением торговли.

– Не каждый находит разум на предположительно необитаемой планете, готовой взорваться, и одновременно подвергается атаке пиратов, требующей подать тревогу класса сверхновой, – сказал лейтенант, сверкнув искрами желтых глаз. – Я посмотрел ваши имена в архивах. Похоже, владыки космоса отмерили «Королеве Солнца» больше обычной дозы приключений.

Тан Я ухмыльнулся, но капитан Джелико только пожал плечами:

– Такова жизнь у нас, вольных торговцев.

– Ладно, в общем, капитан велит закрывать это дело и двигаться. Шеннон? – Голова лейтенанта повернулась к экрану, на котором был Рип. – Наши пилоты хотят вам сказать, что это была отличная работа – там, над планетой.

Темное лицо Рипа густо покраснело, но не успел он ответить, как лейтенант Космической полиции небрежно отсалютовал и прервал связь.

Тан Я тоже закрыл свой экран, переключив его на внешний обзор. Несколько секунд был виден корабль Космической полиции, разгонявшийся для прыжка. Потом он исчез.

Джелико включил интерком:

– Торсон, Ван Райк, можете начать перевалку груза.

Туе восприняла это как призыв вернуться к своим обязанностям и вылетела из рубки раньше, чем капитан и связист успели ее заметить.

Она нырнула вниз по палубам – то есть начала нырок. Пролетая мимо кают-компании, она услыхала рокот голосов и остановилась заглянуть. Там она увидела всех девятерых из бывшего экипажа «Ариадны». Они либо ее не заметили, либо для них было не важно, что она слышит.

Они говорили по-татхски, и через несколько секунд Туе поняла: они обсуждают, что делать дальше.

– Я знаю, чего хочу, – говорила Камсин, вздыбив шерсть около ушей. – На том корабле нет стюарда. «Ариадна» или «Полярная звезда» – имя не имеет значения. Это мой родной корабль. Капитан сам мне сказал, что я могу подписать контракт как член экипажа. Рип Шеннон говорил за нас всех. Я подписала, и теперь я в экипаже.

Раздалось мягкое добродушное уханье татхов, и на его фоне прозвучал свистящий смех Сиера.

– У них уже есссть два врача, – сказал Сиер. – К ссссожалению, мне придетссся иссскать сссебе новую койку. Жаль будет оссставить моих ссспутников в момент уссспеха.

Раздались протестующие голоса. Туе знала, что врача все любят.

– Я не знаю, что делать, – сказал Глиф. – Я, может, захочу остаться, а может, нет. Слишком все быстро; дух мой все еще скорбит, и я не могу мыслить ясно.

Мягким рокочущим барабаном заговорила Тасцин:

– Никто не обязан решать прямо сейчас. Мы заработали проезд и место. Мы можем принять решение в ближайшем порту, а можем остаться дольше и отработать свое место, если захотим. Капитан Джелико это заявил ясно.

– Дэйн говорил, ему нужны руки на перевалке груза, – вдруг сообщил Иррба, сидевший возле интеркома.

Это напомнило Туе о ее обязанностях. Уходя, она услышала движение среди торговцев, и некоторые последовали за ней.

Она понеслась вперед, мысленно перебирая весь груз и думая о физике перевалки в невесомости. Это было ее поле деятельности, и она знала, что Дэйн попросит ее помочь.

Внутри ее поднялась волна радости. Письмо она закончит в гипере и отправит в ближайшем порту, но ее больше не тянуло вернуться в клинти. Теперь ее дом здесь. Она стала разминать пальцы, предвкушая приятную работу.

Дэйн Торсон подцепил ногой рычаг возле консоли и загерметизировал последний люк грузового трюма «Полярной звезды».

– Сделано! – сказал он, оглядывая свою команду.

Все обменялись довольными возгласами и начали расходиться – те, кто возвращался на «Королеву», надели скафандры, а остающиеся пошли выпить чего-нибудь холодного после тяжелой работы.

Дэйн посмотрел на символы, которые мигали на экране связи. Груз был распределен поровну по кораблям так, чтобы максимально эффективно использовать горючее. Осталось только доставить хубата обратно на «Королеву» и поровну распределить экипаж между кораблями. Потом можно уходить из системы Геспериды к ближайшему порту.

Дэйн включил связь:

– Рип, мы готовы.

– Передам капитану Джелико, – ответил Рип.

Дэйн прислушался – но ментального эха от Рипа не было.

Он повис рядом с креслом, закрыл глаза, протянул сознание…

Ничего.

Его воображение подсказало вероятное местонахождение всех троих. Он знал, что Рип в рубке «Звезды», а Джаспер и Али – где-то в машинном отделении. Но «увидеть» товарищей изнутри их сознания он не мог. Экран? Дэйн не знал ни о какой новой способности отгораживаться от других, хотя, быть может, остальные трое как-то ее обрели, а он нет.

Он пожал плечами, отгоняя эти мысли, закончил работу и отправился что-нибудь поесть.

На камбузе его приветствовали приятные острые запахи. Камсин уже кое-что узнала о вкусах терран по рецептам, которыми Фрэнк Мура с ней поделился.

Дэйн успел съесть половину вкусного блюда, когда загорелся сигнал интеркома – передача с «Королевы Солнца», включенная в сеть обоих кораблей.