Спасение Спаркс Николас

Мелисса выставила дом на продажу.

Тейлор сидел в машине с включенным мотором, когда женщина вышла на крыльцо. Она помахала ему, и он наконец выключил зажигание. На заднем дворе кричали дети.

Мелисса обняла его.

— Как дела? — спросила она, пристально глядя на гостя.

Тейлор отступил на шаг, избегая ее взгляда.

— Нормально, — рассеянно ответил он и кивком указал в сторону таблички: — Зачем это?..

— Разве непонятно?

— Ты продаешь дом?

— Да.

— Зачем?

Мелисса оглянулась и грустно опустила плечи.

— Я больше не могу здесь жить… — наконец ответила она, и голос у нее оборвался. — Слишком много воспоминаний.

Она сморгнула слезы и молча посмотрела на дом, вдруг показавшись такой усталой и надломленной, словно смерть Митча совершенно лишила ее жизненных сил. Тейлор ощутил страх.

— Вы ведь не собираетесь уезжать из города? — недоверчиво спросил он. — Надеюсь, ты подыщешь новый дом в Идентоне?

Долгая пауза. Мелисса покачала головой.

— Куда вы едете?

— В Роки-Маунт.

— Но зачем?.. Вы двенадцать лет прожили здесь… у тебя друзья в Идентоне… и я… Если проблема только в доме, то я смогу помочь, — быстро заговорил Тейлор, не дожидаясь ответа. — Если не хочешь оставаться тут, я выстрою тебе новый дом где пожелаешь.

Мелисса наконец повернулась к нему.

— Дело не в доме… В Роки-Маунт живет моя родня, и сейчас я в ней нуждаюсь. Мальчики тоже. Там их двоюродные братья и сестры… а учебный год только что начался. Им будет не так уж сложно привыкнуть.

— Ты скоро уезжаешь? — спросил Тейлор, все еще не видя в ее словах никакого смысла.

Мелисса кивнула.

— На следующей неделе, — ответила она. — У родителей есть старый коттедж, где я могу жить, пока не продам дом. Он стоит на той же улице, где живут они. А если мне придется искать работу, они будут присматривать за мальчиками.

— Я могу помочь, — повторил Тейлор. — У меня есть для тебя работа… будешь заниматься счетами и заказами, если тебе нужны деньги. И все это можно делать, не выходя из дома. Свободный график.

Она грустно улыбнулась:

— А что, ты и меня хочешь спасти, Тейлор?

От ее слов он вздрогнул, и Мелисса искоса взглянула на него, прежде чем продолжить.

— Ты ведь именно это пытаешься сделать, не так ли? Приводишь в порядок лужайку, играешь с мальчиками, предлагаешь построить дом… Я ценю твои усилия, но сейчас мне нужно другое. Я должна справиться с бедой самостоятельно.

— Никого я не спасаю, — возразил Тейлор, пытаясь скрыть обиду. — Я знаю, как тяжело потерять близкого человека. Просто мне не хотелось, чтобы тебе пришлось справляться в одиночку…

Мелисса медленно покачала головой.

— Тейлор… — по-матерински заботливо сказала она. — Никакой разницы нет. — Она помедлила, прежде чем добавить: — Ты всю свою жизнь только тем и занимаешься, что спасаешь людей. Если какая-нибудь женщина нуждается в помощи, ты даешь ей то, что нужно, лишь бы это было в твоих силах. Сейчас ты переключился на нас…

— Вовсе нет, — запротестовал Тейлор.

Но Мелиссу было не разубедить. Она взяла его за руку.

— Неправда, — мягко сказала она. — Именно так ты поступил, после того как Валери оставил бойфренд. Именно так ты поступил, когда Лори чувствовала себя покинутой и одинокой. Именно так ты повел себя с Денизой, когда понял, как ей тяжело живется. Вспомни все, что ты сделал для нее, — с самого начала. — Мелисса помолчала, позволяя Тейлору вникнуть. — Ты испытываешь потребность помогать людям — так было всегда. Возможно, ты сам в это не веришь, но твоя жизнь — сплошное тому свидетельство. Взять хотя бы работу. Ты строитель, ты чинишь то, что сломалось. А как пожарный, ты спасаешь людей. Митч никогда не понимал тебя на все сто, но для меня это очевидно. Вот какой ты.

Тейлор, не сумев ответить, отвернулся. У него кружилась голова. Мелисса стиснула его руку.

— Ты молодец, Тейлор. Но мне нужно другое. И, строго говоря, тебе тоже. В один прекрасный день ты решишь, что я наконец «спасена», и пойдешь дальше, ища следующего, кому нужно помочь. Конечно, я буду благодарна за то, что ты сделал… но ведь я прекрасно понимаю причину твоего поведения.

Она замолчала, ожидая ответа.

— Какую причину? — хрипло спросил Тейлор.

— Ты спасаешь меня, но в то же время пытаешься спасти и себя самого — из-за того, что случилось с твоим отцом. И я, как бы ни старалась, не смогу тебе помочь. Ты должен сам ответить на вопрос.

Тейлор отшатнулся как от удара. У него перехватило дыхание, и он принялся разглядывать собственные ноги. Мысли бешено неслись, в памяти возникали хаотические, бессвязные картины — сердитое лицо Митча в баре, слезы в глазах Денизы, пожар на складе, силуэт отца, залитый солнечный светом…

Мелисса видела, что Тейлора обуревают эмоции. Женщина притянула его к себе и крепко обняла.

— Ты был для меня как брат. И мне очень приятно, что ты приходил сюда ради моих сыновей. И если ты нас по-настоящему любишь, то поймешь: я говорю все это не для того, чтобы обидеть тебя. Я знаю, чего ты хочешь, но не нуждаюсь в спасении. Куда лучше будет, если ты сумеешь спасти себя самого — точно так же, как ты пытался спасти Митча.

Тейлор не находил слов. Так они стояли, обнявшись, в мягком утреннем свете.

— Но как?.. — наконец прошептал он.

— Сам знаешь, — ответила Мелисса, не выпуская друга из объятий. — Ты уже знаешь.

Тейлор ехал словно в тумане. Ему с трудом удавалось сосредоточиться на дороге — он сам не знал, куда направляется, и в мыслях царил страшный беспорядок. Последние силы покинули его, и Тейлор чувствовал себя совершенно опустошенным и беззащитным.

Ему казалось, что жизнь кончена, он понятия не имел, что делать дальше. Ему хотелось отрицать все, что сказала Мелисса, он не верил ее словам — по крайней мере не на сто процентов. Или верил?..

Попытки читать между строк измучили его. Он всю жизнь видел вещи простыми и ясными, не задумывался о скрытых смыслах, не искал тайных причин в себе либо в других, поскольку никогда не думал, что это важно. Смерть отца была ужасным, но абсолютно реальным событием. Тейлор не мог понять, за что его постигла такая кара, и в свое время обращался с вопросами к Богу, но в один прекрасный день сдался. Думать, пытаться постичь… какая разница, даже если в конце концов получишь ответ? Никакая философия не воскресит его отца.

Но теперь слова Мелиссы заставили Тейлора заново задуматься о том, что некогда казалось простым и ясным.

Неужели смерть отца действительно повлияла на все, что произошло в его жизни? Неужели Мелисса и Дениза были правы?

Нет, подумал Тейлор. Они ошиблись. Никто понятия не имеет, что случилось в ту ночь, когда погиб отец. Никто, кроме Джуди, не знает правду.

Тейлор машинально крутил руль и почти не обращал внимания на то, куда едет. Он поворачивал, притормаживал на перекрестках, останавливался, когда было нужно, переключал передачу, инстинктивно соблюдал правила, хоть и не замечал этого. Из головы у него не шли прощальные слова Мелиссы.

«Ты уже знаешь…»

«Что именно? — хотел спросить Тейлор. — Сейчас я ничего не знаю. Не понимаю, о чем ты говоришь. Я хочу помочь детям, потому что сам когда-то был осиротевшим ребенком. Я знаю, что им нужно, и могу помочь. И тебе тоже, Мелисса. У меня получится…»

«Ты пытаешься спасти и меня?»

«Нет. Всего лишь хочу помочь».

«Никакой разницы».

«Да неужели?»

Не решаясь довести эту мысль до логического завершения, он впервые обратил внимание на дорогу и понял наконец, где находится. Тейлор вылез из машины и пошел вперед.

Джуди ждала его у могилы.

— Что ты здесь делаешь, мама? — спросил он.

Джуди не обернулась на звук голоса. Стоя на коленях, она выдергивала сорняки вокруг надгробия — точно так же, как это обычно делал Тейлор.

— Мелисса позвонила и сказала, что ты непременно придешь сюда, — негромко ответила она, заслышав шаги. По голосу Тейлор догадался, что мать плакала. — Она попросила меня приехать…

Тейлор присел рядом с ней.

— В чем дело, мама?

Джуди покраснела и провела ладонью по лицу. К щеке прилепилась травинка.

— Прости, — начала она. — Я была плохой матерью…

Она замолчала, а Тейлор был слишком поражен, чтобы ответить. Он осторожно снял приставшую травинку, и Джуди наконец обернулась к сыну.

— Ты прекрасная мать, — уверенно сказал тот.

— Нет, — прошептала Джуди. — Нет. Будь я хорошей матерью, ты бы не ходил сюда так часто…

— Мама, о чем ты говоришь?

— Сам знаешь. Когда у тебя в жизни случались крупные неприятности, ты шел не ко мне и не к друзьям, а спешил сюда. Не важно, в чем состояла проблема, — ты всегда предпочитал остаться в одиночестве. Вот как сейчас…

Джуди взглянула на него как на незнакомца.

— Ты не понимаешь, отчего мне так больно? Я постоянно думаю, как это, должно быть, грустно — жить в одиночестве. Без близких, которые могли бы тебя поддержать или хотя бы выслушать когда нужно. И все это из-за меня.

— Вовсе не…

Она не позволила сыну закончить. Джуди смотрела на небо и, казалось, была погружена в воспоминания.

— Когда погиб твой отец, я настолько отдалась скорби, что забыла о том, как тяжело приходится тебе. Я старалась, чтобы у тебя было все, но из-за этого мне недоставало времени для себя самой. Ты так и не узнал, как прекрасно любить и быть любимым.

— Разумеется, ты меня и этому научила, — возразил Тейлор.

Джуди грустно посмотрела на него.

— Тогда почему ты до сих пор один?

— Не надо обо мне беспокоиться, — сказал он вполголоса.

— Не могу, — слабо отозвалась Джуди. — Я ведь твоя мать.

Она села прямо на землю. Тейлор последовал ее примеру и взял мать за руку. Они сидели молча и слушали шелест легкого ветра в листве.

— Мы с твоим отцом очень любили друг друга… — наконец сказала Джуди.

— Я знаю…

— Дай мне договорить, ладно? Возможно, в прошлом я была плохой матерью, но шанс еще есть. — Она сжала руку сына. — Твой отец сделал меня счастливой, Тейлор. Он был лучшим из всех, кого я знала. Помню, как он впервые заговорил со мной. Я возвращалась домой из школы и зашла купить мороженое. Мэйсон стоял в очереди позади меня. Конечно, я его знала — Идентон в ту пору был еще меньше, чем сейчас. Я училась в третьем классе. Купив мороженое, я с кем-то столкнулась, уронила рожок и страшно расстроилась, потому что истратила последние пять центов. Тогда Мэйсон купил мне другое мороженое. Наверное, с тех пор я в него и влюбилась, и постоянно только о нем и думала. В старшей школе мы начали встречаться, а потом поженились, и я ни разу об этом не жалела.

Джуди замолчала, и Тейлор выпустил ее руку, а потом обнял мать.

— Я не сомневаюсь, что ты любила папу, — с трудом выговорил он.

— Я не это имела в виду. Главное — что я до сих пор ни о чем не жалею.

Тейлор непонимающе посмотрел на мать. Джуди встретила его взгляд, и глаза у нее гневно вспыхнули.

— Даже если бы я знала, что в конце концов случится с Мэйсоном, я бы все равно за него вышла. Если бы меня предупредили, что мы проживем вместе всего одиннадцать лет, я не променяла бы эти годы ни на что. Ты понимаешь? Да, конечно, очень жаль, что нам не суждено состариться вместе, но это не значит, что я упала духом. Любить и быть любимой — самое драгоценное, что есть на свете. Именно это дало мне сил жить дальше, но ты, кажется, ничего не понимаешь. Даже когда любовь у тебя прямо перед носом, ты отворачиваешься. Ты один, потому что сам этого хочешь. Да, — продолжала Джуди устало. — Я знаю, что ты винишь себя в смерти отца. Всю жизнь я внушала тебе, что ты не виноват, что произошла страшная случайность. Но что бы я ни говорила, ты упорно продолжал считать, что он погиб из-за тебя. Поэтому ты отгородился от мира. Не знаю, почему… Может быть, ты считаешь, что недостоин счастья. Может быть, боишься, что если наконец полюбишь, то признаешь, что ни в чем не виноват… а может быть, сам боишься умереть, оставив вдову и сирот. Не знаю, в чем проблема, но ты не прав. Как еще объяснить?..

Тейлор молчал, и Джуди вздохнула, поняв, что он не ответит.

— Летом, когда я увидела тебя с Кайлом… знаешь, о чем я подумала? О том, что ты очень похож на своего отца. Он всегда отлично ладил с детьми — совсем как ты. Помню, ты хвостом бегал за ним, куда бы он ни пошел. Я всегда улыбалась, видя, как ты на него смотришь — с обожанием, словно на героя. Я не вспоминала об этом, пока не увидела глаза Кайла. Малыш точно так же смотрел на тебя. Готова поклясться, ты по нему скучаешь.

Тейлор неохотно кивнул.

— Неужели ты всего лишь пытался дать мальчику то, чего недоставало тебе самому в детстве?..

Тейлор задумался, прежде чем ответить.

— Он мне действительно нравится. Кайл — славный парнишка.

Джуди пристально взглянула на сына:

— По Денизе ты тоже скучаешь?

Да…

Тейлор неуютно поерзал.

— Все кончено, мама.

Джуди помедлила.

— Ты уверен?

Он кивнул, и мать опустила голову ему на плечо.

— Как жаль, Тейлор, — прошептала она. — Вы идеально подходили друг другу…

Они посидели молча еще несколько минут, пока не начался легкий осенний дождь, вынудивший их вернуться на парковку. Тейлор открыл дверцу, и Джуди села в машину. Он прижал ладони к стеклу, ощущая холод дождевых капель. Джуди грустно улыбнулась и отъехала, оставив сына стоять под дождем.

Он потерял все.

Тейлор окончательно понял это, когда уехал с кладбища и покатил домой. Он миновал ряд старых викторианских особнячков, которые в сумерках казались особенно мрачными. Машина ехала, разбрызгивая глубокие лужи на середине дороги, дворники на ветровом стекле равномерно щелкали. Тейлор миновал центр — дома и магазины, которые знал с детства. Он думал о Денизе.

«Вы идеально подходили друг другу…»

Наконец Тейлор признал, что, несмотря на смерть Митча, не переставал думать о Денизе. Ее образ, точно видение, упорно возникал в памяти мужчины, но он силой воли прогонял его. Впрочем, сейчас это было невозможно. С пугающей ясностью Тейлор вспоминал, как она смотрела, когда он чинил дверь, слышал смех, который эхом разносился по веранде, чувствовал слабый запах шампуня, исходивший от волос. Дениза была здесь, с ним… и в то же время Тейлор сознавал, что ее нет и больше не будет. От этой мысли ему становилось страшно.

Дениза…

Все, что он внушал самому себе — и ей, — теперь казалось бессмысленным. Что случилось? Да, он отдалился. Как бы Тейлор это ни отрицал, Дениза была права. Почему же, интересно, он так поступил? Неужели слова Джуди — правда?

«Ты так и не узнал, как прекрасно любить и быть любимым».

Тейлор покачал головой, внезапно усомнившись в самом себе. Права ли Джуди? Как бы он себя вел, будь жив отец? Женился бы на Валери или на Лори? Может быть, да, неуверенно подумал Тейлор, а может, и нет. Отношения с прежними возлюбленными разладились по многим причинам, и Тейлор сомневался, что та или другая нравилась ему по-настоящему.

Но Дениза?

Горло у него сжалось, когда мужчина вспомнил их первую ночь. Как бы он ни старался это отрицать, Тейлор понимал, что любит Денизу и все, что с ней связано. Так почему же он ей не признался? А главное — почему упорно уничтожал собственные чувства?

«Ты одинок, потому что сам того хочешь».

Это правда? Он действительно намерен встретить старость в одиночестве? Без Митча, без Мелиссы… а кто еще у него есть? Мать… и больше ни души. Неужели Тейлор мечтает остаться один? Пустой дом, мир без друзей — без людей, которые его любят… Ведь до сих пор он всеми средствами избегал любви…

Дождь ударил в ветровое стекло. Впервые в жизни Тейлор понял, что лжет себе — и всегда лгал.

Он начал вспоминать обрывки разговоров.

Митч предупреждал: «Не испорти все на этот раз».

Мелисса поддразнила: «Когда же ты женишься на этой замечательной женщине?»

Дениза сказала, сияя солнечной красотой: «Каждому человеку нужна родственная душа…»

И что ответил Тейлор?

«Мне никто не нужен».

Он солгал. Вся его жизнь представляла собой сплошную ложь, и это обернулось бедой, которую невозможно было даже вообразить. Митч погиб, Мелисса уехала, Денизы и Кайла нет… он потерял всех. Ложь вдруг стала правдой.

Никого нет.

Тейлор крепче вцепился в руль, чтобы не утратить контроля над машиной, съехал на обочину и, ничего не видя перед собой, выключил мотор.

«Я один…»

Он сидел, схватившись за руль, а за стеклами лил дождь.

Тейлор не мог понять, как он мог совершить такую страшную ошибку…

Глава 27

Дениза, усталая после работы, подъехала к дому. Из-за дождя посетителей в закусочной было не много — достаточно, чтобы официантка не засиживалась на месте, но слишком мало, чтобы собрать приличные чаевые. Можно сказать, даром потраченный вечер. С другой стороны, она освободилась чуть раньше обычного, и Кайл даже не проснулся, когда Дениза устроила его на заднем сиденье. Пока их подвозил Тейлор, малыш привык спать, свернувшись у матери на коленях, но теперь — ура, ура! — у нее вновь появилась собственная машина, поэтому мальчика пришлось усадить назад и пристегнуть. Вечером он так разнервничался, что уснул на два часа позже обычного.

Дениза подавила зевок, радуясь тому, что скоро будет в постели. Дорожка была мокрая от недавнего дождя, из-под колес летели камушки. Еще несколько минут — и она выпьет какао и заберется под одеяло. Одна лишь мысль об этом казалась чертовски приятной.

Ночь была темная и безлунная, звезды прятались за облаками. Висел легкий туман, и Дениза аккуратно въехала на дорожку, ориентируясь на фонарь на крыльце. Приблизившись к дому и присмотревшись, она вдруг увидела машину Тейлора и с трудом подавила желание вжать тормоза в пол.

Тейлор сидел на ступеньке и ждал ее.

Дениза припарковалась и выключила мотор.

Тейлор подошел к машине, когда Дениза вылезла, стараясь не хлопнуть дверцей. Женщина уже собиралась спросить, что ему нужно, но слова замерли у нее на губах: он ужасно выглядел.

Глаза у Тейлора были красные, лицо — бледное и измученное. Он стоял, сунув руки в карманы, и, казалось, не решался встретиться с ней взглядом. Дениза замерла и тщетно попыталась подыскать подходящие слова.

— Вижу, у тебя новая машина, — произнес Тейлор.

От звука его голоса Денизу охватили эмоции — любовь и радость, боль и гнев, одиночество и тихое отчаяние последних недель.

Она поняла, что не сможет пройти тем же путем еще раз.

— Что ты здесь делаешь, Тейлор?

В голосе Денизы звучала нескрываемая горечь, которой он не ожидал. Мужчина глубоко вздохнул.

— Пришел попросить у тебя прощения, — запинаясь выговорил он. — Я не хотел причинять тебе боль…

Как ни хотелось Денизе некогда услышать эти слова, сейчас они уже ничего не значили. Она мельком заглянула в машину. Кайл спал на заднем сиденье.

— Слишком поздно, — сказала она.

Тейлор поднял голову. В свете фонаря на крыльце он казался гораздо старше, как будто с момента их последней встречи прошли не недели, а годы. Тейлор через силу улыбнулся и снова опустил голову, а потом неохотно шагнул прочь.

Если бы речь шла не о Денизе, он бы так и ушел, убеждая себя, что честно попытался. Но Тейлор все-таки заставил себя остановиться.

— Мелисса переезжает в Роки-Маунт, — сказал он в темноту, стоя к ней спиной.

Дениза рассеянно провела рукой по волосам.

— Знаю. Она говорила. Ты именно поэтому здесь?

Тейлор покачал головой:

— Я здесь потому, что хотел поговорить про Митча… — Он не говорил, а шептал, Дениза едва его слышала. — Я надеялся, что ты меня выслушаешь… мне больше не к кому пойти.

Его беспомощность растрогала и удивила Денизу. Она уже была готова к нему подойти — но тут же вспомнила, как он обошелся с Кайлом. И с ней самой, напомнила женщина себе.

«Я не в силах пережить это еще раз».

«Но я ведь сказала, что охотно его выслушаю, если будет нужно».

— Тейлор… время уже позднее… может быть, завтра? — негромко спросила она. Тейлор кивнул, как будто ожидал именно такого ответа. Дениза подумала, что сейчас он уйдет, но Тейлор не трогался с места.

В отдалении послышался гром, на улице заметно похолодало. Фонарь на крыльце был окружен туманным сиянием. Тейлор вновь обернулся к Денизе.

— Я хотел рассказать об отце, — медленно сказал он. — Пора тебе наконец узнать правду.

По выражению его лица она поняла, как трудно было Тейлору произнести эти слова. Теперь уже Дениза отвела взгляд и вспомнила тот день, когда Тейлор впервые предложил ее подвезти. Тогда Дениза поступила вопреки рассудку — и в результате получила горький урок. Сегодня она вновь стояла на перепутье — и колебалась ничуть не меньше прежнего.

Дениза вздохнула.

«Ты неудачно выбрал время, Тейлор. Уже поздно, Кайл спит, я устала и не готова к такому разговору».

Впрочем, вслух она сказала другое:

— Заходи.

Сидя на кушетке, он не смотрел на Денизу. Комнату освещала одна-единственная лампа, и лицо Тейлора скрывали тени.

— Мне было девять лет, — начал он, — и в течение двух недель стояла страшная жара: почти сорок градусов — и это в начале июня. Выдалось едва ли не самое жаркое лето на памяти старожилов — ни одного дождя за два месяца, все высохло. Помню, отец с матерью жаловались на засуху, а фермеры начали тревожиться об урожае — ведь лето только началось. Было так жарко, что время как будто замедлилось. Я ждал весь день, когда зайдет солнце, но вечер не приносил облегчения. Мы жили в старом доме без кондиционера. Даже лежа неподвижно в постели, я потел. Помню, простыни намокали от пота, спать было невозможно. Я ворочался, стараясь устроиться поудобнее, но напрасно — пот с меня градом лил.

Тейлор смотрел в никуда и говорил вполголоса. Дениза увидела, что он сжимает и разжимает кулак, словно приотворяет и вновь закрывает дверь в прошлое, выпуская отдельные образы.

— Однажды в каталоге я увидел набор игрушечных солдатиков — с танками, машинами, палатками. Все, что нужно ребенку, который любит играть в войну. Я мечтал о нем днем и ночью и нарочно оставлял каталог на видном месте, чтобы мама его заметила. Когда наконец мне подарили набор на день рождения, я был счастлив. Но моя спальня была совсем крошечной — когда-то ее использовали в качестве кладовки, — и в ней не удавалось расставить солдатиков так, как хотелось, поэтому я перетащил набор на чердак. В ту ночь я не мог уснуть и пошел играть.

Тейлор поднял глаза, горестно вздохнул и покачал головой, словно не в силах поверить в случившееся. Дениза слушала не перебивая.

— Было поздно — уже за полночь. Я прокрался мимо комнаты родителей на цыпочках — я хорошо знал все скрипучие половицы, и меня не застукали.

Тейлор закрыл руками лицо и подался вперед. Когда он вновь заговорил, его голос зазвучал громче.

— Не знаю, долго ли я возился на чердаке. Тогда я мог часами играть в солдатиков, не замечая хода времени. Я расставлял их снова и снова и разыгрывал воображаемые битвы. Сам я был сержантом Мэйсоном. На всех солдатиках были написаны имена — когда я увидел, что одного из них зовут так же, как моего отца, то назначил его главным героем. Он всегда побеждал — и плевать, каковы были шансы. Я бросал его в бой против десяти противников или против танка, и он всегда побеждал. Мне казалось, что он несокрушим. Я жил мыслями сержанта Мэйсона — не важно, что творилось вокруг. Я мог пропустить обед или забыть о работе по дому… все равно. Даже в ту ночь, невзирая на жару, я думал только об этих чертовых солдатиках. Наверное, именно поэтому я не сразу почувствовал запах дыма.

Он помедлил, разжав кулак. Дениза увидела, как напряглись мускулы на шее Тейлора.

— Я просто не почувствовал… До сих пор не знаю почему — как можно не обратить внимания на дым?! Но тем не менее я ничего не замечал, пока не услышал, как родители с криками выскочили из спальни. Они громко звали меня. Я подумал, что они заметили мое отсутствие. Они звали и звали, но я был слишком напутан и не откликался.

Его взгляд умолял о понимании.

— Я не хотел, чтобы меня застукали на чердаке, — родители уже не раз запрещали мне играть ночью. У меня были бы неприятности. В воскресенье предстоял бейсбольный матч, и я боялся, что вместо игры окажусь под домашним арестом. Поэтому, вместо того чтобы выйти или отозваться, я решил подождать, пока они спустятся вниз, а потом пробраться в туалет и притвориться, что все время был там. Глупо, конечно, — но тогда я был уверен, что это отличная идея. Я выключил свет и спрятался за коробками со старьем, чтобы переждать, Отец открыл дверь чердака и окликнул меня, но я лежал и молчал, пока он не ушел. В конце концов они перестали искать и все затихло — тогда я выбрался из укрытия и открыл дверь. Все это время я понятия не имел, что происходит, а когда вышел на площадку, то сразу почувствовал жар и запах дыма. Стены и потолок уже горели, но мне, наверное, показалось, что это сон… сначала я даже не понял, что попал в беду. Если бы я бросился бегом, то, вероятно, успел бы выскочить, но я промедлил. Я просто стоял, смотрел на огонь и думал, как это странно. Даже страшно не было…

Тейлор заметно напрягся, как будто приготовился к обороне. Его голос зазвучал хрипло.

— Прежде чем я успел опомниться, загорелась лестница, и огонь отрезал мне путь. Тогда я впервые сообразил, что оказался в ловушке. Дом настолько высох за лето, что вспыхнул как спичка. Помню, огонь казался… живым. Он как будто увидел меня и полыхнул в мою сторону. Я упал и начал громко звать отца — но он уже выбежал из дома, и я это знал. В панике я бросился к окну чердака, распахнул его и увидел на лужайке родителей. Они в панике бегали вокруг и звали меня. Я так напугался, что не мог крикнуть, но мама, должно быть, почувствовала мой взгляд и подняла голову. Я до сих пор помню, какие у нее сделались глаза, когда она поняла, что я в горящем доме… Она начала страшно кричать. Отец тоже посмотрел наверх, и тогда я начал плакать.

По щеке Тейлора покатилась слеза, хотя, кажется, он этого не заметил. Дениза ощутила дурноту.

— Отец… мой сильный и смелый папа подбежал к дому. Дом пылал сверху донизу, все трещало и рушилось. Пламя подбиралось к чердаку, комнату затянуло густым дымом. Мама умоляла отца сделать что-нибудь, и он встал прямо под окном и крикнул: «Прыгай, Тейлор! Я тебя поймаю! Я тебя поймаю, клянусь!» Но вместо того чтобы прыгнуть, я начал рыдать еще сильнее. Окно было в двадцати футах от земли, и мне казалось, что это очень высоко. Я не сомневался, что разобьюсь. Отец повторял: «Прыгай, Тейлор, я тебя поймаю! Прыгай, не бойся!» Но я только плакал… а потом крикнул, что мне страшно.

Тейлор с трудом сглотнул.

— И чем дальше, тем больше парализовал меня страх. Я слышал ужас в голосе отца… мама совсем обезумела… а я кричал в ответ, что не могу прыгнуть, что я боюсь. Мне действительно было очень страшно, хотя теперь-то я не сомневаюсь, что отец бы меня поймал.

На шее у него забилась жилка, глаза потускнели. Тейлор с силой стукнул кулаком по ноге.

— Я не забуду его лицо, когда он понял, что я не сумею преодолеть страх. Точнее, мы с отцом поняли это одновременно. Тогда он перестал кричать, опустил руки… и постоял так, не сводя с меня взгляда. Как будто остановилось время. Не существовало никого, кроме нас. Я перестал слышать голос мамы, не чувствовал жар, не чуял запах дыма. Я думал только об отце. Потом он кивнул, и мы оба догадались, что он сейчас сделает. Папа бросился к двери. Так быстро, что мама не успела его остановить. К тому моменту дом уже пылал как костер. Вокруг меня трещал огонь, а я стоял на подоконнике — слишком испуганный, чтобы кричать.

Тейлор накрыл глаза ладонью, а потом вновь опустил руки на колени и отодвинулся в дальний угол кушетки, словно не желая договаривать. Наконец, сделав над собой усилие, мужчина продолжил:

— Отцу понадобилось меньше минуты, чтобы добраться до чердака, но мне показалось, что целая вечность. Дышать было невозможно, даже если высунуться в окно. Я задыхался в дыму и чуть не оглох от треска. Когда горит дерево, стоит такой шум, словно визжит стая чертей. Я слышал, как отец звал меня, как он кричал: «Я иду к тебе!»

Голос Тейлора оборвался; он отвернулся, скрывая слезы, которые ручьями текли по щекам.

— Я отвернулся от окна и увидел, как отец бежит ко мне. Он был весь в ожогах… но молчал. Он подбежал ко мне, сказал: «Давай, сынок», — схватил за руку, свесил из окна и отпустил. Я упал, и у меня что-то хрустнуло в ноге… я лежал на спине и смотрел вверх… а отец в последний раз взглянул на меня… совсем как Господь Бог в языках пламени…

Тейлор замолчал, не в силах продолжать. Дениза сидела неподвижно, со слезами на глазах, в горле у нее стоял комок. Когда мужчина вновь заговорил, его почти не было слышно. Он дрожал, словно пытаясь подавить рыдания, сотрясавшие все тело.

— Отец не успел выпрыгнуть… мама оттащила меня прочь от дома, продолжая голосить… и тогда я тоже начал кричать. — Он закрыл глаза, обратил лицо к потолку и хрипло позвал: — Папа…

Эхо раскатилось по комнате.

— Папа, прыгай!

Дениза инстинктивно придвинулась к нему и обняла — а он раскачивался туда-сюда и что-то бессвязно восклицал.

— Пожалуйста… о Господи… верни меня туда… пожалуйста… я прыгну… пожалуйста, Господи… я обязательно прыгну… пусть он останется жив…

Дениза обняла Тейлора изо всех сил; слезы женщины текли ему на плечо и скатывались по спине. Стояла тишина — не считая стука его сердца и мерного поскрипывания кушетки. Тейлор твердил вновь и вновь:

— Я не хотел его убивать…

Глава 28

Дениза держала Тейлора в объятиях, пока тот не замолчал, совершенно измученный. Тогда она выпустила его, пошла на кухню и принесла пива.

Страницы: «« « ... 1415161718192021 » »»