Берег. Территория любви Крынская Юлия

Глава 26

— Прошу вас мисс! — Роберт помог Юле выбраться из черной «волги» с шашечками, но с водителем явно не из таксопарка. Крепкого телосложения и с умным, чуть хмурым взглядом, мужчина не наблюдал за пассажирами в зеркало, но Юля всецело ощущала его интерес к их с Робертом перешептываниям.

— Было очень мило со стороны Виктора прислать за нами машину, — она накинула капюшон нового темно-синего пальто, чтобы уберечь тщательно уложенные волосы в прическу а-ля Одри Хепберн от непогоды. Снежинки кружились в свете фонарей, освещая парковку и дорожку из красного кирпича, ведущую к дому. — Не верится, что сегодня я сяду наконец-то за руль своей машины. Я так соскучилась по ней.

— У твоей мамы есть права? Нужно решить судьбу машины уже сегодня. Продавать или оставлять.

— Прав нет, — горький вздох вырвался из ее груди. Боли после сегодняшней заварухи усилились. Только благодаря обезболиваюшим, прихваченным из больницы, она безропотно пережила этот день. — Не влететь бы в расщелину шпилькой, ненавижу из-за этого мостовые.

Роберт подхватил Юлю за талию.

— Приспичило тебе эти каблучищи надеть.

— Я так долго пролежала разбитой колодой и хочу сегодня блистать.

— Будет перед кем. Тебя ждет сюрприз!

— В последнее время я их не очень люблю, — она будто парила над землей, тая от счастья в объятьях Роберта, забывая о всех болячках. В каждом его взгляде, слове, движении читалась забота и любовь. Но способность быстро возвращаться к реальности жила в крови. Юля остановилась и заглянула в хитро блеснувшие синие глаза. — Говори, что за сюрприз немедленно!

— Саня с Самураем приехали!

— Класс! — выдохнула Юля, стараясь добавить капельку восторга в интонацию: «Интересно, что Громов расскажет Фарреллу про расквашенный бампер? Или он уже успел кинуть тачку в ремонт, пока я валялась в постели? Интересно, насколько посвящен Эдвард в разборки у отеля?»

— Но это не все. Будет еще один человек, который давно хочет познакомиться с тобой лично.

Она натянула вежливую улыбку: «Чуть не забыла, что мы «незнакомы» с Артуром Викторовичем. Ох, и темная лошадка он… До чего же надоело лгать и выкручиваться. Но, похоже, в Лондоне новую жизнь мне так и не удастся начать! Хоть бы не пристрелили до отлета».

Роберт подхватил Юлю под локоть, и они подошли к крыльцу.

— Как сейчас помню день, когда сидел здесь, а ты лежала на этой дорожке без сознания.

— Да, не было забот, купила баба порося, — рассмеялась Юля.

— Джу, ты лучшее, что есть в моей жизни, — он развернул ее к себе лицом и посерьезнел. — Постарайся быть с Виктором сегодня милой. От него сейчас очень многое зависит.

«Все уже оплачено, львенок».

— Постараюсь, — Юля прикрыла веки и подставила губы для поцелуя в знак согласия.

Дверь открыл Артур.

— Какие люди, — отступил он вглубь коридора. — Сама Джулия без пяти минут Фаррелл к нам пожаловала!

— Мы знакомы? — Юля прошла в прихожую, и тут ее удивление стало искренним. На вешалке она увидела коричневый плащ из своего сна.

— Джу, это Артур! Сын Виктора.

Юля растерянно оглянулась на Роберта и снова уставилась на плащ.

Артур обернулся, шагнул чуть вправо, загородив обзор, и губы его растянулись в улыбке.

— Вы прекрасны, как и много лет назад, когда я имел счастье мельком вас увидеть, — он приложил руку к груди и чуть склонил голову.

— Надеюсь, это случилось, когда я выступала на конференции по легочным заболеваниям? Дайте-ка угадаю! Вы продолжили династию?

— Не угадали. Я видел вас несколько раньше, сударыня и у меня совсем иная профессия.

— Прекрати морочить голову моей невесте!

Юля продолжила словесную дуэль:

— Пусть продолжает. Наши мужчины любят потрепать языком, но не очень ретивы в делах любви…

Щипок в спину, и она замолчала.

— Знал бы, где вы любите отдыхать, прочесывал бы соседний лес сам.

— Что-то подобное уже слышала от вашего отца.

— Наши вкусы здесь совпали. Прошу вас, Юля, раздевайтесь, — Артур помог снять пальто, и оценивающим взглядом скользнул по ее фигуре. — О, вы прямо в туфельках по снегу. Как Золушка на бал.

— Главное, успеть управится со всеми делами до полуночи, чтобы не выстукивать потом морзянкой из тыквы, — она не могла уловить, куда клонит Артур.

Артур прыснул от смеха в кулак, Роберт за спиной тяжело вздохнул.

— Я уже ничему не удивлюсь.

Юля надела на званый вечер лаковые кремовые туфли на шпильках и длинное белое платье-стрейч, с воротом стойкой и рукавами до самых запястий, скрывающих синяки. Из-за поисков наряда, который сел бы на ее похудевшее тело они с Робертом немного опоздали. Уже потеряв надежду, Юля увидела в витрине одного из бутиков Пассажа на манекене это белоснежное чудо и уже через десять минут вышла в нем из примерочной, довольная как сытая кошка.

Она бросила на себя взгляд в зеркало, поправила шпильку в волосах и улыбнулась Артуру.

«Что за чертовщина? Это провокация с плащом или у меня уже раздвоение личности? Но ведь у нас с львенком был секс и боль, и кровь… Но я могу поклясться, что это тот самый плащ!». К тому же, насколько мне известно, из женщин в доме Правдиных только домработница». Из-за дверей ответом на ее мысли раздался смех. Юля прислушалась и различила женские голоса.

— Прошу вас! — Артур распахнул двери в гостиную.

Роберт подхватил Юлю под локоть, и они вошли в комнату, где за столом собралось не менее десяти человек. Словно в прошлой жизни, Фаррелл-младший здесь когда-то сделал ей предложение.

— А вот и Ромео с Джульеттой, — Виктор приветственно помахал им рукой. — Присаживайтесь молодые люди.

— Роберто, Юльчан, — поприветствовал их Самурай, подняв стопку.

Рядом с ним и с Саней сидели хорошенькие девушки. В больнице Юле доводилось с ними общаться.

За столом она оказалась между Робертом и Артуром, напротив Эдварда. Рядом с ним сидела медсестра из реанимации, и рука Фаррелла-старшего лежала на спинке ее стула: «Что за бордель, твою мать? — Юля взглянула на Виктора, явно ожидавшего ее реакции. — Старая сводня!»

— Привет, сестричкам! Лиза, Саша, Татьяна и Настя… Правильно, ведь Настя? — улыбнулась она сидящим за столом так, словно хотела согреть улыбкой целый свет, и в частности медсестру, сидевшую возле Эдварда. — Как приятно всех вас снова увидеть.

— Что же вы нас так быстро покинули, сударыня? Даже не попрощались, — Виктор сидел за столом в белой рубашке, за спиной на стуле висел пиджак. Видимо он уже выпил не одну рюмку, узел галстука сполз ниже уровня расстегнутой верхней пуговицы, а зеленые, как у кота, глаза задорно блестели.

— Виктор, — Эдвард не сводил с Юли глаз, с того момента как она вошла, но сейчас полоснул по другу взглядом, как саблей. — Прости ты двух влюбленных, им слишком много хотелось друг другу сказать наедине.

— Я просто спросил, — миролюбиво Виктор поднял ладони и наклонился к Татьяне, которую Юля усыпила на посту. — Солнышко, шампусика еще?

— Настя, тебе что налить? — Эдвард обратился к медсестре, и та, с вызовом взглянув на Юлю, придвинулась к нему ближе.

— Водочки.

Роберт, не спрашивая, налил Юле яблочный сок, а себе коньяк. Напитков на столе оказалось в изобилии, что не мудрено в доме врача, ведь основной валютой благодарные пациенты считают именно алкоголь. Артур, тоже не интересуясь Юлиными предпочтениями, положил ей оливье, селедку под шубой, грибы.

— Только торт не клади сюда же, — тихо осадила его Юля, пока Роберт объяснялся с отцом по поводу того, что они опоздали. — Достаточно!

— Ешь, а то тощая, как каркас от велосипеда стала, — Артур поставил перед ней тарелку. — Давай Британцу тоже наметаю чего-нибудь.

Разговоры за столом слились для Юли в общий гул. Она безучастно ковыряла вилкой в тарелке, сводя догадки и факты по поводу своего сновидения: «Номер в Англетере мог мне присниться, я там бывала; все, что мы вытворяли с Эдвардом, помню урывками, но таковы сейчас реалии моей памяти. Честно говоря, вообще все в голове смешалось. Я не все помню, о чем с Робертом говорили до его отъезда. Плащ не из разряда советского ширпотреба и не с кооперативного рынка, в вещах я знаю толк. Но на зарплату медсестры, такой не купишь. Значит муж или любовник подарил? Замужние барышни сидят по домам, а не обслуживают гостей своего босса… Впрочем… — Юля бросила украдкой взгляд на Фаррелла-старшего, которому Настя, положив руку на плечо, что-то ворковала на ухо, а он улыбался и кивал головой. — Вот гад! Мог бы придержать коней до отъезда. Это что тогда получается? Он на меня еще и плащ любовницы нацепил? Зачем? У меня свой нормальный. Тогда как и почему он мне так въелся в память, что прямо приснился. Пойдем дальше. Во сне мы ездили на моей машине, может выйти, посидеть в ней, что-нибудь да вспомню. Эдвард не курит, так бы хоть по окуркам можно было что-то понять. Лишь однажды в моем сне он ехал со мной в моей машине, но этот чистюля никогда отпечатков не оставляет, наверное. Вообще, как ни крути, все разбивается об одно непреложное доказательство — сохраненная девственность! Думай, Юля, думай. Как говорил Шарапов в фильме про пистолет? Главная улика! Я пролежала пять дней, по словам Эдварда, в лечебном сне. Могли ли за это время. зажить швы на слизистой? При его умении…»

— Джулия!

— Что? — не сдержалась она, быстро и резко отреагировав на слова человека, мысли о котором заполонили сейчас все ее сознание.

— Поднимемся в смотровую ненадолго, — Эдвард встал и чуть поклонился Насте. — Не скучай.

Роберт тоже поднялся и помог Юле выбраться из-за стола.

— Посиди, — негромко произнес Фаррелл-старший и похлопал сына по плечу. — Я только сделаю уколы твоей принцессе и верну обратно.

У Юли закружилась голова, когда Эдвард коснулся ее руки. Она помнила дурманящий вкус поцелуев, так не похожих на те, что дарил ей Роберт. Сейчас ее распирало от желания хорошо врезать своему врачу, то ли от ревности, то ли от смелых предположений. Молча они поднялись в смотровую и Эдвард повернул ключ в замочной скважине.

— Сними платье, — он подошел к раковине и вымыл руки.

Юля замерла посреди комнаты.

— А приподнять юбку для укола недостаточно? — меньше всего ей хотелось теперь перед ним раздеваться.

Он повернулся, смерил взглядом, но ничего не ответил, снял с крючка полотенце и тщательно вытер руки.

«Злишься на меня? Нормальный подход. Ну, держись», — Юля призывно улыбнулась, провела пальцами по груди, перевернула их в районе живота, скользнула на плавно покачивающиеся бедра и, ухватив за ткань, стянула с себя платье, оставшись в чулках, круженом белье и в белоснежном корсете. Подарок Роберта, привезенный из Лондона, сидел на ней изумительно, она не сомневалась в этом. Юля склонила голову набок, отставила в сторону бедро и шлепнув по нему ладонью, замерла. Связка удалась на славу.

У Эдварда челюсть отвисла в прямом смысле.

— Что ты вытворяешь?

— Ты попросил снять платье, я — сняла. Чем ты недоволен?

Эдвард отвернулся к столу и загремел крышкой стерилизатора. Юля подошла к окну и уставилась на парковку, где рядом с ее машиной припарковался искореженный автомобиль Громова.

Сзади послышались тихие шаги, и ватка, с холодящим кожу спиртом, коснулась ее бедра. Кожа от одного его прикосновения покрылась мурашками, но тут же острие иглы напомнило ей о цели их уединения здесь. Один за одним Эдвард сделал три укола. Одноразовые шприцы упали на подоконник, и горячие мужские ладони легли ей на плечи.

— Что ты со мной делаешь? — теплое дыхание коснулось ее кожи и будто электрические искры ударили в затылок. — Я люблю тебя и не знаю, как мне жить дальше.

— Я люблю Роберта. Но ты мне нужен.

— Знаю, — губы коснулись ее макушки. — И потому всегда буду рядом. Послезавтра летим в Лондон.

— Мой паспорт у Артура.

— Твой паспорт у меня. И билет тоже.

Из дома на улицу галдя вывалили парни в полном составе, и Юля быстро задернула жалюзи.

— Страшно предположить в какую сумму тебе это обошлось.

— Обошлось и слава Богу!

— Ты нашел книжку?

— Да, ведь это единственное, что ты оставила.

Юля развернулась к нему и вцепилась в лацканы пиджака.

— Ты спас меня, зная, что я счастлиа в объятьях другого мужчины. Как ты все это терпишь?

— Это не самое страшное испытание, которое преподносит жизнь.

— Но это неправильно!

— В мире вообще мало идеального.

— Ты можешь ответить мне честно на один вопрос?

— Нет.

— Но ты не знаешь еще даже о чем?

— Если бы я мог ответить на этот вопрос «да», ты бы не требовала вперед согласия, — Эдвард достал из кармана банку и протянул Юле. — Не буду просить тебя снять корсет, но на спину нужно нанести мазь. Попроси своего благоверного это сделать перед сном.

— А шрам на груди?

— Им займемся через пару месяцев. Пойдем к гостям, — Эдвард поднял ее платье и помог одеться. — Только не навороти больше бед.

— У тебя роман с медсестрой? — сорвалось против воли с непослушных губ.

— Мне льстит твоя ревность.

— Я не ревную, — Юля не знала куда глаза девать от стыда.

— Обманывай кого-нибудь другого, — голос его дрогнул.

— Так да или нет?

Он взял шприцы с подоконника, кинул их в мусорную корзину и улыбнулся ей впервые за вечер:

— Стоило бы подразнить тебя, но боюсь, за здоровье Насти. Мы не любовники. Спи спокойно.

Юля спускалась по лестнице с легким сердцем. Эдвард придерживал ее под локоть, но она чуть не полетела кубарем, когда увидела внизу Виктора в коричневом плаще: «С ума сойти! Так вот откуда я его помню! С чего вообще взяла, что он женский? Вещица-то универсальная, если не придираться. Да и побери все леший! Я послезавтра лечу с львенком в Лондон!»

Дверь внизу отворилась, и шумная ватага вернулась в холл. Но Юля смотрела лишь на Роберта. Он обернулся на ее взгляд. По едва уловимому движению губ она прочла:

— Love you.[1]

За столом вновь зазвучали клацанья вилок с ножами по тарелкам, бульканье разливаемых напитков и смех. Уже совсем иначе Юля посмотрела на собравшихся. По сути, Виктор пригласил всех, кто все это время сражался за ее жизнь. Она попросила слова и поднялась. Стало тихо и десятки глаз устремились на нее.

— Дорогие мои! — давно чувства так не переполняли истерзанные душу и тело. — Сегодня был прекрасный день, и я поняла, что человеку подвластно все, если у него есть настоящие друзья. И хотя мир лихорадит от зла, есть в нем и много хорошего, если ты не один. Истинное счастье, когда есть плечо, на которое можно опереться, и не меньшая радость самому быть кому-то опорой. Совсем недавно в мое сердце вошла любовь, а вместе с ней удивительным образом вернулись друзья и вера в людей. Сегодня за столом нет ни одного человека, кому бы я не хотела сказать спасибо! Вы не просто спасли мне жизнь… Вы подарили мне новую. За вас!

Зазвенели бокалы, Юля села и с невероятным облегчением скинула туфли. Роберт пожал под столом ее руку, и она переплелась с возлюбленным пальцами. Эдвард смотрел на нее не отрываясь, и смеялся одними глазами.

— Дорогая моя девочка! У тебя теперь два дня рождения. Это правда, мы чуть не потеряли тебя. Но или ваша с Робертом любовь, или невыполненное тобой предназначение на земле, помогло нам вернуть тебя к жизни. Вместе с Виктором и вот этими славными девчонками, мы собирали тебя по кусочкам, которые доставили на стол эти варвары. Мне остается только радоваться, что ты так быстро встала на ноги и твои глаза светятся от счастья. В этом есть и твоя заслуга, силы воли будущей миссис Фаррелл не занимать. Пусть неприятности останутся в прошлом, мы с Робертом увозим тебя от дома, от друзей. Смею надеяться, что ты никогда не пожалеешь о своем выборе. Только пообещайте мне с моим дорогим сыном, что вы оба угомонитесь, и следующая врачебная помощь тебе понадобится лишь при родах.

— Ты представить себе не можешь, как я на это надеюсь, — Роберт коснулся губами Юлиного виска.

— Эдвард, если есть на земле ангелы, то я точно знаю, что с одним лично знакома.

— Не увиливай, дорогая, от обещания! Я жду.

— Предлагаю даже выпить за это! Только бери клятву с обоих, — Виктор взял бутылку и подлил себе в рюмку коньяка.

— Роберт, вставай, ты тоже угроза для общества, — Юля с тяжелым вздохом вставила уставшие ноги в туфли. Плечом к плечу они замерли перед собравшимися.

— Какой генофонд, — хмыкнул Самурай и толкнул Саню локтем в бок.

— Угу, — он не сводил с Юли потемневших глаз, а девчонки, сидевшие рядом с друзьями, с интересом уставились на Роберта.

— Красивая пара, — кивнул Артур и с невозмутимым видом отправил последний кусок отбивной в рот.

Роберт положил руку на грудь:

— Я клянусь, всегда и во всем быть в ответе за все, что совершит моя любимая. Я много пожил, я много видел, — он взволнованно провел рукой по несуществующим больше вихрам, уголки губ его дрогнули. — Но так и не нашел смысла в жизни пока не полюбил. Никогда не верил снам, но именно один из них помог мне найти мою женщину. С первой секунды мне стало все равно кто она, откуда, замужем или скрывается от полиции. Я готов за нее убить, умереть, украсть, сесть в тюрьму. Но клянусь, сделаю все, чтобы этого не понадобилось. В печали и в радости… Одно дыхание на двоих.

В комнате стало тихо.

— Я обещаю стать достойной памяти Элизабет Фаррелл, — Юля впервые вслух произнесла это имя, не найдя других слов.

— Джулия, — в глазах Эдварда блеснули слезы. — Это лучше любой клятвы.

— Спасибо, — Роберт прильнул к ее губам.

— Горько!

Выкрик Артура подхватили остальные, и после продолжительного поцелуя Юля обессиленно рухнула на стул.

— Господа-товарищи, не встряхнуться ли нам? — Виктор чмокнул в щеку раскрасневшуюся от шампанского Татьяну и вышел из-за стола. — Как насчет потанцевать?

— Поехали в гостиницу, — шепнула Юля Роберту.

— Потерпи еще немного. Весь сбор из-за нас, — он отложил салфетку. — Я на минутку.