Стёртый Томпсон Лиза

Глава десятая. Яйцо

Электричество в школе вырубилось, и ученики толпой повалили на улицу. Некоторые держались друг за друга и светили перед собой фонариками телефонов. Учителя выводили всех из здания, стараясь не допустить паники. Я наблюдал за ними со стороны.

– Мисс… Джед и Баз… Они же не уедут? – спросила какая-то семиклассница.

Моя учительница физкультуры, миссис Аллен, положила руку ей на плечо.

– Мы пытаемся снова включить электричество, но если не получится… боюсь, тогда они вряд ли смогут остаться.

Я затаился в тени дерева рядом с фургоном телевизионщиков. Внутри один из работников кричал другому что-то про генератор, который так и не починили. За фургоном я заметил дорогую чёрную машину и разглядел тёмные силуэты Джеда и База на заднем сиденье. На них были бейсбольные кепки, и оба разговаривали по телефону. Машина тронулась с места.

– Смотрите! Это Джед и Баз! – крикнул какой-то мальчишка. – Они уезжают!

Толпа завыла, и кто-то даже заплакал. Миссис Ллойд вышла из здания и хлопнула в ладоши.

– Тишина, пожалуйста! Внимание! – Все затихли. – Из-за сложившейся ситуации с электричеством нам, к сожалению, придётся отменить сегодняшний бал.

По площадке прокатилась волна криков и стонов.

– П-почему? – спросил один из семиклассников.

– А как они будут снимать шоу без электричества? – ответила ему одиннадцатиклассница.

Ученики завыли ещё громче, и миссис Ллойд пришлось их перекрикивать.

– Мы отправили вашим родителям сообщение, чтобы они приехали вас забрать.

Голос у неё дрожал.

На крыльцо вышел Чарли Ботаник.

– Мисс, а почему электричество выключилось? Его нельзя починить? У телевизионщиков разве нет генератора?

Миссис Ллойд покачала головой:

– Боюсь, что нет, Чарли. У съёмочной группы генератор сломан, а рубильник в школьной электрощитовой выключен. Дверь туда заперта, запасного ключа нет. Мистер Фэрроу сейчас ищет слесаря, но восстановить электричество для шоу мы уже не успеем.

Рядом с миссис Ллойд возник Маркус. Экран телефона освещал его лицо.

– Это Максвелл Беккет его вырубил, да, мисс? Он выбежал из зала, и как раз после этого свет погас. Вряд ли это совпадение. Это он виноват! Максвелл Беккет всё испортил!

Недовольный вой сменился перешёптыванием и ворчанием. Миссис Ллойд безуспешно пыталась всех успокоить. У меня в горле встал ком, и я нервно сглотнул.

– Ну хватит! – воскликнул мистер Говард. – Хватит, я сказал! Мы точно не знаем, как всё было, так что не стоит спешить с выводами. Это и тебя касается, Маркус.

Приятно, конечно, что классный руководитель за меня заступился, но что толку.

– Его надо исключить, сэр! – крикнул Адель из моего класса. – Ещё и за то, что он разбил Чарли нос!

– Да! Всё равно никто с ним не дружит. Без него будет только лучше! – заявила какая-то девочка, кажется, девятиклассница. Честно говоря, я её даже не знал. Кошмар. Вся школа меня ненавидела.

– Максвелла – ВОН! Максвелла – ВОН! – выкрикнул кто-то, и толпа быстро подхватила его слова. Это напомнило мне чёрно-белый фильм про Средневековье, который нравился папе. В деревню переехал какой-то чужак, и все пытались его оттуда выдворить. А потом собрались и насильно выгнали из своей деревни. Я бы не удивился, если бы вся эта толпа принялась рыскать по территории школы с горящими факелами в руках.

Они всё громче скандировали одно и то же. Учителя пытались их унять, а я воспользовался моментом и удрал, пока меня не заметили.

Домой я идти не хотел. Мама с папой, наверное, уже перестали ругаться, но, когда узнают о том, что случилось в школе, точно начнут по новой. Нет. Пойду лучше туда, где мне всегда спокойно. К Рэгу.

Я вбежал в бунгало через заднюю дверь.

– Рэг? Это я. Можно… можно мне у тебя посидеть немного?

Рэг вышел в коридор. Вид у него был смущённый.

– Что? Кто ты? – спросил он, держась рукой за дверной косяк.

– Рэг, это я, Максвелл! Ты меня знаешь. Я почти каждый день к тебе прихожу. Поверь мне на слово, ладно? Я… не могу сейчас всё опять объяснять…

Видимо, он заметил, что я плакал. Он задумчиво на меня посмотрел, прошёл на кухню и сказал оттуда:

– Проходи в комнату, юный Максвелл. Я принесу нам печенье и налью что-нибудь попить. Как ты на это смотришь?

Я вздохнул с облегчением.

– Спасибо, Рэг. Это как раз то, что нужно.

Я прошёл в гостиную и плюхнулся на диван, чувствуя себя ужасно уставшим. В школе сейчас, наверное, творится не пойми что. Рассерженные родители уже приехали и требуют объяснений, кто виноват в том, что их дети размазывают слёзы по щекам.

Рэг вышел из кухни с банкой печенья и двумя стаканами апельсинового сока на подносе. Он опустил поднос на стол, открыл жестяную банку и наклонил ко мне.

– Что ж, расскажи немного о себе. Может, я что-нибудь вспомню.

Я взял имбирное печенье.

– Меня зовут Максвелл Беккет. Мне двенадцать, и… все меня ненавидят.

Рэг хлебнул апельсинового сока.

– Это очень серьёзное заявление, Максвелл Беккет. С чего бы всем тебя ненавидеть?

Я начал обгрызать печенье с краёв. В горле всё ещё стоял ком, и есть совсем не хотелось, но процесс немножко успокаивал.

– Меня ненавидят за то, что я – это я.

– Это не причина, – возразил Рэг. Он тоже надкусывал печенье по краям, и коричневый кружок постепенно уменьшался.

– Ну, все меня ненавидят, потому что… потому что я неудачник и всё делаю не так. Я всё порчу. Всё.

Рэг молча на меня смотрел.

– И лучший друг меня ненавидит… да и все в школе… даже учителя.

Рэг склонил голову набок.

– А как же твои родные? Они-то должны тебя любить.

Я поднял глаза и сглотнул слёзы.

– Мама с папой слишком заняты тем, чтобы ненавидеть друг друга… но… из-за меня они тоже постоянно ссорятся. И я в этом виноват. Если бы не влипал в неприятности, они бы меньше ругались и, наверное, лучше бы ладили.

Рэг вынул изо рта печенье.

– А вот я тебя не ненавижу, Максвелл. Ты же нарисовал этот чудесный портрет, верно? – Он показал пальцем на свой портрет на каминной полке. Тот самый, с которым я победил на конкурсе. Всё-таки он сам что-то вспомнил.

Я посмотрел на рисунок – одно из немногих своих достижений, которыми всегда гордился. Только сегодня он показался мне неважнецким. Кривой, и один глаз ниже другого.

– Да это просто мазня. Можешь выкинуть, – сказал я.

Рэг вздохнул:

– Вижу я, юный Максвелл, у тебя всего-навсего выдался особенно неудачный день. Со всеми бывает. Я сам в своё время пережил немало таких дней.

Его бледно-серые глаза вдруг потухли, и он задумчиво посмотрел мимо меня, как будто о чём-то вспоминая, а потом перевёл взгляд обратно.

– Однако завтра вряд ли всё будет так же плохо. И послезавтра, и во все следующие дни.

Он снова откусил печенье.

– Нет, ты не понимаешь, – возразил я. – Я всем порчу жизнь. Разбил Чарли нос, хотя и не специально, и школьный праздник из-за меня отменили… мама с папой не ругались бы, если бы не я… Любой взрослый тебе скажет, что я ходячее бедствие. После всего, что я сделал, никто никогда со мной не заговорит. Никто. Все меня терпеть не могут.

Я закрыл глаза и уронил голову на руки. Секунду-другую мы оба молчали, а потом Рэг тяжело вздохнул и спросил:

– Я тебе показывал перо додо?

Я вытер слёзы и посмотрел на него. Рэг стряхнул крошки со свитера.

– Перо додо? – переспросил я.

Он улыбнулся:

– Именно! Знаешь, это такая глупая птица, которая давно вымерла. Принесёшь его? Оно в серванте.

Рэг потянулся за третьей по счёту печенькой.

– Увидишь там картонную коробку с надписью «ДОДО».

Я вздохнул. Только этого не хватало для полного счастья – порыться в серванте, где хранятся всякие жуткие штуковины. Я встал и подошёл к стеклянным дверцам. Засушенная голова-ботинок лежала на том же месте, как и пластиковая коробочка с медиаторами, которые Рэг считал чешуйками русалок. Старый тёмный глобус, усеянный дырками, стоял рядом с чёрной шляпой и большой музыкальной шкатулкой в форме яйца, к которой не было ключа.

Я стал копаться на полках, пытаясь найти перо додо среди всего этого хлама. Я потянулся за маленькой картонной коробкой, придвинутой к дальней стенке, и случайно задел локтем глобус. Он рухнул на пол вместе со шляпой, засушенной головой, чешуйками русалок и деревянным яйцом.

– Максвелл! Что там у тебя? Аккуратнее! – крикнул Рэг из своего кресла.

– Ну вот, я же говорил! – заныл я. – Всё делаю не так!

Я глянул вниз и охнул. Пол был усеян медиаторами, которые все, буквально все, высыпались из коробки.

– Убери всё на свои места, Максвелл, ладно? – попросил Рэг.

Я вздохнул, опустился на четвереньки и стал собирать пластиковые треугольники. Их там было до умопомрачения много, так что времени на это ушло немерено. Потом я поднял глобус и сел на корточки.

– Знаешь, иногда мне кажется, что всем было бы лучше, если бы я вообще не рождался, – пробормотал я и повертел глобус в руках, разглядывая выцветшие континенты. Затем со вздохом поднялся и втиснул его на полку между пыльным зонтиком и грязноватой вазой.

Я взял чёрную шляпу и вернул в сервант, а потом кончиками пальцев поднял с пола засушенную голову. Обернулся проверить, не видит ли меня Рэг, и поспешно бросил её на полку. Яйцо откатилось к дивану. Я нагнулся за ним.

– Ну почему я всё делаю не так? – проворчал я, вертя в руках яйцо. Наверху я заметил деревянный выступ и покрутил его вправо. Раздался тихий звук, похожий на тиканье старых часов.

– Это что за звук, Максвелл? – спросил Рэг.

– Я просто прибираюсь, Рэг, как ты и просил.

Я взвесил яйцо на ладони и провёл пальцем по узорчатой резьбе.

– Какой во мне толк? – едва слышно прошептал я. – Лучше бы… лучше бы меня вообще не было.

Я встряхнул яйцо. Оно трижды звякнуло и затихло. Этот звук напомнил мне о старой шкатулке, в которую Бекс складывала свои браслеты и серёжки, когда была ещё младше, чем я сейчас. Там из-под крышки выпрыгивала пластиковая балерина и кружилась под мелодию «Мерцай, звёздочка, мерцай»[2].

Я со вздохом убрал деревянное яйцо на полку, к чёрной шляпе, и закрыл дверцу серванта. Тут я вспомнил, что вообще-то должен был искать перо додо.

– Знаешь, Рэг, мне сейчас как-то не хочется смотреть на перо. Ты не обидишься?

Я обернулся и увидел, что он уснул в кресле, откинув голову назад и раскрыв рот. Из носа раздавался лёгкий свист.

– Ох, ну прекрасно.

Я осмотрелся по сторонам и снова вздохнул. Заняться тут особо нечем. Пора было возвращаться домой и держать ответ за то, что я сегодня натворил. Миссис Ллойд точно уже позвонила родителям.

Ну и головомойка меня ждёт!

Глава одиннадцатая. Ворота

Ясно было, что домой лучше идти по самой густой тени, чтобы не попасться на глаза родителям, которые уже, наверное, забрали своих ревущих детей из школы. Я прошёл по тропинке, бегущей от бунгало Рэга, и огляделся. На дороге никого не было.

Я повернул к дому миссис Бэнкс. Хотя уже темнело, у пруда ещёможно было различить розового фламинго.

Я резко затормозил.

Что-то не так.

Голова на месте.

Когда я шёл на бал, он стоял без головы. Совершенно точно.

Я прищурился. Сквозь слегка раздвинутые жалюзи я увидел силуэт миссис Бэнкс на диване в гостиной. Может, она купила нового фламинго, пока я был в школе? Я уставился на его чёрный глаз, а фламинго как будто уставился на меня. Мне захотелось снова бросить в него кирпичом, но я удержался. И так сегодня наворотил достаточно.

Я пошёл дальше, постоянно оглядываясь, чтобы случайно не попасть под колёса. Правда, машин пока не было видно. Хотя сейчас сотни родителей должны были развозить детей по домам. Где все? Как-то странно. Мне захотелось быстрее оказаться дома, и я ускорился.

Как приду, сразу забегу на кухню и обниму Монстра. Он всегда поднимает мне настроение. А уже потом поговорю с родителями. Мысль о псе вызвала у меня улыбку, которая исчезла, как только я добрался до дома.

Мне стало не по себе.

Дорожку в сад преграждали чёрные железные ворота между двух кирпичных столбов.

Вот только… ворот-то у нас не было.

Точнее, были раньше, но я их сломал лет пять назад. Мне нравилось на них раскачиваться, потому что они смешно скрипели, и я постоянно так делал, хотя мама и ругалась. Наконец петли не выдержали и ворота отвалились. Я подошёл к этим новым воротам и легонько пнул. Они скрипнули гулко и низко, прямо как наши старые. Они и выглядели так же. Мама с папой сами их не починили бы и уж точно не стали бы платить, чтобы их повесил кто-нибудь другой. С чего это вдруг они здесь появились? Поднялся ветер, и сзади что-то зашуршало. Я обернулся. Это ветер гонял листья по тёмной пустой улице.

Я посмотрел на наш дом. Свет не горел. На подъездной дорожке не было ни папиной, ни маминой машины. Они вроде никуда не собирались. Может, поехали забрать Бекс? Или меня искать? Нет, за мной они бы сразу пошли к Рэгу. Они знали, что я всегда к нему сбегаю.

– Что случилось? – прошептал я.

Я подошёл к двери и постучал. Ключа у меня с собой не было.

Никто не открыл.

Я нажал на кнопку звонка, хотя знал, что батарейка села чуть ли не год назад.

БЗ-З-З-З-З-З-З-З-З-З-З-З-З-З-З-З!

Я подпрыгнул от неожиданности.

Пронзительный звон разлетелся по дому и стих. У меня душа ушла в пятки. Фу, какая ерунда. Ну подумаешь, заменили батарейку и забыли мне об этом сказать. Я снова позвонил и поморщился от громкого «БЗ-З-З-З-З-З-З-З-З-З-З-З-З-З-З-З». К двери никто не подошёл.

Я немного задержался на крыльце, размышляя, что делать, а потом вспомнил, что у нас за домом есть запасной ключ как раз для таких случаев. Там стояли два горшка с растениями, и мама положила его под левый. Я побежал туда и увидел, что горшки пропали. Я остановился, глядя на пустое место.

– Где они? – спросил я вслух. Может, папа их переставил?

Я дёрнул за ручку кухонной двери. Она не поддалась. Я отшатнулся.

– Нет… нет… спокойно… – прошептал я сам себе. – Наверняка это всё можно как-то объя… А-а!

Из кошачьей дверцы на меня вдруг выпрыгнул огромный чёрно-белый кот. Он удивлённо моргнул, но тут же потерял ко мне интерес и побежал в сад.

– Н-но… у нас нет кота! – выпалил я.

И дверцу мы держали закрытой, потому что Монстр любил совать туда свой любопытный нос и вечно там застревал.

Я посмотрел на кота. Он обнюхал куст и скрылся в темноте.

Меня начало подташнивать. Сердце стучало как молоток. Я заметил цветочные горшки на террасе и помчался туда. Я перевернул их все.

Ключа не было.

Я покрутил ручку двери.

Заперто.

У меня закружилась голова. Ноги подкосились. Я опустился на холодную каменную плитку, недоумевая, что всё это значит. А потом прижался лбом к стеклянной двери, которая вела с террасы в дом, и заглянул внутрь.

– Нет-нет-нет… – пробормотал я. – Не может быть. Не может быть.

Глава двенадцатая. Кухня

Я глядел на нашу кухню. Только она была вообще не наша. Ну, шкафчики остались те же и плита с раковиной, а вот всё остальное изменилось. В углу появился круглый столик с цветочной вазой. Наш был овальным и деревянным, и цветы на него уж точно никто не ставил. У стены теперь стоял сосновый сервант с сине-белой посудой. И вообще кухня выглядела чисто и аккуратно. Я отстранился и увидел в стекле своё отражение. И прошептал:

– Монстр…

Я протёр глаза и всмотрелся в угол кухни. Мусорное ведро стояло на том же месте, только оно было чёрное, а не серебристое. И рядом с ним кое-чего не хватало. Лежанки Монстра.

– Монстр? Ты там? – Я постучал по стеклу. А потом скосил глаза налево: вдруг он спрятался за тумбочками и я увижу, как выглядывает его хвост? Правда, мисок для воды и корма тоже нигде не было.

Вдруг на кухне вспыхнул свет и чуть меня не ослепил. Я пару раз моргнул, чтобы пятна перед глазами пропали. Какой-то незнакомый дядька зашёл на кухню и бросил куртку на спинку стула. Он повернулся к террасе, заметил меня и аж подпрыгнул. Подбежал к двери, отпер её и распахнул.

– Ты что здесь делаешь?! – завопил он.

– Я… э-э… кое-кого ищу.

– КОГО? – проревел он. Вид у него был взбешённый.

Я открыл рот и тут же снова закрыл. Я боялся узнать ответ на свой вопрос.

– Ты пытался пробраться в дом? Твои подельники рядом? – Он посмотрел поверх моей головы на тёмный сад.

Я встал с плитки.

– Ничего я не пытался. Честное слово! Я ищу Беккетов. Мистер и миссис Беккет? Аманда и Эдди? Их дочка Бекс? Они живут в этом доме. С собакой. С биглем по кличке Монстр. Он там?

Дядька наконец понял, что я не грабитель, и вроде немного успокоился. Как и я.

– А, Беккеты! Да-да, знаю, о ком ты…

Я вздохнул с облегчением. Значит, всё в порядке. Просто какая-то странная путаница.

Я ему улыбнулся:

– Можете их позвать?

Я шагнул к двери, но дядька перегородил мне дорогу.

– Эй-эй, притормози. Тебе сюда нельзя. Беккеты больше года назад съехали. Я купил дом после того, как они развелись. Не знаю, где они сейчас живут, но уж точно не здесь.

– Развелись?..

Он склонил голову и уставился на меня:

– Погоди-ка… Ты точно не вор?

У меня в ушах звенело. Развелись? Переехали? Что происходит?! Я шагнул назад.

– Иди-ка прочь из моего сада, приятель, а не то я позвоню в полицию. Ты меня понял?

Я посмотрел на чужого дядьку, стоявшего в дверях моей кухни, которая теперь тоже была чужой.

А потом развернулся и побежал.

Глава тринадцатая. Бег

Я мчался по дороге. Голова у меня гудела, как будто в ушах до сих пор звенел оглушительный дверной звонок.

Что за дела? Где мама, папа, Бекс и Монстр? Я им так осточертел, что они успели собраться и съехать, пока я сидел у Рэга? Да нет, это невозможно! И наша мебель пропала. Вряд ли этот дядька успел бы обустроиться меньше чем за час. Да и вообще, он сказал, что мама с папой развелись, а это уж точно неправда.

Я побежал мимо дома миссис Бэнкс, вперив взгляд в дорогу, чтобы не видеть этого подозрительного нового фламинго, мимо бунгало Рэга – к Чарли Ботанику. Конечно, он наверняка ещё сильнее на меня обиделся за то, что я испортил бал и не дал ему выиграть «отдых во Флориде», но больше мне некуда было податься. Я добежал до поворота налево в конце улицы и свернул на дорогу, которая вела к его дому. Вокруг стояла полная тишина. И ни одной машины.

Уже было поздно, и я немного замёрз. Я спрятал руки под мышки – вроде как обнял себя. Чарли жил вместе с мамой в дуплексе, то есть доме на две семьи. Они занимали первый этаж и заходили через парадную дверь, а другие жильцы пользовались боковой. Я подошёл к крыльцу и поднёс палец к кнопке звонка. Свет в окнах горел, значит, все были дома. Я сделал глубокий вдох и позвонил. Почти сразу мне открыла мама Чарли. Я выдохнул. Отлично.

– Миссис Ботаник! Это вы! Здорово. Чарли дома?

Она нахмурилась. Я налепил на лицо свою самую широкую улыбку, но вышло, кажется, не очень.

– Боюсь, ты ошибся адресом. Кто тебе нужен? Миссис Ботаник, говоришь?

Ой, точно! Я так привык называть Чарли Ботаником, что уже начал считать его прозвище настоящей фамилией. Я улыбнулся. Видимо, она решила так пошутить.

– То есть Капур. Здравствуйте, миссис Капур. – Я ещё раз ей улыбнулся, но она до сих пор хмурилась. – Чарли дома?

Его мама смерила меня взглядом.

– Минутку, – сказала она и скрылась в доме.

Я толкнул дверь и заглянул в прихожую. В углу стояла высокая плетёная корзина для старомодных зонтиков с длинной ручкой, но вместо них там хранились два световых меча, ракетка для бадминтона и большой розовый совок. Рядом с корзиной валялись школьные ботинки и рюкзак. Меня это немножко успокоило. Всё было как обычно.

Я вдохнул аппетитный аромат ужина, который готовился на кухне, и улыбнулся, но тут вышел Чарли, и моя улыбка погасла.

– Ч… Чарли? – выдавил я из себя, делая шаг обратно на крыльцо. Вроде как это был он, но выглядел… совсем по-другому. Виски выбриты, надо лбом волосы короткие и торчат, как будто их уложили воском или гелем. Нос в полном порядке. Никакого пластыря.

– Что? – буркнул он.

– Привет! Ух ты, тебе уже лучше? Я же извинился, да? Ну… Ещё раз извини. Я правда не хотел. Но пластырь ты снял, значит, всё не так плохо, а, Чарли?

Я кивнул ему и улыбнулся. Он нахмурился и потёр кончик носа, а потом уставился на меня непонимающим взглядом. Я прокашлялся.

– Ну а про электричество сегодня на празднике в школе… просто хочу сказать, что это тоже недоразумение. – Я кашлянул. – Отличная причёска, кстати. Это ты уже после бала постригся?

Чарли Ботаник запустил руку в волосы и снова нахмурился.

– Погоди, – сказал он. – Ты вообще кто?

У меня задрожали колени. Я опёрся о стену.

– Ты не шути так со мной, Чарли. – Я издал слабый смешок. – Это же я, Максвелл! Максвелл Беккет. Твой лучший друг, ну? То есть мы были друзьями, пока я не разбил тебе нос. Но это случайно вышло, конечно.

Чарли уставился в пол, а потом снова посмотрел на меня. Он наморщил нос – он всегда так делал, когда сердился, – и вдруг рассмеялся. Правда, рассмеялся как-то жутко. Как ненормальный.

– А-а! Понял теперь. Это Маркус подстроил, скажи честно, он? Ха! Ну да, точно он. Ха! Передай Маркусу, что завтра ему за это прилетит. Хорошо?

Я шагнул к нему и хотел было что-нибудь на это ответить, но он захлопнул дверь с громким «бах!» прямо у меня перед носом.

Я похолодел. Чарли Ботаник не знал, кто я! Правда не знал. И нос у него волшебным образом зажил. Как будто и не разбивали. Я медленно зашагал по подъездной дорожке, а потом повернул налево.

Мне стало страшно.

Случилось что-то странное.

Очень-очень странное.

Глава четырнадцатая. Диван

Идти мне больше было некуда, кроме как в бунгало Рэга.