Общий враг Мамонтов Павел

– Рахиль. Научное название – Neppodonis rachil.

– Так вот, обезвреживают мины перед ним. Одновременно с ударом снимаем часовых, прорываемся сквозь кустарник. Дальше опять вперёд идут сапёры, проверяют подходы на наличие мин, пока пулемётчики и снайперы занимаются прикрытием и обеспечением. Потом в атаку идут штурмовые группы. Режим связи обычный. В общем, ребята, эту тактику вы знаете. Теперь расходимся и удачи вам!

Я неподвижно лежал в невысокой траве, приподняв голову, – колючие стебельки щекотали мне подбородок – и смотрел, как Веня с Гавриком обезвреживали мины. Веня разминировал смертоносные игрушки, а Гаврик гасил сторожевые амулеты, если такие находились. Оба работали с включёнными маскировочными амулетами, я же «Силуэт» пока не трогал. Неподалёку от них тем же занимались сапёр и маг из группы Каланчи. А в тридцати метрах впереди, над Гавриком и Веней шевелились ветви рахиля. От зарослей шёл гремящий звук. Как от нечисти перед памятной атакой в Северных Развалинах или от сотни гремучих змей, но не слишком злых.

Стебли были не больше семи сантиметров толщиной и утыканы шипами вполпальца длиной. Они постоянно двигались, сплетались, ползли друг по другу или стелились по земле. Поэтому заминированные участки располагались не вплотную к кустарнику, иначе бы они постоянно детонировали от колючих стеблей. Как вообще эти растения умудрялись не сцепляться шипами и окончательно не запутываться, я не представляю.

Заросли рахиля были тёмно-зелёного цвета, но глазами, перешедшими на ночное зрение, я видел хищный кустарник угольно-чёрным с белевшими в его глубине костями и частями скелетов. Среди них я чётко различил несколько человеческих черепов. Похоже, южане подкармливали свои растения живыми людьми. Этого от них можно было ожидать.

Вернулись Гаврик и Веня – проходы были готовы. Я приказал им ждать вместе с остальной группой. Прошло полтора часа с момента, когда мы подошли к крепости, у дозорных в крепости уже началась пересменка. До рассвета оставался час. Я уже начал волноваться, когда услышал слабый гул.

– Гаврик, связь, – беззвучно, одними губами сказал я.

– Нормально, командир, готовность две минуты.

– Коля, готовься.

Викинг кивнул, снял со спины ружьё, похожее на очень длинную ракетницу, и изготовился. Двое неандертальцев на стене тоже услышали шум, подняли головы вверх.

Я отсчитывал секунды по наручным часам. На сто двадцать первой скомандовал по рации:

– Начали.

Игла и снайпер Коломийцева одновременно выстрелили, оба неандертальца свалились со стены. В тот же момент Коля пальнул из своей ракетницы, в крепости хлопнуло, и над частоколом начал подниматься столб рыжего искрящегося дыма.

Счёт опять пошёл на секунды, ничего не происходило, только гул усилился. Затем в него вплёлся пронзительный свист, и… три сильнейших взрыва разорвали тишину. Даже мне, лежащему за две с лишним сотни метров от крепости, заложило уши. И сразу за этим в крепости мощно пшикнуло, будто гигантская гидравлика сработала, затем оглушительно грохнуло, и вверх на десятки метров взметнулся гигантский язык пламени, высветивший брюхо дирижабля, из-под которого вниз снова полетели бомбы. Некоторые из них ещё в воздухе рассыпались на много маленьких частей, и этот железный град накрыл большую часть крепости. Затем раздалась череда хлёстких хлопков, будто один за другим взрывались ящики с патронами. И снова протяжный свист, сухой треск, звук падения чего-то железного на землю и за этим два мощнейших взрыва.

– Двинули, парни, – приказал я по рации.

Веня, лежащий рядом со мной, крутанул диск подрывной машинки, восемь заранее заложенных зарядов сработали у корней рахиля, пробив широкие бреши в кустарнике. Пусть защитники крепости гадают – через какие из них мы будем прорываться. Хотя я лично сомневаюсь, что кто-то из гарнизона остался в живых – пламя до сих пор бушевало за частоколом. Вот-вот и само ограждение займётся.

Когда мы пробегали в разрывах хищного кустарника, тот трещал, как тысяча разъярённых гремучих змей, но ни одна ветка в нашу сторону не дёрнулась. То-то, это вам не людей беззащитных жрать.

Игла и Загорный остались на месте, они прикрывали основную группу, которая рассыпалась по незаминированной полосе, уже по ту сторону кустарника. Гаврик кинул вперёд специальный амулет – жёлтый камешек величиной с ладонь, похожий на янтарь. Когда тот упал, от него в разные стороны начали бить электрические разряды. Синие дуги тянулись от «янтаря» и ударяли в землю, иногда в тех местах, куда они попадали, раздавался взрыв.

Когда взрывы прекратились, Веня привстал на колене, раскрутил над головой и бросил вперед крюк-кошку, а потом потянул её на себя, так чтобы железные крючья волочились по земле. Остальная группа в это время держала под прицелом кромку стены, на которой так никто больше и не появился. Позади неё танцевали гигантские языки пламени, звук оттуда шёл, как из огромной плиты. Нет, я и вправду не понимаю, зачем было сюда отправлять сразу четыре, возможно, лучших разведгруппы Колонии, когда можно было обойтись двумя-тремя наблюдателями-корректировщиками.

Кошка сапёра дважды срывала растяжки, взрывом её отбрасывало в сторону, и Веня забрасывал её снова. Протралив путь, наш сапёр, пригнувшись, первым побежал к стене, мы за ним, след в след. Перед собой на вытянутой руке Веня держал длинный прутик, доходящий ему почти до стопы, – ещё одна защитная мера против растяжек. Если нижний конец прутика наткнётся на леску мины-лягушки или просто растяжки, сапёр это заметит и обозначит препятствие. Но больше никаких мин нашей группе не попадалось. Меньше чем за минуту мы добрались до стены крепости. Веня, Коля Викинг и Рикки принялись запихивать пластичные ВВ между брёвен частокола.

– Каланча, как у вас? – спросил я по рации.

– Всё по плану, сейчас закладки будем делать.

– Принял, продолжайте.

Мои бойцы почти закончили минировать стену, когда я понял, что поспешил с выводами, – в крепости остались живые. Десятки людей вдруг показались наверху частокола, на участке между двумя нашими группами. Один за другим, как живая волна, они стали прыгать вниз с четырёхметровой высоты. А потом, как ни в чём не бывало, поднимались и бежали прочь от стены. Они были безоружны, одеты в какие-то изодранные обноски. В скопище бегущих людей с двух сторон ударили пулемётные очереди наших групп. Толпу это не остановило, более того, никто даже не попытался залечь в ответ. Люди бежали без оглядки в степь, и первые из них уже влетели на минное поле перед зарослями хищного кустарника.

Мины начали разрываться под ногами бегущих. Вскоре толпа исчезла в облаке дыма, из которого периодически вылетали отдельные ошмётки тел. Взрывная волна и осколки дробили кости, разрывали плоть. Но люди всё равно бежали по прямой, даже не пытаясь свернуть. Я сам видел, как трижды взлетали вверх на полтора метра цилиндры мин-лягушек, взрывались и выкашивали всех вокруг. В считаные минуты от толпы почти никого не осталось. А оставшиеся рванули на бойцов Коломийцева. Мне некогда было обдумывать идиотское поведение южан, я засёк, как на фоне пламени со стены спрыгнуло несколько коренастых фигур.

– Каланча, внимание, – заорал я в рацию, – нелюдь спрыгнула вниз, рядом с тобой!

– Понял, Витя, видим.

– Коля, Саша, зачистить территорию вдоль стены, Игла, Гаврик, прикрываете группу. Рикки, Вова, за мной, – добавил я уже на бегу, приказывая «Силуэту» включиться, потому что уже заметил, как южанин, высокий, худющий, долговязый (серая ветхая одежонка доходила ему только до бёдер, а рукава – до локтей), одним прыжком покрыл огромное расстояние и накинулся на Каланчу. Разведчик, стоявший рядом с Димой, замер как вкопанный, а южанин вырвал у Димы автомат и ударил его прикладом в грудь. Каланча отлетел метра на четыре.

Я бросился на помощь другу, сначала стараясь бежать по свободной от мин полосе, ближе к хищному кустарнику, а дальше без разбора – толпа уже всё «разминировала».

Сердце забилось быстрее – начинался настоящий бой. Я прикрыл глаза, прислушиваясь к его ударам, стараясь почувствовать потоки силы внутри себя. На бегу концентрируясь, я вводил организм в боевой транс.

Кожу на месте татуировок закололо иголками. Потоки силы внутри чуть изменили направление, привычное течение энергий в теле ускорилось. Тело стало лёгким и одновременно налилось силой, звуки вокруг зазвучали тише. В груди полыхнул огонь. Меня будто подбросили вперёд. Я прыгнул… и открыл глаза. Пламя над крепостью танцевало уже гораздо медленнее, в воздухе мелькали цветные всполохи. Белые, синие, красные, фиолетовые – они метались в пространстве, сталкивались, поглощали друг друга. А прямо передо мной возник неандерталец в железном нагруднике и огромном шлеме, поднимающий автомат.

На меня обрушилась его ментальная атака: возникло чувство паники и желание подчиниться, положить оружие к ногам врага. Я играючи отбил атаку – помогли-таки уроки Сэнсэя, – два раза качнул маятник, прыгнул и оказался слева от неандертальца. Выстрелил точно в просвет между бронёй и шлемом. Пуля попала в горло, я наклонился, подсёк штык-ножом сухожилия под коленом и побежал дальше. А неандерталец плюхнулся в траву, хлюпая разорванным горлом, если что, его добьёт Рикки.

Долговязый южанин между тем подошёл к Димке и медленно склонился над ним. Конечно, сейчас, в состоянии «форсированного режима», я по-другому воспринимаю течение времени. Южанин на самом деле двигался быстро, но для меня его движения выглядели неторопливыми.

Я на бегу вскинул автомат, прицелился, нажал на спусковой крючок… и тут южанин посмотрел на меня. А глаза у него были – сплошной белый огонь. Мой автомат замолчал, а пули, которые успели вылететь, обогнули южанина по дуге. Я бросил своё оружие штыком вперёд, как копьё, схватился за нож и пистолет. И тут мою голову словно насквозь пронзило иглой. Руки и ноги налились свинцовой тяжестью. Ни в какое сравнение с тем, что было на тренировках с Сэнсэем, это не шло. Демон-южанин поднялся, уставился на меня своими горящими бельмами, его губы шевельнулись, выговорили: «Ты!»

И сделал шаг ко мне.

Я вспомнил уроки Сэнсэя, сконцентрировал всю энергию на выходах каналов силы и на предельном усилии освободился от магического давления. Я прыгнул на демона, тот явно удивился, я резко махнул ножом

ему в лицо, держа обратным хватом, и выстрелил из «стечкина» в упор.

Пули пробили грудь белоглазого ублюдка, но он на это никак не отреагировал, а от удара ножом уклонился. Откинулся назад, пропуская лезвие перед собой, и схватил мою руку. Запястье будто сжали тисками. Я закричал от боли, но, повинуясь чутью, направил всю внутреннюю энергию в перехваченную руку. Огненная татуировка будто превратилась в настоящий огонь. Сквозь стиснувшие моё запястье пальцы проступили языки пламени. На этот раз закричал демон. Хватка ослабла. Я вырвал руку и обратным движением вонзил нож точно в горящий белым глаз, а потом вскинул АПС почти вертикально, прижал к его подбородку и нажал курок. Прогремело несколько выстрелов. Пули насквозь прошили челюсть и голову, но страшный удар в грудь отбросил меня назад. Я упал на спину и проехался несколько метров по мокрой траве, хорошо хоть на мину не нарвался.

«Мы здесь, командир», – возникли в голове сразу два голоса – Гаврика и Глеба.

Сверху на демона упал красный полог, будто алый плащ накинули. Он заревел, закружился на месте. Я расстрелял остаток обоймы в кружащегося демона и рывком поднялся на ноги. Возможно, правильнее было бы дождаться подкрепления, но не хотелось подставлять ребят, с тварью должен был справиться я, и только я.

Демон остановился, взглянул на меня белёсым глазом, вместо второго зияла чёрная впадина. Выглядел он фигово: левый бок обожжён, с тела свисают лоскуты кожи, а грудная клетка и челюсть превратились в бесформенное месиво с торчащими осколками костей. От него куда-то в пространство тянулась серебристая ни-

точка. Энергетический канал? По косвенным признакам я догадался, что демон ищет возможности продолжить бой, а пока тратит все силы, чтобы поддержать жизнь в теле.

Я зарычал, в два прыжка преодолел разделявшее нас расстояние, вогнал нож в уцелевший глаз демона и, собрав все силы, с резким выкриком «киай» рубанул ребром ладони по этой самой «нитке». Она разорвалась и потухла.

Тело демона затряслось в судорогах, из него вылетел чёрный вихрь и умчался прочь.

А у меня в глазах потемнело, запас сил стремительно подходил к концу, я покачнулся и потерял сознание.

Мужчина с пепельно-седыми волосами, уже много часов сидящий недвижимо в зале с пурпурными шторами, вдруг изогнулся, издал булькающий клёкот и одним невероятным прыжком оказался в центре зала. Описав длинную дугу в воздухе, мужчина плечом и спиной неловко упал на зеркальный мрамор и закричал так, что стены задрожали.

Демон кричал голосом человека, но переживал собственную боль…

В зал ворвались охранники и застыли, не зная, что делать. Уже много лет охрана принцепса была чистой формальностью. Человек корчился минуты три, пока в зал не прибежала Ниг-фа.

– Вон! – Жёсткий оклик и короткий мысленный приказ: «Забудь, ничего не было».

Охранников как ветром сдуло.

– Мой господин, единство, как же… всё разрушено.

Ведьма присела возле лежащего, положила его голову себе на колени, поддержала своей силой. Крик боли плавно перетёк в крик ярости. Демон открыл глаза, белое пламя, бушевавшее в глазах, свернулось в синие, острые, как иглы, зрачки, обнажив белки и радужную оболочку глаз, испещрённую красными точками.

В зал ворвался Буграм:

– Господин, я…

– Ты ничтожный раб… – захрипел демон, – как ты посмел?.. Ты всё провалил… я тебя уничтожу!

И выбросил руку, сжав пальцы, словно птичьи когти. Тело Буграма лопнуло, как перезрелый арбуз, который с размаху грохнули об пол, но сама сущность демона рванулась назад из зала в отчаянной попытке спастись. Но не удалось. Цепкие тиски другой, более мощной силы рванули тонкую энергетическую оболочку… и сущность могучего мага растворилась в бесконечном пространстве.

Демон без сил уронил руку. Ниг-фа не изменила своего положения, потекло время…

Острия зрачков демона снова развернулись и вспыхнули белым пламенем, но далеко не таким ярким, как раньше.

– Хозяин, что? – испуганно спросила Ниг-фа.

– Мы потеряли свои источники.

– Все? – ахнула ведьма.

– Да, все!

Демон покинул своё тело, попытался подпитаться силой из окружающего пространства, но бесполезно. Всё было опустошено. Не зря Ниг-фа его поддерживала, пока он восстанавливался после удара. Демон воспарил над городом Южным, еще недавно подчиненным его власти, от которой уже не осталось и следа. Волны энергии Мира и сила самих людей, пойманных в паутину эгрегора, затапливали энергетические связи, и те растворялись в них, как снег в весеннем ручье. Ещё оставались каналы силы, соединяющие демона с его рабами, если по ним пустить силу, то всё можно вернуть назад. Но где эту силу взять? Демон вернулся в своё тело.

– Ниг-фа, мы потеряли их всех. Нам неоткуда больше черпать запасы силы, – прохрипел демон, поднимаясь с пола.

– Хозяин, но что теперь будет с нашим единством. И как же война?.. – робко спросила Ниг-фа.

– Замолчи, – прошипел демон, – и слушай. Ты соберёшь новые источники. И немедленно. Соберёшь их где-нибудь поблизости. И сделай так, чтобы это не помешало нашей обороноспособности и не вызвало слухов, хотя бы в первое время. Всё-таки всё провалено, Ниг-фа, мы можем проиграть. Ты… была права… возможно, я проявил небрежение. Больше я такого не допущу. Отбери семерых носителей и отправь на юг.

– Куда, мой господин?

– Как можно дальше! – Рык заставил вздрогнуть стены.

– Хозяин, но если… вы уйдёте, то… как же я?

– Не бойся, если со всем справишься, в случае опасности возьму тебя с собой. И даже подарю тело, женское. Или ты все-таки хочешь попробовать мужское?

– Хозяин, женское мне привычнее, – напряженная улыбка.

– Хорошо, к тем, кого отправишь на юг, прибавь ещё двух женщин. Всё… исполняй.

Над залом пронёсся протяжный звон – поступило важное сообщение.

– Скажи, чтобы заходил, но сначала подай мне очки.

– Принцепс, – в зал вбежал офицер-посыльный в серой форме, прижав кулак к груди в приветствии.

– Что?

– Зелёные вместе с факторцами напали на наши авангарды на границе.

– Сколько их?

– Не успели передать. Сообщения только пришли, а бой длится уже пять часов.

– Почему только сейчас сообщили?

«Неужели я так долго восстанавливал силы? Ах, как непривычно течёт время в этом мире», – с ненавистью подумал демон.

– Связи не было. Амулеты связи не работали. Только один сейчас заработал. Из одного авангарда передали, что ведут бой, и связь оборвалась.

Новый рык ярости сотряс стены.

Виктор Ахромеев

Когда я пришёл в себя, первое, что почувствовал, – это вонь. Жуткий смрад, который ни с чем не спутаешь. Запах горелого человеческого мяса. Открыв глаза, я увидел Вову, протягивающего мне фляжку. Я осушил её наполовину. Страшная сухость во рту прошла. Судя по солнцу, было уже за полдень. Я сел на плащ-палатке, на которой спал до этого, вдохнул, боль обожгла левый бок.

– Рёбра целы, командир, мы проверяли. Просто сильный ушиб, нужно ещё раз мазь обезболивающую наложить.

– Успеется.

Я огляделся вокруг. Укрепления южан превратились в огромное пепелище, кое-где ещё тлели остатки частокола, куда разведчики стаскивали то, что осталось от южан.

Я ещё раз отхлебнул из фляжки и обратился к Вове:

– Докладывай.

– Убитых нет. Раненых двое, в группе Коломийцева, он сам – у него три ребра сломано, и зам его – челюсть и рука. Скоро их должны забрать. Задание выполнено. Осипов просил передать, чтобы, когда ты проснёшься и приведёшь себя в порядок, приходил к нему. Он проводит совещание офицеров.

– Что случилось вчера, пока я с тем уродом разбирался?

– Ну я и Рикки схлестнулись с неандертальцами из крепости, а когда к тебе подоспели, уже всё закончилось. У Осипова тоже стычка была небольшая.

– Ясно.

Я пошарил глазами по земле. Догадливый Вова поставил передо мной открытую консервную банку с птичьим паштетом и торчащей из нее ложкой. Я начал есть, по-прежнему поглядывая по сторонам, приходя в себя после «форсированного режима». Обернувшись, увидел, как Веня и остальные сапёры с помощью щупов и прутиков продолжали разминировать территорию. И тут я обомлел. Вот кретин, а ещё разведчик, чтоб меня!.. Как же я сразу не заметил?

– Вова, где кустарник?

– А он засох сегодня ночью.

Большая часть моей группы ещё отдыхала, точнее «уже», потому что бойцы легли спать всего пару часов назад. Коломийцев лежал без сознания, обколотый обезболивающим, а Тоха Пряхин командовал сапёрами и бодрствующими разведчиками.

Виталика я нашёл неподалёку. Он сидел на плащ-палатке, скрестив ноги, перед ним была расстелена карта местности величиной с небольшую простыню. Рядом в такой же позе расположился Глеб: судя по склонённой голове и руке, сжимающей амулет на груди, он устанавливал связь.

– Привет, Виталь. Ты что, совсем не спал сегодня?

– Да успел перехватить часок. Ты сам как?

– Нормально, только бок немного беспокоит.

Я потёр место ушиба. Пока я спал, броню с меня сняли, и я остался в одной зелёной майке. В отличие от Виталика. Он хоть сейчас в рейд выходить может.

– Ну это пройдёт, главное, рёбра целы, не то что у Димы.

– Слушай, Виталя, а что это был за укреппункт, который мы взяли? И что это были за одержимые придурки, которые сами на минах подорвались? Я думал, в крепости нефть будет или что-то вроде того…

– Я сам не больше тебя понимаю. Сейчас вот Глеб передачу закончит, с ним и поговорим. Я специально тебя ждал. Ты же вроде как главный герой у нас сегодня.

Глеб будто услышал, поднял голову, открыл глаза, с силой потёр виски. Вид у мага был усталый: скулы обтянулись кожей, под глазами чёрные круги, взгляд вялый.

– Что сказали? – спросил Виталик, имея в виду указания из штаба.

– Приказали сидеть на месте, ждать дальнейших распоряжений.

– Значит, на ночь будем лагерь обустраивать, – сделал вывод командир отряда. – И ещё, Глеб, только начистоту. Ты ведь знаешь больше меня об этой операции.

– Да, больше, – согласился маг и посмотрел на нас даже не вопросительным, а снисходительным взглядом. – Только что вам от этого?

– Хотелось бы побольше узнать о том, зачем мы вчера взяли укреппункт.

– А зачем тебе это?

– Чтобы не быть лопухом, – вмешался я. – Нам сказали, что в этом укреппункте находится стратегическое сырьё. Как это связано с тем, что весь этот грёбаный рахиль засох, когда мы уничтожили крепость? И что это была за атака дебилов на минное поле?

– Командованию не стоило утаивать от нас детали операции, – добавил Виталик.

– Командование сказало вам правду, – медленно проговорил Глеб и бросил в рот сигарету. – В крепости действительно находилось сырьё стратегической важности.

Маг прикурил сигарету, медленно затянулся, выпустил вверх облако дыма. Мы с Виталиком переглянулись – оба не выносили запах табака, но терпеливо ждали продолжения. Маг докурил, вытащил новую сигарету, но зажигать не стал.

– В крепости правда было стратегическое сырьё, – заговорил Глеб. – Ты, Виктор, уже сталкивался с чем-то подобным. В крепости находился источник силы, питающий эгрегор Южной Колонии. Люди, проще говоря, – маг повертел сигарету в руках, посмотрел вверх. – Около трёхсот-четырёхсот человек, может больше.

– А чего они на минах подрывались? – задал вопрос Виталий.

– Я думаю, это просто оплошность. Основная личная сущность эгрегора Южной Колонии просто пыталась вывести оставшиеся источники силы из крепости, ну и они нарвались на минное поле.

– Погоди, Глеб, – прервал я рассуждения мага, – а что за основная сущность эгрегора?

– Тот самый демон, который захватил Южную Колонию – об этом уже полгода как все болтают.

– Это что же получается? Я его убил?!

– Нет, конечно, – Глеб сухо засмеялся, – но нанёс ему ущерб точно. Ты уничтожил человеческий носитель и наверняка повредил энергетическую оболочку. Правда, не совсем в одиночку.

– Глеб, – сказал Виталик, – объясни толком, что за люди были в этой крепости и как использовал их тот… демон.

– Полагаю, это жители Южной Колонии, ненужные и наиболее бесполезные с точки зрения властей. Если вкратце, демон эгрегора высасывал из них жизненную энергию и направлял на свои нужды. По сути, это были уже не люди, хотя… – Маг посмотрел на пепелище.

– Притормози, – снова перебил Виталик, – а как же остальные южане? Из них не высасывают энергию? Или они не в этом эгрегоре? Зачем демону нужны эти источники силы?

– Понимаешь, Виталь, коллективный разум – это очень сложная штука, только на первый взгляд кажется, что всё просто. На самом деле людям присущи разные степени слияния с эгрегором. Многое зависит от количества энергии в самом эгрегоре и от того, из людей с какими способностями состоит эгрегор. Много в нём личностей, обладающих магическими силами, или нет. А тех, в крепости, использовали только как… хм… можно сказать, кормовую базу.

– Кустарник, – напомнил я.

– Источники обеспечивали и его рост тоже. Мы, кстати, из-за него определили ещё прошлой осенью, что что-то в Южном пределе не так.

– А я думал, растения просто людьми подкармливали.

– Скорее, кхм… утилизировали тех, кто уже не мог давать энергию.

– Поэтому они сюда нелюдь поставили. Их не тошнило от такой работы, – сказал Виталя.

– Вряд ли, – не согласился Глеб, – гарнизон крепости делал бы то, что ему приказали. Хотя, конечно, перед этим солдатам промыли бы слегка мозги. Я думаю, просто неандертальцев сочли более боеспособными. Да и не верил никто, что сюда можно незамеченным пробраться. Ведь рахиль растёт по всей границе Колонии. Мимо него так просто не проскочишь, вы же видели с воздушных шаров.

– Стой, – встрепенулся Виталик. – А на что ещё идёт, то есть шла энергия из крепости?

– На всё. Дополнительную энергию основная личностная… Короче, демон распределяет, как захочет. В зависимости от возможностей получателей энергии. Не в каждый горшок вольёшь литр воды.

– Так это что же получается?

– То и получается, что вся система обороны южан рухнула. Наши войска могут наступать в любом направлении, и их не засекут. А маги южан сейчас испытывают сильнейший стресс, да и все простые жители почувствовали, что что-то не так. Если повезёт, может, и эгрегор расколоть удастся, но это… – Маг махнул рукой и ещё раз посмотрел на пожарище. – В общем, отличное мы с вами дело сделали, парни. Я пойду, покурю, не буду вам, зелёным, своим дымом мешать.

Глеб резко повернулся и ушёл, но я успел заметить, как у него тряслись руки.