Расписной Корецкий Данил

– А ты бы отдал? – спросил Круглов. Мужчина помолчал и хлюпнул носом:

– Хрен им!

– То-то, – удовлетворенно сказал сержант. И тут же встрепенулся: – Вот они!

Впереди, прижимаясь к серому забору, кралась серая тень.

– Он один! – рассмотрел Волк. – Давай!

Круглов включил маяк и сирену. Тень бросилась бежать, но «УАЗ» вскоре поравнялся с преследуемым, осветив его фарами.

– Он? – спросил Волк, хищно раздувая ноздри.

– Вроде он, – не очень уверенно ответил терпила. Но тут же поправился: – Точно он! Рубашка в клеточку…

Волк распахнул дверь:

– Стоять! Стоять, я сказал!

Вместо того чтобы выполнить команду, преследуемый нырнул в звездообразный пролом и скрылся в темноте.

– Стоп! – скомандовал Волк и, выпрыгнув из машины, бросился следом.

– Осторожно, у него может быть пика! – предостерег вслед Круглов.

В проломе торчали изогнутые арматурины, Волк с трудом увернулся от острых прутьев. Преследуемый мчался к глубокой тени, отбрасываемой громадой склада. Волк побежал следом. Если грабитель скроется из виду, его не найти.

– Стой! Стой, стрелять буду!

Готовый к бою пистолет уже сидел в руке.

– Стоять, стреляю!

Он поднял ствол вверх. В ночной тиши оглушительно ударил выстрел, вспышка разорвала темноту, как разряд молнии. Палец вдавил спуск еще раз. Снова гром и молния. Беглец упал, будто небесный огонь сразил его наповал. Волк оглянулся – не выстрелил ли Круглов на поражение. Сзади никого не было. Что это с ним? Он подбежал к лежащему вплотную. Тот лежал ничком и вздрагивал всем телом.

– Руки вперед! Руки, чтоб я видел, ну! Задержанный вытянул руки.

– Ну чего я сделал? – плачущим голосом затянул он. – Я живу тут в поселке, два шага осталось. За что меня в вытрезвитель?

– Оружие есть?

– Да какое оружие, откуда…

Волк ощупал лежащего. Под рубашкой и брюками скрывалось только костлявое тело. Остро ощущались запахи пота и перегара.

– Вставай, пошел вперед!

Серый, как тень, небритый мужичонка выполнил команду. Когда они подошли к машине, терпила бросился навстречу, замахиваясь:

– Ах ты гад, попался…

Но занесенный кулак растерянно опустился.

– Это не он…

– Как не он?! Ты же его опознал!

Потерпевший опустил глаза:

– Показалось… Темно ведь.

– Ты что, совсем офонарел! – рявкнул Круглов. – Мы его чуть не убили, а ты теперь заднюю включаешь?!

Но терпила только тряс головой:

– Извиняйте, обознался. И по росту не подходит, и по лицу…

Волк понял, что влип в историю. Списать два патрона без официального рапорта не удастся. А за незаконное применение оружия по головке не погладят…

– Давай, показывай карманы, – Круглое вышел из машины. – Деньги есть?

– Да откуда…

Действительно, карманы задержанного были пустыми.

– Ну что? – Волк отозвал сержанта в сторону. – Этого придется отпускать, а терпилу везем в отдел.

– Вы чего, командир! – Водитель вытаращил глаза. – Наоборот! На фиг нам нераскрытый грабеж? А за стрельбу отчитаться надо! Он ведь на территорию склада проник? Проник. Считай, покушение на кражу. Но это уже как следователь решит – его дело. А мы задержали и доставили; свое дело сделали. И все в ажуре!

Волк с сомнением пожал плечами. Хотя это действительно был выход. Стрельба на охраняемой складской территории при задержании проникшего туда постороннего выглядит вполне оправданной.

– Ты зачем на склад полез? – между тем строго спросил Круглое. – Что украсть хотел?

– Да семьей клянусь – и в мыслях не было… Испугался просто, думал, в вытрезвитель заберете.

– Ладно, разберемся, лезь в машину!

Заперев заднюю дверь, сержант подступился к потерпевшему.

– Пил сегодня?

– Нет… Так, днем кружку пива…

– Понятно. Значит, мы тебе поверили, а ты нас с пьяных глаз под монастырь подвел? Из-за тебя чуть человека не застрелили! Знаешь, как это называется?

– Так я же не нарочно, не по злобе… Ошибся…

– Ошибся… – милиционер-водитель впился взглядом в лицо терпилы, будто определяя его истинный умысел. Как профессиональный актер он умело выдержал паузу, доведя напряжение сцены до кульминации. Потерпевший превратился в каменное изваяние. Теперь он чувствовал себя виноватым, и ему уже не хотелось жаловаться, не хотелось искать грабителей, не хотелось писать официальных заявлений и изобличать злодеев в суде. Больше всего ему хотелось выпутаться из всей этой истории.

– Хрен с тобой! – Круглов великодушно махнул рукой. – Топай домой и больше не ошибайся.

– Ладно, ладно, спасибочки, – ожил бывший потерпевший. – До моста довезете?

Но сержант уже утратил к нему всякий интерес.

– Обойдешься. Такси вызови. Поехали, командир! «УАЗ» с ревом и треском развернулся. Одинокая фигурка в белой тенниске медленно брела по пустынной улице.

– Двенадцатый, я Четвертый, – донесся из рации голос Сергеева.

Волк мгновенно схватил тяжелую трубку:

– Где были, Четвертый? Почему ушли с маршрута?

– Колесо пробил. Пришлось заехать в один гараж к знакомому.

– Почему не доложили? Не отвечали на вызовы?

– Рация барахлит. Контакт отходит. Я сколько раз говорил, чтоб починили…

Ясно было, что Сергеев врет. Но формально придраться не к чему. Хорошо бы высказать ему все, что накопилось, но нельзя засорять эфир руганью. Ладно, потом разберемся…

– Пятый, Шестой, Седьмой, Восьмой – возвращайтесь на маршруты! – скомандовал Волк. Ему пришлось повторить команду, только тогда экипажи вразнобой и с явной неохотой доложили о выполнении.

– Про ПМГ-4 никто даже не спросил. Похоже, искать Сергеева они и не думали, – пробурчал Волк, ни к кому не обращаясь.

Круглое хмыкнул:

– А чего его искать? Маленький, что ли… У ребят вроде как перерыв получился, вот и заехали в какую-нибудь шашлычную.

– У вас что, так принято выполнять приказы? – изумился Волк. В специальной разведке за подобное распиздяйство виновников размазали бы по плацу перед строем.

– Двенадцатый, я Скала, – прохрипела рация. – Доложите обстановку!

– ПМГ-4 обнаружена…

– Понято, – без удивления сказал дежурный. Судя по всему, он и не сомневался в благополучном исходе поисков.

– Задержан неизвестный, проникший на складскую территорию. При этом произведено два предупредительных выстрела.

– Понято, – безразличие в тоне Скалы исчезло. – Что с грабежом на Заречной?

Волк молчал. Рука, будто ослабев, разогнулась под весом трубки. Соврав сейчас, он примет правила скверной игры. Очень скверной игры.

– Не подтвердился, – тихо подсказал Круглое.

– Вас не слышу, – прохрипела Скала.

– Не подтвердился, – громче сказал сержант.

Когда все играют не по правилам, дураком выглядит тот, кто их соблюдает. К тому же он обречен на проигрыш. И все же…

Волк взвесил трубку на ладони и протянул ее водителю. Тот несколько удивился, но трубку взял.

– Грабеж не подтвердился, – солидно произнес он. – С задержанным следуем на базу.

– Понято, – прежним будничным тоном сказал дежурный. Смены собеседника он не заметил. Или сделал вид, что не заметил.

* * *

– А чего было мудрить? – Выпятив нижнюю челюсть, Сергеев глубоко затянулся «Примой». – Дал бы ему два патрона – и все дела!

– Да я бы дал, – Круглов длинно сплюнул. – Только про него ведь говорят, что комитетский… А за неучтенные боеприпасы можно сразу на нары загреметь! Хотя, по-моему, мужик нормальный. Правда, на дисциплине повернутый да на бдительности. Учил быстро пистолет доставать. Я ему все говорю: не на войне ведь!

– Нормальный… Дыма без огня не бывает, – мрачно сказал сержант Ивонин – старший ПМГ-6. – Только появился, сразу прессовать стал. Не нравится мне все это.

Экипажи взвода патрульно-постовой службы курили во дворе райотдела, дожидаясь начала спортивной подготовки. В глубине ощетинился колючей проволокой глухой забор изолятора временного содержания, справа стояла небольшая очередь в вещевой склад: там шла летняя выдача формы.

– И мне не нравится, – Круглов выбросил окурок в железную банку. – Раньше была жизнь как жизнь, а теперь каждый день замполит вызывает и выпытывает: как там Волков? Что сказал да что сделал? И весь маршрут под увеличительным стеклом! И сам он требует, чтоб все, как положено.

– Ничего, перемелется, – скривив губы, процедил Сергеев. – Молокососу деваться некуда – станет играть по нашим правилам…

До сих пор правила устанавливал Сергеев. Он был самым старшим во взводе – тридцать два года и пользовался непререкаемым авторитетом.

– А правда, что у него фамилия другая? – неожиданно спросил напарник Сергеева, низкорослый крепыш Долин. – Вроде настоящая засекречена…

– Болтают, наверное, – отмахнулся старший сержант Шатов, командир восьмой машины. – Он на меня тоже наезжал. За то, что девчат посадил.

– Чего там «болтают»! – прервал его старший ПМГ-5 Волосов. – Он живет рядом со мной. Отец – Генрих Вольф, немец. Работал в горкоммунхозе, сейчас в исполком перешел. Так что настоящая фамилия у него и есть Вольф! Окончил военное училище, служил в армии, потом что-то не сладилось – перешел к нам.

– А наколки тоже из армии? – спросил Огородников, водитель ПМГ-8. – Нет, это зэковская роспись! Я пять лет проработал в конвойном взводе, насмотрелся. Настоящий Расписной…

– Точно, Расписной! Говорят, он был уголовником, отсидел в тюрьме почти десять лет, – понизил голос Ивонин. – А потом выполнил какое-то особое задание, которое контролировали с самого верха. И вот… Судимости сняли, наградили, взяли к нам…

– Такое разве бывает? – усомнился Круглов.

– Когда секретные дела, всяко бывает, – уверенно сказал Ивонин.

– Чушь все это, – сказал всезнающий Волосов. – Участкового Пронькина знаете? Он свояк с Веселовым из отдела кадров. Так вот, Веселое рассказывал, что наш командир ни в какой тюрьме не сидел. Награды у него за войну. И еще…

– За какую войну? – перебил Сергеев, который воевал в Афганистане и очень ревностно относился к конкурентам. – Если бы он побывал «за речкой», мы бы с ним давно нашли общий язык…

– И еще! – повысил голос Волосов. – Он лично знаком в Грибачевым.

Наступила тишина.

–Что?

– Чего?

– С кем?

– С Грибачевым. Генеральным секретарем ЦК КПСС. И может звонить ему в любое время. Только не ночью.

– Ты чего такое болтаешь, Леха?

– Не хотите – не верьте. Я никого убеждать не собираюсь.

– Идет! – крикнул Долин.

Из здания райотдела вышел Волков и быстрым упругим шагом направился к курящим. Большинство поднялись, некоторые принялись лениво оправлять форму. Сергеев продолжал сидеть. Три пуговицы рубашки были расстегнуты, но он не пытался устранить нарушение.

Командир подошел вплотную и с полувзгляда оценил обстановку. Он и так был «на взводе», откровенное разгильдяйство подчиненных настроения не улучшило.

– По машинам! – резко скомандовал Волк. – Все на Левый берег, к Голубому озеру. Там и проведем спортподготовку.

– Чего так далеко забираться, командир? – лениво спросил Сергеев. – Стадион рядом, посидим на травке, в журнале запись сделаем – и все дела!

– К Голубому озеру! – жестко повторил Волк. – Шатов, заедешь в поликлинику, возьмешь врача, я договорился.

Патрульные переглянулись.

– Врача-то зачем?

– На случай травм. Так положено!

– Да у нас отродясь на спортподготовке травм не было, – сказал Шатов.

– Сегодня будут! – отрезал командир взвода.

* * *

Голубое озеро пряталось между лесополосами, со стороны Южного шоссе грунтовка выводила на дикий пляж, противоположный берег зарос камышом, и людей здесь никогда не было. Поставленные кругом желто-синие машины смотрели тусклыми исцарапанными стеклами фар на выстроенных в центре милиционеров.

Волк медленно шел перед строем.

– Подтяни живот, Долин!

– Шатов, как ноги стоят!

– Сергеев, застегнуться!

– Так ведь жарко, командир! – огрызнулся Сергеев. – А мы не на войне. И уже не по первому году работаем, вроде научились… Чего вдруг нас переучивать?

Волк вынул из-под форменной рубашки фотографию.

– Научились, говоришь? – зловеще спросил он. – Вот, посмотрите, чему вы научились!

Он поднес карточку к лицу Сергеева, потом Ивонина, потом Волосова… Патрульные с недоумением рассматривали обычный обзорный снимок места происшествия: лежащий на спине мужчина в белой тенниске с черными пятнами на груди и животе. Таких картин каждый повидал в изобилии. Никто не понимал, чем их хочет удивить новый командир. Только Круглое вздрогнул и отшатнулся.

– Узнал?!

– Это тот… вчерашний?

Волк молча спрятал снимок в нагрудный карман.

– Этот труп на совести всех вас! Сергеев с Долиным самовольно покинули маршрут и не оказали своевременную помощь человеку, пострадавшему от грабителей! Остальные экипажи не выполнили приказ и не принялись за поиски ПМГ-4, в результате маршрут оставался оголенным длительное время! И, наконец, Круглов оставил потерпевшего в безлюдном месте, очевидно, он снова встретился с преступниками и они его убили!

– А вы, командир, ни в чем не виноваты? – с издевкой спросил Сергеев.

У Волка заиграли желваки.

– Виноват. Я не пресек нарушений, в результате чего стало возможным все, что случилось.

– Тогда мы все одинаково плохие. Какой смысл выяснять, кто хуже? Тем более в городе через день кого-то убивают. При чем здесь мы?

– Нет, приятель, не все одинаковые. Хуже тот, кто ничего не понял и не сделал никаких выводов. Я, например, сделал.

– И какие же?

– Я разъясню, что командует взводом старший лейтенант Волков, а не Сергеев и не Круглов, – это раз! И научу вас нести службу, как положено!

– Молод еще нас учить, – пробурчал себе под нос Сергеев, но все услышали.

– Разговоры окончены! – отрезал Волк. – Кто хочет учиться службе – два шага вперед шагом марш!

От него исходили волны уверенности и силы, а также отчетливая волна агрессии. И взгляд чуть прищуренных глаз не сулил ничего хорошего. Мощное угрожающее биополе ударило в спаянный милицейский строй, и оказалось, что он не такой монолитный, как казалось на первый взгляд.

После некоторой заминки вперед шагнул Волосов, за ним Шатов, потом их напарники – Малов и Огородников. Остались неподвижными Сергеев с Долиным, Ивонин со Смыковым и Круглов. Под тяжелым гипнотизирующим взглядом Волка Круглов тоже сделал два шага вперед.

Волк кивнул:

– Хорошо. Вы пятеро – отойдите в сторону. А я с остальными отрабатываю рукопашный бой! Тема десятая: бой против нескольких противников. В нашем случае

– я один против четверых. Начали!

Еще не закончив фразу, Волк без замаха хлопнул Сергеева раскрытой ладонью по лицу, как бы на откате тыльная сторона ладони угодила в ухо Долину. Хлесткие хлопки напомнили приглушенные глушителем выстрелы. И эффект оказался похожим: Сергеев опрокинулся на спину, его напарник упал ничком. Мгновенно переместившись в сторону, Волк ткнул пальцем в солнечное сплетение Смыкова, а локтем заехал в челюсть Ивонину. Еще два тела повалились на траву и раскинулись в, беспомощных позах. Все произошло мгновенно. Оставшиеся на ногах патрульные ошалело переглянулись.

– Вот так выполняется эта тема, – обращаясь к ним, пояснил Волк. – Вопросы?

Вопросов не оказалось.

– Круглов, приведи из машины врача! – скомандовал Волк, и сержант бегом бросился исполнять приказ.

– А мы приступаем к выполнению марш-броска через лес, дистанция – три километра в один конец. За мной – бегом марш!

Комвзвода бросился в лесополосу, не оборачиваясь, чтобы убедиться, что подчиненные следуют за ним. В этом не было необходимости: пятый и восьмой экипажи старательно бежали следом, вскоре их догнал и Круглов.

Сухие ветки цеплялись за одежду, царапали руки, норовили выколоть глаза. Надо было уклоняться, подныривать, закрывать лицо и при этом сохранять темп. Лесополоса закончилась, теперь пришлось бежать, увязая в мягкой пашне. Командир несся с прежней скоростью. Патрульные оскальзывались и падали, постепенно переходя на шаг…

На полуторакилометровом рубеже Волк остановился, взглянул на секундомер и неодобрительно покачал головой. Подчиненные сильно отстали. Волосов и Огородников бежали медленно, как марафонцы на финише изнурительной дистанции, Шатов и Малов брели, еле переставляя ноги, а Круглов упал ничком и остался лежать, уткнувшись головой в сухую колючую траву.

– Никуда не годится! – рявкнул Волк. – Вы даже не приблизились к нормативу! Придется с вами много работать! А сейчас… Обратно – бегом марш!

– Не получится, командир… Сдохли… Дыхалка села… – еле выговорил Волосов и опустился на землю. Остальные тоже не могли стоять на ногах, даже говорить не могли, только разевали рты, жадно хватая горячий степной воздух.

– Ладно. Тогда я один. А вы возвращайтесь, как можете. Но помните – время идет!

Волк в прежнем темпе побежал обратно, легко перепрыгнув через беспомощное тело Круглова.

– Здоровый… лось…

– Да уж…

– А как… он… четверых… уложил?

– Вот тебе и Сергеев… Одни понты…

– А что Сергеев? – Волосов постепенно отдышался и пришел в себя. – Командир Волков, а не Сергеев. И у него не побалуешь…

– Точно. Не надо было на рожон лезть….

– Пошли обратно, у него секундомер включен…

Подняв Круглова, патрульные двинулись обратно, стараясь переставлять ноги как можно быстрее.

* * *

– За рукопашный бой оценка неудовлетворительная. За кросс – неудовлетворительная. При такой физической подготовке взвод не способен выполнять должностные обязанности. Будем усиленно заниматься, пока не уложитесь в нормативы!

Волк снова шел вдоль строя. Патрульные имели потрепанный вид, многие еле держались на ногах. Сергеев мрачно ощупывал голову.

– Какая это рукопашка? Дал неожиданно по башке – и все дела! Так и я могу…

– Давайте попробуем еще раз, – охотно согласился Волк. – Тема семь: бой с одним противником. Я и Сергеев.

– Мне сейчас не до того… Башка трещит, наверное, сотрясение.

Волк остановился против старшего ПМГ-4:

– Доктор сказал, что все нормально. Но можно перенести на другой раз. Давай завтра. Или послезавтра. Или через неделю. Когда захочешь. А сейчас – застегни пуговицы!

Волк в упор рассматривал сержанта. Строй замер, всякое шевеление прекратилось.

– Сержант Сергеев, застегнуться!

После небольшой заминки Сергеев медленно застегнул ворот. Волк пошел дальше.

– Договоримся так: каждый занимается физкультурой в свободное время. Через неделю повторим испытание. Ясно?

– Так точно, командир! – ответили патрульные. Перед Волком стоял совсем не тот строй, что час назад.

* * *

Тиходонск – город маленький. Хотя жителей в нем около миллиона, все друг друга знают. Конечно, в этом утверждении есть доля преувеличения, но Волк много раз убеждался, что в целом оно справедливо. Как-то в субботу он отправился в ДФК1. Сокращая дорогу через Майский парк, обратил внимание на дородную женщину с властной осанкой, прогуливавшую на поводке нервную белую болонку. Почти сразу он узнал Елизавету Григорьевну – директора своей школы. Когда-то судьба маленького Вольфа полностью находилась в ее крепких руках.

1 – ДФК – Дом физической культуры.

– Здравствуйте, Елизавета Григорьевна!

Женщина смерила его оценивающим взглядом.

– Здравствуйте…

– Не помните меня?

Она пожала плечами:

– Наверное, учился? Всех не упомнишь…

– Вольф. Владимир Вольф. Я часто бывал у вас в кабинете.

Лицо Елизаветы Григорьевны изменилось. Сквозь привычную маску надменности и высокомерия отчетливо проглянула настороженность.

– Вольф? Да-да… Конечно, помню… Вы, кажется, работаете в органах? Кто бы мог подумать…

Болонка требовательно затявкала, но Елизавета Григорьевна не обратила на нее внимания.

– Мы слышали, как вы арестовали Константина Константиновича… У вас ведь были с ним плохие отношения, правда? Ни один урок рисования не обходился без скандала… А потом этот арест… Странно!

Внимательный взгляд ощупывал бывшего ученика с головы до пят и, наконец, уперся в татуированные руки.

– А… А это что?!

– Чо, чо! Не въезжаешь? – блатным голосом сказал Волк. – На зоне топтался, вот и нарисовали! Уроки твои я в гробу видал…

Он расстегнул пуговицы на рубашке и распахнул ворот.

– Во, гляди, какие у нас уроки рисования! Красиво?

– Ой! – директриса попятилась. – Так ты сидел? Если честно, это меня не удивляет!

Вольф застегнулся.

– Странно, Елизавета Григорьевна. И то, что я работаю в органах, вас не удивляет, и то, что я уголовник, – тоже вас не удивляет! Значит, вы считаете, что в органах могут работать уголовники?

Когда-то директриса сплетала обычные слова в клейкую губительную сеть, из которой маленький Вольф выбрался с большим трудом. Сейчас подросший и поднаторевший в политическом сыске Волк набросил такую же сеть на нее.

– Нет-нет, я совсем не то имела в виду…

– А что вы имели в виду?

– Ну… Я просто не так сформулировала… Я ошиблась…

Впервые Вольф видел властную Елизавету Григорьевну растерянной и испуганной.

– Очень хорошо. Тогда не надо повторять всякие сплетни. Вы же государственный человек.

Страницы: «« ... 1516171819202122 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

«Суус шел впереди. Он был в длинной белой бурке генерала Скобелева, из-под которой выглядывал, цепля...
«Разумеется, он не всегда был стареньким. Это он только в последние годы стал стареньким. Его койка ...
«Настоящие записки относятся к последнему году жизни Леонида Ильича Брежнева. В то время их публикац...
«Морис Иванович Долинин – младший научный сотрудник на кафедре, которую я имею честь возглавлять. Эт...
«Есть у нас в классе пацан. Его Файлом зовут, а по-настоящему он – Вовка Феденев. Раньше его звали Ф...