Секрет древнего Ордена Ноубел Джулия

Глава 9

Рождество

Чем меньше дней оставалось до Рождества, тем меньше времени ученики уделяли занятиям. Заниматься в общей комнате было почти невозможно, но Эмми не расстраивалась. Она была одной из тех немногих, кто не уезжал домой на праздники, и теперь, когда Виктории уже не было, она могла воспользоваться перерывом, чтобы сделать все домашние задания. Она много времени проводила в общей комнате, слушая рождественские гимны в жанре панк-рок и открывая маленькие коробочки с подарками, которые называли рождественскими хлопушками и в которых могли лежать любые предметы, которые только могли придумать ученики третьего класса. Эмми совершенно не хотела сейчас оказаться в Коннектикуте. Обычно мама проводила праздники за работой над новой книгой, а быть с друзьями в Уэллсворте было намного веселее, чем сидеть в пустой гостиной и смотреть на искусственную ёлку.

Накануне рождественских каникул в школе стало намного тише. Лола уехала после обеда, чтобы успеть на поезд до Глазго и отправиться к папе, и когда у Эмми закончился последний урок, ей показалось, что половина школы разъехалась. Она проводила Джека на парковку, где он подождал, пока за ним приедут и повезут домой.

Малкольм тоже был там, но стоял на противоположной стороне парковки, играл со своим телефоном, как будто не видел брата.

– Кто за тобой приедет? – спросила Эмми.

– Думаю, Винсент.

– Это твой старший брат? Тот, который окончил школу пару лет назад?

Джек кивнул.

– Сейчас он работает у папы. – Он поднял чемодан. – Вон его машина.

Рядом с Малкольмом остановился серебристый спортивный автомобиль. Водитель выскочил, крепко обнял Малкольма и похлопал его по спине.

– Я пойду, – сказал Джек. – Счастливого Рождества, Эмми.

– Счастливого Рождества.

Джек перетащил чемодан к машине и бросил его в багажник. Он уселся на заднее сиденье, и кажется, ни он, ни его братья не поздоровались друг с другом.

Эмми вернулась в полупустую общую комнату и вытащила учебники. Она занималась весь остаток дня и следующий день. В канун Рождества ей удалось справиться с большей частью списка литературы и заданий, поджидавших её с момента приезда.

В Рождество Эмми проснулась рано. Мистер Барлоу заказал автобус, который должен был отвезти учеников в соседний городок Кингс-Линн. Они ехали на концерт, который обещал быть не очень интересным, но это было лучше, чем делать в праздник уроки.

До Кингс-Линн было совсем недалеко. Эмми никогда в жизни не видела столько кирпича. Некоторые здания были рыже-красные, другие тускло-серые, а третьи с чёрно-белым узором – все они выглядели так, будто стояли там вечно. Наконец автобус остановился перед старой каменной церковью.

– Вот ваши билеты, – сказал мистер Барлоу, проходя по автобусу. – Вы должны вернуться к двум часам.

Эмми схватила билет и выскочила из автобуса, когда у неё зазвонил телефон.

– Алло?

– С Рождеством, милая! – раздался мамин голос.

– С Рождеством, мам.

– Как провела утро?

– Неплохо. У нас был праздничный завтрак, а сейчас мы идём на концерт.

– Прекрасно! Я в Нью-Мексико. Мы сделаем перерыв в съёмках на праздники, но я решила не возвращаться в Коннектикут, поскольку там всё равно никого нет.

Другие ученики уже обогнали Эмми и вошли в церковь. Она посмотрела на часы, у неё оставалось ещё несколько минут.

– Как идут съёмки?

– Кажется, неплохо. Я почти ничего не вижу, кроме отеля и дома семьи, с которой работаю.

Эмми наморщила нос. Звучало не очень-то весело.

– Ты, наверное, встречаешь много людей?

– Постоянно. Вокруг меня продюсеры и намного больше членов съёмочной группы, чем я могла представить, и я не так уж много времени провожу с самими семьями. Большую часть времени мы просто снимаем то, что велит продюсер или режиссёр. Очень странно. Повсюду полно людей, но часто бывает довольно одиноко.

Стало тихо. Эмми не знала, что сказать. Кажется, мама была не очень счастлива, но что Эмми могла поделать?

– Но работа – самое важное, – продолжала мама. – Всё это ради помощи людям. Уверена, это кому-нибудь поможет.

– Конечно. – Эмми посмотрела на часы. – Прости, мам. Мне пора идти, концерт вот-вот начнётся.

– Хорошо, веселись. Жаль, что я не могу пойти с тобой. – Её голос дрогнул.

Эмми прикусила губу.

– Счастливого Рождества, мам.

– Счастливого Рождества, милая.

Эмми повесила трубку и побежала по парковке. У двери в форме арки стоял священник. Он улыбнулся ей.

– Могу я взглянуть на твой билет?

Эмми подала ему билет.

– Билет номер двадцать три, – пробормотал он. Его взгляд задержался на Эмми, словно он уже видел её прежде и теперь пытался вспомнить, где именно это произошло. Он улыбнулся, но его улыбка была грустной. – Вот программка. Позволь мне взять твоё пальто.

Эмми взяла брошюру и подала священнику пальто.

– Тебе лучше поспешить, концерт вот-вот начнётся.

Эмми проскользнула за дверь и аккуратно закрыла её за собой. Зал был полон народу, но там было очень тихо. Если она найдёт свободное место, то успеет его занять, прежде чем начнётся музыка. И тут тишину нарушил голос. Высокий. Чистый. Будто усиленный какой-то древней магией, по-прежнему жившей в этих каменных стенах. В конце ближайшей скамьи нашлось свободное место, но Эмми не шевелилась. Её шаги могли разрушить чары.

Но вот голос распался на два голоса, потом на три, и наконец, зал наполнил целый хор голосов, сливавшихся и переходящих друг в друга, словно нити старинного гобелена. Эмми закрыла глаза и прислонилась к колонне.

Это была колыбельная. Эмми никогда не слышала ничего более печального.

Кто-то в последний раз прощался со своим ребёнком.

У Эмми заныло в груди. Если папа и попрощался с ней, она этого не помнила. Может быть, он думал, что вернётся. Может быть, он не знал, что это их последняя встреча. Или же он чувствовал себя совсем не так, как герой песни. Может быть, он совсем не скучал по ней.

По щеке скользнула слеза. Это было так глупо. Разве из-за песни плачут? Музыка закончилась, и Эмми вытерла лицо и села на ближайшую скамейку.

После концерта Эмми вместе с остальными учениками вышла на улицу. Священник вернул Эмми пальто и грустно улыбнулся ей. Это было очень странно. У всех остальных пальто были с собой.

Она оглянулась, но священник уже исчез в толпе.

Эмми вместе с остальными учениками, пришедшими на концерт, забралась в автобус. Она сняла пальто и услышала какой-то шелест. В кармане лежал конверт. Она села и открыла его.

Внутри было написанное от руки письмо, пожелтевшее, со смятыми уголками, как будто кто-то отправил его много лет назад, а она забыла его выбросить. Эмми прищурилась, пытаясь разобрать расплывшийся чернильный почерк, и прочла:

Дорогой Том,

Наш разлад меня очень беспокоит. Давай встретимся на площади Холлингворт в следующий четверг в девять вечера.

Твой Брат Лойола

Автобус тронулся с места, и Эмми наморщила лоб. Это было не её письмо. Наверное, она взяла его по ошибке и забыла. Она уже собиралась сунуть его в карман, когда заметила, что внутри лежит ещё какая-то записка. Она была совсем новенькая и хрустящая, и в ней было лишь одно предложение:

Из архивов Томаса Эллина.

Томас Эллин. Так звали её отца. Это было его настоящее имя, которое Эмми видела в свидетельстве о браке. Она принялась грызть ноготь. Но это просто невозможно. Письма вот так не попадают в карманы. Как у неё оказалось так много принадлежащих отцу вещей? Мама всегда держала его вещи подальше от Эмми. Всё, что принадлежало ему, исчезло. Но оказалось, что это не так. Кто-то знал. Кто-то знал, что с ним случилось. У кого-то были вещи отца. И теперь они передавали их ей!

Эмми посмотрела на подпись. «Твой Брат Лойола». Но ведь у её отца не было братьев.

Сердце Эмми забилось быстрее. Мама всегда говорила, что у отца нет родственников. Но это же совершенно бессмысленно. Как такое вообще может быть? Когда отец исчез, ему было не так уж много лет. Как у него могло совсем никого не быть?

Эмми снова прочла письмо. «Наш разлад». Её сердце учащённо забилось. Может быть, её отец порвал со своей семьёй? Может быть, члены его семьи, её семьи, были по-прежнему живы и находились в Англии?

Эмми глубоко вздохнула и закрыла глаза. Ей надо было подумать. Кто-то положил письмо в карман её пальто. Этот человек был в церкви и мог подбросить его. Она распахнула глаза.

Священник!

Эмми сунула листы бумаги в конверт и побежала по проходу.

– Эмми? – Мистер Барлоу положил руку ей на плечо. – Автобус уже едет, тебе надо сесть.

– Мне надо выйти, – сказала Эмми.

Барлоу поднял брови.

– Зачем?

– Мне надо кое-кого найти. Это срочно!

– Кого найти? Кто-то остался в городе?

– Нет. – Эмми не знала, что сказать. – Я встретила этого человека на концерте. Это очень важно!

– У нас мало времени, Эмми. Боюсь, ничего не выйдет.

Автобус свернул за угол, и Эмми обернулась – две церковные колокольни растаяли в тумане и исчезли.

Глава 10

Начало весеннего триместра

Когда неделю спустя ученики вновь начали возвращаться в школу, Эмми по-прежнему думала о письме. Её каникулы прошли тихо и спокойно.

Большую часть вечеров она проводила, свернувшись у огня и болтая с Натали, которая была в одной футбольной команде с Лолой и тоже не уехала домой на Рождество.

Было здорово, но Эмми не могла дождаться, когда в школе снова станет шумно. Когда она только приехала сюда, суматоха поразила её, но теперь она привыкла к толпам учеников, выходящих из классов и занимающих кушетки в общей комнате. От этого школа казалась живой. Когда Джек и Лола наконец вернулись, Эмми спрыгнула с кушетки и крепко обняла их.

– Как прошли каникулы? – спросила она.

Лола поморщилась.

– У папы новая подружка по имени Лэйси, которая по возрасту годится мне в сёстры. Мы пригласили её на футбольный матч, но она сказала, что никогда не понимала людей, которым нравится футбол.

Эмми поёжилась. Человек, который не любит футбол, мог с лёгкостью разозлить Лолу. Она посмотрела на Джека.

– А ты?

Джек смахнул с рубашки приставшие пушинки.

– Как обычно. Я рад, что наконец вернулся туда, где мне хорошо.

– Я тоже, – сказала Лола.

Эмми посмотрела на своих друзей. «И я тоже», – подумала она.

– А как прошли твои каникулы? – спросила Лола.

Эмми прикусила губу. Она никому не рассказывала о письме, но самой ей не удалось ничего выяснить. Может быть, пора обратиться за помощью?

– Идёмте, я хочу вам кое-что показать.

Эмми повела Джека и Лолу в свою комнату.

В дверях Джек остановился. Мальчики не должны были находиться в доме Одри, а тем более в комнатах девочек.

– Не будь таким трусишкой, – сказала Лола. – Всем плевать.

Джек вошёл в комнату и быстро прикрыл за собой дверь.

Эмми вытащила из рюкзака письмо и объяснила, как оно к ней попало. Потом она упала на кровать и вздохнула.

– Ничего не понимаю. Зачем кто-то приложил столько усилий, чтобы подбросить мне старое письмо?

– Наверное, этот человек хочет, чтобы ты знала, что у твоего отца был брат и что между ними произошла какая-то размолвка, – предположила Лола.

– Тогда почему просто об этом не сказать? Зачем посылать старое письмо, вместо того чтобы всё объяснить?

– Может быть, этот человек хочет остаться неизвестным, – сказал Джек. – Уверена, что не знаешь, кто мог бы это сделать?

Эмми подёргала себя за ухо.

– Я подозреваю одного человека…

– Кого?

– Папу. Думаю, он сам мог бы это сделать. Думаю, он и тот священник из церкви – один и тот же человек.

На мгновение в комнате стало тихо. Эмми не ожидала, что кто-нибудь заговорит. Она и сама не знала, что сказать.

И тут они услышали за дверью недовольные голоса. Виктория вернулась. Глаза Эмми расширились, а Лола выругалась.

– Тебя не должно здесь быть! – прошипела Эмми, обращаясь к Джеку. За секунду до того, как дверь открылась, Лола схватила его за руку и втолкнула под кровать Виктории.

Эмми улыбнулась Виктории. Это было ошибкой.

Виктория подозрительно посмотрела на них.

– Что это вы тут делаете?

– Прячем мальчишек у тебя под кроватью, – небрежно ответила Лола.

В комнате воцарилась мёртвая тишина. Эмми прикусила язык, чтобы не рассмеяться.

– Ну и ладно, не говорите. – Виктория взвалила на кровать чемодан. Джек хрюкнул, и Эмми закашлялась. Глаза Виктории сузились, и Эмми затаила дыхание.

– Знаешь, – сказала Виктория, – если ты больна, то должна оставаться в медицинском центре. Я не хочу подхватить воспаление лёгких из-за заразной соседки по комнате. – Она перебросила волосы через плечо и вышла из комнаты. Эмми с шумом выдохнула, а Лола начала смеяться.

– Это не смешно! – Джек выбрался из-под кровати и потёр затылок. – Сначала ты бросаешь меня под кровать, где не пылесосили с начала Второй мировой войны, а потом на меня нападает этот дурацкий чемодан!

– Прости, – сказала Лола. – Не знала, что тебя так расстроит розовая пластиковая сумочка.

Джек скрестил руки на груди.

– Какое отношение к этому имеет цвет? То, что он розовый, не делает его легче! – Они продолжали ругаться, выходя из комнаты.

Эмми взяла письмо и снова прочла его. Очень странно. Если бы только знать, зачем оно попало к ней. И действительно ли его послал отец.

В течение следующих нескольких дней было теплее, чем обычно, и длинная прогулка до латинского клуба стала немного приятнее. Ветер стих, стал слышен щебет птиц, и Эмми даже видела белок, скачущих между стволами деревьев. Открыв потайную дверь, она заметила, что сегодня людей меньше обычного. Должно быть, многие решили прогулять, воспользовавшись погодой. Бринн был там, и Эмми уже успела вытащить учебники из сумки, когда заметила, что он не один. С ним был брат Джека, но на этот раз не Малкольм, а Винсент.

Эмми нахмурилась. Что Винсент делает в Уэллсворте? Он ведь уже окончил школу. Они с Бринном стояли рядом, как будто о чём-то беседовали и не хотели, чтобы их услышали, и это было совершенно непонятно.

Если они хотят поговорить наедине, то школьный клуб – не лучшее место для разговора. Бринн поднял голову и увидел, что Эмми смотрит на них. Он нахмурился, кивнул Винсенту, и они оба перешли в другой конец комнаты. Там никого не было.

Вернувшись в общую комнату, Эмми села рядом с Джеком.

– Ты знал, что Винсент здесь?

– Что?

– Я видела его в латинском клубе. Он говорил с Бринном, и они не хотели, чтобы их подслушали.

Джек потёр лоб.

– Это не к добру.

– Да.

Джек подался вперёд и зашептал:

– Винсент был наставником Бринна в Ордене. Может быть, он по-прежнему им является, хотя и окончил школу.

– Может быть, – прошептала Эмми. – Тогда он мог просто решить поболтать со старым приятелем. Это не значит, что они что-то задумали.

Джек пожал плечами. По его лицу было видно, что он в это не верит. Но не успел он и слова сказать, как в общую комнату вошла Лола и с такой силой швырнула сумку, что все учебники рассыпались по полу. Она выругалась и начала засовывать их обратно.

– Что произошло? – спросила Эмми.

Натали вошла в комнату вслед за Лолой и упала на стул.

– Мелина Бакас в выходные ходила в поход и…

– …и сломала лодыжку, – перебила Лола.

– Ничего себе! – вскрикнул Джек.

– И это всё, что ты можешь сказать? – взорвалась Лола. – Наша звёздная нападающая получила травму за три недели до начала соревнований, а ты говоришь «ничего себе»?

Эмми поморщилась. Она не играла в футбол уже несколько месяцев, но когда кто-нибудь говорил об игре, её по-прежнему охватывала тоска.

– План действий? – спросил Джек.

Натали вздохнула.

– Диллон и Мануэла – хорошие форварды, и одному из них придётся стать нападающим. Кому-нибудь со скамейки запасных придётся играть, а на их место будем искать другого человека. Нам надо пятнадцать игроков, так что устроим пробы.

Сердце Эмми забилось сильнее. Пробы. И всего-то один запасной игрок. Эта команда была намного лучше, чем команда у неё дома, но и она играет не так уж плохо, чтобы удостоиться чести сидеть на скамейке запасных.

А как же мама? Эмми постучала костяшками пальцев по столу. Никакого футбола. Мама ей запретила.

Но её же здесь нет.

– Когда пробы? – как можно небрежнее спросила она.

– В субботу.

Было десять часов утра, и Эмми дрожала у кромки футбольного поля. Она много месяцев не брала в руки мяч. Что, если она им не подходит? Что, если опозорится перед всей школой? А что, если… Что, если её мама обо всём узнает?

Лола подбежала к ней со странным выражением на лице.

– Ты пришла на пробы?

Эмми кивнула.

– Ты ведь раньше играла в футбол?

– Конечно! – ответила Эмми громче, чем нужно.

– Хорошо, хорошо. Просто будь готова.

– К чему?

Лола прикусила губу.

– Это будут серьёзные пробы.

Эмми сникла.

– Ты думаешь, мне не следует этого делать. – Это был не вопрос, а утверждение.

– Я так не говорила. – Лола обняла Эмми за плечи. – Закрой глаза. А теперь представь себе самое худшее, что могло бы случиться с тобой сегодня. Ты споткнёшься о собственные бутсы. Забьёшь гол не в те ворота. Попытаешься сыграть головой, а вместо этого ударишь по мячу носом. Просто представь кровь, текущую по лицу.

– Чем мне это поможет?

Лола ухмыльнулась.

– Когда ты приготовишься к самому худшему, всё окажется не так плохо, как ты себе представляла.

Раздался свисток, и Лола заняла своё место на поле.

– Не стоит на это рассчитывать, – проворчала Эмми.

У каждой девочки было пять минут, чтобы показать, на что она способна. Многие играли неплохо, хотя и не так хорошо, как ожидала Эмми. У некоторых был потенциал, но они не смогли проявить все свои способности. Они не играли агрессивно, а это был единственный способ выделиться.

– Эй, Эммелин! – раздался голос с трибун. Эмми подняла голову и нахмурилась. Это была Виктория. – Не забудь, что мяч надо забивать в сетку, а не поверх неё!

Кое-кто засмеялся, и Эмми почувствовала, как всё её тело напряглось.

– Ты захватила свои помпоны чирлидера? – крикнула Виктория. – Покажите мне «н»! Покажите мне «е»! Покажите мне «неудачницу»!

Эмми не сводила глаз с футбольного поля. Она не позволит Виктории себя задеть. Только не сегодня.

Она ни за что не покинет поле, чтобы все подумали, будто она не умеет играть. Раздался свисток, и тренер повернулась к боковой линии.

– Уиллик! – крикнула она. – Твоя очередь!

Эмми побежала на поле. Она слышала насмешливые крики Виктории, но ей было всё равно. Виктория больше не имела значения. Единственное, что имело значение, – забить мяч в ворота.

Снова раздался свисток, и Эмми бросилась вперёд. Девочка вела мяч по полю, не обращая внимания на Эмми. Она выбросила ногу вперёд и отбила мяч. Теперь мяч был у неё. Она развернулась и помчалась в обратном направлении. Лола неслась прямо на неё, и Эмми замедлила бег, не отрывая взгляда от мяча. Она пробила мяч между ногами Лолы и снова подхватила его. Обошла следующего полузащитника и снова стала набирать скорость. Наконец-то она была на своём месте. Её сердце билось в такт бегу. Лёгкие были готовы разорваться, сделай она хотя бы ещё один шаг. Где бы Эмми ни находилась, запах свежескошенной травы означал, что она дома.

Натали ждала её в зоне защиты, но после месяцев наблюдения за её игрой Эмми знала, как атаковать. Она сделала вид, что уходит влево, туда, где было слабое место Натали, а затем резко обошла её справа. Вытянула ногу и с силой ударила по мячу. Натали прыгнула, но было уже слишком поздно: мяч попал в сетку.

Эмми повернулась и замерла на месте. Все зрители смотрели на неё. Было ужасающе тихо. В голове Эмми пронеслись самые страшные сценарии Лолы. Наверное, она забила мяч не в те ворота или нарушила какое-нибудь правило английского футбола. Ей следовало прежде прочесть все правила.