Комната, которой нет Тихомиров Артем
– Ты проснулась – и оказалось, что ничего не было на самом деле…
– Игорь, я не могу теперь ни в одно зеркало посмотреться! – сказала Лиза таким тоном, словно это он во всем был виноват. Возможно, здесь имелась толика правды. Игорь с неохотой признал, что старик появился благодаря ему.
– Что мы можем сделать?
Игорь покачал головой, потом затряс ею.
– Если бы знать…
– Тебе надо поговорить с сестрой. Может быть, вы вместе вспомните гораздо больше и ситуация прояснится, – сказала Лиза. – Поговори с Ольгой.
– Я собирался, сегодня, но ее не было на работе. Я хотел поехать к ней. Потом передумал.
– Почему?
– Надо было обсудить с тобой. Теперь ясно, что старик хочет войти в нашу реальность…
– Откуда?
– Откуда приходят все призраки. Может быть, загробный мир. Как на самом деле он выглядит, вряд ли кто-то может сказать. Ну, допустим, оттуда. Для этого он использует наши сны, состояния, когда человек незащищен. Так старик пугает нас, вносит дисгармонию в общую атмосферу, и это ему нужно, вероятно, для того, чтобы получить над нами власть.
Теория Игоря выглядела не ахти какой стройной и логичной, но другой не было.
– Что будет после того, как старик ступит в наш мир?
– Если вступит… – поправил Игорь.
– Если.
– Он нас прикончит? – девушка села, скрестив ноги по-индийски. – Зачем? Смысл? Мотив?
– Месть за прошлое, – предположил Игорь.
– Ладно, мы не знаем, что там, поэтому судить не можем. Так или иначе, тебе надо поговорить с сестрой. Или с предками.
– Э, нет, с предками не буду.
– Но они, скорее всего, знают больше.
– Гарантии нет…
Лиза хлопнула себя по голому колену.
– Игорь! Какие тут могут быть гарантии? Сам посуди, неужели лучше сидеть дома, боясь нос высунуть на улицу? Ага, и ждать, пока оно само уберется восвояси! Ну пораскинь мозгами!
Игорь сжал губы. Да, да, да, он признавал ее правоту, но что-то мешало принять однозначное решение. Ситуация может ухудшиться, если они позволят себе зайти дальше, чем положено. В большей степени Игорь думал не о себе, а о Лизе. Его по-настоящему тревожило это положение: старик, чем бы он ни был, старается их запугать. Пока. Если он перейдет к активным действиям, никто не поручится, что не прольется кровь.
– Позвони Ольге, намекни, что вам надо встретиться. Поговорите на работе в перерыв. Или после нее. Не сиди сиднем.
– Да не сижу я! – разозлился Игорь. Он встал с дивана, сунув руки в задние карманы джинсов. – Думаешь, легко? Мы не просто так выбросили прошлое из памяти – не знаю, правда, как нам это удалось… Не просто так, от нечего делать. Откуда мне было знать, что я смогу встретиться с этим?
– Ты же мужчина…
Игорь усмехнулся.
– Лиза, не бей ниже пояса. Дело не в том, кто я. Речь идет о последствиях. Я никогда не верил во всякую оккультную и эзотерическую ерунду, я учусь на матфаке и вполне доволен тем, в какой вселенной живу. Мир складывался из формул и цифр, в нем была логика. То есть, я так думал. Теперь все это сползает в большой котлован и может утонуть в мутной водичке.
– А теперь веришь? – спросила Лиза.
– Я могу только оперировать фактами. Я бы промолчал, если бы не то, что произошло с тобой. Выходит, это не только мое дело, Лиз. Вот что беспокоит. Когда не контролируешь реальность вокруг себя, это по-настоящему страшно. Дело не в старике или чем-то таком.
– Я понимаю. А что это может значить? Твое и мое старение, которого на самом деле нет?
Лиза смотрела на свои руки, отказываясь верить в то, что когда-нибудь они превратятся в уродливые птичьи лапки, скрюченные, с опухшими суставами.
– Я чувствую течение времени, – сказал Игорь. – Возможно, это связано с ним. Или же предупреждение, знак.
Лиза хмыкнула. Игорь повернулся. Девушка, побледнев, потирала руки.
– Что?
– Я подумала, что старик хочет украсть у нас наше время, чтобы мы состарились и умерли в конце концов. Помнишь сказку?
– А зачем? – спросил он.
– Жить. Обрести силу. Откуда мы знаем?
Игорь кивнул. Лиза видела, насколько напряженная у него борьба с самим собой. Ей хотелось что-то сказать в утешение, но слов не находилось.
Почему же она должна его утешать, а не наоборот? Ей что, легко и весело?
Ерунда какая.
Она до сих пор чувствует на себе стариковские пальцы и слышит смех. Это ненормально.
– Давай подождем, пока что-нибудь не выяснится. Я позвоню Ольге и поговорю с ней завтра. Либо сегодня. Мне нужно немного времени сосредоточиться.
В его голове мелодично перезванивались колокольчики, этот звук зачаровывал.
– Я не хочу, чтобы эта тварь снова набросилась на меня. Наяву или во сне – мне безразлично. Я хочу, чтобы ее не было.
Она встала с кровати и отправилась на кухню разогревать ужин. Игорь посмотрел Лизе в спину, обнаружив, что в эту минуту просто ненавидит ее. Почему она не желает сделать шаг в его сторону? Он многого просит? Лиза испугалась и обвиняет его в том, что случилось. Она неправа. Либо это ее защитная реакция, не вполне осознанная.
Игорь стиснул кулаки. Никогда раньше при виде Лизы мысли о насилии не приходили ему в голову. А с каким удовольствием он оттаскал бы ее за волосы… Потом бросил на пол и сорвал одежду, чтобы отхлестать голую пряжкой ремня…
Игорь провел рукой по лбу, на котором выступил липкий ледяной пот. Фантазии исчезли, но оставили после себя отвратительный осадок. Во рту появилась горечь, как после грейпфрута.
Вонючий старый ублюдок – это все благодаря ему. Он притащил с собой зерна неприязни, именно он понемногу вбивает между ними клин. И надо же случиться, что происходит все именно в тот момент, когда они решили пожениться.
Слыша, как на кухне гремит посуда, Игорь снова спросил себя, в чем он виноват.
На время все другие ощущения затмило чувство обиды.
Ужин Лиза и Игорь провели в молчании, а на ночь занавесили все зеркала и отражающие поверхности. Перед тем как лечь, Игорь осмотрел все задвижки на окнах, задернул шторы, проверил входную дверь. Лиза устроилась с книжкой под простыней, делая вид, что читает.
В спальне было жарко и душно. Это заметил и Игорь, когда вошел туда в одних трусах.
– Может, приоткрыть форточку?
Лиза согласилась. Игорь оставил зазор шириной в две ладони, думая, что это все равно не поможет. К утру они осатанеют от недостатка воздуха.
Игорь сел на матрац со своей стороны, сна как ни бывало, ни в одном глазу, как говорится. Лиза погладила его по спине, сейчас ее прикосновения не возбуждали.
– Ты так и не позвонил…
– Завтра. Лучше с глазу на глаз, – сказал Игорь.
– Точно?
– Точно.
Лиза, вздохнув, отложила книгу и отвернулась от него. Игорь поглядел на ее плечи и голову. Потом резким движением выключил свет.
Глава 10
Вечером в понедельник Илья уснул рано, сославшись на то, что устал на работе. Выпив чашку черного кофе, которое на него всегда действовало как снотворное, он бухнулся в кровать и храпел уже через три минуты.
Альбина и не думала возражать. Свидетели ей как раз были не нужны.
Вытащив из шкафа альбомы с фотографиями, Альбина отнесла их на кухню и принялась изучать. Ее интересовали старые снимки, сделанные еще в детстве. Что точно она хотела там увидеть, Альбина не знала, но не мешкала ни секунды. После сегодняшнего приключения с мертвецом она готова была поверить во что угодно.
Мертвецы разгуливают по улицам как ни в чем не бывало.
Как прикажете к этому относиться?
Альбина нашла два альбома, в которых были только фотографии старых времен. Много черно-белых, некоторые сделаны каким-то древним поляроидом, несколько цветных, поблекших из-за некачественной бумаги. Что же дальше? Зачем она их взяла?
Альбина оглядела со своего места коридор, где горел свет. Что бы там ни было, Виталий не пытался проникнуть в ее дом.
Мужнин храп успокаивал, Альбина знала, что не одна.
Ее взгляд вернулся к фотографиям. Могли здесь скрываться ответы на мучающие ее вопросы? Что там, в прошлом, спряталось такое, чего она не запомнила?
Ольга, Игорь, их родители, старый дом, где они жили. Двор, заросший кустами и раскидистыми деревьями, пряный запах листвы, шум дождя, звук бьющих по ветвям капель – все это проплыло у Альбины в памяти.
Она чувствовала, как движется назад.
В руки попала фотография. Уже не вспомнить, кто их снимал, да это и неважно. Детские лица, смотрящие со снимка, вызывали какое-то острое чувство сожаления, граничащее с легким стыдом, точно Альбина подглядывала за чужой жизнью в замочную скважину. Но эта жизнь ее. Их трое девчонок: Альбина, Ольга и Вера, им лет по двенадцать, не больше. Кто-то сфотографировал их во дворе, на скамейке возле подъезда. Втроем они сидят, обнявшись, одетые для жаркого летнего дня, в шортики, майки, кроссовки. Даже при неважном качестве видны исцарапанные коленки, худые мосластые ноги и руки, которым еще далеко до нужной формы. Загар делает их похожими на грязнуль.
На фотографии Ольга показывает язык, Вера улыбается, жмурясь, и только Альбина смотрит на фотографа немного грустно, словно ее застали за какими-то важными мыслями. В ее руке маленький букетик из каких-то неприметных цветов.
Альбина давным-давно не видела этих снимков и даже не вспоминала об их существовании. Как все было странно. Артефакты прошедшего времени, плоские картинки, хранящие их детские души. Их было трое, самых закадычных подружек. Все остальные приходили и уходили, не оставляя следов в их памяти. Их связь не разрушилась и по сегодняшний день, невзирая на время. Если разобраться, прошло не так и много лет.
Ей было двенадцать, как Вере и Ольге. С этой датой что-то связано в их жизни. Кажется, именно тогда начало происходить в семье Черновых что-то странное.
Альбина отложила фотографию и стала растирать ноющие виски. Она не могла сосредоточиться – самое главное постоянно ускользало, показывалось на секунду-другую, чтобы тут же исчезнуть. Дом, квартира в соседнем подъезде, куда Альбина приходила, чтобы поиграть с Ольгой, комната, где ее подружка жила с младшим братом… Это она представляла отчетливо. Альбина потерла лицо, всматриваясь в другие снимки. Тем летом, когда им было по двенадцать лет, Ольга вдруг перестала водить к себе домой подружек. Исключение не было сделано даже для самых близких. Сама Ольга объяснила это тем, что родители запрещают, и никак не комментировала этот запрет. Тогда это казалось Альбине абсурдным. На время она даже рассорилась с Ольгой и подговаривала Веру отомстить предательнице, однако Вера не поддалась. Может быть, она знала больше? Что именно?
Вспоминай!
В кухню вошла Мося, Альбина заметила ее движение краем глаза и вздрогнула, выронив фотографию на стол. Кошка не обратила на нее внимания, видимо, мстя за пренебрежение к себе. Она подошла к миске и стала есть консервы. Альбина налила себе крепкого чая. Ей казалось, он поможет сосредоточиться.
Вернувшись за стол, Альбина начала листать альбом дальше. Другой снимок запечатлел Ольгу, стоящую под балконом своей квартиры на втором этаже. Альбина вспомнила, что снимала она сама. С ее места балкон был хорошо виден. За Ольгиной головой зеленели кусты, закрывающие весь первый этаж. Выше – сам балкон и распахнутая дверь. На лесках сушится какое-то белье, не разглядеть.
Сердце у Альбины застучало с удвоенной силой, кровь валом подкатила к голове. Она смотрела прямо туда, в прошлое, словно через открывшийся провал. По рукам пробежала дрожь, спину сковало.
Она поднесла фотографию ближе к свету, чтобы рассмотреть детали. Наверняка это то же самое лето, сейчас там вечер, тепло. Альбина вспоминает свои ощущения. Комары кусают голые руки, и как ни отгоняй их, все равно кожа покрывается чешущимися следами от укусов. Альбина перевела взгляд на балконную дверь. В квартире свет не горел, поэтому проем был темным, однако она разглядела нечто, что висело над притолокой. На нитке болтались длинные тонкие трубки, между которыми внизу и верху висели деревянные диски.
Японские колокольчики. Их Альбина вспомнила. Они висели над дверью и во время сквозняка издавали мелодичное позвякивание. При каждом удобном случае Альбина дергала их за веревочку, чтобы послушать странную тревожащую музыку.
Глаза у Ольги были широко раскрытыми, язык высунут, она считала, что это весьма остроумно – состроить гримасу перед объективом.
Альбина закрыла глаза, воскрешая в памяти то время. Ее пальцы поглаживали поверхность фотографии в попытке наладить более тесный контакт.
Она нажала на фотоаппарате кнопку пуска, вспышка осветила Ольгу и то, что позади нее. Альбина поднялась с корточек. Они стояли на тротуаре перед газоном, а сверху над ними нависала крона огромной березы. Тучи комаров так и липли к коже, у Ольги был искусан весь лоб, а у Альбины в основном предплечья. У каждого есть любимые для гнуса места, говорила ее мать. «Давай, теперь я тебя сфоткаю», – предлагает Ольга. Она берет у Альбины «мыльницу». Они долго выбирают, где ей встать, чтобы выглядеть получше. Ничего другого не придумали, как запечатлеть перспективу – асфальтовую дорожку, тянущуюся вдоль трех домов по нечетной стороне. Ольга смотрит через видоискатель фотоаппарата и думает, что это очень красиво: словно смотришь в глубину колодца, стенки которого покрыты растительностью. Ольга сказала Альбине: чуть подальше, ей хочется, чтобы линии, падающие в пустоту, были видны отчетливо. На этом фоне тоненькая фигурка подруги кажется невесомой, нереальной.
Пойдем во двор, говорит Альбина, и они бегут, огибая дом.
Через дорогу люди гуляют с собаками, какие-то подростки гоняют на велосипедах. Другие идут и громко хохочут, один несет футбольный мяч.
Сейчас перед глазами у нее проплывают эти живые ясные картины. В сердце заползает страх. Обычно воспоминания не бывают такими яркими и вещественными – Альбину словно что-то гипнотизирует. Ощущение падения сквозь время выходит на уровень конкретных органов чувств. Альбина хватается левой рукой за край кухонного стола, боясь, что может упасть, а в ее голове танец из образов и воспоминаний только начинается.
– У меня еще несколько кадров, – сказала Ольга.
– Сколько? – Альбина подошла к ней, чтобы тоже посмотреть на счетчик.
– Шесть. Нет – семь. Семь.
– Что будем фоткать? – спросила Альбина.
– Не знаю. Вон, Игорь…
Они побежали к детской площадке, где сидел на качелях Ольгин брат. С ним были два приятеля, чуть постарше, такие же противные и наглые, на взгляд Альбины, сопляки, обожающие задирать девчонок, невзирая на их возраст. Оба приятеля играли машинками в куче песка. Игорь же, горланя песню без мотива и слов, раскачивался и запрокидывал голову назад, чтобы видеть ясное вечернее небо. Ольга остановилась возле качелей. Она хотела сказать Игорю, что тот может свалиться, но внутренний голос заставил ее молчать. Пусть падает. Может, хотя бы случай проучит этого маленького засранца, который по поводу и без повода бросается в нее игрушками и закатывает истерики.
Ольга навела на брата фотоаппарат.
– Ну-ка, остановись, – сказала она. Альбина фыркнула в знак протеста, но это подруга оставила без внимания.
– Зачем? – спросил Игорь.
Его приятели, оставив свои занятия, наблюдали за ними.
– Смазанно получится. Стой.
Игорь покочевряжился, не без того, но все-таки выполнил просьбу сестры. Подавшись вперед, он выпучил глазенки, вытянул губы, словно для поцелуя, – и сестра сфотографировала его в этой позе. Ноги немного не доставали до выемки в земле, какие всегда образовываются под качелями. На коленях и икрах синяки и ссадины. Шорты запачканы сбоку, за что мать потом Игорю всыпала по первое число.
Один из приятелей Игоря показал девчонкам язык, а другой отпустил дежурную «шуточку». Альбина отыскала в своем арсенале самое хлесткое выражение и наградила им обоих. Девочки ушли с детской площадки. Игорь вновь заголосил.
Альбина смотрела на ту самую фотографию. Как странно, здесь столько снимков, которые, по существу, ей и не нужны. Семейные фото Черновых. Изображений своей собственной семьи у нее едва ли не меньше. Зачем, к примеру, она взяла фотографию Ольгиного брата? Альбина не могла вспомнить. Или это изображение их четверых – Федор Иванович, Людмила Сергеевна, Ольга и Игорь, снимок более поздний, появившийся года через два? Что это могло тогда для нее значить?
Мося мяукнула, выведя Альбину из состояния транса. Она поглядела на кошку, сидящую по другую сторону стола, на табурете.
– Что ты видела в моем сне, когда накинулась на меня? Обрети дар речи и скажи!
Мося с подозрением прищурилась, потом начала умываться, выказывая хозяйке, что все еще не довольна. Она подумает, простить ее или нет.
Альбина насторожилась, услышав какой-то звук вне кухни. Во сне ворочался Илья, по технике исполнения этого упражнения он был чемпионом. Бывало, крутится штопором всю ночь, а наутро простынь превращается в ком и наволочка слезает с подушки.
Альбина допила свой крепкий чай, отставила кружку.
Эти фотографии сделаны незадолго до того, как в квартире Черновых поселилось нечто…
Нечто. Альбина уставилась в окно, отчаянно ловя эту мысль. Однажды Ольга ей все объяснила и даже привела домой, пока родители находились на работе. Довольно четкое воспоминание, но без глубинного содержания.
Ольга что-то ей показала.
Что же именно? Альбина не могла припомнить. В сознании всплыл голос Ольги: «Тогда я ничего не могла рассказать, мне отец запретил… И водить подружек тоже… Ты не злишься? Не обижаешься на меня?..» Обрывок того разговора, без начала и конца. И ее собственный ответ: «Нет, не обижаюсь. Но как же…»
Альбина сжала виски кулаками.
Илья, кряхтя, встал с постели и зашаркал тапочками по полу. Альбина закрыла альбомы, ожидая, что муж войдет в кухню и спросит, что она тут делает и почему не ложится спать. Но Илья всего-навсего пошел в туалет, брякнул дверью. Через минуту до ноздрей Альбины донесся слабый запах табака – Илья решил выкурить сигарету.
Остановить метущиеся мысли было невыполнимой задачей. Альбина пробовала привести все, что чувствовала и знала, к общему знаменателю, но ничего не получалось. Виталий вернулся в мир живых и где-то бродит, возможно, пытается добраться до своей жены. Что мертвец сделает, когда встретиться с ней лицом к лицу? Убьет? Выпьет кровь? А зачем Виталий охотился за ней? Никаких неоплаченных долгов и нерешенных вопросов между ними, насколько Альбина помнила, не оставалось.
Какая жуткая ахинея.
Нужно идти спать.
Альбина отнесла альбомы на место. Дрожащими руками долго запихивала его на полку внутри серванта, повторяя операцию несколько раз. Ничего толком не получалось. Альбина сделала паузу, а потом поняла, что надо просто повернуть альбомы вертикально. Илья вышел из туалета. Она этого не заметила, и когда его голос раздался у нее за спиной, чуть не закричала.
Обернувшись, Альбина припечаталась спиной к серванту.
– Почему не спишь? – повторил Илья.
– Да ладно… – она махнула рукой, лишая его удовольствия созерцать ее обескровленное лицо. – Что-то не хотелось. Погоди, сейчас, умоюсь только.
Илья пригладил торчащие волосы, оглядел жену с ног до головы, пожал плечами. Альбина украдкой бросила на него негодующий взгляд. Как же противно, когда тебя застают врасплох, да еще бередят твои взвинченные до предела нервы! Альбина отошла, чтобы прибрать раскиданные по дивану и креслам журналы, а Илья, потоптавшись, пошаркал обратно в спальню.
Альбина выждала несколько минут. Была уже половина двенадцатого – значит, она просидела за фотографиями почти полтора часа. Почему так много? Ее внутренние часы говорили совсем о другом.
Ложась спать, она видела огромную бесформенную тень, посреди которой светилось лицо Виталия. Накрывшись с головой, Альбина еще долго представляла себе его бессмысленные мертвые глаза.
Насколько она помнила, ничего странного или страшного ей не снилось. Тем не менее, Альбина проснулась в положенные шесть утра и почувствовала себя больной.
Это чувство было не физическим, а скорее относилось к внутреннему состоянию. Ей не хотелось выходить из дома и повторять свой день в привычной последовательности, окунаться в многолюдную атмосферу магазина и раздавать приветливые улыбки. Фальшивые улыбки. Но по-настоящему всему виной был страх. Он ничем не выдавал себя до той поры, пока Альбина не принялась вспоминать, как вчера за ней гонялся мертвец.
Температура в ванной комнате, казалось, сразу упала градусов на десять.
Глядя в зеркало, Альбина чистила зубы. Она понимала, что ей потребуется вся смелость, на которую она способна, чтобы даже просто покинуть квартиру.
Илья попрощался с ней и хлопнул дверью. Альбина не успела ничего ему ответить. Сегодня утром она дважды замечала, как странно он на нее косится. Ее подмывало спросить, в чем дело, сорвать на нем злость, но она вовремя сообразила, что это ничего не даст. Илья не из таких, которые выходят из себя или позволяют отыгрываться на своей шкуре. В ответ он усмехнется: давай, давай, что ты еще скажешь, какой новый перл я услышу? Нервы у него были железные.
Оставшись одна, Альбина даже порадовалась уходу мужа. Иногда находиться рядом с Ильей было невыносимо.
Во время быстрого завтрака она решила поговорить с Игорем и Ольгой – сегодня же, не откладывая. Кому, как не им, помнить историю своей семьи? Альбина посчитала, что встреча с Виталием дает ей полное право копаться в прошлом и задавать вопросы. В конце концов, все эти шалости с потусторонним миром не назовешь безобидными. Здесь нужно разобраться.
Альбина накормила кошку и, собираясь, вспомнила, что может опоздать на автобус. Из квартиры выскочила бегом. По пути она смотрела во все глаза, стараясь в случае чего заметить опасность издали. Виталия не было видно. Вчерашний кошмар перешел в разряд обычных галлюцинаций. Запрыгнув в автобус в последний момент, Альбина оглядела пока не слишком людный салон. Покойник не появлялся. Она успокоилась и доехала до магазина без приключений – рабочий вторник начался обыкновенно.
Едва появившись в торговом зале, Альбина почувствовала, как ее оптимизм исчезает. Вчера Виталий охотился за ней прилюдно, его не волновали толпы покупателей и присутствие заведующей. Что он собирался с ней сделать в случае поимки? Хороший вопрос.
Сами воспоминания об этом были отвратительными.
Походив взад-вперед, Альбина улучила момент, чтобы скрыться в подсобке. Ей нужен был Игорь.
Бригадир грузчиков сказал, что он запаздывает. Альбина вышла на крыльцо, в утреннюю прохладу внутреннего двора, и вытащила телефон.
У Ольги, конечно, никто не отвечал. Тишина ответила ей и когда она попыталась связаться с Игорем. Альбина пробовала несколько раз, но домашний номер подруги не реагировал на звонки вовсе, а мобильный постоянно сбрасывал сигнал.
Отчаявшись, Альбина уже хотела уйти со двора, как появился Игорь. Он сосредоточенно крутил педали велосипеда и смотрел перед собой в выщербленный асфальт. Затормозив у бетонной лестницы, Игорь слез, поправил рюкзак. Подхватил велосипед и понес наверх.
Он в упор не замечал Альбину.
– Привет, – сказала она.
Игорь донес велосипед до самого верха, поставил его перед собой.
– Привет.
И все? Разве вчера он не собирался поговорить с ней? Не следил при каждом удобном случае, где она и чем занимается?
И что у него за лицо – будто его кто-то напугал из-за угла? Глаза Игоря бегали из стороны в сторону, на Альбину он не смотрел, будто боялся, что она прочитает его мысли.
– Подожди, – сказала она, – давай поговорим. Надо.
– Зачем? – спросил Игорь, пробуя пройти. Альбина положила руку на руль велосипеда, не давая ему двигаться.
– Ты вчера хотел, помнишь?
– Нет.
– Перестань, не веди себя как ребенок.
– Чего тебе нужно? – Игорь со злостью рванул на себя велосипед.
– Успокойся.
Он вздохнул, потер подбородок, на котором выступила светлая щетина.
– Ну? Слушаю. Что?
Альбина не знала, с чего начать. Не так она представляла себе эту встречу.
– Где Ольга? Она сегодня опять не выйдет?
– Не знаю – она мне не докладывает вообще-то, – Игорь старался показать, что его такие вещи вовсе не волнуют.
– Ладно… Я хотела у тебя кое-что спросить. Ты помнишь, когда мы все жили в старом доме? Я во втором подъезде, вы в первом. Помнишь?
– Ну…
– Что ты помнишь из того времени?
– Какая разница. Кое-что помню. Обычное детство, – сказал Игорь.
– И все?
– Я и так опоздал, пойду.
– Нет, – Альбина вцепилась в его велосипед. – Ты постоишь и послушаешь: мы давно друг друга знаем, да к тому же я старше. Это важно для всех, послушай и не ухмыляйся сейчас – отложи на потом свои приколы.
Игорь послушался и стер с лица ухмылочку, которая так бесила Альбину. Вместо этого появилась злобная ревностная гримаса. Таким она видела его только когда он сильно злился.
– Не надо на меня накидываться. Ты вчера хотел поговорить именно об этом? О чем-то… оттуда? Не молчи.
– Ну и что?
Игорь попробовал усмехнуться, злоба ушла, остался страх.
– Так «да» или «нет»?
– Да, допустим…
– Хорошо, дружочек, допустим. Так вот, я хочу спросить, насколько ты хорошо помнишь то время. Тебе пять-шесть лет, и в вашей квартире… словом, что-то у вас было там. Вспомни. Что-то потустороннее, я так думаю, нехорошее.
Игорь прищурился, склонил голову на плечо. Нет, не верил… или все еще притворялся.
– Раз ты так хорошо помнишь, почему спрашиваешь меня?
– В том-то и дело. У меня нет главного, – сказала Альбина, надеясь, что он увидит по ее глазам, в каком сильном смятении она находится. Но Игорь по-прежнему предпочитал искать что-то в стороне. – Вчера весь вечер на это убила – ну нет у меня в памяти четких воспоминаний. Поэтому мне нужен ты, нужна Ольга. Не скрывай от меня ничего.
– Ну и зачем тебе это?
Альбина сжала руки, не зная, как еще ему объяснить.
– Не пойму, почему ты зажимаешься, я ведь не для своего удовольствия пытаюсь узнать и не от нечего делать…
– Да, я сообразил, – сказал Игорь.
– И…
– Надо разобраться. У тебя есть причина, чтобы так в этом копаться?
– Есть. Боюсь, ты не поверишь… – простонала Альбина, не в силах передать то, что чувствует. Она жалела о своем решении завести разговор.
– Ты что-то видела? – спросил Игорь. – Если расскажешь мне по порядку и не будешь нападать, то мы найдем общий язык.
– Видела.
– Наяву? Или спала?
– И так и так.
– Знаешь что, давай поговорим об этом в обед, – предложил Игорь. – Я сам хотел перекинуться с Олей парой слов. Дождемся ее?
– По-моему, она не придет. Ни один телефон не отвечает. Как в воду канула.
– Плохо, – сказал Игорь.
– Давай съездим к ней после работы, – предложила Альбина. – Я не успокоюсь теперь, пока все не выяснится. Заметил, какая она была всю неделю? Зря мы время потеряли, вот чего я боюсь.
Игорь заскреб щетину на щеке. Альбина видела, что он с трудом удерживает себя в руках. Под оболочкой из деланного спокойствия билась паника. Игорю пришлось не лучше, чем сестре, он прикладывал много сил, чтобы справиться с эмоциями.
Оказывается, все не так просто. Альбина почувствовала себя дурой. Рядом с ней происходило что-то странное, а она, оказывается, только сейчас узнает об этом.
Игорь посмотрел на нее, они, кажется, поняли друг друга.
Потянулось время. Ольги на работу не пришла. Заведующая поинтересовалась у Игоря, в чем дело. Альбина краем уха слышала этот разговор и ощутила себя беспомощной. Время безвозвратно уходило.
Игорь сказал заведующей правду. Он ничего не знает про сестру.
В обед наступило затишье, и Альбина с Игорем встретились подвести неутешительные итоги. Оба знали, что пора принимать меры. На их лицах было растерянное выражение, словно они стали свидетелями чего-то кошмарного.
– Я пробовал еще несколько раз позвонить – ноль, – сказал Игорь. – У Саши тоже полное молчание. Ничего не понимаю.
– С ними что-то случилось, – отозвалась Альбина.
Игорь поморщился, достал сигарету, и вместе они вышли во двор. Чтобы никто их не подслушал, заняли место подальше от дверей.
– Расскажи, что ты видела, – сказал Игорь.