Вар Палка Энтони Пирс

Глава пятая

Значение золотого браслета Вару было известно очень хорошо. Браслеты, тысячи совершенно одинаковых экземпляров, изготовлялись ненормальными и поставлялись кочевникам, которым они не стоили совершенно ничего. Полученный Варом браслет означал не только то, что с сегодняшнего дня он должен именоваться мужчиной, но и то, что теперь он имеет право выбрать себе женщину — на одну ночь или на всю жизнь. Все, что для этого от него требовалось, это надеть золотую вещицу на изящное запястье молодой девушки, выбрав ее по собственному усмотрению, после этого избранница становилась его подругой, учитывая, конечно, то, что она не возражает против такого выбора. Очень многим девушкам льстило подобное внимание со стороны мужчин и, как правило, они старались задержать у себя полученный на время браслет как можно дольше. Итогом такой связи, естественно, были дети, потому что женщины стремились доказать свои способности к плодовитости, точно так же как мужчины стремились доказать свою силу в кругу. Стране нужны были новые жители.

Большой шатер был общепринятым стандартом. Такой был в каждом поселении, в котором имелись еще не нашедшие себе подруг воины и желающие приобрести себе спутников девушки. В зимние холода в большом шатре всегда горел костер, в то время как уже сошедшиеся пары ночевали в собственных небольших шатрах, согреваясь при помощи спальных мешков и объятий.

Последнее обстоятельство не казалось Вару препятствием. В ту пору в стране стояло лето и погода благоприятствовала.

Уже стемнело, и лампы в большом шатре были зажжены. Находящиеся внутри только что закончили коллективную трапезу. Вар, с успехом прошедший сквозь испытание и поэтому переживающий приятный нервный подъем, не чувствовал голода и не сожалел о том, что опоздал к столу.

Девушки были внутри. Раскинувшись, они восседали на грубых самодельных креслах. В принципе ненормальные могли предоставить кочевым воинам все, что те считали необходимым иметь для своего быта, но со временем подобная манера использовать дармовые товары стала считаться среди последних бестактной. По возможности кочевники старались обслуживать себя сами.

Вар приблизился к первой, сидящей с краю девушке, одетой в симпатичное платье из единого куска материи, скрепленного спереди серебряной пряжкой, — традиционный наряд молодой женщины, желающей сообщить окружающим о своей доступности. По ее плечам свободными и широкими кольцами струились каштановые волосы. Фигура ее была превосходна; грудь высока, а тело упруго. Да, она действительно была хороша.

Вар вопросительно заглянул девушке в лицо, взялся правой рукой за свой браслет и начал его снимать. Что и как нужно делать, Вар знал — он не раз был тому свидетелем в большом шатре в поселении Повелителя.

— Нет, — сказала девушка.

Вар остановился, его рука, держащая браслет, замерла. Может быть, его не так поняли? Ему захотелось объяснить свои намерения, но он предпочел не открывать рот. Насколько он успел заметить, слова здесь были не нужны. В поселении Повелителя, под руководством своего наставника Вар обучился языку, а точнее, вспомнил забытое, и понимал обращающихся к нему вполне, но его собственная, застоявшаяся на диких просторах гортань производила звуки речи, мягко говоря, не слишком хорошо.

Вар подошел к следующей девушке, отчего-то ощутив беспокойство. Возможность отказа не приходила ему в голову, и как ему следует себя вести теперь, он не знал. Следующая девушка оказалась немного моложе своей соседки, светловолосой и в розовой одежде. Рассмотрев вторую молодую женщину как следует, Вар нашел ее даже лучше первой. Воодушевленный, он похлопал рукой по своему браслету.

Блондинка окинула его небрежным взглядом:

— Ты умеешь говорить?

Растерянный Вар попытался прохрипеть ответ:

— Брр-лет.

Браслет — вот что он хотел сказать.

— Проваливай отсюда, дурень.

Как следует поступать в такой ситуации, Вар тоже не знал, поэтому, коротко кивнув, он перешел к следующей девушке.

Ни одна из них не проявила к нему интереса. Некоторые из девушек выражали свое презрение с вызывающей прямотой.

В конце печального демарша к рукаву куртки Вара прикоснулась рука женщины в возрасте, уже имеющей на запястье браслет.

— Воин, я вижу, ты не понимаешь, что происходит. Послушай меня, я объясню тебе, в чем дело. Я видела, как ты сегодня бился, поэтому не думай, пожалуйста, что я пытаюсь оскорбить тебя.

Вар был рад, что в конце концов хоть кто-то отнеся к нему с уважением. Испытывая к женщине симпатию, он приготовился выслушать ее совет.

— Эти девушки еще молоды, — сказала она. — Они еще никогда не жили с мужчинами и никогда не имели детей, поэтому у них нет опыта. У них все еще впереди. А ты — как бы это лучше сказать — ты здесь новый человек, поэтому они проявляют осторожность. К тому же ты еще молод и только что получил имя воина, поэтому они считают возможным относиться к тебе с недостаточным уважением. Неоправданным, должна я сказать. Но, как я уже говорила тебе, они молоды. А ты — это я тоже должна тебе сказать — не так уж красив. Может быть, это не имеет значения в кругу, но имеет здесь. Опытная женщина поймет тебя — но только не эти зеленые девчонки. Не стоит их винить. Чтобы стать хорошими женщинами, им нужно время, так же как нужно время воинам. Они не ведают, что творят.

Вар кивнул, вконец расстроенный, но благодарный женщине за ее совет, хотя так до конца им и не понятый.

— Кто…

— Меня зовут Тила, я жена вождя. Я просто хотела, чтобы ты понял.

Вару, который в действительности хотел спросить у женщины, к которой из девушек ему следует подойти теперь, не оставалось ничего другого, как принять имя этой добросердечной женщины к сведению.

— Возвращайся в свое родное поселение, где все тебя знают, — продолжила женщина. — Тилу ты не нравишься, и это делает твое положение здесь еще более затруднительным. Мне очень жалко, что я испортила твою первую ночь, но, видно, так уж оно должно было случиться.

Теперь Вар все понял. Он не был здесь желанным гостем.

— Спасибо, — сказал он.

— Удачи тебе, Воин. Когда-нибудь ты найдешь ту, которая будет тебе подстать, и поверь, она будет стоить того, чтобы ее прихода ждали. Не жалей ни о чем, здесь ты ничего не потерял.

Вар вышел из шатра в темноту.

Ночной ветерок немного охладил его, а с холодом пришло понимание. Его не желают видеть! В поселении Повелителя к нему относились с добротой и вниманием, и никто и никогда не говорил ему, что он уродлив. Ему казалось, что он привык к людям и слился с цивилизованной жизнью, несмотря на детство, проведенное на лоне дикой природы. Теперь он понял, что его просто скрывали — не физически, но социально. И сегодня, одновременно с официальным получением имени мужчины, он предстал перед лицом правды. И правда была в том, что он по-прежнему был все тем же дикарем, не способным ужиться с людьми.

Поначалу он ощущал только смущение и замешательство, голова его горела, руки дрожали. Он так уверенно предлагал этим девушкам свой блестящий девственный браслет…

Потом вал ярости окатил его. Почему с ним поступили так, за что? Какое право имели эти хорошенькие ручные людишки судить о нем? Он пытался заставить себя жить по их правилам, а они отвергли его. Ни один из них не смог бы выжить в порченых землях!

Вар выхватил свои блестящие фехтовальные палки и воинственно взмахнул ими. Он хорошо умел с ними обращаться. И теперь он зовется воином. И он не обязан сносить чьи-то оскорбления. Вар выбежал в центр круга, того самого, в котором он не так давно завоевал свое право называться мужчиной. Он еще раз взмахнул над головой своим оружием.

— Выходите и сражайтесь со мной! — воскликнул он; из его горла донеслось только громкое и невнятное рычание, но он не обратил на это внимания. — Я вызываю вас всех!

Из небольшого соседнего шатра выскочил человек.

— Что за шум? — повелительным тоном спросил он.

Это был Тил, вождь поселения, облаченный в ночную рубаху из грубой шерсти. Человек, который по некоторым причинам не любил Вара. Вар никогда не видел его прежде, до сегодняшнего дня, это он помнил хорошо, хотя этот человек вполне мог находиться среди тех толпящихся людей, которые открыто и презрительно рассматривали Вара, когда он вместе с Повелителем вышел из порченых земель в первый раз.

— Что это ты там делаешь? — по-прежнему строго спросил Тил, приблизившись к кругу. Его соломенные волосы, убранные на ночь, свисали сбоку головы смешным пучком.

— Выходи и сражайся со мной! — снова воскликнул Вар, угрожающе размахивая фехтовальными палками.

Его слова звучали невнятно, но смысл их можно было понять безошибочно. Лицо Тила сделалось злым, но в круг он входить не стал.

— После наступления темноты все бои прекращаются, — сказал он. — Но даже будь это возможным, я все равно бы не стал встречаться с тобой в кругу, несмотря на то, что очень хочу доставить себе удовольствие раскровавить твою уродливую голову и загнать тебя через кукурузные поля, завывающего от боли, обратно в твое логово. Прекрати сейчас же дурачиться.

Кукурузные поля? Вар мгновенно понял смысл намека.

Вокруг уже собирались жители поселения — мужчины, женщины, любопытные и возбужденные дети. Они стояли, переговаривались и смотрели из темноты на Вара, и он вдруг понял, что сейчас выглядит не менее смешно и нелепо, чем чуть раньше в большом шатре.

— Пускай он стоит здесь один, — сказал Тил, повернулся и зашагал обратно к себе в шатер, насмешливо покачивая пучком волос на голове. Остальные зрители постепенно разошлись следом за своим вождем, и вскоре Вар остался один. Своей неуемной воинственностью он только еще больше все испортил.

Удрученный, он направился в единственное место, где мог рассчитывать хоть на какое-то, пусть даже и циничное, понимание. Он подошел к отдельно стоящему шатру своей спутницы — жены Повелителя.

— Я боялась, что этим кончится, — до странности мягким голосом сказала ему Сола. — Я пойду к Тилу и велю ему привести девушку для тебя. Это твоя ночь, и ты должен получить все, что тебе в эту ночь причитается.

— Нет! — прохрипел Вар, которого одна только мысль о том, что для удовлетворения своего желания ему придется прибегнуть к посредничеству женщины, заставила вздрогнуть от ужаса. Людская мораль во многом ему непонятна, но такой поступок был бы очевидно постыдным.

— Для меня этот вариант тоже неприемлем, — задумчиво проговорила Сола. — И как раз поэтому я разбила свой шатер подальше от жителей поселения.

Вар ничего не понимал.

— Входи, приляг, — позвала его Сола. — Все не так плохо, как ты думаешь. Ни один мужчина не может доказать свою силу в течение одной лишь первой ночи; годы уйдут на то, чтобы показать другим, на что ты способен.

Вар забрался в шатер и прилег рядом с Солой. Он совсем не знал эту женщину. В течение прошедших пяти лет, во время которых Повелитель обучал его и тренировал, она оставалась в стороне, за исключением кратких уроков счета. Благодаря ей Вар теперь умел считать до ста и мог уверено сказать, что шесть кулаков да еще четыре початка — это больше, чем две корзины по пятнадцать початков. (На самом деле это, конечно, не всегда оказывалось так.) Подобные вычисления были нелегким делом, и нужно признаться, по молчаливому мнению Вара, бесцельным, поэтому особого удовольствия от уроков Вар не получал, постоянно чувствуя себя дураком. Но Повелитель настаивал на проведении таких занятий. В результате при виде Солы у Вара сразу портилось настроение.

Он был очень удивлен, когда Повелитель назначил ее — или, может быть, она вызвалась сама, никто этого не знает — в провожатые Вару в его походе за почетным званием мужчины. И это женщину-то! Но когда дошло до дела, оказалось, что дорога ей вполне по силам. Она была хорошим ходоком, и каждый день они отмеряли добрый кусок пути, и к тому же она хорошо знала маршрут и вела переговоры со встречными незнакомцами. Они проводили ночи в хижинах — Сола в одной кровати, Вар в другой, хотя, откровенно говоря, он до сих пор предпочитал спать на знакомых с детства деревьях. Сола по-прежнему вела себя отстраненно, но, принимая душ и переодеваясь на ночь, не скрывала своего тела, и то, что при этом Вар видел урывками, вызывало у него болезненное возбуждение. По своей природе он остался зверем: любая женщина, даже такая старая как Сола, возбуждала его. Что же касается Солы, то она, знающая о происхождении Вара, наверняка чувствовала это.

И вот теперь, в этом чужом враждебном поселении, испытывая боль от понесенного поражения, он пришел к ней, к женщине, олицетворяющей собой связь Вара с единственным другом — Повелителем.

— Так значит, ты предлагал свой браслет молодым девушкам, и они посмеялись над тобой, — сказала Сола. — Я желала бы для тебя лучшего… но и я была когда-то молода и так же, как они, недалека. В ту пору я считала, что самое главное — это власть, и стала женой вождя. В результате я потеряла человека, которого любила, и теперь жалею о своем выборе.

Раньше она никогда не разговаривала с Варом о таких вещах. Они вообще редко разговаривали. Теперь Вар лежал тихо и слушал, и услышанное облегчало его страдание. Слушать Солу было приятней, чем лежать в тишине и думать о том, как его унизили. Само собой, речь шла о бывшем муже Солы — о Соле Любое Оружие, который был побежден Повелителем, отдал ему империю и ушел вместе со своей малолетней дочкой к Горе. Это происшествие уже давно превратилось в легенду; случай молниеносной смены власти и последующего трагического самоубийства отца и дочери был известен всем.

И если Сола настолько любила власть, что ради нее отвергла мужчину, которого любила, и ребенка, которого от него родила, и приняла в свою постель победителя, — нет сомнений, что ей приходится страдать.

— Поймешь ли ты, — спросила она Вара, — если я скажу тебе, что когда решила, что потеряла свою любовь навеки, он вернулся ко мне — но я обнаружила, что со мной теперь только его тело, но не его сердце, и что даже это тело изуродовано и незнакомо?

— Нет, — откровенно признался Вар.

С Солой ему было легко разговаривать, она понимала его, отчего он меньше волновался и его неуклюжая речь становилась более складной.

— Но на самом деле все совсем не так, как оно кажется со стороны, — пробормотала Сола. — Придет время и тебе может показаться, что дружба, которой ты дорожишь, требует от тебя невозможного, а тот, кого ты всегда считал врагом, на самом деле человек надежный, которому можно доверять. Такова жизнь. Что же, давай покончим с этим.

Вар понял, что ему пора уходить, и начал выбираться из шатра.

— Нет, — сказала Сола, потянув Вара назад. — Эта ночь — твоя, и ты должен получить все, что тебе положено. Твоей женщиной сегодня ночью буду я.

Вар ошарашенно попытался что-то пробормотать. Может быть, он неправильно понял?

— Извини, Вар, — продолжила Сола. — Вероятно мне не следовало говорить тебе это вот так, сразу. Иди ко мне.

Вар лег снова.

— Дикий мальчик, — прошептала Сола, — ты не можешь называться мужчиной до тех пор, пока не познаешь женщину. Так гласит наш неписаный закон. И я пришла с тобой для того, чтобы быть уверенной в том, что ты стал мужчиной до конца. Я уже… — Сола замолчала на мгновение, — …делала подобное однажды. Много лет назад. И мой муж все знал. Поверь мне, Вар, хотя это идет в разрез с тем, чему тебя учили мы, люди, но так оно, видно, должно быть. Больше я тебе ничего сказать не могу. Но ты должен сейчас понять одну вещь и кое-что мне пообещать.

Вар почувствовал, что должен что-то ответить.

— Но Повелитель…

— Вар, он знает! — яростно прошептала Сола. — Но он никогда и никому об этом не скажет. Между нами все было решено почти десять лет назад.

— И я хочу, чтобы ты знал: я старше тебя, но еще способна иметь детей. Безымянный не может зачать, он бесплоден, стерилизован. Сегодня ночью и следующей ночью — все ночи, пока мы не достигнем нашего поселения, я буду с тобой. Если после этого у меня появится ребенок — это будет ребенок Безоружного. Я не буду носить твой браслет. Когда это путешествие окончится, ты больше никогда не прикоснешься ко мне. Я никому и ничего не скажу о том, что произошло между нами, и требую того же самого от тебя. Если я забеременею, тебя отошлют из поселения. У тебя не будет прав на меня. Ты должен все забыть, как будто этого никогда не было — кроме того, что ты стал мужчиной. Ты понял меня?

— Нет, нет… — забормотал Вар, уже не владеющий собой от желания обладать Солой.

— Ты понял.

Сола протянула руку и положила ее на поясницу Вара:

— Ты все понял.

Вар понял — Сола предлагает ему себя и свое тело, и у него нет сил отказаться от нее. Его вырастила дикая Природа, где желание самки было приказом для самца.

— Но ты должен пообещать мне, — повторила Сола, взяв корявую руку Вара, от которой вряд ли можно было ожидать нежности, и положив ее на свою еще крепкую грудь. Внутри своего спального мешка она была обнаженной. — Ты должен пообещать мне…

В груди Вара занимался жар, уничтожающий все сомнения, все запреты, которые еще могли сдержать его. Вар уже знал, что он сделает все, о чем его попросят. Может быть, завтра Повелитель рассчитается с ним, но сегодня ночью…

— Ты должен пообещать мне убить любого, кто причинит вред моему ребенку.

Вар похолодел.

— Но у тебя нет детей! — прошептал он. — Кому могут причинить вред… — через несколько ударов сердца он вдруг понял всю жестокость своих слов. Он все еще был дикарем.

— Обещай мне.

— Как я могу обещать тебе это, если твой ребенок уже давно умер?

Сола заглушила его слова поцелуем, первым настоящим поцелуем с женщиной в жизни Вара. Его тело встрепенулось в ответ — тело, знающее, что от него требуется и что ему делать, несмотря на все смятение, которым он был охвачен, и на все безумство, которое от него требовали. Она собирается заняться с ним любовью, но все время говорит о своем погибшем ребенке, но грудь ее остается податливой в его руках, а лоно — открытым.

— Когда время придет, ты все поймешь, — шепнула она.

— Я обещаю.

А что еще ему оставалось?

Больше Сола не сказала ничего, но все остальное за нее сказало ее тело. Вар, новичок, только что получивший имя мужчины, не узнавал лежащую рядом с ним женщину — кто она, до сих пор отстраненная, холодная, а теперь пылающая невероятной, почти пугающей яростной страстью? Она была горяча, она была гибкой как лоза в его руках, она была дикой. Ей не меньше двадцати пяти, но в темноте шатра она казалась полной сил и здоровья юной, жадной до ласк пятнадцатилетней девушкой. Но непросто было ему забыть, даже в этот полный сладострастия миг, что в действительности Сола была женщиной преклонного возраста.

Потом они соединились, и взрыв внутри него уже близился, когда он вдруг неожиданно понял, что, похоже, совсем недавно поклялся мстить за свое собственное будущее дитя… о котором он еще даже не знает.

Глава шестая

Повелитель ждал их. Он жил и вершил дела империи в одной из хижин ненормальных, превратив ее в свои покои. В хижине среди прочих вещей Повелителя имелся письменный стол, заваленный множеством бумаг с записями на них. Вар никогда не понимал смысла заметок, которые вел его учитель, но никогда не спрашивал об этом у него и не просил поделиться с ним подобной мудростью. Повелитель был грамотен: он обладал способностью заглядывать внутрь предметов, которые назывались книгами, и повторять после этого слова людей, которые уже давно умерли. Эта способность Повелителя вселяла благоговейный страх, но в то же время казалась бесполезной.

— Вот тебе твой воин, — сказала Сола. — Вар Палка — мужчина во всех отношениях.

С этими словами жена Повелителя повернулась и, скрыв улыбку, удалилась в свой шатер.

Некоторое время Повелитель молча стоял во вращающихся, изготовленных из стекловидной массы дверях цилиндрической хижины и долгим пристальным взглядом изучал Вара.

— Да, ты действительно изменился. Знаешь ли ты теперь, как хранить тайну? Знать о чем-то и молчать?

Вар кивнул утвердительно, думая только о том, что произошло между ним и необыкновенной женой Повелителя по пути домой. Даже если бы с него не взяли обещание молчать о случившемся, он все равно вряд ли решится кому-то про это рассказать.

— Я хочу показать тебе еще один мой секрет. Следуй за мной.

Без дальнейших вопросов и объяснений Повелитель, легким толчком отворив перед собой дверь до конца и оставив ее вращаться за своей спиной, быстрым шагом пошел прочь от своей хижины. Озадаченно взглянув на сверкающую конусовидную венчающую хижину прозрачную крышу с сосредоточенными под ней таинственными устройствами, Вар повернулся и устремился следом за учителем.

Они прошли неспешным шагом примерно милю, мимо воинов поселения и их семей, занятых повседневной рутиной — упражнением с оружием, шитьем одежды, свежеванием животных, — обмениваясь с ними обычными приветствиями. Повелитель, казалось, никуда не спешил.

— Бывает так, — сказал он наконец, — что наступает момент, когда человек попадает в ситуацию, в которой ничего не зависит от его поступков или решений, когда он должен хранить тайну, даже тогда, когда он считал бы правильным говорить и когда другие люди могут называть его трусом. И бывает так, что его желания оказываются не всегда мудрыми, а мнение других — неверным. Для этого тоже требуется отвага, но отличающаяся от той, к которой ты привык в кругу.

Вар почувствовал, что его друг говорит ему сейчас о чем-то особенно важном, но не вполне понимал, к чему все это относится. Чувства подсказывали ему, что тайна Повелителя сыграет настолько же важную роль в его жизни, насколько важным являлся поступок Солы для его превращения в мужчину. Странные вещи творились вокруг; происходящее выходило за рамки его прежнего понимания жизни.

Когда они отошли от поселения достаточно далеко, и никто, ни один человек не мог их заметить, Повелитель резко свернул с вытоптанной тропы и перешел на бег. Повелитель бежал тяжело, от ударов его ног дрожала земля, а воздух с шумом вырывался из его ноздрей, но при этом он развивал неплохую скорость. Озадаченный Вар, конечно, побежал следом, значительно более легко и плавно. Всем было известно, что Повелитель не знает усталости в беге — однако куда он направляется, вот в чем вопрос?

Они направлялись к ближайшим к поселению отметкам на границе порченых земель, затем побежали вдоль них, потом повернули и углубились внутрь запретной для жизни территории. Вар всегда полагал, что Повелитель, переживший изнурительную и страшную болезнь, свалившую его после их первой встречи, теперь тщательно сторонится этих пропитанных радиоактивным излучением земель. Одолевшему болезнь Повелителю, для того чтобы восстановить свои силы, потребовалось несколько месяцев, и до сих пор время от времени его кожа начинала кровоточить, он падал от слабости и тошноты и прятался в уединении своей хижины. Вар хорошо знал об этих приступах болезни, и Сола знала о них тоже, но от всех остальных воинов империи все тщательно скрывалось. В первое время целью занятий, которые Повелитель проводил с Варом, было по большей части не обучение юного дикаря воинским премудростям, а укрепление сил самого Безоружного.

Все знали, что Повелитель избегает близости порченых земель с почти трусливой осторожностью, было общеизвестным. Естественно, он не был трусом. Он не боялся порченых земель. Но зачем же он давал другим людям повод так думать? Не было ли это тем, о чем он говорил только что, — иным видом отваги? Но в чем причина подобного поведения Повелителя?

В глуби порченых земель, в месте, где радиация практически сошла на нет, был разбит лагерь. Лагерь был населен очень странными воинами — никогда прежде ни одного из этих людей Вар не видел. Все воины были одеты в забавные зеленые костюмы с множеством карманов на пуговицах и кнопках и все они без исключения имели на головах зеленые же перевернутые железные горшки. В руках у многих были железные камни и палки.

Навстречу Повелителю быстрым шагом вышел вождь странной дружины. Это был человек невысокого роста, полноватый, преклонного возраста, с соломенными, коротко подстриженными волосами. Было очевидно, что этот человек не способен сражаться в кругу.

— Это Джим, — представил вождя дружины Повелитель. — А это Вар Палка, — добавил он, завершая процедуру знакомства.

Двое мужчин посмотрели друг на друга с большим подозрением.

— Джим и Вар, — мрачно улыбнувшись, сказал Повелитель, — вы видите друг друга впервые, но я хочу, чтобы вы поверили моему слову: вы можете друг другу доверять. Вас обоих постигло схожее несчастье: Джима — чей брат с тем же именем двадцать лет назад ушел к Горе, и Вара — у кого вся семья погибла в порченых землях.

Слова Повелителя не произвели на Вара особого впечатления, и было заметно, что Джим разделяет его мысли. Отсутствие семьи не означало особенных заслуг.

— Вар — воин, которого я обучал лично. Его кожа необыкновенно чувствительна к радиации, и поэтому он с легкостью может выбирать безопасную дорогу на облученных участках.

По лицу Джима стало видно, что он сильно заинтересовался услышанным.

— А Джим — Джим Ружье, если тебе хочется знать вид его оружия, — грамотен. Много лет назад он и я начали переписываться, когда… когда это показалось нам необходимым. Он занимается изучением старинных книг и знает много, как никто другой среди кочевников, об огнестрельном оружии. С этой группой воинов он занимается обучением обращению со старинным оружием и технике боя с его использованием.

Присмотревшись внимательно, Вар разглядел оружие Джима. Это был один из тех железных камней, которые иногда попадались ему в некоторых зданиях в порченых землях. Непохоже было, что это оружие можно использовать в кругу. У железного камня не было заметно режущих кромок, а для того, чтобы служить палицей, камень маленький и неудобный. Если же этот камень используется Джимом для метания, его очень легко потерять.

— Вар будет связным между твоим лагерем, Джим, и внешним миром, — продолжил Повелитель. — Естественно, только в том случае, если он сам согласится. Позже он будет нашим разведчиком. Мне хотелось бы, чтобы ты научил его стрелять.

Джим и Вар еще раз смерили друг друга взглядами.

— Позвольте мне разрядить обстановку, — сказал Повелитель. — Мне скоро пора в обратный путь, пока меня не хватились. Вар, прошу тебя, принеси мне вон тот горшок.

Повелитель указал на стоящий на старом пне на другой стороне поляны коричневый глиняный горшок.

Джим хотел что-то сказать, но Повелитель удержал его, сжав ему руку. Вар направился выполнять просьбу. Примерно на полпути он был вынужден остановиться. Его кожа ощутила жжение радиации. Отступив на несколько шагов назад, Вар пошел вокруг горячего места в обход, отыскивая безопасный маршрут.

Все это заняло у него несколько минут, но свободный от излучения проход нашелся и Вар добрался до пня с горшком. Возвращаясь тем же путем, Вар принес горшок обратно. К Повелителю и Джиму уже успели присоединиться несколько воинов из лагеря. Зрители стояли молча, дожидаясь Вара.

Вар передал горшок Повелителю.

— Смотри-ка, это правда! Живой счетчик Гейгера! — пораженно воскликнул Джим. — Он может быть нам очень полезен!

Повелитель вернул горшок Вару:

— Отнеси его футов на пятьдесят в сторону и поставь там на землю, пожалуйста.

Вар выполнил указание.

— Покажи ему, как стреляет ружье, — попросил Повелитель Джима.

Вождь странной дружины исчез в палатке и через некоторое время вернулся обратно со странным предметом в руках, напоминающим меч в ножнах. Джим вскинул длинный предмет к плечу, направив его тонким концом в сторону горшка.

— Приготовься, сейчас будет очень громкий звук, — предупредил Повелитель Вара. — Но тебе этот звук вреда не причинит. Советую тебе следить за горшком.

Вар так и сделал. Внезапно рядом с ним прогремел гром, заставивший его подпрыгнуть и схватиться за рукоятки своего оружия. Стоящий в отдалении горшок разлетелся на куски, как будто по нему ударили палицей. Но никто до него не дотрагивался и ничего в него не бросал.

— Это сделал кусочек металла, вылетевший из ствола этого ружья, — объяснил Повелитель. — Джим покажет тебе, как с ним обращаться. Если ты согласен, можешь оставаться здесь. Я навещу тебя завтра.

Повелитель покинул лагерь как и появился здесь — бегом.

Джим повернулся к Вару.

— Как так вышло, что ты не служишь Повелителю, хотя он говорит, что обучал тебя и доверяет тебе секреты?

Вар ответил не сразу. Раньше он об этом не думал, но это была правда — он не служил Повелителю. Он не подданный империи и не состоял ни в одной из подчиненных империи младших дружин, потому что он еще ни разу не оказался побежден в кругу. Единственным его поединком был тот, который предшествовал его официальному получению имени мужчины. Как правило, воин присоединялся к избранной им дружине, вызвав на ритуальный поединок ее вождя. Если воин проигрывал вождю поединок — что было само собой разумеющимся, потому что ни один новичок не мог одолеть вождя, — он обязывался, в соответствии с законами кочевников, служить вождю данной дружины, подчиняться его воле и воле вышестоящего вождя. Если этот воин проигрывал поединок в кругу воину из другой дружины, то его вождь менялся; но в том случае, если побеждал он, то к его дружине присоединялся новый член. Как только Вар получил свое имя и браслет, он стал считаться свободным воином — но только до тех пор, пока не потеряет свою свободу в кругу.

Почему Безоружный не предпринял ничего, чтобы обязать Вара служить себе? И каким образом про это упущение узнал Джим?

— Он постоянно повторял «пожалуйста», обращаясь к тебе, — сказал Джим. — И это означало, что он не может приказывать тебе.

— Я… не знаю почему, — ответил Вар. Заметив недоумение на лице Джима, Вар повторил сказанное еще раз, с расстановкой:

— Не… знаю.

— Ну что же, это не мое дело, — легко ответил Джим, сделав вид, что не замечает невнятностей речи Вара. — Лично я не слишком обеспокоен официальностью обращения; если я попрошу тебя сделать что-то, считай, что это не приказ, а просто совет. Лады?

— Ла-ды, — ответил Вар, который мог произносить подобные несложные слова достаточно правильно.

— И мне придется рассказать тебе о многом, потому что пистолет и ружье — опасное оружие. С их помощью можно убить с легкостью, с такой же, как мечом или кинжалом, причем на очень большом расстоянии. Ты видел, что случилось с горшком.

Да, Вар видел, что случилось с горшком. То, что разбило его на части на расстоянии в сорок футов, способно на том же расстоянии причинить боль или убить человека.

Джим положил руку на металлический предмет у себя на поясе.

— Слушай первый урок. Вот пистолет — небольшое ручное оружие. Мы нашли несколько сотен таких в ящиках в одном из домов в порченых землях. Для того чтобы пробраться туда, нам понадобились щелкающие коробочки; лично я понять не могу, каким образом твой босс узнал о том, что там есть оружие. Я руковожу этим лагерем уже три года, готовлю в нем людей, которых он присылает… но это к делу не относится.

Джим что-то сделал, и металлический предмет в его руке раскрылся.

— Видишь, вот здесь пусто. Это ствол. А вот это — пуля. Если ты вложишь пулю в ствол, закроешь пистолет, а потом нажмешь на курок, раздастся выстрел — бах! Пуля взорвется, часть ее вылетит вот отсюда, очень быстро. Почти то же самое, что метательный кинжал. Смотри.

Джим поставил невдалеке большую щепку и направил на нее полый изнутри конец пистолета, положив палец на штырек, который он назвал курком.

— Громкий звук, — предупредительно сказал он, и сразу вслед за этим рявкнул гром. Из ствола пистолета вылетел сноп огня и дыма, а кусок дерева подпрыгнул и отлетел в сторону.

Джим снова открыл пистолет и предъявил Вару его внутренность, которая теперь, как тому показалось, стала теплой.

— Видишь — пуля исчезла. А если ты теперь посмотришь на мишень — на этот кусок дерева, — ты найдешь в нем отверстие.

Джим протянул оружие Вару:

— Попробуй теперь сам.

Вар взял пистолет в руку, и после продолжительных усилий вогнал пулю в нужное отверстие. Но его руки, слишком неуклюжие и заскорузлые, никак не могли взять пистолет за рукоятку как надо, а толстый указательный палец не лез под скобу, прикрывающую курок. Джим, мгновенно понявший причину затруднений, предложил Вару проделать все то же самое с ружьем. Через некоторое время Вару удалось произвести успешный выстрел.

Сотрясение отдалось в его руках, но по сравнению с теми ударами, которые он испытывал в кругу, это было ерундой. Пуля, выпущенная им, впилась в землю.

— Мы научим тебя целиться, — сказал Джим. — Всегда помни, что это ружье — оружие, отличающееся от того, с которым ты был прежде знаком, и может убить, если с ним небрежно обращаться. Веди себя с ним осторожно, как с острым движущимся мечом. С уважением.

В течение последующих дней Вар научился многому. После того как Сола открыла для него одну из поразительнейших тайн — тайну воспроизведения жизни, Вар решил, что теперь знает все. Теперь же, когда Джим показал ему порожденное тем же обществом орудие уничтожения жизни, Вар понял, что мир еще полон непознанного.

Повелитель проверил новые приобретенные Варом навыки и похвалил его.

— Теперь тебе известна одна часть моей тайны, — сказал он. — И теперь я открою тебе другую. Эта дружина — наш ударный отряд, мы хотим взять Гору штурмом.

— Гору!

— Да, Гору Смерти. На самом деле она совсем не то, чем ты ее себе представляешь и чем ее представляют все кочевники. Не все люди, которые восходят на нее, умирают. Внутри нее есть жители — очень похожие на ненормальных, только с ружьями. Они также держат заложников… — внезапно Повелитель изменил ход своих мыслей. — Мы должны напасть на эту гору и выгнать оттуда ее жителей. Только после этого наша империя будет в безопасности.

— Я не понимаю.

Слова Вара прозвучали как вопросительное рычание, но Повелитель все понял.

— Я сдерживал развитие империи вот уже шесть лет, потому что боялся мести подземных жителей. Теперь я готов выступить против них. Я не хочу сказать, что эти люди злы, но они должны быть изгнаны из своих обиталищ. Как только враг империи исчезнет, ничто больше не будет затруднять ее рост и развитие, и мы принесем цивилизацию всем народам нашего континента.

Оказалось, что недовольные приглушенные голоса за спиной Повелителя были неправы! Безоружный не душил империю — по крайней мере не собирался делать это всегда!

— У меня есть для тебя опасное задание. Я не стал лишать тебя свободы, для того чтобы ты имел право выбора. Я попрошу тебя действовать в одиночку, отправится в очень неприятное место и не рассказывать никому кроме меня о своем задании и о его результатах. Я сказал Джиму, что ты наш связной и разведчик, но даже он ничего не знает о том, о чем хочу тебя попросить. Тебя могут убить, причем убить не в кругу. Тебя могут пытать. Ты можешь попасть в радиоактивную ловушку. Может быть, для того чтобы добиться успеха, тебе придется нарушить закон круга, потому что мы имеем дело с бесчестными людьми. Глава подземного мира презирает нашу мораль и наши законы чести.

Повелитель ждал ответа, но Вар молчал.

— Можешь просить у меня все, что захочешь, в награду. Я хочу, чтобы все было по справедливости.

— После того как я исполню это, — тщательно выговаривая слова, произнес Вар, — смогу я присоединиться к империи?

Безымянный пораженно взглянул на Вара. Затем он расхохотался. Вар засмеялся тоже, не очень понимая причины радости своего учителя.

Глава седьмая

Началом была дыра в промоине на поверхности земли, в которую уходила вода во время дождей. Затем узкий лаз расширялся и превращался в просторную и высокую пещеру, в которой Вар смог встать во весь рост. Выпрямившись, Вар некоторое время стоял неподвижно, вбирая запахи пещеры и дожидаясь, пока его глаза приспособятся к мраку.

Он хорошо знал, в какой стороне отсюда находится Гора. Чувство направления, острое обоняние, слух и умение видеть в темноте, а также способность пробегать за день вдвое больше, чем обычный человек, достались ему в наследство от дикой матери-природы. В лесу или в поле он и сейчас чувствовал себя как дома.

Вар развязал шнурки и сбросил с ног ботинки. К обуви он так и не привык, и к тому же для предстоящего дела его босые загрубевшие ноги с мысками, похожими на копыта, подходили больше.

Через узкий наружный лаз сочился тонкий ручеек воды, но в основной части пещеры было сухо. Пол под ногами Вара был ровным, из почти одинаковой округлой гальки, а стены — скользкими, поросшими напоминающим мох грибком. Вспомнив свое обещание наблюдать и изучать все на своем пути, Вар вытащил из-за пояса одну из своих металлических фехтовальных палок и поскреб ею стену пещеры. Под слоем грязи, ила и наросшего мха металл звякнул о металл.

Вся эта пещера была искусственной. Повелитель знал об этом давно. Вся внутренность этой пещеры, так он говорил, искусственного происхождения — Вар даже представить себе не мог, откуда у его учителя такие познания.

Шансы, что искусственная пещера каким-то образом соединяется с искусственной горой, были весьма велики.

Когда нос, уши и глаза Вара наконец приспособились к окружающей обстановке, он двинулся в путь. Ему было поручено найти и запомнить проход к Горе Смерти — проход, который шел бы мимо оборонительных рубежей на поверхности Горы и по которому сможет пройти отряд воинов. Если Вару удастся найти такой проход втайне от подземных жителей, то победа империи будет почти бескровной.

Если же такой проход он найти не сможет, то кочевников будет ждать кровопролитное сражение на склонах Горы. От успеха его похода зависели человеческие жизни — может быть, жизнь самого Повелителя.

Туннель, вышедший из пещеры, разделился на два рукава. Тот, что вел в сторону Горы, оказался заваленным щебнем и галькой доверху; второй рукав был чист и просторен, и по нему можно идти свободно. Причина этого была Вару ясна: во время дождя вода текла именно здесь, устраняя со своего пути все препятствия. Теперь ему придется пойти тем же путем, что и вода, обследуя все на своем пути, но не забывая о погоде, потому что вода, в свою очередь, может пойти тем же путем, что и он. Сможет ли он предсказать начало дождя или бури, находясь… под землей?

Проход начал спускаться вниз, расширяясь по мере спуска. Стены коридора были металлическими и уходили вверх вертикально; над головой Вар замечал появляющиеся с одинаковой периодичностью металлические балки. Внезапно коридор кончился, и Вар очутился в еще большем высоком и длинном зале с ямой посередине. Вар посмотрел себе под ноги — сухой ручеек щебня и гальки, вытекающий из прохода, по которому он сюда пришел, устремлялся к этой длинной расселине в полу и исчезал в ней. У самого Вара желания спускаться туда не было. Дно странной ямы было покрыто густым слоем вязкой грязи, в которой наблюдалось отвратительное шевеление: черви, личинки или что похуже. Было время, когда Вар употреблял подобное в пищу с большим аппетитом, но цивилизованный образ жизни изменил его вкусы.

Вар постучал фехтовальной палкой по полу платформы, на которой стоял. Под тонким налетом засохшей хрусткой грязи пол был выложен плитками, точно такими же, как в хижинах. Этот пол представлялся более подходящей поверхностью для ходьбы, чем дно ямы.

Напутствуя Вара перед экспедицией, Повелитель говорил ему, что под землей ему наверняка попадутся многочисленные остатки прошлых времен, старинных времен, еще до Взрыва. Древние умели строить здания и подземные туннели и создавать удивительные, сказочные механизмы, некоторые из которых сохранилась до сих пор, хотя никто не знал об их истинном назначении. Предназначение этого зала с ямой на полу Вар не мог себе представить даже во сне.