100 великих аристократов Лубченков Юрий

ЛЕВ НИКОЛАЕВИЧ ТОЛСТОЙ

(1828—1910)

Великий русский писатель, граф.

Родоначальником рода Толстых был Андрей Харитонович Толстой – черниговский боярин, переселившийся в Москву во второй половине XV века и поступивший на службу к великому князю Василию Васильевичу. «Толстой» было его прозванием, данным ему, вероятно, по причине тучности. По преданию, род Андрея Харитоновича вел свое начало от Индроса, выехавшего из Литвы в 1353 году. При крещении Индрос получил имя Леонтий и в Чернигове стал боярином. Боярами были и два его сына – Константин (Литвинос) и Федор (Зимонтен).

В XVII веке виднейшими представителями рода Толстых стали Василий Иванович Толстой и его сын Андрей Васильевич, а первым графом в роду стал сын Андрея Васильевича – Петр, получивший этот титул в 1724 году. Судьба первого графа и его сына сложилась трагически. Петр Андреевич был сподвижником Петра Великого, который отозвался о нем как об «очень способном человеке, но ведя с ним дело, надо держать за пазухой камень, чтобы выбить ему зубы, если он вздумает укусить». Петр Андреевич был ловким дипломатом – первым постоянным послом в Турции. Также он был президентом Коммерц-коллегии и членом Верховного тайного совета. Он был и главным следователем по делу царевича Алексея. Он достиг высот служебной карьеры благодаря уму и поразительной работоспособности, а вовсе не хитростью и коварством, кои приписывались ему многими современниками.

Когда скончался Петр I, граф Толстой активно содействовал избранию на царство Екатерины I. В следующем, 1726 году он стал инициатором создания Верховного тайного совета и вступил в борьбу против чрезмерного возвышения А.Д. Меншикова. Но потерпел поражение. Он и его единомышленники были арестованы. Процесс по делу длился всего три дня – Меншиков очень торопился, так как Екатерина была смертельно больна. Указ от ее имени вышел в день ее смерти – 6 мая 1727 года. Согласно указу, Толстой был лишен чести, чина и имущества и сослан на Соловки. Туда же был отправлен и его сын Иван. Условия жизни в тюрьме Соловецкого монастыря были ужасными. Камеры были настолько сырыми, что одежда на узниках через год сгнивала. В тюрьме Петр Андреевич провел полтора года и только на несколько месяцев пережил своего сына. Петр Андреевич скончался в январе 1729 года в возрасте 84 лет. Он был погребен в монастыре, внутри ограды перед Преображенским собором.

Его старший сын Иван, погибший вместе с отцом на Соловках, был женат на княжне Прасковье Ивановне Троекуровой. В 1742 году ей были возвращены имения тестя, отписанные в казну. Она воспитывала пятерых сыновей – Василия, Андрея, Бориса, Федора и Петра, которым по указу от 26 мая 1760 года был возвращен и графский титул.

Андрей Иванович Толстой, родившийся в 1721 году, стал суздальским воеводой и от провинциального дворянства был избран депутатом в Екатерининскую комиссию по составлению уложения. Его сын Илья Андреевич был одним из богатейших помещиков, но, живя широко, быстро растратил состояние. В 1815 году он был назначен губернатором Казани, и на этом посту совершил крупные злоупотребления, что и было раскрыто сенаторской ревизией. Он был отстранен от должности в 1820 году и в тот же год скончался. От брака с Пелагеей Николаевной Горчаковой имел двоих сыновей (Николая и Илью) и двух дочерей.

Николай Ильич Толстой начал военную службу в годы Отечественной войны 1812 года. В 15 лет (в июне 1812 года) он был зачислен корнетом в Иркутский гусарский полк. За отличия в боях он награждался чинами и орденами. В годы войны попал в плен и был освобожден при взятии русскими войсками Парижа. Службу он закончил в 1815 году, выйдя в отставку в звании подполковника. Женившись на Марии Николаевне Волконской, Николай Ильич до конца своих дней проживал в Ясной Поляне – в родовом имении жены. Брак дал супругам троих сыновей и дочь. Младшим сыном был Лев Николаевич Толстой – знаменитый писатель, достигший еще небывалой в истории литературы славы.

Он родился 9 сентября 1828 года в Ясной Поляне, которая располагалась в Крапивенском уезде Тульской губернии (в 15 верстах от Тулы). Льву Николаевичу не было и двух лет, когда умерла его мать. Воспитанием осиротевших детей занялась дальняя родственница Т.А. Ергольская. О матери он знал в основном по рассказам других людей, и память о ней оставил в автобиографическом «Детстве», где она стала прототипом матери Иртеньева.

В 1837 году семья переехала в Москву, потому что старшему сыну надо было готовиться к поступлению в университет. Но вскоре внезапно умирает и отец, оставив дела в довольно расстроенном состоянии, и трое младших детей снова поселились в Ясной Поляне, под наблюдением Т.А. Ергольской и тетки по отцу, графини А.М. Остен-Сакен.

В Ясной Поляне дети оставались до 1840 года, а затем переехали в Казань к новой опекунше – сестре отца П.И. Юшковой. Дом Юшковых был типично светским, хотя и провинциальным, и принадлежал к числу самых веселых в Казани. Здесь у Льва Николаевича поистине стали складываться те черты характера, которые отличали его всю остальную жизнь. Он хотел блистать в обществе, но природная застенчивость и внешние данные не позволяли ему добиться этого. Его натуру отличали огромное самолюбие и желание достигнуть чего-то настоящего. Вместе с тем в нем шла напряженная внутренняя борьба и выработка строгого нравственного идеала. Вся дальнейшая жизнь Толстого представляет собой мучительную борьбу с противоречиями жизни.

Пройдя курс домашнего обучения, Лев Николаевич в возрасте 15 лет стал студентом Казанского университета сначала восточного, а затем юридического факультета, по два года на каждом. В университете он только числился, продолжая вести светский образ жизни. И все-таки в 1847 году он оставил университет и вернулся в Ясную Поляну, бросив учебу еще до наступления переходных экзаменов на 3-й курс юридического факультета.

Живя в деревне, Толстой пытался стать «добрым помещиком» для крестьян. Его забота о них выражалась в строительстве для крестьян домов и школы для их детей. Но вскоре он понимает, что примирение помещика и мужика невозможно – крестьяне просто не верят барину и его заботе о них. Чувствуя духовную опустошенность, Лев Николаевич начинает вести дневник, положивший начало его литературной деятельности. В творчестве он увидел способ «оторваться от всего прошедшего, переделаться, начать жить по-новому». Он начинает писать автобиографическую повесть «Детство». Повесть он заканчивает уже на Кавказе, куда перебрался в 1851 году к брату Николаю, который проходил там службу. Вскоре он и сам решил поступить на военную службу, но явились препятствия в виде отсутствия нужных бумаг, которые трудно было добыть, и Толстой прожил около пяти месяцев в полном уединении в Пятигорске. Осенью 1851 года Толстой, сдав в Тифлисе экзамен, поступил юнкером в 4-ю батарею 20-й артиллерийской бригады, стоявшей в казацкой станице Старогладковской, на берегу Терека, под Кизляром. Позднее жизнь казацкой станицы и свои чувства и переживания тех времен Толстой изобразил в «Казаках». В глухой станице Толстой обрел «лучшую часть самого себя»: он продолжал писать, а в 1852 году отослал в редакцию «Современника» первую часть автобиографической трилогии – «Детство», и вскоре получил от Некрасова ответ, что повесть будет напечатана, написав также, что у Толстого есть определенный литературный талант. «Детство» было высоко оценено и Тургеневым, который, прочитав повесть, сказал, что ее автор «далеко пойдет». В 1854 году в том же «Современнике» появилась и вторая часть трилогии – «Отрочество», и в это время Лев Николаевич продолжал работать над последней повестью трилогии – «Юность», которую закончил в 1857 году.

В 1853 году, когда началась война с Турцией, Толстой стал ходатайствовать о переводе его в действующую армию. Он добился отправки в Румынию, где находился полгода. Об этом времени Толстой говорит, что «и воевать не воевал, и писать не писал». А с началом Крымской войны он подает рапорт с просьбой о переводе в Севастополь. В ноябре 1854 года он прибывает в город и до самого конца войны участвует в его обороне в качестве офицера артиллерии. Все ужасы, лишения и страдания, выпавшие на долю защитников Севастополя, перенес и Толстой. Он долго жил на страшном 4-м бастионе, командовал батареей в сражении при Черной, был при адской бомбардировке во время штурма Малахова кургана. Участие в обороне города дало Толстому богатые наблюдения, которые затем были им использованы при написании «Севастопольских рассказах», появившихся в «Современнике» в 1855—1856 годах. Рассказы пользовались огромным успехом, а давая оценку творчеству Толстого, Писемский в восхищении сказал: «Этот офицеришка нас всех заклюет, хоть бросай перо». Правда, цензурный комитет во главе с Мусиным-Пушкиным нашел в ряде рассказов «насмешки над нашими храбрыми офицерами», и Льву Николаевичу пришлось второй и третий рассказы несколько переделать, чтобы их опубликовать.

В конце осени 1855 года Толстой приехал в Петербург. Шумной и веселой жизнью зажил Толстой в столице, где его встретили с распростертыми объятиями и в великосветских салонах, и в литературных кружках. Особенно близко сошелся он с Тургеневым, с которым некоторое время жил на одной квартире. Тургенев ввел Толстого в кружок «Современника» и других литературных корифеев: у него сложились приятельские отношения с Некрасовым, Гончаровым, Панаевым, Григоровичем, Дружининым, Сологубом. В столице его стали приглашать печататься в разные журналы, но он отдавал свои рукописи только в «Современник».

«Севастопольские рассказы», окончательно укрепившие известность Толстого, как одной из главных «надежд» нового литературного поколения, до известной степени являются первым эскизом того огромного полотна, которое 10–12 лет спустя Толстой с таким гениальным мастерством развернул в «Войне и мире». Первый в русской, да и едва ли не во всемирной литературе, Толстой занялся трезвым анализом боевой жизни, первый отнесся к ней без всякой экзальтации. Он низвел воинскую доблесть с пьедестала сплошного «геройства», но вместе с тем возвеличил ее как никто.

По воспоминаниям Левенфельда, после Севастополя столичная жизнь «имела двойную прелесть для богатого, жизнерадостного, впечатлительного и общительного молодого человека. На попойки и карты, кутежи с цыганами у Толстого уходили целые дни и даже ночи». Веселая жизнь не замедлила оставить горький осадок в душе Толстого, тем более что у него начался сильный разлад с близким ему кружком писателей. Он никак не хотел удовлетвориться тем, что он, «чудесный художник», не мог признать литературную деятельность чем-то особенно возвышенным, чем-то таким, что освобождает человека от необходимости стремиться к самоусовершенствованию. На этой почве возникали ожесточенные споры. В начале 1857 года Толстой пишет: «Люди мне опротивели, и сам я себе опротивел». Он без всякого сожаления оставил Петербург и отправился за границу. Неожиданное впечатление произвела на него Западная Европа. Он побывал в Германии, Франции, Англии, Швейцарии и Италии, проведя за границей в общей сложности около полутора лет. Впечатление от поездки было резко отрицательным, и в дальнейшем Толстой не обмолвился каким-нибудь добрым словом о тех или других сторонах заграничной жизни, нигде не поставил культурное превосходство Запада в пример России. Разочарование европейской жизнью он высказал в рассказе «Люцерн». За границей Толстого интересовали вопросы народного образования, которые он пристально изучал в Германии и теоретически, и практически, беседуя со специалистами. Во время пребывания в Брюсселе Толстой познакомился с Прудоном и Лелевелем.

Во время второго путешествия за границу в Южной Франции на руках у Льва Николаевича скончался от чахотки его любимый брат Николай. Смерть брата произвела на Толстого сильное впечатление, и он решил вернуться в Россию.

Еще в 1859 году во время пребывания в России между первым и вторым путешествиями за границу, Толстой вышел из журнала «Современник» вместе с Тургеневым, Гончаровым и Григоровичем. Он не принимал идеи о революционном пути решения крестьянского вопроса и крайне отрицательно относился к революционной демократии. Вернувшись в Россию в 1861 году, в год освобождения крестьян, Толстой становится мировым посредником, приняв участие в проведении крестьянской реформы, но, защищая крестьянские интересы, вызвал к себе неприязнь помещиков и вскоре был отстранен от должности. В своем уезде Лев Николаевич открыл ряд школ, центром которых стала первая в России экспериментальная Яснополянская школа. Эта школа стала для Толстого «поэтическим, прелестным делом, от которого нельзя оторваться». Толстой сам создал оригинальную методику и учил детей без принуждения, считая их такими же свободными людьми, как и он сам. Он решительно восстал против всякой регламентации и дисциплины в школе, считал, что все в преподавании должно быть индивидуально – и учитель, и ученик, и их взаимные отношения. В Яснополянской школе дети сидели кто где хотел, кто сколько хотел и кто как хотел. Никакой определенной программы преподавания не было. Единственная задача учителя заключалась в том, чтобы заинтересовать класс. Несмотря на этот крайний педагогический анархизм, занятия шли прекрасно. Их вел сам Толстой, при помощи нескольких постоянных учителей и нескольких случайных, из ближайших знакомых и приезжих.

В 1862 году Толстой стал издавать педагогический журнал «Ясная Поляна», где главным сотрудником являлся опять-таки он сам. Сверх статей теоретических Толстой написал также ряд рассказов, басен и переложений.

В том же году произошли изменения и в его личной жизни – Лев Николаевич женился на Софье Андреевне Берс. Ему пошел уже четвертый десяток, Софье Андреевне было всего 17 лет. Но, несмотря на разницу в возрасте, в лице жены он нашел не только верного и преданного друга, но и незаменимую помощницу во всех делах, практических и литературных. Она многократно переписывала без конца переделываемые мужем произведения, причем часто «недоговоренная» мысль писателя, недописанные слова и обороты под ее рукой получали ясное и определенное выражение. Для Толстого наступает самый светлый период его жизни – период упоения личным счастьем и расцвета его творческого гения.

В первые годы после женитьбы Толстой работал над романом «Война и мир», создав одно из лучших своих произведений, ставшим одним из признанных шедевров мировой литературы. От романа исторического он затем переходит к роману современному. «Анна Каренина» стала не просто семейным романом, а произведением, охватившим социально-психологические проблемы современной Толстому действительности.

Затем в жизни Льва Николаевича Толстого наступает период, названный исследователями его жизни и творчества периодом перехода писателя на позиции патриархального крестьянства. Он наметился во время работы Толстого над «Исповедью». В дневниках, статях и литературных произведениях того времени Толстой выражает свое отрицательное отношения к самодержавию, буржуазии и остаткам крепостничества. Отрицательное отношение писателя достигает такой остроты, что в 1884 году он решается уйти из Ясной Поляны и порвать с «барскими» условиями жизни. Он переезжает в Москву и ведет разностороннюю общественную деятельность. Он принимает участие в переписи населения и изучает условия жизни московской бедноты; во время голода в России в 1891 году Толстой помогает сбору средств для голодающих и устройству столовых; организовывает вместе с Чертковым издательство «Посредник», специализирующееся на выпуске дешевых книг для простого народа.

Социально-религиозные и философские искания писателя привели его к созданию собственной философско-религиозной системы, изложенной им в статьях «Критика догматического богословия», «В чем моя вера» и других.

Пытаясь разобраться в вопросах веры, Толстой ведет беседы со священниками и монахами, со старцами в Оптиной пустыни, читает богословские трактаты, и, чтобы в подлиннике прочитать первоисточник христианского учения, он изучает древнегреческий и древнееврейский языки. Вместе с тем он присматривался к раскольникам и различным сектантам. В это время Толстой начинает стремиться к жизни, близкой к природе. Постепенно отказывается он от прихотей и удобств богатой жизни, много занимается физическим трудом, одевается в простейшую одежду, становится вегетарианцем, отдает семье все свое крупное состояние, отказывается от прав на литературную собственность. В произведениях этого периода он проповедует принцип непротивления злу насилием, неучастие в революционной борьбе. Он отрицает все установившиеся формы государственной, общественной и религиозной жизни. Толстой подвергается нападкам, с одной стороны, революционно-демократических деятелей, с другой – государственных чиновников и церкви. Специальным решением Синода он был от церкви отлучен. Определение Святейшего Синода от 20–22 февраля 1901 года гласило: «Известный всему миру писатель, русский по рождению, православный по крещению и воспитанию своему, граф Толстой, в прельщении гордого ума своего, дерзко восстал на Господа и на Христа Его и на святое Его достояние, явно перед всеми отрекшись от вскормившей и воспитавшей его матери, церкви православной, и посвятил свою литературную деятельность и данный ему от Бога талант на распространение в народе учений противных Христу и церкви, и на истребление в умах и сердцах людей веры отеческой, веры православной, которая утвердила вселенную, которой жили и спасались наши предки и которой доселе держалась и крепка была Русь святая. В своих сочинениях и письмах, во множестве рассеваемых им и его учениками по всему свету, в особенности же в пределах дорогого отечества нашего, он проповедует, с ревностью фанатика, ниспровержение всех догматов православной церкви и самой сущности веры христианской: отвергает личного живого Бога, в святой Троице славимого, Создателя и Промыслителя вселенной, отрицает Господа Иисуса Христа – Богочеловека, Искупителя и Спасителя мира, пострадавшего нас ради человеков и нашего ради спасения и воскресшего из мертвых; отрицает бессменное зачатие по человечеству Христа Господа и девство до рождества и по рождестве Пречистой Богородицы Приснодевы Марии, не признает загробной жизни и мздовоздаяния, отвергает все таинства церкви и благодатное в них действие Святого Духа и, ругаясь над самыми священными предметами веры православного народа, не содрогнулся подвергнуть глумлению величайшее из таинств, святую Евхаристию». Поэтому «церковь не считает его своим членом и не может считать, доколе он не раскается и не восстановит своего общения с ней».

Несмотря на отрицание Толстым революционной борьбы, он сочувствовал борцам против произвола и угнетения. Толстой предчувствовал революционные события 1905 года, а когда революция началась, он сказал, что «она будет иметь для человечества более значительные и благотворные последствия, чем Великая французская революция». После поражения революции Лев Николаевич выступал с гневными статьями, в которых обличал жестокость правительства, а в письме, посланном Толстым Николаю II, он обвинил царя в деспотизме и заявил, что тому не удастся удержаться у власти. Толстой также требовал прекращения преследования и казней участников революции и передачи земли крестьянам.

Толстой мучился своей принадлежностью к высшему обществу. Проживая в Ясной Поляне, в окружении домашних и слуг, он в 1906 году записал в своем дневнике: «Все больше и больше болею свои довольством и окружающей нуждою… все нарядные, едят, пьют, требуют. Слуги бегают, исполняют. И мне все мучительнее и мучительнее, труднее и труднее участвовать и не осуждать».

Решив окончательно порвать с «барскими условиями жизни», Лев Николаевич тайно покидает Ясную Поляну осенью 1910 года. Сопровождал его врач Д.П. Маковицкий. В пути Толстой простудился и заболел воспалением легких. Он был снят с поезда Рязанско-Уральской железной дороги и помещен в доме начальника станции, которая теперь носит имя Толстого. И 20 ноября 1910 года Лев Николаевич Толстой скончался, но даже на пороге смерти отказавшись примириться с властью и церковью.

Он был похоронен без церковного обряда в Ясной Поляне. Согласно его завещанию, на его могиле не было поставлено ни креста, ни памятника.

ПЕТР АЛЕКСЕЕВИЧ КРОПОТКИН

(1842—1921)

Князь, ученый, теоретик анархизма.

Род князей Кропоткиных ведет происхождение от князей смоленских, потомков Рюрика. Родоначальником его был племянник последнего великого князя Смоленского Юрия Святославича Дмитрий Васильевич по прозванию Кропотка. Трое его сыновей стали основателями трех ветвей князей Кропоткиных. Старший сын Дмитрий остался в Литве, а двое других, Александр и Иван Дмитриевичи, в конце XV века переехали в Москву, на службу к великому князю Ивану Васильевичу. Вплоть до XVIII века две ветви Кропоткиных служили российским государям, но затем старшая из них угасла. Последние из ее представителей были близки ко двору царя Ивана Алексеевича, а один из них, Михаил Васильевич, в годы правления царевны Софьи был отправлен по ее приказу в качестве посла к Петру I, бежавшему в Троице-Сергиеву лавру. О судьбе сыновей Михаила Васильевича практически сведений нет, известно лишь, что один из них, Иван, входил в Великое посольство царя Петра, работал вместе с ним на верфи в Амстердаме и был в числе первых волонтеров, отправленных за границу для изучения морского дела.

Другая ветвь Кропоткиных, ведущая начало от Ивана Дмитриевича, сохранилась до настоящего времени. Род сильно разросся и постоянно делился на многочисленные ветви. Еще в XVI веке потомки Михаила Ивановича Кропоткина, прозванного «Большой», дали две большие линии рода – рязанскую и калужскую. Из известных представителей рязанской линии стоит отметить Кузьму-Воина Михайловича, который не только воеводствовал во многих городах (Шуе, Коломне, Торжке и других), но и составлял писцовые книги по Тульскому, Крапивенскому и Владимирскому уездам. В XIX веке ряд представителей рязанской линии уже не могли доказать своего происхождения от древних смоленских князей и утвердить в департаменте герольдии княжеское достоинство по причине большой путаницы в генеалогии Кропоткиных, возникшей еще в предыдущие столетия.

Но представители калужской линии рода, большинство из которых посвятили жизнь воинской службе, отстаивали свое происхождение с должным упорством. Так, Николай Алексеевич Кропоткин в 1787 году возбудил дело о гербе рода князей Кропоткиных и о признании их в княжеском достоинстве. Ему, отставному секунд-майору, удалось добиться указа департамента герольдии о внесении его и потомства в V часть родословной книги Калужской губернии. Герб Кропоткиных (серебристый щит с гербом княжества Смоленского – черная пушка на золотом лафете, стоящем на зеленом поле, и с райской птицей на стволе – покрытый княжеской мантией и увенчанный княжеской шапкою) был внесен в «Общий гербовник» Российской империи.

Внук Николая Алексеевича, Алексей Николаевич Кропоткин, традиционно выбрал для себя военную службу. Образование получил в школе гвардейских подпрапорщиков, и по ее окончании был направлен служить в лейб-гвардии Семеновский полк. Он участвовал в русско-турецкой войне 1828—1829 годов, в Польской кампании 1830—1831 годов, стал георгиевским кавалером и вышел в отставку в чине генерал-майора. Для своих трех сыновей – Николая, Александра и Петра – он выбрал военную службу. Младший из сыновей, Петр, внес имя Кропоткиных в мировую историю, но далеко не военными подвигами на полях сражений. Петр Алексеевич Кропоткин стал не только выдающимся революционером, писателем, гуманистом, публицистом, он был также ученым-энциклопедистом. Им написаны специальные исследования по географии и геологии, биологии, по социологии и политической экономии, по педагогике и истории, по этике и литературоведению.

Родился он в Москве 9 декабря 1842 года. Петр рано потерял мать – Екатерина Николаевна, дочь героя Отечественной войны 1812 года генерала Сулимы, умерла, когда младшему сыну не исполнилось и четырех лет. На воспитание Петра оказывали большое влияние как учителя, так и старший брат Александр, с которым его связывала большая дружба. В 1853 году Петр Кропоткин был зачислен в Первую московскую гимназию, а по ее окончании он поступил в одно из самых привилегированных военных учебных заведений – Пажеский корпус. В течение пяти лет обучения в корпусе Кропоткин проявил прекрасные способности, осваивая физику, географию, химию, биологию, историю и другие науки. Здесь же он познакомился с трудами Герцена, Чернышевского, Добролюбова, которые оказали влияние на формирование у него критического взгляда к окружающей действительности. Выпускной класс Петр Кропоткин окончил первым по списку, обратив на себя внимание Александра II, и став личным камер-пажом императора. Перед юношей открывалась блестящая карьера, но вопреки желанию отца видеть сына гвардейским офицером, Петр решил стать ученым. Выпущенный из Пажеского корпуса в 1862 году и имея возможность остаться служить в столице, он по собственному желанию выбрал местом службы далекую Сибирь – Амурское конное казачье войско.

Крепкий, красивый молодой офицер – Кропоткин – смог сразу расположить к себе окружающих добротой, веселостью, умом и необыкновенной работоспособностью. Его радовала возможность заняться полезным общественным делом. Он был не чужд развлечениям – участвовал в любительских спектаклях и танцевальных вечерах, но большую часть времени уделял работе двух комиссий. Одна готовила проект реформы тюрем и системы ссылок, другая – проект городского самоуправления. Кропоткин участвовал в заседаниях комиссий, в расследованиях должностных злоупотреблениях властью, часто совершал поездки на места для изучения материалов дела, много читал специальной литературы. Но вскоре работа комиссий была прекращена, а вместе с этим и угасли надежды Петра Кропоткина на возможность решения насущных общественных проблем с помощью реформаторской деятельности.

Он не мог оставаться без дела и искал применения своим знаниям и возможностям. И здесь, в Сибири, состоялось становление Кропоткина как исследователя и путешественника. В этот период он совершил несколько путешествий по Восточной Сибири и Маньчжурии. В 1864 году Кропоткин произвел рекогносцировку пути из Юго-Восточного Забайкалья на реку Амур. При этом он пересек горный хребет Большой Хинган, открыл в горном хребте Ильхури-Алинь и на северном склоне горной системы Саяны несколько потухших третичных вулканов. В 1866 году он совместно с И.С. Поляковым осуществил Олекминско-Витимскую экспедицию, исследовал Патомское и Витимское нагорья. В ходе этой экспедиции Кропоткиным были завершены 3-летние геологические наблюдения, обнаружены следы ледников на Патомском нагорье, получены данные о том, что Сибирь от Урала до Тихого океана – не равнина, как изображали на карте, а громадное плоскогорье. Опираясь на огромный фактический материал, Кропоткин разработал схему орографии Восточной Сибири, и его научная деятельность была отмечена золотой медалью Русского географического общества.

В 1867 году Петр Алексеевич оставляет службу и поступает на физико-математический факультет Петербургского университета. Он ведет жизнь простого студента, зарабатывая литературной деятельностью. В следующем году Кропоткин поступает на службу в Статистический комитет МВД. Продолжая активно заниматься наукой, Петр Алексеевич много трудится в Русском географическом обществе, где знакомится с крупнейшими русскими путешественниками и географами того времени – Миклухо-Маклаем, Пржевальским и другими. Он занимался вопросами, связанными с планами Географического общества по исследованию Арктики и вынашивал грандиозный замысел – создать полное географическое описание России, связав природные условия с хозяйственной деятельностью человека. В 1871 на основании изучения морских течений в Баренцевом море Кропоткин теоретически доказал существование суши севернее Новой Земли, что подтвердила австрийская экспедиция (1873), которая открыла эту сушу, назвав ее Землей Франца-Иосифа. В том же году он получает предложение стать секретарем общества, что помогло бы ему анализировать и обрабатывать материалы, поступающие в общество, но он от него отказался.

В начале 1872 года Кропоткин получает разрешение на поездку за границу, и в феврале уезжает в Швейцарию. Здесь он изучает деятельность 1-го Интернационала и в Цюрихе вступает в его местную секцию. Знакомится он и с «федералистами», пропагандирующими идеи М.А. Бакунина, теоретические положения которого склонили Кропоткина на сторону анархизма.

За границей Кропоткин пробыл до мая и, вернувшись в Россию, вошел в общество «чайковцев» – наиболее значительной из ранних народнических организаций. Два года работы в кружке «чайковцев» окончательно определили судьбу Кропоткина. Он вел активную пропаганду среди петербургских рабочих, овладел навыками конспирации и составил два документа: «Должны ли мы заняться рассмотрением идеала будущего строя?» и «Программа революционной пропаганды», в которых впервые в общих чертах сформулировал свою анархистскую программу.

Продолжая заниматься научной работой, он изучал ледниковые отложения и формы рельефа Финляндии и Швеции. Эти исследования привели его к выводу о широком распространении в антропогеновое время материкового оледенения в Северном полушарии, о чем Кропоткин в марте 1874 года сделал сенсационный доклад в Географическом обществе. В дальнейшем свои аргументы в пользу ледниковой теории он изложил в работе «Исследования о ледниковом периоде», первый том которой был издан в 1876 году.

В 1874 году за народническую пропаганду Петр Алексеевич был арестован и заключен в Петропавловскую крепость. Вклад Кропоткина в науку к тому времени был настолько значим, что по личному распоряжению императора ему были созданы условия (бумага, чернила, книги) для продолжения занятий научной деятельностью в тюрьме. Два года заключения сильно подорвали здоровье Петра Алексеевича, и в 1876 году он был переведен из-за болезни в Николаевский военный госпиталь, откуда 30 июня с помощью друзей он сумел бежать.

Оставаться в России было невозможно, и началась эмиграционная жизнь князя Кропоткина, продолжавшаяся 40 лет.

Живя за границей, Кропоткин продолжал свою научную, общественную и публицистическую деятельность, выступал с лекциями и речами, писал статьи и обзоры для научных изданий, издавал анархические газеты: «Револьте» (в Женеве), «Револьт» и «Тан Нуво» (в Париже), «Хлеб и Воля» (в Лондоне) и другие. Он близко познакомился со многими деятелями русского и международного революционного движения, особенно анархистского. С ним общались, переписывались многие известные деятели культуры и социальных движений.

После смерти Бакунина (1876) он становится наиболее авторитетным теоретиком анархизма, участвует в международных социалистических конгрессах и конгрессах анархистов. В годы изгнания он неоднократно высылался властями из страны в страну, подвергался арестам, провел три года во французской тюрьме. Царское правительство вело слежку за Кропоткиным как опасным политическим преступником. На него готовила покушение русская монархическая организация «Священная дружина», ошибочно видевшая в Кропоткине организатора убийства Александра II.

Все тяготы жизни ученого и революционера-изгнанника мужественно разделяла с ним в течение долгих лет Софья Григорьевна Кропоткина, ставшая в 1878 году его женой.

Активно участвуя в европейском социалистическом движении, он продолжал исследования в области биологии, географии, геологии, этики, социологии, истории. В конце 1870-х – начале 1890-х годов Кропоткин разработал и постоянно совершенствовал собственную теорию, которую назвал анархо-коммунизмом. В борьбе с противниками дарвинизма он развил положение теории Дарвина о взаимопомощи в живой природе, пытался перенести эти взгляды в сферу социальных отношений людей, сформулировал закон взаимной помощи и солидарности.

С конца 1890-х годов он участвовал в деятельности революционной российской эмиграции, сотрудничал в «Фонде вольной русской прессы», в 1904 создал Лондонскую группу русских рабочих-анархистов с целью издания пропагандистской литературы для России. В годы революции 1905—1907 годов он выступал против карательной политики царизма. Кропоткин стал одним из организаторов съезда российских анархистов (декабрь 1904 года), собрания российских анархистов-эмигрантов (сентябрь 1905 года), съезда российских анархистов (сентябрь 1906 года), конференции анархистов-эмигрантов (январь 1907 года), разработавших стратегию и тактику анархистов в революции.

С началом Первой мировой войны Кропоткин выступил в поддержку Франции, Англии и России против германского империализма, так как считал Францию центром мирового революционного движения, а Германию – оплотом реакции и милитаризма. Но эта позиция не нашла отклика у большинства анархистов мира, осуждавших войну вообще.

За границей Петр Алексеевич Кропоткин написал свои основные произведения: «Речи бунтовщика» (1885), «В русских и французских тюрьмах» (1887), «Хлеб и воля» (1892), «Взаимная помощь как фактор эволюции» (1902), «Записки революционера» (1902), «Идеалы и действительность в русской литературе» (1905), «Великая французская революция 1789—1793» (1909), «Современная наука и анархия» (1913) и другие.

Петр Алексеевич смог вернуться в Россию только после Февральской революции. На вокзале в Петрограде, несмотря на поздний час, его встречали тысячи людей, члены Временного правительства во главе с А.Ф. Керенским, почетный караул, корреспонденты. Временное правительство надеялось использовать в своих целях всемирно известного ученого и революционера. В июне–июле Керенский тщетно пытался уговорить Кропоткина войти в состав правительства, предлагая занять любой министерский пост. Верный анархическому мировоззрению, князь отказался, сказав: «Я считаю ремесло чистильщика сапог более честным и полезным». Отказался он и от предложенной Временным правительством ежегодной пенсии в 10 тысяч рублей. До октября 1917 года Кропоткин участвовал в работе Государственного совещания, и 15 августа выступил на нем с речью, начав ее с призыва «стать дружною стеной на защиту Родины и нашей революции». Тяжелое впечатление произвела на него встреча с питерскими анархистами. При посещении их штаба он увидел грубых, бряцавших оружием людей, которые понимали свободу как вседозволенность. «И для этого я всю жизнь работал над теорией анархизма!» – с горечью воскликнул Кропоткин при встрече с Г.В. Плехановым, также вернувшимся из эмиграции.

В августе 1917 года Кропоткин переезжает в Москву. К Октябрьской революции Кропоткин отнесся неоднозначно, видя в ней как начало социально-экономических преобразований, так и узурпацию власти, ведшую к перерождению и гибели революции. Он стал председателем Лиги федералистов, участвовал в пропаганде идей федерализма, содействовал развитию кооперативного движения. В подготовленном им обращении Московской Лиги федералистов о задачах Лиги говорилось, что восстановить прежнюю форму единства страны, распавшейся в результате свержения царизма, нельзя, ибо это единство держалось на насилии. Единственным спасением России называлось «превращение ее в тесный союз (федерацию) свободных областей и народов…». При этом особо подчеркивалось, что «в основе общественного устройства России должен лежать не государственный централизм, а местная самостоятельность (автономия) и федеративное (союзное) добровольное объединение».

Опираясь на свой огромный авторитет среди революционеров, Петр Алексеевич вызволил немало людей из застенков ЧК. Он протестовал против подчинения советов большевистским партийным комитетам, против разгрома новой властью кооперативного движения, против всесилия политической полиции и эскалации красного террора, против ликвидации свободной печати и уничтожения негосударственных издательств.

Из-за нехватки продовольствия и топлива в Москве Кропоткин вместе с семьей переехал в подмосковный город Дмитров, где продолжал много работать. В черновых набросках и письмах он давал суровую оценку происходившему в стране. В 1918—1920 годах он трижды встречался в В.И. Лениным. В их беседах поднимался широкий круг вопросов. Кропоткин высказывал свое видение происходившего в стране, говорил о непорядках на местах, защищал интересы кооператоров, страстно отстаивал идеалы «безгосударственного» коммунизма. Кроме бесед он обращался к Ленину посредством писем, выступая в них с резкой критикой политики, проводимой новой властью. «Если бы даже диктатура партии была подходящим средством, чтобы нанести удар капиталистическому строю (в чем я сильно сомневаюсь), то для сохранения нового социалистического строя она безусловно вредна. Нужно, необходимо местное строительство, местными силами, а его нет… совершаются самые грубые ошибки, за которые приходится расплачиваться тысячами жизней и разорением целых округов», – писал Кропоткин.

К тому времени Петр Алексеевич фактически отошел от практического участия в русском анархическом движении. В Москве его навещали видные анархисты, предлагали сотрудничать в анархистской газете. Подобные предложения он получал и в Дмитрове, но отказывался их принять. Жизнь была трудной – продукты, топливо, условия для нормальной научной работы – все было проблемой. Здоровье оставляло желать лучшего, да и возраст был уже почтенный. На предложение от своих почитателей о переезде в Швейцарию Петр Алексеевич ответил отказом, считая, что в это трудное время его место здесь, в России. Несмотря на частые болезни, он подготавливал к новым изданиям свои произведения, участвовал в общественной жизни. В конце декабря 1920 года направил последнее открытое письмо в адрес VIII Всероссийского съезда Советов, в котором отстаивал возможность существования вольных издательств.

Последние годы Кропоткин упорно работал над завершением одной из лучших своих книг – «Этика». В этом труде он утверждал идеалы добра, веру в величие человека, мудрость народа.

Завершить работу не удалось. В 1921 году, 8 февраля, Петр Алексеевич Кропоткин скончался. Похороны «дедушки русской революции» (как его часто называли) собрали десятки тысяч человек. Похоронен он был в Москве на Новодевичьем кладбище.

Современники на редкость единодушно отзывались о Кропоткине как о необычайно светлой, цельной и гармоничной личности. Бернард Шоу называл Кропоткина «одним из святых столетия», а Оскар Уайльд считал его жизнь «совершенной».

Петр Алексеевич Кропоткин – поистине явление не только отечественной, но и мировой культуры. В его честь названы хребет на Патомском плоскогорье, хребет и вулкан в Восточном Саяне, гора в Олекминском Становике, острова, вулканы, населенные пункты и улицы ряда городов.

КАРЛ ВИЛЬГЕЛЬМ ПАУЛЬ ФОН БЮЛОВ

(1846—1921)

Немецкий генерал-фельдмаршал.

Старинный дворянский род Бюловых, корни которого уходят к XII столетию, имя получил от названия села в Мекленбурге. Род был довольно разветвленный и дал Германии немало известных имен. В средние века представители рода были в основном католическими священнослужителями, а в XIX столетии Бюловы внесли заметный вклад в духовную жизнь Германии. Эту фамилию носили деятели немецкой культуры, среди которых наиболее прославился выдающийся пианист и дирижер Ганс Гвидо Бюлов. Немало Бюловых служили в качестве высших чиновников и дипломатов монархам Германии. Таким был и Бернхард Генрих Мартин фон Бюлов – рейхсканцлер и самый известный государственный деятель послебисмарковской Германии.

Род Бюловых послужил и военной славе Германии. Среди его представителей были и военные теоретики и служаки-практики, достигшие генеральских чинов. Вспомним Адама Генриха Дитриха фон Бюлова. Его военный опыт (хотя и небольшой) позволил ему развить военную теорию и создать новую стратегическую систему. В 1798 году во Франции он выпустил свой лучший труд «Дух новой военной системы», где были изложены основные теоретические выкладки. Их Бюлов выводил из основного понятия о необходимости базиса и о важности сообщений. Для достижения целей войны Бюлов считал необходимым полное обеспечение коммуникаций при наступательных действиях, а при оборонительных действиях, не ограничиваясь пассивной обороной, действовать на коммуникации противника. Адам фон Бюлов утверждал, что можно достигнуть победы, уклоняясь от решительного сражения и довольствуясь малыми стычками на изматывание противника.

Несмотря на то что его мысли остались лишь одной теорией, некоторые из них были приняты другими авторами и послужили дальнейшему развитию науки стратегии.

Адам фон Бюлов некоторое время (до 1790 года) служил и в русской армии. В 1806 году он выпустил военно-политический памфлет «Поход 1805 года», содержащий критические взгляды на стратегию русского командования, что конечно же не привело в восторг российскую сторону. По требованию русского правительства он был посажен в крепость Кольберг, а затем окончательно выдан в Россию и отправлен морем в Ригу. Дальнейшая его судьба осталась неизвестной. По одним сведениям, он умер от болезни во время переезда в Ригу, по другим – скончался от ран, нанесенных в драке, по третьим – Бюлов был сослан в Сибирь и по пути пропал без вести.

Самым знаменитым в плеяде военных деятелей конца XVIII – начала XIX веков был Фридрих Вильгельм фон Бюлов. Службу он начал в 1768 году, став юнкером. Пройдя путь от командира отдельного батальона до генерала от инфантерии, Фридрих фон Бюлов принял участие во многих сражениях в период наполеоновских войн, а первым военным отличием как командира стало для него сражение при Вальтерсдорфе 5 февраля 1807 года, где он даже был ранен.

В 1812 году Бюлов заместил Йорка в качестве губернатора Восточной и Западной Пруссии. Здесь он сформировал резервный корпус, которым ему было поручено командовать. С этим корпусом Бюлов в 1813 году прикрывал Берлин. Он разбил французов под Мекерном, брал штурмом город Галле и в боях 4 июня у Гойерсворда и Лукау остановил наступление маршала Удино на Берлин.

После заключенного перемирия корпус Бюлова находился в Северной армии Бернадота, где своими настойчивыми действиями и влиянием на командующего армией он смог в сражениях при Гросберене 23 августа и Денневице в сентябре остановить натиск французов на Берлин. За сражение при Денневице Бюлов был возведен в графское достоинство и награжден императором Александром I орденом Св. Георгия 2-й степени.

В октябре 1813 года корпус Бюлова принял самое деятельное участие в сражении при Лейпциге, а затем вытеснил французов из Голландии.

В кампании 1814 года корпус Бюлова 8 февраля занял Брюссель, а в марте в бою при Лаоне неоднократно отразил атаки наполеоновских войск на город. В следующем году как командир корпуса Бюлов в сражении при Ватерлоо решительной атакой на фланг Наполеона у Планшенуа содействовал выигрышу сражения.

Его воинскую славу продолжил Карл фон Бюлов, который за годы службы сумел достичь высшего военного чина, став генерал-фельдмаршалом.

Он родился 24 апреля 1846 года в Берлине. Выбор карьеры военного стал для него традиционным, и в возрасте 18 лет он поступил на службу в армию, начав путь к славе во 2-м гвардейском пехотном полку. Через два года, в 1866-м, он был произведен в звание лейтенанта. Вместе с полком Бюлов принимал участие в австро-прусской (1866) и франко-прусской (1870—1871) войнах. Он проявил качества хорошего и исполнительного офицера и обратил на себя внимание командования.

На следующий год после окончания войны Бюлов стал адъютантом инспектора пехотных школ. В 1877 году он был переведен на работу в генеральный штаб, а в 1884 году получил под свое командование роту 96-го пехотного полка. Через год он снова возвращается в генеральный штаб и служит там до 1890 года.

Начиная с этого года Карл Бюлов стал стремительно продвигаться по служебной лестнице. В 1890 году он получает назначение на должность начальника штаба гвардейского корпуса, в 1894 году становится командиром 4-го гвардейского пехотного полка, через три года он возглавил центральный департамент военного министерства. В 1901 году получил назначение на должность начальника 2-й гвардейской пехотной дивизии.

С 1903 по 1912 год Бюлов был командиром 3-го армейского корпуса, а в 1913 году вместе со званием генерал-полковника он получает должность генерал-инспектора 3-й армейской инспекции.

Перед Первой мировой войной Карл Бюлов возглавил 2-ю германскую армию. В состав 2-й армии вошли 7-й и 9-й гвардейские корпуса, 10-й резервный корпус и две бригады – всего 260 тысяч человек личного состава и 850 орудий.

4 августа 1914 года армия Бюлова перешла бельгийскую границу и двинулась к крепости Льеж, охранявшей переправы через реку Маас. В конце августа армия Бюлова нанесла крупное поражение в приграничном бою у Шарлеруа 5-й французской армии под командованием французского генерала Ланрезака. Затем из состава 2-й армии были переброшены в армию фон Клука (1-я германская армия) два корпуса, что привело к ослаблению позиций Бюлова на правом фланге в ходе Марнского сражения. Перед ослабленным правым флангом 2-й армии сосредоточились части английского экспедиционного корпуса и 5-й французской армии. В этих условиях и при отсутствии резервов Бюлов был вынужден отвести оставшиеся на правом фланге части северо-западнее к Монмираю. Между 1-й и 2-й немецкими армиями образовался разрыв в 15 километров. 9 сентября части союзников вклинились в этот разрыв, и на следующий день прибывший на фронт представитель ставки санкционировал отвод немецких армий с занимаемых позиций. Отвод армии Бюлова послужил причиной общего отступления, несмотря на тактический успех немецких частей на всей линии фронта. Армия Бюлова через несколько дней закрепилась юго-восточнее Реймса. Бюлову удалось отразить новое наступление союзных войск в ходе сражения на реке Эна, а затем его войска приняли участие в битве при Аррасе.

В январе 1915 года Карл Бюлов был произведен в звание генерал-фельдмаршала. Через три месяца он был отстранен от командования армией в связи с болезнью. После выздоровления он был переведен в резерв главного командования.

Карл Бюлов скончался в Берлине 31 августа 1921 года. За год до его кончины им были опубликованы мемуары «Мои записки о наступлении на Марне».

ПАУЛЬ ФОН ГИНДЕНБУРГ

(1847—1934)

Германский военный и политический деятель, генерал-фельдмаршал (1914).

За три года до начала Первой мировой войны в Германии было 470 генералов, но тех, чьи имена были широко известны общественности, едва ли набралось десяток. Генерал Гинденбург к их числу не принадлежал. Слава и известность к нему пришли позже, а пока в 1911 году в возрасте 64 лет он вышел в отставку, посвятив военной службе более 40 лет.

Гинденбург принадлежал к известному роду Бенеккендорфов-Гинденбургов, ведущему свое начало с XIII века. Его предки отличились в военных походах против славян, продвигаясь с Запада на Восток, пока в 1260 году не обосновались на берегах реки Одер. Став владельцами поместий, Бенеккендорфы выполняли функции по охране земель и нещадно эксплуатировали местное население. Служили они люксембургским герцогам, а затем Гогенцоллернам. Бенеккендорфы, как правило, имели многодетные семьи, и многие их потомки, оставшиеся без наследственных земель, нанимались на военную службу в различные иностранные армии, принося клятву верности венгерским, французским королям, а также князьям. Одна из ветвей династии обосновалась и в России.

В начале XVIII века Ганс Генрих фон Бенеккендорф взял в жены представительницу рода Гинденбург-Фалькенбергов. Детей этот брак не дал, и род Гинденбургов мог угаснуть. Ганс Генрих, дабы избежать этого, оставил свои земли племяннику Иоганну фон Бенеккендорфу с условием, что его потомки будут носить фамилию фон Бенеккендорф унд фон Гинденбург. Официально изменение фамилии из-за бюрократических проволочек было оформлено лишь в 1789 году.

Один из сыновей Иоганна, Отто Людвиг, занимал должность председателя помещичьего кредитного общества, благодаря чему смог не только построить огромный дом в родовом поместье, но и приобрести еще два поместья. Правда, во время аграрного кризиса 20–30-х годов XIX века ему пришлось расстаться с приобретенными землями, но он сумел сохранить Нойдек – родовое поместье Бенеккендорфов-Гинденбургов. Он имел шестерых сыновей, пятеро из которых поступили на военную службу, отказавшись от своих долей наследства в пользу одного из братьев.

Самый младший из братьев – Роберт – выбрал военную службу. В 1845 году он получил офицерский патент и стал лейтенантом. В том же году он женился на Луизе Швиккарт – дочери военного врача. Их первенец, родившийся 2 октября 1847 года, получил при крещении имя Пауль Людвиг Ганс Антон.

Паулю фон Гинденбургу от рождения было назначено стать военным. Начальное военное образование он получил в кадетском корпусе, по окончании которого в 1866 году он поступил на службу в 3-й гвардейский пехотный полк в чине лейтенанта. Он участвовал в австро-прусской войне 1866 года и за боевые заслуги был награжден орденом Красного Орла. Затем вместе с полком он принимал участие во франко-прусской войне 1870—1871 годов и, отличившись в сражении под Сен-Прива, был представлен к Железному кресту.

В 1873 году Гинденбург решил продолжить военное образование и поступил в академию, которую окончил в 1876 году. Его последующая военная карьера была обычной для офицера прусской армии. В следующие несколько лет он занимался в основном штабной работой: в 1877 году он служил офицером в Генеральном штабе, в 1878-м – в штабе 2-го армейского корпуса, в 1881-м – в штабе 1-й дивизии начальником оперативного отдела. В 1884 году Гинденбург ненадолго получил назначение в действующую армию, став командиром роты 58-го пехотного полка, но уже на следующий год он снова возвращается офицером в генеральный штаб. В 1888 году его переводят в штаб армейского корпуса, а через год он назначается начальником отдела А-2 пехотных войск общего департамента военного министерства. Сменив еще несколько должностей, в 1900 году Гинденбург становится командиром 28-й дивизии, а в 1903-м – командиром 4-го армейского корпуса.

Пауль фон Гинденбург был уравновешенным и терпеливым человеком, но он не имел достаточных денежных средств или влиятельного покровителя при дворе и ему приходилось всего добиваться самому. Однажды в 1909 году во время военных учебных маневров он допустил ошибку, которая привела к победе войск предполагаемого противника, и в 1911 году он вышел в отставку по собственному желанию, не видя больше шанса продвигаться по службе. К этому времени он был в чине генерала пехоты.

Когда началась Первая мировая война, немецкому командованию понадобились высшие офицерские кадры, и Гинденбург был снова призван в армию. В августе 1914 года он был назначен командующим 8-й армией, действующей на Восточном фронте. Против его 8-й армии действовала 2-я русская армия генерала Самсонова, которая более чем в два раза превышала по численности армию Гинденбурга. Используя тактические ошибки русского командования, Гинденбургу не только удалось вытеснить русскую армию за пределы Восточной Пруссии, но и почти полностью разгромить ее в сражении под Танненбергом.

В сентябре 1914 года Гинденбург был назначен командующим 9-й армией с подчинением ему также и 8-й, во главе которой стал генерал фон Шуберт. К этому времени положение на Восточном фронте было для Германии критическим – основные силы русской армии (около 20 корпусов) вплотную приблизились к границам Восточной Германии. В ноябре Гинденбург был назначен главнокомандующим на Востоке и по собственной инициативе стал проводить военные операции. Располагая по сравнению с русской армией весьма слабыми силами, Гинденбург просил подкреплений, но получил их слишком поздно и не смог добиться полного успеха в разгроме русской армии. Он разработал план действий, по которому оставил «тонкую линию» фронта для создания видимости присутствия немецких войск по всей линии фронта. Основные же силы он направил кружными путями в тыл русской армии. Немцы одновременным ударом в тыл и по флангам русских частей смяли их и заставили перейти от наступления к обороне.

После неудачного наступления во Франции немецкое верховное командование обратило внимание на положение дел на Восточном фронте. В феврале 1915 года на Восточный фронт были переведены 4 корпуса, с помощью которых Гинденбург одержал победу над 10-й русской армией под командованием генерала Ф.В. Сиверса.

В течение 1915 года Гинденбург прямо или косвенно проводил операции по спасению союзных австрийских войск, которые терпели поражения от русской армии. Он выиграл зимнюю битву в Мазурии, а в мае–июне с помощью Макензена добился успешного прорыва обороны русских на линии Горлица – Тарное, благодаря чему к концу года линия фронта оказалась отодвинутой на восток на 400 километров. Но следующий прорыв немецких войск был менее удачен из-за искусного контрнаступления Брусилова.

В сентябре 1916 года Гинденбург был переведен с Восточного фронта на запад, чтобы занять пост начальника полевого генерального штаба и возглавить общее командование. Его заместителем был назначен Людендорф, с которым они вместе воевали на Восточном фронте. Их назначение воодушевило войска, пребывавшие в растерянности после бойни под Верденом. Гинденбург выработал для Западного фронта рациональную стратегию обороны. Во Франции была построена новая линия укреплений, так называемая «линия Гинденбурга», для отражения наступления англичан. Но шансы на полный разгром войск Антанты были давно упущены и на востоке, и на западе, а введение широкомасштабных военных действий немецких подводных лодок привело к тому, что в войну вступили и Соединенные Штаты.

В 1918 году удалось подписать Брестский мир с Советской Россией, и высвободившиеся с Восточного фронта дивизии были переброшены на Западный фронт. Активизировавшиеся военные действия на Западном фронте первоначально привели к успеху и едва не закончились поражением Англии и Франции в этой войне. Но этот успех оказался временным для немецких войск. В ноябре 1918 года было заключено перемирие на тяжелых для Германии условиях, а Вильгельм II вынужден был отречься от престола. На Гинденбурга была возложена эвакуация немецких войск, а затем он был назначен главнокомандующим на восточной границе Германии.

В июне 1919 года он вышел в отставку и поселился в Ганновере.

Гинденбург пользовался необыкновенной популярностью, считался национальным героем. Этим он обязан в значительной степени своим успехам на президентских выборах. В 1925 году блок правых партий добился избрания Гинденбурга президентом Веймарской республики. Официально заявив, что он намерен строго придерживаться Веймарской конституции и Версальского договора, Гинденбург вскоре стал поощрять военно-монархические и нацистские организации. Политика Гинденбурга способствовала возрождению германского военного потенциала и восстановлению военной мощи Германии. В 1932 году Гинденбург вновь был избран президентом. Но возраст и ухудшающееся здоровье брали свое, и его политическая власть пошла на убыль. 30 января 1933 года Гинденбург поручил Гитлеру формирование правительства, тем самым передав власть в руки фашистов. Пауль фон Гинденбург умер 2 августа 1934 года в своем родовом поместье Нойдеке.

АЛЕКСЕЙ АЛЕКСЕЕВИЧ БРУСИЛОВ

(1853—1926)

Русский военный деятель, генерал от кавалерии (1912).

Алексей Алексеевич Брусилов происходил из рода потомственных военных. Дальние предки его были выходцами их Речи Посполитой и вели свою родословную от известного польско-украинского дипломата Адама Киселя, потомки которого, перейдя на русскую службу, связали свою жизнь с русской армией.

Брусиловы были потомственными дворянами Орловской губернии. Больших военных чинов ни прадед Алексея Брусилова, Иван Иевлевич, ни его дед Николай Иванович не достигли, но верой и правдой служили Отечеству. Но уже его отец стал генералом. Алексей Николаевич Брусилов родился в 1789 году и начал службу в коллегии иностранных дел (1802). Чин штаб-ротмистра Лубенского гусарского полка он получил через пять лет, а к началу Отечественной войны 1812 года достиг чина майора. Войну он встретил в составе Кирасирского Военного Ордена полка, с которым участвовал в Бородинском сражении, где и был ранен. Вернувшись в строй, он участвовал в заграничных походах и в 1813 году был произведен в подполковники с переводом в Литовский уланский полк. С 1821 года Алексей Николаевич Брусилов начал служить в Ямбургском уланском полку в чине полковника. Через три года он оставил военную службу почти на 10 лет. За это время он занимал различные гражданские должности, в том числе и пост московского вице-губернатора. На военную службу Алексей Николаевич вернулся в 1839 году и спустя шесть лет был произведен в генерал-майоры. Женился он поздно на Марии-Луизе Нестоемской, которая была значительно моложе супруга. К моменту рождения их первенца – Алексея – ей исполнилось 28 лет, а Алексею Николаевичу было уже 64. Семья проживала в Тифлисе, где служил Алексей Николаевич в должности председателя полевого аудиториата Отдельного Кавказского корпуса. В 1856 году он был произведен в чин генерал-лейтенанта. Кроме Алексея в семье было еще три брата – Борис, Александр (скончался в младенчестве) и Лев. Сыновья пошли по стопам отца, выбрав военную карьеру. В дальнейшем Борис Алексеевич оставил военную службу и стал крупным московским землевладельцем, женившись на баронессе Нине Николаевне Рено. В 1907 году он имел чин действительного статского советника. Арестованный ВЧК в 1918 году, Борис Алексеевич скончался в заключении.

Младший брат, Лев Алексеевич, выбрал путь морского офицера. Образование он получил на юнкерских курсах, а затем на курсах военно-морских наук при Морской академии. Он участвовал в русско-турецкой войне, в экспедиции в Китай в 1900 году, а во время русско-японской войны командовал крейсером «Громобой». После окончания войны он был назначен начальником Морского генерального штаба, а затем стал младшим флагманом Балтийского флота. Лев Алексеевич достиг чина контр-адмирала. В 1908 году он вышел в отставку по болезни, а через год скончался.

Старший из братьев, Алексей Алексеевич Брусилов, родился в Тифлисе 31 августа 1853 года. Его крестным отцом был наместник Кавказа фельдмаршал князь Барятинский. Алексею не исполнилось еще и четырех лет, когда он стал пажом высочайшего двора. Эта «должность» и открыла послужной список будущего верховного главнокомандующего русской армии.

Рано лишившись родителей – отец умер, когда Алексею было шесть лет, а вскоре скончалась и мать, дети были взяты на воспитание в семью Гагемейстеров, с которыми состояли в родстве. Братья получили прекрасное домашнее образование, что позволило Алексею в 1867 году успешно сдать экзамены в четвертый класс привилегированного учебного заведения – Пажеского корпуса. Окончив Пажеский корпус, Алексей Брусилов в чине корнета был зачислен в армейский драгунский полк, начав службу в Закавказье. Служба шла не совсем гладко, и он даже находился под арестом в течение двух месяцев за участие в дуэли в качестве секунданта. Тем не менее в 1872 году он – прапорщик 15-го Тверского драгунского полка. Здесь же, на Кавказе, Брусилов принял первое боевое крещение, участвуя в русско-турецкой войне 1877—1878 годов. Он отличился при штурме крепостей Ардагана и Карса и «за дела с турками» был удостоен трех орденов. На Кавказе Брусилов оставался до 1881 года, а затем после командировки в учебный эскадрон кавалерийской школы в Петербург он остался служить в столице. Новый век Брусилов встретил уже генералом…

В 1908 году Алексей Алексеевич по семейным обстоятельствам просит о переводе на другое место службы и получает назначение в Люблин командиром 14-го армейского корпуса. В мае 1912 года он назначается помощником командующего войсками Варшавского военного округа, а в декабре того же года производится в чин генерала от кавалерии. На протяжении двух лет он замещал командующего округом во время его отсутствия.

Летом 1913 года Брусилов получил приказ военного министра принять 12-й армейский корпус в Киевском округе. Численность корпуса, расквартированного по всей Подольской губернии, равнялась 50 тысячам человек. За месяц до начала Первой мировой войны корпус Брусилова был переформирован в 8-ю армию.

1 августа Германия объявила войну России, а через два дня напала на Бельгию и Францию. На следующий день в войну вступила Англия. Войска брусиловской армии выступили к австрийской границе, войдя в состав Юго-Западного фронта, действовавшего в Галиции. Перейдя границу, Брусилов издал приказ, в котором говорилось о необходимости высоко нести честь и достоинство русского солдата и не причинять обид мирному населению. «С мирным населением, – писал Брусилов, – каждый из нас должен обращаться так же, как это было в родной России».

Армия Брусилова принимала участие в Галицийском сражении. Взаимодействуя с 3-й армией под командованием генерала Рузского, за 8 дней наступления войска 8-й армии продвинулись на 130—150 километров и подошли к Галичу. По мере продвижения русских войск сопротивление австрийцев усиливалось, но, несмотря на сопротивление, их войска были разбиты. Противник потерял 5 тысяч солдат и офицеров. Было захвачено множество пленных, три знамени и более 70 орудий. После сражения при Гнилой Липе отступление австрийцев перешло практически в бегство. Они отступали, бросая обозы и артиллерийские орудия.

Преследуя их, войска 8-й армии обходили с юга Львов, и 3 сентября в 11 часов утра передовые кавалерийские отряды вступили во Львов. В этот же день в город вошли и главные силы 3-й армии. Однако в официальном приказе были отмечены лишь войска генерала Рузского, а о войсках Брусилова не было сказано ни слова. Это не могло не вызвать в его армии недовольства. «История разберет вскоре после войны, как действительно было дело, – писал Брусилов жене, – а теперь главное – победить. Охотно уступаю лавры Рузскому, но обидно за войска армии».

На следующий день 4 сентября войска 34-го корпуса овладели Галичем, сильные форты которого противник оставил без боя. В качестве трофеев русским досталось до 40 орудий. В ночь с 5 на 6 сентября был взят Миколаев. Галич-Львовская операция была завершена. Брусилов был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени. К концу года успешные действия его войск принесли ему еще одну награду – орден Св. Георгия 3-й степени.

Во время зимней кампании 1915 года Брусилов руководил 8-й армией в ходе Карпатской операции. В условиях зимней стужи армия Брусилова вела упорные встречные бои с противником. Она обеспечила сохранение блокады стратегически важной крепости Перемышль. Посетив Перемышль, Николай II пожаловал Брусилову звание генерал-адъютанта.

Австрийцы, и особенно венгры, хорошо знакомые с окружающей местностью, сопротивлялись как никогда упорно. Русские войска несли ощутимые потери, которые увеличивались в связи с отсутствием зимнего обмундирования в суровых горных условиях. Брусилов распорядился закупать теплые вещи и посылать их в свои войска. За 10 дней его войска отбросили противника за Карпаты и начали помогать 3-й армии, ликвидируя угрозу ей со стороны Кракова.

В середине лета 1915 года в результате Горлицкого прорыва немецких войск русские армии были вынуждены оставить Галицию. До конца года войска вели позиционные бои, не приносившие ни одной из сторон успеха. Лишь к декабрю сражения на Юго-Западном фронте затихли, а в Ставке стали разрабатывать планы будущей кампании.

Поражение в кампании 1915 года привело к реорганизации во всем управлении армии. Великий князь Николай Николаевич был отстранен от обязанностей верховного главнокомандующего и назначен наместником на Кавказ. Император решил сам возглавить свою армию. Потом началась реорганизация фронтов. Алексей Алексеевич пользовался в армии заслуженным уважением как боевой, опытный и инициативный командующий армии. В войсках его называли «генерал наступления». Поэтому, когда встал вопрос о замене командующего Юго-Западным фронтом, бездеятельного и осторожного генерала Иванова, была предложена кандидатура Брусилова. В марте 1916 года он приступил к новым обязанностям.

В армию поступило пополнение, и теперь в каждой дивизии насчитывалось 18–20 тысяч человек. В достаточном количестве поступали также патроны и снаряды. При встрече с Николаем II Брусилов доложил о том, что войска фронта достаточно хорошо отдохнули и теперь готовы перейти в наступление.

По просьбе союзников русские войска предприняли Нарочскую операцию, не давшую особых военных результатов. Но это наступление вынудило немцев перебросить на восточный фронт дивизии, так необходимые им под Верденом, и временно прекратить наступление на Западном фронте.

На военном совещании в Ставке 14 апреля большая часть командующих объявила о невозможности перехода в наступление из-за недостатка войск и боеприпасов. Лишь Брусилов высказывался за наступление войсками всех фронтов, что, по его мнению, должно было заставить противника распылить свои силы и лишить их свободы маневра. После выступления Брусилова и другие командующие фронтами также сообщили о своей готовности наступать, но объявили при этом, что не ручаются за успех. Поскольку союзники не могли выступить ранее начала июня, Ставка решила отложить наступление до конца мая.

В плане общего наступления главный удар предполагалось нанести Западным фронтом. Но успеха, да еще какого, добился лишь Юго-Западный фронт. Этот успех стал вершиной полководческого таланта Брусилова.

На военном совете штаба фронта Брусилов изложил собравшимся генералам свой замысел: решающий удар наносят войска 8-й армии в направлении на Луцк. В случае неудачи прорыва на участке 8-й армии, Брусилов предложил перенести главный удар на участок 11-й армии либо какой-нибудь иной, куда будут направлены все имеющиеся резервы. В 8-ю армию уже были переданы армейский корпус, кавалерийская дивизия и части тяжелой артиллерии.

Брусилов считал необходимым закончить подготовку наступления к 28 апреля и приказывал командующим армиям представить свои соображения по операции к этому числу. В то же время он предоставлял им полную инициативу действий, но требовал, чтобы они наступали по всему фронту армии. Особая роль отводилась взаимодействию пехоты и артиллерии. Орудия предлагалось разместить в максимальной близости от передовой полосы и подчинить их управление командирам пехотных атак. В первый период атаки легкая артиллерия должна была разрушить проволочные заграждения противника, состоящие из трех полос, или проделать в них проходы. Потом в дело включалась и тяжелая артиллерия, которая разрушала первую и вторую линии обороны прежде всего пулеметные гнезда. После перехода пехоты в атаку тяжелая и мортирная артиллерии наносили огонь по скоплению резервов противника и по третьей линии его обороны, если таковая имеется. Брусилов предвидел и действия артиллерии в случае начала контратак противника: одна часть артиллерии образовывала для пехоты огневую завесу, другая начинала подавление артиллерийских батарей противника.

Командующий фронтом подчеркивал, что между первым и вторым периодами атаки не должно быть большого промежутка, который мог дать противнику время для создания нового рубежа обороны. После артиллерийской подготовки должна была начаться атака пехоты, идущей цепями на расстоянии в 150—200 шагов. Передовая волна, ворвавшись в первую линию обороны противника, должна была не останавливаться, а пытаться захватить вторую линию обороны и закрепиться в ней. Брусилов знал, что основная линия обороны противника – вторая, которая в случае задержки может подвергнуть передовую волну истребительному огню. Поэтому он и придавал такое особое значение овладению именно этой линией. Закрепление же в первой полосе должно быть возложено на резервы. При удаче прорыва дальнейшее преследование возлагалось на кавалерию.

Фронт предстоящей атаки был разбит на особые участки. С самолетов велась аэрофотосъемка. Схемы с нанесенными на них позициями австрийцев отличались достаточной точностью. Их получил весь командный состав фронта вплоть до командиров рот. План и день начала наступления держался в строжайшем секрете.

Незадолго до начала наступления русские войска стали подбираться на ближнюю дистанцию к вражеским позициям. К началу наступления расстояние между противниками не превышало 400 шагов, а в некоторых местах удалось приблизиться на 150—200 шагов.

Наступление фронта началось 4 июня сильнейшей артиллерийской подготовкой. К 10 часам огонь был перенесен вглубь позиций противника. Артиллерийская подготовка продолжалась на протяжении двух суток. Вражеские батареи были подавлены, а в системах укреплений проделаны проходы для наступления пехоты. За первые три дня наступления войска 8-й армии достигли значительных результатов – фронт был прорван на протяжении 70–80 верст и на глубину до 25–30 верст, в плену оказались 900 офицеров и 40 тысяч солдат противника, захвачено 77 орудий и 134 пулемета. Луцк был взят на третий день наступления.

Вскоре Брусилов получил новую директиву от Алексеева, согласно которой войскам Юго-Западного фронта ставилась задача сковать противника на Стрыне демонстративными боями, а главные силы сосредоточить на своем правом фланге с целью разгрома левого крыла австро-венгерских войск. Алексеев даже конкретизировал поставленную задачу: действовать правым флангом к северу от Луцка и, прикрывшись кавалерией с северо-запада, наступать в направлении Луцк – Рава-Русская. Удар Брусилова по-прежнему рассматривался как вспомогательный, и в то же время Западный фронт получал разрешение отложить начало своего наступления.

Это могло привести к самым неблагоприятным последствиям для всего Юго-Западного фронта, ведь из полосы Западного фронта перед войсками Брусилова уже стали появляться германские войска. Брусилов требовал начать наступление на других фронтах и получил в этом заверения. Не дожидаясь начала наступления Западного фронта, он решил продолжать развивать наступление 8-й армии и отдал директиву о продолжении наступления до окончательного разгрома австро-венгерских войск.

Несмотря на личные обращения Брусилова, Ставка санкционировала отсрочку, а затем и совсем отменила наступление Западного фронта с Виленского направления, перенеся его на Барановичи. Брусилову перебросили два корпуса и два тяжелых артиллерийских дивизиона. Кроме наступления на Ковель его войска должны были достигнуть рек Сан и Днестр. Угроза захвата русскими войсками ковельского железнодорожного узла встревожила противника, и он стал принимать меры для отражения удара. Германские войска из Франции перебрасывались на Юго-Западный фронт.

Уже 16 июня противник нанес контрудар на Луцк, но войска 8-й и 11-й армий в течение трех дней отразили все попытки наступления противника. На левом фланге 9-я армия, преодолевая сопротивление противника, форсировала Прут и к утру 18 июня захватила Черновцы. Преследуя противника, уже на следующий день русские войска вышли к реке Серет. Однако дальнейшее наступление было затруднено непрекращающимися дождями и размокшими дорогами. К 23 июня в ходе наступления войска Брусилова взяли в плен более 4 тысяч офицеров и около 200 тысяч солдат, захватили 219 орудий и 674 пулемета.

Постепенно Ставка стала понимать необходимость перенесения главных действий на Юго-Западный фронт. Она отдала директиву о передаче 3-й армии из состава Западного фронта на Юго-Западный фронт. Были переправлены войска с Северного фронта.

В этих условиях Брусилов приказал всем армиям быть готовыми перейти в общее наступление. Главной силой фронта по-прежнему оставалась 8-я армия, нацеленная на Ковель.

4 июля войска Юго-Западного фронта возобновили наступление. Проведя артиллерийскую подготовку, они прорвали фронт и, сломив сопротивление противника, за несколько дней вышли на реку Стоход, но форсировать ее так и не смогли. Понимая, что австро-венгерские войска не удержатся на Стоходе, германское командование перебросило сюда свои дивизии.

Брусилов приказал прекратить наступление на этом направлении, и возобновить здесь наступление лишь после подвоза артиллерии и получения резервов. Лишь 9-я армия успешно двигалась вперед и 8 июля взяла Делетин.

Ставка любой ценой хотела форсировать Стоход и взять Ковель. В район Луцка был переброшен стратегический резерв верховного главнокомандующего – Особая армия, составленная из двух гвардейских корпусов пехоты и гвардейскою кавалерийского корпуса. Особая армия должна была атаковать Ковель с юга, а 3-я – с севера и востока. 8-я армия по-прежнему наступала на Владимир-Волынский, 11-я армия – на Броды, Львов, а 7-я и 9-я – на Галич и Станислав.

28 июля войска Брусилова снова начали наступление, но здесь их уже встретили крупные германские силы. Особая армия сумела продвинуться за три дня лишь на 10 верст, а до Ковеля дойти так и не смогла, застряв в полесских болотах. Войска, действующие на правом фланге, понесли громадные потери, но так и не смогли выполнить поставленных задач. На других направлениях войска Юго-Западного фронта достигли больших результатов. 11-я армия заняла Броды, 7-я – Монастержиску. Под натиском 19-й армии австро-венгерские войска были вынуждены оставить Буковину и Станислав. В конце августа Брусилов предпринял атаку четырьмя армиями фронта, но лишь 7-я и 9-я смогли немного продвинуться вперед. Скоро и они были вынуждены остановиться и перейти к обороне.

В ходе летнего наступления 1916 года войска Юго-Западного фронта захватили в плен 8924 офицера и 408 тысяч солдат противника. В качестве трофеев было взято 581 орудие и 1795 пулеметов. Австро-Венгрия была фактически выведена из войны, и в серьезных операциях ее войска больше не участвовали. Наступление Юго-Западного фронта было первым успешным наступлением, проведенным в условиях позиционной войны. Это одна из немногих наступательных операций, названная в честь своего, командующего – Брусиловский прорыв. За победы в летнем наступлении 1916 года Брусилов был награжден Георгиевским оружием, украшенным бриллиантами.

С вступлением в войну Румынии Брусилов обратился к Николаю II с предложением: или подчинить румынский фронт Юго-Западному, или создать новый фронт. Император пошел по второму пути и создал новый румынский фронт во главе с генералом В.Н. Сахаровым. Но это не могло поправить дела, и скоро румынская армия была окончательно разбита, территория Румынии оккупирована, а русские войска продолжали перебрасываться на Румынский фронт. Лишь в декабре на новом направлении положение стабилизировалось.

В Ставке уже вырабатывались планы новой кампании. Брусилов считал, что коренной перелом может произойти лишь при совместном наступлении на всех фронтах, что позволило бы связать силы противника. Для этого он предлагал избрать форму летнего наступления Юго-Западного фронта, но теперь особое внимание обратить на ведение боевых действий на Балканах.

В конце декабря в Ставке вновь собралось руководство русской армии для определения задач кампании 1917 года. Идеи Брусилова не встретили поддержки у командующих других фронтов. Николай II, не интересуясь мнениями собравшихся, уехал в Петербург, получив из столицы известие об убийстве Григория Распутина.

Лишь в январе был составлен план кампании 1917 года. Главный удар должен был наносить Юго-Западный фронт в направлении на Львов. Северо-Западный и Западный фронты наносили вспомогательные удары. Общее наступление должно было начаться не позднее 1 мая.

По замыслу Брусилова главный удар наносила 7-я армия, наступая на северо-запад, в направлении на Львов; с востока на Львов наступала 11-я армия. Особая и 3-я армии вновь наступали на Владимир-Волынский и Ковель. 8-я армия выполняла вспомогательные задачи.

Тем временем революционное брожение в стране нарастало. В Петрограде начались волнения рабочих, известие о которых с запозданием дошло до Ставки. Начальник штаба верховного главнокомандующего Алексеев почти ежедневно вызывал Брусилова к прямому проводу, выясняя его настроение. Сам он уже давно поддерживал контакты с председателем Государственной думы Родзянко и стал оказывать ему содействие в устранении о престола Николая II. В целях получения поддержки у российского генералитета Родзянко провел опрос командующих фронтами по создавшемуся в стране положению и предложил передать власть лицу, пользующемуся доверием населения.

Все командующие фронтами поддержали председателя Государственной думы. В Ставку была направлена телеграмма Родзянко с припиской Брусилова: «Считаю себя обязанным доложить, что при наступившем грозном часе другого выхода не вижу. Смутное время совершенно необходимо закончить, чтобы не сыграть на руку внешним врагам. Это столь же необходимо и для сохранения армии в полном порядке и боеспособности. Не забудьте, что проигрыш войны повлечет за собой гибель России, а проигрыш неминуем, если не будет водворен быстро полный порядок и усиленная плодотворная работа в государстве».

Брусилов обратился к Николаю II с призывом отречься от престола. Попытка похода на Петроград отряда генерала Иванова – бывшего командующего Юго-Западным фронтом – также успеха не имела.

Потеряв последнюю опору, Николай II отрекся от престола в пользу своего брата Михаила. Но спасти монархию не удалось. В России была провозглашена республика.

11 марта 1917 года войска Брусилова присягнули на верность Временному правительству. Выступая на митинге, командующий фронтом призвал солдат поддерживать в армии порядок и сохранять боевой дух, чтобы она могла защитить свободную Россию. Выступление Брусилова было восторженно встречено солдатами и собравшейся толпой.

Командующий Юго-Западным фронтом попытался навести порядок в своих войсках и препятствовал ведению в них революционной пропаганды. Но в войсках действующей армии уже давно шел процесс разложения, солдаты требовали окончания войны, заключения мира с немцами и возвращения домой. На всех фронтах, на которых побывал Брусилов, войска отказывались идти в наступление.

И все же наступление началось. Перед его началом было достигнуто трехкратное численное превосходство. По числу артиллерии русские войска имели двукратное превосходство над противником (1114 орудий). Недостатка в боеприпасах войска также не испытывали.

29 июня с рубежей, на которых остановилась русская армия во время знаменитого «Брусиловского прорыва», была проведена артиллерийская подготовка по австро-венгерским позициям. Войска Юго-Западного фронта перешли в наступление. Главный удар наносили 11-я и 7-я армии. Впереди действовала 8-я армия, которую теперь возглавил Л.Г. Корнилов. В ходе наступления были захвачены передовые позиции противника, но дальше солдаты отказались идти, и Брусилов уже не имел возможности повлиять на них.

На помощь австро-венгерским войскам стали прибывать германские части, и утром 19 июля противник перешел в контрнаступление. Без всякого приказа русские полки стали оставлять позиции и уходить с фронта. Массовым явлением стало обсуждение боевых приказов в полковых комитетах. Через неделю немцы взяли Тернополь. Войска 7-й и 8-й армий отступали, увлекая за собой и остальные войска фронта.

На помощь войскам Юго-Западного фронта пришли части Западного фронта. После трехдневной артиллерийской подготовки, уничтожившей почти все укрепления противника, они перешли в наступление, взяли окопы противника и их артиллерийские батареи и вернулись на свои позиции. Больше военные действия не возобновлялись. В ходе июньского наступления русская армия потеряла убитыми, ранеными и пленными 1968 офицеров и более 36 тысяч солдат.

В целях поднятия дисциплины в действующей армии были введены военно-полевые суды и смертная казнь. Сам Брусилов высказался за применение оружия за неисполнение боевых приказов и агитацию в войсках. После провала наступления он запретил солдатам собираться на митинги, а полковым комитетам вмешиваться в оперативные дела.

Но сам Брусилов уже не устраивал ни Керенского, ни большинство офицеров, которым была нужна сильная рука диктатора. Приехав на фронт, Керенский переговорил с генералами, которые требовали принятия самых жестких мер в отношении тех, кто разлагает армию. 19 июля Брусилов получил приказ сдать командование генералу Корнилову и, не дожидаясь его прибытия в штаб, выехать в Петроград.

В столицу Брусилов не поехал, а заявил, что уезжает в Москву, где у него была квартира.

В 1920 году он предложил свои услуги большевикам, которые привлекали к службе в Красной армии бывших генералов и офицеров русской армии. Брусилов был включен в состав особого совещания при главнокомандующем всеми вооруженными силами республики и вскоре стал его председателем. Осенью 1920 года Брусилов был назначен членом Военно-законодательного совещания при Реввоенсовете республики.

В 1923 году он был назначен инспектором кавалерии РККА. В его обязанности входила организация кавалерийских соединений, подготовка командных кадров и руководство Высшей кавалерийской школой. Но долго существовать управлению Брусилова было не суждено. Его расформировали, а самого Брусилова перевели в Реввоенсовет для исполнения особо важных поручений, по сути, уволив в отставку.

Простудившись, Брусилов заболел воспалением легких и скончался 17 марта 1926 года.

НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ МЛАДШИЙ

(1856—1929)

Великий князь, верховный главнокомандующий (1914—1915).

В начале января 1598 года со смертью царя Федора Иоанновича прекратилась династия Рюриковичей, потомков Ивана Калиты. Ей на смену пришла династия Романовых, утвердившаяся на российском престоле с 1613 года. Царей Романовых сменили императоры Романовы, а со вступлением на престол в декабре 1761 года императора Петра III в России утвердилась Гольштейн-Готторпская ветвь династии. Сын Петра III, Павел I, унаследовав трон после матери – Екатерины Великой, короновал прах Петра III. Вероятно, этим действом он желал прекратить разговоры о том, чей же он сын «по крови» – Петра III или Сергея Салтыкова, и официально узаконить свое родство с Гольштейн-Готторпами. Дабы впредь не возникало путаницы в престолонаследии, Павел I в 1797 году утверждает «Акт о порядке престолонаследия» и «Учреждение об императорской фамилии». В основу нового законодательства была положена германо-голландская система престолонаследия, но с учетом традиции наследования трона в России. Эти документы регламентировали иерархию внутри императорской фамилии и кроме порядка престолонаследия определяли права, обязанности, привилегии и материальное обеспечение членов семьи правящей династии. Законодательство ввело и новые титулы для представителей императорского дома. В частности, был отменен титул «царевич», и теперь русские «принцы» стали именоваться великими князьями.

Современные представители династии Романовых ведут линии от Николая I, третьего сына императора Павла I. Его брат Александр, занявший престол после отца, не оставил после смерти потомков, а второй брат – Константин – и его потомки были лишены права на российский трон вследствие второго брака Константина Павловича с женщиной не княжеской крови. Таким образом, престол перешел к третьему сыну Павла I Николаю Павловичу. Николай I имел четверых сыновей, каждый из которых дал самостоятельные ветви династии Романовых. Старший сын Александр стал основателем царствующей линии Романовых. От третьего сына императора Николая I, названного так же, как и отец, Николай, и ведут свое начало великие князья «линии Николаевичей».

Великий князь Николай Николаевич (Старший) родился в 1831 году. Традиционно он выбрал карьеру военного и дослужился до чина генерал-фельдмаршала. Особенно он отличился во время русско-турецкой войны 1877—1878 годов в качестве главнокомандующего Дунайской армии. Современники отмечали его «русско-рыцарское» обаяние. Многие военные считали его сердечным, внимательным и энергичным человеком, не лишенным чувства юмора, ценили его присутствие духа в сложных ситуациях. Отмечали, что он мог разговаривать на равных как со старшими офицерами (генералами), так и с младшим командным составом. С другой стороны, отмечалось, что как стратег и тактик он не пользовался авторитетом, а больше действовал как расторопный администратор.

От брака с великой княгиней Александрой Петровной он имел двух сыновей – Николая и Петра, которые традиционно пошли по «военному делу».

Надо сказать, что Петр Николаевич не отличался крепким здоровьем и, долго живя за границей, не сделал успешной военной карьеры. После событий октября 1917 года ему удалось уехать за границу и спастись от большевистской расправы в отличие от многих других представителей династии Романовых. Он скончался во Франции в 1931 году.

Совершенно иную карьеру военного сделал его старший брат. Первый русский верховный главнокомандующий великий князь Николай Николаевич, в отличие от своего отца и тезки в придворных кругах прозванный «Младшим», был достаточно яркой фигурой в российской военной истории начала XX века.

Родился он 18 ноября 1856 года в Петербурге. О том, что он станет военным, было решено сразу, поэтому, будучи еще младенцем, он стал шефом двух полков – лейб-гвардии Литовского и 56-го пехотного Житомирского.

Получив хорошее домашнее образование, в возрасте 15 лет Николай поступил юнкером в Николаевское инженерное училище. Из стен училища он вышел в чине прапорщика и был оставлен в столице в учебном пехотном батальоне. Затем великий князь поступает в Николаевскую академию Генерального штаба, которую оканчивает в 1876 году с серебряной медалью. Его имя было занесено на мраморную доску.

В период русско-турецкой войны 1877—1878 годов он был определен офицером для особых поручений при главнокомандующем Дунайской армии – своем отце. На него было возложено ответственное задание по проведению рекогносцировки берегов Дуная с целью выбора места для переправы войск. Во время войны Николай Николаевич принимал участие в штурме Систовских высот и в захвате Шипкинского перевала. За проявленную храбрость в боях он был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени и золотым оружием с надписью «За храбрость».

По окончании войны Николай Николаевич был направлен в лейб-гвардии гусарский полк. В нем он прослужил в течение 12 лет – командовал эскадроном, полком, кавалерийским дивизионом.

В 1885 году он был произведен в генерал-майоры, а став в 1890 году генерал-лейтенантом, великий князь получил в командование гвардейскую кавалерийскую дивизию. Начиная с 1895 и до 1905 года он служил генерал-инспектором кавалерии, одного из самых многочисленных и почитаемых родов войск в русской армии. Под его руководством в кавалерийских войсках произошли значительные изменения. Великий князь выступил инициатором и разработчиком нового кавалерийского устава, в котором был обобщен опыт применения кавалерии во второй половине XIX века. Благодаря его трудам кавалерийские войска стали подвижными, маневренными и выносливыми. За службу он был награжден орденом Св. Владимира 1-й степени, а в 1901 году получил чин генерала от кавалерии.

В начале русско-японской войны 1904—1905 годов он отказался принять в ней участие, так как не ладил с наместником России на Дальнем Востоке адмиралом Е.И. Алексеевым, а в год окончания войны князь возглавил Совет государственной обороны и оставался на этом посту до 1908 года, став затем командующим Петербургским военным округом и начальником войск гвардии.

К началу Первой мировой войны Николаю Николаевичу исполнилось 58 лет. Война, к которой Россия была не готова, поставила перед страной множество проблем, требующих быстрого разрешения. Одной из них стало создание высшего органа управления действующей армией и флотом – Ставки – во главе с верховным главнокомандующим. На этот высокий и ответственный пост было выдвинуто несколько кандидатур, и среди них царь Николай II, пожелавший лично возглавить войска. Против этого высказались все министры, и 20 июля вышел высочайший указ, гласивший следующее: «Не признавая возможным, по причинам общегосударственного характера, стать теперь же во главе наших сухопутных и морских сил, предназначенных для военных действий, признали мы за благо всемилостивейше повелевать нашему генерал-адъютанту, командующему войсками гвардии и Петербургского военного округа, генералу от кавалерии его императорскому высочеству великому князю Николаю Николаевичу быть верховным главнокомандующим. Николай».

Ставка развернулась в Барановичах. При верховном главнокомандующем состоял штаб, который включал ряд управлений. В них летом 1914 года насчитывалось 9 генералов, 36 офицеров, 12 чиновников, около 150 солдат. В последующие годы состав Ставки возрос до 2 тысяч человек.

По мнению современников, новый главнокомандующий был вполне подготовленным крупным военачальником, истинно военным человеком, имевшим большой авторитет среди офицерства и войск армии, но легко поддавался влиянию близких к нему лиц. Верховный главнокомандующий был наделен неограниченными полномочиями и подчинялся непосредственно только императору. Никто более не имел права давать ему какие-либо указания. Но и Николай Николаевич не мог, в свою очередь, влиять на военного министра, которому подчинялись войска, находящиеся в тылу, и все боевое снабжение и интендантское обеспечение также было в не компетенции главнокомандующего.

Для ведения войны на сухопутном театре военных действий были созданы Северо-Западный, Юго-Западный, а несколько позже Кавказский фронты. Все командующие фронтами были военачальниками с большим стажем, однако не имели опыта управления крупными соединениями во время войны. Они и составляли высшее командование вооруженными силами, во главе которых Николаю Николаевичу предстояло решать сложные вопросы военного времени.

Первым опытом великого князя на высоком командном посту стала операция в Восточной Пруссии. По замыслу русского командования германские войска в ходе операции должны были попасть под двойной удар: 1-я русская армия (командующий П.К. Ренненкампф) обходила немцев с севера в обход Мазурских озер и отрезала неприятеля от Кенигсберга, а 2-я армия (командующий А.В. Самсонов) вела наступление с юго-запада, не давая противнику отвести войска за Вислу.

Наступление началось в августе 1914 года. Несмотря на то что русские войска обладали некоторым превосходством над противником, к началу сентября Восточно-Прусская операция завершилась полным поражением армий Северо-Западного фронта. Русские войска понесли огромные потери – было убито и взято в плен до 250 тысяч человек.