Наша служба Товстонос Евгений

– И за головами тоже, – криво ухмыльнулся Свон.

На этом Прокофьев решил закрыть тему.

Его мысли снова вернулись к пропавшим из памяти двенадцати минутам. Антон достал найденную после нападения призраков монетку. Поглядел на неё. Откуда же она взялась?

А может, тут не только монетка?

Он внимательно оглядел место возле пульта, но больше ничего не нашёл. Если что-нибудь ещё и появилось после нападения корабля-призрака, то он этого уже не найдёт. Ведь неизвестно, что тут было изначально.

На станции их встречал Семёныч. Первым делом он потребовал у пострадавших предъявить документы. Внимательно изучив паспорта и верительные грамоты, Семёныч развернулся и, жестом приказав двигаться за ним, направился к выходу. Прокофьев и новоприбывшие пошли следом.

Они добрались до поста и расположились в креслах.

– Итак, что вы здесь делаете? – спросил Семёныч.

– Нас пригласили, чтобы разобраться с… кораблём-призраком.

– И кто же наниматель?

– Корпорация «Фур Индастриз».

– Это та, которая разводит генно-модифицированых грызунов для борьбы с сорняками?

Свон кивнул.

– И чем же корабль-призрак сусликам не угодил?

– Руководитель корпорации весьма известен в кругах благотворительных организаций. Вот он и решил, что лучшей помощью на данном этапе будет помощь нашему ГАИ.

Семёныч некоторое время пристально разглядывал Свона, тот отвечал спокойным холодным взглядом, подкреплённым лёгкой полуулыбкой.

Дверь открылась, и на пост вошёл Квиз. Кивком поприветствовав новичков, он спросил:

– Никто мои наушники не видел? Не могу найти.

Семёныч с Прокофьевым отрицательно покачали головами. Квиз вздохнул:

– Ладно. Сейчас найдём.

Он достал плеер, и Прокофьев с Семёнычем, памятуя про тридцать ватт, закрыли уши ладонями. Охотники за головами, не понимая ещё, зачем это, последовали их примеру. Квиз нажал кнопку «Пуск».

Донёсшийся неведомо откуда грохот ударил по ладоням Прокофьева, вбив их в виски. Он не представлял, как Додик собирается выяснить, откуда идёт звук. Это было так же просто, как определить, где в горах началась лавина, когда поток камней уже несёт тебя вниз.

Однако достаточно было взглянуть на Жорика, чтобы понять, где же пропажа.

При каждом ударе басов его щёки раздувались, при каждом гитарном рифе казалось, что его глаза повыскакивают из орбит.

Квиз выключил плеер, Жорик, которого шатало и трясло, достал изо рта наушники и походкой пьяного матроса в девятибалльный шторм подошёл к стенке и опёрся о неё руками. Тело при этом продолжало трястись, словно телега на грунтовке, по которой прошла колонна танков.

Семёныч прищурился:

– Это как понимать?

– Вы уж простите его, – попросил Свон. – Он не со зла. Клептомания. Болезнь такая.

– Я знаю, что такое клептомания.

– Не волнуйтесь. Он безвреден. Перед отлётом я лично прослежу, чтобы он всё вернул.

Семёныч некоторое время молчал. Лишь когда Квиз пожал плечами, протёр наушники и вышел, старшина облегчённо вздохнул:

– Ладно. Располагайтесь. Через час встречаемся, обговорим план наших дальнейших действий.

Семёныч подождал, пока все разошлись, и повернулся к Прокофьеву.

– Так что там произошло?

Антон развёл руками.

– Я повстречал корабль-призрак. Других объяснений не вижу.

Антон подробно пересказал всё, что помнил. Семёныч задумчиво потёр лоб.

– Знаешь, что меня больше всего удивляет? Они ведь уже останавливали корабль готианца. Знали, что там нет ничего ценного. Так зачем было останавливать второй раз? Кстати, сколько именно они у тебя забрали?

– Две сотни.

– Две. Почему только две? Почему не всё?

Антон пожал плечами.

– Нужно отправить Додиков, пусть проверят корабль. Может, найдут что-нибудь, – заявил Семёныч. – Кстати, тебя бы тоже не помешало обследовать, но в их руки тебя не отдам. Лучше самому сразу бросить тебя в топку реактора.

Прокофьев грустно хмыкнул. Потом вдруг хлопнул себя по лбу ладонью.

– Чуть не забыл! После их нападения я вот что нашёл!

Прокофьев достал монетку и бросил Семёнычу. Старшина поймал её в воздухе и поглядел.

– Десять галактов. Старого образца. Что бы это могло значить?

Антон пожал плечами.

– Может, это знак какой-то? Марка? Вроде тех, которые особо наглые преступники оставляют на месте своих преступлений?

– Да чёрт его знает! – раздражённо буркнул старшина. – Слишком уж много мороки с этим кораблём-призраком.

Семёныч ещё некоторое время что-то обдумывал, потом скомандовал: «Отдыхай пока» – и вышел.

Старшина нашёл Эльвала и попросил Додика проверить показания приборов на корабле готианца, а сам направился в каюту, отведённую Арчибальду Свону.

Он открыл дверь без стука. Свон переодевался. Он стоял в брюках и как раз накинул на плечи рубашку. На животе виднелся застарелый шрам.

– Старшина, вас стучать не учили?

– Меня учили НЕ стучать. Вы ведь тех же принципов придерживаетесь? – ответил Семёныч, внимательно глядя на реакцию Свона. Тот прищурился, губы искривила лёгкая улыбка. Свон хотел что-то уже сказать, но старшина не дал ему открыть рот. Он наигранно хлопнул себя по лбу и добавил: – А! Вы про дверь? Ну, такой вот я негостеприимный хозяин.

– Да ничего, – с недоумением заметил Свон.

– Вот и я так думаю. – Семёныч кивнул на шрам: – Это откуда?

– На нож упал, – ухмыляясь, ответил Свон.

– А татуировка откуда? На татуировочную машинку упал?

Свон дёрнулся, его взгляд быстро скользнул на плечо и тут же вернулся к Семёнычу. Старшина ухмыльнулся:

– Значит, есть-таки татуировка. Могу поспорить, там изображён череп со звёздами вместо глаз. Эмблема подручных Маленького Плюха.

Свон напрягся.

– Как ты узнал про татуировку?

– О том, что директор «Фур Индастриз» и Маленький Плюх – один человек, слухи давно уже ходят. Вот я и подумал, а с какой это стати начальник фермы по разведению сусликов заинтересовался кораблём-призраком? Благотворительность? Не верю я в неё. Вероятнее всего, этот корабль обчистил один из транспортников «Фур Индастриз». Но на кой ляд пиратам грызуны? Значит, на корабле было что-то более ценное и менее декларированное. А дальше простая логика.

– Наблюдательность не всегда полезна, – заметил Свон.

– Её отсутствие тоже, – ответил Семёныч. – Расслабься. Меня сейчас не интересуют ваши проблемы с законом. У вас есть лицензия на охоту, значит, у меня нет к вам претензий. Меня сейчас больше интересует корабль-призрак.

– И чем же он так досадил вам? Я не замечал, чтобы гаишники стремились ввязываться в такие проблемы.

– Пока он потрошил транспортники Плюха и прочих, мне было плевать. Но то, что он сегодня напал на моего сержанта, – это уже другой вопрос. Дело принципа.

– Значит, работаем вместе?

– Это я и хотел предложить.

Свон расслабился и присел на стул.

– Хорошо. А я думал, вы надеетесь на ваших охотников.

– На Додиков? Я лучше понадеюсь на то, что этот корабль врежется в дрейфующий в открытом космосе рояль!

Свон довольно ухмыльнулся.

– С тобой можно иметь дело, старшина.

– Надеюсь, и с тобой тоже. Давай начистоту. Что вы знаете про этот корабль-призрак?

– Да ничего мы не знаем. Он появился неожиданно, и поймать его пока никто не смог.

– И что вы? Тоже думаете, что это призрак?

– Зачем призракам товар? Маскировка. Какая-то новая технология. Но корабль и команда – самые обычные.

– И я так думаю. Если мы объединим усилия, то сможем чего-то добиться.

Свон откинул голову и искоса поглядел на старшину.

– Старшина, ты мне нравишься всё больше и больше! – заявил он, широко улыбаясь.

– Не могу сказать, что это взаимно, – ответил Семёныч. – Расскажи-ка теперь о своей команде. Кто они?

– Не беспокойся, не подведут. Мабирианцы только с виду глуповатые и безобидные. Когда бросаются в бой – сущие звери. Кроме того, они профессиональные подрывники. Жорик на самом деле щипач. И клептоман. Всё в свои защёчные мешки тянет. Однако раньше был профессиональным борцом и отличным артиллеристом. Правда, от последнего сейчас пользы нет.

– Постарайся сделать так, чтобы проблем с ними не возникало.

– Об этом не беспокойся. Прослежу. Ты за своими, надеюсь, тоже?

– Мы вместе разберёмся с кораблём-призраком, и вы спокойно улетите отсюда. Это я обещаю.

Свон некоторое время изучал Семёныча, потом спросил:

– А как ты смотришь на то, чтобы продолжить нашу совместную работу и после?

– Разве что вы поступите в ГАИ.

Свон ухмыльнулся.

– Нет уж. С меня хватит. – Он некоторое время глядел на удивлённого Семёныча, потом добавил: – Ты правильно понял. Я тоже был гаишником. Дослужился до старшего лейтенанта, а потом получил предложение, от которого не смог отказаться. И не жалею.

Семёныч хмыкнул.

– Подумай сам, за что ты здесь горбатишься? – продолжил Свон. – Уже не пацан, а выше старшины не поднялся. Ты же не надеешься на резкий карьерный рост? А деньги нужны всем.

– Да, но в разных количествах. Большие деньги – большие проблемы. А во всём, что касается проблем, – я минималист.

– Странный ты человек, старшина.

– Ага. Сам себе удивляюсь.

– У тебя что, совсем нет амбиций?

– Есть, конечно! Но лени и пофигизма намного больше. Предлагаю на этом и закончить наши переговоры.

Свон склонил голову.

– Как пожелаешь.

Прокофьев сидел на посту, уже совсем не понимая, что ему делать. Слишком много всего навалилось. Казавшиеся сначала дурацким розыгрышем поиски корабля-призрака неожиданно стали довольно серьёзной проблемой. Решение которой регулярно усложняли присутствующие на борту штатские.

На пост вошёл Жорик.

– Можно я тут посижу? Меня мабирианцы выгнали.

– Почему?

– Они неадекватные! Я съел их шахматного коня, а они обиделись! Но ведь в шахматах все едят чужие фигуры!

Антон кивнул и невольно подвинул поближе к себе лежащий на пульте блокнот.

Жорик обиженно уселся в свободное кресло и демонстративно зажал руки между коленей.

В каюту вошёл Семёныч. Подойдя к пульту, он начал озираться по сторонам, похлопал по карманам, будто что-то искал. Потом хмыкнул, повернулся к Прокофьеву и спросил:

– Антоха, хочешь, фокус покажу?

Прокофьев, озадаченный таким предложением, кивнул.

– Загадай карту.

– Туз пик, – наугад сказал Прокофьев.

Семёныч кивнул, улыбнулся, потом резко развернулся и хлопнул ладонями по щекам Жорика. Тот шумно выпустил воздух, и между его губ, словно язык, появилась карта. Старшина аккуратно взял её двумя пальцами, стряхнул слюну и поглядел на неё.

– Шестёрка бубён. Не получилось. – Семёныч поглядел на Жорика. – Мне продолжать фокусы показывать или просто вернёшь колоду, предварительно почистив её?

Жорик что-то недовольно пробурчал и, достав изо рта карты, положил их на пульт. Он хотел было уйти с поста, но Семёныч остановил его.

– Э нет! Доигрался! Больше я этого терпеть не намерен.

Семёныч потянулся к поясу и нащупал пустоту. Нахмурился.

– Антоха, ты не видел, куда я дел наручники?

– Нет.

Семёныч задумчиво похлопал себя по карманам и ухмыльнулся. Повернулся к Жорику, неспешно поднял руку с пультом управления наручниками и нажал кнопку.

Щека Жорика вдруг растянулась, и его рвануло вниз. От болезненного столкновения с железным полом его спасло кресло. Жорик упал лицом прямо на сиденье и влип в него. Троекратное притяжение впечатало его лицо в мягкую подушку. Он зафырчал, пытаясь вдохнуть, но это не слишком удавалось. Жорик упёрся руками в подлокотники, а ногами в пол, но, как ни старался, оторвать голову от подушки не смог.

Семёныч некоторое время, довольно ухмыляясь, любовался происходящим, а потом отключил наручники.

Не рассчитывающий на это Жорик, которого отпустили оковы гравитации, резко выпрямил руки и ноги и отлетел спиной назад. Он приземлился на столик и разбил его в щепки.

Семёныч поглядел на разваленную мебель, на поднимающегося с трудом Жорика и хмыкнул:

– Знаешь, Антоха, а если бы это сделал ты, драил бы обшивку станции снаружи зубной щёткой.

Потом старшина повернулся к Жорику и скомандовал:

– Достаёшь наручники и надеваешь их на руку. А то так и будешь щетиной пол полировать.

Жорик возражать не стал и через минуту оказался прикован наручниками к железному полу.

Убедившись, что теперь толстяк наверняка ни до чего не дотянется, Семёныч по громкой связи объявил общий сбор на посту.

Вскоре начали стягиваться их гости. Первыми пришли мабирианцы. Один из них, Антон так и не научился их различать, поглядел на Жорика и заявил:

– Это для того, чтобы он ничего не украл?

Семёныч кивнул.

– А вы против? – спросил он недружелюбно.

– Что вы, что вы! Мы только за!

– Вот только я думаю, вам нужно знать, что как раз сейчас он скручивает колёсики с кресла.

Семёныч резко повернулся к Жорику, который с самым невинным видом прятал что-то за спиной. Старшина не стал просить его показать руку, а лишь выругался и поменял направление воздействия наручников.

Прикованную к полу руку, а следом и всё тело Жорика дёрнуло вверх, и он прилип к потолку, беспомощно дрыгая ногами в полуметре от пола. Прокофьев ожидал криков, воплей, возмущений, однако Жорик лишь грустно вздохнул. И сделал правильно. Иначе Семёныч придумал бы ещё что-нибудь.

Появились Додики. Эльвал поглядел на покачивающегося под потолком Жорика и спросил с надеждой:

– Poltergeystus Levitatus?

– Наручники, – поспешно ответил Прокофьев, опасаясь, как бы Додики не пальнули в Жорика, пытаясь его спасти от Барабашки.

О чём-то тихо переговариваясь, они расположились за столом в углу.

Потом появился Вантиар. На Жорика он вообще не обратил внимания, будто на планете готианцев качающиеся под потолком существа являлись нормой, а убедившись, что совещание ещё не началось, уселся на пол с листом бумаги и, тихонько постукивая в бубен, изредка что-то записывал. Будто пытался подобрать ноты к какой-то песне.

Наконец-то дверь открылась, и появился Арчибальд Свон.

– Снова что-то спёр? – спросил он у Семёныча.

Старшина кивнул. Свон показал Жорику кулак и уселся в кресло, закинув ногу на ногу.

Наконец-то все собрались, и Семёныч начал совещание. Сначала он обратился к Додикам:

– Вы смогли что-нибудь выяснить при осмотре корабля Вантиара?

Эльвал кивнул.

– Несомненно. Однако анализ полученных данных вызывает у меня чувство замешательства. Так сказать, Fignyaus Kakayatos. Видите ли…

– Давай по сути, – поторопил Додика Семёныч. – Что произошло?

Эльвал недовольно нахмурился, но перешёл к сути дела:

– Мы проследили следы существ, побывавших на корабле в последнее время, и смогли кое-что обнаружить. Правда, на точный анализ надеяться не приходится, слишком уж наследили на корабле наши гости, но можно с уверенностью сказать, что, помимо Вантиара, сержанта и четырёх наших гостей, на корабле недавно побывали ещё два существа.

Прокофьеву стало не по себе. Пусть всё и закончилось хорошо, но осознание того, что в то время, которое он не может вспомнить, на корабле был ещё кто-то… Бр-р-р-р!

– И как же вы это определили? – с насмешкой спросил Свон и повернулся к Семёнычу. – Вы правда им верите?

– Я бы на вашем месте не стал насмехаться над тем, в чём вы ничего не понимаете. Любое существо, передвигаясь в пространстве, оставляет след, и на многих планетах есть существа, которые могут по нему идти. Некоторые обладают настолько острым зрением, что видят след жука на голом камне, другие идут по запаху, третьи по тепловым отпечаткам. Наш детектор имеет возможность отслеживать все эти следы и ещё десяток других. Так вот, я уверен, на корабле побывали два призрака.

– Допустим, – согласился Семёныч. – А можно ли определить, что это были за существа?

– А вот тут начинается самое интересное! След этих существ неоднороден!

– Это как понимать?

Эльвал достал из кармана голограф и включил его. В воздухе повис трёхмерный план кабины корабля Вантиара. Всё было разрисовано разноцветными линиями. Додик указал на них.

– Это следы, оставленные всеми, кто находился на корабле. Например, синяя линия – это сержант Прокофьев. Другие цвета соответственно отвечают за других пассажиров. Как видите, они непрерывные. А теперь взгляните вот на это…

Эльвал нажал очередную кнопку, разноцветные линии потускнели, стали едва заметны, и поверх них появились ещё две линии. Они шли от входа к пилотскому креслу, некоторое время крутились поблизости, потом возвращались. Но в отличие от следов, оставленных пассажирами, эти линии не были одноцветными. Возле двери они были красными, но по мере приближения к пульту управления плавно переходили в синий.

– Это один и тот же след, вот только в разных местах его замечали разные детекторы. Например, запах появился только возле пульта управления, температурный след неоднородный. Сначала холодный, но постепенно теплеющий. И ещё несколько десятков подобных аномалий. А теперь самое интересное: хоть след и начинается от двери, но в бортовом компьютере не сохранилась информация о том, что в это время они открывались.

Эльвал обвёл взглядом слушателей, наслаждаясь произведённым эффектом.

– Вы что, хотите сказать, что они прошли сквозь дверь? – спросил Семёныч.

– Вы всё ещё не верите в призраков? – вопросом на вопрос ответил Додик.

– Допустим. Но как это возможно? Только поближе к науке.

Эльвал выдержал театральную паузу и сообщил:

– На отрезке возле двери прослеживается остаточный след, по параметрам очень похожий на тот, который космический корабль оставляет, уходя в гиперпространство! Вы хоть представляете, какое это открытие! Мы максимально приблизились к раскрытию природы призраков! Они живут на стыке нашей реальности и гиперпространства! Так сказать, одна нога здесь, другая там! Почему мы не видим призраков? Потому, что они находятся в гиперпространстве! Почему они могут проходить сквозь стены? Да потому, что в гиперпространстве этих стен просто не существует!

– И как же тогда они могли воровать грузы, которых не существует в их реальности? – спросил Свон.

– Наши призраки необычные. Они могут переходить из гиперпространства в наше и обратно!

– Это уже какой-то бред.

– Ну вот. Вы снова отметаете то, чего не понимаете. В конце концов, до сих пор никто не может толком объяснить, что такое гиперпространство и почему, двигаясь через него, мы намного быстрее преодолеваем расстояние. Одни утверждают, что это пространство похоже на наше, только гораздо более компактное, за счёт чего, преодолев там пару километров, мы оказываемся в нашем пространстве на расстоянии световых лет. Другие утверждают, что там намного медленнее течёт время, поэтому мы и не замечаем, как пролетаем сотни парсеков. Третья теория гласит, что в гиперпространстве существует отрицательное сопротивление. То есть корабль может двигаться не только не замедляясь, но ещё и постоянно ускоряясь. Есть ещё несколько десятков теорий, и ни одна из них не имеет однозначного подтверждения. Мы лишь научились использовать гиперпространство. Летаем через него, передаём радио– и видеосигнал и так далее.

– А я вот не понимаю, как такое множество космических рас не может разобраться с каким-то гиперпространством? Неужели никто не может объяснить его природу?

– Тут проблема не в том, чтобы объяснить природу, а в том, чтобы прийти к консенсусу между теориями. Ведь гиперпространство обнаружили не так давно. Для примера: пока люди не познакомились с другими расами, считалось, что свет имеет двоичную природу. Волновую и корпускулярную. Очень долго наши учёные бились над этим вопросом, а потом мы познакомились с другими расами. Тут-то наши учёные и обрадовались. Они надеялись, что какая-нибудь другая раса сможет дать ответы на вопросы, которые не смогли решить люди. И что мы имеем? Теперь считается, что свет имеет не две природы, а двадцать восемь. И это если не считать ещё полусотни откровенных глупостей.

– Ну хорошо. Допустим. А что с провалами в памяти сержанта? – спросил Семёныч.

– Пока что на этот вопрос я ответить не могу. Слишком мало информации.

Некоторое время все обдумывали услышанное. Наконец-то Семёныч заговорил:

– Итак, что же нам делать с нашим кораблём-призраком? По какую сторону Врат его искать?

– Предлагаю сначала проанализировать двойственную пространственную природу этого фантома. Ещё раз проверить и перепроверить все данные. А вдруг мы что-то не увидели и он находится одновременно ещё в нескольких измерениях? Астральном? Демоническом? – воскликнул Эльвал. – Иначе мы можем лишь усугубить ситуацию до всегалактически инфернальных масштабов!

– А может, сначала шарахнуть, а потом уже исследовать остатки? – спросил Свон.

– Вот! Полюбуйтесь! – воскликнул Эльвал, тыкая пальцем в Свона. – Из-за этого и происходят конфликты! Вам бы, людям, абы шарахнуть! Но кто из вас, бестолковых, подумает о результатах? А что, если мы откроем дверь в ад? Плебеи!

Свон вскочил на ноги.

– А что, если за такие слова я твоей башкой дверь в сортир открою?

В тот же миг поднялись его помощники и Стегус с Квизом. Прокофьев потянулся к кобуре за стазисом, а готианец, проявив редкую скорость, нырнул под стол.

– Угомонитесь все! – гаркнул Семёныч. В каюте воцарилась тишина, и все медленно расселись по своим местам. Дождавшись тишины, старшина продолжил: – Прежде чем решать, что мы будем делать с нашим призраком, нужно его найти! Собрать побольше информации! Пока что детекторы охотников не дали никакого результата. Нужно искать другие способы.

В каюте повисло молчание. Никто не знал, как же им обнаружить корабль-призрак.

Первым вызвался готианец:

– Я бы мог связаться с духами моих предков и спросить у них совета! Они всё знают!

– Спроси у них, куда постоянно девается второй носок, когда я просыпаюсь утром.

– Я серьёзно! Духи могут помочь нам!

– И что для этого нужно? – саркастически спросил Семёныч. – Раздеться догола и плясать вокруг костра?

– Зачем же такие крайности? Нужно всего лишь всем встать в круг и олицетворять девять священных животных! – Вантиар принялся тыкать пальцем в присутствующих по очереди. – Вот ты будешь изображать меланхоличного опоссума! Ты блаженного утконоса! А ты…

– А я пошлю тебя подальше, – мрачно ответил Свон.

– Ну как хотите! – обиделся готианец.

– У кого ещё есть какие-нибудь теории? – спросил Семёныч.

Один из мабирианцев поднял руку.

– Мы тут с Киром посовещались и придумали одну очень любопытную идею.

– Ну это в большей мере благодаря Рику. Но, думаю, наш вариант стоит рассмотреть поподробнее.

– Нам кажется, что он очень похож на истину. А саму идею вам сейчас расскажет Кир.

– Ну что вы! Уважаемый! Ведь идея принадлежит целиком вам!