Откровенный разговор про это для тех, кому за Кащенко Евгений

В лунном сиянье

«Когда я был молод, звучал часто романс «В лунном сиянье снег серебрится…». Сейчас его не услышишь, а мы с родителями его часто пели по вечерам, в полумраке. И кажется, что этот романс так и шел со мной весь мой земной путь.

Впервые я подумал, что он моя путеводная звезда, когда в 17 лет влюбился в девушку-соседку. И мы пели эту мелодию даже без слов – как пароль, слово для счастья. Она стала моей первой женщиной, а я ее первым мужчиной, но судьба не была к нам благосклонна – их семью репрессировали, и они все сгинули в лагерях.

Потом романс я услышал на фронте, когда к нам приехала концертная бригада. Совершенно неизвестная певица так проникновенно пела, что все бойцы аплодировали. Потом, уже ночью, я увидел, как она с нашим комбатом медленно шла к ближнему перелеску. Вернулись под утро, утром бригада уехала, а днем комбата убили в атаке.

Когда я вернулся домой, моя невеста пела романс, когда гладила свадебное платье. А в первую ночь патефон у соседей выводил знакомую мелодию раз за разом, словно кто-то сидел около него и не мог наслушаться.

И еще я помню день, когда моя молодая жена сказала, что беременна. Опять играл патефон у соседей, а мы, как сумасшедшие, занимались любовью, никак не могли насытиться друг другом. И тогда жена впервые стала по-настоящему женщиной.

И когда второго сына мы несли из роддома – тоже был романс. Это уже через 4 года после первого. И мы с женой подпевали, и даже первенец, Сережка, тоже выводил тонким голоском.

Потом я купил пластинку и заводил ее часто, особенно если было грустно. Так было, когда дети заболели ветрянкой и их увезли в больницу. Потом, когда жена уходила от меня к неведомому мужчине. А вот когда она вернулась, пластинка, как нарочно, разбилась, а другую я уже не покупал.

Потом жена долго болела, а потом и умерла. Я встретил другую женщину, мы стали большими друзьями, а совсем близки стали, когда однажды она вдруг запела именно этот романс. Странно, потому что была на 24 года моложе, и тогда эта мелодия уже не пользовалась такой популярностью.

А еще она писала мне слова романса на стекле роддома, когда уже родила девочку – дочку младше моих внуков. И я подпевал – старый дурак среди молодых ошалелых мужчин.

И вот теперь, когда я уже патриарх родни – никого старше не осталось, – я слушаю любимый романс почти каждый день. Наушники никому не мешают, хотя придают мне странно моложавый вид. А дочка, видя, что я сижу в них, смотрит мне в глаза, а потом начинает подпевать совершенно точно с того места, которое пою именно сейчас. Наверно, это наследственная любовь. И слава богу – в этом есть что-то торжественное и бессмертное».

Николай Фомич, Астраханская обл.

Домоправительница

Я нанялась к одной старушке ухаживать за домом. Назвали меня красиво – «домоправительница», а на деле – домработница. Это понятно, потому что хозяйке 78 лет, она мало что видит, хотя и отлично слышит. Ее сын, который меня нанимал, сказал, что она человек своеобразный, но это не должно меня тревожить. И на зарплате не отразится. Я не поняла, но решила не спешить, а все самой увидеть.

Я прихожу в 7 часов утра, вожусь до половины шестого вечера, а два дня отдыхаю, как все труженики. Убираю, варю, гуляю с хозяйкой и т. д. А недели через 3–4 после моего прихода случилось забавное происшествие: к хозяйке пришел кавалер! Такой же старенький, с костыликом, носик красный, щечки розовые. Дунь – он и рассыплется. Они сели, я им чай подала, они беседуют, а потом хозяйка меня таким жестом специфическим удалила. Я ушла в кабинет, села к телевизору, а сама просто сгораю от любопытства – чего они там делают.

Но подойти к двери не решилась – там пол скрипучий. Потом, часа через 3, кавалер ушел, хозяйка такая томная была, все глазки закатывала и вздыхала напоказ. Но я так и не спросила, чего старичок приходил.

Потом он опять пришел, еще недели через 2. Но я к тому времени на скрипучий участок маслица пролила да растерла, скрип и прекратился. И я потихоньку к самой двери подобралась. Щелочка-то в любом месте найдется. И тут нашлась. Я чуть в обморок не упала – они там любовью занимаются! Да еще как: у него, конечно, уже ничего не получается, но они лежат так бок о бок, нежненько прижимаются, гладят друг друга и разговаривают о нежных вещах.

И смех, и грех! Оба ведь старенькие, морщинистые, поблекшие. Но они глядят друг на друга, словно обоим по 16 лет и впереди – целая жизнь без смерти. Я сначала смеялась, а потом даже взгрустнула. Думаю, у меня такого ухажера никогда не будет. У меня и сейчас-то нет никого, хотя мне всего 54.

Потом, постепенно, я стала находить все новые интересные подробности жизни хозяйки. Она писала очень эротичные стихи – от одних мне просто хотелось плакать, а другие очень возбуждали. У нее была целая коллекция любовных писем – и все с обязательным ответом, сделанным под копирку. Фотографий мужчин было 2 больших альбома. Под некоторыми фото разные надписи. Я так поняла, что не все были ее любовниками, были обожатели или, наоборот, предметы обожания. Еще была коллекция всяких маленьких предметов – пуговицы, мундштуки, билетики, монетки и бог знает что еще. Хлам хламом, но все разложено по альбомчикам, все с записочками, с пояснениями. Для хозяйки все понятно и очень значимо, а для меня – ерунда.

Старичок к хозяйке все ходил и ходил, а у меня все больше уважения к ним обоим появлялось. Сначала-то только смешочки и небольшая брезгливость – старики, а чудят. Но постепенно я и сама стала думать, что любовь (или хотя бы игра в любовь) сильнее смерти. До самого последнего денечка кого-то любить, принимать любовь, не сводить все только до секса (как его сейчас выпячивают), а быть близкими душой – это здорово. Начерно, сейчас таких людей уже не делают…

Потом старичок умер – нам просто позвонили и сказали об этом. Хозяйка на похороны не поехала, но большую фотографию прикрепила прямо поверх занавешенного зеркала, дня 3 сидела напротив, губами шевелила. А старичок, оказывается, в молодости был очень даже недурен собой.

А хозяйка умерла еще через полгода. Не думаю, что от любви, скорее всего, просто срок пришел. Я пришла утром, а она лежит на кровати поверх покрывала, ручки на груди сложив, – видимо, почувствовала, что будет, и легла. А на губах легкая улыбка, тихая и беззаботная. И тут уж я так нарыдалась, как, может, по родной матери не плакала! И вот теперь даже не знаю, как жить, чтобы и мне умереть такой счастливой. Может, секрет какой есть, или жизнь другая?»

Лидия Олеговна, г. Екатеринбург

Медсестра

«У меня проклятая работа – я медсестра в онкологическом отделении. Все время страдания и смерть – и никакой надежды. Те, у кого есть улучшение, выписываются, а на глазах остаются только умирающие. Они по-разному уходят, кто-то смиренно, кто-то со страхом, кто-то как на бой. А у меня потом то сердце щемит, то слезы сами катятся.

Когда я поступила в наше отделение работать, мне было 39, а сейчас 53, так что навидалась всякого. Поначалу просто сама болела, не могла ни есть, ни пить, ни с мужем спать, хотя всегда была горячая. Потом пообвыклась немного, жить-то надо, но в постели словно что-то рухнуло: мне все время было как-то стыдно, что я тут радость получаю, а там как раз в этот момент кто-то умирает.

И я так мучилась несколько лет. И муж со мной мучился. Уж вроде бы все стало в норме, и аппетит, и внешний вид, а супружеские радости – ни в какую. Я даже думала, кто-то сглазил. Проверила у одной бабушки – нет, ничего такого.

К доктору одному сходила, к другой – то же самое, никаких причин для холодности нет, а дело ни с места.

Но вот правду говорят, что некоторые люди уроки дают и жизнью, и даже смертью. Так у нас лежала женщина, на вид лет 40. Но вы знаете, что такое У НАС 40 лет? Это на вид и 60 можно дать, и все 80. Но эта дама (именно дама!) каждое утро умывалась специальными водами, протиралась раз по пять на дню, красилась не менее час, наверно. И выглядела как куколка, как королева.

Некоторые женщины про нее злое говорили, завидовали, но чисто бабское. А всей правды и они не знали, а то бы, наверно, вообще с ума сошли от зависти. Когда я в ночь дежурила, я к этой женщине любовника пускала. Она меня в первую же неделю об этом попросила – и так все описывала, что я просто не устояла. Ей с каждым днем все хуже, а за дверью такая воркотня, такие поцелуи, такие стоны… И любовник, человек такой степенный, лет под 50, к нам крался потихоньку, обнимал ее всегда прямо еще без слов. И они так плавно как-то шли к нам в сестринскую. И все время говорили – вот это мне уж никак не понятно.

Не о болезни, не о медицине, все о знакомых, о делах, даже о книгах и театре – вот больше им заняться было нечем! Но потом все тише говорят, тише, уже ничего не слышно, а потом только дыхание свистящее – это она по-другому не могла. А он будто не слышит, что она как в фантастическом боевике инопланетное чудовище шипит и посвистывает.

И вот когда ее не стало, я поняла, что жизнь и любовь просто никак остановить невозможно. Ну, придет смерть – так это так и должно быть. А пока ее нет – есть только жизнь, и как мы ее проживем – только от нас зависит. Один страдает, но ЖИВЕТ полной грудью, а другой скучает, потому что сам себе неинтересен. Вот и получается, как в школе учили: прожить ее надо так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы.

И тогда как будто завеса рухнула: я стала жить, словно каждый день будет и первым, и последним. Муж сначала даже пугался, потому что я сразу все хотела захватить, во все влиться, во всем раствориться. А уж постель стала такая – я сама себе удивлялась. Но по-другому уже не могла – все казалось, что вот этот миг улетит – а чем я его наполнила?

Но постепенно и муж вошел во вкус, мы теперь порой посмотрим друг на друга и начинаем хохотать, как будто дети. И наши внуки с нами хохочут, хотя не понимают, чего это на нас нашло.

Работа у меня все та же. И тяжелая она ужасно. Но я уже много лет смотрю на пациентов по-другому. Я думаю: что бы мы ни делали, память остается до самого последнего мига. И только то, чем память наполнена, у нас и остается. И эта наполненность должна до самого конца пополняться самым прекрасным, что только есть, – любовью, самой жизнью, красотой всего, что есть на земле».

Е.Т., Новосибирская обл.

Племяшка

«Я хочу написать без всяких выкрутасов о себе и своей жене. Нам по 72 года, мы вместе живем с 18 лет. Вот и считайте!

Мы поженились молодые, веселые, так и жили. Поженились, когда война уже кончилась, впереди были большие стройки, большая жизнь.

Дети родились один за другим, уже выросли, сами завели детей. Мы все живем очень близко друг от друга, все время встречаемся, словом – все хорошо.

Конечно, мы давно на пенсии, оба по инвалидности, потому что работали на вредном производстве. Сначала я сдал, мне еще 50 не было. Лежал в больницах, в санатории меня посылали, потому что время было еще советское. Ездил я один, там были всякие приключения, но я всегда помнил, что жена дома ждет.

Потом, я уже был на пенсии, стало мне так плохо, что думал, совсем умру – денег нет, перестройка накатила, жена по моим стопам пошла – через ВТЭКи всякие. А у меня вдруг жажда жизни проснулась. Я стал заглядываться на ее племянницу, она живет неподалеку. Вроде бы родственница, росла у нас на глазах, а как взгляну – в голове туман, и становлюсь как бешеный.

Долго ходил вокруг да около, но когда жена уехала в деревню к родне на все лето, не выдержал – пришел в гости и все сказал. Племяшка живет одна, не сложилась жизнь, так что стесняться мне было некого, кроме самого себя.

Она чуть в обморок не упала от удивления, потом так вежливо стала объяснять, почему не может мне ответить, а я все это уже сам себе говорил, так что не слушал, а просто смотрел на нее – и все. А она говорит все медленнее, заикается, краснеет, а потом и вовсе замолчала. Она молчит – и я молчу, так молчим, я на нее гляжу, а она в пол. И мы сидим так неподвижно, наверно, полчаса. А потом встали так одновременно и обнялись. Что у меня в душе творилось – не объяснить, а что у нее – до сих пор не знаю.

И пошла у нас любовь. Тайная такая, стыдная, но сильная, сильнее, чем вся наша жизнь, потому что я никак не мог поверить, что это все со мной происходит. Но так было сладко на душе, такая постель жаркая, такая нежность, что, казалось, мы с ней сгорим просто в объятиях друг друга.

Но было это недолго – сами понимаете, лето долго не длится. Мы, в общем-то, с самого начала понимали, что вернется жена – и все кончится, но от этого было только еще стыднее и еще слаще. Потом я привез жену, ей стало гораздо лучше, мы закрутились с ВТЭКом, с докторами и т. д., и я как-то стал отвыкать от того, что было.

Но вот что интересно: я жену словно заново полюбил, как взгляну, так весь дрожу. Сам себе, бывало, смеюсь – на старушку запал, да и сам уже дед, а все туда же. Но и жена приободрилась, как-то помолодела, стала ласковая. Я, грешным делом, даже подумал, что и у нее в деревне кто-то был, но выяснять этого не стал.

Племяшка через полгода вышла замуж. Я, было, подумал, что с горя, после нашего «романа», но на свадьбе посмотрел – она такая счастливая была, так что, наверно, все-таки по любви пошла.

Вот такой был случай, но я его не считаю изменой, потому что от него никому плохо не стало, хотя, конечно, и у меня, и у племянницы были большие переживания. Но в конце концов все так установилось, словно так и было задумано – всем что-то положительное, удачное, кому любовь, кому здоровье. Как Господь задумает, так и бывает, а заранее ничего сказать невозможно».

Т.К., Орловская обл.

Верность

«Мы вам решили написать вместе, потому что так всю жизнь вместе и прожили. Поженились в 18 лет, а сейчас нам по 71 году. Работали на одном заводе, потом вместе на другой перешли. В отпуск вместе, на дачу – само собой. И в личной жизни были друг для друга первые и никогда не изменяли.

Вот сейчас много всяких статей и книжек, что, как, мол, прекрасно в этом деле разнообразие иметь, все пробовать, с разными жить. А мы росли в такое время, что до всего сами доходили. И, между прочим, дошли.

Вот как только сумеем понять, что очередной сочинитель в какой-то книжке сказать хочет, так сразу и понятно – мы это умеем, делали. Только слов таких не знали, да и не надо это. Это поначалу неясно, чего друг от друга хочется, а потом все, как на конвейере: если так руку положить, жди вот такого ответа, а если вот эдак – то вот такого.

И главное, на личную жизнь (по-современному – секс) ничего не влияет, кроме отношений. Хоть как устанешь, хоть где лежишь с женой, а если в душе все в порядке – все так отлично получается, как ни в кино, ни в передачах. А если настроя нет, если поругались чего-то (всякое бывает!), то так ничего и не хочется, и не можется.

И что интересно – что ни болезней у нас не было, ни абортов у жены. Хоть мы никогда не предохранялись, она два раза беременела, и двое детей у нас. Думаем, это Бог нам давал за нашу любовь и верность.

Вот только когда на роды жена ложилась, и когда я был в больнице – вот мы и расставались на недельку. Правду сказать, было как-то очень тоскливо и ужасно одиноко. Вот, кажется, глаза закроешь, потом откроешь – а жена тут как тут. Хлопаешь ресницами – а ее нет как нет. И жене такое же казалось, и даже в роддоме.

Так вот, из всех этих модных книжек и пособий мы поняли главное: хочешь жить дольше – личная жизнь должна быть частой и насыщенной. И мы друг друга не обижаем. Хотя еще вот лет в 50–55 даже не представляли, что в 70 еще будет хотеться. А хочется! Поэтому творим, что можем, – по возрасту. И довольны. Дети нас в пример ставят, мол, вот как надо выглядеть, а им невдомек, отчего это так. А мы, конечно, не говорим.

А вот недавно казус вышел: жена на диспансеризации гинекологу сказала, что у нас все регулярно, так та ее стыдить стала. Мы потом подумали, что у нее никого нет, вот она так и судит.

А еще мы сейчас забаву изобрели, может, кому-то пригодится. Сядем рядышком и начинаем вслух вспоминать, что вчера или раньше делали в личной жизни. Прямо по секундочками и по всем ощущениям. Только правду! Вот так буквально до десятой минуты разберем, а там уже и не до разбора становится… Очень ценное подспорье в личной жизни.

Всей нашей жизненной историей мы хотим сказать, что не надо ориентироваться на журналы и прочие пособия. Жизнь сама научит всему, что нужно знать и уметь. Главное – состояние души чтобы было».

Геннадий и Таисия, Воронежская обл.

Холостяк

«Не думаю, что настоящее понимание найду у многих, но надеюсь хоть в ком-то всколыхнуть то же, что испытываю сам.

Мне 84 года, никогда не был женат, у меня нет детей. Вам меня жалко? А я не считаю себя обделенным. Сразу скажу, что я не жил монахом, у меня были женщины, но ни с одной из них не было долгого сожительства. Хотя некоторые очень этого хотели. А я не мог.

Странно, но свою истинную ЛЮБОВЬ я встретил во сне. И этот сон помню до мельчайших подробностей, хотя и произошел он ровно 70 лет назад. Не буду рассказывать, что именно в нем было, но я неделю не ходил в школу – не мог. Просто лежал, отвернувшись к стене, и заново переживал промелькнувшее во сне. Родители вызывали врача, но диагноза не было, а потому меня просто освободили от занятий.

Я пытался нарисовать свою ЛЮБОВЬ, даже поступил в студию живописи, но оказался совершенно неспособным, даже натюрморт оказывался кривобоким. Так что Любовь так и осталась только в моем сердце.

В молодости я иногда встречал девушек, похожих на мою ЛЮБОВЬ, но быстро понимал – не то. А после 25 уже и надеяться перестал – понял, что жалкие подделки, которые подсовывает жизнь, это не для меня. Правда, в 44 года я встретил женщину, которой открыл кусочек правды про мою ЛЮБОВЬ, и она разделяла мое любование этим сном наяву. Но, увы, мы расстались совсем по другому поводу. Больше постоянных женщин у меня не было.

Когда мои сверстники хвастались сначала детьми, а потом внуками, я даже не завидовал им – ЭТО совсем другое, у нас были бы не дети, а ангелы, так что сравнивать не пришлось бы. Но все равно до сих пор я вглядываюсь в лица девушек и женщин, не встречусь ли хоть напоследок с Любовью.

А ее все нет, и грусть моя чиста и спокойна. Я прожил свою жизнь под Знаком ЛЮБВИ – и счастлив. Не знаю, что получилось бы из меня, не привидься мне ЛЮБОВЬ в детские 14 лет. Может, я стал бы космонавтом или клоуном (кто об это не мечтал!), женился бы, нарожал потомков. Но моя жизнь осенена ЛЮБОВЬЮ – и большего счастья мне не надо».

Иван, Ростовская обл.

Кокетка

«Вокруг меня мужчины начали крутиться, когда я уже шестой десяток разменяла. То есть они и раньше были, но я как-то этого не замечала, вся в семье, с мужем и детьми. А теперь дети выросли, с мужем все течет само собой, вот время свободное появилось, я стала мужчин замечать. Одеваюсь модно, слежу за собой, кокетничаю. Муж немного ревнует, но доверяет, ведь мы с ним всю жизнь прожили и никогда друг друга не подводили.

Мне ведь мужчины не нужны – мужа хватает, да я никому, кроме него, и довериться не смогу, но так приятно кружить голову мужчинам. Они почему-то никак понять не могут, что я и одеваюсь, и украшаюсь для себя, а для них – только потом. Думаю, это мужской взгляд – раз коленки голые и губы накрашены, то это вызов и завлекание кавалеров. А я ощущаю просто чувственное удовольствие от мужских взглядов – и этого мне вполне хватает. Когда я в метро ловлю взгляд мужчины на моих ногах, я понимаю, что желанна, привлекательна, как женщина – и годы отступают, я снова юная и свежая.

А если молодой мужчина (конечно, не сосунок, но и не старик, а так лет 35–50) начинает заигрывать со мной, то от этого такая волна внутри подымается, такое биение внутри живота, что никакая близость не нужна – все равно, что довольствоваться тенью вместо подлинника. Жаль только, что после такого подъема порой приходится как бы окунаться в грязь, решительно объясняя назойливому мужчине его ошибку.

Меня понимает только моя невестка, хотя она судит по-своему, говорит, что мужикам так надо, с их бешеной животной похотью. А муж и сын говорят, что я старушка-динамистка и что, будь я моложе, мне бы не поздоровилось. Ну почему мужчинам всегда надо довести ситуацию до предела, якобы общепринятого, а на самом деле – желательного только им?! Я-то так понимаю, что женщине для поддержания тонуса нужно время от времени просто походить по самому краешку, но не переступать какой-то грани, после которой перестаешь уважать себя.

А между прочим, уж мужу-то грех жаловаться – после дня, наполненного моим кокетством, небольшим заигрыванием, ему перепадает гораздо более страстная женщина, чем если бы я была просто стареющей дамой. Так что мое небольшое хулиганство не вредит, а помогает нашей жизни».

Татьяна, г. Москва

Строитель

«Мне 58 лет, последние 17 лет я вдова и не жила половой жизнью. Но вот этой весной у меня поселился 30-летний мужчина с Украины, из строителей, которые прокладывают дорогу. Он почему-то мне так понравился, что я не устояла, когда он ночью пришел ко мне в комнату. Я даже не знаю, в чем дело, но отказать ему я не могла, просто волю потеряла. Он со мной делал все, что хотел, а я просто была как кукла, ни желания, ни сопротивления, тело было словно отдельно от меня. Потом, уже через несколько дней, мне вдруг стало так его хотеться, что я подумала, что сошла с ума. А он все только посмеивался и не хотел говорить на эти темы. Но у меня ночует каждый день и делает со мной все, что хочет. Только анальный секс мне приносил боль, и я ему отказала, он больше не пробует.

Я не представляю, что буду делать, когда они закончат дорогу и он уедет. Правда, дома у него никого нет, но зачем ему такая старуха? Я вообще-то неплохо выгляжу, но все равно, вдвое старше. А он смеется и говорит, что все в порядке.

Всю жизнь я прожила с мужем, любила его, но всегда себя блюла, не позволяла лишнего, а тут готова на все, даже самое развратное. Хоть он и говорит, что все это в любой семье каждую ночь происходит, но мужу я бы не позволила. А для него и наряжаюсь, и раздеваюсь напоказ, и угождаю ему, когда он устает. Правда, и он такое творит, что даже непонятно, откуда в нем столько силы и ловкости. Наверно, во всем доме не осталось уголка, где бы он меня не застал. А стоит ему прикоснуться, я сразу обмякаю не могу сопротивляться. И даже сама на него бросаюсь, чтобы он побыстрее начал. А он меня с ума сводит ласками и поцелуями.

Вот я и думаю, что даже если это я с ума сошла, то все равно прекрасно, что это все-таки произошло, а то бы так и умерла, не зная, что такое безумная любовь».

И.Д., Туймазинский р-н, Башкирия

Сломанная нога

«Мы с мужем прожили 34 года, отношения хорошие, но постель всегда была для меня испытанием – ничего хорошего я не имела и не ждала. Правда, ничего лишнего мы себе не позволяли, потому что воспитаны были, еще когда была сдержанность. В последние годы были у мужа затруднения, он просил ему помогать, но я отказывала – мне не хотелось, да и стыдно.

В прошлом году я сломала ногу, а когда все срослось, оказалось, что колено не разгибается. Спать я могу только на боку, а уж насчет секса – вообще никак. Я обрадовалась, что теперь есть чем обосновать отказы мужу, но он был так расстроен, так страдал, так просил, что мы стали думать, как быть. Приспособились на коленях, чтобы я грудью лежала на кровати, а он сзади. И вот тут все случилось!

Мне было так неудобно перед мужем подставляться, что я и не помнила, как все началось. А потом вдруг чувствую, жар появился, какое-то словно движение внутри, сжимается и расширяется. Я было испугалась, но не могла пошевелиться, чтобы мужа согнать. А потом словно какой пузырь лопнул, внутри будто пустота и вроде я сознание потеряла. Но когда в себя пришла, и минуты не прошло, а я стала такая сама не своя, будто готова мужа растерзать от счастья. Да, именно счастье меня переполнило, ни от чего не зависящее, ни на что не направленное, просто мое внутреннее счастье. И хочется мужу добро делать, чтобы он тоже счастливый был, чтобы испытал, как мне хорошо.

А когда я это сказала, он посмеялся ласково и сказал, что именно такое он всегда ощущал, а потому ему всегда еще хотелось, а я его обрывала. Вот какая я была дура! Но ведь я же не знала, что это так отлично.

Но теперь я ему никогда не отказываю, подушечку сшила под коленки, муж кровать укрепил, чтобы не скрипела. И в неделю хоть 2 раза, но я ему отдаюсь. Смеюсь, жаль, что раньше ногу не сломала – уже бы давно такое счастье было».

Л.Б., г. Пенза

Вихрастый

«Я всегда пользовался успехом у женщин, особенно постарше меня. Я сам маленький и вихрастый, похож на мальчика, но очень компанейский и разбитной. А женщины у меня всегда были большие, полные, но не очень активные, зато заботливые.

До 50 лет я их перепробовал сотни три, а потом устал. Стали все они казаться на одно лицо, тело больше не возбуждает, а сам я как-то увял. Поэтому я решил жениться, остепениться и завести детей (или взять с детьми).

Но, как назло, ни одна замуж за меня не захотела. Вот одна – молодая (45 лет), довольно полная, сыну 20 лет, я у нее жил уже месяца 3 и говорю: «Давай поженимся». А она: «Ты в мужья не годишься, только в любовники». Я ее бросил и нашел чуть постарше (47 лет). Тоже прожили вместе полгода, я присмотрелся, предложил брак, а она только смеется: «Я еще не нагулялась». Я ушел, а она через 2 месяца вышла замуж, причем до того они прожили всего месяц. Третья сразу сказала, что ей постоянный мужчина не нужен, а чтобы я приходил раза 3–4 в неделю и даже вещи не переносил. А где же я жить буду – с матерью, что ли? Вот так они все меня динамили, я уже ошалел от женского непостоянства.

Подал объявление в газету – хочу жениться. Стали мне звонить разные, но то они мне не подходят, то от меня нос воротят. Так штук 10 прошло. Я пошел в фирму по знакомствам. Там сидит психолог – женщина лет 50, полненькая, веселая. Стали с ней разговаривать, она мне то одно скажет, то другое – я просто рот разинул, будто она за мной подсматривала и все про меня знает, и как я знакомлюсь, и что говорю, и как уговариваю, и как женщины уходят. Потом она говорит, что готова со мной заниматься, чтобы я изменился, и женщины не просто со мной спали, а любили бы.

Мы с ней так занимались месяца 4, я многое узнал и переменился, а потом и она мной увлеклась, и мы стали жить у нее. Еще через полгода мы поженились, она обо мне заботится, но все время поправляет, если я что не так делаю. Одежду мне сменила, я зубы вставил, здоровье подправил. А потом мы с ней поехали в пансионат отдыхать. Там я в первый же день пошел гулять, а она отдыхала. Стали в шахматы играть с мужчиной, может, чуть постарше меня и повыше, а так – очень на меня похож – и лицом, и повадками, и шутками и вообще. Даже как-то странно стало – почти как в зеркале себя видеть. А на другой день оказалось, что это первый муж моей жены, только они разошлись 14 лет назад. Но он быстро уехал, а жена мне не говорит, что там у них было.

И вот теперь меня мучит вопрос: то ли ей именно такие мужчины нравятся, то ли она меня под первого мужа подогнала, чтобы его напоминал. Как-то даже тоскливо, но разводиться я теперь боюсь – а вдруг совсем никого себе не найду после того, что она из меня сделала? Да и привык к ней».

Гусев Ю.И., г. Чебоксары

Постоянство

«В молодости я всегда удивлялся, когда старшие товарищи жаловались на потенцию, – мне казалось, что я всегда буду хотеть и мочь. Поэтому женщин у меня было много и я не тянул с их сменой – что-то не понравилось, я искал другую. Но уже к 45 годам стал замечать, что мне трудно настроиться на новую партнершу, что не могу, как раньше, иметь в день двух женщин, а порой и с одной не мог справиться. Поэтому я стал следить за собой, подмечать малейшее ухудшение эрекции и постепенно увлекся разными препаратами и посещением врачей и экстрасенсов.

Денег на это ушло очень много, а толку никакого. Я замкнулся, стал почти все время проводить дома, с семьей. Я женат с 23 лет, жена все время была не очень активной, а потом, когда я пару раз принес домой инфекцию, вообще перестала на меня смотреть как на мужчину. Да и для меня она стала «боевой подругой», а не женщиной.

Но, поскольку я был в застое, мне и она стала казаться достаточно привлекательной. Я сходил в урологу, сделал разные анализы на инфекцию и показал жене – все у меня чисто. Целый вечер мы с ней проговорили, я сказал, что хочу исправить все, что ей недодавал за семейную жизнь, и буду теперь верным. Честно говоря, я сам не очень в это верил, думал, когда все восстановится, тогда и решу, но жена мне сказала, что теперь сама меня не хочет.

Я, конечно, говорю – а супружеский долг, а она смеется, плечами пожимает, мол, упустил время. Так ничем дело и не кончилось. А через пару дней я ее выследил, а потом и говорить заставил. Оказывается, у нее тоже были любовники, а последний уже 5 лет. Он женат, дети и все такое, но расставаться они не собираются.

И тут меня как ударило – так я жену захотел. И не ревную, а просто смотрю на нее, а у самого и страсть, и эрекция, как в лучшие годы. Я и так, и эдак, а она ни в какую. Тут я загарцевал вокруг нее, как в молодости, полгода уламывал и уговаривал, цветы носил, по дому хозяйствовал, в ресторан водил. Жена расцвела, помолодела, стала мягче ко мне относиться, но держалась. А потом все-таки не утерпела, легла со мной.

Правда, не все так хорошо получилось, как я думал, но после моих осечек было отлично. А потом я и вовсе во вкус вошел, в свою былую форму. Любовь началась, и все такое. С тех пор уже 8 лет никого, кроме жены у меня не было, а у нее я единственный. И, оказывается, это здорово, когда все в женщине известно и не нужно каждый раз заново приспосабливаться к тому, какая она и что умеет или захочет. Может, по молодости это и нравится, но с возрастом лучше что-то постоянное».

Александр Васильевич, г. Астрахань

Аллергик

«В нашем городе нет хороших врачей, поэтому, когда лет в 40 я стала болеть аллергическим насморком, меня никто не мог вылечить. Я постепенно привыкла, что нос забит, запахов никаких, даже когда готовлю, дочку прошу быть начеку, а то что-нибудь пригорит. Хотела в Москву ехать, но денег нет, а потом муж заболел, потом умер, стало вовсе не до того.

Я осталась одна, дочка замужем, потом уехала совсем. Стала я куковать, да постепенно сошлась с такими же, как я, вековухами, ну лет по 55–60. Одна меня к себе в деревню пригласила, как бы на дачу, а там я с очень интересной бабушкой познакомилась. Она в меня просто влюбилась, стала лечить и заговаривать. И в бане, и в поле, и травами, и водой колдовской. За лето я поздоровела, как-то округлилась, нос пробило и запахи появились.

Чутье, наверно с непривычки, стало как у собаки. Я запросто узнавала, у кого мои подружки гостюют, что там едят, и даже у кого зуб больной или там желудок. Такие разные запахи – одни приятные, другие гадкие, некоторые страшные.

И вот вернулась я в город, уже осень, листва палая пахнет, яблочки на лотках, от реки аромат. Раз вышла утром из дома, еще темно, мимо какой-то мужичок бежит – то ли от инфаркта, то ли наоборот. Он пробежал, а запах остался – свежий пот, табачок чуть-чуть, одеколон мужской, старый еще, не современный. Я так и охнула – все женское проснулось. Весь день ходила по округе, искала мужичка. Наутро рано вышла, стала ждать, сама приоделась, подкрасилась. Он мимо промчался, не посмотрел, конечно, а я опять стою, так мне хорошо.

Словом, я его месяц встречала-провожала, он уже здороваться стал. Потом как-то остановился, заговорили мы, а я слов связать не могу – голова от запаха кругом идет. Он, конечно, почувствовал, в дом зайти не отказался, а там такое случилось, что давно должно было быть. И мы с ним стали жить как в сказке. Он ко мне переехал, дома дети остались. С утра он выбегает, я готовлюсь. Потом появится, а у меня уже ноги от желания подламываются, раздеваю, а запах так и обволакивает. И всюду он по-разному пахнет – где чистые запахи, холодноватые такие, а где темные, от которых душа как у волчицы становится. А уж в самом тайном месте запах просто есть хочется, такой он густой и вкусный. И это все его собственные запахи, он так и после душа пахнет. А уж если всякие пахучие листики положить рядом, чуть-чуть одеколона, а лучше всего – ремень кожаный или перчатки, то мне от счастья почти плохо становится.

А муж мой меня ласкает под эти ароматы, и я каждый миг блаженствую, как никогда в жизни не получалось. Нынче говорят «кончаю», а я просто кончаюсь. В доме у нас все чисто, свежестью пахнет, и такая радость на душе. А если бы не подружка, да не бабушка, я была бы такая бедная, словно кто меня обокрал».

Е.И., г. Кольцов

Со щеночком

«Я вышла замуж в 30 лет. Получилось как-то несуразно: у меня был роман с замечательным мужчиной – и в жизни, и в постели, – но я влюбилась в одного молоденького, просто щеночка. И так меня к нему тянуло, что я с предыдущим рассталась, хотя он говорил, что второй такой пары в мире просто нет. А со щеночком (он на 10 лет меня моложе) было очень забавно: в первую нашу ночь он лег на спину, руки по швам и говорит дрожащим голосом: «Я ничего не умею…» А я-то, дура, влюбленно отвечаю: «Ничего, я тебя всему научу».

Поженились через месяц, прожили уже 22 года, дочка взрослая. И все эти годы я с моим щеночком мучаюсь – то он не может, то он не хочет, то у него не получается. Даже в самые молодые годы чаще раза в неделю никогда не было, а потом стало раз в 2 недели, а сейчас – раз в 3 недели, а то и того реже. Я-то вокруг него и так, и сяк вьюсь, то комбинашку прозрачную натяну, то штанишки с кружавчиками, то вовсе голая ходила, а он отворачивается, словно не замечает.

Когда «Эммануэль» и «9 недель» только еще появились, я их буквально по кадрикам выучила и дома воспроизводила. Столько сливок извела, клубнику то на себя, то на мужа клала, со льдом играла. Да все понапрасну – щеночек только жмурится, а сам лежит, словно статуя, а я ему и так, и сяк делаю, удовлетворю, раз уж начала, а сама полночи болями в матке страдаю.

Но изменять ему ни разу не изменила – нехорошо это, мне самой нехорошо было бы. Так и мучаемся – я с голодухи, а он оттого, что импотентом себя ощущает. Но к врачу пойти – да ни в какую, просто на дыбы вставал. И все-таки полгода назад затащила (буквально) завела в кабинет, усадила, говорю: «Вот у него проблемы». И доктор меня вежливо из кабинета попросил. Я сижу, радуюсь, что что-то с места сдвинется, муж все-все расскажет, врач его чем-то подкрепит, вдруг да поможет… А оказалось, этот щеночек рассказал, что раньше мы с ним жили каждый день раза по три, и он с меня не слезал по полчаса, а теперь почему-то один раз минут 5–7. Да эти 5 минут у него на все про все уходят – от того, чтобы рубашку расстегнуть до того, как в ванну уйти. А уж насчет каждый день – так вообще никогда не было, чтобы хоть 2 дня подряд.

Потом врач меня пригласил, тут все и выяснилось. Я так плакала, думала, сердце разорвется. Тем не менее лекарства ему выписали, а нам обоим было сказано, каждый день ласками заниматься и учиться этому делу (секс-терапия). Мне-то учиться уже нечему – я и так всю жизнь его ласкаю, но когда муж начал на мне учиться этому искусству – хоть плачь! Ничего не понимает, не чувствует, возится где-то внутри, а мне или больно, или вообще никак. Ни грудь погладить, ни спину – сразу внутрь лезет и так там шевелит, что убежать хочется. Словом, никакой секс-терапии, а только издевательство.

И вот теперь я сижу (фигурально, конечно) и думаю: а может, действительно пойти налево – никаких сил уже нет терпеть. Или поднять его на ноги, импотенцию ликвидировать – и под зад коленом, а самой завести настоящего мужика? Хотя лучше моего мужа в дому никого нет – он и рукастый, и хозяйственный, и все деньги в дом несет. Но больно уж тяжело терпеть».

Полина Николаевна, г. Кимры

Никому не нужен

«Я знаю, что мне никто не поможет, но надежда умирает последней. Я первую половину жизни прожил с женой, а с 47 лет – с любовницей. То есть она и раньше у меня была, но в 47 я жене все открыл и ушел. Стали жить очень интересно: и полугода не прошло, как меня обратно к жене потянуло. Я пришел, а она меня приняла, мы с ней опять стали спать, но тайком от сожительницы (мы с ней так и не расписаны, а с женой не разведены). И вот я от любовницы тайком к жене ходил – лихо? Потом, прошло уже года 4, сожительница это заметила, но стерпела, просто усилила надзор за мной, стала буквально везде со мной ходить и с работы встречать. Постепенно я от встреч с бывшей женой отвык.

Хотя, когда я стал сравнивать, то у жены, оказывается, много такого открылось, чего она в супружестве со мной не позволяла. До орального секса мы с ней добрались раньше, чем в кино увидели, а уж про ласки всякие и говорить нечего – у нее все гораздо лучше получалось, чем в порнухе. Я ей порой пенял, что она себя развратно ведет, а она только смеется – ты мне не муж, а если не нравлюсь, шагай к своей мымре. Но сожительница моя вовсе не мымра, и тоже была не лыком шита, иначе я бы к ней не перебрался. Бывало, так заласкает, затискает, что хочешь не хочешь, а вскочишь.

Вот так я прожил в сожительстве до 63 лет, своих детей и внуков, а также и тех, что мне в приданое достались, на ноги поставил, все разлетелись кто куда. Каюсь, я к старости куролесить начал – на молодых заглядывался, сожительницу достатками жены дразнил, а той, наоборот, сожительницу в пример ставил. Имел двух и еще на сторону бегал. И добегался.

После шестидесяти стали мои мужские достоинства слабеть – все реже и все хуже получается, сожительница воет, говорит, что гнать пора. А я думал, что это я на ней же и надорвался – когда у нее климакс пошел, ей все время хотелось, а я ей всегда в этом деле помогал. Потом подумал, что жена меня сглазила, пошел к ней, поговорили, она клянется, что ничего такого. Потом попробовали – с ней все отлично получилось. Опять я к ней стал захаживать. А сожительница выследила и скандал устроила, посуду била – ты ей все оставляешь, а меня впроголодь держишь. А я честно с ней пытался, но как лягу, так все и пропадает. А как не пропасть, если она смотрит, как снайпер из засады, а если что для меня делает, то как только хоть что-то у меня появится, сразу хватает и пытается использовать – а ОН и падает.

Я начал лечиться по рекламам, но там только деньги дерут, а ничего не помогает. Пришлют пузырек или таблетки, я все поскорее выпью, немного оживу, а через неделю-другую – опять ничего. Правда, с женой получше бывало, но к ней один мастер с завода стал захаживать, так она уже не такая голодная была, чтобы мне все отдавать.

Потом я скопил денег, поеал в Москву – полечиться, либо операцию сделать. В одной рекламе так было расписано – вживляют что-то в это дело и насосик под кожу, нажал на него – и встает как надо, а побольше пожмешь – так вообще любые размеры сделать можно. Но оказалось, что это мне не по карману – в долларах больше, чем «Волга», стоит, так я в клинику лег, меня там уколами лечили, массаж постыдный делали, вакуум-помпу, витамины, гормоны и т. д. Ну, на сестричек я реагировал как надо, а провериться было негде. К выписке (когда деньги кончились) я так и не был уверен, что все вернулось, но делать нечего – уехал домой.

Приехал – и думал, умом тронусь. У жены моей тот мастер живет, а сожительница за его брата замуж вышла! А они мужики здоровые, с ними не очень-то поскандалишь. Правда, жена все-таки выделила мне в доме комнату с отдельным входом – мол, живи, не на улицу же выгонять, – но так это обидно.

Вот теперь я остался совсем один, ни с кем из женщин ничего не получается, да и не хочется. Иногда хочется с женой или сожительницей, но до них не добраться, так и кукую.

Что делать – ума не приложу, никому оказался не нужен. Конечно, я их обижал в жизни, но на то они и женщины, чтобы простить и пожалеть. Но, видно, такая память у людей, что они не помнят того хорошего, что я им делал. А я ведь никогда не отказывал, всегда в охотку давал. Наверно, к младшему сыну уеду, буду по-стариковски доживать, никому не мешая, пусть меня хорошим помнят, а не скандалистом».

Петр Николаевич, Ставропольский край

Нормальная

«Мы с мужем прожили вместе 22 года, а когда мне исполнилось 41, он скоропостижно умер – замерз по пьянке на улице. Я осталась с двумя детьми, ребятами 20 и 18 лет. Старший был в армии, младший работал на заводе и жил в общежитии – это в пригороде. Я все время была одна дома, по хозяйству и вообще. Часто бывала с подругами и их детьми.

Через год меня положили на операцию и удалили матку с придатками из-за кровотечений. Я поняла, что теперь буду одна куковать всю жизнь. Мне муж покойный всегда говорил, что я не женщина, а бревно, а теперь, когда самое женское естество вынули, я и вовсе никому не нужна буду.

После операции я иногда себя трогала в женских местах, чтобы понять, что изменилось, но каждый раз было по-разному – то кажется, что внутри пусто, то вроде ничего. И так меня все это заинтересовало в конце концов, что я стала у доктора спрашивать, как будто это не со мной происходит. А доктор мне сказала, что надо только одну мышцу потренировать, и тогда никакой мужчина не отличит, удалили мне что-то или нет. Я потренировала и стала выбирать, с кем бы проверить.

Скоро подвернулся один малознакомый мужчина, и я не стала ему противиться. Мы попробовали, он ничего не понял, а мне, на удивление, было даже хорошо, не болело там, где всегда с мужем болело, а когда мышцу напрягала, было очень приятно нам обоим. И мы стали встречаться хотя бы раз в неделю. Я, конечно, не хотела его от семьи уводить, поэтому терпела. Хотя терпеть становилось все труднее – он во мне разбудил желание, и я с трудом его дожидалась, чтобы удовлетвориться.

Потом старший мой вернулся, полгода мы почти не встречались, но сын женился и переехал к жене в собственный дом, а у меня опять жизнь потекла от встречи к встрече.

А потом у меня еще один мужчина завелся, почти случайно получилось, просто мне уж очень невтерпеж было, но с ним я стараюсь редко встречаться, только когда подкатывает, аж до дрожи.

Но главное, я так и не понимаю, почему с мужем было плохо, хотя я и была нормальная. А теперь, когда ничего женского во мне не осталось, – все в порядке, и еще хочется. Может, и не в матке дело, а в чем-то другом?»

А.Т., г. Могучин

Драчуны

«Я вышла замуж поздно, в 29 лет, так судьба сложилась, что оставалась девушкой. Муж был уже дважды женат, но судьба не сложилась. Я влюбилась в него с первого взгляда, а он ответил на мои чувства. В постели муж очень сильный и умелый. Даже в первый раз, когда мне было и страшно, и больновато, я кое-что почувствовала. Но со временем стало становиться все хуже и хуже. Муж старается, и так подход сделает, и сяк, я никак до оргазма не дохожу.

Он обижается, говорит, что я его не люблю, что с ним все женщины испытывали оргазм, а я не хочу. Я стала советоваться с гинекологом, она и говорит, чтобы я сыграла оргазм, муж и успокоится. А я и не знаю, как это делать. Посмотрела парочку фильмов, там вроде все так же, как мы делаем, но так неприятно показано, что мне совсем расхотелось играть. Но потом я взяла себя в руки, стала стараться ради мужа – ему так хотелось, чтобы я стала полноценной женщиной.

А муж меня избил, сказал, что еще не настолько сошел с ума, чтобы не понять, где оргазм, а где подделка. Так я поняла, что не рождена актрисой.

Но странное дело, пока он меня бил, я так возбуждалась, что казалось, вот-вот кончу. Но муж чего-то испугался и перестал бить. Потом, когда я вспоминала всю эту сцену, опять возбуждалась и очень хотела, чтобы в этот момент была с мужчиной. А однажды мы с мужем поссорились, стали ругаться, у него глаза бешеные, а я вдруг вспомнила, что такие же они были и в ту ночь. Я сразу мужа схватила, потащила в спальню, но все уже улеглось. А он в раж вошел, стал грубо меня хватать, я отбивалась – и мне опять захотелось. И мы с ним как бы в драке стали сношаться.

Вот тут я и улетела, хотя, казалось бы, с чего? Но жизнь такова, какова она есть, а мы должны к ней подлаживаться. Я намотала на ус, откуда страсть берется, и жизнь у нас теперь очень забавная. Мы с мужем очень любим друг друга, заботимся друг о друге, но как вечер – начинаем шипеть и ругаться. Может и до драки дойти, но не очень сильной. А уж после этого валимся хоть в постель, хоть на пол – и такая любовь, что хоть кино снимай.

Правда, мне все та же доктор сказала, что, если бы не мужнино занудство поначалу, мол, давай оргазм, давай оргазм, у меня все было бы гораздо раньше и по-другому, потише и поспокойнее. А так мне пришлось приспосабливаться к не самому лучшему варианту. Но все эти разговоры – бабушка надвое сказала, а у меня что есть, то и есть, и я довольна».

С.Л., г. Благовещенск

Неизменный

«У меня никогда не было проблем с женщинами – ни до постели, ни в ней. Как с 16 лет начал, так и пошло. Каждую можно уломать за 5 минут, а если нет, то и не надо – найду другую, на мой век хватит. Женат я был четырежды, но как-то мне это было не нужно, скорее хотелось посмотреть, как это – жить все время с одной. Чепуха, все время скандалы, и никуда пойти нельзя – ревнуют, как свою собственность. У второй жены дочка от меня, уже внук есть.

Сейчас мне 67 лет, понимаю, что пора найти женщину по вкусу, чтобы не так одиноко было. Но, увы, мы не изменились – ни я, ни женщины. Я вижу новую женщину (а у меня подписка в клубе знакомств), возгораюсь, на разок меня хватает, а потом начинает выясняться, какая она болтушка, неумеха, разгильдяйка и т. д. – я и остываю. Даже если в постели устраивает – не вижу, как она рядом жить будет. А если хозяйственная, то или холодная, или упертая в какую-нибудь диету. То морковью кормит, то рыбой – сплошная дурь.

Хорошо бы, чтобы она ко мне приезжала, а потом уезжала, или я бы к ней наведывался – как я привык. Но они все так усиленно намекают на совместную жизнь, что приходится расставаться, пока не поссорились.