Клинок выковывается Распопов Дмитрий
— Все за работу. — Дорн повернулся и таким спокойным, но твёрдым голосом отдал приказание, что не только гномов, но даже людей как ветром сдуло.
«Хоть за здешние дела можно будет не волноваться, — улыбнулся я, видя, с какой скоростью все выполнили указание старосты. — Главное, чтобы сам Совет не отошёл в моё отсутствие от «генеральной линии партии».
«Что-то мне расхотелось в кузнице работать», — решил я и обратился к мастеру Тараку:
— Простите, мастер, что-то руки опускаются у меня.
— Да-да, разумеется, — рассеянно ответил он, мотая головой. — Даю тебе день отдыха, приди в себя.
— Дарин, пошли со мной, хотя бы расскажешь что-нибудь об этих мастерах, — попросил я гнома.
— Конечно, Макс, — кивнул он и зашагал рядом.
— Ну и? — Я сел за стол, пододвинув к себе тарелку с тонко нарезанным беконом. «Чайку бы сейчас, — вздохнул я, — да с сахарком». К сожалению, ни того, ни другого тут не было, равно как не было и шоколада.
— Никто толком не знает, — начал гном, — как это выходит, что бывшие вчера самыми обыкновенными гномы вдруг начинают ковать чёрный металл.
— Со мною-то ничего… — начал я и осёкся. — Погоди! Это что же выходит, инициация, проведённая Загиялом, и то видение меча не были сном или глюками?
— Выходит, что так, — подтверждающе кивнул Дарин. — До этого ведь никаких странностей при работе с металлом у тебя не было?
Я отрицательно помотал головой.
— Ну вот, обычно всё так и происходит, — продолжил он. — Вчера ещё рядовой кузнец вдруг становится мастером клинков.
— Так что в них особенного-то, в поковках этих, кроме того, что металл чёрный? — спросил я. — И почему кузнецы зовутся мастерами именно клинков?
— Когда мастер входит в силу, оружие, им изготовленное, становится не просто куском металла, оно приобретает нечто большее, словно берёт часть души своего создателя. — Я впервые видел, чтобы Дарин так вдохновенно о чём-то рассказывал. — У такого оружия есть свои, уникальные свойства, которых нет ни у какого другого. У нас каждый ребёнок мечтает вырасти и когда-нибудь обрести силу мастера клинков.
— Не совсем понял, что значит «войдёт в силу»? — озадаченно спросил я.
— Вообще-то положено гнома, ставшего мастером клинков, в течение десяти лет обучать основам оружейного дела, а затем запереть в специальном зале, глубоко внизу, там, где течёт кровь земли. Он не может ни с кем видеться, ему только спускают туда на верёвке еду, питьё, необходимые материалы и инструменты. И там, в полном одиночестве, имея кузню и гору металла, он в течение пятидесяти лет познаёт себя, свою силу и искусство, а познав, куёт Оружие.
— Сколько-сколько лет? — Мне показалось, что я ослышался.
— Вообще-то пятьдесят. — Дарин насмешливо фыркнул. — Никто же не предполагал, что и человек может стать мастером клинков.
— Я столько не проживу, — ужаснулся я. — Да и желания у меня такого нет, столько лет в одиночестве стучать молотком.
— Думаю, такие вопросы тебе лучше задать Торгидору. — Дарин быстро съехал со скользкой темы.
— А зачем нужно запирать мастеров? — задал я следующий мучавший меня вопрос.
— Иногда выкованное Оружие оказывается опасным не только для своего создателя, но и для всех окружающих, — нахмурился гном. — Было несколько случаев, когда выкованное Оружие выходило из-под контроля и было множество жертв.
— Как Оружие может убивать, если, например, лежит на полу? — недоверчиво хмыкнул я.
— Обычное оружие — не может, — улыбнулся Дарин, — а вот выкованное мастером клинков — ещё как.
— Что-то сомнительно мне это. — Я по-прежнему ему не верил.
— Есть и говорящее Оружие. — Ещё шире улыбнулся Дарин.
— Вот это точно хрень полная, прости, конечно. — Я откровенно рассмеялся. — Как может кусок железяки разговаривать?
— Ничего, прибудем в столицу, я свожу тебя в Зал славы. — Гном хитро усмехнулся. — Увидишь, убедишься, перестанешь мне своё недоверие высказывать.
— А что там? — Я заинтересовался его словами.
— Приедем — увидишь, — ехидно посмеивался гном.
— Ладно, посмотрим, — не стал я приставать к нему дальше. — Но ты так и не ответил, почему они называются именно мастерами клинков, они что, только мечи куют?
— Нет, конечно, делают и молоты, и секиры, и много чего ещё, — ответил он. — Просто как-то так получается, что мастера чаще всего куют именно мечи, поэтому их так и прозвали.
— А сколько его вообще, такого Оружия? — продолжил я.
— Всего осталось одиннадцать штук, если не считать поломанный Каладборг.
— А когда и где его сломали?
— Один из предков Торгидора поссорился с магами, и те прислали демона, чтобы его наказать. Демона он убил, но вот меч развалился на три части.
— То есть Оружие не такое уж и качественное? — с лёгким чувством иронии спросил я.
— Демоны — они, знаешь ли, разные бывают, — рассердился Дарин. — И вообще, ничего тебе не буду больше рассказывать. Не веришь мне — вот и сиди, ничего не зная. Сам всё увидишь по прибытии в столицу.
Я понял, что своими придирками достал его и теперь, пока он не успокоится, не получу ни капли информации. Я ещё попытался было его поуговаривать, но сердитый гном после парочки озвученных вопросов просто развернулся и ушёл.
«Блин, язык мой — враг мой, — понял я, оставшись один. — И чего выпендривался? Молчал бы да слушал, пока он рассказ свой не закончит, а потом уже прикалывался бы». Поскольку я остался один, то решил пойти поговорить с Костёлом о том, как он собирается воплощать мои идеи в жизнь.
Дорн оказался неправ, хирд королевской гвардии прибыл к нам не через трое, а через двое суток, и возглавлял его сам Торгидор. Меня поднял с кровати по тревоге посыльный, когда стража у ворот тоннеля только заметила лодки и штандарт гвардии, поэтому к прибытию короля я уже был полностью в форме.
Торгидора встречали все: гномы и люди, несмотря на ранее утро, выстроились от ворот до посёлка в ожидании его появления. Я стоял впереди всех, чуть позади меня с ноги на ногу переминались старосты. Во время прошлого визита Торгидора они ему представлены не были, теперь же я собирался исправить это упущение.
Гвардейцев я увидел издалека, да и не заметить такую массу железа было просто невозможно. Выстроенные в ровные шеренги, они двигались мерным, но очень быстрым шагом, так что то расстояние, которое я обычно одолевал за час, хирд преодолел всего за полчаса с небольшим. И это при том, что я-то ходил налегке, а они были закованы в стальную броню.
Как только отряд приблизился настолько, чтобы можно было рассмотреть отдельных воинов, я узнал короля, бодро маршировавшего впереди колонны. Пока я думал, двинуться ли мне навстречу или всё же подождать тут, в окружении своих людей и гномов, отряд оказался недалеко от входа в посёлок. Я ещё раз поразился тому, насколько быстро могут шагать эти вроде бы коротконогие подземные жители.
— Доброе утро, ваше величество, рад видеть вас в отличном здравии, — я опустился перед Торгидором на колено и склонил голову.
— Доброе, тан, я просто уверен, что доброе. — Судя по голосу, король был в отличном настроении. — Можешь встать. В свете последних событий нам теперь придётся строить наши отношения заново.
— Конечно, ваше величество. — Я хитро усмехнулся. — Теперь я несусь не золотыми яйцами, а бриллиантами?
— Интересная интерпретация, — король также усмехнулся. — Но не думаю, что у нас обоих есть выбор.
— Тогда позвольте представлю вам Совет правления колхоза. — Я повернулся к старейшинам. — Они совместно со мной заведуют всеми важными делами в посёлке.
— Конечно.
Торгидор пошёл со мной к Совету, а его гвардия осталась чуть позади. Я стал представлять всех по очереди, включая старейшин людей.
— Ну а теперь прошу ко мне, — закончив, предложил я королю. — Не думаю, что вы оставили королевство без присмотра и проделали столь долгий путь только для того, чтобы иметь удовольствие посетить наш посёлок.
— Верно подмечено, — ответил король. — Только распорядись устроить гвардию, пока мы будем беседовать.
— Я займусь, — ответил Дорн, и я согласно кивнул.
— Не беспокойтесь, ваше величество, о ваших воинах хорошо позаботятся.
И я показал ему рукой в сторону своего дома. Король зашагал вслед за мной, за ним двинулись шестеро гвардейцев. Они сопроводили нас — хотя, разумеется, не «нас», а короля — до моего дома и встали караулом у дверей и окон.
— Рози, собери нам обед, пожалуйста, — попросил я женщину, наводившую порядок в моём и без того чистом жилище.
Женщина оглянулась и, увидев незнакомого гнома в очень дорогой одежде, немного растерялась.
— Да, господин барон, сейчас же, — быстро пришла она в себя, собрала тряпки и веник, подхватила ведро с водой и вышла из дома.
— Присаживайтесь, ваше величество, — я приглашающе показал королю на стул за столом и, дождавшись, когда он сядет, пристроился напротив.
— Думаю, Максимильян, с этого времени, оставаясь наедине, мы будем обходиться без «вашего величества», ограничимся титулом «сир».
Король с видимым удовольствием стащил с ног сапоги и снял камзол, под которым обнаружилась кольчуга настолько тонкого и многоколечного плетения, что я залюбовался её узором. Король, поймав мой взгляд, неправильно его интерпретировал, усмехнулся и сказал:
— Издержки, так сказать, правления.
— Я в столице тоже носил, — кратко ответил я, — издержки должности.
Торгидор задумчиво посмотрел на меня.
— Думаю, Максимильян, что тебя уже посвятили во все тонкости твоего нынешнего статуса, — осторожно начал он, — и ты понимаешь, что нам лучше договориться по-хорошему, чем скатываться к взаимным угрозам?
— Я пока слышал только предположения ваших подданных, — ответил я. — Собственно предложения, а тем более вашего, пока не прозвучало.
— Хочу, чтобы ты восстановил мне Каладборг, — просто ответил король, — это меня волнует больше всего.
— Хм, — я задумчиво посмотрел на короля. — Надеюсь, вы понимаете, сир, что только два дня назад я узнал о самом факте существования мастеров клинков вообще и ещё позже того — какие-никакие подробности об их работе и вашей родовой реликвии в частности. Я уже молчу о том, что у меня нет ни желания, ни времени провести пятьдесят лет в одиночестве, в каком-то таинственном подземелье. Поэтому если даже мы и придём к соглашению по моему участию в выковке меча, то гарантий я вам никаких дать не могу.
— Максимильян, — король заговорил жёстко, — хочу предупредить сразу, чтобы между нами с самого начала разговора не возникло непонимание. Твоё участие в ковке вообще не обсуждается, поскольку в ближайшие триста-четыреста лет мне другого мастера клинков не найти наверняка, а даже призрачный шанс восстановления одного из главных символов моего рода гораздо лучше никакого. Я думаю, ты осведомлён о процедуре смены королей на Подгорном престоле?
Я кивнул.
— Так вот, — получив подтверждение, продолжил он, — имея меч, мне можно навсегда забыть об этой процедуре и даже подумать о том, чтобы прикрыть Совет старейшин как выборный орган вообще. Теперь ты понимаешь, насколько важен для меня и всего нашего народа открывшийся у тебя дар? Ведь ни для кого не секрет, что как только я стал тебе покровительствовать, у меня тут же появились критики в Совете старейшин и начались разговоры о досрочных перевыборах.
«Похоже, Дорн и Дарин были правы, король без меня отсюда не уйдёт, не зря же он гвардию с собой притащил, — задумался я. — С другой стороны, если я буду сопротивляться и даже каким-то чудом сумею от Торгидора отбиться, на всём затеянном предприятии можно прямо сейчас ставить большой и жирный крест. Так что, Макс, выбора действительно нет. Не согласишься — все твои усилия пойдут прахом, сотни людей и гномов, которые тебе доверились, станут никому не нужными. Да и сам не заживёшься на этом свете — это даже к бабке не ходи».
— Хорошо, сир, — я кивнул, а король довольно улыбнулся, — будем строить нашу дальнейшую беседу в русле «я согласен, но оглашаю свою цену».
— Я рад, что ты меня понял.
— Простите, обед, — раздался голос Рози, которая оповестила о своём прибытии ещё с порога.
Мы замолчали и стали ждать, пока она и ещё две помогавшие ей женщины принялись заносить блюда и сервировать стол. Они управились быстро и тут же исчезли за дверями.
— Так вот, — я продолжил свою прерванную речь, — мои условия довольно просты. Первое: я хочу автономию для своего поселения, безо всяких там проверяющих комиссий со стороны Совета или кого бы то ни было ещё. Максимум, на что я могу согласиться, — так это на переход посёлка под ваше непосредственное управление. Второе: вы даёте мне разрешение на самостоятельное ведение торговли, закупку необходимых товаров у соседних государств и, соответственно, продажу туда продукции мастеров Подгорного престола. Наконец, третье: работа над вашим мечом будет проходить под моим исключительным надзором и на моих условиях; как, когда, где и кем она будет вестись — дело моё и только моё, никто не должен в это вмешиваться. Это мои обязательные условия. И ещё у меня осталось несколько обязанностей, которые я не могу оставить без внимания, поскольку от их выполнения зависит и благополучие ваших подданных. Поэтому мне нужно будет ваше содействие для их осуществления. Как видите, сир, условий немного, все они осуществимы и не чрезмерны.
— Я даже поражён тому, насколько вы скромны, Максимильян. — Король рассмеялся. — Я-то готовился расстаться с гораздо большим, чем то, что вы запросили.
— Сир, я всегда был скромен, — я кротко потупился, — тем более что вовсе ни к чему портить отношения, которые до сих пор развивались, к нашему обоюдному удовлетворению.
— Что за обязанности, оставшиеся на тебе и которые ты не можешь, я так понял, перепоручить другим? — спросил он.
— У меня назначены две встречи с представителями торговцев, — откровенно ответил я, — одна из них с таронским представителем через два месяца на вашей рыночной площади, и вторую надо устроить, дав весть маркизу Гаросса. Ну и самое главное, быть на праздновании дня рождения его величества: если не прибуду — лишусь головы.
— Хм, — задумался Торгидор, — первые две совсем не проблемы, это мы устроим, не волнуйся. А вот о поездке никакой речи быть не может, узнает орден паладинов о твоём даре — прямой путь на костёр!
— Не появлюсь — туда же дорога, — хмуро напомнил я.
— Ладно, дай мне время, и я решу этот вопрос, — король задумчиво покачал головой, — год впереди, есть у меня пара мыслей по этому поводу.
— Хорошо, надеюсь на вас, сир, — не стал я дальше приставать к нему.
— Если у тебя больше нет возражений, тогда завтра с утра выступаем? — поинтересовался он, видимо что-то решив про себя. — Думаю, сегодня тебе понадобится время, чтобы закончить с делами.
— Очень хорошо, сир, — кивнул я. — Тогда, с вашего позволения, я соберу Совет и отдам необходимые распоряжения.
— Я поприсутствую, если не возражаешь. Мне будет интересно посмотреть и послушать, — оживился Торгидор.
— Как вам будет угодно, сир, вы пока угощайтесь, а я распоряжусь о созыве правления, — поклонившись, сказал я и, получив одобрительный кивок короля, вышел за дверь.
Заседание прошло быстро и эффективно, ничего особенного я не говорил, поскольку правленцы и без того были в курсе дела, на предыдущем собрании всё было обсуждено и составлен детальный план развития с учётом моих недавно высказанных предложений. Имея одобрение короля, я заявил на собрании о скором начале торговли между нами, гномами и соседними странами. Для этого нужно подготовить место за внешними стенами посёлка, с возможностью организации быстрых погрузо-разгрузочных работ и хранения товаров. О дате начала торговли я оповещу заранее, но это случится не раньше полугода, так что время на создание перевалочной базы у нас есть.
Также я напомнил, что собираюсь в этом году устроить ещё одно переселение людей извне в наш посёлок, так что требовалось подготовить всю инфраструктуру посёлка и определить рабочие места для новых поселенцев.
Когда все вопросы, в том числе и к Торгидору, были исчерпаны, я закрыл заседание и, оставив короля устраиваться в моём доме, отправился завершить ещё одно дело, которое после недавних событий приобрело первоочередное значение.
— Как день прошёл? — обратился я к Ур’такалу, который старательно выводил каракули на обрывке ткани. Присмотревшись, я увидел, что он пишет по-шаморски. — Вот эту букву ты не так пишешь. — Я наклонился и поправил неправильный завиток.
— Макс, ты, если по делу пришёл, сразу говори, а то, как гном, всё вокруг да около крутишься, — пробурчал орк на корявом шаморском.
— Ого, ты успехи в языке делаешь, — решил я подлизаться, — вполне прилично говоришь уже.
— Как будто у меня есть выбор, — огрызнулся он. — Никто ведь здесь на Первородном не говорит, вот и приходится изучать шаморский и даже гномий.
— А вот у меня к тебе вопрос есть, кстати, насчёт Первородного, — я отобрал у него перо и тряпицу. — Можешь мне несколько рун перевести?
— Хорошо, показывай. Всё равно от тебя не отвертеться, — вздохнул он.
Я, отлично помня все руны, быстро набросал первые пять и посмотрел на орка.
— Хм, — он то так, то эдак вертел в руках ткань, рассматривая руны, — очень похожи на наши.
— Загиял и посоветовал к тебе обратиться.
— Знаешь, Макс, — орк озадаченно почесал затылок, — если это и наши, то настолько древние, что я не смогу тебе ничего про них сказать. Не понимаю я их значения.
— А кто сможет прочитать? — расстроился я, ведь думал, что до отгадки рукой подать.
— Не знаю, если только среди шаманов наших поискать, — задумчиво ответил он.
— Слушай, Ур’такал, я, конечно, понимаю, что не могу от тебя требовать слишком многого, но мне очень надо расшифровать это, — я просяще на него посмотрел. — К тому же я не всё нарисовал, их ещё штук сорок наберётся. Я не понимаю их смысл, но чувствую — что-то в них есть важное для всех нас.
— Предлагаешь мне вот с этого тёплого местечка отправиться невесть куда на поиски наших шаманов? — спросил он.
— Да.
— Согласен, но на одном условии, — неожиданно для меня ответил орк.
— Каком же? — опасливо спросил я, застигнутый врасплох его столь быстрым согласием.
— Со мной пойдёт Загиял, привык я что-то к нему, да и веселее в компании.
— Э-э-э, можно вопрос? — спросил уже я.
— Не могу долго сидеть на одном месте, надоедает спокойная жизнь, — хмыкнул тот и, хитро посмотрев на меня, добавил: — А тут и приключения, и опасности, да ещё и жалованье будет капать, с удвоенной ставкой за вредность.
— Всё будет, — заверил я, — и шамана уговорю, и жалованье удвою.
— Ладно, тогда рисуй их все, — орк довольно откинулся на стуле, — и иди шамана уговаривать.
Быстро изобразив на рулоне чистой белой ткани все руны, я передал его орку.
— Ты это, ещё один экземпляр накидай, — он сморщился, посмотрев на ткань. — Как-то ненадёжно эта портянка выглядит.
— Хорошо, на пергаменте нарисую и оставлю у себя в доме, завтра заберёшь, — довольно улыбаясь, согласился я.
— Ты не радуйся раньше времени, тебе ещё с Загиялом разговор предстоит, а он старик своенравный и упрямый, — напомнил орк.
— За это не переживай, я думаю, он тоже будет рад опасностям и приключениям, — ответил я, вспомнив шаманово ворчание в столице.
Я оказался полностью прав, шаман, едва услышав о путешествии, тут же согласился, даже без особых требований. Правда, я пообещал, что и ему установлю жалованье, как орку, чтобы они были на равных. Естественно, он не отказался.
На ночь я устроился в одном из новых домов, которые строили для бывших шаморских гвардейцев, и очень хорошо выспался, встав поутру свежим и отдохнувшим. Зайдя в дом к Рози, в котором жили она, её дочери и ещё несколько вдов, я быстро перекусил и отправился к себе. Там обосновался король. Оказалось, что Торгидор давно встал и занимается тем, что обходит посёлок, осматривая посевы и выгоны.
— Доброе утро, ваше величество, — поздоровался я, найдя его возле озера, которое было частью ирригационной системы полей.
Поприветствовав также и Костёла, проводившего экскурсию, я отпустил его, показав глазами в сторону посёлка. Управляющий, низко поклонившись королю и мне, моментально ретировался.
— То, что наш прежний уговор остаётся в силе и хорошо выполняется, меня очень радует, Максимильян, — после пары минут молчания заговорил король. — Я доволен тем, что мой народ получит продукты, и очень надеюсь, что с твоим уходом здесь ничего не изменится в худшую сторону.
— Я, если говорить откровенно, и не рассчитывал остаться здесь навсегда, — честно ответил я, — поэтому и устраивал всё так, чтобы на мне не было завязано слишком многое.
— Отлично. — Король ещё раз глянул вокруг. — Ну что, ты готов?
— Да, сир, — я склонил голову, — если все условия вами окончательно приняты.
— Разумеется, Максимильян, разумеется. — Король досадливо поморщился, всё же я напоминал ему о своих условиях не в первый раз.
— Тогда за вещами — и в путь, — ответил я.
Когда мы подошли к моему дому, народу возле него практически не было, только старейшины и мои друзья.
— Мы решили не огорчать колхозников и не устраивать пышных проводов, — шагнул вперёд Дарин, — тем более что и возвращение-то твоё отпраздновать едва успели.
Меня слегка кольнуло под сердцем от его слов, к тому же и одет он был в рабочую форму, хотя мы договаривались, что он и нубиец будут меня сопровождать.
— Ты так говоришь, как будто не едешь со мной, старый друг и учитель? — осторожно спросил я, одновременно с этим ища глазами нубийца. А когда нашёл, моё сердце ёкнуло дважды, нубиец тоже был одет не по-походному.
— Мы с Роном долго разговаривали и решили, что лучше всего мы сможем тебе помочь здесь, а не там, — дрогнувшим после моих слов голосом ответил гном. — Думаем, что там, внизу, мы будем бесполезны. Охранять тебя наверняка не придётся, а оружейники там есть такие, что я с Тараком им и в подмётки не годимся.
Я задумался, в его словах был резон. Просто я настолько привык к постоянному их присутствию рядом, что даже не задавался вопросом, чем же они будут в подземелье заниматься. «Дарин прав, если я буду всё время с оружейниками, то им что делать? Тем более что здесь их и заменить-то некем».
— Тяжело мне с этим соглашаться, но ты прав, учитель, — нехотя выдавил я из себя, ведь с момента моего прибытия в этот мир друзья не оставляли меня надолго. — Что ж, пусть будет по-вашему.
— Ну вот и отлично. — На лице Дарина было заметно облегчение, даже нубиец повеселел и подошёл ближе.
— Рон, не забудь, пожалуйста, — напомнил я подошедшему нубийцу, — твои гвардейцы!
— Как я могу о них забыть, — усмехнулся он, — время оговорено, дата тоже, так что прибудут сюда в срок.
— Я постараюсь послать сообщение Валенсе о переезде моей деревни, позаботитесь о них, хорошо? — тихо сказал я ему и Дарину. — Чтобы и добрались безопасно, и устроились на новом месте.
— Конечно, какие вопросы, — обрадовался гном, — рад буду увидеться с ними.
— Да, и последнее, — я заговорил ещё тише, — зайдите при перевозке деревни к тому священнику, помните? Из соседней деревни?
Гном и нубиец синхронно кивнули.
— Всё ему объясните, в том числе и то, что меня не очень любят в ордене, и предложите возглавить приход у нас в посёлке.
Дарин удивлённо поднял брови.
— А гномы как на это посмотрят?
— Старейшины людей придумают. — Я покосился на стоящих рядом людей. — Только рады будут скинуть с себя обязанности священников.
— Хорошо, Макс, постараемся его уговорить, — кивнул Рон, — понимаем, как это важно.
— Спасибо вам, друзья. — Я улыбнулся и обнял их, затем обратился к старейшинам: — Спасибо вам всем, и успехов в труде. Надеюсь, наши усилия не пропадут зря, и вы продолжите развитие посёлка, в котором заключается будущее всего нашего народа.
Повернувшись к королю, я кивнул и зашагал прочь от посёлка. Оборачиваться совершенно не хотелось, мне казалось, что позади остаётся частичка меня самого, и когда я смогу вернуться сюда — никому не известно. Торгидор с гвардейцами шагал следом и тактично молчал.
Путь до столицы занял немного времени, к тому же, постоянно путешествуя по путям гномов, я давно избавился от страхов из-за нависающих над головой многокилометровых толщ земли.
— Каково же третье условие? — спросил меня король, когда мы подходили к его дворцу.
— Смогу определиться только на месте, ваше величество, — задумчиво ответил я. — Сначала нужно побывать в Зале славы, затем увидеть труды прежних мастеров клинков и только после этого встретиться с вашими мастерами-оружейниками.
— Довольно странная очерёдность, — удивился король, — но как хочешь, я дал слово.
— Так ведь, ваше величество, — я залюбовался дворцом, который опять поразил меня своим величием и красотой, — всё равно никто не может мне сказать, как у мастеров клинков получалось такое Оружие? Какой же смысл кого-то расспрашивать?
— Тогда отдохни с дороги, а завтра я сам устрою тебе экскурсию в Зал славы, — сказал Торгидор.
— Я не устал, — пожал я плечами, — и хочу начать сейчас. Но, конечно, если таково ваше желание, сир, то можно отложить и на завтра.
— Ты всегда так рьяно берёшься за дела? — Король весело улыбнулся. — Редко можно увидеть такое рвение.
— Я не вижу смысла в отсрочках. — Мне было невесело. — Чем раньше начну разбираться, тем быстрее отвлекусь от оставленных дома проблем.
— Тогда пошли сразу в Зал, — тут же согласился Торгидор и, повернувшись к командиру отряда, отдал короткий приказ.
От гвардейцев отделились два гнома и бегом помчались в один из боковых проходов.
— Обычно Зал закрыт для посещений, и только раз в сто лет на один месяц мы его открываем для всех желающих, — пояснил мне король и хитро прищурился. — Делаем это не просто так, сейчас поймёшь почему.
Во дворец мы даже не зашли, поскольку Зал славы оказался огромной пристройкой к нему. Торгидор пояснил, что Зал пришлось построить именно из-за того, что полюбоваться на творения рук мастеров клинков прибывает почти всё население королевства, и такую массу народа запустить во дворец было бы немыслимо.
Так что мы просто обогнули центральное здание и подошли к впечатляющему своими размерами и монументальностью строению. Я обратил внимание на то, что это прямоугольное здание отличалось своей архитектурой от всего, что я прежде видел у гномов. Если все остальные их строения были выполнены строго функционально и без всяких излишеств, то у Зала все внешние стены были украшены различными барельефами, в том числе и отображавшими множество сцен битв с участием легендарного Оружия. Оно сильно выделялось на фоне всего остального, светясь яркими мазками на фоне серого камня.
— Специально заказывали рисунки у лучших художников, — с гордостью произнёс идущий рядом Торгидор. — Ещё наши предки поняли, насколько важно хранить наследие народа гномов и передавать его следующим поколениям.
— Красиво, — ответил я; зрелище действительно было впечатляющим. — А почему вон та секира сияет радугой?
— Сейчас всё сам увидишь, — хитро улыбнулся король и махнул рукой, подзывая к себе трёх гномов, застывших в поклоне перед огромными воротами. — Итак — старший хранитель Зала славы, — представил король.
Гном спокойно поклонился.
— Не верится, что я при жизни смогу увидеть, как кто-то поднимет Клив-Солаш, — тихо сказал он.
— Уже растрепали по всему дворцу. — Король грозно нахмурился. — Надо укоротить некоторым слишком длинные языки.
— Новость из тех, что не спрячешь даже в камне. — Хранитель ничуть не испугался монаршего гнева. — Ваше величество, дозволите ли вы мне присутствовать?
— Хорошо, — недовольно ответил король, — заодно все слухи опровергнешь, если, к несчастью, мы ошибаемся и наш гость не является мастером клинков.
— Благодарю вас, ваше величество, — обрадовался хранитель и, повернувшись к воротам, начал их открывать.
К нему тут же присоединились его помощники.
— Не совсем понял ваш диалог, — обратился я к Торгидору.
— Не буду ничего говорить, хочу убедиться во всём сам. — Король снова прищурился, глядя на меня. — Итак правильно всё сказал, только я бы хотел посмотреть на Лейте, с самого детства мечтал увидеть её радугу.
Так ничего и не поняв из его речи, я пожал плечами и направился ко входу в Зал, благо его хранители уже открыли ворота и зажигали свечи на трёх огромных подъёмных люстрах. Пришлось немного подождать, пока они закончат и поднимут их под потолок, зато в Зале сразу стало светло, а я едва не открыл рот от удивления.
Огромное помещение было поделено на несколько секций, в каждой из которых на высоких постаментах лежали экспонаты.
— С чего начнём? — обратился к королю Итак.
— Поскольку тан Максимильян здесь впервые, то по обычной программе для граждан, — решил король.
— Ну, тогда прошу всех за мной. — Итак склонил голову и зашагал к первой секции.
Мы подошли к невысокому железному постаменту, на котором лежала простая рукоять меча с обветшавшей обмоткой и три куска сломанного клинка. Я уже догадался, что сейчас скажет Итак.
— Символ королевской власти, победитель демона Эй’штака, меч основателя рода нашего короля, могучий Каладборг, — тут же подтвердил мою догадку он. — Его уникальная способность в том, что он обладал огромной разрушительной силой и, по преданию, мог срезать верхушки трёх скал.
Я сдержался, чтобы не хмыкнуть от такого заявления, только серьёзный вид короля и хранителя остановил меня.
— Можно потрогать? — спросил я короля.
Тот кивнул. Под удивлённым взором хранителей я подошёл к постаменту ближе и наклонился над обломками меча. Как и следовало ожидать, металл был чёрен, слегка темнее того цвета, чем получились у меня подковы, но сходство явно было налицо. Я поднял один из обломков и посмотрел на скол. Увиденное заставило меня немного сменить своё ироническое настроение. Структура металла была отлична от всего, что я видел раньше, зёрна его были настолько мелкими и такой странной формы, что я едва не проглядел еле видные светлые прожилки. Только повернув скол под определённым углом, я заметил, что весь металл пронизывают эти тонкие нити странной консистенции и цвета.
Недоумённо взглянув на короля, я положил осколок на место и вернулся к гномам.
— Следующий — меч короля Стратклайда, огненный Дирнуин, — продолжил Итак, ведя нас в следующую секцию. — Никогда не вредит друзьям владельца, зато заживо сжигает его врагов.
Тут уже у меня даже мысли о хмыканье не возникло, поскольку я собственными глазами видел то, чего попросту не могло быть. Лежавший на постаменте меч горел спокойным жёлтым пламенем, причём горело не только лезвие, но и рукоять.
— Для того чтобы иногда протирать ложе Дирнуина, нам приходится пользоваться стальной перчаткой самого Стратклайда. — Хранитель получал удовольствие от моего ошарашенного вида. — По-другому его не взять, он воспламеняет всё, что к нему прикасается.
«Офигеть, — у меня не было других слов при виде такого явного нарушения всех основ физики и химии, — во что же это я влип?»
— Попробуй подойти ближе, — попросил меня Торгидор.
Оглядываясь на напряжённые лица моих экскурсоводов, я осторожно приблизился к мечу, помня только что сказанные слова хранителя — сгореть заживо мне вовсе не хотелось.
Приблизившись к мечу, я заметил, как при моём приближении пламя на нём слегка дрогнуло, качнувшись в мою сторону, но тут же вернулось назад. Я осторожно протянул руку ладонью вперёд, как будто хотел проверить температуру огня в кузнечном горне — руку не обожгло. Тогда я начал потихонечку вытягивать её всё дальше и дальше, пока не коснулся рукояти меча, пламя приветственно мигнуло, и я ощутил, что руке всего лишь немного тепло. Подняв и подержав меч на весу, я поразился его странному балансу, смещённому ближе к его центру. Обернувшись, чтобы спросить об этом гномов, я увидел, что они смотрят на пылающий меч в моей руке с каким-то религиозным восторгом.
— А почему баланс у него такой странный? Неудобно же ни рубить, ни фехтовать.
— По легенде, у короля правая рука была короче левой, поэтому он и попросил мастера сделать ему клинки с разным балансом, — хрипло, не отводя глаз от меча, произнёс Итак. — К сожалению, левый меч не сохранился.
Положив меч на место, я с сожалением отошёл от него, мне показалось, что пламя, по мере моего отдаления, начало опадать.
— Пойдёмте дальше. — Хранитель глухо откашлялся, прочистив горло, и повёл нас к следующему стенду, где демонстрировался железный молот с железной же рукоятью, но такой побитой и покорёженной, что мой первый вопрос был именно о ней. — Моё любимое оружие, — с такой гордостью ответил хранитель, что мне стало стыдно за моё недавнее неверие и скепсис. — Клив-Солаш, молот легендарного короля Нуаду Серебряной Руки. Отразить его удар невозможно, а если его метнуть, то он после поражения противника всегда возвращается обратно к владельцу. А рукоять так помята потому, что иногда он всё же попадал во врага не боевой частью.