Папина дочка, или Исповедь хорошего отца Чемберлен Диана

Я вздохнула.

— Он, наверно, зашел в магазин или еще куда-то. — Я взглянула на часы. Что-то не так, что-то случилось.

Белла снова встала.

— Мне нужно на горшок.

— Пошли. — Я взяла ее за руку, и мы направились в дамский туалет. — Тебе нужно уединение? — спросила я, когда мы туда вошли. Я ожидала, что она спросит: «Что такое уединение?» Но вместо этого она сказала:

— Я не люблю быть одна.

— Хорошо, — сказала я. — Я буду здесь с тобой.

Она приспустила штанишки, и я заметила клочок бумаги, торчавший у нее из кармана.

Со спущенными штанами, она достала из кармана кусочек бумаги.

— Это ты его туда положила? — спросила она, отдавая его мне.

Я взяла бумагу у нее из рук, и Белла вскарабкалась на унитаз. Бумажка была всего-навсего квитанцией с бензоколонки, датированной позавчерашним днем, так что теорию о том, что он поехал «его наполнять», можно было отвергнуть. Я хотела уже бросить бумажку в урну, когда заметила, что на оборотной стороне что-то написано.

«Только на одну ночь. Пожалуйста, поберегите ее. Спасибо».

— О боже! — сказала я. — Почему он просто не попросил меня?

— Что не попросил? — спросила взгромоздившаяся на унитаз Белла.

— Не попросил об одолжении, — сказала я. — Твой папа хотел, чтобы я помогла ему.

Вероятнее всего, он просто не мог явиться на собеседование с ребенком. Он, наверно, боялся, что я ему откажу — возможно, я так бы и сделала, будучи не в состоянии, физически и морально, приютить у себя четырехлетнего ребенка. Это-то и было причиной букета. Благодарность заранее.

Белла потянулась за туалетной бумагой, подтерлась и теперь стояла, подтягивая штаны.

Я знала, что сделал бы в такой ситуации любой из моих друзей: вызвал бы полицию. Я не знала, какие у Тревиса проблемы, но одно утверждение не вызывало сомнений: он любил свою дочь. Он поступил нехорошо, просто глупо. Но я не хотела сдавать его полиции, иначе Беллу заберут в приемную семью. Тревис доверил ее мне. Когда завтра утром я верну ему Беллу, придется с ним серьезно поговорить. Я напрямик спрошу о его жизни. Пусть выложит все откровенно. Я соображу, какая помощь ему нужна. Если речь идет об уходе за ребенком, я помогу ему найти кого-нибудь. Я помогу ему, но и отчитаю его как следует. Он оставил свою дочь на меня, но что он обо мне знал? Как он мог доверить ее мне? Голова у меня гудела.

— Знаешь что, Белла? — сказала я, поднимая ее к раковине, чтобы она могла вымыть руки.

— Что?

— Это записка от твоего папы. Он просит меня, чтобы я посидела с тобой сегодня вечером. — Я взглянула на наши отражения в зеркале, и меня словно кольнуло что-то при виде себя, держащей какого-то другого ребенка, а не Кэролайн.

— Где посидела? — Она стояла на полу и вытирала руки. — В сгоревшем доме?

— В каком сгоревшем доме?

— Где со мной сидела баба.

«Сгоревший дом»? «Баба на небе»? О боже! Я надеялась, что между этими событиями не было никакой связи.

— Нет, — сказала я. — В моем доме.

Мой дом меньше всего подходил для того, чтобы служить приютом для ребенка. В моей машине не было детского кресла. Как я могла отвезти ее к себе, а утром снова привезти в «ДжампСтарт» без детского кресла? Но это нелепость! Я могу купить его в магазине, подумала я. Хотя я знала, где еще можно его найти. Там, где были книжки, игрушки и все, что нужно, чтобы занять ребенка на полдня и еще на вечер.

Я вдруг ощутила ужасно странное, почти незнакомое мне чувство — счастье! Я была счастлива! Тревис свалил все это на меня. Он дал мне что-то, чем я могла заняться. Что-то полезное. И я почти сутки проведу наедине с Беллой!

— Пошли, — сказала я. Я взяла ее за руку, мы вышли из кофейни и снова направились на парковку, на этот раз к моей машине.

— У меня нет для тебя специального сиденья, — объяснила я. — Поэтому я пристегну тебя, как взрослую, на заднем сиденье, но мы достанем тебе кресло в моем старом… — Я замолчала. Слишком уж много пришлось бы объяснять. — Мы сделаем пару остановок, — начала я снова. — Я раньше жила в доме, где есть такое кресло и много игрушек и книг. Мы их возьмем туда, где я живу сейчас. Мы весь вечер будем играть и читать, а утром я отвезу тебя обратно в кофейню, и твой папа будет там. Пойдет?

Ее нижняя губка задрожала, и я крепче стиснула руку малышки. Стоя у моей машины, Белла казалась такой маленькой, ее большие серые глаза были полны слез. Вид у нее был растерянный. Я наклонилась, взяла ее на руки и крепко прижала к себе, щека к щеке.

— Все будет хорошо, — сказала я. — Я обещаю, тебе будет интересно.

Я пристегнула ее на заднем сиденье. Жаль только, что у меня не было ничего, чтобы поднять ей настроение. Белла плакала, но потихоньку, словно она не ожидала, что я смогу что-то для нее устроить. Как будто она привыкла, что ничто в ее жизни не идет по плану.

— Все хорошо, моя сладкая. — Я провела рукой по ее грязным волосам. Сегодня я ее выкупаю. Вымою ей головку. — Вот увидишь, — сказала я. — Все будет отлично.

Слава богу, Майкл был на работе, так что весь дом оказался в нашем распоряжении. Я уговорила Беллу оставить сумку на кухонном столе, рядом с моей, но игрушку она взяла с собой. Плакать она перестала, но притихла и не сказала ни слова, пока мы поднимались наверх. Я болтала не умолкая, стараясь держать под контролем свои нервы.

— Здесь жила маленькая девочка, — тараторила я. — И ей бы хотелось, чтобы мы поиграли в ее игрушки и почитали ее книжки.

Облизнув пересохшие губы, я открыла дверь в комнату Кэролайн. Я остановилась на пороге, но Белла не видела невидимую стену, преградившую мне дорогу. Она пересекла комнату, прямо направившись к игрушечной кухне. Постояла минуту, изучая кнопки на пластиковой плите, кастрюльки, сковородки и миски с деревянными фруктами и овощами. Потом улыбнулась и начала играть.

— Приготовь мне что-нибудь, — сказала я.

Она взглянула на меня.

— Садись туда, — велела она, указывая на один из маленьких стульчиков у маленького столика.

— Этот стул для меня слишком мал, — улыбнулась я. — Что, если я сяду на кровать?

— Ладно.

Она выкладывала деревянные помидоры в пластиковую кастрюлю и поэтому не заметила, как я преодолела невидимую стену. Я сделала пять шагов к постели Кэролайн и скорее упала, чем села на нее, колени у меня подогнулись. Сердце бешено стучало. Я положила ладонь на покрывало с гармонирующими голубыми и зелеными оттенками.

— Что ты готовишь? — чуть дрогнувшим голосом спросила я.

— Момлет, — ответила она, открывая коричневые пластиковые скорлупки, чтобы высыпать оттуда резиновые яйца в кастрюлю с помидорами.

— Выглядит заманчиво, — сказала я. — Ты любишь омлет? Может быть, нам приготовить его на обед?

Она посмотрела на меня, как на сумасшедшую, какой я себя и чувствовала.

— Это не настоящий момлет, — сказала она.

— Я знаю. Я подумала, что попозже мы можем приготовить настоящий. Что тебе положить в него?

Она не ответила. С сосредоточенным выражением она шумно мешала смесь в кастрюле.

— Мне надо поискать на чердаке кресло, — сказала я. — Ты побудешь здесь одна? Я вернусь через две минуты.

— Хорошо, — кивнула она.

Я вышла из комнаты и направилась к двери, которая вела на чердачную лестницу. Я не успела еще и наполовину подняться, когда услышала, что Белла карабкается за мной.

— Ты решила пойти со мной? — спросила я.

— Мне плохо одной, — сказала она, беря меня за руку.

— Ну ладно, пойдем. — Я представления не имела, куда Майкл убрал кресло. Чердак был еще не отделан и тускло освещен.

— Что это здесь? — спросила Белла.

— Это чердак, — ответила я. — Ты бывала когда-нибудь на чердаке?

— Здесь есть привидения? — Она старалась держаться поближе ко мне.

— Нет, — засмеялась я. — Привидений не бывает.

Но по крайней мере одно здесь было. Я почувствовала, как Кэролайн ведет меня в угол, ведет уверенно, как будто держа меня за руку, — там оно и оказалось, детское автомобильное креслице в прозрачном полиэтиленовом мешке.

— Я его нашла! — сказала я. — Теперь мы можем устроить тебя в полной безопасности.

— Прямо сейчас? Я хотела еще поиграть в комнате маленькой девочки.

— Ну конечно, поиграй, — кивнула я. — Вообще-то, у меня есть сумка, и мы сможем захватить книжки и игрушки, которые тебе понравятся. В мой новый дом.

— Ладно.

Она спускалась по лестнице, держась за перила и ставя ногу на каждую ступеньку, как это делала Кэролайн. На какой-то момент я впала в панику: что за ребенка я веду? Я же знала, что это Белла. Я прекрасно сознавала происходящее, но мне хотелось этой путаницы. Мне хотелось верить, что, если Белла повернется, я увижу карие глаза Кэролайн. Мне хотелось сделать невозможное возможным.

Вернувшись в комнату Кэролайн, я присела на корточки перед книжной полкой. Почему-то это оказалось для меня самым трудным. Все книги были такие любимые! Кэролайн знала наизусть почти все сказки. Она поправляла нас с Майклом, когда мы ошибались. Ей было неважно, что она уже тысячу раз слышала какую-нибудь историю, она хотела услышать ее снова. Белла была такая же с «Котом в сапогах». Когда Кэролайн была маленькая, она указывала мне на каждую картинку и говорила, что там изображено, или спрашивала меня, когда не знала или забывала. Став постарше, она проявляла нетерпение, если я читала слишком медленно, сама переворачивала страницу, прежде чем я успевала дочитать. Ей всегда было трудно долго сидеть без движения, хотя она очень любила книги.

Я достала с полки одну книгу.

— Хочешь помочь мне выбрать книжки, Белла? — спросила я.

Она бросила игрушечную кухню и занялась одним из кукольных домиков. У Кэролайн их было два. Один был довольно искусно выполнен в викторианском стиле, с позолотой снаружи и обоями внутри. Он был очень красив, но Кэролайн обычно предпочитала второй — маленький пластиковый домик принцессы, который она обожала. Белла тоже сразу направилась к нему.

— Я только выберу несколько книг, — сказала я, ухватив сразу пачку, даже не глядя на названия. Так мне было легче. Какие могут быть воспоминания о пачке?

Но я ошибалась, думая, что выбор книг — это самое тяжелое. Белле нужна была одежда. Я открыла два ящика комода и не задумываясь вытащила штаны и рубашки, пижаму и белье и бросила все это на постель рядом с книгами.

Я вошла в нашу спальню, чтобы достать из шкафа сумку, и с удивлением увидела, что постель застелена. Не помню, чтобы Майкл хоть раз за все годы нашей совместной жизни убрал постель. Я нашла сумку и вернулась в комнату Кэролайн.

— Выбери четыре игрушки, чтобы взять с собой, — сказала я Белле, положив книги в сумку.

— Вот этот, — сказала она, указывая на домик принцессы.

— В сумку он не войдет, но мы можем понести его в руках. Он складывается. Итак, этот. Еще что?

Белла посмотрела на игрушечную кухню. Я бы не хотела разрешать забирать ее, но взгляд Беллы устремился дальше и остановился на игрушечной карусели на полке над кухонной плитой. Кэролайн никогда не проявляла интереса к этой игре. С ней не было связано никаких воспоминаний, и это хорошо. Когда Белла потянулась за белым медведем на постели, я чуть было не сказала «Нет!», но сдержалась. Кэролайн здесь больше нет. Она не хватится этой игрушки. И в любом случае она бы поделилась. Нет, делиться она бы не стала. Ей это было не по нраву. Меня это беспокоило. На мой взгляд, мы слишком долго откладывали вопрос о появлении второго ребенка, и совсем избаловали Кэролайн. Ей было бы трудно приспособиться к малышу, когда бы мы его завели. Как было глупо беспокоиться об этом! Я всегда беспокоилась не о том, о чем нужно.

— Хорошо, — сказала я, когда Белла положила мишку в сумку. — Возьми еще одну игрушку. Хочешь мультфильм?

— Нет, спасибо. — Она задумчиво бродила по комнате, прижав палец к губам. Она указала на пластиковую коробку с чайным сервизом. — Что это такое? — спросила она.

— Это чайный сервиз, — объяснила я. — Если хочешь, мы можем с ним поиграть потом. Устроим чаепитие.

Она дала мне коробку, и я положила ее в сумку.

— Ну вот, — сказала я, — мы и готовы.

Мы вышли к машине. Я прикрепила кресло на заднем сиденье, действуя по памяти, автоматически. На подушке осталось пятнышко с того дня, когда Кэролайн пролила клюквенный сок. Мне не удалось его тогда вывести. Я отвернулась.

Что бы на все это сказала Джудит? Я зашла в комнату Кэролайн, я трогала ее вещи, и ничего со мной не случилось. Не подумала бы Джудит, что только сумасшедшая могла заботиться о ребенке, которого совсем не знала? О ребенке, чей отец бросил ее на меня, не оставив даже номер своего телефона и даже не назвав своей фамилии? Я действительно сошла с ума. И все же я это все проделала и наконец жила в настоящем. «Чти прошлое, но живи в настоящем». Вздрогнув, я улыбнулась. Джудит всегда оказывалась на шаг впереди меня.

Белла вскарабкалась в кресло, оттолкнув мои руки, когда я попыталась ее пристегнуть.

— Я сама умею, — сказала она и пристегнулась самостоятельно.

По дороге в Брир-Крик я заговорила с ней о ланче. Я перебирала в памяти имевшиеся у меня дома продукты, надеясь, что мне не придется заезжать в магазины.

— Как насчет бутерброда с сыром? — спросила я.

— А у тебя есть бигмак с сыром? — спросила она.

— Найдется. — У меня были замороженные макароны с сыром — с моим скудным аппетитом и полным отсутствием интереса к готовке я увлеклась замороженными продуктами. — Я тебе приготовлю.

Мы поели на кухне, а потом я позволила Белле обследовать мою маленькую квартиру. Я хотела, чтобы она ознакомилась со своим новым домом и чувствовала себя в нем в безопасности. Я никогда раньше не замечала, какой светлой и солнечной была эта квартира. Солнечные лучи танцевали на стеклянной поверхности кофейного столика и освещали бежевый ковер. Мы поиграли с домиком принцессы и с маленькой куколкой Беллы, пока малышка не начала кукситься и спрашивать о Тревисе.

— Хочешь поспать? — спросила я.

Сначала она отрицательно покачала головой, потом кивнула.

— Мой спальный мешок в Моби Дике, — сказала она.

Значит, я все-таки права. Они были бездомными и жили в фургоне Тревиса.

— Ты там спишь, детка? В фургоне?

Она кивнула.

— Раньше я спала в сгоревшем доме, пока он не сгорел. А потом в трейлере. А потом в Моби Дике. Там холодно.

Да, ночи становились прохладными. Я представила себе, каково это — просыпаться по утрам в фургоне. Я бы могла дать ей лучшую жизнь.

«О чем ты думаешь?» — одернула я себя.

— У меня здесь большая кровать, мы с тобой вдвоем в ней поместимся. — Единственным изыском, добавленным хозяином квартиры к очень скромной обстановке, была двуспальная кровать. — Сегодня тебе будет тепло. Давай попробуем.

Мы вошли в спальню.

— Я никогда не видела такую большую кровать! — сказала Белла. Кровать была еще и высокая, так что мне пришлось помочь ей на нее забраться. Я принесла в спальню стул из столовой и приставила его спинкой к кровати, на тот случай, если Белла вертится во сне. Я улыбалась, укладывая ее с зажатой под мышкой овечкой под одеяло. До чего же она занятная! Она выглядела сейчас потерявшейся в море огромной постели и во всех событиях прошедшего дня. Я наклонилась и поцеловала ее в лоб.

— Спи крепко, — впервые сказала я чужому ребенку слова, которые говорила только своему.

— А ты здесь будешь? — спросила она.

— Ну конечно, я тоже вздремну, — сказала я, зашла с другой стороны кровати, сняла туфли и брюки и залезла в постель.

— Спи крепко, — повторила Белла мои слова. — Пусть клопы тебя не кусают. Через минуту она уже спала. Я лежала на боку и смотрела, как вздрагивают во сне ее веки. Я знала, что не засну. Мне хотелось наблюдать за ней. Мне хотелось насладиться каждым мгновением этого мучительного, но такого чудесного дня.

Глава 26 Робин

Я спала, когда зазвонил мой телефон. Сначала я подумала, что отцу стало хуже — настолько я отключилась во сне от реальности. Да нет же, это не может быть папа, напомнила я себе, потянувшись за телефоном на ночном столике. Его уже нет, давно нет.

— Алло? — сказала я почти шепотом.

— Она умерла! — закричала Алиса. — Скорее! Она умерла!

— Кто? — Я поднялась на постели.

— Ханна! — взвыла Алиса. — Скорее!

— Набирай 911! — Я швырнула телефон на постель и выбежала из комнаты, на бегу схватив ключ от дома Хендриксов с крючка у моей парадной двери, и босиком помчалась по газону между их особняком и пансионатом.

Джеймс и Дейл были на конференции в Роли, но Молли оставалась дома. Алиса была не одна. Удивительно, с какой скоростью различные варианты развития событий проносятся в человеческом мозгу! Алиса убила ее в приступе послеродовой депрессии за то, что она сломала ей жизнь. Нет, она бы не сделала этого. Ханна перевернулась на живот и задохнулась. Или упала. К тому моменту, как я дрожащими руками открывала дверь дома Хендриксов, я все это успела вообразить в подробностях. Это и еще многое другое.

Как только я открыла дверь, до меня донеслись рыдания Алисы. В холле я увидела Молли, натягивавшую халат.

— Что происходит? — спросила она по дороге в комнату Алисы.

— Она позвонила мне и сказала, что ребенок… — Больше я ничего не могла выговорить. Голос мой замер, и Молли распахнула дверь в комнату Алисы.

Алиса сидела на кровати, прижимая Ханну к груди и раскачиваясь из стороны в сторону, и плакала. Казалось, ей лет двенадцать, а не семнадцать. Молли и я в ту же секунду оказались рядом с ней.

— Она жива, — сказала Алиса. — Но когда я подошла к ней, она была вся синяя. Я не знаю, почему я проснулась. Просто вдруг проснулась, и все. Что-то она была уж слишком спокойная и тихая. Пора было ее кормить, и я сразу поняла, что что-то не так. Я зажгла свет, а она вся синяя!

— Дай мне взглянуть на нее, — сказала Молли.

Алиса разжала руки, девочка сморщилась и захныкала. Я с облегчением вздохнула. Молли осторожно взяла у Алисы ребенка, положила ее в кроватку и начала осматривать.

— Эта книга, что ты мне подарила, — сказала мне Алиса. — Там объясняется, как делать искусственное дыхание и… ну ты знаешь, как дышать ей в нос. И я это сделала. — Нижняя губа Алисы задрожала. — И она приоткрыла рот и задышала, и снова порозовела. — Алиса снова заплакала. — Боже мой, я была уверена, что она умерла.

Я села рядом и обняла ее.

— Ты все сделала замечательно.

Я была поражена. Во-первых, тем, что она прочитала книжку, которую я ей дала. А во-вторых, тем, что у нее хватило присутствия духа осуществить на практике все данные там рекомендации. Не уверена, сделала бы это я.

— Ты ее любишь, — шепнула я ей на ухо, и она медленно кивнула.

— Я люблю ее, — прошептала она в ответ.

— С виду с ней все в порядке, — сказала Молли. — Но я думаю, мы должны отвезти ее в больницу для осмотра. Когда ты ее увидела, она лежала на спине?

— Да, — сказала Алиса. Она нагнулась над кроваткой и снова взяла Ханну на руки, тесно прижимаясь к ней влажной щекой, словно никогда не желала с ней расстаться.

Остаток ночи мы провели в больнице. Всем троим было мучительно видеть, как Ханну искололи иголками и облепили мониторами. Она оказалась в такой крошечной пластиковой колыбельке. Но тяжелее всего пришлось Алисе, которая за одну ночь поняла, как любит свою дочь. Мне потребовалось четыре года на то, что она постигла за несколько часов. Дежурный врач сказал нам, что серьезных повреждений у Ханны не находит, но предложил прикрепить к ней монитор, чтобы в случае чего Алиса могла уловить остановку дыхания. Он похвалил Алису за мужество и проявленные ею умения, и Алиса снова заплакала.

К Хендриксам мы все вернулись измученными. Молли предложила, что она останется наблюдать за Ханной, но я видела, что она очень утомлена, и к тому же я сама хотела посидеть с малышкой. Я знала, что на следующий день буду не в лучшем состоянии, но пообещала Молли остаться до шести часов, потом мне придется вернуться в пансионат, чтобы приготовить все к завтраку. Тогда я ее разбужу, и она будет на дежурстве до прихода Гретхен.

Алисе, казалось, вовсе не хотелось спать. Она покормила Ханну с нежностью, которую я никогда у нее раньше не замечала, и мне с трудом удалось уговорить ее положить ребенка в кроватку. Я стояла у окна, когда Алиса сказала мне:

— Я хочу сказать Уиллу. Ты не считаешь, что он имеет право знать? Ты не считаешь, что я имею право на поддержку со стороны отца моего ребенка? Я не говорю о деньгах. Я имею в виду моральную поддержку. Разве я не имею на это права?

Да, с этим я была согласнаа.

Я села с ней рядом.

— Почему он не боролся за свое место в ее жизни, Эли? — осторожно спросила я.

— Они не позволили мне указать его имя в свидетельстве о рождении.

— Но он мог бы обратиться в суд. Настоять на официальном подтверждении своего отцовства.

Она покачала головой.

— Я не знаю. Может быть, он не понимал этого. Мне нужно его увидеть. Скажи ему.

— Может быть, после выборов, — сказала я. — Может быть, Дейл согласится…

— К черту выборы! — Алиса говорила тихо, чтобы не побеспокоить Ханну. — Ты сама слышишь, что ты говоришь? Ты становишься такая же, как они. Все это так неправильно.

Да, верно. Она уже достаточно взрослая, чтобы взять на себя заботу о Ханне. Чтобы спасти ей жизнь. Она была достаточно взрослая, чтобы принимать решения относительно своей жизни. Я уступила отцу, когда речь зашла о Тревисе. Но я не буду пассивно наблюдать за тем, как Алиса идет на поводу у Хендриксов. Я представила себе ее воссоединение с Уиллом, их полные нежности объятья после долгой разлуки.

— Я помогу тебе, — сказала я.

— Правда? — тихо и недоверчиво спросила она. — Я пока не знаю как, Эли, но я помогу вам снова быть вместе.

Глава 27 Тревис

Я ожидал Роя на парковке у «Уолмарта». Перебрался туда на случай, если Эрин вызовет полицию. Весь этот злосчастный день я болтался в фургоне. Если бы я знал, где живет Эрин, я бы поехал к ней и забрал Беллу. Оставалось надеяться, что она нашла записку. Это была идиотская затея, но я повторял себе, что Эрин — человек надежный. Она разошлась с мужем, но жила здоровой нормальной жизнью. Она справится. С Беллой все будет в порядке, и утром она вернется ко мне. Весь этот подлый день я как-то прожил без нее. Теперь впереди еще безумная ночь с Роем, и я набью свой карман деньгами. У меня будет много денег.

Я позвонил Рою, сообщил, куда перебрался. Он сказал, что будет на месте около одиннадцати. Сейчас было без четверти двенадцать и никаких признаков Роя. Я подумал, что мы что-то напутали, и собирался позвонить ему снова, когда увидел заезжавшую на парковку машину. При свете фонаря я различил ярко-красный цвет и понял, что сейчас все начнется.

Он остановился рядом со мной и вышел из машины. Он был один. Предполагалось, что их будет двое. Он поклялся, что мне не придется воровать самому. Только отвезти. Он открыл пассажирскую дверцу моего фургона и влез внутрь с двумя большими фонарями.

— Где твой приятель?

— Своим ходом добирается. — Он взглянул на часы. — Появится с минуты на минуту. — Он полез в карман куртки, достал мобильник и дал его мне. — Это на случай, если что-то пойдет не так. У каждого есть мобильник, и после работы ты его выброси, понял?

— Что может пойти не так? — спросил я. — Ты же сказал, что все в ажуре.

— Кончай скулить. — Он взглянул в сторону въезда на парковку, где в свете фар я увидел подъезжавшую к нам машину. Только когда она поравнялась с машиной Роя, я узнал зеленый «жук».

— Так это Саванна? — спросил я.

— Наконец-то ты догадался, — хмыкнул Рой.

Я выскочил из фургона ей навстречу.

— Какого черта? — рявкнул я. — Какого черта?

— Не так громко. — Она прижала руку к моей груди, словно желая таким образом погасить звук. — Разве так приветствуют старых друзей?

Рой подошел к нам.

— Этот парень ненадежен, — заявил он Саванне.

— Он не подведет, — сказала она.

— Ты меня подставила! — заорал я.

— Заткнись! — Рой пнул меня, но я этого почти не почувствовал. Внутри у меня все кипело.

— Я нашла тебе работу, — сказала Саванна. — В смысле денег лучшего тебе в Каролина-Бич не найти, так что успокойся.

— Итак, мальчики и девочки, встреча закончена, — прервал Рой. — Пора в дорогу.

— Я в этом не участвую, — буркнул я. Теперь я уже шел на принцип. Пятьсот долларов или не пятьсот долларов, нечего держать меня за дурака.

— Участвуешь, — сказала Саванна. — Послушай, Тревис, я десятки раз ездила. Деньги огромные, и тебе они нужны, так ведь? А где Белла?

— Тебя это не касается.

— А чем ты ее кормишь? Ведь ты живешь в фургоне, а наступает зима.

— Заткнись, — накинулся я на нее. Я потряс головой, все еще не в силах поверить, что ей удалось меня так провести. — Ну ты и штучка!

Она засмеялась.

— Лучше «штучка», чем сучка. Ведь ты меня за нее держал?

— Ладно, хватит, — сказал Рой. — После уладите свои любовные ссоры. Сейчас надо дело делать.

Они пошли к моему фургону, а я стоял неподвижно, соображая, что же мне делать. Я злился на Саванну и на себя за то, что вляпался в эту историю. Но ведь Саванна права. Мне были нужны деньги, и она это знала. Я влез в фургон. Лицо у меня горело.

Саванна села рядом со мной, Рой — сзади. Пока мы не выехали с парковки, никто не сказал ни слова.

— Куда? — спросил я, когда мы выехали на шоссе.

— Направо, — сказал Рой. — И пока никуда не сворачивай.

— Давно ты этим занимаешься? — спросил я Саванну. Я все еще никак не мог остыть.

— Несколько лет. Ты спрашивал, откуда у меня в трейлере хорошие вещички и машина. Вот отсюда. А скоро я и трейлер оставлю. Быть может, поселюсь здесь, в Роли, и…

— Помолчи, Саванна! — рявкнул Рой.

— Что? — Она повернулась к нему.

— Ты слишком много болтаешь. Никому нет дела до твоих планов.

— Я не «никто». Я — ничтожество, которое вы наняли. Но почему меня? Вы могли бы сотни других найти на эти дела.

— Ты не ничтожество. — Саванна положила руку мне на плечо. Я так сильно стиснул зубы, что у меня заболела челюсть. — Ты теперь член команды, так что тебе не на что жаловаться. Мы работали с другим парнем, но он оплошал и…

— Заткнись, — повторил Рой.

— Да пошел ты!

Я вспомнил, Саванна говорила мне, что не может оставаться с Беллой каждый день, так как иногда она уезжает из города. Стало быть, это и были ее загородные прогулки. Ей нужны были деньги, вот она и взялась за детское питание.

— А что случилось с другим парнем?

— Он завалил дело. Ты ведь не завалишь? Поэтому тебе не о чем беспокоиться.

— Его поймали или что?

— С ним приключилось «или что», — засмеялась Саванна.

— Когда же ты заткнешься, Саванна? — заорал Рой.

И во что я ввязался? Ничто не стоило риска попасть в тюрьму или погибнуть.

— Я на это не пойду, — сказал я, ища поворот. — Я отвезу вас обратно на парковку.

— Да замолчи ты, — бросил Рой. Ему я явно надоел. — Ты мне не сказала, какое шило в заднице этот парень.

— Он забыл, в какой он безнадежной ситуации, — сказала Саванна, как будто меня тут не было.

— Я поворачиваю, — повторил я.

— Нет, — сказал Рой, и я почувствовал что-то холодное у щеки, пониже уха. В зеркало заднего вида я видел его лицо всего в нескольких дюймах от моего и в одну секунду понял, что он держит у моей головы ствол револьвера.

— Убери эту штуку подальше, — произнес я.

Страницы: «« « ... 56789101112 » »»