Штрих-кот Верт Алексей
Время тянулось медленно. Подводный отряд спецагентов, состоящий из командира-выпускника и недоучившегося техномага – или техномагессы? техномагини? в общем, половины Вареников, – нервничал.
Нервировал монстр, продолжавший смотреть одним полуприкрытым глазом так, что казалось, будто глядит прямо в лицо будущим жертвам, как бы они ни отворачивались. Нервировали замершие вдалеке тритоны, также не сводившие взгляд с нежданных пришельцев. Нервировало и молчание, нарушаемое лишь приглушенными звуками. Максим, как выяснилось, подобные звуки последний раз слышал еще в детстве, когда в ванне играл в «Подводную одиссею команды Кусто». Но тогда пространство вокруг было ограничено кафельными стенками, а теперь всюду, куда ни посмотри, – огромное дно, терявшееся в мутной воде, как в тумане.
Варя продолжала общаться с сестрой, но время шло и шло, а ничего не менялось. Максим, не любивший ждать, если только не было возможности подремать в это время, уже начинал изнывать от нетерпения. Начинало казаться, что попытка прорваться мимо монстра окажется куда полезнее – а главное, интереснее. А если ничего и не получится – что ж, по крайней мере все произойдет быстро!
Можно подумать, встреча с гремлинами так его ничему и не научила. К тому же, если собираешься прорываться, то делай это сразу, а если нет – изволь подготовить нормальный план!
Наконец Варя постучала Макса по руке, привлекая внимание. Затем провела по надписи пальцем и тут же быстро вывела кое-что на песчаном дне. Вода быстро стирала следы, так что получалось читать только по одной букве, но Максим довольно скоро к этому приспособился, так что уже со второй попытки понял, что пытается сказать девушка, – «Три варианта».
Представляю, как он скривился. Уже настроился действовать, а тут ему предлагали делать то, в чем Максим никогда не был силен, – решать загадки.
Тем не менее, несмотря на недовольство, он точно так же, как и Варя, вывел на песке: «Какие?»
«Похожие. М.б. послед. дейст-й».
Варя начала сокращать слова. Максим понимал, но не сразу. Было бы проще, если бы сестры могли общаться мысленно не только друг с другом, но еще и с кем-нибудь из окружающих. Максим вроде даже попробовал сосредоточиться и передать мысль об этом Варе, но кроме недоуменного взгляда девушки в ответ на его выпученные глаза ничего не дождался.
«Какие?» – еще раз вывел он.
«Подарок», – девушка указала на монстра.
Подозреваю, что Максим подумал, что это такая неудачная шутка. Затем решил, что над ним просто издеваются. А после порадовался, что вода вокруг мешала им разговаривать нормально. Иначе он бы уже разразился тирадой о том, что за бред несет Варя. Однако, как только первое недовольство схлынуло, он все же понял логику, как и я, в тот момент, когда разговаривал с Никой. Подарок, чтобы пройти, – почему бы и нет, в конце концов. Вот только что же подарить этакой громадине?
Макс критическим взором осмотрел все вокруг.
Ракушки разных размеров и цветов. Из них, конечно, можно попробовать сделать ожерелье или еще какое-нибудь украшение, но сомнительно, что монстру оно понадобится.
Камни в огромных количествах и размерах – он и сам их возьмет, если потребуется.
Подводная лодка-дельфин? Парочка глубинных бомб или нож в брюхо? Последнее Максим подарил бы с удовольствием, но вероятность того, что требуется именно это, была крайне мала. Кроме того, надпись выглядела древней. Тогда и бомб-то никаких не существовало.
Кстати о надписи…
Макс еще раз взглянул на рисунки, а затем его озарило (бывает с ним иногда, знаете ли). Приглядевшись, он заметил, что еще один из символов, помимо того, который про монстра, кое на что похож. Кое-что, что Макс видел здесь и совсем недавно. Вновь найдя взглядом этот предмет, командир, не объясняя своих действий – типичное для него поведение, – кинулся к подводной скале, высившейся неподалеку.
У ее основания, раскинувшись во все стороны, прижилась гигантская колония красных водорослей, скрепленная каким-то материалом в подобие большой кляксы. Макс не слишком сильно разбирался в ботанике, а тем более подводной, чтобы пытаться понять, как же так получилось. Ему хватило и того, что водоросль эта, имевшая округлый вид, была похожа на один из рисунков с пиктограмм морского народа.
Попробовав оторвать «кляксу», Максим обнаружил, что водоросль крепко держится за камень. Вытащив нож, он аккуратно отрезал низ растения. Стебель под лезвием крошился каменной крошкой, напоминавшей известняк, и в итоге Макс стал обладателем предмета, похожего на «гигантский красный морской лопух». Впрочем, главным в этой только что выдуманной формулировке было именно последнее слово.
Вернувшись к Варе, командир, по ее словам, гордо продемонстрировал добычу, однако девушка не выказала должного энтузиазма. Наоборот, в глазах ее Максим разобрал недоумение пополам с озабоченностью, как будто она всерьез раздумывала, нет ли где-нибудь рядом отделения подводной психиатрии. Такового, к счастью, не оказалось.
Макс тем временем положил растение перед пиктограммами, затем указал на одну из них, а после перевел палец на принесенное растение. Снова повернулся к Варе, опять наткнулся на удивленный взгляд и уже собрался было повторить, но тут наконец-то девушка поняла.
Она подплыла ближе к Максиму, изучила то, что он принес, а затем медленно кивнула и прижала ладонь к виску, передавая послание сестре. Может быть, советовалась с ней, а может быть, просто сообщала, что есть некая зацепка.
Макс же, несмотря на то, что сделал первый шаг к разгадке, по-прежнему не понимал, куда же это все их в итоге приведет.
В следующий час действо перед границей, защищавшей морской народ, напоминало сборы в отпуск или попытку подготовиться к очень важному мероприятию – в общем, ту самую ситуацию, когда человек не очень понимает, что в итоге ему понадобится, и, бродя по дому, собирает вещи одну за другой, чтобы затем вывалить их на пол перед чемоданом.
Вещи все как на подбор разные, каждая со своим предназначением, и если для некоторых понятны ситуации, когда же их необходимо использовать, то для многих это продолжает оставаться загадкой. Человек смотрит непонимающе, берет то одну, то другую, сортирует по разным кучкам. Затем окидывает взглядом эти кучки, внимательно изучает чемодан, прикидывая: влезет или нет? А после, вздохнув, разбрасывает эти кучи и начинает собирать новые, потому что вспомнил о каком-нибудь важном обстоятельстве или точно понял, что ни в какие ворота собранное не лезет, а уж в чемодан – тем более.
И если Максим с Варей в основном занимались тем, что пытались собрать все воедино, то далеко от них, в Триллиане, задерганный и усталый котенок вместе с не менее усталой девушкой строили предположения, что же еще может означать та или иная пиктограмма. И пересылали эти версии людям на морском дне, чтобы они осмотрелись вокруг и попробовали найти нечто похожее.
Естественно, что задерганный и усталый я был еще и потому, что очень хотелось оказаться там, на месте, и своими глазами увидеть все имеющееся, а не пользоваться «глухим телефоном». Так хотелось, что я на секунду даже пожелал стать какой-нибудь рыбой, чтобы спокойно и без проблем перемещаться в воде. Разумеется, после я очнулся и долго отфыркивался, как будто в той самой воде побывал, но все же отсутствие возможности что-либо предпринять меня ужасно злило.
«Сборы» наших подводников продолжались примерно час, пока наконец-то подводная «добыча» не оказалась разложенной прямо перед линией символов. Иным из них соответствовало сразу несколько предметов, потому что в их толковании наметились разночтения. Макс, которому собственная идея уже начала казаться глупостью, посмотрел на Варю, но по лицу девушки было понятно, что ее одолевают примерно такие же сомнения. Правда, ей приходилось даже тяжелее, ведь помимо своих она разделяла еще и сестринские.
Впрочем, наверняка куда больше девушка беспокоилась о том, что не может передать свои мысли Максиму, – сейчас было бы куда проще обменяться идеями, устроить быстрый мозговой штурм и набросать с десяток вариантов. С сестрой у них не очень-то получалось – они думали в одном направлении, а для штурма нужны разные точки зрения.
Варя продолжала размышлять над тремя толкованиями надписи, которые предложил я, и приходила к выводу, что, скорее всего, правильным должно быть одно из них – первое. Дар тому, кто стережет.
Но нельзя же просто так взять и принести эту гору хлама чудовищу и надеяться, что оно его примет. Сомнительно, что монстр клюнет на неупорядоченный морской салат, особенно с учетом наличия там камней и прочего мусора.
А тем временем Макс продолжал изучать валяющиеся на дне предметы. Они ему что-то отдаленно напоминали. Какой-то образ, который могли составить все вместе. Вот только какой?
«Что нам надо?» – вывел командир на песке и посмотрел на Варю. Девушка в ответ написала: «Подарок. Ему». И показала рукой на монстра.
Максим посмотрел на Варю. Затем на одноглазое чудовище. Затем на собранные предметы… потом еще раз на монстра и вновь на предметы… а после неожиданно даже для самого себя дернул рукой вверх.
Если бы вокруг не было воды, то сам жест получился бы куда внушительней, а кроме того можно было бы издать победный крик. В итоге же все выглядело так, словно Макса внезапно кто-то укусил или просто руку свело судорогой. По крайней мере Варя посмотрела на него сочувственно и со страхом. Увидь я это своими глазами, точно бы не удержался от смеха, хотя гениальное озарение действительно посетило Максима.
«Глаз, – написал он на песке. – Второй глаз».
Варя поначалу не поняла, но чем больше она смотрела на эту надпись, которую тут же заносило песком, словно само море пыталось стереть подсказку, как девушка начала проникаться этой идей.
Да! Именно глаз!
Она передала идею Макса сестре, дождалась, пока та расскажет мне, а после получила одобрение. Потратив уйму времени, пытаясь докопаться до истины, мы с Никой смогли родить только коллективное: «Ну, это мы еще не пробовали». Варя кивнула на невысказанный вопрос, который до сих пор стоял у Макса в глазах, и они принялись за дело.
Собирала подобие глаза Варя. С помощью техномагии она могла скреплять между собой элементы, потому что нести их, просто положив один на другой, было и глупо, и бесполезно. Собственно, я не удивлен, что Максиму подобная идея не пришла в голову, несмотря на все его «озарения». Для того чтобы видеть суть вещей, нужно иметь системный подход. А потому Макс наверняка подумал что-нибудь вроде: «Как же эту задачу решали остальные? Те, кто находил город Тритонов раньше? Магия или застывающий в воде клей?»
Думаю, о том, что происходило с людьми в том случае, если не было ни того, ни другого, Макс предпочитал не размышлять.
Кроме того, вскоре выяснилось, что есть дела и поважнее. Пока Варя собирала подобие глаза, командиру пришлось обороняться от множества мелких тварей, которые пытались растащить с таким трудом собранные ингредиенты.
Рыбешки, рачки, еще какие-то существа, похожие на угрей и даже скатов. Они появлялись вдруг, выныривая из небольших углублений в окружающих скалах или выкапываясь прямо из песка. Негодники деловито хватали первое, что попадалось им на глаза, и тащили в сторону. Макс их догонял, хотя это получалось с трудом, возвращал похищенное на место, а после обнаруживал, что уже новая рыбешка пытается утащить ту самую морскую травинку, которая наверняка окажется нужной.
Если бы Варя могла отвлечься, она бы объяснила, что это еще один вариант расшифровки надписи: «Нужно стеречь того, кто готовит». Однако девушка, в общем-то, не замечала того, что происходит. Она видела только тот самый «лопух», который Максим принес в самом начале. Его она решила сделать радужкой, а сейчас искала раковину, которую можно было бы превратить в зрачок.
Затем настал черед странных приспособлений, которых в обычном глазе нет, но в полуоткрытом глазе монстра их можно было различить. Варе даже на секунду показалось, что их и не должно быть, а тот глаз, который имеется, – это всего лишь такая же, как и у нее, магическая подделка. Может быть, тот, кто делал его, вообще не представлял, как выглядит глаз чудовища, и конструировал на свой страх и риск.
Тем не менее, раз у него получилось, то и Варя должна была попробовать.
Наконец все закончилось. Глаз, напоминавший нечто среднее между художественной инсталляцией модерниста и аппликацией первоклассника, лежал среди камней, чуть подрагивая от морского течения. И едва дело было сделано, как рыбешки и прочие морские обитатели исчезли, будто бы их и не было вовсе.
Последнее наверняка очень обрадовало Макса. Конечно, гоняться за ними было не в пример легче, чем за гремлинами, но командир, должно быть, ощущал себя хуже, чем если бы сделал марш-бросок с полной выкладкой. Не удивлюсь, если ему удалось даже вспотеть в воде.
Подхватив с разных сторон «глаз», подводники двинулись к чудовищу. Наблюдатели из морского народа смотрели за ними, ничего не предпринимая, хотя сам монстр несколько забеспокоился.
Его гигантские щупальца пришли в движение. Они шевельнулись лишь слегка, но этого хватило, чтобы взбаламутить воду, образовать завихрения водных потоков и сделать так, что Максим с Варей едва не разорвали свою ношу пополам. Тем не менее, в последний момент им удалось оставить «глаз» в целости.
Но легкие сомнения в безопасности предприятия начали усиливаться: они продвигались ближе к монстру, а тот и не думал успокаиваться. Щупальца уже не просто чуть двигались. Они начали закручиваться и тянуться к спецагентам.
А самое страшное началось в тот момент, когда чудовище обратило на них свой взгляд.
«Вас нужно подготовить к тому, кто стережет», – говорилось в послании, но мне даже сейчас не совсем ясно, как можно было подготовиться к тому, что последовало дальше.
На Макса с Варей налетел вихрь эмоций. Понятных и объяснимых, вроде боли, страдания, одиночества и прочих горестей, но в то же время эти эмоции были усилены в несколько раз. Они поглощали, атаковали, заставляли переживать себя снова и снова. Казалось, что ты исчезаешь, и вместо тебя уже кто-то другой – невообразимо старый и усталый.
Варе доставалось больше, чем Максиму, потому что способности техномагов делали ее восприимчивей к происходящему. Она бы, наверное, не справилась и «выгорела» внутренне, если бы не Ника, которая, благодаря существующей между сестрами связи, перетянула на себя часть влияния монстра.
И этого хватило, чтобы отправить тому короткое и понятное послание. Выстрелить сжатой мыслью, которая содержала лишь три слова: «Мы хотим помочь».
И все остановилось.
Максим пришел в себя у самой морды гигантского монстра. Щупальца того обвисли, словно перед ними был труп, но глаз продолжал внимательно смотреть за происходящим. В нем больше не было той силы, которая едва не смела Макса и Варю совсем недавно. Скорее, во взгляде чудовища можно было прочесть ожидание. «Если он такое сотворил половиной глаза, то что он способен учинить, когда будет полтора?» – так звучал вопрос, который наверняка пришел Максиму в голову. И, думаю, командиру не очень хотелось услышать правильный ответ.
Но было и то, что могло искренне порадовать Макса, да и заодно всех нас. Пока он находился с Варей в царстве эмоций чудовища, они так и не отпустили свой дар, не порвали и не повредили. А если присмотреться вблизи к монстру, то становилось понятно, что оставшийся глаз на его морде тоже был искусственным, очень похожим на тот, что сделали подводники, вот только кто-то или что-то оторвало половину, отчего и возникало ощущение, что глаз полуприкрыт.
И все-таки, несмотря на одолевшие их сомнения, Максим с Варей подплыли еще ближе и приложили дар к шкуре монстра. Я представлял, что понадобится как-то подарок прикрепить, но едва тот прикоснулся к чудовищу, последовала вспышка красного цвета, и глаз тут же прирос. Монстр издал низкий утробный звук, который, однако, был не устрашающим, а скорее торжествующим. В ответ чудовище отправило Максу с Варей еще одну эмоцию – благодарность.
Ну, это-то, конечно, было хорошо, вот только мы все – пусть кто-то и дистанционно – так увлеклись этой странной «сборкой», что позабыли про наблюдателей.
Между тем представители морского народа уже плыли к нашим подводникам. На бесстрастных лицах тритонов невозможно было прочитать эмоции, но то, что у них в руках не было оружия, позволяло верить в лучшее.
Подплыв, один из тритонов кивнул, затем махнул рукой в сторону и отплыл чуть подальше – в том направлении располагался большой вход в морские пещеры. Без всяких сомнений, это было приглашение.
Разумеется, нельзя было исключать ловушки. И конечно, нельзя было гарантировать, что даже если сейчас все хорошо, то Макс с Варей смогут выбраться живыми. Но отказываться после того, что случилось, было глупо и даже попросту обидно, как если бы ты долго и усиленно готовился ответить на еще не заданный вопрос, а когда он прозвучал, то малодушно сбежал, потому что не уверен, что ответ правильный. Однако ребята плыли затем, чтобы поговорить, к тому же им не предлагали сдать оружие или еще что-нибудь в таком духе. Поэтому, пока Максим еще размышлял, Варя для себя уже все решила и двинулась за тритонами, так что командиру пришлось догонять.
Они преодолели небольшое пространство, которое отделяло их от входа в пещеру, и вскоре оказались внутри. Здесь не было темноты, хотя освещение было устроено весьма странно. Я бы даже сказал – абсолютно иррационально! Светящиеся рыбы, словно огромные подводные светлячки, плавали по огромным залам, сбившись в небольшие группы. Они не боялись тритонов, да и появившиеся спецагенты не заставили их спешно скрыться. Однако из-за того, что рыбины перемещались, как хотели, морская пещера была освещена очень неравномерно.
Тем не менее кое-что удалось разглядеть, и местами это было настолько прекрасно, что подводники даже поразились, как морской народ сумел сотворить эти предметы и рисунки…. Удивительные картины украшали стены пещеры: они изображали того монстра, которого спецагенты видели недавно, на них можно было увидеть сцены морской охоты или мирного быта, праздники и ритуальные танцы.
Но самым интересным был материал рисунков: стены покрывал мох, раскрашенный в разные цвета. А может быть, учитывая, что любую краску вода рано или поздно вымоет, картины изначально создавались так – сажали нужный мох в нужном месте.
«Да уж, как-то не очень подходит к образу кровожадных дикарей», – подумал Максим. К тому времени они с Варей в сопровождении тритонов уже подплывали к гигантскому ложу, на котором лежал некто очень старый и дряхлый. Судя по тому уважению, которое ему оказывали остальные, это был вождь или жрец.
И когда ребята оказались возле ложа, он заговорил.
Это был странный разговор, во многом напоминавший то, что Максим с Варей пережили чуть ранее, – скорее эмоции, чем настоящие слова. Однако в этот раз они не были настолько сильны, чтобы «бить»: просто проникали в голову, принося с собой ощущения и рождая картины в сознании. Общаться подобным образом было трудно, но спустя какое-то время Максим с Варей приспособились и даже научились облекать эти эмоции в некое подобие слов.
«Кто вы, пришельцы, которые помогли нашему стражнику?» – спрашивал старик, и одновременно с этим вопросом они ощущали благодарность за сделанное и настороженность от того, что они не остановились и не повернули назад, столкнувшись с чудовищем и загадкой.
Но когда Варя, как могла, передала, что они пришли из подземного города, настроение вождя и остальных собравшихся изменилось: они заволновались, их рыбьи хвосты принялись резко дергаться. Так лошадь роет копытом землю, от нетерпения и недовольства.
«Мы знаем про этот город. Он приносит зло. Там погибли наши братья, которые собрались отомстить», – вот что примерно ответил старик. Атмосфера вокруг сгустилась, и, казалось, совсем скоро должна была разгореться новая драка. Я почти ясно могу представить себе, как Макс прикинул соотношение сил, постарался запомнить расположение противников вокруг себя, как он поразмышлял, стоит ли пользоваться бомбой, или их с Варей накроет вместе с остальными. Наверняка рука командира потянулась к ножу, а у Вари ладони засветились синеватым свечением.
В этот момент старик приподнялся на своем ложе…
Он вставал долго и медленно, а когда поднялся, его послание содержало искреннее недоумение и боль. Он говорил: «Мы сожалеем, что так произошло. Те, кто ушли, – уже поплатились за свою дерзость». Он недоумевал: «Неужели вы хотите, чтобы кровь пролилась вновь? Неужели желаете, чтобы кто-то опять страдал?» Он обещал: «Если нас оставят в покое, то и мы оставим в покое людей. Нам лишь необходимо, чтобы наши земли никто не трогал и не превращал священные рощи в безжизненные пространства».
Последнее, как мы позже решили, относилось к той зараженной поляне на пути к подводному городу. И я готов признать: вполне справедливо, когда за подобным надругательством следует месть.
По словам Максима, до того момента он не особо задумывался и переживал относительно того, что же произошло в тот момент, когда командир спасал Триллиан от затопления, но после слов старейшины тритонов ему стало противно и грустно. Да, Макс защищал тех, кто был ему ближе, но все-таки при этом отнял чужую жизнь. В академии их учили, что первый раз, когда произойдет что-то подобное, окажется самым трудным: велик риск полностью разочароваться в том, что ты делаешь. Есть вероятность, что ты взвалишь на себя всю ответственность и начнешь сомневаться в себе, а значит – окажешься не готов, когда в следующий раз от твоей силы и реакции будет зависеть многое, если не все.
По счастью, инструкторы, которые предупреждали о подобном, сами же и подсказали способ, как можно избавиться от этого чувства вины.
Необходимо всего лишь проследить всю цепочку событий, постараться понять, что же произошло и благодаря чему, а после определить две вещи – был ты лично виновен в том, как в конечном итоге все повернулось? А если бы ситуация сложилась точно так же и в тех же условиях – поступил бы иначе?
Ответ Максима на первый вопрос был: «Нет, не виновен», а на второй «Не знаю, но, скорее всего, ничего бы не изменилось».
Предполагалось, разумеется, что оба ответа будут твердые и без малейшего чувства неопределенности, но в данный момент командир решил остановиться на этом. Пока Максим предавался самобичеванию, как он любит это делать, Варя спросила старейшину про гремлинов и акул. Старик удивился, и точно таким же удивленным оказался и его ответ: он не представляет и никогда не слышал о подобных созданиях. До него доходили слухи о странных существах, но он никогда не видел акул, которые бы действовали столь слаженно. Морской народ не имеет дело с техникой и постарается и впредь его не иметь, поскольку видит, как она извращает природу.
Жаль, что меня там не было, а то я бы обязательно постарался объяснить старикану, что техника не отвечает за тех, кто ее использует. Это все равно что обвинять гаечный ключ в том, что он упал кому-то на ногу. Инструмент всегда покорен чужой воле и не имеет своей! Что же касается самого сообщения, оно лишь подтвердило те догадки, которые у нас возникли после встречи с акулами. Морской народ, так же как гремлины и подводные хищники, тоже был всего лишь инструментом в чьих-то руках. А сам злодей, или даже несколько злодеев, скрывались в Триллиане, на самом виду, чтобы внимательно следить за драмой, которую он или они «срежиссировали», внося исправления по необходимости.
Можно, конечно, было и не отправляться в такую даль за подобным ответом, но с другой стороны, следовало проверить и исключить все варианты, чтобы окончательно расставить точки над «и». По крайней мере, теперь можно было некоторое время не опасаться морского народа, если их опять кто-нибудь не спровоцирует.
Как я понял со слов Вари, лучше разбиравшейся во всем, что связано с магией, тот способ, которым они общались с вождем, не позволял лгать – неискренность легко раскрывалась. Что ж, теперь им оставалось вернуться самим и придать подводной лодке первоначальный облик.
Глава 11
Пока Максим с Варей возвращались в Триллиан, мы с Никой пытались систематизировать информацию.
Во-первых, речь шла не просто об усмирении гремлинов или о морском народце, а скорее о большом заговоре, цель которого – разрушить Триллиан. Или по крайней мере не дать его достроить в срок.
Во-вторых, заговорщик не хотел, чтобы его действия выглядели как диверсия, – наверное, хотел избежать расследования. Враг (или враги) стремился создать впечатление, словно сама природа против строительства города: мелкие неурядицы здесь, случайности там, нападение это, опять же. Все это затягивало стройку, когда все поверили, что обязательно успеют в срок и остается всего лишь совсем чуть-чуть.
Ну и в-третьих – что бы наш диверсант ни задумал, он должен был в ближайшее время что-то предпринять, потому что город вот-вот будет избавлен от последствий недавней катастрофы. Возможно, прямо сейчас заговорщик разрабатывает – или даже осуществляет! – новый коварный план.
Все это означало, что времени остается все меньше и меньше, а сделать надо все больше и больше.
– Ну хорошо, – сказала Ника, когда мы пришли к подобному выводу. – Давай думать, кто же у нас может быть этим злодеем.
– Да кто угодно, – хмыкнул я. – Какой-нибудь ученый из тех, кто остался, мы же не со всеми перезнакомились. Или кто-то замаскированный под простого рабочего. Может быть, мы даже вообще не встречали его за то время, пока пробыли в городе, или видели всего лишь мельком.
– Но я все-таки чувствую, что мы обязательно должны были его увидеть. Подумай сам – он ведь наверняка заинтересовался нами. Комиссия по какой-то там аквариумистике неожиданно прибывает в город почти перед самым концом строительства. Кто поручится, что мы те, за кого себя выдаем?
– А мы не те…
– Боюсь, что это он уже давно понял, – Ника вздохнула. – Как бы ни была хороша наша маскировка, но у человека, который столько всего натворил и до сих пор не попался, нюх на таких, как мы. Он ведь тоже выдает себя за того, кем не является.
Я подумал, что в этих словах определенно есть дельные мысли. Мне тоже казалось, что скорее всего мы знаем того, кто задумал и осуществил затопление Триллиана. Несмотря на мысли о том, что подобный человек может оказаться кем угодно, гораздо проще ему действовать, если его все знают. А еще лучше, если у него есть власть и положение, чтобы попадать куда угодно и делать то, что захочется. А таких людей, надо сказать, в Триллиане было не так уж много.
– Может быть, это архитектор? – предположил я. – У него есть все, чтобы разрушить город. Только не ясно, зачем ему это.
– Вряд ли это Валерий Валерьевич – как я поняла, город ему очень дорог, он столько сил вложил в него.
– А если его хотят использовать не так, как надо? Помнишь, он говорил, что за всеми этими учеными нужен глаз да глаз. Что, если он хотел бы создать здесь не курорт или учебный кампус, а вполне себе нормальный город? Или вообще хотел его построить по другому плану или в другом месте, а ему сказали – именно здесь? И когда с городом случится беда, он выйдет и гордо скажет: «Я же говорил!» Как тебе такая версия?
Ника покачала головой, хотя в том, о чем говорил я, было много разумного. Должно быть, девушке не верилось, что Валерий Валерьевич взялся бы за подобное. Да и я готов был признать, что уж архитектору-то совсем не обязательно было обращаться к тритонам или гремлинам, у него гораздо больше возможностей провернуть заговор иначе – изнутри.
– А что, если это Влад? – предположила Ника. – Он постоянно суровый и напряженный, да и хмурится вечно. Может быть, Влад обиделся на отца и хочет ему досадить, погубив дело всей его жизни. Как тебе такое?
– Это тоже может быть. Правда, мне кажется, что он так переживает, потому что на нем столько ответственности. Если отец его – архитектор, то сам Влад – администратор, ему надо столько всего предусмотреть, изучить и прочее, тут уж постоянно напрягаешься. Максим вон тоже напряженный, когда хочет, чтобы мы действовали так, как он говорит.
Я на секунду задумался – а что, если один из нас, да вот тот же самый Макс, и есть тот, кто хочет разрушить город? Может быть, он узнал про Базу и подстроил, чтобы его отправили на это задание? Предположение казалось невероятным, но вполне могло быть реальностью. Сестры все-таки выглядели не такими явными кандидатками на роль злодеев, но и этого не стоило исключать…
«Да что со мной такое?! – пришло мне в голову. – Уже совсем умом двинулся и ищу блох там, где их нет!»
– Еще капитан лодки, – торопливо сказал я, чтобы избавиться от этих дурацких мыслей. – Он запросто мог что-нибудь устроить: гремлинов в город привезти, из своей лодки бочки поскидывать, акул запрограммировать, чтобы они его лодку нашли и напали. К тому же он вообще очень странный.
– Странный, да, – Ника кивнула. – Вот только он прямо на виду. Слишком подозрительный, а это тоже кажется странным. Я бы при такой логике на Варфоломея поставила – он вечно оказывается где-то неподалеку. Вот недавно подслушивал тут у нас или еще чем занимался. Да и Влад с архитектором его постоянно третируют, мог же он устроить им гадость, чтобы отомстить.
Мне эта версия показалась совсем смешной. «Убийца – садовник!» – ну что привязались к этому стереотипу, в самом деле? Такое могло быть лет сто назад, но сейчас уж слишком сомнительно.
Тем не менее, совсем это предположение не стоило исключать.
– Тогда так, – сказал я. – Сорок процентов, что это сделал капитан, тридцать, что Влад, двадцать, что садовник, и десять, что архитектор. Исходя из этого, можно и понять, с кого стоит начать проверку.
– Я бы поменяла Влада и садовника местами.
– Ну, тогда пусть у них будет по двадцать пять процентов. К тому же, все это может быть подстроено, чтобы создать ощущение, будто злодей всего лишь один. И на самом деле те же Влад и садовник могут действовать вместе. Или садовник и капитан. Или еще какая-нибудь комбинация…
– Твоя правда, – Ника погладила меня и почесала за ушком. – Ну, что могли – мы придумали. Осталось дождаться остальных, чтобы изучить ту штуку, которая была в акуле, и окончательно решить, что делать дальше.
Я в ответ хотел кивнуть, но поскольку девушка продолжала чесать за ушком, то лишь промурчал от удовольствия, а затем, подумав, упал на бок и вытянулся – все-таки меня так давно никто нормально не гладил!.
Варе все-таки удалось вернуть подводной лодке первоначальное состояние. Это отняло у девушки остатки сил, а потому последнюю часть пути до Триллиана она провела лежа в кают-компании, завернувшись в теплый плед, который по счастливой случайности обнаружился там. Под ним наверняка любил отдыхать капитан, потому что от ткани пахло махоркой, морем и немного потом, но Варю это не очень волновало.
Максим же, помимо того что управлял лодкой, должен был придумать, что скажет остальным. Не нам с Никой – какие тут могли быть секреты! Необходимо было подготовить версии для Валерия Валерьевича и для остальных. Архитектору стоило поведать, что встреча с тритонами состоялась и что следует расчистить дно там, где земля заражена. Конечно, сразу следы загрязнения убрать не удастся, но такая попытка наверняка будет засчитана морским народом за шаг к примирению.
А вот что касается остальных – здесь лучше было не мудрствовать, а просто сказать, что на какое-то время связь вышла из строя, но после ее удалось починить. Еще, наверное, чуть сбилась навигация, а потому они заплыли куда-то не туда. В общем, произошло ЧП, но они справились.
Нормальная версия, нужно только придерживаться ее и не сболтнуть лишнего. Уж на это-то Максима с Варей должно было хватить. Справедливости ради – в первую очередь я переживал из-за командира.
Шанс проверить, достоверной ли получилась версия, представился им совсем скоро. Едва Максим запросил разрешение на вход в док, как диспетчер разразился приветственными криками, которые перемежал проклятиями в адрес новичков, заставивших его поволноваться. Макс как мог объяснил, что произошло, но даже мне, хотя я прослушивал переговоры, было трудно сказать: поверили ему или нет.
Впрочем, в доке их все равно встречали так, словно они отсутствовали на экране радаров не несколько часов, а пару-тройку дней, а то и недель: были и скупые мужские слезы, и торжественные «Гип-гип!». Капитан расчувствовался и обнял Макса, а после и Варю, едва не раздавив еще окончательно не пришедшую в себя девушку в крепких объятиях. Влад же подошел ближе и долго и внимательно изучал их.
Максим, разумеется, запоздало понял, что забыл спрятать один из ножей. Тот, который с движущимся лезвием. Он так хорошо и удобно был приторочен к поясу, что в спешке, скидывая все выданные гаджеты, Макс про него позабыл. Довольно беспечное поведение для выпускника военной академии, не находите?
Впрочем, я бурчал зря, про нож Влад ничего не сказал. Только ободряюще похлопал по плечу, а затем обратился к остальным:
– У вас работы, что ли, нет никакой? Ребята вернулись целыми, все в этом убедились. Сейчас им нужно отдохнуть. А вас всех ждет восстановление города, Триллиан сам по себе не станет прежним.
Сопроводив фразу холодным взглядом, Влад добился того, что уже через пять минут в доке остались только Макс с Варей, он сам и капитан, который, протиснувшись бочком, ушел исследовать лодку, проверяя, что же там вышло из строя и потом починилось.
– Спасибо, – сказал Максим. – Нам и в самом деле не помешает отдохнуть.
– Два часа, – ответил Влад. – А после вас ждет на доклад Валерий Валерьевич. Да и я, если позволите, парой слов бы перекинулся.
Судя по лицу Вари, ей нужно было отдыхать куда больше, чем пара часов.
– Можешь и один зайти, – понял состояние девушки Влад. – Не думаю, что ваши версии происходящего разнятся. – Макс в ответ кивнул, а я задумался, не было ли в последней фразе скрытого намека. Уж не подразумевал ли тем самым Влад что-нибудь вроде: «Вы уже наверняка договорились, какую ложь нам предложить, так что какая разница, от кого я ее услышу?» И все же подозрения Влада отнюдь не делали его автоматически главным злодеем. Может же человек, на котором лежит большая ответственность, подозревать, что за его спиной происходит нечто такое, что ему нисколько не понравится?
А тем временем не за спиной, а прямо перед уставшими мореплавателями появилась Ника со мной на руках. Я сопел и деловито поглядывал по сторонам, не забывая щуриться, когда девушка меня гладила. В сущности, мне даже не приходилось в тот момент изображать из себя обычного котенка – я на самом деле получал удовольствие от происходящего.
– Мы решили посмотреть, куда кто потом пойдет. И кто вообще придет, – ответила Ника на невысказанный вопрос Максима. – Именно поэтому и опоздали.
Под глазами девушки пролегали черные круги, как будто она не спала уже суток двое, не меньше. Из-за особой связи, существовавшей между сестрами, Нике пришлось испытать кое-что из того, что выпало на долю Вари. И, должен вам сказать, если бы все выпало на нее одну, то она бы и не выдержала. Я раньше воспринимал колдовство как некий приятный бонус: сначала нужны какие-то ритуалы, особые умения или способности, но после ты начинаешь просто брать из бездонного волшебного колодца, и, собственно говоря, твои результаты ограничены только твоими же возможностями.
Но бесплатного сыра не оказалось и в этой мышеловке. Нельзя сказать, что я расстроился, скорее даже порадовался слегка, что не все так просто, как казалось раньше, и можно не так сильно переживать, что ничуть не умеешь обращаться с магией. Ну или вообще не переживать.
– Варе нужно отдохнуть, – сказал Максим. – Предлагаю вернуться к себе и там обсудить то, что удалось узнать.
В это время я, все еще деловито принюхивающийся, зашипел и приложил лапу к пасти, призывая остальных молчать. Ловко прыгнув прямо с рук Ники на Макса, цепляясь за одежду, спустился к карману командира и вытащил оттуда небольшой, размером не больше нескольких миллиметров, плоский кружок. Это не могло быть ничем иным, кроме как «жучком».
Еще раз призвав остальных к молчанию, я опустил кружок обратно в карман, а затем перебрался на плечо Максима.
«Хорошо, что сам к этому времени не заговорил, – подумал я. – Да и остальные вроде бы ничего такого не сказали. Но все равно, Ника проговорилась, что мы выжидали, а Макс предложил обсудить… черт возьми! Мы, кажется, чересчур поверили, что вокруг все мирные и спокойные».
Я вспомнил, как капитан обнял Максима перед тем, как отправиться на лодку. Он подкинул?.. Однако и остальные находились неподалеку, а Максим почти не следил за тем, кто что делает, так что в действительности жучок мог подбросить кто угодно.
«Да уж, хороши спецагенты», – досадовал я, когда мы все вместе двинулись к бунгало.
Мы с Никой остались с Варей, а Макса отправили к себе, где он должен был переодеться и загрузить комбинезон в стиральную машину, включив самый тщательный режим стирки. Интересно было, насколько окажется крепким чужой жучок, но что-то подсказывало, что где-нибудь на отжиме, на тысяче оборотов, он сломается.
Макс, правда, пошел еще дальше и, повинуясь внезапному порыву, собрал и свои, и мои вещи. Впрочем, после я понял, что он поступил весьма логично. Ситуация становилась напряженной, а значит – следовало держаться всем вместе.
Когда Максим с сумками пришел в бунгало сестер, прошел уже час из двух, отмеренных Владом. Варя лежала, завернувшись в одеяло, как совсем недавно в плед. Рядом с ней развалился я, а Ника сидела чуть поодаль, на краю кровати.
– Пришел герой, – прокомментировала она.
– Глазособиратель, – отозвалась Варя.
– Но ведь ты же его склеивала!
– А собирал Макс. И еще акулу вспарывал.
– Прямо ножом?
– Конечно-конечно…
– Мдам, – протянул Максим. – А я что-то уже начал привыкать, что с вами можно общаться нормально, без всех этих штучек.
– С нами можно! Общайся сколько влезет.
– И без каких штучек? Расскажи, а!
Переглянувшись, сестры захихикали. Устало, больше от нервного напряжения, чем оттого, что им в самом деле было смешно, но тем не менее этот смех заставил и самого Макса улыбнуться. Я думаю, что командир, как и я, уже давно догадывался, что все эти их разговоры, все это беспредельное веселье – это всего лишь маска, чтобы дурачить других. Вареникам нравится казаться беззаботными, так пусть кажутся – их право. В конце концов, Максу вон нравится командовать, а мне изобретать. Вот мы тем и занимаемся – командуем и изобретаем.
После, посерьезнев, мы вновь пересказали друг другу свои приключения. Я заверил, что никакой прослушки нет, а потому говорить можно откровенно и называть вещи своими именами.
Когда с пересказами было закончено, Ника поведала про подозреваемых, которых мы определили с ней.
– Но могут быть и другие, – добавила она. – Кто-нибудь из тех, кто вас сегодня встречал.
– Или не встречал, – вставила Варя. – Чтобы не показываться на глаза.
– Да кто угодно может быть, – Макс зевнул. – Но я бы вот все-таки сосредоточился на Владе и капитане. Кто-то из них, я почти уверен, подкинул мне этот жучок. Надеюсь только, что он сделал это после, а не до нашего путешествия.
– После-после, – заверил я. – Я проверял, а когда вы вернулись, прибор вконтачил – прослушка! Вот этот прибор…
Я подергал лапкой за небольшую бусинку, которая с недавних пор появилась у меня на шее вместе с проволочным тонким ошейником. Сейчас у нее был бледный розовый цвет, но еще совсем недавно бусина была красной.
– В любом случае, – сказал Макс, – мне скоро идти на доклад к Валерию Валерьевичу, а затем еще и к Владу. Так что я могу проверить тех двоих.
– А я схожу к Варфоломею, – сказала Ника. – Спрошу, что там с нашим кустом, который он так долго подстригал.
– Значит, я к капитану?
– Ты плавала на его лодке! Ты заворачивалась в его плед! Вы почти братья!
– Если он брат мне, то и тебе тоже, разве не понимаешь?
– Ой, нет, – Ника притворно округлила глаза. – Пусть уж лучше вон Максим моим братом будет. Или Яшка.
– Яшка будет не братом, а разбирать прибор, который достали из акулы. Или вы его потеряли?
Я ворчал, но перспектива стать братом Вареников меня радовала, несмотря на всю свою нелепость. Вряд ли у нас получилось бы стать даже кровными братьями, ну а с родными или двоюродными ситуация была еще хуже. Разве что назваными.
Макс вытащил из рюкзака тот самый приборчик с иголками, похожий на морского ежа, и катнул его мне. Я принялся возиться с ним, накрыв собой. Со стороны – ни дать, ни взять, котик играет, на самом же деле, придерживая шар одной парой лап, двумя другими я, выпустив коготки, настойчиво искал сочленения, которые можно было бы отомкнуть, и шурупчики, чтобы их открутить.
– Только ты осторожно, – посоветовала Варя слабым голосом. – А то тоже станешь, как та акула, только не большим и зубастым, а на нас начнешь кидаться.
Я в ответ только лишь фыркнул: ишь, издеваются!
Разговор с Валерием Валерьевичем у Макса сложился странно. Архитектор отнесся к сообщению о том, что удалось договориться с нападавшими, буднично и спокойно, словно нисколько в этом не сомневался.
– Да-да, – сказал он рассеянно. – Я очень рад, что все получилось. Впрочем, это… ну да ладно.
– Что ладно? – переспросил Макс.
– Гладко у вас все получается: нападают на нас – вы тут как тут; надо договориться с кем-нибудь – и снова вы. Да и странные происшествия в лабораториях и с техникой прекратились почти сразу, как только вы у нас появились. Я, конечно, допускал, что такой большой проект не останется без внимания там, – архитектор показал рукой куда-то наверх. – Но должен признать, что вы не очень-то похожи на них.
– На кого это на них? Вы за кого меня принимаете?
– За руководителя комиссии аквариумистов, – Валерий Валерьевич заговорщицки подмигнул Максиму и хихикнул. – Самой необходимой комиссии в подводном городе, построенном по специальному проекту с использованием новейших технологий. Аквариумисты же знают в этом толк.
Он снова хихикнул и выжидательно посмотрел на Макса. Архитектор принимал его за кого-то другого, это было ясно даже командиру. Судя по всему, за представителя спецслужб, которого прислали для контроля над проектом. Конечно, это было весьма близко к истине, но до конца оставалось непонятным, что же все эти догадки сулят. Учитывая, что Валерий Валерьевич входил в круг подозреваемых, вполне возможно, что после этой догадки он мог избавиться от назойливых контролеров или услать куда-нибудь подальше – например, договариваться с морским народом. Неплохой способ избавиться, а заодно проверить, действительно ли мы те, за кого себя выдаем.
– Ну, идите-идите, – кивнул Валерий Валерьевич. – Не буду вам мешать. Знаю-знаю, дел очень много. Да и у нас – восстанавливать, готовиться к открытию… Идите. А с этим зараженным пятном я скажу, чтобы разобрались. Ума не приложу, откуда оно появилось, мы обследовали территорию вокруг на несколько километров перед строительством, и ничего такого не было, да и взяться ему неоткуда.
Он всплеснул руками, постучал пальцами по подбородку и, кажется, углубился в собственные мысли.
Максим пожал плечами, встал и двинулся к выходу. Он абсолютно не понимал, чего ждать дальше, а тут еще командиру предстоял разговор с Владом. Наверняка такой же странный и сложный, так что Макс обязательно должен был запутаться во всех этих перипетиях, чужой логики и необходимости держать в голове несколько версий событий сразу.
Нет, решительно нет! Работа с интригами – это не для нашего Макса. Я умею делать выводы, анализировать и изучать. Вареники прекрасно чувствуют настроения людей и могут догадываться об их тайных мыслях. А Максиму бы чего-нибудь попроще – чтоб нужно было действовать инстинктивно и рефлекторно, это у него получается гораздо лучше.
Тем не менее, на передовой был именно Максим. Влад, который, как оказалось, поджидал практически за дверью, уже направлялся к командиру, как всегда с хмурым и задумчивым лицом, словно вместо сметаны ему подсунули банку с белой краской.
– Ну что, – сказал Влад, – поговорили?
– Да-а, – протянул Максим, разумно – в кои-то веки! – решив ограничиться полунамеками. – Вполне себе. Все обсудили.
– И что делать думаешь?
– Не знаю, – Макс пожал плечами и улыбнулся. – Все-таки выспаться и отдохнуть не помешает. А там, может, и займемся чем-нибудь, если потребуется.
Влад внимательно посмотрел на Максима. Оценивающий взгляд обежал фигуру командира, и ученый вновь излучал холодность, приправленную нотками фальшивого дружелюбия. Фальшь, как позже выяснилось, чувствовалась особенно остро, потому что, несмотря на усталость, разговор с Валерием Валерьевичем взбодрил Макса, поэтому его инстинкты и рефлексы обострились до предела.
– Хорошо, – в ответ кивнул Влад. – Отдохните, да.
Он посторонился, давая Максиму пройти, а затем, когда командир уже прошагал метров десять, окликнул его:
– А где ножички такие, как у тебя, делают?
– Да так, – Макс замялся, словесные импровизации удавались ему еще хуже, чем попытки поймать гремлинов. – Есть один умелец. Если хочешь – дам адрес, когда уезжать буду.
– Будь так добр.
Максим кивнул, сделал еще пару шагов и, заслышав треск хрустнувшей справа ветки, дернулся в сторону, перекатился по земле и, вскочив на четвереньки, огляделся. Вокруг сначала было тихо, а затем с противоположной стороны послышался тихий хлопок.
Что-то ударило командира в шею, он резко дернул рукой, нашарил крохотную иголку, застрявшую в коже, и после, уже теряя сознание, понял, что первый хруст был всего лишь проверкой его реакции на неожиданный шум. Получалось, что как раз рефлексы – опасность, нужно немедленно уйти с зоны обстрела – его и подвели, хотя, казалось бы, именно это он и умел лучше всего!
Падая и чувствуя, как тело постепенно немеет, Максим постарался оглянуться и увидеть, что делает в это время Влад, однако того за спиной не оказалось…
Почти в то же время Варя, как мы и договорились, беседовала с капитаном в рубке подводной лодки. Как раз сейчас она закончила рассказывать, как именно ей удалось починить подводную лодку. Я в той истории выступил консультантом, постаравшись придумать все так, чтобы это не вызывало подозрений. Впрочем, как выяснилось позже, я не все учел – данных мне предоставили недостаточно.
– Как-как вы это сделали? – капитан был настолько удивлен, что его можно было запросто использовать для иллюстрации того, как могут работать мимические мышцы.
Варя, сидевшая напротив, с кружкой чая в руках, не смогла сдержаться и фыркнула. К несчастью, именно в этот самый момент она надумала отпить чай, так что «фырк» привел к тому, что капитан, стол да и сама она оказались забрызганы пахучей сладкой жидкостью. Девушка отставила кружку в сторону, вскочила, принялась извиняться, но капитан уже, достав рулон бумажных полотенец, принялся все вытирать.
– Не извиняйся, – сказал он, улыбнувшись. – Но все-таки как вы это сделали?
– Да ничего особенно сложного, – Варя пожала плечами. – Приходится же порой всякие насосы чинить, ну, аквариумные, там, и эта, аэрация кислорода, опять же.
– Но металл! – капитан покачал головой. – Металл же как новенький! А там трещины были. Что я, свой корабль не знаю, что ли? Знаю, конечно! И откуда там трещины появились – тоже знаю! Если бы не остальное, то… я бы даже подумал, что это совсем другая лодка, не та, на которой вы уплывали!
Читать бесплатно другие книги:
