200 мифов народов мира Пернатьев Юрий
Вооружившись копьями и боевыми топорами воггара, Байаме пустился вслед за крокодилами. Вскоре он достиг глубокого водоема, где подземный канал источника Куриджил соединялся с рекой Нарран, и увидел то, чего раньше никогда не случалось: глубокий водоем высох!
Байаме сказал себе:
– Они осушили водоемы, забрав с собой воду. Я пойду напрямик, от одного большого водоема к другому, и смогу опередить Курриа.
Байаме быстро пошел, сокращая расстояние от одного большого водоема к другому, и его след до сих пор отмечен покрытыми галькой хребтами, простирающимися вдоль реки Нарран.
Вскоре он достиг конца реки, где водоем уже был слегка влажным. Тогда он понял, что враги его близко. Незаметно Байаме опередил Курриа и спрятался за священным деревом зил.
Приблизившись к дереву, Курриа замерли на месте. Изо всей силы бросил Байаме копья, ранив обоих чудовищ. Завыли крокодилы от боли, бешено забили хвостами, выбивая в земле огромные углубления, которые заполнялись водой. Опасаясь, что они могут снова ускользнуть, Байаме вытащил их из воды и прикончил топором воггара. С тех пор река Нарран, разливаясь, затопляет углубления, которые, извиваясь от боли, вырыли Курриа.
Убедившись, что чудовища мертвы, Байаме разрезал их и вынул тела своих жен, покрытые липкой слизью и казавшиеся мертвыми. Тогда небесный владыка положил их на гнезда красных муравьев и стал наблюдать. Муравьи мгновенно покрыли тела, очистили их от слизи, и, к радости Байаме, они начали оживать.
– Да, они живы, они чувствуют укусы муравьев, – сказал Байаме.
И только он произнес эти слова, раздался звук, похожий на удар грома. Когда эхо затихло, женщины медленно поднялись. Некоторое время они стояли изумленные, затем прильнули друг к другу, еще дрожа от страха. Байаме успокоил их и, указывая на разлившиеся воды, сказал:
– Скоро здесь появятся черные лебеди, пеликаны и утки. Река Нарран при разливе заполнит это углубление и образует большое озеро.
Свершилось так, как сказал Байаме: озеро Нарран, простирающееся на многие мили, служит пристанищем для тысяч диких птиц.
Игуана и черная змея
Среди первых живых существ животного царства самой ядовитой была гигантская игуана Мангун-гали, внушавшая ужас всем обитателям земли. Ее любимой пищей было мясо даенов (аборигенов), которых она истребляла без жалости и пощады. Обеспокоенные жестокостью Мангун-гали, собрались племена на совет. Долго решали, как быть, но план спасения так и не придумали.
Но вот на водопой пришел Ую-бу-луи – черный змей – и спросил, о чем спор. Диневан-эму рассказал, что Мангун-гали так беспощаден к даенам, что, вероятно, вскоре будет истреблен весь их род.
Бора-кенгуру сказал:
– Многие из нас так же сильны, как Мангун-гали, и даже более могучи, но мы не можем сражаться с ним, поскольку нет никакого спасения от яда.
– Я спасу даенов от Мангун-гали, – сказал Ую-бу-луи.
– Но как? – спросили все хором.
– Вот этого я пока не скажу. Но обещаю: я добуду ядовитый мешок Мангун-гали прежде, чем солнце Йи уйдет завтра на покой!
С этими словами Ую-бу-луи скрылся между деревьями. Он знал, что только хитрость приведет к победе, ведь Мангун-гали был сильнее его, лучше слышал и быстрее двигался. Кроме того, у него был мешок с ядом. Правда, у Ую-бу-луи было одно преимущество: Мангун-гали так долго не знал поражений, что это могло сделать его беспечным и менее подозрительным.
Ую-бу-луи решил действовать так. Он подождет, пока Мангун-гали насытится, и будет следовать за ним до тех пор, пока тот не ляжет спать.
И вот утром он увидел, как Мангун-гали вышел на охоту, а вскоре внезапно напал на троих даенов, убил их и, съев лакомые куски, захватил остальное мясо с собой. Ую-бу-луи отправился за ним и дождался, когда неприятель, как обычно после еды, ляжет отдыхать.
«Вот благоприятный момент», – подумал Ую-бу-луи, пробираясь в стойбище. Он уже приготовился занести дубинку бунди, чтобы размозжить череп врага, но вдруг остановился: «Нет, сначала я должен узнать, где он хранит яд. А когда отрава окажется у меня, все племена станут бояться меня так же, как и его».
Он сел и начал ждать, когда проснется Мангун-гали. Спал жестокий охотник беспокойно. Наконец проснулся, огляделся вокруг и увидел Ую-бу-луи. Когда Мангун-гали бросился к нему, Ую-бу-луи воскликнул:
– Стой! Если ты убьешь меня, то ничего не узнаешь о заговоре, который замышляют против тебя племена.
– Какой заговор? Что они могут мне сделать? Разве я не убил многих из самого большого племени, – стоит ли бояться других?
– Да, если бы не знал о заговоре, ты бы не боялся. Но сейчас твоя жизнь в опасности.
– Тогда расскажи мне о заговоре.
– Я и собирался это сделать, но ты хотел убить меня, хотя я не причинил тебе вреда.
– Расскажи мне о заговоре, и я сохраню твою жизнь и жизнь людей твоего рода.
– Откуда мне знать, что ты сдержишь слово?
– Проси что хочешь, и я дам тебе все – лишь бы ты поверил.
– Тогда дай мне подержать твой мешок с ядом. Только тогда я буду чувствовать себя в безопасности. За это я расскажу о том, что замышлялось у водоема и где собираются племена. На этом собрании все говорили, что твой конец неизбежен и даены будут спасены.
Но Мангун-гали уговорить было трудно. Он сказал:
– Нет, проси что хочешь, но мешок с ядом я не отдам.
– Ну что ж, пусть у тебя останется мешок с ядом, а у меня – тайна заговора. – И змей сделал вид, что собирается уползти прочь.
– Постой! – вскричал Мангун-гали, решив во что бы то ни стало узнать о заговоре.
– Тогда дай мне подержать мешок с ядом.
Пришлось Мангун-гали достать изо рта мешок с ядом и отдать Ую-бу-луи.
Приняв безразличный вид, тот взял мешок и отошел на край стойбища.
– Теперь расскажи подробнее о тайне заговора! – воскликнул Мангун-гали.
– Вот она, – сказал Ую-бу-луи и запихнул мешок с ядом себе в рот. – Кто-то же должен был забрать у тебя этот мешок, чтобы ты не мог больше причинять вреда даенам. Я поклялся сделать это до того, как солнце Йи уйдет сегодня вечером отдыхать. Теперь я пойду и расскажу об этом племенам.
Прежде чем Мангун-гали понял, как он был обманут, Ую-бу-луи скрылся.
Узнав о приключении, даены сказали Ую-бу-луи:
– Отдай нам мешок с ядом, чтобы мы могли его уничтожить.
– Нет, – отвечал Ую-бу-луи, – никто из вас не получит его, он принадлежит только мне.
И ушел прочь, захватив мешок с ядом. С тех пор не игуаны, а змеи стали ядовитыми. Между ними до сих пор идет вражда; встречаясь, они всегда сражаются. Но даже имея ядовитый мешок, змеи не могут причинить вред игуанам. Дело в том, что Мангун-гали знал растение, которое обезвреживает яд. Как только змей укусит игуану, та бежит к этому растению, съедает его и спасается. Это противоядие – секрет рода игуаны. Его оставил роду Мангун-гали, потерявший свой ядовитый мешок из-за хитростей черного змея Ую-бу-луи.
Гуду из Виррибиллы
Как-то Байаме с одним из своих сыновей поймали в водоеме Виррибилла огромную Гуду-треску. Вытащили ее на берег, выпотрошили и развели огонь. Когда рыбья печень поджарилась, Байаме начал ее есть, а сына почему-то обделил кушаньем. Обиженный сын виду не подал, а лишь сказал:
– Я пойду выпью воды.
Ответа не последовало, и рассерженный сын спустился по крутому берегу реки. Прошло немало времени, но, к удивлению Байаме, сын не возвращался. Он пошел по берегу реки, но сына нигде не было видно. Зато стало заметно, что вода течет быстрее, чем прежде, а рыба мечется в ней, словно перепуганная.
Байаме сразу понял, что происходит. Его сын был разгневан и, будучи сам великим виринуном (шаманом, заклинателем), решил опустошить бассейн, заставив всю воду, а вместе с ней и рыбу уйти подземным протоком.
Байаме очень рассердился и последовал за сыном. Он шел по излучинам реки, стараясь, чтобы вода была впереди него, – ведь он знал, что его сын должен быть там, где вода. Вскоре Байаме увидел, что вода течет по-прежнему быстро. Он знал, что ниже есть подземный канал, и, подойдя к нему, крикнул:
– Иди под землю вместе с водой!
Сын ответил:
– Ты превратишься в камень.
Хотя сын Байаме и был великим виринуном, он был не в силах противостоять отцу, и, когда вошел в подземный ход, Байаме ослепил его, чтобы он не мог найти выход. Когда юноша оказался в подземелье, Байаме надавил на землю, навсегда заточив сына. Затем он остановил воду и вернулся в Виррибиллу.
Треска продолжала висеть там, где он ее оставил. И по сей день там есть огромный темный кусок коры дерева, на котором она висела. Он имеет форму рыбы и известен племенам как Гуду из Виррибиллы. Рассказывая эту легенду, люди говорят:
– Сын Байаме заслужил смерть, он смеялся над своим отцом. Но его последние слова оправдались, так как Байаме в его небесном стойбище Буллима частично был превращен в камень.
Легенда о цветах
Пришло время, и Байаме покинул землю, отправившись жить в далекую страну покоя Буллима, которая находилась выше священной горы Уби-Уби. После его ухода на земле завяли и умерли все цветы, а на их месте не росли новые. Вслед за цветами исчезли пчелы. Напрасно женщины искали мед – его нигде не было. Правда, на земле оставалось три дерева, где жили и трудились пчелы, но Байаме наложил на них печать «ма», объявив их навсегда своими.
Дети со слезами просили меда, и матери ворчали, ведь виринуны не позволяли им трогать священные деревья Байаме. Когда всевидящий дух обнаружил, что племя не трогало священные деревья, он рассказал Байаме об их послушании.
Байаме обрадовался и сказал, что пошлет им нечто такое же сладкое, как мед. И вот, когда земля изнемогала от засухи, на листьях эвкалиптов появились белые крупинки сахара (дети даенов назвали их гунбин), а затем прозрачный сок, стекавший по стволу, как мед. Сок застывал на коре комочками, они падали на землю, и там их собирали дети.
Сердца людей радовались, и они с благодарностью ели ниспосланную им сладкую пищу. Однако виринуны страстно хотели видеть землю снова покрытой цветами, как это было до ухода Байаме. Это желание стало таким сильным, что они решили идти к нему и просить, чтобы он снова сделал землю прекрасной. Ничего не сказав племенам о том, куда они идут, виринуны поспешили на северо-восток.
Долго шли они, пока не достигли подножия великой горы Уби-Уби, вершина которой терялась высоко в небе, а крутые склоны казались неприступными. Но вот они заметили высеченную в скале ступеньку и, взглянув вверх, увидели лестницу. Люди начали подниматься выше, но к концу первого дня вершина горы все еще казалась неприступной. Лишь на четвертый день они достигли вершины.
Там они увидели углубление в скале, из которого бил ключ. Неподалеку они увидели груды камней. Подойдя к одной из них, они услышали звук гайанди – священного инструмента, и голос Валла-гарун-бу-ана – посланца Байаме. Он спросил виринунов, чего они хотят, ведь сюда приходят только те, кто хочет познать священное учение Байаме.
Тогда виринуны рассказали Валла-гарун-бу-ану, как печально выглядит земля после того, как ее покинул Байаме. И хотя Байаме послал им вместо меда сок эвкалипта, они хотели бы увидеть, как цветы снова украсят землю.
Тогда Валла-гарун-бу-ан приказал духам священной горы поднять виринунов в небесное стойбище Буллима, где растут никогда не увядающие цветы. Там их можно собрать столько, сколько поместится в руках. После этого духи перенесут их обратно на гору Уби-Уби, откуда они смогут вернуться к своим племенам.
Попав через отверстие в небе в прекрасное место, путники увидели целые поляны ярких, словно сотни радуг, цветов. Виринуны быстро набрали охапки цветов, и духи вновь опустили их в каменный круг на вершине горы Уби-Уби.
Снова послышался звук гайанди, и Валла-гарун-бу-ан сказал:
– Когда вы принесете эти цветы своим племенам, скажите, что на земле они теперь будут всегда. Восточный ветер Яррага Мейра принесет дождь к каждому дереву и кусту; на равнинах и в горах будет столько же цветов, сколько волосков на шкуре опоссума. Когда же душистый ветер не будет дуть, принося сначала дождь, а затем цветы, и пчелы смогут собирать мед только для себя, снова будет капать с деревьев сладкий сок. И так будет до тех пор, пока Яррага Мейра вновь не принесет с гор дожди и не откроет цветы для пчел. Теперь поспешите к своему народу с этими неувядающими цветами.
Голос умолк, и виринуны отправились к своим племенам с цветами из Буллима. Они спустились по каменной лестнице, вырубленной духами для Байаме, прошли через равнины и горы, обратно к стойбищам своих племен. Народ изумленно смотрел на свежие ароматные цветы, которые несли путешественники.
Когда племена налюбовались цветами, виринуны разбросали повсюду дары из Буллима. Некоторые цветы упали на вершины деревьев, другие – на равнины и хребты. Там они и растут до сих пор. Место, где виринуны показывали и разбрасывали цветы, до сих пор называется Гирравин, или «место цветов». Когда пчелы Байаме заставляют восточный ветер Яррага приносить дождь с горы Уби-Уби, чтобы смягчить скованную морозом землю, появляется зеленая трава и яркие душистые цветы. Деревья и кустарники снова покрываются цветами, а земля – зеленой травой, как в те времена, когда по ней ходил Байаме.
А пчелы Байаме заставляют Яррага приносить с горы дождь, чтобы деревья могли цвести и земные пчелы собирать мед. Яррага охотно выполняет волю пчел, освещая лик земли улыбкой дождевой воды, – не потому ли, что пчелы его родичи? А во время засухи черные муравьи и маленькие серые птички по имени даллура приносят на деревья жидкую сахарную пасту.
Когда она появляется, даены говорят:
– Настало время великой засухи по всей земле. Мало цветов, исчезли семена трав. Но пройдет засуха, пропадет сладкий сок на деревьях, и снова появятся цветы и пчелы. А все это благодаря тому, что виринуны когда-то принесли цветы из Буллима.
Илианба Ванда
В поисках песчаных крыс один человек по имени Билба копал нору так глубоко, что достиг другого мира. Он посмотрел через сделанное им отверстие и увидел отвратительных чудовищ с двумя пальцами на ногах. Они были такие страшные, что он уронил палку и поспешил обратно. Когда он вылез из норы, то увидел Муллиана-сокола и рассказал ему о своем приключении. Муллиан попросил его показать, где находятся эти чудовища. Достигнув отверстия, Муллиан расширил его и велел своему спутнику следовать за ним.
Подойдя к чудовищам, смелый Муллиан спросил, какого они рода, – ведь он еще не видывал таких. Те, назвав Муллиана по имени, что его удивило, сказали, что они Илианба Ванда и распоряжаются духами, которые наказывают за зло. Духи заставляют тех, кто зол, непрерывно двигаться и не позволяют пользоваться правой рукой. Приход Муллиана так удивил тех, кто подвергался наказанию, что некоторые из них на мгновение перестали двигаться. Тогда Илианба Ванда схватили их и бросили в огонь, горевший с обеих сторон пещеры.
Испугался спутник Муллиана, на что один из Илианба Ванда сказал:
– Не бойся, так обращаются только с теми, кто заслуживает наказания. Если сюда попадает добрый дух, мы посылаем его на небо Буллима, ибо только совершившие зло находятся здесь. Вы – первые живые люди, прибывшие сюда. В вашей стране сейчас ночь, бродят только духи, поэтому оставайтесь с нами, пока не рассветет.
Илианба Ванда предложили путешественникам пищу и отдых. В течение ночи они наблюдали, как злых духов заставляли двигаться. Некоторые духи были посланы на землю и возвратились с новыми духами, похищенными из тел недавно умерших. Тех из них, что творили зло, присоединяли к вечно двигавшимся духам. Их били по правой руке, если они поднимали ее или даже шевелили ею.
На следующее утро гости сообщили, что должны уходить. Илианба Ванда их не удерживали. Сойдя на землю, спутник Муллиана разжег огонь и окурил себя и Муллиана, чтобы отогнать всякую нечисть подземного мира. Так один из храбрейших воинов Муллиан открыл место наказания тех, кто творит зло.
Создатели огня
В те дни, когда Бутулга-журавль женился на кенгуру-древолазе Гунар, в их стране еще не знали огня: ели сырую пищу или сушили ее на солнце. Однажды, когда Бутулга тер один кусок дерева о другой, появилась искорка, а за ней и небольшой дымок.
– Посмотри, – сказал он Гунар, – что получилось, когда я тер один кусок дерева о другой. Вот было бы хорошо, если бы мы могли добыть огонь и варить пищу, не ожидая, пока ее высушит солнце.
Увидев дым, Гунар сказала:
– Велик будет тот день, когда мы сможем зажечь огонь. Расколи свою палочку, Бутулга, и положи в отверстие кору и траву, чтобы искра могла их зажечь.
Это был мудрый совет. После недолгого трения в отверстии появился огонек. Как и говорила Гунар, искра зажгла траву, кора вспыхнула, и таким образом Бутулга-журавль и Гунар открыли искусство добывания огня.
– Это мы сохраним в секрете от всех племен, – решили они. – Когда надо будет разжечь костер, чтобы поджарить рыбу, мы уйдем в хвойный кустарник. Там мы разведем огонь и втайне сварим пищу. Наши палочки для получения огня мы спрячем в шишках хвойных деревьев, а одну будем носить с собой, спрятав в сумке из шкуры кенгуру – камби.
Бутулга и Гунар поджарили первую пойманную рыбу и нашли ее очень вкусной. Возвращаясь в стойбище, они взяли с собой часть поджаренной рыбы. Когда даены заметили, что рыба выглядит иначе, они спросили:
– Что вы сделали с этой рыбой?
– Она высушена на солнце, – ответили им.
– Это не так, – возразили те, но Бутулга и Гунар стояли на своем.
Шли дни, все питались по-прежнему, а эти двое после недолгого исчезновения всегда возвращались с едой более вкусной, чем у других. Тогда племя решило понаблюдать за ними. Ночной сове Балурал и попугаю Уя поручили выяснить, чем занимаются их соплеменники.
В очередной раз, когда Бутулга и Гунар направились в заросли, Балурал и Уя последовали за ними. Когда те скрылись в хвойных зарослях, наблюдатели вскарабкались на высокое дерево и увидели, как Бутулга и Гунар открыли камби, вынули палочки, потерли их, положили в середину пучки травы и листья – и вот появилось пламя, в которое они добавляли крупные ветки. Когда пламя угасло, они положили рыбу на угли.
Поспешив в стойбище, Балурал и Уя сообщили о своем открытии. Даены задумались о том, как завладеть камби с огневой палочкой. В конце концов было решено устроить такое корробори (празднество), какое редко бывает и какого еще не видела молодежь племени. Старики предложили удивить Бутулгу и Гунар, с тем чтобы они забыли о своей драгоценной камби: как только они засмотрятся на корробори и забудут о палочке, кто-нибудь схватит камби, похитит огневую палочку и зажжет огонь для всех.
Составив план, все стали готовиться к большому корробори. Известили все соседние роды, но особенно просили прийти тех, кто славился чудесными танцами. Вскоре все занялись грандиозными приготовлениями. Каждый решил превзойти других в причудливости и яркости раскраски для корробори. Очередной прибывавший род вызывал восхищение. Никогда еще молодежь не видела такого разнообразия расцветок и узоров.
Била – род черных какаду пришел с яркими красно-оранжевыми пятнами на черной коже. Пеликаны явились белыми, лишь местами просвечивала черная кожа. Затем явились Миллиа, красавицы из рода кенгуру-древолазов, жившие в скалистых горах Морилла. После них пришел род кошек Бакканди, разрисованных причудливыми красками. Прибыли также Мейpa, спеша принять участие в великом корробори. За ними, медленно выступая, явились Бролга. Они выглядели очень важными и высоко держали свои красные головы, выкрашенные в противоположность серым телам, которые они считали слишком тусклыми для такого веселого события.
Среди многих родов были раскрашенные в розовый и серый цвета какаду Гала, в зеленый и малиновый – попугаи Биллам; они были раскрашены ярче всех – тела цвета зеленой травы и ярко-малиновые бока. За это они получили имя Малиновые Крылья.
Уже собралось много народу, когда пришли журавль Бутулга и кенгуру-древолаз Гунар. Бутулга предупредил Гунар, что они должны только смотреть и не принимать участия в корробори, чтобы охранять свою камби. Поэтому Гунар села с ним рядом и перебросила сумку через руку. Бутулга ее еще раз попросил быть осторожнее и не забывать, что у нее сумка. Но во время праздника она так увлеклась, что забыла о камби, и та соскользнула с ее руки. Заметив оплошность, Бутулга положил сумку на место. Это помешало Биаге-соколу схватить сумку, хотя на него и не обращали внимания, считая смертельно больным.
Между тем наступила очередь танцев Бролга. Все глаза, кроме глаз Биаги, были прикованы к ним, когда они медленно вошли в круг. Сначала они выступили вперед, поклонились и отступили. Затем повторили это несколько раз, и с каждым разом их движения становились все быстрее.
Танцоры склоняли длинные шеи и исполняли такие фигуры, что заставляли всех сотрясаться от смеха. И вот наступил удобный момент для сокола Биаги. Увлекшись танцами, Гунар и Бутулга забыли о камби. Они принялись хлопать вместе со всеми, Гунар откинулась на спину, обессиленная смехом, и сумка соскользнула с ее руки. Больной Биага вскочил, схватил сумку, разрезал ее каменным топором, выхватил огневую палочку и зажег приготовленную кучу травы.
Увидев, что бесценная камби пропала, Бутулга и Гунар вскочили. Бутулга бросился за Биагой, но тот опередил своего преследователя. Убегая, он поджигал траву огневой палочкой. Убедившись, что ему не удастся поймать Биагу, и видя повсюду огонь, Бутулга оставил преследование. Он понял, что бесполезно сохранять дальше секрет, ставший достоянием всех.
Муллиан-га – утренняя звезда
Свой дом Муллиан-сокол построил на высоком белом эвкалипте Яраан. Он жил отдельно от племени со своей женой Мудеи-опоссумом. С ними жила Баттерга из рода летающих белок Баггу. Баттерга была подругой жены Муллиана и родственницей рода Myдеи.
Муллиан-сокол был людоедом, а потому он жил отдельно от других даенов. Чтобы удовлетворить свою страсть, он отправлялся на охоту с огромным копьем. Выследив даена, охотящегося в одиночку, он убивал его и приносил домой. Здесь Мудеи и Баттерга варили его, и все им питались – ведь женщины, как и Муллиан, тоже были людоедами.
Так продолжалось некоторое время, пока в племени не забили тревогу, обнаружив пропажу одного из даенов. Для начала пошли по следам того, кто пропал последним. Они дошли до места, где он был убит, а затем по следам убийцы пришли к эвкалипту, на котором находился дом Муллиана. Даены попытались взобраться на дерево, но оно оказалось таким высоким, что после многих попыток им пришлось отказаться от этой затеи. Поразмыслив, они вспомнили о тех, кто славился умением лазить по деревьям. На помощь позвали молодых Бибби и Мурра-ванду из рода крыс-древолазов.
Знаменитые лазуны подошли к эвкалипту и начали подниматься. Однако в первую ночь из-за наступившей темноты они смогли добраться только до середины дерева. Здесь они остановились, а утром увидели, как улетел Муллиан, и продолжили путь наверх. Добравшись до дома Муллиана, они прокрались внутрь хижины. Оказавшись внутри, они позаботились о том, чтобы их не заметили женщины, спрятали в одном углу тлеющую палочку и тихонько спустились вниз.
Днем Мудеи и Баттерга временами слышали потрескивание, осматривались, но ничего не видели. Очаг горел спокойно, и они решили, что это трещит трава, упавшая в их огонь.
Между тем Бибби и Мурра-ванда, спустившись вниз, рассказали даенам о том, что сделали. Узнав, что друзья подожгли дом Муллиана, и опасаясь падения дерева, все отошли на некоторое расстояние и стали ждать.
После обеда вернулся Муллиан. У входа в дом он оставил свое огромное копье, вошел и лег отдыхать. Через несколько минут он услыхал, как упало его копье, вскочил и поднял его. Не успел он лечь, как снова услышал звук падения. Он поднялся, поставил копье, и в углу хижины вспыхнул огонь.
Муллиан позвал трех женщин, варивших пищу, и те бросились помогать гасить пламя. Но, несмотря на все их усилия, пламя только разгоралось. Рука Муллиана была сожжена, Мудеи обожгла себе ноги, и Баттерга тоже получила ожоги.
Видя, что огонь нельзя потушить, они решили бросить хижину и спасаться, но было уже поздно. Когда жильцы захотели спуститься с дерева, крыша хижины рухнула. Все, что осталось после пожара, – обуглившиеся кости людоедов.
Легенды рассказывают, что Муллиан-сокол с тех пор живет на небе в виде утренней звезды Муллиан-га. С одной стороны от него находится маленькая звездочка – его единственная рука, а с другой – большая звезда, его жена Мудеи-опоссум.
Бора-кенгуру
Давным-давно было время, когда ночь, как черное облако, окутывала мир темнотой, закрывая свет луны и звезд. Но именно ночью Бора-кенгуру любил плотно поесть, а потому был недоволен наступлением темноты. Будучи великим виринуном, он решил положить этому конец: свернул темноту, как ковер, и оставил лежать на краю мира. После этого звезды сияли всегда, а иногда появлялась луна. Он был очень доволен тем, что все видел ночью и мог есть и ходить куда вздумается.
Однажды ночью он увидел огни и услышал звуки песен. Незаметно подкравшись к этому месту, он увидел вереницу причудливо разрисованных фигур, выходящих из темноты и медленно вступающих в освещенный огнем круг. Они кружились в танце, ускоряя шаги в такт музыке и звучанию бумерангов.
Наконец, прокричав: «Ух! Ух! Ух!» – голоса замолкли. Звуки замерли, танцы кончились, и люди исчезли в кустарнике. Затем в костры подбросили дров, снова застучали бумеранги, загремели свернутые шкуры опоссумов и запел хор женщин. Из темноты показалась длинная цепь разрисованных мужчин, и все началось сначала.
Наблюдая празднество, Бора вдруг сам ощутил желание танцевать. Он поднялся на задние лапы и, опираясь на хвост, начал прыгать позади круга людей. Тотчас пение прекратилось, а женщины закричали в испуге. Мужчины оглянулись и увидели стоящего на задних лапах кенгуру, который с удивлением смотрел на кричащих женщин.
Все заговорили одновременно. Одни кричали: «Убить его!», другие: «Нет, посмотрим, как он танцует!» Женщинам велели снова бить в шкуры из опоссума и петь, а мужчины начали танцевать. За ними шел Бора, пытаясь подражать певцам и плясунам. Это показалось им таким смешным, что гнев сменился весельем. Они долго и громко смеялись, когда Бора с застенчивым видом торжественно выступал и прыгал, балансируя хвостом, оставлявшим змеевидный след. Вскоре, оставив кенгуру одного, мужчины ушли.
Прошло время, и мужчины вернулись. Выглядели они очень странно. Сзади к их поясам были привязаны хвосты, грубо сплетенные из травы. Они прыгали по кругу, как Бора, а их длинные хвосты покачивались сзади. Руки они держали так же, как кенгуру свои передние лапы, и женщины громко пели.
Когда мужчины остановились, старый виринун сказал:
– Этот Бора пришел к нам на танцы непрошеным. Но мы его не убьем, так как он показал нам новый танец. Его род теперь будет ходить так, как сегодня ночью он танцевал, подражая нашим мужчинам. Его передние лапы станут как руки, а хвост будет служить для равновесия. Но перед тем как отпустить его, мы сделаем его одним из нас. Он и весь его род станут нашими братьями и будут молчать, увидев наши священные обряды.
Уведя Бору в кусты, они выбили ему клыки. Даены говорят, что род Боры уже не имеет этих зубов. С тех пор на священных корробори люди рода Боры привязывают фальшивые хвосты и танцуют танец кенгуру так же, как в то время, когда Бора ходил на двух ногах. С этого времени все кенгуру должны были ходить так же. Вот как кенгуру научились прыгать.
Меа-мей – семь сестер
После долгой охоты даен Варрунна вернулся в стойбище усталый и голодный и попросил у матери дарри – лепешек из семян травы. Та ответила, что их уже не осталось. Тогда он попросил зерен дунбар, чтобы испечь себе лепешек. И снова услышал отказ.
Рассердившись, Варрунна сказал:
– Я уйду в далекую страну и буду жить с чужеземцами, ведь мой народ хочет уморить меня голодом.
Взяв оружие, он отправился искать народ в новой стране. Вскоре он заметил старика, вырубавшего гнезда пчел. Подойдя к старику, он с удивлением заметил, что у того нет глаз, хотя, по-видимому, тот давно следил за ним. Варрунна решил не показывать виду, что испугался, и подошел прямо к старику. Слепец сказал, что его имя Муруну-мил-да и что его племя так называется потому, что у них нет глаз, а видят они носами.
Варрунна нашел это странным, хотя сам Муруну-мил-да казался ему гостеприимным и добрым. Он дал ему миску из коры вирри, наполненную медом, рассказал, где находится его стойбище, и разрешил Варрунне поселиться рядом.
Варрунна взял мед и сделал вид, что идет к стойбищу, но повернул в другом направлении. Чтобы дать возможность телу отдохнуть, он подошел к большой лагуне, где устроил ночлег. Проснувшись утром и оглядевшись, вместо лагуны он увидел большую равнину. Варрунна подумал, что это сон, протер глаза и снова осмотрелся.
– Удивительная страна! – воскликнул он. – Сначала я встречаю человека без глаз, который все видит. Затем ночью я вижу большую лагуну, полную воды, просыпаюсь утром и не вижу ее.
Пока он размышлял о том, как вода могла так быстро исчезнуть, он увидел, что надвигается буря, и поспешил укрыться в густом кустарнике. Здесь он заметил срезанную кору, лежащую на земле.
– Вот и хорошо, – сказал он. – С помощью коры я сделаю укрытие дардур, чтобы спрятаться от бури.
Срубив шесты и воткнув их в землю, Варрунна пошел за корой. Подняв кусок коры, он увидел, что это вовсе не древесный материал, а странное существо, какого никогда раньше не встречал.
– Я Балга-нанну! – закричало существо таким страшным голосом, что Варрунна поспешил прочь, забыв о надвигающейся буре. Оглянувшись, он увидел стаю эму, идущих на водопой. Половина эму была покрыта перьями, другая – без перьев. Варрунна решил убить одного эму и съесть. Для этого он залез на дерево, нацелил копье и без промедления поразил животное.
Подбежав к убитому эму, он увидел, что это были вовсе не эму, а даены странного племени. Они окружили убитого товарища и обменивались свирепыми знаками, которые говорили о намерении отомстить. Варрунна понял, что ему мало помогут слова о том, что он убил темнокожего по ошибке, приняв за эму. Он снова побежал, боясь оглянуться назад и увидеть за собой врагов. Наконец он остановился и только тогда заметил, что оказался в каком-то стойбище, где жили семь молодых девушек. Узнав, что Варрунна голоден, они предложили ему поесть и разрешили остаться на ночь.
Освоившись, Варрунна спросил, где остальные их соплеменники и как их зовут. Девушки ответили, что зовут их Меа-мей и что их племя находится в далекой стране. Они пришли сюда познакомиться со страной, а после вернутся домой.
На следующий день Варрунна сказал, что покидает стойбище Меамей. На самом деле он не ушел, а решил спрятаться, чтобы, улучив момент, похитить одну из девушек и сделать ее своей женой. Он видел, как семь сестер пошли, держа в руках палки для копания батата. Девушки остановились у гнезд летающих муравьев, раскопали муравейник и с удовольствием полакомились добычей.
В это время Варрунна подкрался к ним и похитил двух из них. Поняв, что им не вырваться, девушки затихли, поскольку похититель сказал, чтобы они не боялись и что он позаботится о них. Он одинок и хочет иметь двух жен.
Прошло несколько недель, и обе Меа-мей, казалось, привыкли к новой жизни и были ею довольны. Но оставаясь одни, они часто вспоминали о сестрах и гадали, что те чувствовали, когда узнали о похищении.
Однажды, когда путники разбили стойбище, Варрунна сказал:
– Этот огонь не согреет нас. Принесите коры вон с тех двух сосен.
– Нет, – возразили сестры, – нам нельзя рубить кору сосны. Если мы это сделаем, ты нас больше не увидишь.
– Что вы спорите, разве кто-нибудь видел, чтобы разговор разжег костер? Идите, делайте то, что я велю. А если убежите, я вас поймаю и побью.
Меа-мей взяли каменные топоры камбу и пошли рубить кору. Подойдя к деревьям, они вонзили топоры в кору и увидели, что деревья вдруг начали расти, поднимая их за собой. Выше и выше росли сосны, и все выше поднимались с ними девушки.
Не слыша больше ударов топора, Варрунна пошел к соснам, чтобы узнать, что случилось. Подойдя ближе, он увидел, как сосны растут у него на глазах, а высоко в воздухе парят его жены, прижавшиеся к стволам.
Он приказал им спускаться, но они не ответили. Он звал их, но женщины поднимались вместе с деревьями все выше. Обе сосны росли до тех пор, пока их верхушки не коснулись неба.
В это время с неба выглянули пять остальных сестер Меа-мей и позвали их. Услышав голоса сестер, обе девушки устремились ввысь и достигли вершин. Сестры протянули им руки и взяли на небо, чтобы всегда быть вместе.
На небе и сейчас можно увидеть семь сестер. Это Плеяды, но даены называют их Меа-мей.
Литература
Петрухин В. Я. Мифы древней Скандинавии. – М: АСТ, 2010.
Рак И. В. Мифы и легенды народов мира. Древний Египет. Месопотамия. – М.: Мир книги, 2007.
Будур Н. Мифы и легенды Древнего мира. – М.: АСТ, 2006.
Артемов В. В. Мифы и предания славян. – М.: Олма медиа групп, 2012.
Муравьева Т. М. 100 великих мифов и легенд. – М.: Вече, 2005.
Крамер С. Шумеры. Первая цивилизация на земле. – М.: Центрполиграф, 2012.
Мифологический словарь / Под ред. Е. Мелетинского. – М.: Советская энциклопедия, 1990.
Немировский А. И. Легенды и мифы народов мира. – М.: Мир книги, 2004.
Немировский А. И. Мифы древности: Индия. – М.: Лабиринт, 2001.
Таубе К. Мифы ацтеков и майя. – М.: ФАИР-ПРЕСС, 2005.
Елевич И. Л., Эрман Л. С., Бескин И. С. Мифы и сказки Австралии. – М.: Наука, 1965.
Гомер. Илиада. Одиссея. – М.: АСТ, 2009.
Гесиод. Полное собрание текстов. – М.: Лабиринт, 2001.
Капица Ф. С. Тайны славянских богов. – М.: Рипол-Классик, 2006.
Кретьен де Труа. Ивейн, или Рыцарь Льва // Средневековый роман и повесть. – М.: Художественная литература, 1974.
Темкин Э. Н., Эрман В. Г. Мифы Древней Индии. – М.: 1982
Р. Смит. Мифы и легенды австралийских аборигенов. – М.: Центрполиграф, 2008.
Уоллис Б. Египетская книга мертвых. – М.: Азбука-классика, 2008.
Ежов В. Мифы Древнего Китая. – М.: Астрель-СПб, 2004.
Хэдленд Д. Мифы и легенды Японии. – М.: Центрполиграф, 2008.
Старшая Эдда. – М.: Азбука-классика, 2008.
Свято-Русские Веды. Звездная книга Коляды. – М.: ФАИР-ПРЕСС, 2007.