Суровая нежность Маккарти Моника
Магнус мысленно встряхнулся.
– Она у реки, учит девушек удить рыбу.
Парень посмотрел на Магнуса так, словно он только что напомнил ему, что земля круглая.
– Девчонки не могут удить рыбу! Они же слишком много болтают.
Магнус спрятал улыбку. Рыбаком Хелен всегда была никаким, но едва ли огорчалась из-за этого. И это не помешало ей предложить рыбную ловлю как средство от скуки нескольким девочкам в жаркий и солнечный летний день. Судя по тому, что он видел, у дочки Макрейта дела шли гораздо лучше. Не случайно она была тихой как мышка и едва ли произнесла хоть слово.
– А что случилось? – спросил Магнус.
Парень перестал хмуриться, вспомнив, зачем он пришел.
– Рука Малкольма соскользнула, когда он точил меч лэрда, и кровь сильно идет.
Малкольм, должно быть, другой воспитанник Макрейта.
– Тогда тебе лучше поспешить, парень. Леди о нем позаботится.
Через несколько минут он увидел, как Хелен с мальчишкой вбежали в ворота. Она была настолько сосредоточена на предстоящей задаче, что пронеслась мимо, не заметив его, и скрылась в оружейной.
В течение примерно часа, что потребовался, чтоб позаботиться о мальчике, люди бегали взад-вперед, принося материал, воду, разные баночки со всякими мазями и настойками и специальную сумку, которую он попросил кожевника смастерить для нее, чтоб носить в ней всевозможные инструменты (большую часть которых она «одолжила» у него).
Он услышал, как отворилась дверь. Секунду спустя перед ним упала тень.
– Ты все время сидел здесь?
Он собрался с силами и поднял глаза. Не помогло. Волна тоски и желания обрушилась на него с такой силой, что перехватило дыхание.
Неужели это было бы так ужасно? Он знал ответ, но, да поможет ему Бог, так же велико было искушение.
– Да. Как юный Малкольм?
Она озабоченно сдвинула брови.
– Точно не знаю. Порез очень глубокий, он чуть большой палец себе не отрезал, и кровотечение долго не останавливалось.
– Он крепкий парень. Не слышал, чтоб он кричал, когда ты прижигала рану раскаленным железом.
Она втиснулась рядом с ним на тюк. От ощущения прижимающегося к нему тела нервы его совсем разгулялись. Сердце молотом забухало в груди. Он старался не дышать, но ее мягкий, женственный запах проникал в кожу, воспламеняя пьянящим ароматом лаванды.
Она закусила губу, и он заставил себя отвернуться. Но тянущая боль в паху осталась. Он желает ее. Прикасаться к ней было ошибкой. Он вкусил ее страсти, ощущал движение ее тела на своем, слышал ее сладострастные стоны и теперь ни о чем другом не мог думать.
– Я не прижигала рану.
– Почему? – Это был самый предпочтительный метод спаивания краев раны.
– Он спросил меня, не помешает ли шрам его способности держать меч, и я ответила, что может. Зашитая рана оставляет более тонкий шрам.
– Но скорее может привести к заражению.
Она кивнула:
– Да. Он предпочел этот шанс большему риску.
Магнус понимал. Малкольм готовится стать воином. Неспособность как следует держать меч будет для юноши концом всему.
Он бросил на нее взгляд искоса.
– Ну, я так понимаю, скучать тебе некогда?
Глаза их встретились. Искорка понимания промелькнула между ними. Она почти сконфуженно улыбнулась этому напоминанию об их разговоре.
– Да, спасибо.
Поначалу та беседа у крепостной стены Дингуолла не давала ему покоя. Странно было сознавать, что он знает ее не так хорошо, как полагал. Она всегда была с ним такой естественно непринужденной, и ему и в голову не приходило, что с другими это может быть не так. Он даже не представлял, как она переживала, боясь, что не справится с ролью хозяйки замка. Но чем больше он думал об этом, тем лучше понимал. У нее есть талант, и она хочет в полной мере использовать его. Ей нравится вызов, нравится проба сил, так же как и ему.
Хелен взглянула на деревянное орудие у него в руке.
– Это ложка для стрел?
Уголок его рта приподнялся.
– Вообще-то я хотел сделать тебе сюрприз.
Глаза ее зажглись, как будто он держал в руке по крайней мере золотой скипетр.
– Так это мне?
Он усмехнулся и вручил ей ложку.
– Да, ты как-то упоминала о ней, а после того, как во время охоты на прошлой неделе в одного из людей Фрейзера чуть не попала стрела, я понял, что тебе это может понадобиться.
Хелен протянула инструмент к свету, осматривая его со всех сторон.
– Это просто чудо. Я и не знала, что у тебя золотые руки. – Он вновь почувствовал напряжение в паху, в этот раз куда более ощутимое. Его телу было наплевать, что она сказала это безо всякой задней мысли. – Ты мужчина удивительных способностей, Магнус Маккей. Грегор рассказывал мне, что ты еще изобрел кое-какое интересное оружие.
Макгрегору лучше бы поменьше трепать языком, и вообще, чего это она с ним разговаривала? Он подавил зачатки неприятного чувства, подозрительно похожего на ревность, и пожал плечами.
– Это всего лишь увлечение. Я не оружейник. – Скорее, ему нравилось экспериментировать и усовершенствовать разные орудия – пусть даже и орудия убийства.
– Я тут думала кое о чем.
Следующие минут двадцать Хелен почти на одном дыхании обстоятельно рассказывала о переделке для большей их эффективности некоторых из тех инструментов, что он ей отдал. Захваченный ее энтузиазмом, Магнус позабыл о времени, и до него дошло, что уже поздно, только когда на лицо ей упала тень и в воротах послышался грохот конских копыт.
– Я погляжу, что можно сделать с твоими инструментами, но не раньше, чем мы доберемся до Лох-Брум. – Он неохотно поднялся и протянул ей руку, чтобы помочь встать. – Парни вернулись.
Хелен сморщила носик.
– Полагаю, это означает, что ты должен идти.
– Король захочет получить отчет.
Она бросила на него быстрый взгляд.
– С тех пор как мы покинули Дингуолл, мой брат и Дональд, я гляжу, часто ездят в разведку и на охоту.
Челюсть его напряглась. Хоть отсутствие мужчин и радовало его, он был тут ни при чем. Похоже, Сазерленд не меньше, чем он, стремился держать Монро подальше от своей сестры. Он был почти благодарен ему. Почти. Неужели она передумала?
– Ты жалуешься? Тебе их недостает?
Хелен посмотрела на него как на помешанного – каковым он и чувствовал себя по ее милости.
– С какой стати? Я хотя бы могу дышать, когда они не висят денно и нощно у меня над душой. Просто интересно, с чего бы это.
Он сделал вид, что не замечает ее испытующего взгляда.
– Завтра мы отправляемся в горы, это наиболее трудная часть нашего пути.
– Но и самая захватывающая!
Ему ужасно не хотелось омрачать ее приподнятое настроение, но он просто не мог не предостеречь:
– Не дай красоте обмануть тебя. Эти горы могут быть опасными, даже смертельно опасными. Ты не должна отходить далеко от лагеря или отъезжать далеко от дороги. С таким количеством повозок и лошадей продвижение будет медленным. Дорога и так трудная, а этой зимой было много снега, и много речек разлилось. Твой брат вызвался проверить дорогу вместе с Макгрегором.
Она не скрывала своего разочарования.
– Значит, это не ты отослал их?
– Боюсь, у меня нет таких полномочий.
Их глаза встретились.
«Я не сдамся». Эти ее слова брошенной перчаткой звенели у него в ушах. Правда ли это, или она опять дрогнет? Он не знал, какой ответ пугает его больше.
– Ну что ж, – сказала она, не позволяя себе слишком расстраиваться из-за того, что это не он убрал с дороги ее ухажера. – Возможно, он передумал.
Но один лишь взгляд через плечо на мужчин, как раз входящих во двор, сказал ему об обратном. Когда Монро увидел Хелен и Магнуса вместе, лицо его потемнело, как грозовая туча.
Магнус с кривой улыбкой снова посмотрел на Хелен.
– Я бы не рассчитывал на это, мой ангел. Все намного сложнее.
Хелен не могла вспомнить, когда еще чувствовала себя такой счастливой. Она не знала, то ли дело в ее растущей близости к Магнусу (он, казалось, ни на минуту не выпускал ее из виду!), то ли в гордости за свои целительские таланты (которые получали изрядную практику), то ли в величии окружающей природы и духовной свободе, которую она испытывала с каждой милей их продвижения по лесам и взгорьям Уэстер Росса, но ей не хотелось, чтоб это путешествие заканчивалось.
Они покинули крепость Макрейтов после молитвы и завтрака и пустились в путь по каменистым берегам Черной реки, по лесам и пологим холмам Стрейтгрейва. Лошади, повозки и длинная процессия рыцарей, вооруженных всадников и слуг сильно замедляли путешествие, как и предсказывал Магнус этим утром.
– Дня четыре, может, пять, – сказал он, помогая ей сесть на ее маленькую лошадку. Коренастые, коротконогие кони были родом из Ирландии и прекрасно подходили для гористой местности Шотландского нагорья.
– И только-то? – Она не сумела скрыть своего разочарования.
Магнус и Грегор Макгрегор, который стоял рядом, посмотрели на нее как на умалишенную.
– И только-то? Тут же всего сорок миль, миледи, – отозвался Макгрегор. По-хорошему, не больше двух дней пути.
– Я проезжал большие расстояния за день, – присовокупил Магнус. – К ночи уже мог бы быть там.
Хелен рассмеялась над его похвальбой.
Грегор выгнул бровь.
– К ночи?
Он пожал плечами.
– Всего-то подняться и спуститься.
Хелен переводила взгляд с одного на другого. Они, конечно же, шутят?
С течением дня становилось ясно, что если она наслаждается каждой минутой путешествия по красивейшим местам, то Магнус находит такую скорость мучительной. Скорость замедлилась еще больше, когда они обнаружили, что мост в Граве непроходим, и вынуждены были пересечь Черную реку дальше по течению.
К тому времени, когда они разбили лагерь на ночь на берегу реки, в окружении соснового леса и горы Бен-Уайвис, возвышающейся вдалеке, Хелен была рада отдохнуть, поела с двумя служанками, которых взяла с собой по настоянию брата, и полюбовалась великолепным закатом.
Она удовлетворенно вздохнула и поднялась из-за стола, поставленного у них в палатке. Без излишней роскоши, королевское путешествие, однако, не было лишено основных удобств. В отличие от поездки Брюса по Нагорью три года назад, когда он бежал в том, в чем был, и с мечом в руке, в этот раз королевские повозки были нагружены домашней утварью и мебелью. Полы больших парусиновых палаток были покрыты плетеными циновками, привезенными из крестовых походов, имелись столы, стулья и тюфяки. Пили они из серебряных кубков, ели на оловянных блюдах и освещали палатки масляными лампами и свечами в великолепных подсвечниках.
Служанки поднялись вслед за ней, но она махнула им:
– Сидите. Я на минутку. – Она схватила кувшин для умывания с маленького столика с широкой чашкой. – Только принесу воды, чтоб умыться.
Эллен, женщина, прислуживающая ей с рождения, ужаснулась, хотя за столько лет уж могла бы знать ее получше.
– Позвольте, я схожу за водой, миледи.
– Ерунда, – отозвалась Хелен и выскользнула из палатки с подвязанными клапанами. – Мне хочется размять ноги. – И если Магнус вдруг окажется неподалеку, то лишь совершенно случайно. Она улыбнулась, прекрасно зная, что это будет что угодно, только не случайность. То, что он все время наблюдает за ней, стало для нее уже привычным – и даже необходимым. Сердце забилось чаще в нетерпеливом ожидании.
Но, к ее разочарованию, он не появился.
Она прошла по гранитным пластам, образующим речной берег, к темной воде, давшей реке ее название. Помыв руки и наполнив кувшин, отошла на несколько шагов, отыскала сухой камень и присела, чтобы полюбоваться, как солнце опускается за горы и гаснет за горизонтом. Вдохнула полной грудью. Божественно! Как же она любит свежий сосновый запах.
Все в этом путешествии до сих пор было божественным. Заботливость Магнуса должна ведь что-то значить. Мой ангел… Понял ли он, что назвал ее так, как называл раньше? Если он еще не простил ее, то наверняка скоро простит. И хоть пока ей довольно было и его дружбы, она не могла стереть из памяти того, что было между ними. Каждый раз, глядя на его руки, она вспоминала.
Хелен покраснела, по телу растеклось тепло. Все в конце концов будет замечательно, она не сомневается в этом.
Внезапно почувствовав кого-то за спиной, она взволнованно обернулась. Но это был не Магнус, это был Дональд.
Должно быть, разочарование отразилось у нее на лице. Глаза его сузились.
– Ты ждала кого-то другого?
Хелен покачала головой и встала, протянув руку за кувшином.
– Я просто пришла набрать воды.
Он загородил ей дорогу.
– Я надеялся, у тебя найдется минутка. Целую неделю я пытаюсь поговорить с тобой наедине. Если б я не знал тебя, то подумал, что ты меня избегаешь.
Хелен понадеялась, что угасающий свет скроет ее виноватый румянец. На самом деле она избегала не самого Дональда, а того неприятного разговора, которого опасалась.
– Мне надо идти, – сказала она, непроизвольно окидывая взглядом лагерь позади него в надежде, что кто-нибудь придет ей на выручку. Нет, не кто-нибудь, Магнус.
– Его нет. Маккей и еще несколько человек отправились разведать дорогу. – Рот его сжался. Он угадал ее следующую мысль. – А твой брат с королем.
Последнее слово он презрительно выплюнул, но она не стала ему выговаривать. По крайней мере он сказал «король», а не «узурпатор». Решив покончить с этим, она сделала глубокий вдох и повернулась к нему.
– Ну, хорошо. О чем ты хотел со мной поговорить?
– Думаю, это очевидно. Я терпеливый человек, девушка, но терпел достаточно долго. Мне нужен твой ответ.
Хелен вскинула брови, раздраженная его надменностью.
– А я не знала, что должна перед тобой в чем-то отчитываться.
Он схватил ее за руку и потянул на себя. Жестче и грубее, чем ей могло понравиться. Вода выплеснулась из кувшина на рукав платья.
– Не играй со мной в игры, девушка. Я хочу, чтоб ты была моей женой. Так ты выйдешь за меня или нет?
Хелен тоже разозлилась и уже не думала о его чувствах. Она выдернула руку.
– Наша давняя дружба, возможно, извиняет твою самонадеянность, но это не дает тебе права ни прикасаться ко мне, ни говорить со мной в таком тоне. Я не сделала ничего, что может оправдать твой гнев. Я никогда не поощряла твои ухаживания и не давала повода ожидать, что они могут быть встречены благосклонно.
От выражения холодной ярости у него на лице затылку Хелен стало холодно. С запозданием осознала она свою ошибку. Ее гнев задел самое опасное место: его гордость.
– Я не хотел оскорбить вас, миледи.
Челюсти его были плотно сжаты, но глаза так прожигали ее, что она тут же почувствовала угрызения совести.
– Прости, Дональд. Я тоже не хотела обидеть тебя. – Она положила ладонь ему на руку, но он отшатнулся. – Ты тут ни при чем. У меня просто нет желания выходить сейчас замуж.
Пусть и высказанная с добрыми намерениями, это была ложь, и он не преминул уличить ее в ней.
– Может, я и дурак, но не слепой. Думаешь, я не вижу, как ты вешаешься на Маккея? Не знаю, почему он вдруг решил поплясать под твою дудку, но если ты думаешь, что он женится на тебе, ты еще глупее, чем я.
– Что-то не так?
Магнус! Господи, как же она рада его видеть.
Двое мужчин стояли лицом к лицу и мерили друг друга взглядами. На секунду она испугалась, что дело может дойти до драки. Оба одинаково упрямые и гордые, и ни один не склонен отступать перед вызовом.
Но, к ее удивлению, Дональд сделал шаг назад.
– Нет, мы закончили, не так ли, миледи?
Хелен так обрадовалась, что драки не будет, что лихорадочно закивала.
– Да. Спасибо, Дональд. Сожалею.
Она замолчала, не зная, что сказать. Ей не хотелось поставить его в еще более неловкое положение. Она уже видела, как потемнели его глаза.
Он улыбнулся одними губами.
– Желаю вам доброй ночи. – И, коротко кивнув, зашагал назад к лагерю.
Магнус положил ладонь ей на руку. Она была удивлена, как расстроило ее то, что произошло, и его твердое, утешающее прикосновение оказалось успокаивающим.
– Ты как?
Она сделала глубокий вдох.
– Нормально.
Он приподнял ее голову за подбородок, заставив встретиться с ним взглядом.
– Хелен?…
Она растаяла от озабоченности в его теплых карих глазах. Один уголок ее рта изогнулся в улыбке.
– Правда, все в порядке.
«Теперь, когда ты пришел». И так было всегда. Господи, как же она его любит!
– Это было так же неприятно, как ты боялась?
– Все закончилось, – твердо сказала она.
Он, казалось, раздумывал, продолжать ли говорить об этом, но секунду спустя опустил руку.
– Уже поздно. Тебе пора ложиться спать. Завтра нас ждет трудный день.
Последнее он произнес с такой озабоченностью, что она не удержалась и поддразнила его:
– Надеюсь, завтра мы не будем ехать так же быстро?
Магнус усмехнулся.
– Негодница. – Он шлепнул ее по заду и подтолкнул к лагерю.
Несмотря на заверения Хелен, Магнус на следующий день все еще беспокоился. Монро расстроил ее. Одному Богу известно, что она нашла в этом дуболоме, но она явно считает Монро другом и переживает, что пришлось отказать ему, – чересчур, на его взгляд.
И если сегодня, по мере того как они со скрипом тащились – вот именно, тащились – по болотистым холмам и лесам, ее настроение было не таким приподнятым, как в предыдущий день, Магнус точно знал, кто в этом виноват.
И этот ублюдок со своей с трудом скрываемой яростью ничуть не улучшал дела.
Когда Магнус не ехал впереди, помогая тащить повозку по болоту (он надеялся, они поедут быстрее, как только доберутся до скалистых мест Шгур-Мора и Бен-Берга), или не старался всячески ускорить их продвижение, он отвлекал ее, называя леса и горы, которые они проезжали: Бен-Уайвис, Гарбэт, Карн-Мор, Бен-нан-Юн и Страт-Раннох справа от них и Корьемойли, Карн-на-Ду-Шойль и Инчбаи – слева.
Но только когда они остановились на ночь на берегу озера Лох-Гласкарнох, улыбка, как будто освещающая изнутри это прелестное личико, вернулась. Она подошла к нему, как раз когда он закончил руководить водружением королевской палатки, держа одну руку за спиной.
– Угадай, что нашел мой брат?
– Другой кортеж для путешествия?
Она закатила глаза и, протянув руку, медленно разжала кулак.
– Морошка!
Магнус улыбнулся. Англичане называют эту красно-оранжевую ягоду северной, но как ни назови, она восхитительно вкусная. Прежде чем она успела убрать руку, он взял одну ягодку у нее с ладони и бросил в рот. Радуга вкусов апельсина, яблока и меда взорвалась на языке.
– Эй! – возмутилась она, отдернув руку.
– Спасибо, что поделилась, – подмигнул он. – Мальчишкой я, бывало, объедался ею до дурноты, когда удавалось найти. Она растет только здесь.
Хелен съела последнюю ягодку, пока он не попытался схватить ее – что намеревался сделать.
– Ты отведешь меня туда, где можно найти еще? Мне бы хотелось преподнести королю сюрприз. Полагаю, он предпочтет ее гороху, который кухарка готовит на ужин.
Он состроил гримасу.
– Надо думать. А где твой брат нашел ягоды?
– В нескольких милях позади. Жаль, что он не догадался упомянуть об этом раньше. Но поскольку полянка близко к дороге, он сказал, что там ее уже почти нет. Не знаешь, где еще можно поискать?
Он задумался на минуту.
– Она растет на болотах и в лесах вокруг Бен-Уайвиса, но можно посмотреть в одном месте неподалеку. Правда, боюсь, твой сюрприз королю – если мы что-нибудь найдем – придется отложить на более поздний срок. Я пока не могу улизнуть.
Она нахмурилась, заметив, что брат наблюдает за ними с другого края королевской палатки.
– Улизнуть – это ты правильно сказал. А не мог бы ты отправить моего брата с Дональдом на задание куда-нибудь подальше? В Ирландию, к примеру?
Он хмыкнул.
– Посмотрим, что можно сделать. Но насколько я помню, ты всегда неплохо умела ускользать от них.
Губы ее проказливо дернулись.
– Кажется, у меня ужасно разболелась голова.
К счастью, прибегать к головной боли не потребовалось. Сазерленд и Монро сами вызвались отправиться на разведку, и Магнус, выполнив свои обязанности и оставив Макгрегора охранять короля, нашел Хелен с ее служанками у озера. Под предлогом того, что, должно быть, понадобилась королю, она убежала так быстро, что бедные женщины не успели ее остановить.
Летние дни длинные, и оставался еще час-другой дневного света, когда Магнус повел ее из лагеря в лес вдоль склонов Бен-Лиат-Мор. Она, как бывало, болтала, а Магнус слушал. Это так напоминало те, прежние дни, что ему приходилось сдерживаться, чтоб не взять ее за руку, напоминая себе, что теперь все по-другому и уже никогда не будет прежним.
Но если рука его задерживалась на ее руке, когда он помогал ей преодолевать болотистые и неровные участки, он говорил себе, что просто обязан позаботиться, чтоб она не споткнулась. Это же так естественно.
Они прошли примерно с милю, когда впереди них, на склоне, запестрело оранжевым.
Ее радостный вскрик проник ему прямо в грудь. Сердце заныло так сильно, что ему немалых усилий стоило утихомирить его. Он влип, и знал это. Он ослабил бдительность. Вынужденная близость затянула его. Но как Икар, летящий на солнце, он уже не мог повернуть назад.
После того как они наелись до одури и Хелен, соорудив из сетки для волос некое подобие корзинки, наполнила ее дюжинами спелых и сочных ягод, Магнус неохотно сказал ей, что пора возвращаться. Скоро стемнеет, а в лесу уже и сейчас сумеречно.
– А это обязательно?
– Ну, если хочешь, мы можем подождать здесь, когда твой брат придет искать тебя.
Она подняла на него свои большие голубые глаза, во вздернутом подбородке был намек на вызов.
– Я не против.
– Что ж, как бы ни был велик соблазн еще разок сломать твоему братцу нос, я бы предпочел закончить день на приятной ноте.
Она закусила губу, весело поблескивая глазами.
– Было здорово, правда?
– Да. – Устоять против искушения становилось все труднее. Надежда в ее взгляде…
Он заставил себя оторвать глаза и зашагал назад через лес.
«Не поддавайся искушению. Не твоя это женщина».
Но была его, черт побери. Последние несколько дней – даже недель – так ярко и остро напомнили ему об этом. И она снова может принадлежать ему.
Рот его сжался. То есть если ее семья исчезнет и он сможет забыть…
Черта с два.
– Это ни о чем тебе не напоминает? – спросила она позади него. Тропинка сузилась, и он шел впереди.
В голосе ее были нотки веселья, и они должны были бы насторожить его.
Он оглянулся через плечо.
– Лес как лес. Тут почти все леса такие.
Она знала, что он притворяется, будто не понимает. Он прекрасно помнит все их прежние моменты общения – как же легко они вернулись к старому духу товарищества. Если он обернется, то не удивится, увидев, что губы ее плотно сжаты, пряча язык, который, как он подозревал, она только что ему показала.
Но это был не просто дух товарищества, это всегда было нечто большее. А бередить забытые воспоминания опасно. Он прикасался к ней, черт побери. И этого ему никогда не забыть. Он умрет от воспоминаний об этой шелковой, влажной и тугой плоти, как она потиралась о него тазом, какие сладострастные стоны издавала, когда он ласкал ее.
Что же это происходит? Он становится твердым от одних только мыслей об этом.