Зажечь звезду Ролдугина Софья

– Ну, и где ты ходила полночи? – устало спросила меня Габриэла.

Волосы у неё были взлохмачены, как будто она уже ложилась спать, но через некоторое время встала. Но сейчас меня это не волновало. Я оторопело смотрела на её ауру, не веря своим глазам.

Как такое можно было не заметить раньше?!

Как такое вообще может быть?

– Простите… – Я нервно сглотнула. Нет, наверно, я сплю. – Задержалась у друзей. Вы волновались? Простите, пожалуйста… Больше не повторится.

Не выдержав, я отвернулась и стрелой взлетела по лестнице. Заперлась в своей комнате, привалилась спиной к двери и медленно выдохнула.

«Рэм, поговори со мной. Пожалуйста. Я ведь не сумасшедшая?»

По связи прошла волна насторожённого удивления.

«Детка, всё в порядке? Ты не сумасшедшая, конечно. Но что-то точно случилось. Не пугай старика, рассказывай уже».

У меня вырвался истерический смешок.

«Старик… скажешь тоже. Рэм, – я запнулась. – Мне кажется, что Габриэла раньше была равейной».

«И что?» – непонимание.

«Рэмерт! Ключевое слово «была», – выдохнула я. – Кто-то или что-то лишило её дара. Ты понимаешь, что это значит?»

Ответ пришёл немедленно. В мысленном голосе некроманта сквозило отвращение.

«Орден Контроля и Созидания».

Я медленно сползла вниз. Перед глазами всё ещё стояла искорёженная аура несчастной женщины.

«Только у них есть эта технология. Только они могли додуматься до такого: опаивать равейн смесью с содержанием пиргита и заставлять их произносить формулу отречения от дара. Но уже лет четыреста такого не делают!»

«Подожди, успокойся, – быстро попросил Рэмерт. – Новость, конечно, ужасная, но почему тебя это так шокировало? Знаешь, в первый момент я и вправду испугался за твоё психическое здоровье».

Я сжала зубы. Он не виноват, что не понимает. Он просто человек.

«Рэм… Дар равейны – это не просто сверхсила, как у магов. Это душа. Это неотделимый талант. Это… это всё. Мы видим мир через призму дара. Что будет, если лишить тебя возможности воспринимать окружающее? Отобрать магию, слух, зрение, обоняние, осязание? Оставить только возможность мыслить и двигаться в чёрной пустоте? Что тогда случится с тобой?»

«Надеюсь, мне никогда не придётся об этом узнать», – сухо ответил некромант. В его мыслях эхом бродил мой шок.

«И я надеюсь», – пробормотала я себе под нос.

Рэм неуверенно коснулся моего сознания.

«Я сочувствую. Не знал, что у вас это так серьёзно. Можно что-нибудь сделать? Обратить процесс вспять?»

«Нет. – К горлу подступил комок. – Конечно, если просто наглотаться пиргита, то со временем он распадётся и выйдет из организма, и тогда магия вернётся. На это уйдёт лет десять, не меньше, но всё поправимо. Но если отречься от дара… Ничего уже не изменишь. В одну и ту же реку нельзя войти дважды. Это навсегда, Рэм».

Связь истончилась. На том конце воцарилось напряжённое молчание.

«Рэм… – тихо попросила я. – Поговори со мной ещё, пожалуйста. Недолго. Только пока я не усну».

Меня обдало теплом, как от открытого очага.

«Вот истеричка… Ладно. Я тут набросал конспекты к завтрашней лекции, вот послушай – мне кажется, что этот абзац как-то неестественно звучит…»

Я почти улыбнулась.

Остаток недели прошёл очень тяжело. Я носилась по городу, как сумасшедшая, периодически проваливаясь на другой уровень восприятия. И открывавшаяся картина ужасала. Габриэла оказалась не единственной. Стоило приглядеться повнимательней, и под искажёнными аурами, какие бывают у тяжелобольных людей, обнаруживались уходящие в никуда обрывки нитей. Десятки, если не сотни. Как они живут с этим, как? Что могло здесь случиться? Я спрашивала у дриэйры, но та лишь хмурилась и продолжала твердить «о них».

Но разве ведарси способны на такое?

В конце концов я не выдержала и закрылась. Помочь калекам уже нельзя. Лучше тогда и не видеть, или на одну сумасшедшую в этом городе станет больше.

А вот когда я вернусь, обязательно сообщу Риан. Танцующая наверняка заинтересуется деятельностью Ордена.

Сосредотачиваться на уроках стало невероятно трудно. Ответы невпопад перестали удивлять учителей – те просто смирились. Ками и Ханна насторожённо поглядывали на меня, но на все вопросы я отмалчивалась. Боги, мне бы самой позабыть лишнее, а не втягивать детей…

К счастью, хоть вечера не были свободны. Почти каждый день мы собирались у Кайла дома и говорили о магии. Это отвлекало от нехороших мыслей. Ребята с нетерпением ждали рассказов об истинном лице мира: о яблоневых садах Кентал Савал, о мрачной Академии среди туманных гор, о волшебных городах, спрятанных за человеческими, – о Зелёном и Приграничном, о Золотой столице, о Серебряном и его ажурных мостах из белого металла… Ханна под моим руководством несколько раз погружалась в память матерей, чтобы получить представление об Иллюзионе. Заклинания ей пока не давались, но девочка не сдавалась, каждый день вглядываясь в мои плетения, изучая их на своём, световом, уровне.

Она сильно изменилась. Даже хищники во главе с Эшли подозревали что-то и теперь не решались её задирать. Во внешности отличий было немного: исчезли очки – поправить зрение под руководством Дэриэлла мне удалось без особого труда. Взгляд стал более смелым и открытым. Ханна всё чаще приходила с дерзко распущенными волосами – пряди вились тяжёлыми глянцевыми кольцами. На уроках сидела, гордо выпрямившись, словно коронованная невидимым венцом. Ками только посмеивался, но я чувствовала, что ему тоже нравятся перемены. А ещё – эта парочка частенько проводила свободное время вместе. Как ни странно, они вполне сошлись характерами, стоило Кайлу спрятать шипы, а Ханне – вылезти из своей скорлупы. Девочка была просто счастлива. Даже дома у неё дела относительно пошли на лад: отец после того случая с призраком Кимберли Семтемор бросил пить и теперь искал работу. Звонила старшая сестра – обещала навестить.

Я смотрела на всё это и думала, что Лобейра заблуждалась, рассказывая нам легенду «о беспечных женщинах». Магия несёт только добро, если обращаться с ней осторожно и следовать велениям сердца.

В общем, настроение постепенно возвращалось в норму. Поэтому тревожный сигнал с браслета Ками однажды вечером прозвучал, как гром среди ясного неба.

– Что с тобой такое? – с тревогой спросила Габриэла. Все, кроме задерживавшегося на работе Томаса, собрались за ужином, и сейчас в мою сторону с разным выражением уставились три пары глаз. Рука у меня была мокрой от крови. По скатерти рассыпались осколки бокала и расплывалось оранжевое пятно сока.

– Ничего. – Я вскочила, схватив десяток салфеток. Кровь быстро пропитывала бумагу… Неважно. Со своими царапинами разберусь позже. Нить, тянувшаяся к Кайлу, отчаянно вибрировала, порождая высокий тревожный звук. – Скоро приду! – И выскочила за дверь.

– Найта, твоя рука… – растерянно крикнул Ричард с порога. Я уже не слушала.

Бездна, только бы успеть!

Кварталы мелькали, сливаясь в мутное пятно. Не думала, что могу так быстро и долго бежать! Мир то и дело проваливался в чёрно-белый цвет, а кровь из рассечённой руки оставляла на асфальте угольные пятна.

Быстрее, быстрее!

…Бьёт ветер в лицо. Магия спрямляет дороги, я уже не бегу, а по нити скольжу к яркой сверкающей точке. Ближе… ещё…

Успела!

Квартал, где я оказалась, выглядел как трущобы – заколоченные окна домов, запущенные сады, переполненные мусорные контейнеры. Фонари горели через один. Щербатая дорога резко обрывалась, упираясь в изгородь. Там, у самой кромки поля, переливался блестящий пузырь защитного заклинания, укрывая две съёжившиеся фигурки. В этот пузырь упорно бился плечом кто-то очень сильный – прозрачная плёнка с каждым разом вдавливалась глубже и глубже.

Услышав мои шаги, незнакомец оглянулся, мотнув спутанной гривой волос. Ветер качнул плошку фонаря, плеснул светом в искажённое от ярости лицо.

Жадный.

– Вали отсюда, – прошипела я. Мир вывернулся контрастной чёрно-белой изнанкой. – Слышал?

– А если нет, что тогда? – хихикнул Жадный. – Покусаешь? У, какие зубки…

Я не ответила – сжала руку в кулак, расслабила – и замахнулась на лоста.

Он даже уклоняться не стал. А через секуду оторопело провёл рукой по лицу, стирая чёрную кровь… и взвыл. Капли сжигали кожу, как кислота.

– Это хуже кислоты, – вслух продолжила я. – Такое нельзя залечить. Может, запомнишь, кого в этом городе трогать нельзя…

Я медленно сжала руку, тревожа рану. Из глубины поднималась волна. Если он не послушает меня сейчас, то больше сдерживаться не смогу.

Но он что-то почувствовал – не знаю, испугался или решил отступить и подлечиться. Поскуливая, отступил на шаг, другой – и, на ходу переплавляясь в здоровенного рыжего волка, кинулся бежать вдоль по аллее.

Я тяжело выдохнула, проводя чистой ладонью по сомкнутым векам. Боги, как же тяжело… Чуть не сорвалась. Надо успокоиться.

Вдох. Выдох. Ме-едленно…

Когда я вновь открыла глаза, свет фонаря уже был оранжевым.

– Вы в порядке? – Я шагнула сквозь контур заклинания, усаживаясь на землю рядом с Ками. Парень крепко обнимал Хани, закрывая её собой от возможного удара. Пальцы, сжимающие бусины, свело от напряжения.

– Найта… – хрипло выдохнул он.

Ханна всхлипнула.

– Тише, – шепнула я, обнимая их обоих. – Тише, маленькие. Я здесь.

Теперь начинало колотить меня. Окровавленная рука горячо пульсировала. И рядом, как назло, не было ни одного аллийского целителя. Ну, или хотя бы сумасшедшего некроманта, способного одним движением затянуть порез.

– Я не маленький, – беспомощно огрызнулся Ками. – Я даже старше тебя. Мне шестнадцать исполнилось в январе.

У меня вырвался нервный смешок:

– Да, а мне в конце марта исполнилось. Два года назад.

– Чего? Издеваешься? – Парень отстранился, заглядывая мне в глаза. Констатировал со вздохом: – Нет, не издеваешься. А чего тогда делаешь в школе?

– А чтоб я знала, – пробормотала я. За последние дни я дважды пыталась связаться с Айне, чтобы прояснить ситуацию, но подруга то ли не могла, то ли просто не хотела отвечать. Элен тоже не подходила ни к телефону, ни к зеркалу. Была мысль дозваться Тантаэ, но памятуя о просьбе пророчицы, я этого не делала. – Вы целы? Что здесь произошло?

– Я нормально, а вот Ками ногу подвернул, – наябедничала Ханна. – Когда этот лохматый урод выскочил на нас, Ками отбросил меня в сторону, а сам упал. А потом перекатился, и вдруг сработало заклинание.

Он кивнул, подтверждая рассказ. Я склонилась осмотреть травмированную ногу, а сама продолжила расспросы:

– Жадный чего-нибудь говорил? Или напал молча?

– Молчал.

– Говорил.

Они выпалили одновременно и обменялись уничижительными взглядами. Я вздохнула, осматривая щиколотку невезучего парня. Неудивительно, что он не слышал. Боль делает людей глухими не только в переносном смысле. А у Ками был вывих, самый натуральный. А мальчишка держался, точно ничего особенного не случилось…

Если обходиться без магии, то заживать такое будет не меньше двух недель, даже с учётом генов ведарси.

Придётся вспоминать уроки Дэриэлла.

– Ладно. Так, Ками, замри. Больно не будет, но со стороны смотреть неприятно. – Я быстро нажала на точку под коленом, отключая нерв. Так, теперь главное правильно дёрнуть ногу и зафиксировать заклинанием. – А мы пока внимательно послушаем Хани. Что там с Жадным?

– Так это был ваш Жадный? – Девочка содрогнулась. – Ему эта кличка подходит. Он говорил, что если не можешь добраться до волчицы, убей волчат. А ещё – что самое вкусное оставляют на потом. – Ну, я покажу ему «вкусное»! Видно, мало было крови тёмной эстаминиэль! – А затем сказал, что выродкам духов здесь не место, – тихо закончила Ханна.

Так. Спокойно. Я примерилась и резко потянула ногу. Честное слово, если бы не нити, ни за что бы вправить не получилось. Но призрачный узор пока висел в воздухе… Мне оставалось просто немного ему помочь.

Ками наклонился, разглядывая свою щиколотку так, будто видел её в первый раз.

– Не шевелись пока, – предупредила я, выплетая основу заклинания. – Если хорошенько подумать… Это были пустые угрозы. Да и само нападение какое-то дурацкое. Скорость движения ведарси гораздо выше человеческой, он бы вас раз двадцать успел убить. Опять запугивают?

– Вряд ли, – поёжился парень. – С такими глазами не запугивать идут, а… – Он выразительно провёл ладонью по горлу. – Нет. Наверное, он просто не мог предположить, что у нас будет защита. Вот и не спешил. Поиграть хотел.

Не знал… Я аккуратно опустила готовое плетение на вытянутую ногу. Вот так-то лучше… Что ж, играть с добычей – вполне в стиле Жадного. Но тогда получается, что дети находятся в большой опасности. Если охота началась по-настоящему, то и меры надо принимать соответствующие.

– Ками, как нога? Можешь двигаться? – Ками демонстративно повертел в воздухе ступнёй. – Отлично. Только наступай осторожнее. Что вы делали здесь так поздно?

– Гуляли, – буркнула Ханна. – А потом Ками решил меня проводить. Вот и всё.

Проводить… Получается, что…

– Хани, ты что, живёшь где-то поблизости? – поинтересовалась я.

– Ну да, – кивнула она. – А мне казалось, ты знаешь, – растерянно добавила девочка. – Мой дом – следующий, за поворотом. Метров тридцать всего не дошли.

Я поджала губы. Повезло же малышке с кварталом!

– Представляла, но лишь приблизительно, как точку в переплетении нитей. Но лично здесь никогда не была и не задумывалась о том, как это место выглядит в реальности. Но сейчас меня больше волнует другое. Например, ваша безопасность. Кстати, дети, подумайте над небольшой проблемкой. Как объяснить Грэйменам, что сегодня у них ночуют гости?

Ребята рассеянно переглянулись. Первым опомнился Ками:

– А зачем нам у тебя ночевать? То есть у Грэйменов. То есть…

– Затем, чтобы вас не убили, – отрезала я. Такая наивность! Просто потрясающе. Впрочем, ещё недавно и сама такой была. – Можешь дать гарантию, что Жадный не вернётся, как только вы окажетесь без моей защиты? Или что он придёт без пиргита?

– Что такое пиргит? – тут же влезла Ханна. Вот ведь проснулось любопытство!

– Такое вещество, которое блокирует любые магические проявления, – со вздохом пояснила я. Очередная лекция по устройству мира… Что ж, можно только посочувствовать королевам, которых я в своё время донимала такими же глупыми вопросами, вроде природы своей силы или свойств живого серебра, и позавидовать их терпению. – Вообще-то минерал, но после обработки выглядит, как чернёное серебро. Жуткая гадость.

– То есть если Жадный раскопает эту штуку, твои волшебные штучки не будут работать? – Ками встряхнул браслетом.

Камешки стукнулись друг о друга, роняя золотые искры. Хм, похоже, с зарядкой я перестаралась. В следующий раз буду поаккуратнее.

– Не будут, – подтвердила я без особой радости. – Иногда магия может пробить пиргитовую блокаду, но для этого тогда такая силища нужна… У меня её де-факто нет. Но если мы будем держаться вместе, то в случае нападения она может и появиться, – добавила я. Третья эпоха… Н-да. Сейчас сила пробудилась, чтобы защитить Ханну и Ками. Но окажется ли при мне могущество эстаминиэль, если меня застигнут одну? – Идём. До Грэйменов часа полтора по не слишком светлым кварталам. Ками, ты как, в норме?

– Относительно, – поморщился парень, переступая с ноги на ногу. Эффект обезболивания ещё сохранялся, и конечность словно онемела. – А как ты так быстро добралась сюда? Или просто мимо пробегала?

Перед глазами всплыла сцена за ужином.

– Нет. Магия помогла. Больше так не получится, – призналась я. – Так что рассчитывайте на долгую прогулку. И позвоните родителям прямо сейчас. У вас телефоны есть?

– У меня есть, – вздохнул Ками. – Ханна, ты первая.

Он протянул трубку девочке. Запищали клавиши…

Как ни странно, и Уильям Семтемор, и Клара Кларсен спокойно отнеслись к тому, что их дети собираются ночевать у друзей. Отец Ханны только попросил в следующий раз предупреждать его заранее. Услышав это, девочка расплылась в блаженной улыбке. Похоже, мистер Семтемор действительно шёл на поправку – раньше он не баловал дочь даже такой ворчливой заботой. Сейчас юная равейна просто светилась счастьем, позабыв даже о нападении Жадного. Мы же с Ками тащились по дороге с весьма унылым видом. Причины были разные: у мальчика начала ныть нога, а я смертельно устала. Пожалуй, повтори ведарси сейчас свою попытку, он мог бы достигнуть успеха. А может, и нет. Надеюсь, что нет…

У калитки Грэйменов нас ожидал сюрприз.

– Чудесно, – простонала я, присаживаясь на капот полицейской машины. Внутри никого не было, видимо, служители закона опрашивали почтенное семейство. Интересно, кто из моих «родственничков» оказался настолько нервным, что сделал заветный звонок? Ручаюсь, это была Габриэла. – Делайте ставки. Кому не лень было промчаться по вечернему городу, чтобы навестить одну равейну?

– Тут гадать нечего, – мрачно откликнулся Ками, присаживаясь рядом со мной. – Доброй ночи, офицер Рэд. Не спится?

– Хотел задать вам тот же вопрос, – хмыкнул полицейский, выныривая из теней за калиткой. Надо же, а я не заметила человека. Бездна, надо быть внимательнее. Особенно сейчас. – Опять впутываетесь в неприятности, мисс Верманова?

Я недовольно взглянула на детектива. Навязчивый. Но и из этого можно извлечь пользу. Главное, правильно направить его энергию.

Была у меня мысль на примете.

– Да, вы правы. Помните тех типов из подворотни, одетых, как будто они ограбили чучело с фермерского поля, причём одно на всех? – Коп заинтересованно кивнул. – Эти подонки напали на Ками и Ханну. И… – я набрала в лёгкие побольше воздуха —…хочу попросить вас об одолжении. Выделите охрану для ребят!

– Охрану… – задумчиво сунул руки в карманы Рэд. – Это не проблема. До сих пор мы не приставили к вам эскорт только потому, что кое-кто был против, мисс, – укоризненно посмотрел на меня он. – Однако, если с тех пор мнение изменилось…

– Изменилось. – Я быстро сжала руку Ками, чтобы не вздумал спорить. – И мне охрана не помешает. Хотя бы формально.

– Будет вам охрана, – твёрдо сказал Кристиан, в упор глядя чёрными цепкими глазами. – Рад, что вы сумели верно оценить масштабы проблемы, мисс Верманова. Подождите здесь минуту, я сообщу шерифу. А потом продолжим разговор.

– Хорошо.

Полицейский сел в машину и включил рацию. Ками обернулся ко мне, одаривая негодующим взглядом.

– Ты же говорила, что людей нельзя вмешивать в конфликт ведарси и равейны? – яростно зашипел он в ухо. Ханна согласно кивнула и по-кошачьи склонила голову набок, ожидая ответа.

– Говорила, – так же тихо согласилась я. – Но обстоятельства изменились. Теперь именно люди станут лучшим щитом. Ведарси не рискнут засвечивать своё существование перед смертными. Это даст нам возможность выиграть время. А потом я что-нибудь придумаю. Обещаю.

Ханна осторожно присела на капот с другой стороны и склонила голову мне на плечо.

– Верю.

Я тяжело вздохнула, обнимая обоих своих подопечных – и Хани, и Кайла. Всё будет в порядке, ребята. Вас я не могу подвести.

Как ни странно, мой план-импровизация сработал. Уже три недели минуло с той ночи, когда к нашей троице приставили охрану, и с тех пор от ведарси не было ни слуху ни духу. Если бы не тяжело заживающая рана на руке, не поддающаяся лечению магическими снадобьями, я бы подумала, что и то нападение Жадного мне приснилось. Но четыре аккуратных шва весьма способствовали прояснению памяти.

Теперь, куда бы мы ни пошли, нас всюду сопровождала свита в полицейской форме. Так сложилось, что моим постоянным спутником стал детектив Рэд. Его наблюдательность и служебное рвение сослужили мне, как равейне, плохую службу, сильно ограничив возможности использовать магию. Связываться с кем-то из звезды через зеркала я уже не решалась. Слишком велик был риск попасться с поличным.

– …мнение?

– Что? Простите, не расслышала. – Я подскочила с места, чуть не опрокинув парту.

Ками хихикнул.

– Что ты думаешь об этой легенде, милая? – мягко переспросила Лобейра. Уже не в первый раз, судя по смешкам. Даже Рэд, устроившийся на стуле в углу, открыто ухмылялся.

– А… легенда, – глубокомысленно протянула я, лихорадочно вспоминая рассказ преподавательницы. Так… Любопытно. – Ну, подобный сюжет очень распространён в мифологии. Обещание, данное незнакомцу. «Отдай мне то, чего не видел в своём доме, но что принадлежит лишь тебе». Как правило, этим «чем-то» оказывается ребёнок героя. – Честно говоря, я такие легенды недолюбливала. Ведь чует же человек, что связывается с потусторонними силами и добра от этого ждать не стоит. И всё равно опрометчиво обещает, надеясь «на авось». – Но именно в вашей легенде, как ни странно, демон показывается положительным персонажем.

– Не демон, а бог коварства, воровства, – наставительно поправила меня Лобейра. – Ты все время путаешь эти два понятия. Мысль у тебя верная. Иртисатаври выступает здесь в качестве доброго героя…

Путаю, как же. Это она не понимает, о чём говорит. Слушая местные легенды, я постепенно убеждалась, что аборигены поклонялись именно демонам, Древним, а вовсе не Вечным. Чувствуется, знаете ли, особый привкус. Да и кровавые жертвоприношения… Слишком много жестокости для богов.

Услышав далёкий звонок, Лобейра оборвала рассказ на полуслове. Мне всегда казалось, что именно эта аудитория расположена на другом конце света. Слишком особая здесь атмосфера.

Почти абсолютная изоляция.

– Хорошо, на этом закончим. Сегодня задания на дом не будет. И напоминаю, что желающие записаться в поход к развалинам храма должны сделать это до четверга. Всем спасибо, можете быть свободны.

Класс зашумел, собираясь. Во время уроков стояла гробовая тишина, но стоило прозвучать волшебному слову «собирайтесь», как аудитория наполнялась восхитительно живым шумом.

– Мисс Верманова, – остановил меня в дверях оклик преподавательницы. – Что насчёт похода? Не интересует? – Глаза красновато сверкнули из-под очков. Положительно, здешнее освещение начинало действовать мне на нервы.

– Не думала об этом, – пожала плечами я. – Скорее всего, нет. А что?

– Я бы рекомендовала присоединиться к нам, – улыбнулась госпожа Лобейра. – Всё же ты гостья здесь. Когда ещё представится случай взглянуть на местные достопримечательности? Будет что рассказать друзьям и родным.

В голове словно щёлкнуло. Что-то я и вправду слишком погрузилась в эти заботы с ведарси. А ведь скоро мне уезжать. Ещё месяц-другой – и пора. В конце концов, нельзя же затягивать с поисками Максимилиана. А к решению проблемы с лостами можно подключить и Пепельный клан. Тантаэ ни за что не упустит возможность расширить сферу влияния, особенно с одобрения союза. А он его получит, гарантирую.

– Хорошо, – медленно кивнула я. – Когда можно записаться?

– Не волнуйся, милая, я сама всё оформлю, – успокоила меня Лобейра. Взгляд женщины стал мечтательным. – Подумать только, своими глазами увидеть то место, где обитали герои легенд… – Она с удовольствием закуталась в неизменную пушистую шаль пронзительно-голубого цвета. – Ками, Ханна? А вы составите подруге компанию?

– Конечно, – ответил за двоих Ками. Ему, кстати, экскурсия была действительно интересна, как и Хани, так что предложение Лобейры пришлось как нельзя кстати. – Круто! – Он сделал восторженный жест рукой, как только мы оказались в коридоре. – Найта, ты разве не рада? Посидим у костра, пожарим хлеб и сосиски, послушаем сказки старушки Лобейры…

– Ками! – укоризненно ткнула его в бок девочка. – Хватит издеваться над преподавателем! Она очень, очень хороший человек!

– Ну, если сравнивать с Нэггинг… – в притворной задумчивости протянул Кайл, еле успев увернуться от сумки, которой на него замахнулась Ханна. – Шучу, шучу, на самом деле эта замечательная женщина целиком и полностью захватила моё бедное сердце… Хани?

– Чего тебе? – угрюмо откликнулась девочка.

– А разве ты не рассердишься? Я думал, тебе оно нужно.

– Что?

– Да сердце же, жестокая ты! Не равейна, а прям ведьма!

– А ну цыц! – оборвала я безобидную перепалку, оглядываясь на шествовавшего в десятке метров позади полицейского. Вряд ли, конечно, после одной оговорки детектив воспримет слово «равейна» серьёзно. Беда в том, что оно уже несколько раз мелькало в наших разговорах, причём в разном ключе, не только в ироническом, а недооценивать острый ум Рэда я не собиралась. – Вот уж правда, милые бранятся – только тешатся.

– Что-о-о? – синхронно обернулись на меня ребята. У Ханны лицо было подозрительно-недоверчивое, а у Ками – довольное до жути. – Ты, стой, я тебе покажу! – Ханна, издав боевой клич, снова размахнулась сумкой, на этот раз на меня. Ками согнулся пополам от хохота, похлопывая рукой по колену. Я увернулась, перехватывая импровизированный снаряд за ручку.

– Медленно, дорогая, слишком медленно, – сочувственно щёлкнула я юную воительницу по носу. Та фыркнула, отбирая сумку назад. – Ну что, по домам, или посидим где-нибудь?

Мои друзья переглянулись.

– Уроки, – с сожалением напомнил Ками. – Если мы хотим отправиться в этот поход, то придётся подготовиться заранее. А ещё химия… Я не Сандей, чтобы ловить на лету эти идиотские формулы… – Он осёкся и тут же беззаботно рассмеялся, запрокинув голову. – Хани, а ты мне не подскажешь? Я тебе тогда с сочинением помогу.

– Что за Сандей такой? – машинально переспросила в ответ девочка. В последнее время у неё появилась такая привычка – сразу придираться к любому непонятному слову. Следствие моих лекций, не иначе.

– Так, парень один, – безразлично пожал плечами Ками. Острые коготки царапнули сердце. Перед глазами мелькнул образ – волосы, вызолоченные солнцем, глаза – как небо под вуалью облаков. Та фотография? – Родственник фактически. Троюродный брат по матери, я Клару имею в виду… Эй, ну чего застыли, пошли уже! Наше такси с мигалкой уже ждёт!

Далеко не ушёл – Ханна сцапала его за рукав. Нити запели тонко и высоко, будоража тени в углах.

– Он умер, ведь так? – Её взгляд сейчас был, как кромка льда, холодный и острый. – Тот юноша? Сандерс? Что он для тебя значил?

В воздухе запахло речной водой и лесными травами. Опасная, изменчивая сила Иллюзиона… Осторожней, девочка.

– Сандей Эспер, – тихо поправил её Кайл. Его облик словно утратил на секунду все краски. Мальчик смотрел в глаза Ханны и не мог отвести взгляда. Чьё отражение он там видел? – Два года назад, авиакатастрофа. Довольна?

– Что он для тебя значил? – Её голос стал почти угрожающим.

Я мягко коснулась плеча, разворачивая равейну к себе.

– Хватит, Ханна. Успокойся, – шепнула я в самое ухо. – Здесь не место и не время для игр с Иллюзионом. И тем более – для игр с чужими чувствами. Сила пьянит, но постарайся держать себя в руках. Больше никаких приступов, идёт?

Девочка глубоко вздохнула и обмякла в моих руках. Кажется, пронесло. А ещё пару секунд, и… Даже равейна способна натворить бед, если использует силу бездумно.

– Ками, прости, я… – Она шагнула к нему, выворачиваясь из кольца моих рук. Парень только отмахнулся.

– Ничего, я в порядке. – Нервный смешок. – Гипноз какой-то, что ли?

– Нет. Она просто увидела его отражение, – чуть слышно пояснила я. Полицейский стоял в конце коридора и делал вид, будто вовсе и не интересуется разговором, хотя даю руку на отсечение, что больше всего на свете он хотел бы сейчас расслышать мои слова.

– Прям растёшь на глазах, – криво ухмыльнулся Ками и потянулся, превращая аккуратную причёску Ханны в полный хаос. Девочка виновато смотрела в сторону. – Смотри не загордись.

– Я больше так не буду, – тихо пообещала она.

У выхода, как всегда, дежурили три машины. Дети сели в «такси с мигалками», по меткому выражению Ками, а я направилась к развалюхе Ричарда вместе с Кристианом Рэдом. Странно, но когда Грэймен-младший услышал о том, что ко мне приставляют охрану и будут отвозить на полицейском автомобиле, то упёрся рогом и в итоге таки уговорил детектива на компромисс. Так что моим водителем так и остался Ричи, а Рэд просто сидел за его спиной, сверля зеркало заднего вида мрачным взглядом.

У калитки детектив сдал меня на руки сменщикам по охране и традиционно отказался от предложения Габриэлы составить нам компанию за ужином. Сегодня мне в горло тоже кусок не лез, голова была забита дурацкими мыслями, как письменный стол Айне – рисунками, и царил в ней такой же беспорядок. Не покидало ощущение какой-то неправильности происходящего, будто я прошла поворотную точку и сама не заметила, как. Раз за разом вспоминая день, почти по минутам, пыталась отыскать её, но тщетно. Утренняя ссора с Ричардом? Нет, не то. Подозрительная доброта кайсы Нэггинг? Всплеск способностей Ханны? Рассказ Кайла о погибшем приятеле?

Нет, всё не то. Бесполезно.

К ночи в затылке поселилась ноющая тупая боль. Руки налились тяжестью, будто целый день пришлось таскать кирпичи. Прохладный душ не принёс облегчения, а простыни уже через пару минут сбились в воронье гнездо. Я, кряхтя, выбралась из этого вороха и откинула крышку чемодана, отыскивая в аптечке нужные травы. Надо было ещё после ужина заварить, нет же, поленилась… Я бросила мяту и липу в стакан на тумбочке у кровати и залила водой из графина, потом провела над ней рукой, доводя смесь до кипения. Через полчаса, когда отвар остыл, быстро начертила на поверхности аллийскую руну «тихий сон» и залпом выпила. Не снадобье Дэриэлла, конечно, но сойдёт.

Хотя бы голова ныть перестанет…

Тишина абсолютна.

Платье из тяжёлого чёрного бархата тянет вниз, но неимоверными усилиями я держу спину прямой. Скрещённые на груди руки укрыты матовой складчатой тканью почти до пальцев, ноги запутались в многослойном подоле. Душно. Прямо перед глазами – тёмная поверхность стекла в обрамлении старой бронзы. Я вглядываюсь до боли, но отражения нет. Словно провал в пустоту.

– Зеркала прекрасны, – шелестит над ухом печальный голос. – Но так хрупки…

Она опирается на моё плечо подбородком, обнимая одной рукой, а другой тянется к тонкой грани между тем миром и этим. Щелчок длинным ногтем по зеркальной глади – и лучиками разбегаются трещины, от края до края рамы. Но за мгновение до того, как стекло проливается на паркет ранящим дождём, я успеваю разглядеть в глубине своё смутное отражение и лихорадочный блеск серебряных глаз над плечом.

Серебряных. Не жёлтых.

– Ты чего такая напряжённая? – Ками хлопнул Ханну по рюкзаку за спиной. Внутри что-то звякнуло, и девочка одарила нахала яростным взглядом. – Из-за этих, что ли? – Он кивком указал на оживлённо спорящих полицейских чуть поодаль. У ног Рэда и его напарника сиротливо ютились спальные мешки, шериф что-то недовольно втолковывал детективу, но на повышенный тон пока не переходил.

Догадываюсь, о чём речь идёт. Начальник не желал отпускать нас в этот поход даже под охраной, Кристиан же считал, что представляется прекрасная возможность заняться ловлей на живца.

– Нет, – нахмурилась Ханна, подтягивая лямку повыше. Я благоразумно составила свой груз на землю, экономя силы. Они мне ещё понадобятся. Идти сегодня будем целый день, точнее, весь его остаток – до поздней ночи, устроимся спать вблизи развалин храмового комплекса, утром всё осмотрим, а к следующему вечеру уже вернёмся домой. Насыщенная программа, ничего не скажешь. – Перед выходом опять поругалась с Эшли.

– Вы с ней раньше постоянно ругались, чего здесь такого, – пожала плечами я. Ханна мотнула головой.

– Да, можно было привыкнуть, хотя хорошего мало… Но всегда неприятно, когда тебе кричат: «Чтоб ты сдохла в этом своём походе!».

– Что-то она далековато на этот раз зашла, – вздохнула я. – Не бери в голову. Люди часто говорят глупости. Тем более люди завистливые и недалёкие.

– Сейчас пройдёшь пешочком пару километров, и слова нашей милашки Эшли покажутся тебе предсказанием, – «успокоил» подругу Кайл. – Походы – не для слабого пола. Чего ты в свой рюкзак напихала?

– Что напихала, всё моё, – гордо ответила Ханна, снисходительно глядя на Ками сверху вниз. Девочка ненамного уступала мне в росте, так что парочка из них получилась комичная. – И не малявкам говорить про слабость. У тебя-то что так вещей мало? Побоялся, что не донесёшь?

– Просто я в походы и раньше ходил, знаю, как может лишняя пара килограммов испортить настроение, – по-взрослому усмехнулся Ками, отвечая таким же покровительственным взглядом. – Всё, Найта, подбирай свой рюкзак, потопали. Кажется, шериф дал добро.

– Наконец-то… – проворчала я и с трудом закинула вещи на спину. Без подарка Максимилиана было тяжеловато, но светить перед людьми пространственную магию я не рискнула. Пришлось одалживать у Ричарда туристическую экипировку. – Не могли раньше договориться, что ли.

– Да брось ты, это традиция просто, – отмахнулся Кайл. – Шериф с детективом постоянно цапаются.

– Традиция, говоришь?

Поневоле вспомнились перепалки Лиссэ и Дэриэлла. Взъерошенная аллийка постоянно делала попытки приструнить целителя и поучить его жизни. Тот огрызался, напоминая о разнице в возрасте, но энергичную даму это не останавливало. Она продолжала самозабвенно хлопотать вокруг него, как наседка над цыплёнком.

К слову, Лобейра сейчас тоже походила на этакую курицу-наседку, сгоняющую в стайку пушистую малышню. В спортивном костюме, без привычной шали и очков, она выглядела намного моложе, всего лет на сорок или около того, но мягкая, настойчивая забота по-прежнему же проскальзывала в каждом жесте. За пределами класса полумистическое очарование, позволявшее держать учеников под контролем, рассеялось без следа, и, не решись Рэд предложить помощь по наведению порядка, Лобейра ни за что не справилась бы с ребятами. Предвкушение «приключения» заряжало их бодростью, как четыре порции кофе перед сном.

Через пару часов энтузиазм у мальчишек и девчонок повыветрился. Ещё бы, рюкзаки успели натереть плечи, а до привала было далеко. Я незаметно облегчила нашу с Ханной ношу, приспособив ближайшие нити, Ками вроде пока справлялся сам. Неудивительно – похоже, от ведарси в нём всё же было больше, чем от человека. На фоне общей мрачноватой усталости наша бодрая троица выделялась почти так же, как парочка в полицейской форме, замыкавшая цепочку. Многие не рассчитали вес и теперь мучились, демонстративно охая и постанывая. В итоге остановка на ночлег наступила на час раньше положенного срока. Вести обессиленную команду по темноте Лобейра не решилась.

– На этой поляне и останемся, – скомандовала преподавательница, первой сбрасывая рюкзак на землю. – Роберт, Саймон, Элайджа, вы за дровами. Саманта, Эллис, Майкл, Джейкоб, Кристина – устанавливаем палатки, я вам помогу. Остальные распаковывайте вещи. Ребекка, ты отвечаешь за провизию, набирай помощников и вперёд! Кто будет ответственным за костры?

– С вашего позволения, мэм, – улыбнулся Кристиан Рэд.

Лобейра благосклонно кивнула.

Ребята с облегчением свалили вещи с плеч. Поляна наполнилась радостным гомоном. Ребекка быстро увела у нас Ханну, мы же с Ками набились в помощники к детективу. Кайл старался держаться подальше от открытого огня, но жар углей ему явно нравился. Как только прогорели первые ветки, я незаметно выхватила из костра головешку. Остывший уголь легко крошился под пальцами. Обозначив границу стоянки, я вернула остатки в огонь. Перед сном активирую контур, хотя бы на сигнализацию. Вряд ли, конечно, ведарси рискнут атаковать, когда вокруг столько людей, но подстраховаться стоит.

Потом выяснилось, что ребята уже давно поделили места в лагере, и если мы хотели бы ночевать под крышей, то нам только и оставалось, что разбежаться по чужим палаткам, что никого из нас не устраивало. Впрочем, ни я, ни Ками с Ханной особо не горевали – разложили спальники поближе к костру и уселись на них, как на подушки. Поджаривающиеся на веточках сосиски мысленно вернули меня в детство. На другой стороне в круге света померещился Хэл, а бархатный голос Лобейры сквозь сон мешался с голосом Дэриэлла. Ближе к полуночи ребята начали расползаться по палаткам и спальникам. У костра кроме преподавательницы остались только Ками, Ханна, Рэд и я. Да и мы уже начинали клевать носом.

Дым костра пах чем-то неуловимо знакомым, сладковатым. Я силилась вспомнить название, но веки словно налились свинцом, а мысли путались. В руки толкнулась кружка с тёплым настоем. Кажется, опять ромашка…