Не прислоняться Дивов Олег

Вообще, для машиниста его профессиональный праздник – как для лошади свадьба: голова в цветах, а задница в мыле.

75 лет Московскому метрополитену. Нет ощущения праздника, хоть убейте. Читаю хвалебные оды – и грустно становится. Наверное, потому, что из-под земли видится это немного по-другому.

Вы слышали стихи о метро, которые читали по общеметрополитеновской трансляции? В дневник я их не выкладывал, но в ru_metro они есть. Ну стихи и стихи. Такие… Полудетские, что ли. Если честно, я думал, это пассажиры писали.

Как я ошибался! Оказывается, это ПОДАРОК Союза писателей к юбилею метро. То есть стихи, написанные Настоящими Поэтами (вернее, людьми, считающими себя таковыми):

«Бижутерия столицы, нити разноцветных бус…»

Да-а, так низко метро еще не опускали. Сравнивали станции с дворцами, бриллиантами, а оказалось все дешевой подделкой. Бижутерией. Как человеку, работающему в метро и любящему свою работу, мне обидно.

С учетом того, что без этой «бижутерии» столица в принципе не может существовать – еще обиднее.

Второй опус просто великолепен. Ну, во всяком случае, начало:

«Объезжая пробки без блатных сигналов…»

Друзья, вам не кажется, что это очень сильно пахнет радио «Шансон»? Спорим, я могу не хуже? Ну-ка…

И все-таки у нас сегодня праздник, и пусть нам усиленно пытаются доказать, что «мы ничто и звать нас никак», но мы-то знаем, с чего начинается метрополитен и чем он заканчивается. С днем рождения, любимый подземный город. Пусть ты всегда будешь самым-самым, несмотря на все то, что сейчас с тобой происходит!

Грустный я сегодня какой-то, вам не кажется?

Попробую объяснить. Что такое, собственно, День рождения Московского метрополитена, если глядеть из-под земли? Любой, не юбилейный? Обычный ежегодный праздник?

Программа мероприятий:

Старший командный состав – празднует.

Средний командный состав – работает, празднует вечером.

Машинисты… Ну-у… В такой замечательный день для машинистов спецпрограмма празднования:

1. Опоздание от графика – спасибо пассажирам, пытающимся утром заехать под оборот. После того, как дежурным вставили пистон и лишили премии, они гоняют народ из вагонов с особым усердием, умудряясь доводить опоздание до 15 минут.

2. Не тренировочные, а реальные «аварийные игры» на линии – это уж как повезет. Сломается, не сломается, смотря что сломается. В общем, норматив в пять минут на «выход из случая» никто не отменял. А если капитально сломается у кого-то – см. п.1.

3. Возможность остаться без подмены – у нас нехватка машинистов, и каждый больничный (или недопуск медиками до смены) это риск остаться без обеда.

4. Получить пистон за недобросовестное выполнение должностных обязанностей – ну это понятно (убойная сила пистона может быть снижена по случаю праздника, хотя не факт).

5. Закончив смену – начать празднование (если есть силы, желание и настроение), и то это не всех касается. Ночной смене – не судьба…

Нормальное, в общем, «торжество на производстве непрерывного цикла».

И не надо удивляться, отчего это с утра сотрудники имеют, по большей части, вид не парадный, трудятся в синих рубашках. Я уже говорил: мы, простые работяги подземки, регулярно путаем даты и дни недели – нам просто не до того. О приближении Нового года мы узнаем от родственников. О том, что наш собственный праздник на носу – предупреждать надо заблаговременно. Иначе… У нас график сложный, а телефонограмма из управления – ВСЕМ БЫТЬ В БЕЛОМ! – пришла только после обеда 14 числа (ага, выкидываем «с ночи», «выходные», «ранние» – короче, ²/₃ коллектива абсолютно не в курсе, что рубашки должны быть белые). Поэтому в белых начнут подтягиваться только после обеда. Мне вообще реально повезло: я в белой рубашке сдавал состав! Какого она цвета стала после этого, не описать словами. Такого… Сложного цвета.

На линейном висела бумага о премировании коллектива в честь годовщины. Но не всех, а только тех, у кого больше двадцати лет непрерывного стажа. Забавно ценится труд: человек, отработавший 20 лет, получил аж по 150 рублей за каждый год отданного метрополитену здоровья. Наверное, я просто чего-то не понимаю. В последнее время сложно с пониманием: надо в отпуск. Или на больничный – дня три попить, не просыхая, может, и снимет депресс последнего времени…

А вообще – жизнь прекрасна и удивительна.

И как сказал маневровый, отработавший восемь часов: «…И хоть бы одна падла меня поздравила!»

С днем рождения, любимый метрополитен. С праздником – всех, кто вложил хотя бы малую толику своего труда и просто жизни в этот подземный мегаполис.

Да, и тем пяти пассажирам, сегодня в разное время поздравившим меня словами: «Слышь, уе…к, двери открой!» – личный респект.

Рассказ машиниста

Про помаду на рубашке

Кстати, о белых парадных рубашках.

…По лестнице скачут две блондинки, ну, вы понимаете, «последний поезд в светлое будущее» и все такое. В районе столба происходит жесткая сцепка: эти создания не успевают затормозить – и в меня втыкаются. Обе. Причем одна настолько удачно, что попадает лицом мне в плечо и оставляет белесый след губной помады.

Вчера был праздник, я в пиджаке и фуражке, в белой рубахе. А мог быть и без пиджака. И помада могла быть красной.

Побыв в свое время мужем очень ревнивой жены, я это проходил: «Почему у тебя чужой волос на форме, почему от тебя пахнет женскими духами?» Да почему, почему. Потому! Потому что к тебе, любимая, ехал в забитом вагоне метро, ибо на работу мы ездим как все, и так же, как все, не выбираем, кто к нам прислонится. А некоторые дамы принимают ванну из парфюма перед выходом из дома. А уж если такая прижмется в переполненном вагоне… Запах остается на всю восьмичасовую смену.

Так что ситуация «возвращается муж с работы весь в губной помаде» не всегда означает вину человека. И правда иногда бывает гораздо любопытнее и изощреннее, чем ложь. Или я ошибаюсь?

По Московскому метрополитену ходят слухи, что скоро поменяют форму: чуть ли не Зайцеву заказ дали на новый дизайн. Комплект будет стоить 25–27 тысяч рублей. Депо оплатит. Возьмем по минимуму 25 тысяч. 13 % налога вычтут из зарплаты. То есть, чтобы работать в подземке, каждый машинист отдаст 2175 рублей, честно заработанных в той же подземке…

Раз уж зашел разговор о белых рубашках – самое время раскрыть тему форменной одежды во всей ее типично метрополитеновской красе. Поболтаем о шмотках?..

Работник метро должен быть одет как положено. Это не просто традиция или блажь начальства, это реальный дресс-код: часть системы распознавания «свой – чужой». Однажды машинист, одетый поверх формы в «неуставную» зеленую пуховку, чуть не устроил шухер на всю ТКЛ. Он всего-то положил в хвостовую кабину поезда саквояж с использованным постельным бельем из «скворечника» – чтобы в прачечную отвезли. Всегда так делается. Но парень был неправильно одет да вдобавок еще и с лица чернявый. Бдительная дежурная тут же подала сигнал:

– Мужчина кавказской внешности закинул в кабину поезда чемодан!!!

Хорошо, в головной кабине это услышали – а они-то прекрасно знали, кто и что подбросил им в хвост, – и пресекли тревогу, пока не началась отчаянная борьба с терроризмом.

По идее, все правильно. Если только не учитывать один момент: большинству работников метро их форма активно не нравится. Соответственно, когда их начинают принудительно в эту форму упаковывать, они злятся и всячески язвят в ответ.

«…20 февраля. Две недели инструкторы пугали машинистов этой страшной датой. Руководство всыпало всем по первое число за нарушение формы одежды. И приказало, чтобы к 20-му все были приведены к единому знаменателю. Инструкторы, потрясая перед носом особо нерадивых работников телефонограммой из Управления, грозили чем только можно – и лишением талонов, лишением премии и… «Ну дай я еще разок тебя пну, что ли…»

Результат налицо. Вся «портянка» плотно исписана нарушениями формы одежды. «Работал в джинсах…», «переход по платформе без головного убора…» и т. п.

Говорят, причина этого – открытие станции Строгино.

Первым на свежеоткрытую станцию выехал инструктор, и всем было хорошо. Вторым выехал машинист депо Незнаюкакого. Он оказался в синей рубашке без погон с коротким рукавом, а из рукавов этих коротких торчали длинные рукава тельняшки.

Осерчало руководство метрополитеновское, и посадили за контроллер инструктора планерского, и выгнали машиниста расхристанного к такой-то матери. Вот!»

Что характерно, на все метро есть только одна фирма, которая занимается пошивом одежды. Это так называемое ателье… Назовем его «Капкан». Обладая монополией, «Капкан» может шить как хочет и из чего хочет. Видели форму, в которой ходят машинисты? А вы приглядитесь к ней повнимательнее.

Человек должен гордиться своей работой. Он – машинист Московского метрополитена! Это звучит гордо, только благодаря «Капкану» выглядит убого. Нет, форма для высшего командного состава смотрится идеально! Синяя, с золотыми погонами, человек в такой форме чувствует себя уверенно и комфортно, да и висит она в ателье на манекенах, а не как для машинистов – свалена в кучу, будто секонд-хенд. Многие после единственного посещения «Капкана» предпочли форму покупать в военторгах.

Одна из дежурных в разговоре с машинистом пожаловалась, что в «Капкане» ей вручили юбку на два размера больше, чем надо. В ответ на слова, что это не ее размер, окружили кучей и началось… Да вы что, это ваш размер, вам так идет, мы же мерку снимали! В итоге она расписалась в том, что товар получен, жалоб нет. Юбка подлежит перешивке.

Рынок в смысле «базар». Лишь бы всучить человеку товар. И это не единичный случай. Кто-то ругается, более робкие берут то, что им впаривают – и ходят потом как батраки в мешковине. Потому машинисты и покупают форму в сторонних фирмах. Кстати, она там и стоит дешевле.

Самые большие нарекания вызывают форменные зимние куртки. Есть два варианта, длинные и короткие, но объединяет их одно. Они – ХОЛОДНЫЕ. Тоненькая подкладка едва достает до поясницы. Такая куртка более-менее «держит» температуру до – 2-х градусов. При минус десяти риск простудиться реален, а если ниже, вполне вероятно схватить пневмонию. Что интересно, на всех фотографиях, где запечатлено руководство Московского метрополитена зимой на улице, оно почему-то не в форменных куртках. Руководство носит дубленки и пальто. Тем не менее машинистов обещали наказывать даже за переход по платформе в накинутом пальто или пуховике. Не по форме! Высокое начальство грозится устраивать внезапные проверки перед камерами с ревизорами (кстати, ревизоры сами часто грешат нарушениями формы одежды, давно их никто не видел на проверках в форменных метрополитеновских куртках, все как-то в дубленках щеголяют, мерзнут наверное)…

И то, что написано в рекламе: «Машинисты на Московском метрополитене обеспечиваются бесплатной формой одежды…» – самая обыкновенная неправда. Получив форму, вы удивитесь: отчего в этом месяце у меня зарплата меньше обычного? А просто из нее вычли налог на форму. Какая же тогда она бесплатная, если вы все равно платите за нее – пусть и не полную стоимость?

Никогда не задавали себе вопрос: почему машинисты носят форменный «верх», а брюки предпочитают черные, классические? Наверное, чтобы после работы накинуть обычную куртку, ветровку, дубленку и слиться с общей массой народа. В кабине все равно не видно, на платформе – это работа, а выйдя наверх, хочется выглядеть хорошо, а не по-капкановски.

При этом новая хорошая форма в фирме Нескажемкакой стоит 3273 рубля (по прайсу производителя). Рубашки, галстук, погоны, фурнитура – не больше 2,5 тыс. Плюс зимняя куртка 1821 рубль – округляя, получаем: восемь тысяч стоит нормальный, качественный комплект с форменной теплой курткой.

Да никто в метро не против заплатить 2175 рублей налога за полный комплект формы нового образца. Но если это будет шить «Капкан» – нет. Уж лучше отдать свои 8 тысяч за то, чему износа нет, чем 2–3 за безобразие, сшитое из гнилого материала гнилыми нитками.

Почему машинисты должны стесняться того, в чем они ходят? Ведь именно машинисты и дежурные – это люди, которые работают с пассажирами…

P.S. Прошел слух, что Московский метрополитен собирается отказаться от услуг «Капкана».

«Господи, неужели ты услышал наши молитвы?!» – говорят машинисты.

Рассказ машиниста

Про ценообразование

Чего-чего я тебе наболтал про вероятную стоимость формы нового образца?.. Сколько-сколько?.. А пятьдесят тысяч за комплект не хочешь? В скобках прописью: пять-де-сят! Скоро узнаем, правда ли это. Да запросто. Удивляться не приходится. Сейчас объясню, почему.

В метро есть своя мобильная связь. Не видел у дежурных по станции: такая скромная черная коробочка свисает с руки на темляке? Это рация и по совместительству мобильный телефон. Монохромный экран, дешевый пластик, черт знает, чего внутри… Кстати, нет сертификата Росстандарта на корпусе. Прибор загадочного происхождения и сомнительной легитимности. Ну да кому какое дело, лишь бы работал.

Одной дежурной не повезло. Она на свой мобильник села.

За раздавленную электронную приблуду у дежурной из зарплаты вычли… Внимание… Хрясь!

Тридцать тысяч рублей.

Вообще-то за такие деньги эта штука должна спокойно выдерживать забивание гвоздей. А еще уметь выходить в Интернет и самостоятельно бегать за бутылкой.

При таком раскладе почему бы и форме не стоить полсотни, верно? И ее цена мало кого волновала бы, если б не перспектива отдать за новый комплект шесть с половиной кровных тысяч из зарплаты…

Жара убивает, особенно под землей. Кондиционеры в «Ежиках» – открытое окно и торцевая дверь. Пока едешь, вроде бы обдувает, но… Во-первых, шум такой, что глохнешь. Во-вторых, настоящей прохлады нет: за бортом тридцать с лишним. А стоит остановиться, и все: машинист начинает истекать потом. Ладони мокрые, ручка контроллера выскальзывает из рук…

Утренний пик, Планерная. Люди спускаются непрерывной толпой, хвост от кассы стоит на улице и судорожно завидует тем, кто уже внутри, там хотя бы тень.

На самом деле попытка спастись от жары в метро – ошибка. Внизу, допустим, не так печет, зато кислорода еще меньше, чем на поверхности. И запах пота, смешиваясь с парфюмерией, создает неповторимое амбре.

Обозленные дежурные остервенело высаживают пассажиров, пытающихся заехать под оборот. Дежурных можно понять, перед ними маячит лишение премии.

Сизифов труд. Высадили из одного – народ тут же дружной толпой прыгает в другой вагон, и повторяется все заново.

Задача на сообразительность. Дано: станция Планерная, восемь часов утра. Поезд вместо интервала 1,30 отправляется с интервалом 3 минуты. Внимание, вопрос! На какой станции машинист не сможет закрыть двери?!

Как следствие, интервал растет. Людей все больше и больше на платформе. Каждый поезд штурмуется словно Рейхстаг. Команды «отступать» не было. Поэтому за то, что поезд сейчас встанет в тоннеле, в самой духоте, и стоять будет несколько минут, и потом еще встанет, и опять встанет, пассажиры могут винить только себя.

А люди звереют от духоты, и даже самый кроткий пытается отвоевать себе жизненное пространство кулаками и зубами.

Единственный способ спастись от жары в вагоне – организовать хоть какой-то ток воздуха, то есть поехать. Тут все зависит только от машиниста. И он потихоньку едет, ползет еле-еле под красный сигнал в надежде, что светофор вот-вот откроется. Но уж если встали в тоннеле – «не стреляйте в машиниста, он играет как умеет», а вспомните добрым словом того молодого человека, державшего двери для мужчины, бежавшего по лестнице, опаздывая на «последний поезд в светлое будущее».

И еще припомните детский стишок:

Не только вам, дорогие пассажиры, сейчас душно, потно и противно. Некоторым вообще капут. По иронии судьбы, это люди, от которых напрямую зависит, как скоро вы выберетесь из уютной адской топки…

Июль 2010 года. Температура на линейном держится в районе 32 градусов. Кондишен есть, но не работает. Машинисты начинают понимать, что им сейчас не так уж плохо. Есть сотрудники, которым гораздо хуже. У машиниста подмена 27 минут, и он в поезде, там хоть какой-то обдув изобразить можно. А инструкторам, операторам – по двенадцать часов в своей душегубке сидеть! Вода только из-под крана. Фильтры есть, но сухие, хочешь пить – наполни сам и жди, пока отфильтрует.

– Как оказалось, только на нашем линейном из всего метрополитена нет кулера с водой.

– Что-о?!

– Правда. А зачем?

В некоторых служебных туалетах начали ставить увлажнители воздуха – наверное, из самых лучших побуждений. Но получилось как всегда. Если раньше туалет был сауной, теперь это русская баня.

Под землей ад. Вода литрами. Восемь часов смены тянут на все шестнадцать. Либо машинист умирает в тишине с закрытой форточкой и торцевой дверью, либо глохнет с открытыми. Единственная радость – сезон отпусков, мало людей. Похолодание не спасет: «труба» раскалена. Она будет держать температуру еще долго, очень долго.

Тем временем пресса сообщает удивительное.

На московское метро подали в суд за перегрев на станциях.

Общество защиты прав потребителей подало в суд на Московский метрополитен, требуя нормализовать температуру на станциях метро, снизить уровень шума в вагонах и поменять напольное покрытие…

В соответствии с санитарными нормами, температура воздуха в помещениях не должна превышать 28 градусов по Цельсию. Эксперты Общества защиты прав потребителей выявили, что на некоторых станциях московского метро этот предел превышен. Допустимый уровень шума в вагонах – 70 децибел, однако эксперты зафиксировали в одном из вагонов, курсирующем по Арбатско-Покровской линии, уровень шума 104 децибела. Также эксперты обнаружили выбоины в переходах станций Курская, Комсомольская и Третьяковская.

Перед обращением в суд Общество защиты прав потребителей пыталось добиться исправления недостатков путем переговоров с руководством метрополитена, однако сторонам договориться не удалось.

По данным РИА Новости, 19 июля температура воздуха на станциях Сокол и Речной вокзал составляла 31 и 32 градуса соответственно. Глава пресс-службы метрополитена Светлана Царева сказала журналистам, что к началу июля прогрелись замерзшие за зиму грунты, поэтому станции перестали быть прохладными. «Конечно, когда жарко, – это некомфортно, но на поверхности так же жарко», – заявила Царева.

В пресс-службе метро РИА Новости также сообщили, что руководство обращает больше внимания не на станции, где пассажиры проводят мало времени, а на вагоны. В настоящее время метрополитен внедряет новые поезда с кондиционерами.

Под землей такие новости встречают взрывами ехидного смеха. Пока суд да дело, жара в Москве спадет и предмет тяжбы исчезнет. Кондиционеры в «Ежах» не предусмотрены, но там все-таки проще выжить, чем в «Русичах». Как-нибудь поинтересуйтесь у машинистов: во скольких составах в кабине работает кондиционер? Не стоит, а именно работает! А ведь в «Русичах» форточки нет и дверь боковую на ходу открыть нельзя (как объяснили, она выходит за габарит).

А по поводу уровня шума… Метрополитен – город в городе. Никто не даст проверить уровень шума (и температуру) в кабине. Или дадут, но это будут свои, «правильные» люди, и результаты измерений полностью уложатся в норму.

Периодически раздаются возгласы: «Но это же противоречит Трудовому кодексу!» Ну и что? Метрополитен хоть и государственная организация, но перелопачивать разбивку смен из-за жары никто не будет. Поэтому летом 2010 года машинисты так и катали смены по 8,5 часов при тридцатипятиградусной жаре. Судиться? Не смешите. Каждому дорога его работа. А судебные тяжбы влекут за собой только увольнение (уж чего-чего, а официальных причин «выжить» человека найдется сколько угодно).

Машинистам депо «Планерное» воду начали поставлять лишь после того, как Управление устроило разгон, что на линейном нет кондиционера (вернее, он есть, но о-очень долго не работает) и нет запаса холодной питьевой воды.

Появился запас. Те, кто работал в день, получали пол-литра воды, кто в ночь – аж целый литр! Это при том, что Метроэльф, парень не толстый и выносливый, за ночную смену выпивал по 3 (в скобках прописью – ТРИ) литра своей воды. Бутылочка 0,5 на восемь часов жары в «трубе» – капля в море.

Самое обидное, говорили машинисты, что ничего не изменится. «Так и будем ездить в кабинах, в которых при выезде на открытый участок в ненастную погоду идет дождь. Как же хорошо такие кабины определяются на мойке! У меня один раз поток воды на контроллер потек, повезло, что ветоши было много, успевал убирать…»

Они все равно будут ездить при открытых торцевых дверях и форточках, чтобы обдувало сквозняком, потому что если закрыть, то ровно через минуту рубаха станет темно-синей от пота. Затыкая уши берушами, чтобы после смены не выходить из кабины оглохшими. Это только «слуги народа» могут позволить сократить себе рабочий день из-за жары. Машинисты – не могут. Люди простужаются, болеют, но те, кто остался в строю, продолжают работать, дурея от жары и выбиваясь из сил ради того, чтобы мы с вами могли, пусть и с сомнительным комфортом, но все-таки доехать куда надо.

– Приходите к нам в метро, там уютно и тепло!

– Ну и шуточки у вас, ребята…

Рассказ машиниста

Про галлюцинации

Пассажиры от жарищи дуреют, машинисты тем более. Въезжаю на платформу Тушинская и вижу в районе седьмого вагона… Иосифа Виссарионовича Сталина! При полном параде, в форме генералиссимуса, фуражке, только что трубки в зубах нет.

Часто моргаю. Все равно перед глазами Сталин. Натуральный, хоть клади его к Ленину в мавзолей. В голове звучит строка из песни группы «Несчастный случай»: «Твоя белочка-а-а…» Какая белочка, я не пью практически. Все! Доработался.

Ошалевшие пассажиры шарахаются от «призрака». Значит, вижу его не только я, но и все остальные. Уфф…

Уважаемый двойник! Ну нельзя же так людей пугать. В рабочую одежду надо переодеваться на работе.

Наконец-то дождь! Ночной ливень так напитал воздух влагой, что, выйдя утром на улицу, словно попадаешь в другой мир. Легкая дымка искажает перспективу. Очертания предметов расплывчаты, звуки приглушены, и запах… Резкий запах мокрой листвы бодрит не хуже чашки крепкого кофе. Ботинки мгновенно промокают, но в щенячье-радостном настроении этого просто не замечаешь. Капля, упавшая с раскидистой липы, попадает точно за шиворот и катится по позвоночнику, вызывая мириады мурашек по всему телу. Плеер не нужен. Зачем? Утро наполняет мир своей музыкой…

Мечты о дожде сбылись, в итоге кабина снизу доверху обчихана сопливым и гнуснавым мной.

Последний день лета ничем не отличается от предыдущих. Если только самую малость. Чуть-чуть грусти, чуть-чуть больше народу, чуть-чуть холоднее… Ярко освещенные станции уже не создают иллюзию дня. Кажется, будто сегодня они немного темнее.

Вечер. Воскресенье. Люди возвращаются с дач. В кабине до безобразия пахнет яблоками. Похоже, кто-то поставил сумку у самой двери. Вышел на Рязанском, специально заглянул в салон. Так и есть. Только не сумку. Целую тележку.

Обратно… Пластиковая улыбка сминается как одноразовый стаканчик в дешевой забегаловке. Серые взгляды людей царапают маску невозмутимости.

– Макс, а я тут тебя видел. Едешь, серьезный такой…

Нет, блин, я, въезжая на станцию, буду гомерически хохотать и корчить рожи.

Беговая, Полежаевская, Октябрьское Поле.

Днем написал другу в аську:

«Леха, как здорово, что ты есть, ты хороший друг и просто классный парень…»

Тут же получил в ответ:

«Макс, ты чего, бухой?!»

Нет, я не бухой! Ну почему нельзя просто так сказать человеку, что он хороший друг?

Мысли перескакивают с одного на другое. Рваный слог. Рваный текст.

Вот что бывает, когда я голоден и болен. Ну-ка, хватит! Пара бутербродов, рюмка чая (иначе как рюмкой назвать крышку моего термоса нельзя) и сигарета приводят в норму.

Теперь я зол, циничен, адекватен – самое то для машиниста на работе.

Рассказ машиниста

Про штаны

Рязанка, вечер. Стоим, ждем каждый своего состава. По платформе идет девушка в этих жутких модных брюках с мотней до колена, как их там… афгани, во.

Машинисты улыбаются, глядя на штаны, она улыбается в ответ, думая, будто улыбки предназначены ей самой. Я смотрю и понимаю: что-то забыл дома сделать, но вот что?

Девушка радуется, машинисты радуются.

Что же я забыл?!

Девушка поравнялась с нами, и тут меня осеняет.

– Блин!!! Я же коту забыл лоток поменять!!!

Покрасневшая девушка под дружный хохот машинистов убегает на эскалатор.

За что только не ругали товарища Любимова, широко известного в узких кругах медика из Московского метрополитена. В первую очередь за то, что машинистам были выставлены предельно жесткие параметры по давлению и пульсу: прямо как космонавтам. Без учета индивидуальных особенностей организма, без скидок на то, что в ночную смену человек спит всего несколько часов… Сам того не желая (хочется надеяться), Любимов «подсадил» машинистов на анаприлин[35]: оказалось, этот препарат помогает пройти медицинский контроль при заступлении на смену. Но больше всего народ «благодарен» товарищу Любимову за медицинские компьютеры. Зверская техника.

21-й век. Ночная смена, сон три часа. Полудохлый машинист открывает глаза и идет на предрейсовый осмотр. Измерение давления. Упс! 80 на 60. Извините, дорогой машинист, но допустить вас до работы мы не можем. Хотите – попрыгайте, поприседайте, можете даже стометровку отмахать, но пока вы в свои параметры не уложитесь, допустить мы вас не имеем права.

Ну и что, что вы спали три часа, а параметры рассчитаны на отдохнувшего и выспавшегося человека? Это ваши проблемы, все вопросы к Любимову, а сейчас… На старт… Внимание… Марш!

Вот так и прыгают, и скачут по утрам, пьют горячий крепкий кофе, такой, чтобы ложка стояла – лишь бы допустили.

Приходит заступать нормально отдохнувший сотрудник. Меряют давление-пульс. Упс! Пульс 92 вместо 90. Все! Не допускают. Медики говорят: ты расслабься. Но извините, он перед сменой на 8,5 часов плотно пообедал – и какой может быть пульс у сытого человека? Или он должен голодным приходить? Как обычно – все вопросы к Любимову.

Иногда технику просто глючит. Меряют давление первый раз: 122 на 80, чуть повышено верхнее, что же делать, перемеряем…

261 на 158!!!

У врача чуть глаза из орбит не выскочили. Благо, третий замер показал 110 на 75, значит, машинист еще жив, не разорвало его в клочья. Нет, понятно, что комп может врать, но чтобы та-а-ак?..

Спасибо, что дают перемерить – все свои люди, все все понимают, а вопросы – к Любимову. Но обидно, не правда ли? Ведь так вынужден изворачиваться почти каждый машинист – человеку ставят жесткие параметры, совершенно не учитывая индивидуальных особенностей организма (например, избыточный вес). Крутись как хочешь, чтобы допустили до смены. Вот и получается, что метромедицина вместо защиты здоровья просто калечит людей.