666. Рождение зверя Хо И.

Ариэль поставил на стойку цилиндрическую пластиковую капсулу. Потемкин ожидал этого момента. Он вытащил свой телефон:

– Прямо как в тех вестернах, где ковбои в салуне сдавали кольты бармену.

Ариэль спокойно отреагировал на потемкинский сарказм.

– Согласитесь, это было очень разумное предложение со стороны бармена. И оно в первую очередь в интересах тех, кто пришел в салун. Секретарь вам понадобится?

– Нет, в данный момент он мне не нужен. Но на всякий случай объясните, как это работает.

– Очень просто. У нас здесь мобильная связь отключена. Поэтому пытаться пронести телефон, чтобы тайком звонить по нему, как это делают туристы в Северной Корее, бессмысленно. Однако по вашему желанию телефон отвозят в диспетчерскую на другой остров, где секретарь принимает звонки и все записывает. Каждый день вам представляется письменный отчет. Кстати, отчет может быть выборочным, то есть вы можете указать, чтобы докладывали только о звонках от определенных абонентов. Эта услуга стоит три тысячи долларов в сутки.

– Недурственно, – скривился Кирилл.

– В отеле множество разнообразных дополнительных опций, – продолжал Ариэль. – Беатриче вас проводит и объяснит, что тут к чему. Кстати, мы рекомендуем сдать на хранение все наличные деньги и кредитные карты. Если желаете, откроем вам депозит и выдадим платежную книжку отеля, которую воровать бессмысленно. Чеками вы можете легко расплачиваться за все.

– Да, желаю, – сказал Потемкин.

– Сколько будете класть на депозит? – спросил Ариэль.

– А то, что не потрачу, мне вернется?

– Разумеется.

– Ну… Давайте тысяч сто. Долларов.

– О’кей, Кирилл Ханович. – Ариэль ввел данные и вновь прокатал карточку. – Вот, возьмите.

Кирилл открыл книжку и пощупал плотные листки с тиснеными гербами отеля. Чеки переливались, как внутренность диковинной раковины. «Вот у кого нашему Центробанку надо учиться», – подумал Потемкин. Ведомый элегантной сотрудницей отеля, он поднялся на третий этаж. Они прошли мимо массивной двери с надписью в готическом стиле The Old Castle Restaurant[41] и свернули в длинный коридор, который дугой уходил влево. По правой стороне коридора тянулись двери апартаментов. Беатриче начала курс молодого бойца прямо на ходу:

– Цвет браслета означает сексуальную ориентацию. Это нужно для того, чтобы разноориентированные гости сразу понимали, какие у них перспективы общения. Красный цвет говорит о том, что перед вами человек, которого интересует исключительно противоположный пол, зеленый – бисексуал, голубой – гей, розовый – лесбиянка. Сам браслет является дисплеем. Если вы сейчас посмотрите на тыльную сторону руки, то увидите время. Кроме того, администрация использует браслеты как средство для сообщения клиентам о каких-либо важных событиях.

Кирилл с любопытством развернул правую руку. На полоске действительно проступали цифры «11.39».

– Круто, – сказал Потемкин.

Он увидел, что по коридору к ним зигзагами приближается человеческая фигура. Приглядевшись, Кирилл узнал американскую певицу Стефани Джерманотту, более известную под сценическим псевдонимом Lady Gaga. Она была совершенно голой, если не считать золотой краски, узорами покрывавшей пикантные участки ее тела. Поп-дива ехала на электрическом самокате Segway, в ушах ее торчали наушники – слушая музыку, Гага напевала себе что-то под нос. Не снижая скорости, она мастерски выписала вираж, проскочив между Беатриче и чуть отставшим Кириллом, которого она одарила воздушным поцелуем.

– Сигвей – популярное у нас средство передвижения, – заметила немой вопрос Кирилла Беатриче. – Для тех, кому лень ходить пешком. На территории отеля они везде стоят. Вы можете взять любой и пользоваться им, а потом оставить, где захотите.

– Реклама довольно двусмысленная, если учесть, что Джими Хеселден, владелец компании Segway, насмерть разбился на этом чуде техники.

Беатриче смутилась.

– По территории отеля курсируют электрические клаб-кары. Вы можете остановить любой, как такси…

– Меня, собственно, не это прикололо.

– Ах, вы про внешний вид? Так у нас же нет дресскода. Каждый надевает то, что считает нужным. Если человек решил выйти к завтраку в костюме короля из известной сказки – это его дело. Кстати, именно поэтому мы рекомендуем нашим гостям, если они хотят просто покушать, заказывать еду в номер – полное меню включает в себя все, что подают в ресторанах.

– Это точно была Стефани?

– Да, она у нас тут часто бывает. – Беатриче остановилась у двери с табличкой 3-73. – Все, пришли.

Кирилл протянул руку, замок щелкнул, и дверь легко открылась. Он начал с любопытством осматривать свое временное пристанище. Это было просторное помещение с высоким, под пять метров, потолком. Потемкину показалось, что машина времени унесла его во времена Людовика XIV. Мраморные стены, покрытые лепниной с позолотой, полузакрытые бархатом зеркала, вычурная, будто висящая в воздухе на едва видимых ножках мебель. Потолок был разрисован фресками Микеланджело Буонарроти, которыми он некогда раскрасил Сикстинскую капеллу. В центре гостиной помещался овальный стол, окруженный двенадцатью креслами, по периметру комнаты стояли кушетки. В одну из стен была вмонтирована огромная плазменная панель. На столе лежали какие-то каталоги, пульты, стояла ваза с фруктами, бокалы и ведерко со льдом, накрытое салфеткой, из-под которой выглядывала бутылка шампанского.

Осмотрев гостиную, Кирилл через прикрытую массивной гардиной арку проследовал в спальню. В глаза сразу бросилась огромная кровать три на четыре метра. На стене напротив него висела еще одна панель. Стены спальни были обиты красным шелком и прошиты золотой нитью. Потолок и правая от входа стена со встроенным платяным шкафом-купе оказались зеркальными. Вход в основной санузел был из спальни. Заглянув туда, Потемкин обнаружил оборудованную джакузи перламутровую ванну размером с небольшой бассейн, душ, два биде и два унитаза. В гостиной была вторая уборная с душем и туалетом, которым Кирилл незамедлительно воспользовался. Вместо окон гостиная и спальня имели прозрачную внешнюю стену. По этой же стороне располагался балкон, где стоял стеклянный столик и плетеные кресла-качалки. Балкон заканчивался прозрачным бортиком, над которым дугой шли металлические перила.

– Ничего так, живенько, – поделился впечатлениями Потемкин, возвратившись в гостиную.

– Вы даже не представляете себе, насколько, – опять загадочно прокомментировала Беатриче. – Если вам необходимы какие-то дополнительные предметы мебели или аксессуары, можете обратиться в службу сервиса.

– Какие, например?

– Ну, стулья, кресла, спортивные тренажеры… Или, например, дыба.

– Дыба?

– Ну да, некоторые наши гости – те, которые… – она подбирала политкорректную формулировку, – скажем так, являются последователями маркиза де Сада и Леопольда фон Захер-Мазоха, иногда просят поставить к ним в номер приспособления для развлечений в стиле БДСМ.

– Нет, спасибо, пока обойдусь.

– Кстати, если вам не понравился интерьер, можно поменять апартаменты, подобрать другой стиль дизайна.

– Меня все совершенно устраивает. – Потемкин сел за стол. – Расскажите мне о местных порядках и вообще, как все устроено.

– Порядков на самом деле никаких нет, один сплошной первозданный беспорядок. – Беатриче присела с другого конца стола. – Мы лишь можем нашим гостям что-то порекомендовать. Например, пользоваться презервативами – специальные капсулы с гигиеническими принадлежностями стоят по всей территории. Но это опять-таки дело самих гостей. Что касается того, как у нас тут все устроено… Начну с себя. В отеле нет разделения на рум-сервис, хаускипинг и другие службы. Здесь единая система. Сотрудников принято называть халдеями. Мы представляем администрацию везде – за стойкой ресепшен, в барах и ресторанах, у бассейнов, на пляже, мы же убираем номера. Мужчины одновременно выполняют функции службы безопасности. Все члены команды в своих странах проходят очень строгий отбор по внешним данным. Все с высшим образованием, некоторые, как я, – Беатриче скромно улыбнулась, – с двумя. Все обязаны владеть несколькими языками, в том числе и русским.

– Несколькими? – уточнил Кирилл.

– Стандартный пакет включает английский, французский, русский, испанский, португальский, арабский, китайский и японский. Не всегда свободно, но можем поддержать беседу.

– А кроме беседы?

– Мы на то и сервис, чтобы выполнять любые прихоти клиентов. Поэтому девушек здесь часто называют феями. Или гейшами.

– А если я захочу заняться с вами сексом? Прямо сейчас?

– Нет ничего проще. – Беатриче встала и начала быстро расстегивать жилетку. – В душ пойдете?

– Нет, что вы, я пошутил, – остановил ее Кирилл. Ему стало немного стыдно.

– Я вам не понравилась? – обиженно надула губки Беатриче.

Потемкину стало по-настоящему стыдно. Он покраснел и быстро соображал, как выйти из неловкой ситуации.

– Очень понравились. Но лучше в другой раз. Просто я устал с дороги и ночью не выспался, если честно. Хотел бы поесть чего-нибудь.

– Как скажете. – Беатриче невозмутимо застегнула пуговицы и вновь присела за стол. – Если желаете поесть, я закажу. Какие у вас гастрономические предпочтения?

– Ну раз уж я прилетел на море, то мне бы салат с морепродуктами какой-нибудь, мидии там, рыбку на гриле… Морское такое меню, в общем, – промямлил Кирилл.

Беатриче взяла со стола телефон:

– В номер 3-73 мидии, салат с морепродуктами и поджарьте сибас. – Она повернулась к Потемкину: – Гарнир какой?

Кирилл пожал плечами. Беатриче продолжила:

– Спаржу положите и соус какой-нибудь… Да, очень хорошо, как раз к этому блюду. Да. Ну конечно! Нет, это излишне. – Она отключила трубку. – Скоро принесут. А пока давайте я вам расскажу, как мы тут живем.

Потемкин развалился в кресле:

– О более прекрасном гиде я не мог и мечтать!

Беатриче удобно расположилась на кушетке около панели, положив ногу на ногу. В этом ракурсе она была обольстительна. Кирилл почувствовал поднимающийся снизу жар – его охватило желание. В отличие от ее двойника, Евы, никакие внешние формальности и внутренние принципы не мешали ему немедленно насытиться – тем более что удовлетворение его желаний, как выяснилось, входило в круг ее служебных обязанностей. Однако впервые в своей жизни он испытал необъяснимую робость. Он вдруг подумал, что эту женщину хорошо бы не взять, а покорить. Или, как бы высокопарно это ни звучало, завоевать ее сердце. Правда, как это делается, Кирилл не знал.

Между тем Беатриче уже излагала диспозицию сил на театре военных действий:

– Сотрудники службы сервиса помогают гостям в любой ситуации, даже самой пикантной. Вызвать нас можно двумя способами. Если нажать на застежку вашего браслета, она выдаст радиосигнал, и к вам подойдет тот, кто в этот момент ближе всего находится. Как при вызове такси. Если же вы хотите кого-то конкретно, то можно позвонить по телефону на ресепшен или воспользоваться автоматизированной системой.

Она подошла к телевизору и нажала на кнопку Power. На экране появилось меню выбора языка с полутора сотнями национальных флажков. Беатриче остановилась на Russian, после чего выплыл вопрос: «Сохранить русский язык для входа в систему?» Фея посмотрела на Потемкина. Кирилл кивнул. Халдейка нажала «Сохранить», и на экране появилось новое меню, состоящее из двух разделов: «Развлечения» и «Сервис».

– Это не телевизор в обычном понимании, а коммуникатор. Телевидения, как и подключения к Интернету, на острове нет. Наши гости приезжают сюда отдыхать от всего этого. «Эдем» – территория, свободная от информационного общества.

«Сбылась мечта депутаны», – подумал Кирилл.

– А как же информационная зависимость? – возразил он. – Ведь есть люди, которые без этого не могут. У них же ломка начнется.

– Считайте, что у нас тут своего рода наркологическая клиника, – улыбнулась Беатриче. – Клиенты «Эдема» получают все возможные удовольствия от реальной, а не виртуальной жизни.

– В этом что-то есть, – согласился Потемкин.

– Так вот, коммуникатор управляется либо пультом, либо через сенсорный экран. Технология такая же, как в айпаде. – Она коснулась пальцем пункта «Развлечения». На экране открылись три окна: «Афиша», «Кино» и «Музыка». – В «Афише» – анонсы культурных мероприятий на острове, кстати, наиболее интересные транслируются на браслет. «Кино» – фильмотека, содержит практически весь архив мирового кинематографа, рассортированный как по алфавиту, так и по категориям. Думаю, вы с этим без труда разберетесь. С «Музыкой» тоже все понятно. Кстати, если у вас с собой имеются аудио– или видеозаписи, их можно здесь посмотреть и послушать. – Она показала на правую сторону панели, где находились приемные устройства.

– Не понял. Где же логика?

– В каком смысле? – вскинула брови Беатриче.

– Говоря об изоляции от информационного общества, вы противопоставили реальные и виртуальные удовольствия. Однако согласитесь, что кинематограф является совершенно виртуальным.

Фея задумалась и даже наморщила нос.

– Вы не правы, Кирилл Ханович, и вот почему. Книга тоже виртуальна. Но вы не можете переписать ее – точно так же, как вмешаться в сюжет кинофильма или дирижировать симфоническим оркестром в момент воспроизведения музыкального произведения на каком-либо носителе. Они не интерактивны. Кинематографическое полотно, как и полотно живописца, висящее в музее, можно воспринимать только целостно as it is[42]. Таким образом, коммуникация является односторонней. В этом процессе вы – объект, до которого автор произведения пытается донести определенный сигнал. Когда же вы говорите по телефону, общаетесь в Интернете или играете в компьютерные игры, вы – субъект. То есть вы включаетесь в информационное общество ровно в тот момент, когда сами пересекаете эту грань. До того вы всего лишь заинтересованный наблюдатель.

Беатриче высказала суждение, поразившее Потемкина безупречной логикой. Признать правоту женщины ему было психологически гораздо труднее, чем маршалу Паулюсу капитулировать под Сталинградом. Однако Потемкин выдавил из себя некое подобие улыбки:

– Согласен, согласен! А что у нас с «Сервисом»?

Фея обернулась и нажала на второй раздел. На экране появились окошки «Гид», «Рестораны», «Апартаменты». Беатриче скользила пальцем по экрану.

– «Гид» – полная информация об отеле с интерактивной картой. В «Ресторанах» – полное меню, из которого можно выбрать и заказать в номер. «Апартаменты» – это вызов халдея по любому вопросу: убраться, принести что-то или для других надобностей… – Она кликнула пальчиком на меню, и на экране появился новый выбор: «Мальчики» и «Девочки». – Вам кого? – спросила Беатриче.

– Девочек, само собой, – ухмыльнулся Потемкин.

На панели выскочила сетка с фотографиями.

– По любой девушке есть вводная информация. – Беатриче нажала на одно из окошек с подписью «Изабелла». – Рост, вес, размер груди, навыки… В общем, как говорится, все тактико-технические характеристики.

На экране появилась обнаженная модельная блондинка в завлекательной позе.

– А ай-кью здесь отражается? – в шутку поинтересовался Кирилл.

– Это уже слишком персонально, надо ближе познакомиться, чтобы понять, – серьезно ответила Беатриче. – Теперь, если не возражаете, давайте углубимся в географию.

– Совершенно не возражаю.

Беатриче вызвала окошко «Гид», и на экране появился план острова – смайлик, который Кирилл уже видел с высоты птичьего полета.

– Мы сейчас находимся в жилой зоне, – сказала халдейка, показывая на рот смайлика.

– «Зона» звучит как-то двусмысленно, – иронически заметил Потемкин. – Давайте лучше скажем «жизненное пространство».

– Хорошо, пусть будет «пространство», – согласилась фея.

Она коснулась левой круглой пристройки с надписью Gourmet, которая развернулась в трехмерном формате.

– Вот здесь находится ресепшен, через который мы вошли. Это функциональный блок «А», ресторанный комплекс «Гурме», где наши гости кушают. К вашим услугам двадцать семь ресторанов. «Тропикана Стар» – самый большой. Это круглосуточный ресторан с креольской и комбинированной кухней, работающий по системе «шведский стол». В нем подаются наиболее популярные блюда из всех национальных и тематических ресторанов. Наши рестораны представляют все известные кухни мира – от изысканной Франции и американских забегаловок до китайской, тайской и африканской экзотики. Советую заранее заказывать столик, потому что поведение гостей непредсказуемо. Конечно, у нас такого в практике не было, чтобы все набежали в один ресторан, но гипотетически ничего исключать нельзя.

– А русская экзотика в этом храме чревоугодия присутствует? – спросил Кирилл.

– Разумеется. «Царская охота» – довольно популярное место. Классический интерьер, цыгане с песнями, медведь на цепи, традиционные блюда. Борщ, каша, пельмени. Самогон. Рекомендую посетить.

– Нет, спасибо, это я так, из любопытства, – поежился Потемкин. – Вообще-то я не любитель матрешек с балалайками.

– Как угодно. Тогда перейдем к функциональному блоку «В». – Беатриче перешла к правой круглой пристройке. – Это место развлечений. Комплекс называется «Вавилон». Здесь находится клуб «Оргазм» и тематические бары. Для гомосексуалистов, лесбиянок и любителей BDSM.

Заведения назывались Blue Moon, Pink Dreams и Up & Down. Потемкин расхохотался.

– Никогда бы не подумал, что название московского ночного клуба имеет такую… гм… эротическую подоплеку! А что такое клуб «Оргазм»?

– Это как бы эпицентр ночной жизни. Ресторан, бар и дискотека в одном флаконе. Обстановка демократичная, многие приходят без одежды. Ну, или почти без нее. У нас тут вообще, как вы поняли, нет никаких запретов.

– Как забавно.

– Это еще не все. В блоке также располагается казино «Фортуна» – для любителей азартных игр.

– Я против этой мастурбации. Давайте дальше.

– Дальше, – фея показала на то, что с вертолета выглядело как нос смайлика и было обозначено на схеме словом Museion, – святилище муз, культурный центр.

– По аналогии с музеем Птолемеев в Александрии?

– Да, центр создавался с учетом наследия этого разрушенного христианами храма знаний. Здесь находится одно из крупнейших книгохранилищ в мире. Возможно, самое крупное. Коллекцию собирали по крупицам. Наиболее ценные фолианты, лежащие в библиотеках мира, являются искусными копиями. Оригиналы хранятся здесь.

«Гонит, однозначно, – заключил Потемкин. – Этого просто не может быть». Он хотел было посмеяться над маркетинговой байкой, однако тут же вспомнил громкую историю с кражей древних еврейских манускриптов из Российской национальной библиотеки, за которую получил срок легендарный адвокат Дмитрий Якубовский. Все тогда просто недоумевали, зачем это «генерал Дима», у которого вроде бы жизнь вполне удалась, вляпался в такой убогий детектив. Сопоставив это с лимузином Кеннеди, на котором они подъехали к вертолету, Кирилл решил не перечить.

– А остальные музы? – спросил он.

– Конечно, все музы обитают там. Здесь есть зал для спектаклей, балетных и оперных представлений. Сегодня, кстати, выступает Пласидо Доминго. Часто экспонируются произведения классического и современного искусства. Там же находится мультиплекс-кинотеатр три-дэ. Все новинки, как правило, впервые демонстрируются здесь, и только потом устраиваются мировые премьеры.

– А я-то думал, что мировые премьеры устраивают видеопираты, – хлопнул по колену Кирилл.

– Нет, у нас право первой ночи.

– А что это вокруг Мусейона? – спросил он, имея в виду прорезанное голубыми пятнами пространство, где было написано Elysium.

– Это комплекс бассейнов и фонтанов «Елисейские поля».

– Поля на островах блаженных, – вспомнил греческую мифологию Кирилл, – где всегда весна и куда после смерти попадают избранные богами герои…

– Там действительно очень хорошо, – сказала Беатриче. – Создается особый микроклимат, а очищенная и обогащенная вода в бассейны нагнетается из океана.

– Если честно, никогда не мог понять людей, которые, приезжая к океану, сидят у бассейна, – буркнул Кирилл. – Есть в этом нечто противоестественное.

– Я с вами не согласна, Кирилл Ханович. Во-первых, есть люди, которые патологически боятся открытого моря, морской фауны. Или у них такая привычка. А во-вторых, это не просто какой-то там бассейн. Это замечательное место, окруженное со всех сторон Эдемским садом. – Фея провела рукой по зеленому пятну с надписью Eden Garden. – Сходите, не пожалеете.

– Ну да, ну да, – покачал головой Потемкин.

– Вот тут, – Беатриче ткнула в левый глаз смайлика, – находится функциональный блок «С». Это СПА и wellness-комплекс «Феникс». Более продвинутого места вы не найдете нигде в мире. Здесь к вашим услугам термы, выполненные по древнеримским канонам, разнообразные фитнес-залы, косметические салоны. Есть клиника пластической хирургии.

– Непременно загляну, – усмехнулся Кирилл. – Как вы думаете, Беатриче, мне нос надо налево свернуть или направо?

Фея хихикнула:

– Вы прекрасно выглядите. Просто я должна показать вам все опции.

– «Должна» или «хочу»?

– Не ловите меня на слове, Кирилл Ханович. Я имела в виду последнее, конечно. – Беатриче перешла к зеленой проплешине слева от «Феникса»: – Здесь располагаются поля для гольфа и теннисные корты, в том числе подземные.

– Надо же! А я думал, что единственный в мире подземный корт – только у Тимченко в его замке в Женеве.

– Тимченко?

– Ну да, управляющий нефтетрейдером Gunvor, один из трех кошельков государства российского. Роман Абрамович, как известно, постоянно плавает по морям и океанам. Тимченко сидит повыше, в Альпах. А «Газпром» с Миллером все время под рукой.

– Очень практично, – согласилась Беатриче. – Там не только подземный корт, но и каток. Кстати, если вам больше по душе активный отдых, то к вашим услугам катание на яхтах, дайвинг, рыбалка. Можно также полетать на планере или прыгнуть с парашютом.

Потемкин вспомнил Полонского.

– Нет, вы знаете, я, пожалуй, воздержусь. Что там у нас дальше?

Беатриче указала на правый глаз смайлика, где было написано Сoliseum.

– Дальше у нас амфитеатр. По вечерам здесь обычно дают представление. Такое, которое по формату не подходит для клуба «Оргазм» и которое не обязательно устраивать в крытом Мусейоне. Симфонические концерты, например, или цирковые шоу. На ярусах расставлены столики, гости могут заказать еду и напитки. Там очень красиво, приглашаю вас посетить.

– Спасибо, обязательно. Наконец-то на старости лет приобщусь к мировой культуре.

Беатриче опять обворожительно хихикнула. Она показала на пространство от глаз до кромки океана, покрытое зеленью и обозначенное как Paradise.

– Это «Райские кущи». Дивный тропический сад, где собраны реликтовые образцы флоры. Это совершеннейшее чудо, потому что сочетает в себе мощь дикой природы и человеческое творчество. За садом очень тщательно ухаживают, по территории проложены дорожки. Воздух там просто волшебный.

– Мне кажется, это ваше самое любимое место на острове.

– Да, это так. Когда у меня выходной, я там часто гуляю, – улыбнулась фея. – Ну вот, собственно, и все в общих чертах.

– Спасибо, было весьма познавательно.

– Есть такой же автоматический гид в мобильном варианте, – Беатриче взяла со стола предмет, напоминающий айфон. – Как правило, наши гости предпочитают пользоваться таким способом коммуникации. Грубо говоря, это местный мобильный. Номер телефона – номер апартаментов. С него можно звонить на ресепшен, смотреть анонсы, заказывать столики в ресторанах. Вот специальный чехол, чтобы вешать на шею. Хотя многие не любят гаджеты. Поэтому всегда достаточно просто позвать сервис.

– А фотографировать этой штукой можно?

– Нет, конечно, – насторожилась Беатриче.

– Да я пошутил. Надеюсь, бар в номере имеется?

– А как же! Вот здесь. – Фея подошла к расположенному рядом с панелью барельефу Диониса, благословляющего участников вакханалии, и мягко нажала на чашу в его руке. Часть стены плавно отъехала в сторону. Открылся бар, разделенный на два отсека. Слева на полочках стояли разнообразные бутылки и посуда, справа виднелась темная металлическая дверь. Потемкин догадался, что это холодильник.

– Крепкий алкоголь здесь, вино, прохладительные напитки и лед здесь. – Беатриче открыла дверцу стильного холодильника. – Еще, специально для вас – сигареты. – Фея продемонстрировала блок «Мальборо». – И вот это.

Она взяла с одной из полок позолоченный портсигар и протянула его Кириллу. Открыв его, он увидел, что портсигар заполнен папиросами. Потемкин вытащил одну и понюхал. Как и следовало ожидать, гильзы папирос были мастерски и, видимо, отнюдь не кустарным образом набиты первоклассной марихуаной.

– Спасибо, не ожидал.

– Всегда к вашим услугам, Кирилл Ханович, – сделала книксен Беатриче. – Если что-то закончится или понадобится другое, можете заказать прямо в номер.

– Помните про того мужика в турецком отеле, о котором рассказывал Костин в вертолете? – спросил Кирилл. – История весьма актуальна для здешних мест.

– Да нет, что вы! – махнула рукой фея. – Уверяю, вам не захочется все время сидеть в номере. Хотя это ваше право, конечно.

В этот момент в дверь постучали. Беатриче открыла, и в апартаменты вошла сексапильная брюнетка Aygul. Она катила перед собой тележку с накрытыми клошами блюдами.

– Куда изволите поставить? – спросила она.

– На блакон, пожалуйста, – ответил Кирилл.

Дама проследовала на балкон.

– Подождать? – поинтересовалась она, вернувшись.

– Нет, спасибо. – Потемкин вытащил чековую книжку и выписал чек на $ 500.

Довольная халдейка опустила чек себе между роскошных грудей и удалилась, покачивая тем, что было ниже ее осиной талии.

– Айгюль – турчанка. Очень темпераментная, – отрекламировала коллегу Беатриче.

– Да, это видно. Немного смахивает на Айгюль Озкан, только помоложе лет на пятнадцать.

Он имел в виду трицативосьмилетнюю немецкую турчанку, дочь приехавших еще в 60-е годы гастарбайтеров. Звезда Айгюль вспыхнула в 2010 году, когда партия христианских демократов назначила ее министром по социальным вопросам и проблемам интеграции федеральной земли Нижняя Саксония. Для партии это был красивый ход, который демонстрировал ее политкорректность и уважение к иным вероисповеданиям. Это было вообще в духе тогдашнего тренда европейской политики – продвижение на самый верх социальной лестницы представителей разного рода меньшинств. Делалось это, разумеется, с пиар-целями: почему-то считалось, что публика должна обязательно позитивно воспринимать подобные модификации политической элиты. Что касается Озкан, то первое, что она сделала, еще даже толком не вступив в должность, так это подложила большую свинью родной партии. В интервью журналу Focus она заявила, что распятиям и прочим христианским символам не место в средних школах Нижней Саксонии. Заявление вызвало грандиозный скандал, последствия которого христианские демократы расхлебывают до сих пор.

– Госпожу Озкан я вчера обслуживала, – подошла к дивану Беатриче. – Из-за той истории она пользуется среди постояльцев-мусульман большой популярностью.

– Да что вы! Надо будет обязательно познакомиться…

– Все в ваших руках, – игриво сказала фея, поправляя блузку. – Или, точнее, штанах. Хотя не думаю, что вы вызовете у нее интерес.

Кирилл собрался театрально возмутиться, но вдруг уловил нестыковку в речах феи.

– Постойте, Беатриче! – воскликнул он. – Вы же говорили, что «Эдем» вне информационного общества. Откуда же вам известно о «той истории»? Вы разве можете куда-то отсюда выбираться?

Беатриче встала и подошла к двери:

– Во-первых, она могла мне сама рассказать, – с холодным достоинством и даже некоторым вызовом произнесла она. – А во-вторых, у нас, Кирилл Ханович, уважают персонал. Если вы думаете, что я – сексрабыня в дешевом борделе на Costa Del Sol[43], то это глубокое заблуждение. На выходные я летаю на Викторию, а отпуск обычно провожу в Европе. Только неделю назад вернулась из Норвегии.

Кирилл был совершенно смущен и растерян. В такую неловкую ситуацию он никогда раньше не попадал. Он, конечно, много раз допускал бестактность и даже хамские выходки в отношении дам, однако их эмоции по этому поводу его не только не волновали, а, напротив, забавляли. В данном случае все было не так. Чтобы загладить вину, Потемкин извлек из ведра со льдом бутылку Crystal Louis Roederer, взял бокалы и жестом пригласил Беатриче на воздух.

– Извините, я не имел в виду ничего такого! – пробормотал он, откупоривая шампанское.

Беатриче вновь улыбнулась, и у Кирилла отлегло от сердца. Пробка с резким хлопком улетела в сторону пляжа, Потемкин разлил пенящийся напиток.

– Voila![44] Ну, за знакомство. Давайте на брудершафт.

– Давайте!

Они скрестили бокалы и выпили.

– Покушать не хочешь? – спросил Кирилл, перейдя на «ты».

– Давай ты начинай. Приятного аппетита, – подмигнула Беатриче и нежно ухватила его за плечо. – Ты же голодненький.

Потемкин сел за столик и начал поглощать еду. Запив сочную мякоть мидий шампанским, Кирилл принялся за сибас. Потом пришла очередь креветок и прочих гадов морских. Потемкин быстро насытился. Он откинулся на кресле, достал сигарету и закурил.

– А что тут за контингент? – спросил он, разглядывая соседние балконы. – Я в смысле этнического состава.

– Кого только нет. Настоящее вавилонское столпотворение. Сейчас лето, на севере сезон отпусков, поэтому много народа из Европы и России. Из Штатов тоже. С Ближнего Востока понаехали – там сейчас жара за пятьдесят градусов и беспорядки всякие. Азиатов маловато – они обычно зимой сюда приезжают.

Потемкин положил было ногу на ногу, но, увидев свою грязную и разодранную штанину, тут же принял прежнюю позу.

– Послушай, душа моя, – сказал он, прикрывая рукой коленку. – Я с большими приключениями сюда добирался и поистрепался весь. Как бы мне одежонку новую подыскать? Да и вообще, предметы быта нужны. Зубная паста там, бритва и все такое…

– Это не проблема, – улыбнулась Беатриче, потягивая шампанское. – Предметы самой первой необходимости уже есть. Косметика у тебя в шкафичке в ванной. В платяном шкафу висят наши фирменные туники – очень удобная вещь, между прочим. Здесь многие в них и ходят. И сандалии тоже на твою ногу есть. Ты же правильные размеры указывал?

– Ну да, конечно.

– Кроме того, на столе лежит каталог, можешь все себе заказать. Или пойти в шоппинг-центр. Ой, забыла тебе про него сказать, извини. Это в блоке «В». Там все известные бренды имеют свои бутики, и есть отличный секс-шоп. Лучшие достижения секс-индустрии на любой вкус…

– Все здорово, – прервал ее Кирилл. – Только я терпеть не могу ходить по магазинам. Они меня просто бесят.

– Серьезно? А я обожаю просто. Шоппинг – это искусство. И совсем не обязательно что-то покупать. Я когда в институте училась, денег ни на что не хватало, копейки считала. Так я ходила в торговые молы, как в музей или на выставку. Заходишь, смотришь на последние достижения в сфере консьюмер гудс[45]. Там так красиво, светло, продавцы тебе улыбаются. Посмотрю, примерю, помечтаю и иду домой.

Потемкин представил себе эту сцену в бутике и умилился.

– А ты где училась-то?

– В РГГУ. Днем секретаршей работала.

У Потемкина опять началось дежа вю. Он подумал, что это все-таки Ева. Просто его кто-то специально так разводит. Но проверить, так это или не так, он уже не мог – телефон остался на ресепшен.

– Слушай, фея, раз ты обожаешь шоппинг, может, ты мне все купишь и принесешь прямо сюда? – предложил он.

Халдейка оживилась:

– Тогда говори, что надо.

– Ева… – Кирилл споткнулся. – Ой, прости, Беатриче… Ты же сама прекрасно знаешь, что надо. Умыться, побриться, одеколон какой-нибудь, пару шорт, джинсы, носки, майки-футболки, банданы, трусы, извиняюсь…

– Я бы тебе посоветовала еще купить смокинг, сорочки, туфли и запонки.

– А это еще зачем?

– На отдельные представления в амфитеатре рекомендуют дресс-код.

– Ты же говорила, что здесь нет никаких правил, – удивился Потемкин. – Какой, к черту, дресс-код?

– Ты не понял. Я сказала «рекомендуют». Правил нет, и, если ты придешь туда в одних трусах или без них, тебе никто слова не скажет. Просто сам будешь чувствовать себя немного не в своей тарелке.

– О’кей, давай туфли и смокинг, только белый, – устало сказал Кирилл. Сам разговор о шоппинге начал его утомлять.

Беатриче задумалась.

– Давай я все узнаю, и тебе выпишут счет.

– Не говори глупости. Ручку дай, пожалуйста.

Она протянула ему свою руку. Это напомнило Кириллу его последний разговор с Машей Лукиной. Он поцеловал фее пальчики и рассмеялся:

– Да не эту ручку! Пишущий предмет!

Теперь рассмеялась Беатриче. Она достала авторучку и протянула ее Кириллу. Потемкин взял чековую книжку и написал в ней «$ 25 000».