По велению сердца Стил Даниэла
Джо пинал ногой траву.
— Иногда мне хочется поплавать на лодке по озеру в Гайд-парке, а ты говоришь — нельзя. И потом, мне всегда приходится играть в дальнем углу парка, где нет других детей. Ты всегда говоришь мне, как играть, папа!
Двое взрослых с недоверием посмотрели на них с Джо.
Выпрямившись, Дункан положил руку на плечо Джо.
— Простите, Джо был слишком груб.
— Это точно, — сказал отец мальчика.
Дама всмотрелась в его лицо:
— Вы лорд Чедвик?
— Да, — ответил он.
Ее глаза расширились. Она взглянула на Дункана, потом перевела взгляд на Джо.
— Идем, Куинси, — сказала она надменным тоном. Мальчик, Куинси, побежал за ней. Она сказала мужу: — Это же тот самый лорд Чедвик!
Ее супруг смотрел озадаченно, и тогда она кивком указала на Джо; свет явно забрезжил в голове ее супруга.
— О-о, — протянул он, нахмурил брови и взял Куинси за другую руку.
— Все в порядке, дорогой? — спросила мать сына, когда они потащили его за собой. — Надеюсь, что так, милый.
Как будто Дункан с Джо были прокаженными!
Джо смотрел им вслед, открыв рот.
— Папа, я хочу, чтобы у меня был друг, и я мог играть с ним каждый день. И чтобы была мама! Не этот мальчик и не эта тетя. Но все равно — друг и мама.
В сердце Дункана словно воткнули кинжал.
— У тети Хелен и дяди Ричарда скоро будет малыш, — напомнил он Джо.
Мальчик покачал головой.
— Малыш — это может быть весело. Но это не то же самое, что иметь друга, которому столько же лет, что и мне! А если будет девочка?
— Хороший вопрос, — согласился Дункан. — Но пока мы не узнали наверняка, мы можем попросить Руперта почаще приводить к нам племянника, хорошо?
— Ладно.
Они пошли назад к карете. Забираясь в карету, Дункан увидел, что мимо проезжает экипаж — простой, но сделанный с большим мастерством, с гербом на дверце. Экипаж герцога Бошана!
Он наблюдал, как герцог едет по Пиккадилли. Но не мог же он броситься за ним вдогонку! Так было бы неправильно. Следует написать герцогу учтивое письмо, испрашивая аудиенцию. Кроме того, с ним сейчас был Джо, который как раз в эту минуту сунул в рот большой палец, чего за ним не водилось вот уже около года.
И это помогло Дункану принять решение.
— Зачем сосать палец, — сказал он ему, — когда тебя ждет настоящее приключение!
Джо незамедлительно вытащил злосчастный палец изо рта.
— Я люблю приключения! — закричал он.
Итак, Руперт пустил карету вслед за герцогским экипажем. Дорога привела их в Кенсингтон, в великолепное имение, где Дункан побывал однажды в детстве. Они остановились снаружи у ворот и наблюдали, как экипаж герцога въезжает в ворота.
— Я вижу башенку, — сказал Джо. — Над теми кустами. Наверное, в карете сам король.
— Почти, — согласился Дункан. — Это дом герцога.
— Герцога? А можно нам туда заехать и познакомиться с ним?
— Пока не знаю, — сказал Дункан. — Дай мне подумать.
Леди Марше следовало сейчас быть с ним.
Но, может быть, сначала следует возобновить давнее, поверхностное знакомство с герцогом? И уж потом попросить дозволения привезти Маршу? Этот план показался ему логичным.
— Мы попытаемся попасть в дом, — сказал он Джо.
— Нам помогут мечи?
— Нет, наши хорошие манеры.
Привратнику в воротах имения он сказал, что его покойный отец был давним знакомым герцога и что в далеком детстве он уже посещал герцогский дом в компании брата и отца.
— У меня тоже есть маленький мальчик, — добавил он, — и мне бы очень хотелось представить этого мальчика его светлости.
Если герцог укажет ему на дверь из-за того, что он посмел привезти к нему незаконнорожденного сына, то так тому и быть. Дункан действовал по наитию — что-то подсказывало ему, что герцог подобного не сделает. Оставалось лишь надеяться, что так оно и будет.
Десятью минутами позже привратник велел Руперту следовать к дому по мощенной гравием подъездной аллее. У парадных дверей лорда Чедвика с сыном ожидал дворецкий.
— Герцог не может вас принять, но секретарь готов повидаться с вами, — сообщил дворецкий. — Он говорит, что его светлость не любит неожиданных визитов.
В тот самый момент, когда они были у ворот имения, Дункана вдруг осенило. Он понял с пугающей ясностью, что именно скрывал от него Финн. Вот вам и нежелание брата сообщить имена двух респектабельных молодых леди, которые должны были составить ему компанию. Вот вам и купленные в последний момент билеты в первый ряд, стоившие Финну таких трудов. Отсюда и очевидное волнение перед встречей.
Кстати, вот вам и неожиданное дело, которым леди Марше пришлось сегодня заняться.
Как, вероятно, и ее сестре, леди Дженис.
Неужели это «дело» зовется Финном?
У него не было времени гадать. Через несколько минут к ним с Джо вышел секретарь.
— У вас не может быть дел в этом доме, — сказал секретарь. Сухой тон, поджатые губы.
Джо сидел на диване, разглядывая чужую обстановку.
— Дело в том, — продолжал секретарь, — что его светлость возмущен тем, что вы нарушили его покой, и удивляется, как смеете вы просить об аудиенции. Он сказал, что ваше с ним знакомство в лучшем случае весьма отдаленное. Ему очень нравится мысль, чтобы вас вывели отсюда за ухо. Но прежде чем мы рассмотрим такую возможность, природная любознательность герцога побуждает его спросить, чего вы от него все-таки хотите.
— Передайте его светлости, что у меня нет ни малейшего интереса встречаться с ним. Но я знаком с леди Маршей Шервуд, дочерью маркиза и маркизы Брэди; вот кому исключительно нужна аудиенция! Если его светлость захочет пожертвовать малой толикой своего времени, получит удовольствие от встречи с этой замечательной леди. У нее к нему предложение, касающееся его внучки; оно его весьма заинтересует.
Взгляд секретаря сделался колючим.
— Какое у нее может быть дело, касающееся внучки его светлости?
— Дело, которое отвечает собственным интересам его светлости. Он желает видеть ее благополучной, хорошо образованной, уверенной в себе, умеющей владеть собой и сострадать другим, и наконец, просто счастливой. Леди Марша хочет рассказать его светлости о школе, где эти чаяния смогут осуществиться.
Секретарь отложил перо, поправил очки и вышел из-за своей конторки.
— Его светлости это неинтересно. Нам известны все школы в Англии. Ни одна из них нам не подходит. Он ищет для нее совсем другое. А теперь вы можете идти.
— Но…
— Никаких «но». Его светлость не нуждается в посторонней помощи для улаживания собственных дел. И я хотел бы дать совет — на всякий случай, если вы повторите попытку. Вашей знакомой следует искать возможность быть представленной его светлости через отца, маркиза Брэди. — Он взглянул на Дункана поверх очков. — Другими словами, все это вас совершенно не касается, лорд Чедвик.
От этой суровой отповеди сердце Дункана сжалось.
— Идем, Джо.
С видимой неохотой Джо встал и пошел за ним к двери, которую дворецкий уже широко распахнул перед ними.
Обернувшись к секретарю, Дункан твердо посмотрел ему прямо в глаза.
— Его светлость совершает огромную ошибку. Ему следовало бы принять и выслушать леди Маршу.
— Не думаю. Интересно, что вообще навело ее на мысль, будто он подыскивает школу? — Лицо секретаря при этом оставалось непроницаемым.
Очутившись за порогом, Дункан осознал, насколько сокрушительное поражение потерпел. Он не только не помог леди Марше — он еще и навредил. Как теперь она выполнит свою миссию?
Оставалось лишь ехать домой.
Но чего он еще не понимал в эту прискорбную минуту, так это то, что маленький мальчик решил, что он с ним не поедет.
Глава 14
Финн пришел, и Марша была готова ехать с ним. С большой охотой.
Она страстно желала «связать разорванные концы». И ее не заботило, что после отъезда гостей, когда она прилегла на четверть часа, ей снился сон, от которого ее бросило в жар, — будто она целуется с лордом Чедвиком.
Эротические переживания вылетели у нее из головы, когда она увидела Финна, сидящего на диване в гостиной. Его не портил даже маленький шрам над губой, и он выглядел как бог — притом что этот бог следил за каждым ее движением, и глаза его сияли от участливого восхищения. И лукавства. Так было всегда.
— А Дженис где? — спросила она мать, которая сидела рядом с Финном и вязала крючком кошелек.
— Может быть, она в саду за домом, — ответила мать. — Утром она отнесла туда свой любимый зонтик — читала на новой папиной скамье. Наверное, пошла его забрать.
— Пойду посмотрю, — сказала Марша.
— Мы будем вас ждать. — Финн послал ей теплый взгляд, и она поняла в точности, что он хотел сказать. «Возвращайтесь поскорее».
Сердце ухнуло в глубокую пропасть. Тысяча крошечных иголочек вонзились в пальцы рук и ног. Походка сделалась неуверенной.
Финн умел любую разумную женщину превратить в безвольное существо с кашей в голове вместо мозгов.
Как во сне, прошла она по дому, чтобы выйти в сад. Ей было досадно, однако, что жаркий образ лорда Чедвика, целующего ее сквозь покров ночной рубашки, не давал как следует помечтать о Финне.
— Простите, миледи. — Это был Бербанк. Он протягивал ей письмо. — Только что принесли.
— Спасибо, Бербанк. — Стоя в коридоре, Марша вскрыла конверт. Письмо было от нового друга, доктора Тримпа.
Она читала письмо, и сердце ее билось сильнее и сильнее. Закончив читать, она сложила письмо в маленький квадратик.
Знакомая мистера Тримпа, Элла Маклауд и начальница Гринвудской школы, узнала о внучке герцога Бошана и о том, что ей очень не понравилось в швейцарском пансионе. Мисс Маклауд уже готовится нанести герцогу визит.
Доктор писал: «Вы понимаете, что это означает. Вам нельзя терять ни минуты».
Мечтательное настроение Марши улетучилось. Теперь она была словно комок нервов. На висках выступил пот. Она вошла в отцовскую библиотеку и распахнула одну из стеклянных дверей, ведущих в сад. Как раз в этот момент она снова вспомнила, как лорд Чедвик целовал ямку над ее ключицей. И как раз в этот момент Питер бросил Роберту кожаный мяч. А Роберт стоял в десяти футах прямо перед Маршей, подняв руки над головой.
Мяч пролетел, не задев даже кончиков пальцев протянутых рук, и угодил Марше точнехонько в нос.
Открыв секундой позже глаза, Марша обнаружила, что ее внимательно разглядывают Питер с Робертом.
«К чертям этого лорда Чедвика, — было ее первой мыслью. — Это он виноват!»
— Ты цела? — спросил Питер.
— Свалилась, как кегля, — подхватил Роберт. — У Питера очень сильный удар.
Она потрогала свой нос и обнаружила, что болит не сильнее, чем рука, когда она обожгла ее о раскаленную плиту. Можно даже сказать, резкая, колющая боль начинала понемногу утихать. Ей на смену явилась боль тупая, пульсирующая. Судя по вытянувшимся лицам братьев, о прогулке с Финном ей следовало забыть.
Пусть будет так. Ей нужно повидаться с лордом Чедвиком и поговорить с ним о герцоге Бошане.
— Думаю… ничего страшного, — сказала она. — Я не упала в обморок. Скорее просто страшно удивилась. Правда, все вышло так внезапно. Поможете мне встать?
— Конечно, — хором сказали Питер с Робертом.
Она поморщилась.
— У меня распухает нос?
Мальчики смотрели во все глаза.
— Он красный, — сообщил Питер.
— Ярко-красный, — с удовольствием добавил Роберт.
— Что у вас произошло? — спросила Дженис, когда Марша вернулась в гостиную. Питер и Роберт поддерживали сестру под локотки — каждый со своей стороны.
Финн вскочил, его брови взлетели вверх.
— Леди Марша? Все ли в порядке?
Ее сердце стало таять, когда она услышала тревогу в его голосе, но она взяла себя в руки, подумав о преподавателях и ученицах Оук-Холла. Им очень нужно, чтобы она добилась от герцога Бошана того, чего хотела!
— Прости нас, мама, — сказал Питер, его щеки пылали.
Леди Брэди быстро подошла к Марше.
— Мы не знали, что кто-то появится возле этой двери, — виновато добавил Роберт.
— Они не виноваты, — сказала Марша. — Просто я была невнимательна.
Из-за лорда Чедвика, который вдруг пригрезился ей.
— Это был несчастный случай, мальчики. — Маркиза заговорила живо и участливо. — Дорогая, опусти-ка руки, — приказала она Марше.
Марша сделала, как было велено, и увидела, как поморщился Финн. Боже, неужели она выглядит так плохо?
Маркиза вздохнула, и вокруг ее глаз залегли крошечные морщинки.
— Похоже, удар был сильный. Наверное, будет синяк. Но к счастью, нос не сломан.
— Мне кажется, я вижу, что уже начинает распухать, — дрожащим голосом сообщила Дженис.
Дженис ужасно боялась всякого рода болезней и ран.
— Ты видишь? — шепотом спросила Марша, которой начинало казаться, что нос болит просто невыносимо.
— Нужно немедленно сделать ледяную примочку, — сказала маркиза. — Бербанк, распорядитесь!
Бербанк маячил в дверях гостиной.
— Конечно, миледи.
Затем маркиза обернулась к Финну:
— Мне жаль, но в таком состоянии Марша не сможет поехать с вами к Эстли.
— Конечно, нет, — согласился он и взглянул на Маршу.
Марша могла бы поклясться, что Финн едва не содрогнулся. Она повернулась к Синтии.
— Я настолько ужасно выгляжу? — спросила она.
Синтия прикусила губу.
— Пока нет. А сколько времени пройдет, пока он не станет синим?
Дженис схватилась за сердце.
— О нет, — тихо воскликнула она. — Надеюсь, до этого не дойдет.
Маркиза нарушила всеобщее замешательство.
— Марша, если ты не сможешь поехать к Эстли, то не поедет и Дженис, — заявила она твердо. Потом снова взглянула на Финна: — Мне жаль, мистер Латтимор. Надеюсь, они смогут поехать как-нибудь в другой раз.
По лицу Дженис Марша видела, как она расстроена, хотя виду не подает.
— Как мне жаль, — шепнула она Финну и Дженис.
— Погодите, — сказал Роберт. — Я могу поехать вместо Марши. Можно, мама?
Маркиза бросила на него укоризненный взгляд.
— Роберт, очень дурно, с твоей стороны, напрашиваться.
Роберт радостно улыбнулся всей компании:
— Пожалуйста, мама! Пожалуйста, мистер Латтимор!
— Ну конечно, — живо согласился Финн.
Лицо Дженис просияло.
— Я тоже хочу пойти! — Подпрыгивая, Синтия захлопала в ладоши.
— Есть только три билета, — напомнила ей маркиза. — Роберт старше, и он попросил первым.
Воцарилось напряженное молчание, но через минуту Финн сказал:
— Пусть билеты достанутся Синтии и Роберту. Уверен, что сумею достать себе еще одно место.
— Мистер Латтимор, — воскликнула маркиза, — вы очень добры.
— Пустяки, — сказал Финн, и прядь золотистых волос закрыла ему глаз.
— Вы уверены? — спросила маркиза.
Дженис была в благоговейном восторге.
— Совершенно уверен. — На Маршу он не смотрел, но она не сомневалась, что он жертвует собой ради нее.
Сначала ее затопило чувство вины, но затем на сердце у нее потеплело, и она снова задумалась: каково было бы целоваться с Финном сейчас, когда он стал мужчиной?
Поднялась шумная суматоха да суета, пока мама с Бербанком собирали Синтию и Роберта. Вдруг выяснилось, что Роберт ужасно проголодался, и маркиза распорядилась, чтобы ему в карман положили бисквиты. Все это время Дженис сидела с глуповатой полуулыбкой на лице.
Бербанк принес Марше холодную примочку. Ей следовало подняться к себе, но она медлила до тех пор, пока вся компания не оказалась в дверях. Села на ступеньку лестницы, приложив примочку к носу, и почувствовала себя полной дурой. Финн стоял на лестничной площадке, снисходительно наблюдая за суетой. Вероятно, ему было скучно — молодежь собиралась на неожиданно представившуюся экскурсию, слегка ошалев от счастья. Время от времени он посматривал на Маршу так, будто опасался встретиться с ней взглядом.
А главное, он был так хорош собой — в сапогах, бутылочного цвета сюртуке и винно-красном жилете.
— Теперь у нас обоих лицевая травма, — сказала Марша, пытаясь изобразить слабую улыбку.
Он наконец осмелился встретиться с ней взглядом.
— Да, это так.
— Надеюсь, нос распухнет несильно, и завтра будет в порядке. А вы, кажется, уже оправились.
— Да. — Он повернулся, чтобы изучить собственное отражение в зеркале в холле. Провел пальцем по боевому шраму возле губы, который уже уменьшился в размерах, прежде чем обернуться к Марше. — Очень надеюсь, что ваш нос не сломан. Иначе какой это урон… для вашего лица.
Марша могла бы поклясться, что поняла, что он имеет в виду — ее красота погибла.
Дженис сделала страшные глаза, и сестры переглянулись. Значит, Дженис тоже была неприятно удивлена. Замечание Финна вышло неуклюжим, если не сказать больше.
Затем Марша вспомнила, как расстроен был Финн из-за того, что произошло. Как он добр, согласившись повезти к Эстли и Дженис, и Синтию с Робертом. Еще она вспомнила, что мужчины могут быть… бесчувственны. Сами того не замечая, разумеется. По этой части у нее был богатый опыт — трое братьев, как-никак, было у кого поучиться.
Правда, лорд Чедвик был к ней чрезвычайно внимателен. Но, напомнила себе Марша, это из-за того, что много лет назад граф поступил с ней подло. Иначе с чего вдруг он сделался таким заботливым? Она ему не доверяла. Не могла доверять. Вот если бы ей доброту и ласковый нрав мамы, тогда бы, наверное, поверила.
Из-за угла показалась карета с гербом Брэди. Дженис украдкой бросила на Маршу взгляд — участливый и виноватый. И благодарность была в ее взгляде. Неудивительно! Дженис шла, опираясь на руку Финниана Латтимора. Как он был великолепен, когда, взглянув на Маршу, задумчиво прикусил нижнюю губу. Пытался утешить ее, как уж сумел, подумала Марша, из-за раны на лице.
— До встречи! — крикнула она с примочкой на носу и помахала рукой, не вставая со ступеньки.
Маркиза коснулась руки Финна.
— Маркиз и я были бы очень рады видеть вас с братом в нашей ложе в опере завтра вечером. Вы придете?
— Завтра вечером? — Финн украдкой взглянул на примочку, которую прижимала к лицу Марша, избегая смотреть ей в глаза. — Простите, завтра я обедаю со старинными друзьями. Но благодарю за любезное приглашение, леди Брэди. А Дункан никогда никуда не выходит. Прошу вас, не трудитесь присылать ему приглашение.
— О, я настаиваю, — сказала леди Брэди.
Он побледнел.
— Право, это будет пустая трата времени.
И Марша задалась вопросом: почему он так нервничает?
Леди Брэди рассмеялась.
— Мистер Латтимор, я расскажу ему, как геройски вы повели себя сегодня. Повезли троих наших детей к Эстли! Да вы просто святой.
Финн внимательно изучал пол под своими ногами, затем поднял голову.
— О, в таком случае, я думаю, все будет хорошо. Спасибо, леди Брэди. — Он бросил последний смущенный взгляд на Маршу.
Она мило улыбнулась ему, чтобы приободрить и сказать, что она поправится.
Когда Бербанк захлопнул за ними дверь, Маршей уже завладел панический страх: что, если мисс Маклауд из Гринвуда, в своей парижской шляпке и нарядном платье, сумеет уговорить герцога Бошана?
Лорд Чедвик просто обязан помочь ей предотвратить трагедию.
Пусть нос распухает, если ему угодно. Он не помешает ей увидеться с ним.
Глава 15
Часом позже — это был долгий и скучный час — Марша отняла полотенце от лица.
— Мама, можно мне выйти подышать воздухом? Нос, кажется, не распух и не посинел.
— Слава Богу. — Маркиза внимательно рассмотрела ее нос. — Даже краснота прошла. Тебе повезло, дорогая. — Она погладила дочь по плечу. — Пожалуй, глоток свежего воздуха тебе не помешает.
Свежий воздух и встреча с лордом Чедвиком, с которым она поговорит о герцоге Бошане.
Очутившись на улице, Марша решила, что не стоит себя корить. Она просто щадила мамины чувства. А еще она должна была исполнить долг разъездного посланника школы. На это мама точно дала свое согласие.
В сопровождении Кэрри она прошагала четыре квартала до дома графа, надеясь, что поля шляпки скрывают ее лицо от любопытных взглядов. Постучав в дверь особняка лорда Чедвика, она скрестила пальцы на левой руке — на удачу. Кэрри стояла у нее за спиной, напевая себе под нос мотив, который кто-то наигрывал на пианино в доме.
В дверях возник дворецкий:
— Слушаю вас.
Марша улыбнулась.
— Я леди Марша Шервуд. Хочу повидать графа Чедвика.
Нахмурив лоб, дворецкий окинул их с Кэрри взглядом.
— Взгляну, дома ли он, миледи.
Марша знала — это неслыханно, чтобы молодая леди посещала жилище джентльмена одна, без компаньонки. Однако присутствие горничной придавало хотя бы видимость приличия. Тем временем звуки пианино стихли. Интересно, кто играл? Лорд Чедвик?
Если так, то это в нем — вынуждена она была признать — ей нравится.
Музыка заиграла вновь, и кто-то запел веселую вариацию на тему «Все женщины так говорят» — озорной песенки про то, что лучше уж вино, чем неверная возлюбленная.
Пел явно лорд Чедвик.
У него был прекрасный тенор. Это бы ей тоже понравилось, да только пел он сейчас очень неприличную песню.
«Утопить в вине печаль по неверной женщине». Подумать только!
Она нисколько не чувствовала себя виноватой за то, что не поехала кататься с ним в парке.
Через несколько минут дворецкий вернулся, кашлянул и уставился куда-то поверх головы Марши.
— У графа возникло неожиданное дело, которым он должен заняться, — произнес он нараспев. — Боюсь, он не сможет вас принять.
Читать бесплатно другие книги:
