Как стать королевой Вуд Алекс
Однако когда девушки спустились в столовую (Милли обновила вечернее платье о Valentino, а Ив надела единственное коктейльное платье, которое захватила с собой), оказалось, что они смогут попрощаться со всеми.
Королева Элеонор в неизменном строгом костюме отдавала последние распоряжения перед ужином дворецкому. Принцесса Фредерика в облегающем платье из синего бархата, которое не шло ей точно также, как и наряд Круэллы Де Виль на маскараде, вполголоса разговаривала с Биргид, на которой на этот раз был очаровательный брючный костюм из розового шелка.
Биргид выглядела почти хорошенькой, ее мать — довольной, а королева — расстроенной, из чего Ив заключила, что об отъезде Анри уже всем известно. Элеонор, естественно, переживает, Фредерика злорадствует, а Биргид, скорее всего, шлет послания любимому и хвалит себя за стойкость. Хороша бы она была сейчас, если бы поддалась на уговоры матери и согласилась бы променять кузена на Анри. Должно быть, Фредерика теперь сменит гнев на милость и позволит дочери выйти замуж. Быть женой какогото безызвестного шведского графа совсем не то, что супругой моралийского короля, но гораздо лучше, чем брошенной невестой принца, сбежавшего в поисках приключений.
Рэндольф и Джерард находились тут же. Первый держался особняком и, как показалось Ив, поглядывал на всех со скрытым превосходством. Он поклонился Ив издалека, но подходить не стал, за что Ив была ему благодарна. Она сомневалась, что сможет вести с Рэндольфом светскую беседу. Он использовал ее в своихинтересах, а она была достаточно глупа, чтобы прельстится его фальшивым блеском. К счастью, ей вовремя открыли глаза, и теперь она в состоянии заметить, что Рэндольф Пикард ничего собой не представляет.
Ворона в павлиньих перьях.
В лучшем случае.
Джерард разговаривал с высоким седоусым мужчиной, который был ей незнаком, и Главным Церемониймейстером, чье имя Ив так и не запомнила. Джерард выглядел озабоченным. Ив захотелось подойти к нему и разгладить глубокую складку между его бровей.
Как несправедливо, что Рэндольф торжествует, а Джерард беспокоится, подумала она. А все Анри виноват.
Но беспокоился не только Джерард. Длинное лицо Главного Церемониймейстера выражало крайнюю степень уныния. Незнакомец покусывал кончик седого уса и нервно щелкал пальцами. Ее величество королева Элеонор повторяла одно и тоже несколько раз и едва ли понимала, что говорит, а дворецкий, получавший противоречивые указания, скорбно хмурил брови.
Радостной выглядела одна Фредерика, но было в ее радости нечто гнусное, вроде радости грифа при виде умирающего животного.
— Что это они все как на похоронах? — прошептала Милли на ухо Ив. — Ктонибудь умер?
— Надеюсь, что нет, — так же тихо ответила Ив.
Девушки топтались у дверей, чувствуя себя лишними. На них никто не обращал внимания. Неизменно внимательный Гильерм наслаждался любовью своей Греты в солнечной Аргентине, а Джерард, который мог бы вспомнить о своем долге перед своими гостьями, был слишком занят разговором с мужчинами, чтобы думать о женщинах.
— Давай потихоньку уйдем, — предложила Ив и уже повернула к дверям, как королева громко произнесла.
— Думаю, никто не будет возражать, если перед ужином мы обсудим некоторые важные вопросы, касающиеся судьбы Моралии
Ив увидела, как к ней подошел Джерард и чтото зашептал на ухо.
— Неважно. — Элеонор недовольно отстранила его. — Все равно завтра об этом будет говорить вся Европа.
Заинтересованная Ив шагнула вперед и встретилась глазами с Джерардом. Уголки его губ дрогнули. Ив была готова поклясться, что даже складка на его лбу стала менее глубокой. Он был рад ее видеть, и Ив дорого бы дала, чтобы иметь возможность подойти к нему, разделить его тревогу…
Королева вышла на середину комнаты, заметно волнуясь.
— Как вам хорошо известно, король Моралии, мой супруг, презрел свой долг перед страной и семьей, отрекся от престола ради… ради…
— Прошу тебя, Элеонор, — негромко сказал Джерард.
— Хорошо, — кивнул она. — Я буду краткой. В Моралии настало время короновать нового короля. Им должен был стать мой сын Анри. Но Анри предпочел последовать примеру безответственного отца и покинул нас ради призрачной надежды сделать карьеру в Голливуде.
Она посмотрела на Ив так, будто та лично была виновата в побеге Анри.
— Я пыталась образумить сына. Видит Бог, пыталась. — Элеонор вздохнула. — Но он решил, что кривляться на потеху публики достойнее, чем управлять страной. Я смирилась даже с этим. Я надеялась, что Анри поиграет и успокоится, вернется домой…
— Элеонор! — снова подал голос Джерард.
— Простите меня, я…
— Может быть, лучше я продолжу, ваше величество? — спросил Главный Церемониймейстер.
Элеонор кивнула и отошла к окну, закрыв лицо руками. Ив и Милли обменялись тревожными взглядами. Что всетаки случилось?
Место королевы занял Главный Церемониймейстер. Он был печален, но говорил громко и четко.
— Два часа назад от принца Анри Габриэля было получено официальное отречение от престола.
— Ничего себе, — ахнула Милли. — Ой, простите…
Но ее никто не упрекнул. «Ничего себе» было написано на лицах у всех. Принцесса Фредерика вытаращила глаза. Биргид открыла рот и сделалась удивительно похожей на рыбу. Седоусый высоко поднял брови. Дворецкий с громким стуком опустил на стол поднос.
Лишь Рэндольф улыбался попрежнему, да Джерард разглядывал чтото у себя под ногами.
Он знает, поняла Ив. Не об этом ли он читал письмо, когда я принесла ему Клару?
— Таким образом, после отречения его величества Гильерма Пятого и отказа его наследника Анри Габриэля от прав на престол и в связи с отсутствием у короля Гильерма других сыновей или же внуков корона Моралии переходит, — Главный Церемониймейстер сделал паузу, чтобы перевести дух, — ближайшему родственнику его величества по мужской линии герцогу Рэндольфу Пикарду.
Милли снова громко ахнула, и даже Ив, давшая себе слово ничему не удивляться, была поражена. Вот вам и объяснение странному поведению Рэндольфа. Он знал, что Анри мечтает сделать карьеру в Голливуде, а Гильерм жаждет поселиться со своей Гретой в солнечной южноамериканской стране, и умело поспособствовал исполнению их желаний, чтобы освободить себе дорогу к трону Моралии…
— Жаль, что он голубой, — с чувством прошептала Милли на ухо Ив. — Вы бы были чудесной парой.
Ив передернуло от отвращения. Рэндольф обманщик и интриган, а такой мужчина ей не нужен, будь он хоть сто тысяч раз натуралом.
— Потребуется уладить коекакие формальности, — продолжал между тем Главный Церемониймейстер, — но на следующей недели можно будет начать подготовку к коронации Рэндольфа Первого.
Ив не выдержала и обернулась на Рэндольфа. Он улыбался, но что это была за улыбка! Торжествующая, издевательская — улыбка человека, привыкшего добиваться цели любыми средствами.
Ив вспомнила его тайную встречу с главой «Кварто Интернэшнл». Теперь, когда Гильерма нет, а Рэндольф имеет право подписывать контракты как официальный правитель Моралии, что сможет уберечь Тернингсдэйл от загрязнения? Рэндольф будет делать то, что выгодно ему, не заботясь о благе страны.
Ив охватил страх. Она не думала, что положение настолько серьезно. Любовная интрижка Гильерма казалось милой глупостью, актерские устремления Анри — забавой скучающего ума. А в результате изза безответственности двоих пострадает вся Моралия. И что будет с Элеонор?
Королева сидела с идеально прямой спиной и безразличной улыбкой. Ив понимала, что для нее известие о том, что Рэндольф займет троне ее мужа, не стало новостью. Она отчаянно пыталась бороться и проиграла. Как же несправедливо, что женщина не может в одиночку занимать трон Моралии. Никто лучше Элеонор не справился бы с ролью Монарха…
— Мо поздравления, Рэндольф, — холодно сказала Элеонор. — Надеюсь, ты не скоро превратишь Моралию в развалины.
— Дорогая Элеонор, мне понятны твои чувства, — рассмеялся он. — Но давай не будем обсуждать наши с тобой разногласия при посторонних. Это для тебя теперь королевское достоинство — пустой звук. А я должен привыкать к своему положению.
Ив увидела, как загорелись глаза Фредерики — еще бы свеженький скандал. Но Ив ошиблась, — настоящий скандал был впереди.
Как только Рэндольф замолчал, поднялся седоусый незнакомец, который сидел рядом с Джерардом.
— Прошу прощения, — прогудел он низким голосом. — Но у меня тоже есть заявление. Боюсь, вам придется подыскивать другого короля.
Грузно ступая, он подошел к Рэндольфу. Впервые Ив увидела на красивом потасканном лице Рэндольфа тень беспокойства.
— В чем дело? Вы кто такой?
В руках седоусого неизвестно откуда блеснуло удостоверение.
— Инспектор Рене Ружеро. Интерпол, парижское отделение. Рэндольф Пикард, вы обвиняетесь в финансовом мошенничестве, уклонении от уплаты налогов и незаконном присвоении крупных денежных средств. Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас.
Ив подсознательно ждала, что Рэндольф рассмеется и все, что говорит этот грубоватый усач окажется розыгрышем. Дурным или глупым, но всетаки розыгрышем.
Но Рэндольф не смеялся. И не крутил пальцем у виска, и не требовал опровержения, и не грозил подать в суд на клевету. Пока Рене Ружеро перечислял его права, Рэндольф медленно и как бы нехотя вставал с кресла. Он словно набирался благородного негодования, чтобы выплеснуть его в лицо седоусому инспектору.
Ив снова обманулась, потому что никакого всплеска негодования не последовало. Рэндольф внезапно и резко толкнул Ружеро обеими руками в грудь и побеал к двери. Все в столовой в немом оцепенении следили за ним — события развивались слишком стремительно и неожиданно, чтобы можно было реагировать както иначе.
Одна лишь Милли вскочила на ноги и завопила во все горло:
— Держи гада!
Инспектор вытащил из кармана маленький свисток и оглушительно свистнул. Двери столовой распахнулись, и внутрь ворвались полицейские в форме.
Однако настоящим героем дня оказался Джерард. Он не стал ни кричать, ни свистеть, ни бегать, а просто вовремя вытянул ногу, и пробегавший мимо Рэндольф споткнулся и рухнул на пол. В следующую секунду он уже был на ногах, но момент был упущен. Рэндольфа окружили полицейские. На запястьях щелкнули наручники, а инспектор удовлетворительно заметил:
— Прибавим теперь сопротивление при аресте и попытку к бегству.
Он повернулся к короле Элеонор, которая, несмотря на всю свою выдержку, сидела с открытым ртом.
— Еще раз прошу прощения за беспокойство, ваше величество. Медлить было нельзя, сами понимаете.
Ружеро, провожаемый всеобщими взглядами, вразвалочку пошел к выходу. Проходя мимо Джерарда, инспектор остановился на миг и протянул ему руку.
— Мое почтение, коллега. Рассчитываю увидеться с вами сегодня вечером. Нужно уладить коечто.
Джерард кивнул и пожал протянутую руку. Инспектор вышел, и когда двери столовой за ним закрылись, в зале воцарилась гробовая тишина.
17
Известие о том, что член королевской семьи и ближайший претендент на моралийский трон арестован, произвело фурор, по сравнению с которым померкли даже побег Гильерма и Греты и карьерный выбор Анри. Вскоре стали известны обстоятельства: Рэндольф Пикард вступил в преступный сговор с несколькими высокопоставленными сотрудниками «Кварто Интернэшнл» и с их помощью нанес значительный ущерб как финансам компании, так и бюджету Моралии. Предполагали, что его стремление заполучить корону было вызвано, в первую очередь, желанием замести следы.
Однако ни Рэндольф, ни его сообщники не подозревали, что руководство «Кварто Интернэшнл» приняло меры, и по следу мошенников были пущены лучшие силы Интерпола. В том числе комиссар Джерард Бакстер, внедренный в «Кварто Интернэшнл» более пяти лет назад. Кропотливая работа дала плоды. С помощью Джерарда удалось собрать неоспоримые доказательства вины Рэндольфа и теперь, можно было не сомневаться, что вместо трона герцогу гарантированы тюремные нары.
Потрясение было тем сильнее, что никто не знал, чему удивляться больше. Тому, что Рэндольф оказался мошенником, или тому, что Джерард — полицейский.
Лишь для Милли этой проблемы не существовало. Она как разъяренная тигрица металась по своей комнате, спотыкаясь о чемоданы и сумки, раскиданные по полу. Ив с ногами сидела в кресле и настороженно следила за подругой. В таком состоянии Милли была способна на многое, и Ив не хотелось бы, чтобы она вдруг стала кидаться с ножом на антикварную мягкую мебель или бить окна и зеркала.
— Ты представляешь, никакой он не миллионер. Нет, Ив, ты представляешь?
Ив старательно прятала улыбку. Бедняжка Милли. Совсем недавно она потешалась над Ив, любовь к которой Гильерм изображал, чтобы скрыть отношения с Гретой, а Анри — чтобы получить вид на жительство в США. Джерард оказался ничуть не лучше. Миллионеруплейбою для завершения образа требовалась подружкатранжира, и ему очень удачно подвернулась Милли, не задающая лишних вопросов и готовая ехать куда угодно, лишь бы перед носом мелькал золотой прямоугольник кредитки.
— Но если он просто полицейский, — проговорила Ив, — откуда у него деньги на все это?
Она кивнула на фирменные пакеты, которые Милли так и не смогла заставить себя выкинуть после того, как переложила свои покупки в чемоданы.
Милли всплеснула руками.
— Я откуда знаю? Есть же у него какойто бюджет на расследования. У Джеймса Бонда, по крайней мере, был. Я читала.
Милли посмотрела на Ив, которая давилась беззвучным хохотом.
— Да, вляпались мы с тобой по уши.
И впервые после триумфального разоблачения Рэндольфа губы Милли тронула улыбка.
— Теперь, когда я знаю, что он не миллионер, мое разбитое сердце болит гораздо меньше. — Милли засмеялась. — Можно сказать, совсем не болит.
А Ив подумала, что будь она на месте Милли, то влюбилась бы в Джерарда еще сильнее. Короли, принцы, миллионеры — мужчины из чужого мира, и будет ли с ним счастлива простая стюардесса, неизвестно. Зато фермерсамоучка, или начинающий актер, или ах да, агент Интерпола — совсем другое дело. С таким мужчиной может быть счастлива любая, даже стюардесса, мечтавшая о короне…
— Эй, чего пригорюнилась, подружка?
Милли села на подлокотник кресла и потрепала Ив по голове.
— Наши приключения только начинаются. Сейчас вернемся на работу и начнем все по новой. Твой король и мой миллионер наверняка бродят гдето поблизости.
— Я в эти игры больше не играю, — засмеялась Ив. — С меня хватит.
— Готова променять свою мечту на заурядного клерка или пилота? — воскликнула Милли с шутливым негодованием.
Перед мысленным взором Ив встало мужское лицо с вечной трехдневной щетиной. Насмешливые темные глаза, нос, лишенный всякого изящества, коротко стриженные черные волосы, о которых она никогда не узнает, каковы они на ощупь. Да, в форме пилота он был бы хорош. И даже стандартная рубашка и галстук клерка не уменьшили бы его обаяние ни на йоту…
Но мечтать о том, что гденибудь есть пилот, похожий на него, или что у какогонибудь сотрудника корпорации есть такая же улыбка, еще глупее, чем мечтать о короле. Миллионеров на свете много, даже королей больше, чем пальцев на руке. А он одинединственный. И раз уж она была настолько слепа, что вовремя не поняла этого, то, по крайней мере, может обещать себе больше не увлекаться бесплодными фантазиями.
— Знаешь, Милли, я думаю, нам пора вернуться на землю, — сказала Ив, вставая. — Мы едва не потеряли нашу дружбу изза всех этих мечтаний.
Вместо ответа Милли обняла Ив, чему Ив была очень рада. Еще не хватало, чтобы подруга заметила, как по ее щеке текут слезы…
***
Прощанье с СентЛюкским дворцом и его обитателями было коротким и безэмоциональным. У королевы Элеонор хватало других забот, чтобы тратить время на вопросы вроде «как вам понравилось ваше пребывание в Моралии» или «что вам запомнилось больше всего». Когда девушки утром заглянули к ней в кабинет, она кратко и энергично пожелала им счастливого пути и вернулась к бумагам, которые были разложены перед ней на столе. Единственный быстрый взгляд, который она бросила на Ив, выражал облегчение. Кажется, королева Элеонор всетаки радовалась тому, что Ив не стала ее невесткой и преемницей.
Ив не обиделась. Она испытывала подобные чувства. Страшно подумать, что было бы, если бы Анри на самом деле воспылал к ней любовью и задумал сделать следующей моралийской королевой. Она бы по глупости согласилась и сейчас бы проходила курс лекций под названием «как стать второй королевой Элеонор».
Спасибо. Уж лучше она останется стюардессой.
С принцессой Фредерикой они прощаться не стали, зато с Биргид поболтали всласть и даже договорились вместе ехать в аэропорт — ее самолет вылетал на полчаса раньше. Фредерика решила немного задержаться в Моралии под предлогом заботы об Элеонор, хотя на самом деле ей не терпелось узнать, как будут дальше разворачиваться события.
Биргид была этому рада. Как она призналась Ив, она не могла дождаться того счастливого момента, когда помашет ручкой своей назойливой матери и ее наставлениям. Вдохновленная примером Анри и его отца, Биргид твердо решила воплотить в жизнь свою мечту и выйти замуж за любимого как можно раньше. И не важно, даст ли ее мать согласие или нет.
Биргид обещала навестить подруг в Париже, и Ив знала, что если и будет искренне рада комунибудь из тех, с кем познакомилась в Моралии, так этой «шведской селедке».
Больше прощаться было не с кем. Милли и не заикалась о том, чтобы поговорить с Джерардом, а когда Ив тайком от нее поинтересовалась у дворецкого, где сейчас мистер Бакстер, то услышала в ответ, то это никому неизвестно. С равным успехом он мог быть где угодно — в Париже, АддисАбебе или на Марсе. Он выполнил свою миссию и двинулся дальше, и кого волнуют сердца, которые он оставил позади.
Милли не зря сравнила его с Бондом.
***
В аэропорт Ив, Милли и Биргид повез королевский лимузин с шофером в ливрее. Это окончательно примирило Милли с действительностью. Она прыгала с сиденья на сиденье и шумно восторгалась видами из окна, а Биргид над ней смеялась и уверяла, что она ни за что бы не захотела ездить в лимузине всю жизнь — слишком медленно и скучно.
Ив молчала. В памяти вставали детали другой поездки, с вокзала в королевский дворец. Ее ждала встреча с настоящим принцем, а восторги Милли по поводу Джерарда казались нелепыми и смешными.
Боже, как же он тогда ее раздражал… Ее бесило все, от походки до акцента, от улыбки до стоптанных кроссовок. Она была готова вцепиться ему в лицо просто так, без всякого повода, и уж когда он давал ей повод, ярость ее и не знала границ.
Ив улыбнулась. Как же она сразу не поняла истинную природу этой ярости? Она слишком его ненавидела, чтобы не любить… Ив украдкой смахнула набежавшую слезинку. Вот она и осмелилась произнести это слово. Хватит врать. Пора посмотреть своим чувствам в лицо.
Я люблю, подумала Ив.
Я люблю Джерарда Бакстера.
Точно плотина рухнула в сознании Ив, плотина, который она отгораживалась от всего, что было в Джерарде хорошего. Как долго она в упор не замечала, что он добр и внимателен, надежен и предан. Ни задорный смешной Анри, ни витиевато вежливый Гильерм не могли сравниться с ним. Да что там, ни один из мужчин, которых когдалибо встречала Ив или когдалибо встретит. А она обречена всю жизнь терзаться воспоминаниями об этой единственной неделе в Моралии и мучить себя вопросом, что могло бы быть, если бы она не была такой самодовольной заносчивой идиоткой…
***
— Чтото ты совсем расклеилась, подружка, — сказала Милли, шлепаясь рядом с Ив на скамью в зале ожидания. — Держи. Это тебя приободрит.
Она протянула Ив картонный стаканчик с горячим кофе из автомата.
Ив сделала глоток и тут же вспомнила, что им так и не удалось попить кофе в торговом центре. Вместо этого они с Джерардом просидели полчаса под столом и как обычно ругались, ругались, ругались…
— Ты чего? Обожжешься!
Милли поспешно выхватила стаканчик из дрожащих рук Ив и поставила его на пол.
В последнем восклицании прозвучала тревога. Ив понимала, что ведет себя глупо, что выдает себя с головой, но сдерживаться она больше не могла. Через час она навсегда покинет Моралию и никогда не увидит Джерарда и не скажет ему, как сильно сожалеет обо всем, что между ними было. И обо всем, чего между ними не было.
Ив закрыла лицо руками и зарыдала.
— Что случилось? — перепугалась Милли. — Не молчи! Что случилось?
Но Ив не могла ответить на этот вопрос и лишь крепче сжимала ладони, закрываясь от Милли.
— У тебя чтонибудь украли? — допытывалась Милли. — Забыла чтонибудь? Потеряла?
Ив отрицательно мотала головой.
— Звонили из дома? Чтото с родителями?
— Нет, прости. Это все нервы.
Ив достала из сумочки платок и принялась вытирать слезы.
— Нервы?
Милли двумя пальцами взяла Ив за подбородок и развернула ее лицо к себе.
— Посмотри мне в глаза, Ив Карпентер. Какие к черту нервы?
С полминуты Милли пристально разглядывала лицо Ив.
— Не может быть, — вздохнула она, разжимая пальцы. — Ты влюбилась?
— Не говори ерунды, — неловко рассмеялась Ив и, не удержавшись, снова всхлипнула.
— Не хочешь сказать, изза кого ты рыдаешь?
Ив с достоинством сложила платок и убрала его обратно в сумочку.
— Не выдумывай.
— Не ври, — покачала головой Милли. — Неужели всетаки томный Рэндольф? Нет, исключено.
— Хватит гадать. — Ив сделала строгое лицо. — Видишь, я уже не плачу.
— Анри? Он вел себя как дурак, но чтото в нем такое всетаки было…
— Милли!
— Или король? Совсем не в моем вкусе, но кто тебя знает. В принципе мужчина интересный… О боже! — Милли вскочила, схватившись за голову. — Я идиотка. Ты ведь изза него плачешь, да?
И потому, как Милли произнесла «изза него», Ив поняла, что ее тайна раскрыта.
— Успокойся, пожалуйста, — сухо сказала она. — И где мой кофе?
Милли присела на корточки и положила локти на колени Ив.
— Ты можешь сказать мне правду. Честное слово, я им уже переболела. Это глупость была, ненастоящее. Ты плачешь изза Джерарда?
— Не смеши меня. — Ив закатила глаза — Я и Джерард? Бред. Я терпеть его не могу, ты разве забыла?
— Не забыла, — безмятежно согласилась Милли. — Вот твой кофе.
Она потянулась к стаканчику, стоявшему на полу, и нечаянно опрокинула его. Ив едва успела отпрыгнуть, чтобы не запачкать туфли.
— Это ты на меня так действуешь! — фыркнула Милли. — Сиди. Сейчас новый принесу.
Она ушла, а Ив поздравила себя с тем, что успешно ее обманула. Когданибудь она обязательно расскажет Милли правду, но только не сейчас. Сочувствия в глазах подруги она точно не вынесет.
Однако терпеть веселую болтовню Милли оказалось тоже нелегко. Милли вернулась от кофейного аппарата не только со свежим эспрессо, но и сборником кроссвордов и анекдотов, которые немедленно принялась читать вслух и разгадывать. Она без конца теребила Ив — заставляла ее смеяться над пошлыми шутками, отгадывать ребусы, ломать голову над дурацкими задачками.
Ив вяло отбивалась от Милли, пила кофе, думала о Джерарде и настолько отвлекалась, что едва не пропустила объявление их рейса.
— Пойдем. Наш рейс объявили.
Ив смяла пустой стаканчик в комок и кинула его в урну. Милли засуетилась. Стала запихивать сборник с анекдотами в свою сумку. Книжка туда не влезала, и Милли вытряхнула содержимое сумки прямо на скамью и принялась складывать все вещи заново.
— Ты что делаешь? — возмутилась Ив. — Быстрей, мы опоздаем.
— Здесь идти пять минут. Я почти сложила.
«Почти сложила» Милли затянулось на семь минут.
Теряющая терпение Ив каждую минуту сверялась с часами. Наконец Милли была готова, и девушки бросились бежать.
Точнее, Ив бросилась бежать, а Милли, прихрамывая, плелась позади.
— Куда ты несешься? — причитала она. — Подожди. У меня чтото с коленкой. Не беги!
Ив остановилась и резко повернулась к Милли.
— Ты хочешь опоздать?
Милли сделал круглые глаза.
— Конечно, нет. Но мы успеем. Еще пятнадцать минут.
— Если не хочешь лететь, уцепившись за шасси, лучше поторопись!
***
Они прошли билетный контроль, причем Милли так долго шарила по карманам в поисках билета, который обнаружился в ее сумочке, что Ив снова прикрикнула на нее. Милли виновато улыбалась и разводила руками.
— Прости. Не знаю, что со мной сегодня.
Несмотря на заверения Милли, что она возьмет себя в руки, их злоключения продолжались. В коридоре, ведущем к летному полю, Милли подвернула ногу и упала. Через десять метров у нее лопнул ремешок сумки, и снова пришлось задержаться.
Ив чуть не плакала от злости. Все было как в дурном сне. Чем быстрее они должны были идти, тем больше препятствий возникало на пути. Ив с радостью схватила бы Милли и понесла на руках, если бы не сомневалась в своей способности поднять ее.
— Нас подождут, — прошептала Милли. — Мы же зарегистрировались.
Ив не ответила. К чему тратить время и силы на пустые разговоры? Если они опоздают на этот самолет, неизвестно, когда им удаться попасть на следующий рейс. А если она проведет хотя бы пору лишних часов в Моралии, она за себя не ручается!
Коридор плавно изгибался вправо, и Ив ускорила шаг. Судя по указателю, до летного поля было рукой подать. Впереди показались стеклянные двери, и служащий в белых перчатках с привычной улыбкой протягивал руку за билетами…
— Я больше не могу, — простонала Милли. — У меня сейчас сердце выскочит.
— Чутьчуть осталось! — выпалила Ив и перешла на бег. — Что ты как ребенок!
Она протянула билет служащему, он понял ее без слов и ткнул указательным пальцем в небоьшой самолет на дальнем конце поля. Ив застонала. До него было так далеко, а на трапе, который, к счастью, был все еще к самолету, не стоял ни один пассажир.
— Они подождут, миз, — ободряюще сказал служащий. — Поторопитесь.
Ив воспаряла духом и оглянулась. Лучше бы она этого не делала. Милли шла, прижав к уху сотовый, и не похоже было, чтобы она торопилась.
— Милли! — закричала Ив. — Ты идешь или нет?
Милли убрала сотовый и ускорила шаг.
— Извини. Консультант из бутика. Они только получили новую коллекцию Марка Якобса. Может, останемся и просто посмотрим?
— Не дури, — засмеялась Ив и, взяв Милли за руку, потянула ее за собой. — Мы летим в Париж. Там будешь любоваться всем, чем пожелаешь.
***
Но когда они прошли половину поля и до самолета было уже рукой подать, Милли ойкнула и нырнула вниз.
— У меня шнурок развязался.
Ответить Ив не успела. Трап самолета дрогнул, поехал в сторону… Щель между ними и бортом все росла…
— Стойте! — сбросив оцепенение, Ив побежала вперед, замахала руками. — Мы здесь!
Но было слишком поздно. К ней наперерез бросился работник аэропорта.
— Ближе подходить опасно, миз. Вы опоздать. Следующий рейс скоро.
Самолет набирал ход. Слезы застили Ив глаза. Она так надеялась, что в самолете ей станет легче. А в Париже еще легче. Но на самолет они опоздали, и теперь ей придется терпеть эту муку еще неизвестно сколько времени…
***
— Милли, ты могла бы и побыстрее.
Девушки медленно шли к зданию аэропорта.
— Могла бы, — невозмутимо согласилась Милли, — но не вышло.
— Как твое колено? — спросила Ив. — Ты вроде бы уже не хромаешь.
Милли улыбнулась.
— Уже прошло. Оно совсем несильно болело.
Ив остановилась.
— Ты надо мной издеваешься? Изза твоей коленки мы опоздали на самолет…
— Мы опоздали, — перебила ее Милли. — Зато коекто не опоздал.
Она помахала рукой комуто за спиной Ив. Ив резко обернулась, догадываясь, кого она сейчас увидит, но не смея в это до конца поверить.
У стеклянных дверей стоял Джерард.
— Что он тут делает? — пролепетала Ив, боясь хоть на секунду отвести от него глаза. Вдруг это всего лишь видение, которое исчезнет, если она отвлечется.
— А ты думала, я позволю тебе просто так улететь, дурочка? — усмехнулась Милли. — Не поговорив с ним?
— Ты… ты… — У Ив перехватило дыхание. — Ты это все нарочно устроила?
Читать бесплатно другие книги:
