Дом на Фиалковой улице Бронтэ Элен

23

Розамонд, конечно же, рассказала Августине о том, что Крейтоны и Эвансы устраивали пикник на берегу реки. Мать все-таки отпустила Розамонд в Лондон, и все три леди вволю наговорились и насмотрелись на модные шляпки и платья, пока миссис Грант неспешно беседовала со своей приятельницей в кондитерской.

— Похоже, Диана очень легко меняет друзей, — с кислой улыбкой сказала мисс Освальд, когда дамы ехали назад в Бромли в наемной карете.

— Что ж, такими подругами, как она, не стоит и дорожить, — небрежно бросила Августина, но видно было, что она задета.

Добродушная мисс Литтон-Парк попыталась примирить всех.

— Эвансы приехали так недавно, Диана просто опекает их, пока они не прижились в Бромли. Миссис Эванс и Джейн — очень милые дамы, ведь правда же?

— Пожалуй, так и есть, — неохотно кивнула Августина. — Но они вполне способны справиться сами, Диане не следует проводить у них все время.

— Их дядя сейчас в дурном настроении из-за того, что его книга не выходит такой, как он ее задумал, вот Крейтоны и ищут, где бы спастись от его вечного брюзжания, — вставила Эми.

— Ты и сама вечно брюзжишь, да я ведь не прячусь от тебя у Розамонд или у тех же Эвансов! — не сдержалась Августина.

Эми обиженно отвернулась, а Розамонд поторопилась сменить тему разговора.

— А кстати, Августина, ты могла бы почаще заходить к Эвансам, и тебе не пришлось бы сердиться на Диану.

— Я не люблю маленьких девочек, а у миссис Эванс их целых две. К тому же Джейн Эванс не избавилась от своих привычек гувернантки, она смотрит на всех так, как будто вот-вот сделает замечание!

Миссис Грант мягко пожурила дочь, призывая ее относиться справедливо к бедняжке, чья жизнь, вероятно, не была безоблачной, но Августина, старающаяся скрыть ревность за этими отговорками, упрямо настаивала на своем. Розамонд обрадовалась, наконец-то оказавшись дома, и на следующий день жаловалась Диане на то, что Эми и Августина становятся совершенно невыносимы.

Диана, напротив, под влиянием слов Джейн и угрызений совести навестила мисс Грант и старалась быть приветливой даже с Эми, насмешливо скривившей губы при ее появлении.

— Как поживает мистер Тейлор? — спросила Эми.

— Думаю, об этом лучше узнать у Розамонд, он ведь живет в ее доме, — беспечно ответила Диана.

Августина подозрительно поглядывала на бывшую подругу, стараясь понять, пришла Диана потому, что раскаялась в своей неверности, или она преследует какие-то тайные цели. Но мисс Крейтон в достаточной степени владела умением светской беседы, и все три леди довольно долго разговаривали о модных шляпках и столичных магазинах. Эми купила себе в Лондоне ткани на новое платье, небесно-голубой с маленькими цветочками, и надеялась, что портниха в Бромли не испортит ей туалет неумелым шитьем.

Августина сумела выпросить у матери готовое платье, вишневого цвета с серебристо-серым кружевом вдоль каждого волана. Миссис Грант понимала, что сейчас ее дочери как никогда необходимо выглядеть ослепительно, и согласилась потратить сумму, превышавшую ту, что она собиралась потратить в Лондоне, почти вдвое. Теперь оставалось только найти подходящий повод, чтобы блеснуть в местном обществе столичным туалетом.

Повод сыскался довольно быстро — леди Тейлор сочла своим долгом устроить прием для гостеприимных хозяев, так как ее визит вскоре должен был подойти к концу. Миссис Литтон-Парк нашла идею блестящей, так как гостья вознамерилась оплатить все расходы, а молодые леди и джентльмены порадовались возможности потанцевать по окончании приема.

— Кажется, Фредерик Тейлор будет сожалеть, что уезжает из Бромли. — Ричард вопросительно посмотрел на сестру.

— Мы все постарались, чтобы он не скучал здесь и пореже видел свою тетушку. — Диана рассеянно перелистывала страницы в книге.

Эвансы уехали в Лондон погостить у старых друзей, так как в их доме шли работы по отделке последней комнаты, предназначенной Лорен Эванс. Диана предлагала Мэй разместить их у себя на вилле, но миссис Эванс не согласилась стеснять мистера Уэствуда.

— Это всего лишь на три дня, мы совсем скоро вернемся, ты даже не успеешь соскучиться, — сказала на прощание Джейн. — И у нас наконец-то закончится весь этот бедлам, мы уже устали натыкаться на сложенные в коридоре рамы и оставленные плотником инструменты!

— Я не успею соскучиться, потому что поеду в Лондон следом за вами, — заявила Диана. — Розамонд, Эми и Августина уже подготовились к будущему приему, мне тоже следует обновить туалет. Возможно, мы встретимся в городе?

Джейн честно призналась подруге, что ни у нее, ни у Мэй не будет достаточно свободного времени. Они уже несколько недель не виделись с оставшимися в Лондоне друзьями и обещали провести с ними все эти три дня.

— Но разве вы не пойдете по магазинам? Мы могли бы договориться о встрече и прогуляться вместе, — настаивала Диана.

— Нет, дорогая, мы уже потратили на обустройство дома все свободные деньги. Жалованье Джона приходит нерегулярно, а скоро к нам присоединится еще и Лорен… Обойдемся пока старыми платьями.

Джейн произнесла все это со спокойным достоинством, но Диана все равно почувствовала себя неловко. Иногда она забывала, как разнится ее собственное положение и положение Эвансов. Диана пообещала себе купить в Лондоне подарки каждой леди из этой семьи, но не слишком дорогие, чтобы не ранить гордость подруг, — ароматного чая, ведь они так часто пьют чай у Эвансов, шарф для Мэй и новый роман для Джейн, краски и кисти для малышек…

Ричард не поехал с сестрой, вместо этого он провел день у Грантов, где собралась большая компания. Даже мистер Милбурн был так любезен, что навестил миссис Грант и не отходил от мисс Августины, весьма польщенной вниманием такой важной особы. Крейтон удовольствовался тем, что сидел рядом с Розамонд Литтон-Парк и Тейлором, явно скучавшим по мисс Крейтон.

Без друзей Диане было тоскливо в городе, и она вернулась в Бромли на следующее же утро. Разговор между братом и сестрой происходил в тот же день после обеда. За окном лил дождь, Диана пыталась читать, а Ричард сыграл с дядюшкой две партии в шахматы, после чего присоединился к сестре в гостиной.

— Вчера я подумал, что мистер Милбурн задержится здесь, как задержались мы.

— И тоже из-за Августины? — уколола брата Диана.

— Не знаю, что тебя удерживает здесь, а я остаюсь в Бромли потому, что этим летом здесь довольно весело, — невозмутимо ответил Крейтон.

— Как будто дядя позволит мне уехать одной! — фыркнула Диана.

— Не думаю, что тебе хочется уехать сейчас, когда ты столько времени проводишь у Эвансов. Вчера мисс Грант жаловалась, что ты ею пренебрегаешь.

— Это не так! Я недавно виделась с Августиной у них дома, потом мы ходили на прогулку в воскресенье, после церкви…

— Хорошо-хорошо, не сердись! — Ричард примирительно улыбнулся сестре. — Нам надо придумать, как подружить мисс Грант с Эвансами, развлекаться в большой компании гораздо интереснее.

— Не думаю, что нам это удастся. Августина желает первенствовать во всем, а Джейн и миссис Эванс не склонны выступать в роли ее фрейлин.

Ричард задумался. Он знал, что Диана права, и вчера в который раз убедился, что прекрасной римлянке никогда не будет достаточно восхищения, она постоянно желает большего. Насколько отличались от нее и ее кузины мисс Эванс и миссис Эванс! Крейтон с сожалением вспоминал теперь, как обидел Джейн в их вторую встречу. Кого бы и следовало упрекать в лицемерии, так это мисс Августину!

В последние дни он чувствовал себя больше дома у Эвансов, чем на вилле Лаверна, такую теплую и одновременно легкую атмосферу смогли создать хозяйки дома. Если бы Джейн еще не разговаривала с ним с суховатой вежливостью! Не то чтобы Ричард хотел всеобщего поклонения, подобно Августине, но он определенно был задет. И совсем не продвинулся в разгадке секрета этой молодой леди, если, конечно, он со своим чрезмерным воображением не придумал и не вбил себе в голову, что у мисс Эванс есть какая-то тайна. В одном он был уверен — если и имеется в прошлом мисс Джейн Эванс что-то, о чем ей не хотелось бы вспоминать, это определенно связано с ее работой гувернантки. Чтобы додуматься до этого вывода, не стоило быть гениальным сыщиком — сперва мисс Эванс училась в пансионе, где с ней не могло случиться ничего, заслуживающего внимания, затем она три года служила гувернанткой и после того переехала в семью брата, где опять-таки жизнь текла хоть и споро, но по однажды заведенному порядку.

Крейтон замечал, как мисс Эванс беспокоится всякий раз, как кто-то или что-то напоминает ей о жизни в доме леди Файдуэлл, и при этом она же утверждала, что не стыдится своего труда, она старалась превратить мисс Файдуэлл в воспитанную леди, и не без успеха. Это противоречие бросилось в глаза Ричарду почти сразу, как только он получше познакомился с Эвансами, тем более что и сама миссис Эванс нередко указывала на него своей молодой подруге. На вопрос брата, заметила ли она какие-то странности в поведении Джейн, Диана только отмахнулась — от скуки Ричард любил играть в полицейскую ищейку и временами развлекал себя тем, что устраивал настоящее расследование, когда дядюшка терял свою трость или горничная возвращалась после свободного вечера в слезах.

— Ты стал часто упоминать Джейн Эванс в разговоре, чаще, чем Августину. — Диана тоже не прочь была кое-что прояснить.

— И что отсюда следует? — с улыбкой спросил ее брат.

— Либо ты увлечен Джейн, либо хочешь поддразнить Августину.

— Либо и то, и другое. — Крейтон рассмеялся, но с некоторой натянутостью. — Ты снова будешь читать мне проповедь?

— Это бесполезно. — Диана вздохнула. — Придется мне признать, что мой брат — легкомысленный и жестокий человек, играющий чувствами женщин.

— Неужели все так плохо и у меня нет шансов когда-нибудь стать достойным членом общества? — ухмыльнулся Ричард, хотя видно было, что он задет словами сестры.

— Матушка избаловала тебя сверх всякой меры. Ты растрачиваешь себя в гостиных и салонах, вместо того чтобы заняться чем-нибудь полезным!

— Писать романы, как это делает наш дядюшка? У меня нет его жизненного опыта!

— Не обязательно. Например, служить в армии или вникать в дела поместья… Тебе пора жениться, Ричард!

Это неожиданное завершение пламенной речи сестры насмешило Крейтона, и он некоторое время предавался веселью под негодующим взглядом Дианы.

— Как я могу выбрать себе подходящую невесту, если, стоит мне начать приглядываться к какой-нибудь леди, ты тут же упрекаешь меня в дурных намерениях?

Диана едва ли не с испугом посмотрела на брата.

— Только не говори мне, что ты присматриваешься к Августине с намерением сделать ей предложение!

— Мы уже говорили и об этом тоже, дорогая. Тебе не следует беспокоиться, что мисс Августина станет твоей сестрой, если я и думал о чем-то подобном некоторое время назад, теперь совершенно убежден, что мое сердце не задето этой красавицей. Даю тебе слово, что это так и есть.

Диане оставалось только поверить брату, но предвидение грядущих неприятностей заставило ее гладкий лоб нахмуриться.

— Ты не рада? Я полагал, ты скорее предпочтешь увидеть своей сестрой мисс Эванс, нежели мисс Грант.

— Конечно! — горячо воскликнула Диана и тут же с изумлением уставилась на брата. — Ричард, ты же не хочешь сказать, что влюблен в Джейн? Я запрещаю тебе кружить ей голову, если ты…

Диана умолкла, растерянная от открывающихся перед ней картин возможного будущего. Крейтон пожал плечами и, не дождавшись продолжения, ответил:

— Диана, дорогая моя, мисс Эванс привлекает меня, как десятки других леди до нее, но это первая девушка, которую ты рада будешь видеть моей супругой. Может быть, мне не суждено полюбить по-настоящему, и в этом случае твое одобрение может повлиять на мой выбор.

— Жениться без любви? О, нет, Ричард, только не это! — испуг на лице сестры заставил Крейтона улыбнуться.

— Я знаю, как ты мечтаешь полюбить и выйти замуж за того, кого полюбишь. Но нам с тобой уже немало лет, а это необыкновенное чувство до сих пор не нашло дорогу к нашему дому. Кто знает… Ты и сама видела немало примеров хороших браков, основанных на симпатии и общности интересов. Может быть, нам пора перестать ждать чуда и начать думать об устройстве своей судьбы?

— Ты говоришь серьезно? — Диана недоверчиво присматривалась к нему. — Даже если ты и прав, я подожду еще несколько лет. Я так боюсь совершить ошибку!

— Не принимай всерьез все, что я тут наговорил. Дождливая погода превращает меня в ворчуна наподобие мисс Освальд. Вот кто, наверное, стал бы мне подходящей парой!

На этом разговор прервался, но и брат, и сестра еще не раз мысленно возвращались к нему в уединении своих комнат.

24

Мисс Августина Грант заперлась в своей комнате с утренней почтой. Кроме двух коротких писем от ее великосветских подруг, похвалявшихся своими успехами в курортном обществе, деревенский почтальон доставил письмо и от леди Файдуэлл. Мисс Грант весьма оживилась — она не ждала ответа так скоро, учитывая, что ее знакомство с леди Файдуэлл было весьма кратким и летом хозяйка большого поместья обычно очень занята своими гостями и домом.

Августина развернула несколько небрежно исписанных листков и удивленно покачала аккуратно причесанной головкой. Она чувствовала, что леди Файдуэлл не зря дала себе труд написать так много, наверняка ей есть что сообщить по поводу своей бывшей гувернантки. С радостным предвкушением Августина развернула письмо.

«Дорогая мисс Грант!

С негодованием и тревогой я прочитала ваше письмо. Вы поймете мое беспокойство, едва только я изложу вам подробности моего знакомства с означенной леди. Признаться, я и рада бы вовсе никогда не встречаться с ней, поскольку через мисс Эванс мне пришлось претерпеть немало огорчений и даже позора перед своими уважаемыми соседями.

В настоящее время в моем доме не менее двух дюжин гостей, и все они требуют моего внимания, но я постараюсь вкратце изложить вам события, предшествующие тому дню, когда я, надеюсь, навсегда рассталась с этой отвратительной особой.

Почти три года я давала мисс Эванс приют, и, думалось, она честная девушка и старается оправдать оказанное ей доверие. Муж мой был точно такого же мнения, и, хотя мне порой казалось, что она чересчур строга к бедному ребенку, склонному иногда к невинным шалостям, я почти не вмешивалась в ее методу, полагаясь на добронравие и усердие мисс Эванс. Как жестоко я ошиблась в ней!

Моя доброта к этой девушке, рано лишившейся матери и вынужденной содержать вместе с братом младшую сестру, заслуживает, как полагают мои друзья, всяческой благодарности. Я никогда не относилась к мисс Эванс высокомерно, не была с ней груба, ей дозволялось сидеть за одним столом с семьей и нашими гостями, участвовать в увеселениях, я даже позволила ей пригласить погостить в своем доме ее сестру, мисс Лорен Эванс, вынужденную проводить каникулы в посредственном учебном заведении.

Мисс Грант, я имела удовольствие принимать вас в своем доме, вы знаете, сколько сил я прилагаю для того, чтобы моим гостям было удобно! Можно сказать, я считала мисс Эванс такой же гостьей, как и всех остальных, она имела отдельную комнату, возможность брать день для отдыха, когда ей это заблагорассудится, писать письма родным… У нее было все, о чем только может мечтать девушка в ее положении. И за эту материнскую заботу она отплатила мне такой черной неблагодарностью!

Но перехожу к делу, мои переживания, конечно, тронут ваше доброе сердце, но не внесут ясности в понимание того, что за особу вы принимаете в своем доме!

Моя дорогая подруга, леди Роуэн, — счастливая мать двоих сыновей. Младший, Грегори, еще слишком мал, чтобы выезжать, а старшему, Хью, прошлым летом исполнился двадцать один год. Хью — мой крестник, он всегда был для меня сыном, и неудивительно, что он часто бывает в нашем доме, приезжает запросто, с родителями или один. Мальчик прилично образован, хорош собой и в будущем унаследует прекрасное состояние. Думаю, вы и сами догадаетесь, какую печальную историю я должна поведать вам далее.

Мисс Эванс оказалась точно такой же, как многие другие девушки, выбирающие поприще гувернантки ради того, чтобы тем или иным способом завлечь достойного молодого джентльмена, сына или родственника хозяев, в путы брака, призванного опорочить семью этого юноши и принести всем только горе и стыд.

Каким образом действовала мисс Эванс, я не знаю и не желаю знать. Но как же мне было горько выслушивать упреки от моей давней подруги, когда выяснилось, что ее сын тайно встречается с мисс Эванс! Мне стоило большого труда убедить леди Роуэн, что я никоим образом не споспешествовала этим отношениям, напротив, я могу почесть себя ревнителем строгих нравов среди прислуги и тех, кто на меня работает.

Итогом этой некрасивой истории стало немедленное удаление мисс Эванс из моего дома. К счастью, ее отношения с мистером Роуэном не дошли до заключения помолвки, и моя подруга сумела убедить сына оставить недостойное увлечение и раскаяться в своем обмане. Безусловно, вся вина лежит только на леди, позволившей себе забыть о девичьей чести и ради выгодной партии предать доверие семьи, так много сделавшей для нее.

С тех пор я уже много месяцев ничего не слышала о мисс Эванс. Ваше сообщение о том, что она поселилась с семьей своего брата, привело меня в глубокое огорчение. Мисс Эванс, по моему глубокому убеждению, не принадлежит к леди, которых стоит принимать в приличных домах. Миссис Эванс, по вашим словам, вполне достойная дама, и ей можно только посочувствовать. Иметь такую родственницу — большая неприятность, ее поведение может бросить тень как на семью миссис Эванс, так и на младшую сестру, мисс Лорен Эванс, милую и благонравную девицу.

Советую вам, мисс Грант, использовать то, что вы узнали из моего письма, во благо уважаемых людей. Если мисс Эванс не оставит своих старых привычек, какая-нибудь бедная мать лишится сына и будет повергнута в печаль, породнившись с этой низкой особой. Наша с вами обязанность — не допустить исполнения коварных планов мисс Эванс, и, поскольку она теперь обретается в Бромли, вам надлежит раскрыть своим друзьям и соседям глаза относительно лицемерия и алчности мисс Эванс.

Надеюсь, вы будете информировать меня о происходящем. Уповаю на будущее удовольствие осенью видеть вас среди своих гостей, тогда мы сможем вдоволь поговорить об интересующем вас предмете.

Неизменно ваша, Эллисон Файдуэлл».

Августина некоторое время вместо веера обмахивала горящее лицо листочками письма, потом перечитала его.

— Господи помилуй! Я и представить не могла, до чего отвратительная особа эта Джейн Эванс, хотя моя чувствительная натура сразу же подсказала мне, что этой девушке есть что скрывать. Бедная, бедная миссис Эванс! Если только она не знает о проступке своей родственницы, в противном случае она также не заслуживает того, чтобы к ней относились с уважением! — Августина вскочила. — Об этом тотчас должна узнать Эми! И матушка! И особенно Диана Крейтон — пусть поймет, кому она подарила свою дружбу!

Мисс Грант пробежала по коридору и стремительно ворвалась в комнату кузины. Мисс Освальд завтракала в постели, и вид взволнованной Августины заставил ее замереть с ложкой в руке.

— В доме пожар? — ехидно осведомилась она.

— Скандал! — в тон ей ответила мисс Грант и упала в кресло, не заботясь о складках на платье.

Эми заинтересованно приподнялась на подушках.

— Что, Диана сбежала с Тейлором? Или миссис Литтон-Парк обнаружила в своей спальне жабу?

Августина задумалась, стоит ли помучить несносную кузину неизвестностью еще четверть часа, но желание поскорее поделиться новостями взяло верх.

— Я получила письмо от леди Файдуэлл. Джейн Эванс вовсе не та кроткая овечка, за которую себя выдает. Она — коварная охотница за состоянием, способная на любые низости ради достижения цели!

— Не похоже, чтобы она ее достигла, — резонно заметила мисс Освальд. — Расскажи мне подробнее, что такого натворила Джейн.

Августина с удовольствием прочитала Эми письмо леди Файдуэлл, а через полчаса с не меньшим удовольствием повторила для своей матушки, поднявшейся в комнату племянницы посмотреть, чем заняты молодые леди.

На миссис Грант письмо леди Файдуэлл произвело именно то впечатление, какого и ожидала Августина. Если Эми отнеслась к написанному со своим обычным скептицизмом, что показалось ее кузине едва ли не кощунством — как можно не верить самой леди Файдуэлл! — то маменька целиком и полностью разделила негодование дочери.

— Мы должны немедленно рассказать миссис Литтон-Парк! Она не станет приглашать эту мисс Эванс на праздник для достойных людей!

— А как быть с миссис Эванс? На ее голову тоже должна упасть толика позора семьи? — поинтересовалась Эми.

Мисс Грант припомнила план кузины поссорить Джейн и миссис Эванс и тут же решительно заявила:

— Миссис Эванс нужно пригласить одну, без Джейн. Мы расскажем ей о том, что узнали от леди Файдуэлл, она не может доверять воспитание своих девочек такой особе!

— А если она все знает и покрывает сестру своего брата? — Миссис Грант недоверчиво покачала головой.

— Тогда она как-то выдаст себя, и мы поймем, стоит ли продолжать поддерживать знакомство с нею. Надеюсь, она еще будет благодарна нам за то, что мы просветили ее относительно этой безнравственной девицы.

План показался всем трем леди превосходным, и, едва только Эми закончила утренний туалет, миссис Грант с дочерью и племянницей направились к Литтон-Паркам, невзирая на отвратительное состояние улицы после вчерашнего дождя.

— А как быть с Дианой и мистером Крейтоном? Они ведь тоже должны все узнать, особенно они! — по дороге вспомнила миссис Грант.

— Не стоит пока говорить Диане, я сама скажу ей, когда наступит подходящий момент. — Августина явно что-то придумала, и ее мать не стала настаивать, а Эми пришлось удовольствоваться предположениями.

Миссис Литтон-Парк и леди Тейлор, скучающие в садовой беседке, весьма оживились, узнав столь необыкновенные новости. Миссис Литтон-Парк только и ждала возвращения Эвансов из Лондона, чтобы отправить им приглашение, и визит подруг оказался очень кстати.

— Я напишу миссис Эванс, чтобы она пришла одна. Ах, бедняжка, как это неприятно! — Добродушная женщина искренне жалела семью, которой грозило отлучение от изысканного общества, куда входили самые уважаемые жители Бромли.

— Я бы не стала приглашать и ее тоже, — сухо заметила миссис Тейлор. — Лучше полностью прервать связи с этими людьми.

— Миссис Эванс очень, очень милая женщина, я ни за что не поверю, что она может быть замешана в каком-нибудь скандале, — убежденно сказала миссис Литтон-Парк, и никакие заверения миссис Грант и леди Тейлор не смогли заставить ее изменить свое мнение.

Едва ли не под диктовку Августины миссис Литтон-Парк написала приглашение для миссис Эванс.

Эвансы должны были вернуться домой тем же вечером, а приглашение миссис Эванс получит назавтра с утра, и у нее будет еще целый день, чтобы подумать о том, почему ее подругу не пригласили вместе с ней.

— Если только Розамонд не расскажет им все заранее, — мудро заметила миссис Тейлор. — Ваша дочь очень сдружилась с этой семьей, и бедный Фредди тоже проводит много времени у Эвансов. Мне придется запретить ему посещать этот дом.

— Розамонд не должна ничего узнать! — поторопилась вмешаться Августина. — Пусть эти новости будут сюрпризом для миссис Эванс!

— Юная леди, вы же не желаете скандала на моем приеме? — Леди Тейлор сурово воззрилась на Августину, но мисс Грант трудно было смутить.

— Это будет отличная тема для обсуждения, ваш вечер запомнится всем гостям надолго, уверяю вас, леди Тейлор! Мы с матушкой переговорим еще кое с кем из знакомых, и они придут уже подготовленные, а миссис Эванс заслужила, чтобы с нее немного сбили спесь, уж очень она любит насмешничать!

Миссис Литтон-Парк очень неохотно согласилась принять участие в затее мисс Грант, ей нравилась миссис Эванс и ее девочки, да и Джейн до сих пор казалась весьма благонравной девушкой, но большинство оказалось не на стороне хозяйки дома. Миссис Литтон-Парк пообещала скрыть новости от своей дочери и не говорить ничего мистеру Тейлору. Молодые люди, к радости Августины, отсутствовали, они отправились вместе с Крейтонами и еще двумя юными леди в соседний городок, где жил старый приятель Ричарда Крейтона, и должны были вернуться довольно поздно.

Гостьи распрощались с миссис Литтон-Парк и миссис Тейлор, и миссис Грант пошла навестить двух своих приятельниц, а Эми и Августина решили пройти через Рыночную площадь и посмотреть, не появилось ли в расположенных на ней лавках какой-нибудь столичной новинки.

Мисс Освальд выглядела такой оживленной в предвкушении предстоящего скандала, что Августине оставалось только с удивлением посматривать на кузину. Остренький носик Эми, часто презрительно наморщенный, весело смотрел вверх, а легкая улыбка заменила привычную гримаску. Августина внезапно почувствовала отвращение — радость Эми показалась ей сродни той, что испытывает жестокий палач перед тем, как начнет пытать свою жертву. Августина не разделяла побуждений кузины, но отступить сейчас ни за что бы не согласилась, письмо леди Файдуэлл настолько же взбудоражило ее, насколько в последнее время тревожило невнимание мистера Крейтона.

— Теперь ты можешь быть довольна! — усмехнулась Эми. — Даже если Диана Крейтон захочет продолжать дружбу с Эвансами, ее дядюшка этого не допустит. Вот поистине сюжет для его романа — бесчестная интриганка проникает в приличное общество и сбивает с пути достойных джентльменов.

— Кажется, ты гораздо больше меня радуешься предстоящим событиям, — отрезала Августина. — Не понимаю, что такого сделали эти Эвансы, что ты так хочешь навредить им?

Мисс Освальд сладко улыбнулась и пропела:

— О чем ты говоришь, дорогая? Мне нет никакого дела до этой семьи! Я просто хочу, чтобы ты была очень, очень счастлива, когда станешь миссис Крейтон, и готова помочь тебе устранить с твоего пути любые препятствия.

Августина передернула плечами — преисполненная участия Эми страшила ее больше, чем Эми насмешливая. Ей хотелось возразить кузине насчет своего желания стать супругой Крейтона, но обмануть Эми не было никакой возможности. «И как я позволила ей считать, что у меня есть слабости? — сердито подумала Августина. — Крейтону придется немало потрудиться, чтобы заслужить мое прощение. Пожалуй, на приеме леди Тейлор я буду любезна с мистером Милбурном. И пусть Эми не надеется завладеть его обществом!»

Крейтоны и Эвансы вернулись домой в одно и то же время, только Ричард и Диана подъехали к вилле своего дяди в коляске, а миссис Эванс, Джейн и девочки свернули на Фиалковую улицу с Рыночной площади, где останавливался лондонский дилижанс.

Джейн несла на руках задремавшую после долгого путешествия Джессику. Маргарет тоже устала, но упрямо шагала рядом с матерью, с трудом переставляя маленькие ножки.

Ричард выпрыгнул из коляски и поспешил к Джейн, чтобы забрать у нее ребенка, но девушка отрицательно покачала головой, не желая будить свою любимицу. Крейтону пришлось ограничиться тем, чтобы открыть калитку перед Джейн и взять у Мэй саквояж с вещами. Диана радостно приветствовала подруг и предложила попить вместе чаю на вилле Лаверна после того, как малышек уложат в постель. Мэй отказалась, и Джейн последовала ее примеру, хотя была бы не прочь поболтать с Крейтонами.

Ричард, к своему удивлению, ощутил разочарование. За три дня, что он не видел мисс Эванс, ее образ приобрел в его глазах странную притягательность.

Как много значат обстоятельства, при которых мы встречаемся друг с другом! Джейн потерялась бы в Лондоне, среди блестящих светских леди, но общество Бромли оказалось той рамой, какая наилучшим образом подходила для ее талантов. На фоне самоуверенной мисс Грант мисс Эванс казалась очаровательно застенчивой, в присутствии желчной мисс Освальд насмешливый тон любой другой леди мог быть принят за добродушное поддразнивание, а по сравнению с простоватой мисс Литтон-Парк Джейн Эванс явно выигрывала в части глубины суждений. Крейтон мысленно успел сравнить мисс Эванс еще с двумя-тремя дамами из тех, с кем имел честь общаться в Бромли, и в каждой находил какое-нибудь качество, чрезмерно выставляемое напоказ. Даже собственная сестра, со своим горячим стремлением полюбить кого-нибудь, и поскорее, временами вызывала у Ричарда раздражение, а в мисс Эванс, по его мнению, всего было ровно столько, сколько нужно, — образованности, элегантности, очарования…

Конечно, ее никто не счел бы безукоризненной юной леди, но если что и отталкивало Крейтона, так это безупречность. Девушка — не китайская ваза, которой надлежит восхищаться, затаив дыхание, и не домашняя кошка, которая станет ходить за тобой повсюду, едва ты ее погладишь, — таковы были, в кратком изложении, убеждения мистера Крейтона касательно леди, способной привлечь его внимание чем-то большим, нежели прелестное личико. К сожалению, ему чаще встречались дамы второго типа, но в редких исключениях оба типажа сливались, и самым ярким примером этого крайне неудачного сочетания являлась мисс Грант. Справедливости ради нельзя не признать, что в превращении Августины из «вазы» в «кошку» оказался повинен отчасти и сам Ричард Крейтон, но он предпочитал размышлять только о том, что ему приятно, а критика собственного поведения не входила в список приятных тем.

Расставшись с Эвансами вечером, Крейтон был намерен увидеться с ними утром. Ему хотелось узнать у миссис Эванс, как прошла поездка в Лондон, и попросить мисс Эванс танцевать с ним на приеме леди Тейлор.

Диана, чье терпение во время поездки подверглось испытанию в лице мистера Фредерика Тейлора, собиралась также навестить Эвансов и пожаловаться подругам на «бедного Фредди». Признаться, Диана уже считала дни, оставшиеся до его отъезда, и радовалась хотя бы тому, что его нынешнее положение не позволяло ему сделать предложение руки и сердца. А иначе кто знает, что ему могло бы прийти в голову…

В обоих домах вскоре погас свет, но их обитатели еще некоторое время думали друг о друге, как это нередко случалось за прошедший месяц.

25

Утром Ричард Крейтон поднялся достаточно рано для того, чтобы, подойдя к окну взглянуть на погоду, увидеть, как соломенная шляпка мисс Эванс удаляется вниз по Фиалковой улице. Крейтон немедленно закончил свой туалет, наскоро позавтракал и выскочил из дома, когда Диана еще только направлялась в столовую.

Уже через несколько минут Ричард пожалел, что потратил время на завтрак, когда у него наконец-то появилась возможность поболтать с мисс Эванс без того, чтобы рядом присутствовала его сестра или миссис Эванс. Поразмыслив, Крейтон пришел к выводу, что единственное подходящее место для прогулок в этой части Бромли — берег реки. И вправду, через полчаса он увидел впереди на мосту женскую фигурку, стоявшую на том самом месте, откуда он так недавно наблюдал за группой леди, рисующих свои пейзажи.

Крейтон сразу узнал зеленое платье мисс Эванс и ускорил шаг, пока она не спустилась с моста на противоположный берег реки и не скрылась из виду на одной из бесчисленных тропинок, ведущих к виднеющимся ниже моста фермам.

Опасения его, к счастью, не оправдались — Крейтон уже поднялся на мост, а Джейн не сдвинулась с места. Только подойдя ближе, Ричард увидел, что девушка сосредоточенно склонилась над положенным прямо на широкий парапет листом картона. Соломенная шляпка лежала тут же, зеленые бархатные ленты свешивались с перил, и их слегка шевелил утренний ветерок. Ричард подумал, что неосторожное движение руки Джейн может привести к тому, что шляпка отправится в путешествие вниз по реке, но эта мысль не задержалась в его голове, уступив место бессмысленному и приятному созерцанию блестящих каштановых волос, небрежно заколотых шпильками.

Джейн, похоже, так увлеклась своим занятием, что не замечала происходящего вокруг. Она наносила углем несколько линий на картон, затем поднимала голову и оглядывала лежащий перед ней пейзаж, после чего возвращалась к рисунку. Крейтон подумал, что ему надо бы обнаружить себя до того, как он приблизится к девушке, чтобы не напугать ее, и осторожно позвал:

— Мисс Эванс!

Джейн вздрогнула, но ее левая рука, придерживающая рисунок, только сильнее сжала край картона. Она повернула голову и увидела приближающегося к ней джентльмена.

— Мистер Крейтон!

— Вы позволите мне нарушить ваше уединение? — с некоторой неуверенностью спросил он.

Серьезные серые глаза Джейн смотрели на Крейтона чуть подозрительно, но дружелюбно. Помедлив, она все же улыбнулась.

— Конечно, я не занята ничем настолько важным, чтобы сожалеть о вашем появлении здесь в этот ранний час.

— Я увидел вас в окно и последовал за вами, мисс Эванс, — честно признался Крейтон.

— В самом деле? — Джейн, похоже, не рассердилась. — И зачем же, позвольте спросить?

— Я подумал, что было бы приятно прогуляться вместе с вами, я ведь не знал, что вы собирались порисовать, и не хотел бы мешать вам.

Джейн едва не произнесла положенную в таких случаях фразу: «Что вы, сэр, вы вовсе мне не помешаете, напротив, я буду рада вашему обществу», но воспоминание о полученном ею некогда обвинении в лицемерии заставило ее передумать и ответить вполне искренне:

— Целью моей прогулки был этот мостик, и я не намерена сегодня идти дальше, но вполне могу рисовать и беседовать с вами, мистер Крейтон. Если, конечно, стоять тут со мной входит в ваши планы.

— Я готов заменить дальнюю прогулку разговором на мосту, — так же серьезно ответил Крейтон. — Вид отсюда понравился мне еще в прошлый раз, и я с удовольствием полюбуюсь на реку, пока вы трудитесь над пейзажем. И позвольте, я возьму вашу шляпку, уже несколько раз она была опасно близка к падению в реку.

— От имени своей шляпки благодарю вас за заботу. — Джейн позволила себе улыбнуться. — Трудиться над пейзажем — это сильно сказано, я всего лишь хочу найти верную перспективу, а основную работу собираюсь проделать дома.

Крейтон подхватил шляпку за ленты и облокотился о парапет, стараясь не слишком часто бросать косые взгляды на стоящую слева от него девушку.

— Жаль, что сегодня на берегу никого нет, ваша группа в тот день выглядела гармоничным дополнением к пейзажу… Кажется, я уже это говорил.

— Именно ваши слова навели меня на мысль нарисовать вид на реку с моста. Скоро приезжает моя сестра, Лорен, и я бы хотела сделать ей подарок — запечатлеть всех нас на этом картоне и повесить картину в ее комнате.

— Уверен, мисс Лорен Эванс будет приятно получить семейный портрет, только, боюсь, она с трудом узнает каждую из вас, учитывая размеры картона.

— Мне придется ей объяснить, — рассмеялась Джейн. — Она уже получала от меня несколько портретов Мэй и девочек, теперь получит вид на реку. Вы слышали, как Мэй говорила, что пейзаж не удается мне так хорошо, как портреты, и я намерена совершенствоваться именно в этом направлении.

— Не сомневаюсь, ваша сестра останется довольна. — Крейтон с неподдельным интересом посмотрел на картон. — Мой дядюшка давно мечтает повесить в своем лондонском доме картину с изображением виллы Лаверна…

— Диана могла бы нарисовать ее, сидя у окна в моей комнате.

— Она уже несколько раз бралась за карандаш, но дальше набросков дело не пошло. Если бы у вас было время, мой дядя мог бы выступить заказчиком картины…

Крейтон осторожно покосился на девушку, опасаясь, как бы не оскорбить ее этим предложением. Мистер Уэствуд и в самом деле хотел иметь картину с видом на свое убежище в Бромли, но мысль заказать работу Джейн Эванс пришла Ричарду только что. Этой леди наверняка не помешал бы дополнительный доход, а дядя, конечно же, останется доволен ее талантами. На взгляд Ричарда, Джейн умела схватывать суть, а мнение миссис Эванс никак не могло считаться объективным. Жаль, Джейн считала по-другому.

— Боюсь, это невозможно, сэр. Я осмеливаюсь дарить свои пейзажи только родственникам, а у Мэй слишком мало времени, чтобы заниматься живописью. Мы можем только немного помочь Диане, и тогда ваш дядя рано или поздно получит свою картину.

Ричард не понял, намеренно ли она упомянула слово «дарить» или просто не обратила внимания на его слова о мистере Уэствуде как о заказчике, и на всякий случай не стал настаивать. Ему было достаточно оставаться здесь и болтать с ней сегодня утром.

Они около часа беседовали на самые разные темы, и за это время Джейн успела заполнить набросками несколько листов картона, после чего извиняющимся тоном сообщила мистеру Крейтону, что ей необходимо вернуться домой для занятий с племянницами. Ричард не пожелал оставаться у реки один, и леди и джентльмен дружно повернули в сторону Фиалковой улицы. Увлеченный разговором, Крейтон совершенно позабыл, что продолжает держать в руках шляпку мисс Эванс, и сообразил вернуть ее, когда Джейн уже собралась войти в свою калитку.

— О, простите, вам пришлось нести ее всю дорогу, — смутилась Джейн.

— Поверьте, несколько футов ленты и пучок соломы не показались мне непосильной тяжестью, — возразил Крейтон, и оба рассмеялись. — Надеюсь, вы сегодня отобедаете у нас. Вчера дядя закончил свой роман и жаждет общества, с которым мог бы поделиться этим достижением. Он сообщил эту новость нам с Дианой только поздним вечером, и уже непозволительно было стучаться в вашу дверь с этим известием.

Джейн согласилась от своего имени и обещала передать приглашение Мэй, после чего рассталась со своим спутником.

В этот день она была рассеянна во время занятий с девочками и даже позволила Джесси допустить несколько ошибок в стихотворении, которое учила с племянницами уже несколько недель. После урока Джейн спустилась в гостиную, где застала Мэй, чье лицо имело весьма странное выражение.

— Что за письмо ты вертишь в руках? — весело спросила Джейн.

— Принесли приглашение от миссис Тейлор на завтрашний прием.

— У тебя такой вид, как будто нас приглашают на свадьбу или похороны кого-то, с кем мы незнакомы. — Джейн уселась рядом с подругой.

— Прочти сама. Мне показалось, приглашение написано… несколько странно.

«Дорогая миссис Эванс!

Почту за честь, если вы посетите завтрашний прием, который я хочу устроить в честь моей любезной подруги, миссис Литтон-Парк, в ее доме.

Надеюсь, у мисс Эванс есть немного свободного времени, чтобы присмотреть за вашими прелестными малышками, пока вы находитесь в гостях.

Преданная вам, Патриция Тейлор».

Джейн пробежала глазами записку и подняла голову — взглянуть на подругу.

— И что, по-твоему, это означает? — немедленно вопросила Мэй.

— Меня не приглашают на этот праздник, только и всего. — Джейн без раздражения пожала плечами.

— Но почему? Может быть, леди Тейлор не знает, что у нас есть служанка, способная посидеть с девочками? — Джейн еще не видела Мэй такой недоумевающей и едва ли не огорченной.

— Ну, уж миссис Литтон-Парк знает, что у нас есть служанка. Дело не в этом, Мэй, я уверена, тут не обошлось без мисс Грант. Она наверняка рассказала леди Тейлор, что я служила гувернанткой, и эта дама не пожелала видеть меня на своем приеме.

Джейн была недалека от истины и одновременно лишь едва приблизилась к ней.

— Тогда я тоже не пойду туда! — Мэй сердито ударила кулачком по мягкому подлокотнику дивана.

— Не стоит обращать внимания на старую леди, она скоро уедет, а миссис Литтон-Парк и Розамонд всегда будут рады нас видеть. — Джейн не хотелось портить отношения со всеми соседями из-за одной недоброжелательницы.

— По-твоему, мне надо пойти туда, сидеть и улыбаться этим двум кузинам, мисс Грант и мисс Освальд, зная, что они тебя невзлюбили?

— Там будет много и других людей, ты познакомишься еще с кем-нибудь. А я прекрасно проведу день с племянницами. Мы поработаем в саду, потом поиграем…

— Ох, не знаю. Мне все это не нравится. — Мэй приуныла, синие глаза потускнели — она не ожидала от новых друзей такой неприятности.

— Тебе придется привыкнуть, что не все будут относиться к нам так, как мы бы того хотели. Конечно, после того, как мы так чудесно провели время в Лондоне, тебе кажется, что и здесь нас должны любить. Но ты сама недавно успокаивала меня, а теперь мне остается только повторить твои же слова: «Если мы не нравимся мисс Августине, обойдемся и без нее!»

Мэй оставалось только согласиться с доводами подруги, тем более что ей хотелось как-нибудь отомстить высокомерным леди, а для этого следовало пойти на прием, где она отыщет возможность какой-нибудь язвительной фразой поставить этих гордячек на место.