Сестра моя Ольга Комарова Ирина
– Нормальный парень. В нем я тоже уверена абсолютно.
– Но ты подумай, Наташа. Они знали об Игоре и у них было время, чтобы организовать нападение на него. И люди они, в этой истории, как я понимаю, не совсем посторонние.
– И думать не хочу! В конце концов, так и про меня можно сказать. Я тоже знала про Игоря, у меня тоже было время и я человек, уж совсем не посторонний!
– Нет, рассматривать тебя в качестве преступного элемента я пока не готова, – грустно отказалась Лида. – Мне тогда всю концепцию перестраивать надо.
– Лида, наверняка все было как-то по-другому. Миллион же может быть разных случайностей, о которых мы и знать не можем! Но ребята здесь ни при чем, клянусь! Голову даю на отсечение!
– Кстати, о голове. Тебе не пришло в эту самую голову, что следующим, после Игоря, объектом нападения, окажешься ты? На самом деле, даже странно, что за тебя до сих пор не взялись. Кажется, чего проще: кирпичом по затылку в темном переулке – и ты больше не нервируешь приличных людей своим неуместным любопытством.
– Ой, Лида, прекрати! Тут и без тебя полно желающих просветить меня на эту тему.
– Это твои приятели-врачи, что ли?
– Они. Проводят со мной по очереди душеспасительные беседы. Рассказывают разные ужасы – готовы до заикания меня запугать, лишь бы я бросила это дело.
– Вот как? И кто из них больше старается?
– Оба хороши. Постой, ты на что намекаешь?
– Сама понимаешь. По крайней мере, это единственное логичное объяснение, почему тебя до сих пор никто, как Игоря, с ножом в подъезде не встретил. Смотри, очень логично все выстраивается. Оба они участвуют в этой истории, или только один из них – это не принципиально. Допустим оба, раз они такие друзья-приятели. Все подробности про встречу и разговор с Игорем ты сама им рассказала. И вообще, более-менее держишь в курсе всех своих передвижений, так что ситуацию они, в целом, вполне контролируют. И стараются вывести тебя из игры с минимальным риском для твоего здоровья. Ты согласна, что такой расклад выглядит наиболее естественно?
Наташа ответила не сразу.
– Знаешь, Лида, я все понимаю. И рассуждаешь ты очень… убедительно. Но я не могу с этим согласиться. Андрей, Лешка… это невозможно. Надо искать какие-то другие пути.
– Собственно, может ты и права, – согласилась Лида и вздохнула. – Действительно, уж так красиво все против них складывается, так просто. Подозрения просто сами собой в ряд встают. Ладно, давай закрывать конференцию. Надо все хорошенько обдумать.
Распрощавшись с Лидой, Наташа на цыпочках вернулась в темную комнату. Присела на диван, прислушиваясь к дыханию спящего мужчины. Андрей. Андрюша. А если Лида права? Двенадцать лет назад он оперировал Олю и она умерла. Двенадцать лет Андрей приносил цветы на ее могилу. Двенадцать лет его мучает чувство вины. А если дело вовсе не в том, что он не сумел спасти Олю? Если… нет, даже думать об этом невозможно!
Неожиданно Наташа вспомнила сцену из, прочитанного несколько лет назад, любовного романа. Высокообразованная героиня говорила любимому мужчине, что чувствует, как его атомы заменяют атомы кислорода в ее крови. Тогда Наташу позабавила такая высокопарность, но сейчас ей было не до смеха. Мысль, может и нелепо выраженная, по сути оказалась совершенно правильной. Андрей, точно так же, проник ей в кровь и похоже, навсегда.
«Господи, сделай так, чтобы он был не виноват! Все что угодно, Господи, любые грехи, но только не это! Пусть он будет ни при чем, пусть все подозрения Лиды окажутся только стечением обстоятельств!»
Андрей всхрапнул и повернулся на бок. Рука его упала на то место, где полагалось бы сейчас лежать Наташе, замерла на секунду, потом начала шарить по простыне. Еще через мгновение, Андрей приподнял голову и открыл глаза.
– Наташа? – хриплым со сна голосом позвал он. Всмотрелся в ее темный силуэт и спросил: – Ты чего полуночничаешь?
– Так. Мысли всякие, – она вдруг похолодела. А что если он притворяется? Если и не спал вовсе, если слышал разговор с Лидой? Господи, нет!
– Глупости, – проворчал Андрей, потянувшись к ней. – Какие такие мысли могут быть среди ночи. А лапы-то, холоднющие! – он приподнял край одеяла. – Давай сюда, быстро, я тебя согрею.
Наташа послушно скользнула к нему, прижалась щекой к теплому плечу. Андрей прав. Глупости. Ну конечно, глупости. Это Лида ей голову заморочила своими подозрениями, а на самом деле… не может быть!
Наташа вовсе не торопилась. Времени до начала рабочего дня было предостаточно, погода стояла прекрасная, так что она шла не торопясь, помахивая сумочкой и глазея по сторонам. Выбросила из головы ночной разговор с Лидой и все подозрения, просто шагала и наслаждалась чудесным осенним утром. Когда она подошла к перекрестку, зеленый свет замигал. Немолодая женщина с двумя большими сумками, идущая рядом, тут же бросилась вперед и тяжелой рысью побежала через дорогу. Наташа с осуждением качнула головой. Разумеется, женщина не успела – красный свет застал ее на середине пути, и до безопасного тротуара она добиралась под сердитые гудки. Самым нелепым в этой ситуации было то, что после пробежки женщина опустила свои сумки на асфальт и остановилась отдышаться. Так что Наташа, дождавшись зеленого, спокойно пересекла дорогу и ушла далеко вперед, прежде чем та сдвинулась с места.
«Странные все-таки существа, люди. Вот эта тетка, например – ну зачем она бежала? Я еще понимаю, на трамвай там торопилась бы, или на автобус. Так нет ведь, ничего подобного. Или она думала, что это последние секунды, что зеленого никогда больше не будет? И останется она, со своими кошелками, навсегда, стоять на тротуаре и с тоской глядеть на другую сторону дороги? Да нет, скорее всего, она вообще ничего она не думала. Тут, наверное, условный рефлекс какой-то срабатывает – надо успеть на зеленый и все.»
– Эй, Наташа! Ты о чем так задумалась? Я тебя зову, зову, а ты нулем!
– Леша? Ты откуда взялся?
– Машину на техобслуживание поставил. Здесь неподалеку один мужичок живет. Умелец, я только ему свою красавицу доверяю. А ты, я смотрю, на работу не торопишься.
– Было бы куда бежать, – улыбнулась она. – Да нет, просто вышла рано, вот и гуляю. Погода хорошая.
– Да, погода, – Алексей вздохнул, покачал головой. – Вот смотрю я на тебя, Наталья, и удивляюсь. Ну что я в тебе нашел? Ничего ведь особенного нет. Даже не в моем вкусе. Симпатичная, но не больше. До фотомодели тебе далеко. И в смысле мозгов… ты, конечно, не дура, но и не Софья Ковалевская. С другой стороны, зачем женщине мозги?
– Леш, я не поняла, – немного принужденно засмеялась Наташа, – это ты мне комплименты так говоришь или, наоборот, обзываешься?
– Да я сам не понимаю, – с досадой ответил он. – А ты чего остановилась?
– Мне на ту сторону надо, – Наташа махнула рукой. – Видишь, вон та десятиэтажка, голубенькими плитками выложенная? Там моя контора.
– Ну так пошли.
– Красный свет, ты что, не видишь?
– И вся-то ты такая правильная, – почти с отвращением выговорил Алексей. – Запросто могли перед этим джипом перебежать.
Наташа посмотрела на быстро приближающийся джип.
– Зачем же пере… – от сильного удара в спину она вылетела на дорогу. Нелепо взмахнула руками, пытаясь удержаться на ногах, упала, покатилась по асфальту, еще не понимая, что это все. Конец. Наташу вынесло прямо под колеса – еще полсекунды и тяжелая машина просто размажет ее. Отчаянный визг тормозов, отчаянный крик: «Наташа!», ее отчаянная попытка не то сжаться в комок, не то отползти в сторону – все это слилось в одном, бесконечно длинном мгновении. Что-то огромное и горячее пронеслось мимо в считанных миллиметрах от ее головы. Один удар сердца, второй… жива? Наташа шевельнулась, приоткрыла глаза (оказывается она успела зажмуриться), прошептала: «Мамочка». Что бы это ни было – чудо, везение, божье заступничество или фантастическое мастерство водителя, но она была жива!
Наташа немного приподнялась, огляделась в поисках машины. Джип остановился метрах в тридцати дальше – его раскрутило так, что теперь он стоял почти задом наперед, перегородив две полосы трехполосной дороги. В этот момент водительская дверца распахнулась и из нее вывалился здоровенный мужик: настоящий, прямо-таки, эталонный гоблин. Беззвучно хватая ртом воздух, но очень энергично, при этом, размахивая кулаками, он направился к Наташе. Неизвестно откуда, возник бледно-зеленый от ужаса Андрей, оттолкнул застывшего на бордюре Алексея, тоже бросился к ней. Очнувшийся Алексей заспешил следом. Когда пыхтящий, словно раскаленный чайник, гоблин подошел, они, стоя на коленях, уже ощупывали Наташу трясущимися руками.
Голос у всех трех мужчин прорезался одновременно. И сразу на полную мощность. Это была такая лавина угроз, мата, обвинений, предупреждений и невнятных возмущенных воплей, что Наташа снова зажмурилась.
Но выступали они, явно, в разных весовых категориях. Первым сдался Алексей – по сравнению с криком Андрея, его выступление было беспомощным чириканьем. Гоблин держался несколько дольше – за счет вполне профессионального, очень хорошего качества, солидного мата, но и он не выглядел достаточно убедительным. Победа, и с большим преимуществом, осталась за Андреем. Перемежая ругань заботливым: «Здесь болит? А здесь?», он продемонстрировал такое виртуозное владение языком, что гоблин заинтересованно заслушался, потом заржал и хлопнул Андрея по плечу:
– Так ее, братан, правильно! Бабу в строгости держать надо!
Андрей поднял к нему разом осунувшееся лицо, сказал неожиданно тихо и прочувствованно:
– Спасибо тебе, братан. Если бы не ты… – он судорожно прижал Наташу к себе, не обращая внимания на ее слабое попискивание. – И как ты умудрился ее объехать? Я ведь думал – все.
– Да ладно, что там, – немного смутился гоблин. – Я пятнадцать лет за рулем, ко мне под колеса фиг кинешься. Ты спасибо скажи, что на машине ни царапинки, а то попали бы вы, ребята, на бабки.
– Спасибо, – серьезно кивнул Андрей.
– Может, в больницу Наташку? – спросил Алексей. – Локоть содран и коленка разбита. Проверить, мало ли что.
– Да не надо меня ни в какую больницу! – Наташа попыталась выбраться из рук Андрея, но безуспешно. – Я просто упала и ничего больше, даже головой не стукнулась! А чтобы локоть йодом смазать мне больница не нужна.
– Ладно, ладно, не дергайся, – Андрей подхватил ее на руки и поднялся. – не хочешь в больницу, не надо. Я сам за тобой присмотрю. И йодом смажу.
– Значит, расходимся без претензий? – деловито уточнил гоблин и взглянул на часы. – Ладно, некогда мне тут с вами, – он махнул рукой направился к своему джипу. На ходу обернулся и, ухмыльнувшись добавил: – Слышь, братан! А дома ты ей еще врежь хорошенько! Чтобы правила знала, как дорогу переходить нужно!
– Врежу, врежу, – пробормотал Андрей, возвращаясь на тротуар. – Ох, Наташка, в гроб ты меня вгонишь!
Наташа опустила голову ему на плечо, покосилась на идущего следом Алексея.
«Интересно, все-таки, как испуг на мужиков действует. Глаза у обоих сразу стали огромные, в пол-лица. Только, у Лешки посветлели – из голубых превратились почти в прозрачные, а у Андрея, наоборот, еще больше потемнели. И щетина на подбородке сразу стала заметна, а ведь он брился утром.»
– Андрюша, а откуда ты взялся? Ты ведь на работу уехал?
– Вернулся. Как чувствовал – дай, думаю, провожу тебя, присмотрю со стороны, чтобы ничего не случилось, – он остановился около большого, старого тополя, озабоченно заглянул Наташе в лицо:
– На ногах-то сможешь удержаться?
– Пока ты меня на землю не поставишь, нет, – улыбнулась она.
– Надо же, какие мы остроумные, – Андрей осторожно, словно хрупкую неустойчивую вазу, поставил Наташу и растопырил руки, готовый поймать, если вдруг она потеряет равновесие.
– Нет, ты скажи, – звонким голосом спросил Алексей, – ты скажи, куда тебя понесло? Сама же сказала – красный свет! Чего ты кинулась?
– Я кинулась? – возмутилась Наташа. – Да я стояла себе спокойно, а меня кто-то, как толкнет! Меня выпихнули… – она прикусила язык.
Едва начавшее приобретать нормальный цвет, лицо Андрея снова побледнело. Но вместо того, чтобы снова заорать, он заговорил почти шепотом:
– Та-а-ак. Значит все-таки… Наташка, я же предупреждал… я же просил тебя! Ты же мне обещала!
Почему-то, этот свистящий шепот, оказался гораздо более страшным, чем вся предыдущая ругань.
– Но я ничего такого не делала, – слабо возразила она.
– Ничего? Лешка, ты слышал, она ничего не делала! Тогда почему же на тебя сезон охоты открыли? Просто так, из спортивного интереса? Нет, милая, вот теперь ты у меня действительно ничего больше не сделаешь. Сейчас отведу тебя домой и запру до вечера.
– Снаружи, на амбарный замок, – поддержал его Алексей.
– Да вы что ребята? Какой дом – мне на работу надо, я и так уже, наверное опоздала.
– На работу? – взвился Андрей. – Мало тебе показалось, да? Хочешь еще раз попробовать через дорогу перейти? – он сердито махнул рукой в сторону перекрестка. – Под какую машину предпочитаешь на этот раз?
Наташа взглянула на дорогу и ей стало нехорошо. Первый шок прошел и теперь страх догнал ее. Настоящий. Липкая, холодная волна ужаса накрыла с головой, так что потемнело в глазах и стало нечем дышать. Наташа качнулась и прислонилась плечом к дереву.
«Да как же можно быть такой идиоткой! Ведь если бы этот славный, милый, чудесный гоблин совсем чуть-чуть не докрутил руль, меня бы уже и на свете не было! И Дашка бы осталась совсем одна, без единого близкого человека! А Андрей… только, кажется, у нас стало получаться что-то настоящее и такой страшный конец, прямо у него на глазах… Бедный Андрей!»
– Ну-ну, Наташенька, не плачь, не надо, – ласково забормотал Андрей и снова обнял ее. – Все уже кончилось, теперь все будет хорошо. Сейчас я отведу тебя домой…
Алексей молча стоял рядом. Смотреть на Андрея с Наташей было мучительно, гадко, невыносимо, но он не мог отвести взгляд. Он никогда не верил в сильные чувства и привык считать, что не способен испытывать ничего подобного. Оказывается, ошибался. Алексей любил, очень любил эту женщину. И почти ненавидел этого мужчину.
Дальше все пошло так, как хотел Андрей. Ребята доставили Наташу домой, в четыре опытные докторские руки привели в порядок все ссадины, и проконтролировали ее звонок на работу. Коротко ругнувшись по поводу отсутствия в доме настоящей аптечки, Андрей заставил Наташу выпить лошадиную дозу валерьянки и потребовал дать клятву, что из дома она носа не высунет. Наташа поклялась, жалко что ли? Все равно никуда не собиралась. Потом Андрей уложил ее на диван, укрыл одеялом (Алексей переждал этот этап на кухне – тошно было смотреть) и приказал проспать, как минимум, три часа. Не привыкшая даже к таким слабым препаратам, как валерьянка, Наташа вяло кивнула – глаза у нее слипались и без посторонних указаний. Напоследок, он присел на диван и неожиданно сменил командирский тон на просительный, почти жалобный:
– Наташка, я тебя очень прошу, хватит приключений. Иначе, ей-богу, уйду с работы и буду тебя караулить.
– Чес-слово, – пробормотала сонная Наташа.
Андрей слабо улыбнулся, наклонился, поцеловал ее в нос.
– Позвони мне, когда проснешься.
– На сотовый?
– Лучше в ординаторскую. Я могу быть на операции. Не забудешь?
Наташа даже глаза открыла:
– Ни в коем случае. Как только проснусь, сразу позвоню.
– Вот и ладно, – Андрей снова поцеловал ее и, наконец, едва не забыв Алексея на кухне, убрался. Запирать Наташу он, разумеется не стал. Ха, даже если бы попытался, интересно, как бы это у него получилось – в ее-то, собственной квартире?
Наташа проспала не три, а целых четыре часа. Потом, балуя себя, повалялась, зевая и потягиваясь, еще полчасика. В конце концов, после ужасного утреннего происшествия, можно себе позволить немного расслабиться. Вот так вот, поспать днем, восстанавливая нервную систему, неторопливо подняться, со вкусом, удобно устроившись на диване, попить чайку. Эх, если бы еще этот чай кто-нибудь приготовил, да подал!
Она сползла с дивана и побрела на кухню. Поставила чайник на огонь и вспомнила, что обещала позвонить Андрею. Вернулась к телефону, набрала номер ординаторской. Терпеливо переждала шесть длинных гудков – и почему это у них в ординаторской всегда пусто? Наконец трубку сняли.
– Слушаю, – женский голос, немного раздраженный.
– Здравствуйте. Артемьева Андрея Константиновича, можно позвать? – спросила Наташа.
– Он в операционной.
– Тогда, пожалуйста, когда он освободиться, передайте ему, что звонила Наташа и что все хорошо.
– Я положу ему на стол записку, – сухо ответила женщина и повесила трубку.
– Спа… – договаривать Наташа не стала, не имело смысла. Она пожала плечами и сообщила телефонной трубке: – Мое дело – позвонить, чтобы Андрей не расстраивался. Я, лично, свои обязательства выполнила. А что уж там остальные сделают – за это я не отвечаю.
Чайник еще не закипел и она снова вернулась на диван. После крепкого сна, и общее самочувствие, и настроение, существенно улучшились. Да и собственно, что уж такого особенного случилось?
То есть, конечно, когда Наташа полетела, головой вперед, на дорогу и потом, когда колеса только что по щеке не чиркнули, ей было страшно. И не просто страшно, а очень даже страшно, до тошноты. Но ведь все обошлось. И может это и не покушение никакое, может она сама качнулась, так неудачно? Да нет, глупости. Наташа прекрасно помнила сильный толчок в спину, и потом – с чего бы вдруг ей качаться, да так, что на ногах не устоишь? Сто процентов, что кто-то пытался с ней покончить тем же способом, как тогда, с Олей. Надо же – стоило ей заглянуть в бухгалтерию фирмы «Фармамед», как последовала ответная реакция. Нападение на Игоря, нападение на нее…
«И что, эти подонки рассчитывают запугать меня? А вот фигушки! Конечно, теперь придется быть гораздо осторожнее, но прятаться или уезжать из города, как это собирается сделать Игорь, меня никто не заставит! Наоборот, тем больше оснований, продолжить расследование. Вот, например, вчера Андрей помешал, не дал Олину сумку поискать, а сейчас – пожалуйста! Я дома одна – могу искать, сколько угодно, никто и слова не скажет!»
Придя к такому выводу, Наташа, уже через минуту, снова стояла на стуле, в прихожей. Поиски она решила организовать самым простым и незатейливым способом: просто вытаскивала из антресолей мешки, пакеты и коробки – в основном они были набиты старой обувью и разным тряпичным хламом – и сбрасывала на пол. Способ оказался на удивление эффективным – объемная мягкая сумка из черного кожзаменителя показалась уже через пять минут. Наташа вытянула ее за длинный ремешок и осторожно спустилась со стула, наступив прямо на полиэтиленовый пакет со старыми колготками. Не обращая внимания на заваленный пол, она перешагнула через коробку, в которой, неизвестно зачем, хранились столетней давности журналы «Роман-газеты», через аккуратный тючок с детскими пинетками и носочками и выбралась на свободное пространство. Торопливо подошла к столу, расстегнула «молнию» и вытряхнула содержимое сумочки, жадно разгребла получившуюся кучку.
Ничего особенного там не было. Проездной на троллейбус, тюбик помады, пластмассовая расческа с обломанным кончиком, маленькое круглое зеркальце, шариковая ручка, паста в которой давно высохла, и слежавшийся квадратик носового платка.
– Ну и что нам это дает? – вслух спросила Наташа. Она снова заглянула в сумочку и увидела застрявший в боковом кармашке желтоватый листок. Достала его, расправила на столе, вздохнула разочарованно: – Обыкновенная накладная. Что тут у нас? Ага, оротат калия. Количество упаковок, цена, сумма итого… ну и что? Бумажка, как бумажка. Чем она, интересно, так не понравилась?
А то, что накладная Оле не понравилась, было ясно. И потому, что она вообще оказалась в сумочке, и потому, что через все небольшое пространство разграфленного бланка, простым карандашом был нарисован жирный вопросительный знак.
Выкипающий чайник напомнил о себе. Чай пить расхотелось, но раз уж ставила… да нет, все равно расхотелось. Тем более, дело есть, более срочное – порядок в коридоре навести. Не оставлять же эти мешки и коробки валяться под ногами. Уборка в коридоре плавно перешла в общую. Не то, чтобы генеральную, но раз неожиданно выдалось свободное время, почему не вытереть пыль и на тех полках, до которых Дашка обычно не добирается? Да и полы помыть потщательнее, сдвинуть, например, тот же диван с места… а грязи-то под ним сколько скопилось!
Глава шестнадцатая
Момент, когда секретарша покинула приемную, Лиде удалось подкараулить только около пяти часов. Она тут же бросилась к телефону. Когда ей сказали, что Наташа на сегодня отпросилась с работы и посоветовали позвонить домой, Лида едва не выругалась, оглянулась на дверь и снова принялась ожесточенно жать на кнопки, набирая домашний номер. Наташа, взяла трубку почти сразу и Лида облегченно вздохнула.
– Натка, можешь часа через полтора со мной встретиться?
– Могу, – Наташа моментально насторожилась. – Ты что-то нашла?
– Ой, Наташка, кажется нашла! Но я тебе из офиса звоню, секретарша вышла на минутку. Так что, давай, в половине седьмого, на троллейбусной остановке. Около хлебного ларька, хорошо?
– Буду обязательно, – заверила ее Наташа. – У меня тоже есть, что рассказать.
– Вот и… – услышав за спиной легкие шаги, Лида запнулась и закончила строго и громко: – Хорошо. Но Нелли Владимировна просила вас впредь работать с документами повнимательнее. До свидания.
Положив трубку, она обернулась к вошедшей секретарше, развела руками:
– Ермолаев! Опять сдал не накладные, а шифровки какие-то. Нелли Владимировна недовольна.
Секретарша, невзрачная худая женщина лет пятидесяти, пробормотала без улыбки:
– Нелли Владимировна всегда недовольна.
– Это точно! – с чувством подтвердила Лида. Посмотрела в холодные светлые глаза и поежилась. – Ну… в общем, я пошла. Рабочий день кончается, а меня еще дел…
Секретарша проводила ее невыразительным взглядом, потом взяла со стола несколько листов бумаги и скрепила их. Подошла к двери директорского кабинета, коротко постучала и, не дожидаясь ответа, вошла.
– Александр Васильевич, вы просили сводные ведомости за сентябрь.
– Давай.
Женщина вложила приготовленные листки в протянутую ладонь и продолжила, голосом таким же бесцветным, как она сама:
– Кравченко Лида болтала с кем-то по телефону из приемной, делала вид, что по работе. Нелли Владимировна снова недовольна Ермолаевым, из-за оформления накладных. Катеринин с Сергеевой все время прячутся по углам и целуются. Соколов с обеда пришел выпивши – это уже в третий раз за неделю.
– Сильно пьяный? – без особого интереса спросил директор.
– Нет, слегка. Касаткин вывернул лампочку в мужском туалете и заменил ее на перегоревшую, которую принес из дома…
Все-таки, Наташе было немного не по себе. Кажется, она что-то такое Андрею обещала… но что ж теперь, он всерьез рассчитывает, что она из дома нос не высунет? И долго? До самой пенсии, что ли?
«И потом, я же ненадолго, – утешила она себя. – Только встречусь с Лидой, и сразу домой! Тем более, я же не просто так исчезла, а записку оставила. По моему, у Андрея нет никакого, решительно, повода, быть недовольным!»
К месту встречи она приехала минут на пять позже и взволнованная Лида уже приплясывала на остановке.
– Наконец-то! – она схватила Наташу за руку и потащила за собой.
– Ты куда? – безуспешно пыталась остановить ее Наташа.
– Ну не улице же нам разговаривать! Здесь рядом, за углом, маленькое кафе есть, в нем и устроимся.
Войдя в кафе Лида окинула быстрым, внимательным взглядом немногочисленных посетителей и, по всем правилам детективного искусства, выбрала столик – сидя за ним, легко можно было контролировать и входную дверь и, практически, весь зал.
– А запасной выход у нас за спиной предусмотрела? – хихикнула, усаживаясь, Наташа.
– Совершенно напрасно веселишься, – ответила Лида. – Второго выхода здесь нет, но в случае опасности, мы можем удрать через окно. Правда его сначала разбить придется.
– Лида, ты что, серьезно?
– Нет, конечно. Шучу. Хотя знаешь, я такое выяснила… в общем, сегодня Нелечка, собрала распечаток целую стопку и отправилась к директору с докладом. Я, честно говоря, хотела у дверей подслушать – начальница моя разлюбезная, с утра опять грозилась, что доложит боссу о моем несоответствии высоким критериям фирмы. Но разве там подберешься? Доблестная Светлана Ивановна, мышка наша белая, всегда на страже. Одним словом, покрутилась я в приемной с умным видом, а потом и думаю: «Что это я здесь время провожу и без всякого толка?» Вернулась в комнату и влезла красе нашей, ненаглядной, в компьютер. Я тебе говорила, что склады она сама ведет, меня даже близко не подпускает? Вот я у нее базу данных и скачала.
– Что, всю?
– А чего мелочиться. В общем, начала я разбираться и почти сразу на одну непонятную мне вещь наткнулась. Мы ведь птицы гордые, мы с дешевкой всякой дела почти не имеем. Уж если везем препараты, то солидной стоимости. Сама понимаешь, наш навар из процентов складывается, а процент с рубля или с сотни – разница чувствуется. Следишь за мыслью?
– Слежу, – кивнула Наташа. – Ваша фирма торгует дорогими лекарствами. И что дальше?
– А то, что кроме дорогих, мы ежемесячно заказываем солидную партию оротата калия, который стоит сущие копейки. Заказываем регулярно и в больших количествах. Мало того, распределяется он тоже очень оригинально – в глазную больницу, в хирургию, в детскую инфекционную. Зачем им столько препарата? Я не поленилась, подняла накладные. И даже несколько ксерокопий сделала, – Лида разложила на столе листы бумаги. – Вот, посмотри, ничего странного не замечаешь?
Наташа взяла один лист, изучила внимательно, потом другой и долго смотрела, сравнивая. Наконец, сделала вывод:
– Я, конечно, не графолог, но подпись получателя…
– А я что говорю! Один человек расписывался и даже не особенно старался это скрыть!
– И много этих получателей?
– В общей сложности, десятка полтора наберется.
– М-да. И все полтора десятка, выходит, липовые.
– Мало того! Сто процентов, что и поставщик тоже липовый! Понимаешь, со всеми остальными фирмами солидные контракты, на несколько наименований и только эти сиротки гонят нам один оротат и больше ничего! Ну не умеют они ничего больше делать, бедолаги! Разве это не подозрительно?
– Не то слово, – согласилась Наташа. – Но у меня тоже кое-что есть, тоже подозрительное, – она вытащила старый желтоватый бланк и положила его поверх ксерокопий. – Эта накладная была в сумочке моей сестры в тот день, когда она попала под машину.
Лида молча разглядывала перечеркнутую знаком вопроса накладную, потом ткнула пальцем в подпись. Подпись была та же самая.
– Твои подозрения с моими подозрениями, – у Наташи вдруг мелко задрожали пальцы, – это уже почти доказательства, как думаешь?
– Йес, – Лида подняла вверх сжатый кулак. – Надо же, с первой попытки, и в яблочко! Я всегда знала, что быть сыщиком это не так сложно. Или, может, это у меня просто талант? – она посмотрела на Наташу и исправилась: – Я имею в виду, у нас?
– У тебя, – отмахнулась Наташа. – Это ты прирожденный сыщик, меня не впутывай.
– Ладно, пусть только у меня. Ну, что мы тут расселись? Поехали!
– Думаешь, пора в милицию? – с сомнением спросила Наташа.
– В милицию? – Лида явно удивилась. – Не, в милицию пока рано. Что мы им покажем? Три бумажки? Нет, надо сначала съездить на склад и самим посмотреть, что там за оротат и какого такого он калия.
В глубине души, Наташа, конечно, понимала, что поступает не слишком правильно. Не то чтобы вовсе нехорошо, но не совсем корректно по отношению к Андрею. Да и Дашка наверняка уже вернулась из музыкальной школы. С другой стороны – в чем, собственно дело? Записку она оставила, так что Дашка волноваться не будет. Андрей… да ну, Андрей наверняка еще в больнице и раньше чем через час, а то и два, не вернется. Так что времени полно. Можно заглянуть на склад, посмотреть на таинственный препарат и без проблем вернуться. Да Андрей даже и не узнает, что она выходила из дома!
– Надо же, как быстро стемнело, – Наташа посмотрела на небо, потом перевела взгляд на часы. Только бы Андрей не вздумал сегодня вернуться пораньше! – Лида, ну что ты возишься? Всю дорогу хвасталась, какой ты классный взломщик!
– Не говори под руку, – буркнула Лида. Она уже минут пять сосредоточенно возилась около замочной скважины. – Это тебе не мамину шкатулку скрепкой открывать.
– С маминой шкатулкой я, в свое время, без всяких скрепок, справилась, – неожиданно вспомнила Наташа и хихикнула.
– Как именно? – подняла голову Лида.
– Шарахнула ее об пол со всей силы – крышка и отлетела.
– Радикально, – Лида снова занялась замком. – А сколько тебе лет было?
– Около пяти, точнее не помню.
– Выпороли?
– Нет, – Наташа погрустнела. – Родители нас с Ольгой никогда не били.
– Не может такого быть, – уверенно возразила Лида. – Потому что, если ребенка не… – она резко замолчала и через несколько секунд напряженной тишины, огорченно выдохнула: – Ах ты, черт, почти поймала ведь!
Наташа снова посмотрела на часы и закусила губу. Неужели придется возвращаться ни с чем?
– Ну ничего, сейчас я еще разок… вот так… зацепила… потянула… тихо, тихо, тихонечко… оп-па! – Лида выпрямилась и, самодовольно усмехнувшись, толкнула дверь. – Прошу!
Наташа первой скользнула в чернильную темноту и замерла, сделав один осторожный шаг.
– Ничего не вижу, – сообщила она громким шепотом.
– Сейчас я свет включу, – отозвалась за ее спиной Лида, только дверь закрою. Через несколько секунд щелкнула клавиша выключателя и Наташа вздохнула с облегчением.
– Совсем другое дело. А то, как в фильме ужасов… так и ждешь, что сейчас вампир какой-нибудь кинется.
– Ну, вампир там, или не вампир, – рассудительно заметила Лида, – а без дела нам здесь топтаться тоже нечего. Ты начинай проверять с правой стороны, а я пойду слева. Эх, как же я, балда, не догадалась инвентаризационную опись прихватить!
– Ничего, мы и без нее справимся, – Наташа ответила уже из середины ряда. – Здесь порядок, просто идеальный. Начальнику склада благодарность в приказе полагается, за образцовое ведение хозяйства.
– Это Ермолаеву? – фыркнула Неля. – Выговор он получит в приказе, уж Неля постарается. Она вчера опять на него директору жаловаться бегала.
– Бедный дядя Сережа, – искренне посочувствовала Наташа. – Он мне говорил, что главбух… – после небольшой паузы, она позвала изменившимся голосом. – Лида, а ну-ка подойди сюда. Кажется это то, что мы ищем. По крайней мере, если верить наклейке на коробке, это оротат калия.
– Дай посмотреть. Ха, Наташка, а ведь и правда нашли! Ну мы с тобой и молодцы! Вскрываем?
– Естественно. Надо же посмотреть, что там такое. Да не ломай ты ногти, я у дяди Сережи на столе ножницы видела, сейчас принесу.
Получив ножницы, Лида на мгновение застыла, положив руку на коробку:
– Знаешь, мне даже не по себе. Так у нас все гладко получается, никаких проблем. Если бы это было в детективе, то нас бы ждала засада из десятка громил, вооруженных пулеметами.
– Прекрати, – Наташа вздрогнула и нервно огляделась. – Вот без чего я сейчас вполне обойдусь, так это без громил. Тем более, с пулеметами.
– Да нет, я на них тоже не настаиваю. Просто странно… то ли в жизни преступники глупее, чем в детективах, то ли мы с тобой умнее?
– Лида, ну какая разница? Что ты философию развела не ко времени? Вскрывай коробку!
– Да это я без проблем, это я сейчас, – Лида заработала ножницами. – Тут всех дел на тридцать секунд. Открываем, смотрим… елки зеленые! Это еще что такое?
– А на коробке написано «оротат калия», – растерянно пробормотала Наташа, заглядывая ей через плечо.
– На заборе тоже было написано. А там вовсе дрова лежали, – Лида взяла из коробки прозрачный пластиковый пакет размером чуть меньше тетрадного листа, набитый словно подушечка, крупными белыми таблетками, прикинула его вес на ладони. – Не хило.
Наташа тоже достала один пакет, повертела разглядывая.
– На таблетках что-то нацарапано, – сообщила она. – Картинки, что ли?
– Ага, – Лида тоже присмотрелась. – Ну да, точно. Покемоны и Гарри Поттер. Так я и думала.
– Это что, для детей таблетки, специальные?
Лида издала невнятный звук, словно подавилась воздухом и уставилась на Наташу:
– Ты что, не знаешь, что в руках держишь?
– Откуда? Мы с Дашкой не болеем почти и дома, кроме аспирина, ничего нет. А это не аспирин.
– Точно, не аспирин, – Лида покачала головой. – И в общем-то, ты права. Таблетки, действительно, для детей. Точнее, для подростков. Это экстази.
– Экстази? Ты хочешь сказать, что это, – Наташа с ужасом посмотрела на пакет в своей руке и швырнула его обратно в коробку, – экстази! И его вот столько много?!
– Его здесь полная коробка, – Лида похлопала ладонью по толстому картону. – То есть, как минимум одна коробка. Черт, я, конечно читала, что в Европе он сильно подешевел, но даже если по три доллара таблетка… нет, не могу сосчитать. Сумасшедшие деньги. Теперь понятно, за что твою сестру убили.
– Да, теперь понятно, – эхом откликнулась Наташа.
– И остается у нас теперь, подружка, только один вопрос – вечный для российской интеллигенции. Что делать? Есть у тебя предложения? Эй, Натка, ты меня слышишь?
– А? – очнулась Наташа. – Ты что-то сказала?
– Я не сказала, я спросила. Что, говорю, дальше делать будем?
– Это же ты у нас сыщик. Что в таких случаях делают? Милицию надо вызывать.
Пожалуй, – согласилась Лида. – Доставай сотовый.
– Что?
– Телефон, говорю, доставай! Как только мы про наркотики расскажем, они сразу примчатся.
– А у меня нет, – виновато развела руками Наташа. – Мы с Дашкой как-то так обходимся.
Тьфу ты, глупость какая, – Лида бросила пакет с таблетками обратно в коробку. – А я свой как вчера поставила на подзарядку, так и забыла дома. Ладно, я в конце квартала будку видела, побегу туда. А ты пока здесь посмотри, может еще где эта гадость припрятана.
Она шагнула было к выходу, но тут же вернулась, снова взяла пакет с таблетками и деловито опустила в карман куртки.
– Я одну упаковочку захвачу с собой. Сразу показать им, чтобы не сомневались.
Читать бесплатно другие книги:
