Скрипач не нужен? Комарова Ирина

– Да, конечно. Хотя я имела в виду не квартиру, а себя. Честно говоря, рассчитывала на небольшую долю сочувствия, – она встала, и беспомощно развела руками, – знаешь, что-нибудь такое простенькое: обнять, поцеловать, сказать: «бедняжка, как же ты, наверное, перепугалась».

– Но я… – муж растерянно смотрел на нее и явно не знал, что сказать.

Она подождала продолжения, не дождавшись, пожала плечами:

– Ладно. Я помню, ты человек малоэмоциональный и к проявлениям сильных чувств не склонный. Проехали. Знаешь, это очень хорошо, что ты приехал. А то Кирилл боялся меня одну дома оставлять и поэтому хотел завтра к родителям увезти.

– А-а. Знаешь, а вообще неплохая идея.

– Какая? – не поняла Светлана.

– Съездить к родителям до конца недели. Понимаешь, я с вокзала на работу заглянул, а там приглашения пришли – выставка в Питере. Я хотел завтра и поехать. После обеда бы выехал, два дня там и через Москву обратно – мне там в наше представительство заглянуть надо, по делам. А в воскресенье вечером был бы уже дома. И ты, как раз, из Хвалынска вернулась бы – очень было бы удобно…

Светлана замерла. Ничего не скажешь, вовремя обрадовалась приезду любимого и любящего мужа. А его, значит, волнует только место действия, да возможность съездить на интересную выставку… А как же она, Светлана? Ладно, смерть Витьки могла и не произвести на него сильного впечатления – незнакомый, совершенно чужой человек, которого Денис никогда не видел. Но ведь она, его собственная жена, тоже была там и значит подвергалась реальной опасности! Мало ли – рикошет, шальная пуля… да просто могли убрать, как нежелательного свидетеля, это ему в голову не приходит? И все, что было потом, погром этот кошмарный? А если бы она вернулась из милиции, когда бандиты были еще здесь? Совершенно новый вариант старого анекдота: возвращается муж из командировки, а дом разорен и холодный труп жены… впрочем, что за ерунда, она ведь была не одна! Кирюшка с Олегом были рядом, все время, охраняя ее и помогая… А как Кирюшка требовал, чтобы она ехала с ними в Хвалынск! И Олег его поддержал. Она, дура набитая, еще спорила с ними, хотела остаться! Какое, оказывается, счастье, что у нее есть брат. И Олег. Олег? Светлана вспомнила, как он утешал ее той ночью, как мягко касались волос его руки, как бормотал что-то невнятное и успокоительное и, не сдержавшись, всхлипнула. Ну почему родной муж не может, не умеет относиться к ней так, как этот, абсолютно посторонний человек?

А чего, собственно, она ожидала? Что Денис сейчас взмахнет волшебной палочкой, скажет «крэкс, фекс, пэкс!» и все ее проблемы мигом решатся? Ага, как же, размечталась! И вообще, разве есть у нее проблемы с его, Дениса, точки зрения? Без всякого труда Светлана представила себе ход его мыслей:

«Бандитов пускай милиция ищет, тем более, что ничего существенного они, очевидно, не взяли. Витьку Акимова убили? Ну, тут уж и вовсе никто ничего сделать не может. А в Питере выставка, нужно бы посмотреть, что там партнеры и конкуренты напридумывали… Тем более в Москву тоже надо, а тут можно по дороге, между делом заглянуть… Нет, Кирюшка правильно предлагает, самое время ей съездить к родителям – отдохнет, развеется, а я пока в Питер смотаюсь…»

Неловкая пауза затягивалась. Денис кашлянул, сказал, нахмурив брови:

– Нет, если ты не хочешь ехать, я не заставляю. Просто при теперешнем раскладе, это было бы самое разумное решение. Но если ты категорически… я, в конце концов, могу и остаться дома. Хотя, конечно, жалко, эту выставку раз в году проводят.

Светлана подняла голову, посмотрела ему в лицо, попыталась улыбнуться.

– Да нет, зачем же? Раз так, то мне действительно, лучше будет с ребятами… Ладно, с этим решили и кончено. Ты есть хочешь, наверное?

– Умираю от голода, – Денис сразу повеселел. – Только капусты не хочу. Картошки поджаришь?

– Конечно, – она встала, – салатик настрогать?

– Обязательно!

Светлана кивнула и пошла на кухню. В дверях она обернулась и предупредила:

– Через двадцать минут все будет готово.

– Прекрасно. А я пока душ приму.

Кирилл отломил кусочек хлеба, начал возить им по опустевшей тарелке, собирая остатки соуса. Лицо у него было мрачным.

– … это был такой ужас, Витька в крови… и вот, пока мы были в милиции, кто-то вломился в квартиру, перевернул все вверх дном… нет, в милицию нас вызвали, как свидетелей убийства… конечно, это все дикая, кошмарная случайность, не говори ерунды! Ну да, а пока мы там давали показания, кто-то…

Взволнованный голос Светланы был прекрасно слышен на кухне. Вопросы и комментарии (очевидно не слишком лестные) Дениса доносились, как невнятное ворчание. Олег снова, в который уже раз за этот день, обозлился. Какого черта она говорит так, словно в чем-то виновата? Судя по тому, как морщился Кирилл, ему тоже не нравился тон сестры.

– … вроде все на месте… говорит, какие-то бумаги…

Теперь и ее голос стал тише и невнятнее, очевидно они ушли из гостиной в кабинет или в спальню. Кирилл кашлянул, встал из-за стола, поднял чайник, поболтал им и сообщил жизнерадостно:

– Воды надо долить. Ты кофе будешь, или чай, по вечернему делу?

– Наверное, лучше чай, – в тон ему, ответил Олег. Вполне безмятежно, даже весело; так, словно то, что происходит сейчас там за стенкой, его совершенно не интересовало. Ну может быть, немного слишком громко ответил.

Кирилл поднес чайник к раковине, снял крышку, с шумом пустил струю воды. Замурлыкал песенку, включил газ, поставил чайник на огонь. Продолжая напевать, снял с сушилки чашки, распахнул дверцы шкафчика:

– И когда это Светка успела опять все полки забить? – он покачал головой и достал вазочку с конфетами. С сомнением посмотрел на заварочный чайник, спросил, – пакетиковый будем или заварить?

– А Светлане как больше нравится? – сказал и сразу прикусил язык.

Но Кирилл только пожал плечами:

– Ей все равно, – распахнул дверцы шкафчика, – значит будем пакетиковый. Ей-богу, неохота с заваркой возиться. – Он достал из коробки два пакетика, опустил их в чашки. Поставил сахарницу, бросил на стол ложечки. – Сейчас, чайник закипит…

Потоптался около плиты, потом махнул рукой и сел.

– Послушай, я хотел спросить… – негромко начал Олег, но тут вошла Светлана. Еще больше побледневшая и осунувшаяся, с нервными красными пятнами на щеках, но спокойная, даже оживленная.

– О, молодцы! Самое время чайку тяпнуть, для успокоения нервной системы. Кирюша, мне тоже налей, пожалуйста. Сейчас я пару картофелин Денису на сковородку брошу и к вам присоединюсь.

– Один момент, мадам, сию секунду все будет исполнено мадам, – Кирилл дурашливо засуетился.

Светлана коротко рассмеялась, отодвинула его от раковины, занялась картошкой. Олег не сводил с нее глаз.

«Как у нее все ловко получается! Вроде бы и не торопится, движения такие плавные, мягкие, а все словно само собой делается. Кирилл только успел чай разлить по чашкам, а у нее уже картошка жарится!»

Еще пару минут Светлана потратила, чтобы нарезать и заправить салат, потом помешала картошку, накрыла сковороду крышкой и присела к столу. Посмотрела на вазочку с конфетами и покачала головой. – Братик, твоя рассеянность, конечно, признак гениальности, но как ты мог забыть про торт?

– Ой! – Кирилл вскочил. – А где он?

– Там, где его оставил один мой, не в меру забывчивый родственник – на подоконнике.

Не в меру забывчивый родственник выскочил из кухни и через семь секунд плюхнул коробку посреди стола.

– Мировой рекорд, – улыбнулась Светлана, снимая крышку. – Ну что, мальчики, можете сделать радостные лица – все вопросы решились сами собой. Денис приехал, можно сказать, переночевать. Он завтра едет в Питер, там выставка какая-то, очень интересная… И поэтому, он тоже считает, что мне лучше поехать с вами.

– Слава богу! – Кирилл поцеловал ее в щеку. – Наконец-то в разум пришла!

– Просто я, раз уж приходится выбирать, между поездкой к родителям и генеральной уборкой с капитальной стиркой, выбираю родителей. В конце концов, имею я право отдохнуть три дня?

– Умница! А тем временем, может этих подонков поймают и тогда вообще можно будет считать, что все хорошо закончилось!

– О чем ты, братец? – снова коротко и нервно засмеялась Светлана. – Ты слышал, хоть раз, чтобы квартирных воров нашли? Тем более таких, которые ничего не взяли?

Они еще сидели за чаем, когда на кухню вошел Денис, с мокрыми поле душа волосами. Светлана торопливо вскочила, засуетилась вокруг него – накладывала картошку, придвигала поближе мисочку с салатом, подсовывала хлеб… На маленькой кухне и для троих-то было не слишком много места, а с приходом четвертого стало совсем тесно, но она умудрялась двигаться с такой ловкостью и грацией, словно в ее распоряжении было сколько угодно свободного пространства. При этом Денис воспринимал все ее хлопоты так спокойно, что было ясно: преувеличенная заботливость жены, для него привычна и естественна.

Олег поймал себя на мысли, что наблюдай он за любой другой парой, подобная сценка вызвала бы у него только веселое, может быть, немного с примесью зависти, умиление. Сейчас же… он поторопился опустить глаза.

Вечер прошел тихо, без приключений. После ужина, Кирилл увел Олега в кабинет и велел доставать скрипку.

– А удобно? – неуверенно спросил Олег, оглядываясь на закрытую дверь, за которой хозяин уже включил телевизор.

– Удобно, удобно, – отмахнулся Кирилл, отодвигая от стола мягкий кожаный стул с металлическими ножками и устраиваясь на нем, – здесь народ привычный, так что, не увиливай. Хватит бездельничать.

– Кто бы спорил, – хмыкнул Олег, открывая футляр.

Они начали работать. Светлана осторожно заглянула, на цыпочках скользнула в комнату и выключила компьютер. Посмотрела с сомнением на разбросанные книги, но решив, что свободного места на полу достаточно, вернулась к дверям и так же бесшумно исчезла. Занятые делом мужчины, ее даже не заметили.

– Жестче! – требовал Кирилл. – Куда локоть тянешь? Еще жестче!

Олег снова и снова повторял музыкальную фразу, но только минут через двадцать, Кирилл воскликнул:

– Вот! Вот теперь то, что нужно! Ты почувствовал?

– Сейчас, еще раз попробую, – не совсем уверенно ответил Олег, поднимая смычок.

– Сколько можно пробовать? Давно пора играть, – проворчал Кирилл.

Когда оба вымотались окончательно, оказалось, что уже десятый час вечера. Светлана снова заглянула – убедиться, что занятие закончено:

– Я бы предложила скомандовать «отбой». Лучше завтра встанем пораньше и поедем.

– А что, Хвалынск очень далеко? – немного встревожился Олег.

– Да нет, всего часа четыре езды, а если не торопясь, с остановками, то пять, – успокоил его Кирилл. – В девять двинемся, к обеду будем уже там. А должен тебе сказать, что обед моей мамтушки стоит четырех часов тряски в машине.

– Стоит, стоит, – энергично закивала головой Светлана.

Впрочем, выехать в девять все равно не получилось. Видно взяла свое накопившаяся усталость и встали они поздно. Денис на работу тоже не торопился, бродил, позевывая, по квартире – сказал, что проводит их, а потом уж двинется в контору. Только позвонил секретарше, распорядился, чтобы та позаботилась о билете.

– Хорошо быть начальником, – заметила в ответ на это Светлана, а мне еще надо у Ленечки отпроситься…

Одним словом, пока сели завтракать, было почти половина десятого. А когда уже совсем собрались, даже сумки вытащили в коридор, и, по требованию суеверного Олега, «присели на дорожку», совершенно не ко времени раздался звонок в дверь – уверенный, настойчивый. Светлана удивленно подняла брови и отправилась открывать.

– Так звонят только мужья, вернувшиеся из командировки раньше времени, – прокомментировал Кирилл, глядя на Дениса, – но ты уже дома… кто же тогда?

– Алексей Николаевич? – донеслось из коридора. – Конечно, проходите, пожалуйста.

– А оказывается, это наша доблестная милиция, – Олегу самому не понравился тон, которым он это сказал. Но ничего с собой поделать он не мог – слишком тяжелая выдалась ночка… да и утро не лучше! Знать, что у женщины, в которую ты влюблен, есть муж – само по себе неприятно, но когда этот самый муж еще и постоянно маячит перед глазами!..

Тяжелым шагом и неподвижностью лица очень напоминая статую Командора, Драгомилов прошел в комнату. Кивнул Кириллу с Олегом, остановился против вольготно расположившегося на диване Дениса, спросил резко:

– А это кто?

Каким-то образом, ему удалось, даже не покосившись в сторону оказавшейся сбоку и чуть сзади Светланы, адресовать вопрос к ней. Причем интонация была самая гадкая и подразумевала: «Двух мужиков мало было? Третий понадобился?»

Кирилл с Олегом синхронно вскочили со своих стульев, но Светлана ответила совершенно спокойно:

– Мой муж, Денис Сергеевич Миронов. Денис, это Алексей Николаевич Драгомилов – следователь, который ведет дело об убийстве Витьки. Ну и нашими проблемами, – она неопределенно взмахнула рукой, – занимается. Садитесь, Алексей Николаевич, пожалуйста, вот кресло.

– Угу, – Драгомилов сел в предложенное кресло и, наконец, посмотрел на Светлану. Да что там, посмотрел – просто уставился, тяжелым мрачным взглядом. Несколько секунд она стояла, ожидая продолжения разговора. Потом брови ее дрогнули, не привыкла она, чтобы официальные лица обращались с ней, как с провинившейся школьницей. Легко развернулась на месте, подошла к дивану и опустилась на него. Дотянулась до Кирилла, дернула его за рукав:

– Чего стоите, мальчики? Садитесь.

Откинулась на спинку, скрестила ножки и поинтересовалась равнодушно-любезным тоном благовоспитанной хозяйки:

– Вы хотели что-то сказать, Алексей Николаевич?

– Хотел, – согласился он. – Хотел поставить вас в известность, что засада в агентстве, результатов не дала. Никто не явился. И еще хотел, чтобы вы поняли, что сохраняя лояльность по отношению к бывшему школьному приятелю, вы вступаете в конфликт с законом.

– Я… я вас не понимаю, – то, что равнодушия в голосе Светланы заметно поубавилось, заметили все, не только Драгомилов. Он же пояснил холодно:

– Хотя вы и отрицаете это, но я допускаю… считаю возможным и даже необходимым допустить, что Акимов, во время ваших встреч, упоминал о документах, которые хотел бы оставить вам на хранение.

– Ничего подобного не было! – резко сказала она. – Ни о каких документах Витя даже не упоминал.

– Очень убедительное заявление, – старший следователь, не шевелясь, смотрел на Светлану. – Вот только одно меня смущает, почему же я вам не верю?

– Послушайте! – Олег снова вскочил, словно подброшенный пружиной. – Если вы пришли, чтобы оскорблять Светлану Дмитриевну…

– Дел у меня других нет, – отмахнулся от него Драгомилов, – кроме как Светлану Дмитриевну оскорблять. Мне нужно найти бумаги, которые Акимов спрятал. И вообще, что вы-то дергаетесь, господин Тернов? Здесь, ее супруг находится и брат, защитников и без вас хватит.

– Сядь, Олег, – негромко приказал Кирилл.

Олег медленно опустился на стул. Чувствовал он себя – глупее некуда. Словно персонаж какой-то мелодраматической пьески для старшеклассниц. А как же: благородный рыцарь встает на защиту прекрасной дамы! Вот ведь бредятина! И главное, только Кирюшка пожалел его: опустил голову, разглядывает свои пальцы. А Светлана и Денис смотрят на него, на Олега. Правильно народная мудрость говорит – муж и жена, одна сатана!

– Алексей Николаевич, может объясните, все-таки, какие документы вы имеете ввиду? – Светлана оторвала наконец взгляд от вспыхнувшего Олега.

– А вы, значит, понятия не имеете! И про то, что ваш Акимов – активный член банды, занимавшейся грабежом музеев тоже!

– Ерунда! – перебил его Кирилл, резко подняв голову.

– Не может быть! – одновременно с братом, ахнула Светлана.

– Причем не рядовой член, – Драгомилов не обратил на их возгласы никакого внимания. – Судя по показаниям тех, кого мы успели взять, он, если и не был одним из руководителей то, по крайней мере, имел доступ к сведениям, где конкретно, находятся тайники с награбленным. И музейных ценностей в этих тайниках должно быть на многие сотни долларов…

– А те, кого вы уже арестовали, им местоположение тайников было известно? – Дениса, который с Акимовым знаком не был, явно больше заинтересовался технической стороной дела.

– Было, – Алексей Николаевич взглянул на него с неприязнью. Учитывая, что видел он Дениса впервые в жизни, оправдать это чувство можно было только общим взвинченным состоянием Драгомилова. – И они нам эту информацию сообщили.

– И что? – Поскольку неудачное выступление Олега после таких новостей отошло на второй план, он тоже решился задать вопрос. Посмотрел на скорбно поджатые губы старшего следователя и догадался сам, – пусто?

– Акимов успел перевезти ценности в другое место, известное только ему одному.

– То есть что же, своих обворовал? – с внезапным интересом спросил Кирилл.

– Вот именно. И есть подозрения, что хотя он действовал один, сообщник у него, все-таки, был. И именно для него, Акимов должен был оставить сведения о новом тайнике.

– Послушайте, Алексей Николаевич, – снова вступила в разговор Светлана, – вам не кажется, что ситуация, в некотором роде, тупиковая? Я утверждаю, что мне ничего не известно ни о каких документах, бумагах, записках и прочих сообщениях, которые мог бы оставить Акимов, но не могу этого доказать – как можно доказать, что ты чего-то не знаешь? А вы, похоже, уверены, что я пытаюсь вас обмануть и тоже не имеете никаких доказательств. Честно говоря, не представляю, как наши взаимоотношения могут развиваться дальше.

Олег посмотрел на нее с изумлением. «ничего не известно ни о каких сообщениях, которые мог оставить Акимов»? Светлана врала, но врала так уверенно, словно за последнюю минуту произошло нечто, укрепившее ее в решимости не говорить ничего о фотографиях. Он осторожно покосился на Кирилла – его вид не оставлял сомнений, он полностью одобрял слова сестры. Твердость Светланы явно произвела впечатление на Драгомилова: лицо его немного смягчилось, а следующие слова, при большом желании, можно было принять за слабую попытку извиниться.

– Ну что вы, Светлана Дмитриевна, я вовсе не имел в виду, что не доверяю вам. Просто Акимов, поверьте мне, очень хитер и вполне мог обмануть всех, и вас в том числе. Боюсь, что он почувствовал, когда мы на него вышли, или просто заметил слежку, и решил, таким образом, обезопасить свои записки. Сунул небольшой пакетик вам в карман или в сумочку, женщины ведь редко в своих сумочках порядок наводят… Скорее всего, рассчитывал потом аккуратно забрать, возможно, представив это, как не слишком удачную шутку. Разве не могло такого случиться?

Светлана молча встала с дивана, принесла из спальни бежевую сумочку, вывернула ее над столом, уже пустую протянула Драгомилову:

– Смотрите сами. На сарафане, в котором я в тот день была, карманов не было.

Алексей Николаевич самым тщательным образом прощупал дно и стенки сумочки, разворошил кучку на столе: маленькое круглое зеркальце, два футляра помады, две записные книжки (он заглянул в обе – одна с адресами и телефонами, вторая для заметок), расческа, пакетик бумажных салфеток, кошелек, ключи, аккуратно сложенный прямоугольник пестрого пластикового пакета с ручками, паспорт, вставленные в общую обложку права и документы на машину, три шариковых ручки (в одной из которых кончилась паста) и открытый пакетик леденцов «Бон Пари». Почти ничего лишнего, а если бы не пустая ручка, то и вовсе можно было сказать, что в сумочке только самые необходимые предметы.

– Раз уж вы так любезны, Светлана Дмитриевна, может и сарафанчик покажете?

Она сверкнула глазами, четко, через левое плечо повернулась и промаршировала в спальню. Вернулась, держа на вытянутых руках, легкий сарафанчик на тонких лямочках, с отрезной талией и расклешенной юбкой. Ни одного кармашка, даже самого крохотного, на нем, действительно, не было.

– И уверяю вас, если бы Витя попробовал спрятать что-нибудь мне за пазуху, то при всей его ловкости, я это непременно заметила бы, – язвительно заметила она.

Драгомилов рассеянно улыбнулся, давая понять, что оценил шутку, но сарафанчик, все-таки, осмотрел не менее тщательно, чем сумочку. Потом вздохнул и уставился на Кирилла.

– Я без пиджака приехал, – любезно сказал тот, – потому что жарко. А на рубашке кармашек есть, могу показать. И на брюках тоже.

– Вы совершенно напрасно развеселились, молодой человек, – строго заметил следователь. – Должны бы понимать, что вы – последние, кого видел умирающий Акимов, да еще старые школьные друзья. Это автоматически делает вас… – он неожиданно замялся.

– Подозреваемыми? – подсказал Олег.

Драгомилов взглянул на него с некоторым удивлением – во время своей речи он обращался к Кириллу со Светланой, про третьего свидетеля убийства Акимова он, похоже, просто забыл.

– Нет, конечно, подозреваемые – это слишком. Скорее вы являетесь информированными лицами, которые не склонны сотрудничать со следствием в полном объеме.

– Ну знаете! – возмутилась Светлана. – Да я больше суток только тем и занимаюсь, что непрерывно сотрудничаю со следствием! Посмотрите, во что квартира превратилась, – не совсем логично продолжила она. – Вы лучше скажите, сможете тех уродов поймать, которые у меня разгром устроили?

– А это и от вас зависит, – с неожиданным злорадством ответил он. – Дайте нам хоть ниточку, вспомните все разговоры с Акимовым. Не мог же он так и не сказать ничего важного. Тем более, что первая встреча, ладно, была случайной, но на работу-то он к вам зачем пришел? Неужели просто поболтать? Не то у него было положение, Светлана Дмитриевна, не до болтовни ему было. Подумайте еще, повспоминайте.

– Хорошо, – обреченно сказала Светлана. – Подумаю. Тем более время будет… да, а с вашей стороны, нет возражений, если мы съездим на два-три дня в Хвалынск?

– Это зачем вдруг в Хвалынск? – подозрительно спросил Драгомилов.

– Поверьте, не затем, чтобы достать из дупла старого дуба ворованные музейные сокровища. Кирилл там живет и ему надо возвращаться домой, Олега он везет, чтобы тот отыграл концерт в Хвалынской музыкальной школе, а я хочу просто отдохнуть и повидать родителей.

Драгомилов подумал с минуту, сосредоточенно хмурясь и потирая правый висок, потом кивнул:

– Ну, родителей повидать, это святое дело. Только очень вас прошу, всех, если что вспомните или найдете, звоните сразу! – он, обойдя вниманием Дениса, пристально посмотрел на каждого из «информированных свидетелей», а у Светланы спросил, – телефончик мой не потеряли?

– У сердца ношу, – мрачно ответила она.

– Вот и ладно, – у Драгомилова, очевидно, пропало настроение ссорится. – Дня через два-три, говорите, вернетесь? Тогда, в любом случае, позвоните мне сразу, хорошо?

Он очень любезно распрощался, мужчинам пожал руки, Светлану, правда, обошел. В общем, расстались почти друзьями.

Когда дверь за следователем захлопнулась, Кирилл сразу раскомандовался:

– Все, сматываемся! Хватит здесь сидеть! А то еще кто-нибудь, не дай бог, явится! Светка, ты готова? Давай сюда свою кошелку! Олег, хватай скрипку и сваливаем! Надоел этот идиотизм, хочу домой! Денис, не провожай, вещей немного, мы сами вынесем! Все, счастливо! Светка, Олег, шнеллер, шнеллер!

В лифте, Олег спросил о том, что его мучило последние полчаса:

– Ребята, а что такое случилось, что вы так резко начали врать? Да еще так уверенно и слаженно, как будто этот мент сказал вам что-то такое, чего я не услышал?

Брат с сестрой переглянулись, Светлана пожала плечами и отвернулась в сторону, а Кирилл медленно, подбирая слова, заговорил:

– Видишь ли, Олег… Я, конечно, Витьку десять лет не видел и знаю, что люди со временем могут меняться, но… понимаешь, все равно, если речь идет об одном и том же человеке, то есть вещи, которые не меняются, сколько бы времени не прошло. Грубо говоря, двухметровый верзила даже через тридцать лет не станет полутораметровым карликом, согласен?

Вопрос был риторический, но Олег, на всякий случай кивнул.

– Так же и Витькой, – продолжал Кирилл. – Все школьные годы, он только что не ночевал у нас дома. Я, конечно, был тогда для него пацаном – два года в этом возрасте, разница существенная, но могу тебя заверить, что Витьку знаю хорошо. А Светка, сам понимаешь, еще лучше. Так вот, я с полной ответственностью… – он снова взглянул на сестру и уточнил: – Мы оба, с полной ответственностью, заявляем: то, что сейчас сказал нам этот следователь – полная ерунда и быть такого не может! Ты нам веришь?

– Верю, – кротко сказал Олег. – Только я не понял, что он сказал-то?

– Что Витька обворовал своих, – с отвращением сказала Светлана. В этот момент, лифт остановился и дверцы открылись. Она вышла первой, остановилась на площадке, продолжая говорить. – Он, конечно, трепло был кошмарное и наврать с три короба, это ему как…

– Как два пальца об асфальт, – услужливо подсказал ей брат.

– Ты где таких выражений набрался, педагог! В общем, нравилось ему голову людям морочить. Но никогда в этом не было ничего злого. Нет, раздражал он иногда своими шутками дурацкими страшно, иногда даже по шее получал, но в результате… – она беспомощно развела руками, – странно даже, как это оказалось трудно объяснить. В общем, все смехом кончалось.

– Да ладно, что трудного-то, – сказал Олег. – Веселый парень, душа компании. Из тех, которых с удовольствием слушают, но всерьез не принимают.

– Точно! – обрадовалась Светлана. – Но при этом, при всей своей внешней безалаберности и разболтанности, Витька жил по четким правилам. Знаешь, что-то вроде десяти заповедей – не много, но выполнял он их свято. Никогда не бить девчонок. Уж как мы с Тамаркой, бывало, его изводили – ни разу пальцем не тронул, даже в детстве! Никогда не врал. Да не смотри на меня так, я же не о байках его говорю. А в серьезных делах – считал, что врать унизительно. Если правду говорить было нельзя – молчал, как партизан на допросе. Никогда не закладывал своих. Вообще, если уж он выбирал людей, считал их своими, то они могли на него рассчитывать во всем. Это не просто разговоры, все не один раз жизнью проверено – в школе, сам понимаешь, много чего случается.

– А следователь сказал, что Акимов обворовал своих, – понимающе кивнул Олег.

– Вот именно! И в это, ни я, ни Кирилл, никогда не поверим! Даже то, что Витька связался с бандитами, уже странно – никогда его к уголовщине не тянуло. Но допустим, с огромной натяжкой, что его жизнь, действительно, сложилась так и он попал в банду. Все равно, повторяю, он никогда не стал бы обманывать и подставлять своих. Ты доверяешь нашему мнению?

– Ребята, я не сомневаюсь в том, что вы знаете характер этого парня, – осторожно сказал Олег. – Но с другой стороны: все, что произошло, очень логично укладывается в версию следователя. Акимов – член банды, грабившей музеи. Каким-то образом, он сумел завладеть существенной частью добычи и скрылся. Подельники выследили его и убили. Поторопились немного, не сообразили, что сначала надо было выяснить, где спрятаны ценности. Но они знают, что Акимов должен был оставить письменные указания, в которых говорилось, где находится тайник. Теперь они ищут эти указания, поэтому и забрались к тебе, Света в квартиру. Все рассуждения идут безупречно гладко. А если ваш Акимов порядочный человек, то вообще непонятно, как он оказался впутанным в эту историю. И вообще, одни вопросы без ответов. Почему он так и не сказал тебе, Светлана, кем он работает? Зачем оставил фотографии? Почему особо просил в письме никому, абсолютно никому о них не говорить? Даже милиции? Почему его убили, наконец? Есть у тебя хоть один ответ?

– Есть, – спокойно сказала Светлана. – Есть один ответ на все твои вопросы: не знаю. Но я уверена, что все это – одно чудовищное недоразумение и собираюсь выполнить Витькину просьбу. Я никому не покажу фотографии и никому не скажу о них. То же относится и к письму. Кирилл?

– Все то же самое, слово в слово. Я тоже не понимаю, во что Витька умудрился вляпаться, но я… – он помолчал и добавил: – Я же в «скорой» с ним ехал, за руку его держал… Я ему верю.

– Ну-ну, – Олег вздохнул, поправил скрипичный футляр, висящий на плече. – Ладно, поскольку я своего мнения не имею, то присоединяюсь к большинству. И, поскольку, вы оба остаетесь под подозрением у милиции, да и у бандитов, скорее всего, пусть фотографии, вместе с письмом, остаются пока у меня.

– Спасибо, Олег, – тихо сказала Светлана.

Он не очень понял, за что была благодарность: за согласие хранить у себя оказавшиеся опасными фотографии и письмо? Или за то, что не стал оспаривать ее веры в старинного дружка? А зачем спорить, что у него самого, друзей нет? Таких, которым в любой ситуации доверяешь, какой бы дикой она ни была. Немного их, конечно, но настоящих друзей много не бывает…

А Кирилл, без затей, просто обрадовался:

– Наилучшее решение вопроса! И ребята, хватит языками чесать, поговорить и в дороге можно. Хватайте ваши сумки и пошли грузиться! Иначе мы и сегодня до Хвалынска не доберемся.

К обеду они, разумеется, не успели, да и не особенно стремились, честно говоря. Сначала загрузили вещи Олега в машину Кирилла – Светлана, после некоторого раздумья, решила ехать на своих «жигулях». Она, в принципе, соглашалась с братом, что оставить их в гараже и поехать всем в одной машине, было бы гораздо логичнее, но предпочла сохранить, как она выразилась, «возможность свободы передвижения».

– Мало ли что. Вдруг надо будет срочно вернуться? Денис из Питера раньше времени приедет, например. Я тогда прыгну в машину и через четыре часа дома, – объяснила она. – Никаких проблем никому не создам.

– Можно подумать Денис без тебя полдня не обойдется, – проворчал Кирилл отвернувшись так, чтобы сестра его не услышала. Собственно, для Олега это высказывание тоже не предназначалось, просто он, укладывая футляр со скрипкой на заднем сиденье, оказался в этот момент слишком близко.

Одним словом, в путь двинулись уже в начале первого. Причем, пока ехали по городу, Светлана несколько раз останавливалась и забегала в разные магазины. Возвращалась каждый раз, довольная, с огромным, набитым до отказа пакетом, а то и двумя. Кирилл сердился и обзывал ее мешочницей, а она только весело отмахивалась:

– Не могу же я с пустыми руками к родителям ехать, надо же гостинчиков захватить!

– Гостинчики? Да ты загляни в свою кошелку! Вот, смотри: сыр, колбаса, карамельки, селедка, майонез! Это гостинчики? Ну скажи, ради бога, зачем ты колбасу купила? И карамельки?

– Не трогай колбасу это святое. Как это я через порог, по-твоему, переступлю без палки копченой колбасы? Папа меня не поймет. А карамельки для бабушки, она их любит.

– Ну да, – продолжал возмущаться Кирилл, помогая ей запихнуть пакет на заднее сиденье, – а селедка для мамы…

– Ей будет приятно, – улыбаясь, вставила Светлана.

– … а майонез и зеленый горошек для салата! Ты что, думаешь мы в голодном краю живем, или у нас магазинов нет?

– Это же специально идти надо будет, покупать, а так мы все сами привезем, гораздо удобнее, – подмигивала ему Светлана, садясь за руль. Надо ли говорить, что не доехав до конца квартала, она уже тормозила у очередного магазина.

Кирилл начал было, довольно бессвязно, извиняться перед Олегом за эти постоянные остановки, но тот только отмахнулся:

– Расслабься. Раз ей так хочется… на нее столько всего навалилось за последние два дня, что капелька удовольствия не повредит. И вообще, психологи говорят, что женщинам походы по магазинам помогают восстановить душевное равновесие. Мы ведь никуда не торопимся?

– Да в общем-то, нет. К конкретному времени нас не ждут, а если вдруг проголодаемся по дороге… – Кирилл замолчал, глядя, на сестру, появившуюся на крыльце магазина с большим желтым пакетом, который она прижимала к себе обеими руками. Подбородком, Светлана придерживала гроздь бананов, лежащую сверху.

– Вот уж что-что, а голодная смерть нам не грозит, – усмехнулся Олег и открыл свою дверцу. – Сиди спокойно, я сам ей помогу.

А его действительно, совершенно не раздражала эта лихорадочная торгово-закупочная деятельность. Погрузив вещи в машину, Светлана сразу повеселела, словно одним махом выбросила из головы все неприятные мысли: как будто не было ни произошедших преступлений, ни связанных с ними проблем. И теперь она выглядела такой спокойной, такой довольной жизнью, такой милой… Олег готов был ездить за ней по магазинам до конца отпуска.

Впрочем, этого не потребовалось. То ли у нее деньги кончились, то ли свободное место в машине, то ли Светлана, наконец, удовлетворилась количеством «гостинчиков», но ее «жигуленок» поехал дальше без остановок.

Выбравшись за город, на трассу, держали скорость около ста, но ближе к Хвалынску начал останавливаться уже Кирилл: для того, чтобы продемонстрировать московскому гостю настоящие сосновые леса. Олег, конечно, уже слышал от него об их существовании, но представлял себе какие-нибудь чахлые посадки, что-то вроде лесополосы вдоль дороги. Действительность привела его в восторг. Выстроившиеся ровными рядами высоченные сосны, нижние ветви которых начинались высоко над головой, пружинящий ковер из бурых прошлогодних иголок под ногами, густой хвойный запах, все это было великолепно! А приятнее всего, было смотреть на Светлану, азартно рыскающую среди толстых стволов в поисках грибов, и громко возмущающуюся по поводу их отсутствия. Хотя, об этом он благоразумно умолчал.

Но уж очень хотелось сказать ей что-нибудь приятное. И, подумав немного, Олег нашел безопасный вариант:

– Света, а где ты выучилась машину так хорошо водить? И уверенно, и аккуратно.

– Папа учил, – просияла она и Олег обрадовался, что угадал с комплиментом. А Светлана пояснила: – То есть, права, как положено, в автошколе получала, но на самом-то деле меня папа дрессировал.

– И починить, если что, сможешь? – с полной уверенностью в положительном ответе, спросил он. Разве есть на свете такое дело, с которым эта дивная женщина не справится?

Светлана прыснула, потом поджала губы:

– Я могу поднять капот и посмотреть, что под ним. И проверить уровень масла.

– Это точно, – весело подтвердил Кирилл. – У нее однажды задняя полуось сломалась. Машина встала, естественно. Так Светка вылезла, открыла капот и таращилась туда с умным видом. Вот скажи, зачем?

– А если проверить уровень масла, единственная операция, которая мне доступна? – с достоинством ответила она. – Я проверила. Масла было достаточно.

– Скажи лучше, что таким способом ты давала понять проезжавшим мимо мужикам, что тебе нужна помощь!

– Поверь, братец, в этом не было никакой необходимости: то, что у меня проблемы им и так было ясно – мой «жигуль» растопырился чуть ли не поперек полосы. И оказать мне хотя бы минимальную услугу было в их же интересах.

– Оказали? – спросил Олег.

– А как же! Отпихали мою железяку к обочине, а один дяденька дал свой сотовый, чтобы я позвонила домой. А дальше уже всеми проблемами занимался папа.

– И так всегда, – с интонациями провинциального трагика провозгласил Кирилл. – Светка на машине только катается, а проблемами занимается папа!

– Можно подумать у тебя не так, – скорчила ему забавную рожицу Светлана. – Из тебя механик еще хуже.

– Увы! И что самое печальное, если я, вроде тебя, открою капот и буду смотреть, никто и не подумает остановиться, – жизнерадостно ответил ей брат. И с любопытством спросил у Олега, – а у тебя какая машина? Иномарка?

– Не-а. Никакой нет. Я же не буду на ней на гастроли ездить.

– А дома? В Москве? – удивилась Светлана.

– Сколько я там бываю? Трех месяцев в году не наберется.

– И все равно… что же ты, в метро ездишь?

– А почему нет? – засмеялся он. – Я же не Филипп Киркоров, за мной поклонницы толпами не бегают. И потом, кроме метро в Москве транспорта достаточно, да и частника поймать не проблема. Нет, мне без машины удобнее. Светлана, а что это там, под листьями!

– Гриб! – восторженно взвизгнула она.

Это был старый червивый груздь. Светлана осмотрела его, потом обиженно раскрошила, разбросала по сторонам и отряхнула руки:

– Это потому, что дождей давно не было. Какой смысл грибы искать, если почти месяц такая жара стоит?

В Хвалынск приехали около шести часов. Разумеется, немедленно поднялась восторженная суматоха. Причем восторг был, в основном, по поводу приезда Светланы – видно она не часто баловала родителей своими визитами. Впрочем, Олегу очень понравилось, как Резниковы-старшие отнеслись к нему – доброжелательно, но без излишней навязчивости. Пока Светлана висела на шее у матери, повизгивая, как девчонка, к нему подошел немолодой крепкий мужчина, очень похожий на Кирилла и протянул руку:

– Олег Андреевич? А я Дмитрий Михалыч…

– Глава нашего благородного семейства, – вставил Кирилл, который отвлекся на секунду от сложного дела, которым был занят – извлечения чемоданов, сумок и пакетов из багажника своей машины и из салона «жигулей» сестры, – можно сказать, генерал.

– Я глава де-юре, – подмигнул его отец, – а де-факто, самый главный начальник у нас бабушка!

Он указал на сухонькую старушку в белом ситцевом платочке, с достоинством спускающуюся с крыльца летней кухни. Фартук и руки у нее были в муке.

– Светлана! – судя по ее командирскому тону, Дмитрий Михалыч не шутил. Сам он, вполне мог быть и генералом, как его представил Кирилл, но тогда бабушка была фельдмаршалом. – А ну-ка поди сюда! Вот я для тебя крапиву вырастила за баней, вот я тебя поучу родителей уважать!

Перспектива пройти курс обучения при помощи крапивы, Светлану нисколько не испугала. Она оторвалась от матери и с таким же радостным визгом бросилась к строгой старушке:

– Бабулечка! Ой как я соскучилась!

Нежности в голосе бабушки не прибавилось:

– Соскучилась! Давно бы приехала, если бы соскучилась! А небось и сейчас Кирилл на аркане приволок.

– Точно, на аркане! – Светлана, смеясь, целовала морщинистые щеки.