Воспитание свободной личности в тоталитарную эпоху. Педагогика нового времени Ермолин Анатолий

Школьная демократия и директора-монархи

В отечественных школах о детском самоуправлении говорят много. Но реальные примеры делегирования детям управленческих полномочий можно пересчитать по пальцам. Да простит меня директорский корпус страны – в очень многих российских школах диктатура директора и педагогов до сих пор остается основной формой управления. И это неплохо… если не умеешь работать по-другому.

«Директора-монархи» – есть такой термин в современном менеджменте – обычно очень эффективные руководители. В возглавляемых ими школах работают сильные учителя, почти нет проблем с дисциплиной, выпускники получают хорошие знания и поступают в вузы. Но только ли знания определяют будущую жизненную эффективность молодого человека?

Обычно в школах с авторитарным режимом управления педагоги умело имитируют детское самоуправление. Создаются различные ученические органы, проводится огромное количество собраний, но такая работа очень часто держится исключительно на взрослой инициативе. Детское мнение учитывается, если оно совпадает с позицией педагогов. Директора-монархи сознательно сдерживают развитие истинного самоуправления и самоорганизации школьников. Именно поэтому некогда столь популярное у детей и новаторов коммунарское движение[9] так и не прижилось советских школах. Замечу: я не вкладываю в термин «директор-монарх» никакого отрицательного смысла. В западной теории корпоративного управления так называют один из наиболее эффективных типов руководителей бизнеса. Впрочем, полезность «монархов» в условиях современной экономики знаний уже под вопросом.

Такой управленец сдерживает самоуправление школьников не потому, что он злодей, а потому, что его система менеджмента не приемлет демократических инноваций. Именно поэтому в школах, которыми руководят эффективные директора-монархи, лучше вообще не вводить никаких систем самоуправления, так как это может привести к взрыву ситуации изнутри и непредсказуемым конфликтам, особенно со старшеклассниками. В мире есть немало педагогических систем, специально ограничивающих права и свободы учеников. Японские школы бизнеса, например.

В советский период островами истинного детского самоуправления были «Артек», «Орленок», «Океан» и другие элитные лагеря пионерского и комсомольского актива. Узнаем ли мы когда-нибудь закрытую статистику самоубийств среди подростков, посетивших эти удивительные детские Утопии и вернувшихся потом в прокрустовы ложа массовой советской школы?

Но от подростков и особенно от детей младшего возраста наивно ждать серьезных инициатив без подсказки взрослого. Более того, такие инициативы скорее будут связаны с развлечениями, а не с общественно полезными делами. А решимость взрослых избегать постановки задач вовсе не означает отказ от организованного воздействия на воспитанников. Тем, кто готов, мы предлагаем не применять авторитарный подход.

«Я сказал – ребенок сделал» – вот самая примитивная формула педагогического авторитаризма. «Я смотивировал ребенка к принятию решения и помог ему советом в реализации задуманного» – с этого, на наш взгляд, начинается формирование у ребенка демократической культуры. Проиллюстрирую это примерами из собственной практики.

Преступление и наказание

Все началось с необычной педагогической ситуации. Был день как день. Лицеисты ушли в школу. Маленький юркий бывший детдомовец Сашка, дежуривший по первому этажу, выровнял оставленную товарищами обувь и побежал догонять их.

Больше всего на свете вот уже целый месяц Сашка не любил Таню Луговую. Она ему, конечно, нравилась, как очень интересная девочка с ярким здоровым румянцем и шикарными длинными светлыми волосами, за которыми ухаживала особенно тщательно. Вот только скверный характер девочки не давал Сашке покоя. Высокая, на голову выше его, сильная и ловкая, улучив момент, когда воспитатель отворачивался в сторону, Таня нередко давала ему хорошего пинка. Обиженный и уязвленный, Сашка часто бросался на обидчицу с кулаками, за что педагоги не раз его наказывали, так как не видели начала этих ссор, а сам Сашка никогда не жаловался на свою обидчицу. Мы были встревожены Таниным поведением.

В лицей Татьяну отобрал я сам. Отец у девочки – очень заслуженный офицер, дослужившийся потом до генерала, командир части, боевой летчик, Герой России, волевой и властный мужчина, привыкший чувствовать себя хозяином на вверенном объекте. Танина мама была вольнонаемной сотрудницей и служила вместе с мужем в горячих точках. После приема девочки в лицей почти сразу семья Луговых была переведена в Таджикистан.

В своем первом сочинении, в котором учащихся просили рассказать о том, что они умеют делать дома, Таня написала: «Я, дочь полковника Лугового, дома умею делать все». На самом деле она ничего не умела, училась из рук вон плохо, но имела огромные амбиции и претензии на лидерство. Придя в лицей, девочка оказалась в ситуации жесткой статусной терапии. Здесь никого не волновало, что она была дочерью командира части. Как и все, она должна была мыть полы, дежурить по столовой. Даже природная красота не давала ей больших преимуществ, так как другие лицеистки могли с ней в этом успешно посоперничать. Не приученной к домашнему труду Тане приходилось выслушивать замечания более трудолюбивых и умелых в хозяйстве подруг. Воспитатели девичьей комнаты то и дело тушили мелкие конфликты, все чаще вспыхивавшие в маленьком коллективе.

Однажды из комнаты девочек раздался пронзительный крик. Я бросился туда из своего кабинета, сбивая столы и стулья. Со всех сторон буквально летели и катились кубарем воспитатели. Когда мы ворвались в комнату, ее обитательницы, живые и здоровые, рыдали в подушки, лежа на заправленных кроватях. Лишь через 15 минут мы прекратили эту коллективную истерику.

Всхлипывающие и пахнущие валерьянкой девочки показали нам свои игрушки. У всех кукол Барби были отрезаны волосы.

Мы начали служебное расследование. Все указывало на Сашку. Тот рвал на себе майки, кричал от обиды и матерился. Это был точно не он – его полные слез глаза горели негодованием и незаслуженной обидой.

Конечно, мы обратили внимание на то, что волосы у куклы Татьяны Луговой пострадали меньше всего – их еще можно было привести в порядок, в то время как скальпы у остальных Барби никакому восстановлению не подлежали. Но это была слишком косвенная улика, и мы не стали делать далеко идущие выводы. Расследование зашло в тупик, и, если бы не фраза, брошенная одной из воспитательниц, боюсь, эта криминальная история так бы и осталась нераскрыта.

– Ладно, девочки. Не переживайте так сильно. Бог все видит. Рано или поздно он накажет виновного.

После этих слов снова пришлось бежать за валерьянкой. Разрыдавшаяся Татьяна во всем созналась. Я не могу привести тех слов, какими называла себя девочка в объяснительной записке. Поверьте, в солдатской казарме от такой лексики у всех бы покраснели уши.

Я задумался. Для меня, начинающего педагога, это была серьезная задача. Смех смехом, но одиннадцатилетняя девочка хладнокровно разработала и совершила самое настоящее преступление, дождавшись выгодного момента и сознательно подставив под удар невинного человека.

Дети ждали нашей реакции, страсти накалялись, нужно было действовать немедленно. Мы приняли решение не отступать от идеологии сотрудничества, опираться на детей, действующую Конституцию Лицейской республики и принципы детско-взрослого соуправления. По Конституции Татьяну должен был судить суд.

Я вызвал еще двух бывших детдомовцев и объявил, что они должны выступить в суде в качестве общественных обвинителей.

– В чем вы будете обвинять Татьяну?

– Она!!! – мальчишки повскакивали с дивана со сжатыми кулаками.

– Она… это! Разве и так непонятно?!

– Непонятно. Сформулируйте четче ваши обвинения. У Татьяны будут адвокаты. Если вы не предъявите никаких обвинений, она выиграет процесс.

Мальчишки задумались. После полуторачасовой беседы мы с трудом сформулировали три пункта обвинения:

1. Порча государственного имущества (Барби были куплены на лицейские деньги).

2. Клевета на гражданина республики.

3. Дискредитация звания лицеиста.

С адвокатами я, конечно, погорячился. Найти в лицее человека, который бы согласился защищать Татьяну в суде, оказалось совсем непросто. Выступать самому было нельзя – всем, и прежде всего Татьяне, нужен был детский авторитет.

Я пригласил в кабинет Колю Доброва. Мальчик страшно переживал за случившееся, пунцовые щеки пылали от волнения, мне показалось, что он даже заикался.

– Коля, ты видишь, хоть что-нибудь хорошее в поступке Тани?

Мальчик смело посмотрел мне в глаза и уверенно ответил:

– Она сама во всем созналась, хотя у вас не было никаких доказательств.

– Ты возьмешься защищать Таню?

Коля опустил глаза и молча кивнул головой.

Суд состоялся на следующий день. Если у меня и есть повод для профессиональной гордости воспитателя, так это именно этот «процесс». Обвинители пришли в суд в темных костюмах и белоснежных сорочках. Их речь была выдержана, никаких оскорблений, все четко и понятно.

Следующей выступила сторона защиты. Коля был как всегда эмоционален, но сумел переплавить все свое волнение в яркую, запоминающуюся речь. Заканчивая выступление, он обратился к присяжным: «На Руси всегда чтили одно правило: повинную голову меч не сечет!»

Инициатива перешла к присяжным, роль которых из-за немногочисленности нашего коллектива исполняли все оставшиеся лицеисты и дежурившие на сутках педагоги.

Я с волнением ждал решения присяжных. Внутренне я был готов к приказу об отчислении, если бы на этом стал настаивать детский коллектив. Но все пошло совсем иначе. Один за другим поднимались мальчишки и девчонки. Все признавали Татьяну виновной, но при этом обращались к высокому суду с особым заявлением – не ходатайствовать перед руководством лицея об отчислении Тани. Они просили нас оставить девочку в школе и брали ее на поруки. Все – даже детдомовцы. Даже Сашка.

Мы часто бываем свидетелями неосознанной детской жестокости. Не наша ли это вина? Суд над Татьяной, с которой конфликтовали практически все, стал для меня примером детского благородства и стремления к справедливости.

Приговор был достаточно суров – конфискация всех денежных средств обвиняемой в пользу Сашки в качестве компенсации нанесенного морального ущерба. Впрочем, Сашка тут же потратил эти деньги на мороженое своим многочисленным друзьям.

Я помню Танины глаза – в них еще отражались испуг и тревога, но они уже лучились радостью и признательностью друзьям.

Мотивировать, а не приказывать

Вся система управления коллективом лицея была построена на принципе детско-взрослого сотрудничества. Нам с Юрием Григорьевичем Мамоновым пришлось потратить много сил, чтобы переломить сознание пришедших из школ педагогов. Большинство из них стали моими добрыми друзьями, все они были очень ответственными людьми, любили детей и имели большой педагогический опыт. Я признателен им, что они поверили в нашу интуицию и согласились работать в непривычном режиме. В чем же заключалась эта «непривычность»?

Прежде всего в том, что наши педсоветы всегда проходили в два этапа. На первом они мало чем отличались от обычных: мы говорили о наших проблемах, намечали учебные и воспитательные задачи, планировали и обсуждали ближайшие мероприятия, назначали ответственных. Второй этап всегда был посвящен не менее важному вопросу – как сделать так, чтобы наши взрослые планы стали для детей их собственными. По сути, это были уже не педсоветы, а методические заседания, проводимые нередко в форме мозговых штурмов. Как решение педсовета превратить в парламентский закон? Как повлиять на Министерство труда, чтобы повысить качество уборки в спальных помещениях?

Все лицейские педагоги входили в состав сената – верхней палаты нашего парламента. По Конституции мы имели право на заседания в закрытом режиме, чем собственно и являлись наши педсоветы и рабочие совещания.

Нижнюю палату законодательного собрания формировали сами дети. Мы часто проводили совместное заседание палат, на которых и взрослые, и дети выступали в качестве абсолютно равноправных партнеров. Кирпичик за кирпичиком мы строили наше детско-взрослое демократическое сообщество.

Именно в лицее мы впервые апробировали еще один фундаментальный принцип нашего движения – главный статус педагога «Новой цивилизации» должен быть статусом советника. Мотивируй, но не приказывай, советуй, но не решай за ребенка его проблемы. Будь готов, что к твоему совету могут не прислушаться. Дети имеют на это абсолютное право, даже если это тебе не нравится. Конечно, лицеисты осознавали, что у нас гораздо больше властных полномочий, но в соответствии с принципом «педагогического договора» мы с ними об этом условливались заранее.

Даже самые маленькие воспитанники без труда понимали, что у воспитателя гораздо больше власти, потому что больше ответственности. В нашу Конституцию, а потом и в документы летних обучающих лагерей «Новой цивилизации» было внесено положение о том, что в экстремальных ситуациях, когда жизни или здоровью детей угрожает опасность, директор или любой взрослый педагог вправе ввести чрезвычайное положение и перейти к «прямому административному управлению детским коллективом». Но это оговаривается заранее в игровом формате отношений ребенка и взрослого.

Мы даже придумали для директора специальное название – «Верховный правитель». Во время ЧП его распоряжения не обсуждаются. Но в обычной жизни, а ЧП за два с лишним десятилетия мы не вводили ни разу, права ребенка гарантирует Конституция, и никто не может запретить молодому человеку жить по своему усмотрению, если он не нарушает никаких законов и правил, установленных внутренним распорядком. Кстати, у нас в движении достаточно жесткие требования к дисциплине, но дети и родители знают о них заранее.

Так, «принцип пяти табу» стал мощным дисциплинарным регулятором наших летних обучающих программ. Суть его заключается в том, что свобода участника ограничивается пятью категорическими «нельзя». Не допускаются:

• самовольная отлучка;

• физическое оскорбление товарища (или, попросту говоря, драка);

• распитие спиртных напитков (даже пива);

• неподчинение законным требованиям взрослого педагога;

• «далеко зашедшие интимные отношения».

При нарушении любого из этих правил провинившихся ждет немедленное отчисление из летнего лагеря (о летних программах «Новой цивилизации» мы поговорим позже).

Разведчики новых дорог

Скаутские, или, точнее, приключенческие программы с использованием скаутских методик мы использовали в основном в выходные дни. Они способствовали формированию характера воспитанников, помогали командному сплочению и элементарной социализации, то есть готовили наших детей к настоящей взрослой жизни.

В чем суть Скаутского Метода? В его уникальном соответствии психологическим потребностям ребенка! В 1907 г. национальный герой Британии полковник Роберт Баден-Пауэлл разработал, описал и впервые апробировал на практике универсальную технологию воспитания мальчишек. С тех пор Скаутское движение 107 раз отметило свой день рождения. В 2009 г. отпраздновало свой 100-летний юбилей Скаутское движение России, где скауты появились раньше, чем в США, и до революции 1917-го их в стране насчитывалось более пятидесяти тысяч!

В мире вряд ли найдется более жизнеспособное и популярное некоммерческое детское движение. Ушли в прошлое не только пионерская и комсомольская организации – во всем мире канули в историю сотни тысяч молодежных организаций, и только Всемирная организация скаутского движения (ВОСД) продолжает собирать на свои фестивали сотни стран, десятки тысяч детей, тысячи и тысячи взрослых лидеров. А ведь это – волонтерская организация, в основном существующая на средства родителей.

«В начале было Слово…» Именно так начинается Книга Книг. В «библии» Скаутинга (Scouting for Boys) это слово – «разведка». В десятках стран мира я искал объяснение исключительной популярности скаутской системы воспитания. Как ни странно, ответ на этот непростой вопрос я нашел в России, у известного в психологических кругах петербургского профессора – Марии Осориной. По ее гипотезе, изложенной в книге «Секретный мир детей в пространстве мира взрослых», ребенок, расширяя свое жизненное пространство, на подсознательном уровне чувствует себя разведчиком (по-английски «разведчик» – scout, скаут).

В 12 лет самосознание нормального ребенка уже абсолютно развито. Он чувствует себя полноценным взрослым членом общества, которое, однако, не признает ни его потенциал, ни амбиции. И тогда мальчик или девочка начинают вести себя как разведчики. Они приспосабливаются к обществу, принимают наше к ним отношение, но не мирятся с этим. Они разведчики в социальном плане. Раз тебя держат за ребенка, так почему бы не прикинуться им? Тем более что зачастую это бывает очень удобно.

Скаутские игры, или игры в разведчиков, одинаково интересны всем детям независимо от интеллектуального, социального или материального уровня. Скаутинг – это романтика приключений с поэтической точки зрения и удовлетворение глубинной потребности растущего человека в расширении своего жизненного пространства – с научно-психологических позиций.

За сто лет Скаутским движением разработано потрясающее методическое обеспечение учебно-воспитательных программ. В основе всех скаутских национальных программ лежат так называемые программы прогрессивного развития личности ребенка. В «Новой цивилизации» их аналогом является «Базовый курс навигатора». Чуть позже я подробнее расскажу о появлении термина «навигатор» – по существу это синоним слов «скаут» или «пионер», – а пока постараюсь объяснить, почему так хороши и эффективны скаутские методики и программы.

Костры, вигвамы, походная жизнь – что может быть более привлекательным для ребенка? Кто из вас хотя бы раз в жизни не сколачивал из найденных досок собственных штабов, не копал землянок, не ходил в несанкционированные родителями путешествия? Кто не любовался течением реки и не испытывал щемящего чувства приближающегося будущего, глядя на плавно качающиеся, пригнутые речным течением водоросли?

Дух приключений – вот психологический крючок, на который можно поймать любого нормального ребенка, подростка, юношу и даже молодого человека. В большинстве случаев скаутская организация оправдывает ожидания своих рекрутов. Молодые люди получают то, к чему стремились, – увлекательные путешествия, радость общения, здоровую порцию адреналина, возможность для самореализации, читай: самоуважения. Но нам, воспитателям, этого недостаточно: ведь мы стремимся не только удовлетворить потребности наших воспитанников, но и научить их полезным навыкам, а иногда и выживанию в обществе.

И тогда нам на помощь приходит скаутская программа, в основу психологической привлекательности которой положен принцип слоеного пирога. Вот «слой» из шалашей, узлов, ночных походов и сплавов по горным рекам. Этот слой очень «вкусный», его любят все дети без исключения. А вот слой «пресный», с точки зрения взрослеющего подростка. Он дает информацию о том, как устроено общество, в котором тот живет, как выбирают мэра, зачем надо платить налоги и как вызвать службу спасения, если произойдет несчастный случай.

У «слоеного пирога» Скаутского Метода есть одно очень важное правило – его надо есть целиком. Выковыривать изюминки не разрешается. На практике этот принцип реализован в системе скаутских разрядов и профессий. Получить более высокий разряд можно, только освоив определенный набор обязательных скаутских профессий и профессий по выбору. Хочешь стать круче? Добро пожаловать! Сходи в поход, научись готовить хлеб из желудей и кашу из корней рогоза, поднимись на горную вершину и спустись с неба на парашюте. Нравится? Но этого мало. Сходи на сессию законодательного собрания своего города, разберись в экологических проблемах своей местности, составь бюджет своей семьи и программу по его оптимизации. Не слабо? Если нет, значит, вы будете хорошим скаутом и, возможно, достигнете в этом движении самых высоких вершин.

Как рынок автоматически регулирует экономические отношения в свободном обществе, так и скаутинг готовит исключительно эффективных и успешных во всех сферах деятельности людей. Особенно скауты гордятся своей статистикой. Через Скаутское движение прошли целые королевские династии, крупнейшие политики, генералы, руководители крупнейших промышленных и финансовых корпораций мира. Из 2–3 % детей, охваченных организацией в разных странах (только в США численность скаутов от общей численности детского населения составляет 5–6 %), вырастают 70–80 % представителей национальных управленческих элит. Такими показателями действительно можно гордиться!

В лицее «Подмосковный» мы активно использовали различные элементы Скаутского Метода. Я пишу эти слова с большой буквы, потому что так принято во всем мире. Это не «метод» в привычном для российской педагогической мысли понимании этого термина. Речь идет обо всей системе воспитания юношества, разработанной основателем Скаутского движения.

В первую очередь мы опирались на такие скаутские принципы (на Западе говорят «элементы Скаутского Метода»), как:

• обещание и закон (совокупность правил скаутской жизни как сознательное принятие ребенком определенных морально-нравственных обязательств перед всем движением скаутов, наставниками и друзьями);

• работа в малых группах;

• жизнь на природе;

• учеба через дело;

• использование формы и знаков отличия как приемов ролевой игры и визуального поощрения;

• система программ прогрессивного развития личности, представляющая собой четкую систему разновозрастных программ и формируемых у ребенка компетенций (скаутских профессий и разрядов).

Приведу лишь некоторые примеры использования скаутских принципов в учебно-воспитательной работе нашего лицея.

Лицейская дружина юных разведчиков

Воскресенья в «Подмосковном» были непохожи на все остальные дни недели. По аналогии с Новгородской республикой, где обычные граждане в особых обстоятельствах становились дружинниками, наши лицеисты превращались в юных разведчиков. С самого утра мальчишки и девчонки переодевались в специальную форму и выходили на торжественное построение. Звучал государственный гимн России, воспитанники, сняв головные уборы, салютовали российскому флагу.

Занятия в такие дни имели обучающий и развлекательный характер. Все они проводились на природе. Часто в поход отправлялись с ночевкой еще накануне, в субботу.

Жизнь на природе не терпит излишних теорий. Участвуя в различных работах по оборудованию и благоустройству палаточных городков, ребята осваивали полезные навыки работы руками. Изучая технику «пионеринга» – вязания строительных конструкций с помощью веревок, бревен и специальных технических приемов, наши воспитанники учились командной работе и приходили к осознанию ее необходимости. Ни одну сложную кемпинговую конструкцию невозможно построить в одиночку. Все работы велись малыми группами – патрулями. Позже малую группу навигаторов «Новой цивилизации» мы стали называть «экипажем».

Позже с появлением и развитием молодежного движения ЮКОСа «Новая цивилизация» для наших участников мы придумали название «навигатор». Это, по сути, синоним слов «пионер» и «скаут» одновременно. Все они имеют значение «первопроходец», «разведчик», «прокладывающий путь». Нас вдохновлял этот лингвистический компромисс, вселяя надежду на то, что мы сумеем наладить одинаково хорошие деловые отношения со всеми приверженцами педагогики приключений. Как только придумали название, появилась эмблема. Символом нашего движения стал образ старинного морского штурвала.

Еще один базовый принцип «Новой цивилизации», заимствованный из скаутского опыта, – принцип регулярных образовательных экспедиций и путешествий на природе. Каждый скаут знает пословицу: «Год юного разведчика делится на две части: подготовка к походу и воспоминания о походе». Мы отнеслись к этому шуточному заявлению серьезно и, следуя его логике, открыли целое образовательное направление в нашем движении – «Географическое общество “Новой цивилизации”».

В нашей практике применения Скаутского Метода мы не стали педалировать его выраженную религиозную направленность, что объяснялось прежде всего тем, что сами мы – организаторы лицея и выросшего из него воспитательного движения «Новая цивилизация» – были в основном светскими, невоцерковленными людьми с совсем недавним советским прошлым.

Несмотря на светский характер «Новой цивилизации», я бы не хотел, чтобы наш отказ от духовно-религиозных основ скаутинга был истолкован как отказ от морально-нравственных ценностей христианства и других великих религий мира. После 70-летнего преобладания коммунистической идеологии, по моему глубокому убеждению, было бы несправедливо закрыть в наше движение путь молодым людям, не считающим себя верующими. Я сам пришел в церковь в 27 лет и не хочу отталкивать тех, кто еще ищет дорогу в свой Храм. К тому же, работая над этим текстом, в книге далай-ламы я нашел весьма неожиданную для мыслителя такого уровня мысль о том, что духовное развитие человека возможно и вне религиозного отношения к миру.

Последний бойскаут

Не всем детям в лицее нравились установленные нами правила. До последнего не сдавался Женя Шмякин – лидер детдомовской микрогруппы, тот самый, который пытался принять «присягу» у приехавших из Таджикистана детей пограничников. Один за другим выпадали из-под его влияния другие детдомовцы, активно включаясь в работу Лицейской республики и скаутской дружины.

«В гробу я видал вашу форму и ваши походы», – цедил Женя сквозь зубы, в очередной раз отказываясь участвовать в воскресных программах. По законам лицея он имел на это полное право – все скаутские мероприятия были добровольными и относились к категории программ по выбору. Но, как говорится, вода камень точит.

По воскресеньям я обычно оставался в лицее за дежурного администратора и отвечал за организацию всех спортивно-прикладных программ на свежем воздухе. Накануне в субботу, перед выходом в поход, мне надо было проинструктировать навигаторов и командиров дозоров. Ребята, переодевшись в форму, организованно собрались в холле второго этажа, где мы обычно проводили заседания нижней палаты парламента Лицейской республики. Один из мальчиков, Илья, спохватившись, что забыл ручку, побежал в свою комнату. Вернулся он каким-то озабоченным.

– Анатолий Александрович, там со Шмякиным что-то происходит.

Уже вместе мы поспешили в квартиру мальчиков. Крупный, замкнутый, скупой на слова и эмоции, всегда державшийся особняком Женька рыдал навзрыд, тщетно пытаясь остановить катящиеся градом слезы.

– Что произошло? – обратился я к своему спутнику.

– Сам не понимаю. Все было нормально. Женька спросил, куда я иду. Я ответил.

– Что ответил? – уточнил я, понимая, что не хватает каких-то важных ключевых фраз.

– Ответил, что иду на собрание дружины, а ему можно не идти – ведь он не навигатор.

Месяц спустя Женя дал торжественное обещание.

Первые выводы. Система приобретает контуры

Зачем я уделил столько внимания периоду становления лицея «Подмосковный»? Именно в лицее закладывались основы нашего будущего движения. Конечно же, мы просто работали, решая возникающие перед нами проблемы, и не думали о том, что когда-нибудь нам предстоит развивать общероссийскую молодежную организацию. Но в ходе этой будничной деятельности мы вырабатывали собственные принципы и педагогические убеждения, оттачивали методическое мастерство.

Общий контур воспитательной системы «Новая цивилизация» можно было угадать уже тогда. Мы были убеждены, что для нормального становления и развития современного детского коллектива и полноценной подготовки его членов к жизни в современном гражданском обществе абсолютно необходимы:

• демократическое жизнеустройство детского коллектива;

• погружение детей в реальные экономические и хозяйственные отношения;

• специальные программы формирования характера и укрепления здоровья, которые мы проводили, основываясь на скаутском опыте.

И еще мы по достоинству оценили всю значимость игровых программ, поняв, что дети не играют, а живут в игровой среде уже сегодня, сейчас, приобретая неоценимый опыт нового социального взаимодействия. Древние говорили, что будущее человека зависит от тех игр, в которые он играет в детстве. Мы всегда играем в гражданское общество.

…Когда лицей «Подмосковный» отметил десятилетие своего первого выпуска, наши первые воспитанники, среди которых были упомянутые в книге Коля Добров, Маша Богданова, Таня Луговая и Карен из разрушенного землетрясением Гюмри, заказали в Звенигороде уютный ресторан и пригласили нас за праздничный стол. Карен дослужился до капитана пограничной службы ФСБ, Коля стал геологоразведчиком и все больше мотается по северам, Маша окончила педагогический университет, но работает не по специальности, а в туристическом бизнесе. Таня Луговая – менеджер среднего звена в крупной российской корпорации. С трудом верится, что им уже по 30 лет!

Неожиданный визит

Второй учебный год «Подмосковного» подходил к концу. Стоял замечательный воскресный день, ярко светило солнце, апрель 1996 г. готовился передать эстафету маю. Проводив детей в поход, я направился в здание лицея, где на стоянке для автомобилей аккуратно парковался знакомый мне джип. Водитель вышел, и я узнал в нем Ходорковского.

Михаил Борисович часто наведывался к родителям в Коралово, но в здание лицея старался не заходить. Вместе мы прошли до входа в общежитие. Натертые до блеска полы ослепляли чистотой. Ходорковский разулся и, чтобы не запачкать сверкающий паркет, в носках пошел по внутренним помещениям. Воспитатели долго обсуждали потом этот полный уважения к детскому труду жест.

В директорской мы подробно говорили о лицее, о том, насколько хорошо учатся и комфортно чувствуют себя дети. Кажется, наш самый главный попечитель был доволен.

Я подробно рассказал о Лицейской республике, об экономических и демократических принципах организации детского сообщества, о том, какой огромный интерес вызывают такие программы у детей.

– Насколько легко тиражировать ваши технологии? – неожиданно задал Ходорковский вопрос, по-домашнему с ногами забравшись на диван. – Или это авторская вещь, воспроизведение которой практически невозможно?

Я объяснил, что мы взяли за основу воспитательной системы уже готовые технологии, рассчитанные, не на маленькие детские коллективы, а, наоборот, на большие сообщества детей – полноценные школы, детские лагеря летнего отдыха, дворцы молодежи и детского творчества.

– Что вы делаете завтра? – спросил Михаил Борисович. Его вопрос, казалось, не предвещал никаких перемен.

На следующий день вместе с высшим руководством нефтяной компании ЮКОС я летел в Ханты-Мансийский автономный округ. Мне поручили изучить работу с детьми и молодежью в городе Нефтеюганске. После двухдневного визита, бродя по весенним улицам намытого на болоте города, мы с Ходорковским долго обсуждали, какой должна быть корпоративная модель участия ЮКОСа в поддержке молодежи на местах – в градообразующих городах и поселках нефтяников.

Это было время, когда новое руководство еще только принимало в управление одну из крупнейших нефтяных компаний России. Наверное, у Ходорковского и его коллег по бизнесу было немало производственных проблем, но уже тогда одним из приоритетов их социальной политики стали молодежь и образование.

Грустный анализ, или Размышления о фиолетовом кетчупе

Получив предложение разработать модель поддержки молодежи в регионах нефтяных предприятий ЮКОСа, мы впервые глубоко и профессионально задумались над проблемами российского детства. Откровенно говоря, ситуация в Нефтеюганске, Ханты-Мансийске, Кировске Мурманской области и других северных городах мало чем отличалась от происходящего в средней полосе России, Москве, Санкт-Петербурге или где-нибудь на Дальнем Востоке. Конечно, каждый регион имел свою специфику, но негативные тенденции везде были общими.

Как водится в России реформаторского периода, вместе с пеной мы выплеснули и ребенка. Во многих школах основным тезисом стал такой: «Школа должна не воспитывать, а только учить». Исчезли пионерская и комсомольская организации. Особенно губительным для детских организаций стал такой, на первый взгляд, правильный принцип, как «плюрализм детских объединений».

Может быть, кто-то и рассчитывал на то, что плюралистический подход к проблемам детства предоставит всем свободу и равенство. На практике все оказались в одинаково бесправном положении, а государство полностью устранилось от поддержки детских движений. В системе организованной поддержки детства образовался вакуум.

Одновременно с этим в обстановке системного кризиса, охватившего тогда всю Россию, на юношей и девушек хлынул поток самой низкопробной продукции современной массовой культуры. Казалось, ее запретные плоды – секс, насилие, наркотики – стали основными факторами, формировавшими тогда российскую молодежную субкультуру.

Просматривая американские газеты, я наткнулся на очень любопытную статью. Команда креативных менеджеров одной из американских пищевых компаний предложила выпускать фиолетовый кетчуп специально для детской аудитории. Результат был просто ошеломляющим: за несколько месяцев компания сумела получить многомиллионные прибыли.

«Запрещать и не пущать» было альфой и омегой советской воспитательной политики. В послеперестроечный период государство вообще не имело внятной педагогической позиции. Политтехнологи нулевых разработали стратегию манипулирования молодежью, насаждения послушного карьеризма и сдерживания демократических идей. Наш путь был иным: предложить альтернативу – полезную для развития подростка деятельность, не менее интересную, чем та, от которой нам хотелось бы его отвлечь.

На разработку такой альтернативы мы и направили все наши интеллектуальные усилия, пригласив на работу целую команду молодых, нестандартно мыслящих педагогов. Я искренне горжусь своими друзьями-единомышленниками. Набирая проектную группу, никто не ориентировался на ученые степени и почетные звания. Тем более приятно, что подавляющее большинство из тех, кто придумал и постоянно развивает педагогические технологии «Новой цивилизации», – это доктора и кандидаты наук, заслуженные работники образования, учителя-новаторы и победители российского конкурса «Учитель года».

Нужно ли детей «подсаживать на систему»

Год или два спустя после запуска проекта «Новая цивилизация» меня пригласили на популярную тогда программу Дмитрия Диброва «Ночная смена». Интервью пошло в эфир около четырех часов утра, но, к моему огромному удивлению, сразу после передачи мне стали звонить со всей России.

Разговор с телеведущими получился интересным. Особенно благодарен команде Диброва за вопрос, найти ответ на который без адреналина прямого эфира было бы намного труднее:

– Не секрет, что комсомольская и пионерская организация были слишком идеологизированы, более того, они подсаживали детей на определенную систему. Не происходит ли подобное у вас в «Новой цивилизации»? Не подсаживаете ли вы детей на свою систему?

– Подсаживаем, – сразу сознался я очаровательной телеведущей. – Любая воспитательная система, претендующая на подготовку детей к взрослой жизни, должна готовить их к вполне определенным условиям. У меня нет никаких претензий к своему пионерскому и комсомольскому прошлому, но, отдавая должное советской педагогике, замечу: она не способна подготовить молодых людей к жизни в постсоветской России. Та воспитательная система разрабатывалась для совсем другой страны.

Как жить в условиях рыночных отношений? Как планировать свою карьеру? Как выживать на рынке труда? Как защищать себя в суде и бороться за ценности, в которые веришь? Как отстаивать свои права и влиять на политические процессы? Новая жизнь нуждалась в новых воспитательных системах и новых моделях социализации юношества.

Определив предназначение проекта «Новая цивилизация», я возвращался домой в приподнятом настроении. Но один вопрос не давал мне покоя – как должно быть устроено общество, в котором хотелось бы жить мне и нашим воспитанникам? К чему и как надо готовить молодых людей сегодня – в обществе, далеком от совершенства, – чтобы практика социализации юношества не превратилась в адаптацию к неприятному, но неизбежному злу, в натаскивание на успех любой ценой, обычную тренировку по выживанию?

Игра как выход из педагогического паралича

Проанализировав состояние воспитательных систем, существовавших на тот момент в России, мы пришли к очевидному, но обескураживающему выводу: взрослое население нашей страны оказалось в ситуации острого педагогического паралича. Оно не имело опыта жизни в новой социально-экономической среде, пребывало в состоянии психологического шока, если не сказать ступора, и, как следствие, было не в состоянии подготовить своих детей к взрослой жизни в новых, пугающих неизвестностью условиях. Не было этого опыта и у нас.

Но если реального опыта нет, его можно смоделировать. И мы смоделировали игру в то общество, которое, в нашем понимании, должно было прийти на смену Советскому Союзу, – гражданское общество. Точнее, три игры для трех образовательных структур:

• для школы – общешкольную игру «Демократическая республика»;

• для дворцов творчества юных – межшкольную городскую игру «Новая цивилизация», которая впоследствии и дала название корпоративному социальному проекту ЮКОСа и одноименной общественной организации;

• для летнего лагеря отдыха детей и молодежи – деловую игру подготовки актива нашего движения под названием «Ньюландия».

Наши воспитанники не просто играли, а проигрывали социально-экономические ситуации, незнакомые их родителям: дети открывали свои бизнесы, регистрировали частные предприятия, платили налоги, сами разрабатывали конституцию и законы, выбирали президентов и парламенты, формировали правительства, управляли собственными республиками, защищали свои права.

В 1997 г. мы впервые отработали полную годовую циклограмму деловых игр «Новой цивилизации». Типовой алгоритм проекта был апробирован в трех городах: Кировске Мурманской области, Нефтеюганске Ханты-Мансийского автономного округа, Новокуйбышевске Самарской области.

С организационной точки зрения важно отметить, что каждая предшествующая игра являлась отборочным этапом для последующих. Так, школы, играющие в «Демократическую республику», наиболее эффективных участников внутришкольного самоуправления направляли на городской фестиваль школьных правительств «Новая цивилизация». Победители межшкольного фестиваля в свою очередь получали право на поездку на межрегиональную «Ньюландию» (наша основная летняя программа).

Каскадная система деловых игр позволила нам охватить много детей на школьном этапе (75 школ в трех «пилотных» городах – это почти 75 000 участников!) и создать систему отбора самых ярких подростков на последующие программы.

За восемь лет полноценного функционирования проекта мы не отказались ни от одной из наших технологий: к моменту ареста Ходорковского в школьных игровых программах «Новой цивилизации» участвовало более тысячи российских школ (читай: 1 млн детей!), из которых в летние лагеря отбиралось около 35 000 детей ежегодно.

Тогда нас даже упрекали в технологической косности – дескать, не развивается «Новая цивилизация», топчется на месте, не в состоянии придумать что-то новенькое!

А мы и не спешили придумывать. Ведь все наши игры – это оболочки сложной педагогической деятельности. Деловая игра в то, как устроено современное демократическое государство, живущее на принципах гражданского общества, – универсальная форма организации жизнедеятельности коллектива подростков, не требующая частых изменений. Как и сами государственные и общественные институты, работу которых мы моделировали.

Внутри этой формы педагог не ограничен для творчества. Один год мы можем работать над историческими программами, другой – над программами интернет-образования, третий – над экологическими программами и т. д. Так же и здоровое общество, не меняя главной сути, в каждый исторический период имеет свои приоритеты. Повторюсь: у нас никогда не было одинаковых и даже похожих друг на друга игр, фестивалей, летних лагерей, волонтерских проектов. Неизменными оставались лишь принципы: демократия, свободная экономика, частная собственность, права человека, свобода личности, общечеловеческие духовные ценности, российская культура и традиции.

«Демократическая республика» как форма управления школой

Школьная игра «Демократическая республика» в нашем табеле о рангах всегда стояла на первом месте – в ней участвовало больше всего детей. Напомню, что лицей хоть и взял ее за основу, не был пионером и первооткрывателем этой образовательной технологии. Более того, сама игра разрабатывалась Александром Прутченковым не для таких камерных учебных заведений, как наш лицей, а для обычных массовых школ.

Что касается нашего регионального опыта, то «Демократическая республика» эффективно использовалась там, где директора и педагогический коллектив активно привлекали детей к управлению школой. Руководители, исповедовавшие авторитарные методы управления детским коллективом, старались не участвовать в наших проектах с самого начала или отказывались от сотрудничества после первого года работы.

Статистика вовлеченности школ в проект «Новая цивилизация» в регионах ЮКОСа была такова: в малых городах нефтяников с населением от 100 000 до 120 000 человек обычно две-три из 20–25 школ города по тем или иным причинам отказывались от наших программ. Мы относились к этому спокойно, так как строили педагогическую среду, где никто никого не будет заставлять.

Я часто вспоминаю лицейское заседание педсовета (в игровой терминологии – сената Лицейской республики), когда одна учительница, активно выступавшая против столь радикальных, по ее мнению, подходов к передаче управленческих полномочий детям, сказала: «Вот теперь, спустя шесть месяцев круглосуточной работы, мне стало понятно, ради чего это все стоило делать. Я хожу на работу как в отпуск – дети все делают сами».

И это абсолютная правда.

При этом однажды, накануне выборов в парламент, в женском туалете может появиться плакат одного из кандидатов с обнаженным торсом и фривольным призывом «Девчонки, я ваш в любое время суток!». Это не байка, это была реальная головная боль директора одной из школ, участвовавших в нашем проекте. Издержки демократии – тоже опыт, с которым лучше познакомиться еще в школе. По крайней мере, на этом уровне учителя еще смогут объяснить детям, где должны быть границы приличия даже в таком неприличном деле, как выборные технологии.

Городской фестиваль «Новая цивилизация»

Суть межшкольной деловой игры «Новая цивилизация» состоит в моделировании процессов международного сотрудничества. В роли государств, а точнее, их правительств выступали 15 старшеклассников, отобранных по итогам школьной игры «Демократическая республика».

Проводить фестиваль мы старались во время зимних или весенних каникул. Общее количество участников фестивалей было очень разным. Наш абсолютный рекорд – 37 школ-участниц – поставил город Ульяновск. (Оптимальное же число школ, позволяющее не менять основную технологию, – 10–15. При таком раскладе вы имеете 170 активных игроков, а также 150 и более гостей, приглашенных на мероприятия второй половины дня.) Поболеть за своих хотели многие. На некоторых фестивалях, например в Саранске, собиралось до 1200 человек!

В течение всех пяти дней фестиваля до перерыва на обед школьные министры из числа учащихся девятых или десятых классов участвовали в нескольких раундах деловых игр – так называемых «экономических годах». Эффективность каждого игрока-министра, а, следовательно, и всей школьной команды по совокупности зависела от количества и качества «межгосударственных торговых сделок», заключенных с другими школьными государствами.

В ходе игры ребята продолжали знакомиться с основными государственными и экономическими институтами общества, разбирались, как устроены и должны работать банки, биржи, осваивали азы российской конституции и современного международного права.

После обеда они занимались «международной политической деятельностью». Пройдя серию вводных занятий и обучающих тренингов, школьники самостоятельно разрабатывали и вели политические кампании по выборам генеральной ассамблеи школьных государств. Мы учили ребят использовать такие формы работы, как публичные выступления, дискуссии с журналистами, теледебаты, пресс-конференции, митинги. По возможности участвовать в программах формирования культуры будущих избирателей мы приглашали реальных политиков, ведущих теле– и радиожурналистов из местных СМИ, опытных социологов и психологов. Но было и одно принципиальное «нельзя» – недопустимо играть в реальные политические партии и вести реальную политическую агитацию среди детей.

За пять дней участники фестиваля буквально преображались. Многие в корне меняли свое отношение к жизни и свои планы на будущее. Спустя годы после запуска проекта в нескольких городах и поселках Ханты-Мансийского автономного округа я оказался там в одной из средних школ по делам совсем другого проекта. Вечером директор школы пригласил меня на ужин. За столом после нескольких выпитых рюмок, как водится, заговорили о работе. Не успел я сообщить, что являюсь директором социальной программы ЮКОСа «Новая цивилизация», мой собеседник возмущенно заявил:

– Твоя «Новая цивилизация» мне всю жизнь поломала!

Оказалось, что его дочь тоже участвовала в городском фестивале школьников – в роли сотрудника пресс-службы. Несколько лет до этого семья вкладывала деньги в репетиторов, готовя девушку к поступлению на юрфак. По окончании фестиваля дочь заявила родителям, что жить не может без журналистики и все сделает для того, чтобы поступить на соответствующий факультет в Санкт-Петербургский университет.

– Ну и?..

– Учится в Питере, на журфаке. Опубликовала уже две собственные книги, – рассмеялся гордый достижениями дочери отец.

Кому живется весело, вольготно в летнем лагере

В отличие от игр «Демократическая республика» и «Новая цивилизация», в «Ньюландии» все по-настоящему. Здесь нет карточек с абстрактной продукцией, и если вы не придумали товар или услугу, которые нужны вашим друзьям, то, скорее всего, вы обанкротитесь, так и не успев разбогатеть.

Допустим, вы приехали в Ньюландию. Добро пожаловать! Вы находитесь в свободной стране и вправе делать все, что заблагорассудится, если это, конечно, не нарушает Конституцию.

Путевки в лагерь оплачивает попечитель, так что вы можете не слишком волноваться за свое благополучие – будете сыты, обуты и в тепле. По Конституции можно отказаться от любых форм образовательной, экономической, социальной и культурной деятельности в лагере, и всю смену бездельничать, прохлаждаясь на солнышке с книжкой в руках. Но так ли уж хорош этот выбор?

Если вы все-таки решили окунуться в игру с головой, будьте готовы, что за все придется платить. Нет, не рублями и долларами, а специально придуманной игровой валютой – «рудолами». Государство пойдет вам навстречу и выдаст кредит под очень маленькие проценты. Но увы, его хватит в лучшем случае на три дня, и то все деньги уйдут на питание, оплату жилья и коммунальные услуги.

Хочешь не хочешь – в Ньюландии приходится зарабатывать. Кто-то устраивается на государственную службу – стабильная зарплата, маленький оклад, на жизнь, конечно, хватит, но не до шика. Кто-то открывает свой бизнес. Если все продумаете правильно, за две недели можно прилично заработать, ну а если ошибетесь, придется пенять только на себя. В Ньюландии, конечно, еще никто не умирал с голоду, но и на социальном пособии для безработных далеко не уедешь. Хорошо, если повезет с государственным заказом или биржа труда предложит хоть какую-то работу.

А еще можно стать профессиональным политиком: принять участие в выборах президента или для начала постараться попасть в парламент. Депутатам платят больше, чем госслужащим, но ведь хотеть мало – надо, чтобы за тебя проголосовали граждане, большинство из которых вы видите первый раз в жизни.

Шоу-бизнес в Ньюландии, как и во всем мире, одна из самых прибыльных сфер. Дискотеки, концертная деятельность, успех, внимание противоположного пола – все это, конечно, заманчиво, но без таланта настоящей звездой не станешь.

Журналистика – очень интересное дело. Материалов – море. Главный редактор все за день не перечитает. Только одна проблема: за долгие годы существования наших лагерей еще ни один журналист в Ньюландии разбогатеть не сумел. Не платит народ за информацию. Да и бизнес лишь к концу смены начинает понимать всю силу СМИ.

Заработанные деньги можно потратить в специальном магазине. Но знающие ньюландцы берегут денежки до аукциона – ведь самые лучшие товары выставляют именно там. Объединив капиталы с друзьями, можно купить компьютер, принтер, цветной ксерокс; а если жалко тратить личные сбережения на общественные нужды, можно потратить их и на себя: приобрести фотоаппарат, плеер или магнитолу последней модели.

Есть ради чего жить и работать российскому школьнику в Ньюландии. Ну а чего ждут от нее педагоги – взрослые советники летних игровых программ «Новой цивилизации»?

Коррупция в Ньюландии, или Подвиг королевы

Это у школьников в лагере эйфория от игры. А вот взрослые живут летом совсем в другом режиме. Какие дети приехали на этот раз? Чуткие или равнодушные, открытые или замкнутые, благородные или не очень?

Ни одна технология воспитания не работает без воспитателя. Наши летние программы не исключение. Энергетика смены – это всегда реакция детских душ и взрослых советников на происходящие события. А события бывают разные.

Летом 1997 г. большим десантом – более 120 человек – мы приехали в Болгарию, в приморский город Балчик. Среди нас были самые первые участники городских фестивалей «Новая цивилизация» из Кировска, Нефтеюганска и Новокуйбышевска.

Главной особенностью этой смены был необыкновенно высокий интеллектуальный уровень школьников. Как говорится, горе от ума. Очень грамотный и по-российски смышленый, только что избранный президент Ньюландии и не менее смекалистый председатель правительства договорились, как делать деньги, со своим третьим другом – председателем правления коммерческого банка.

На третий день после победного завершения выборной кампании добропорядочные граждане из средств массовой информации узнали о первом президентском указе – освободить государственный сберегательный банк от операций по всем платежам населения, перепоручив его функции коммерческому банку. Хороший указ. Деньги рекой потекли в патронируемую президентом и премьер-министром коммерческую структуру.

Народ начал волноваться. Что-то было явно не так в нашем «датском королевстве». К советникам потянулись очереди недоумевающих граждан.

– Так нельзя! Это несправедливо! Мы их не для того выбирали, чтобы они финансовые аферы крутили!

Подростки возмущались и требовали от нас, чтобы мы вмешались и навели порядок. Уж что-что, а вера в доброго царя, очевидно, заложена у россиян на генетическом уровне. Когда мы сказали, что это их страна и мы по Конституции не имеем права вмешиваться в происходящие события, у доброй половины граждан Ньюландии сразу пропал весь пыл и опустились руки. Деловая игра сдулась, как воздушный шарик. В воздухе повисла апатия. Смена явно проваливалась. Честь Ньюландии спасла королева.

Кстати, королева, рыцарский турнир, многодневный поход-приключение и Академия выживания, ставшие неизменными атрибутами всех последующих игр в Ньюландии, были придуманы от безысходности – просто взрослым советникам надо было хоть чем-то компенсировать пропадавшую на глазах игровую активность.

Все сказочные атрибуты, игры-приключения и рыцарские сюжеты впервые появились именно там, в Балчике, в бывшей резиденции румынской королевы, где в живописных коттеджах с оранжевыми черепичными крышами жили наши юные граждане.

На десятый день трехнедельной смены – тогда мы еще не вышли на привычный сегодня двухнедельный стандарт – ребята «наелись» экономикой, а от нечистоплотной политики созданного собственными руками государства многих просто тошнило.

Свернув доступными по Конституции методами ряд программ, основной упор мы сделали на скаутские ремесла: основы походной жизни, скалолазание, парусную подготовку, экстремальное плавание и многое другое, чего так не хватает сегодняшним подросткам в повседневной жизни. Сдавшим все зачеты ньюландцам был обещан поход-приключение с тревогами, ночными походами и зарытыми ключами-кладами. Самых упорных и настойчивых ждал второй этап – суточный марш-бросок за настоящим рыцарским мечом.

В итоге нам удалось соединить экономику и приключенческие программы: все, что необходимо для похода, – рюкзаки, коврики, турснаряжение, продукты питания – подростки должны были приобретать на заработанные рудолы. Не заработал на поход – останешься на базе. Это был настоящий творческий подъем! Сценарии игр и конкурсов первых фрейлин буквально вылетали из-под пера наших советников. Кульминацией сказки стал момент, когда королеву возвели на престол Ньюландии и она благословила самых отважных рыцарей на сложный поход. Представьте себе, что при этом мы жили на территории настоящего королевского замка! Девушки готовились к конкурсам в увитых плющом беседках, где когда-то чаевничали самые настоящие фрейлины и члены королевской семьи. Претендующие на рыцарский титул ребята тренировались на морском побережье у подножия настоящего королевского трона!

Результаты выборов королевы стали для нас полной неожиданностью. Победила Таня Омулева из подмосковного города Железнодорожный. Если бы население страны оценивало претенденток на королевский трон по портфолио, которые так модны в московских салонах красоты, скорее всего, у нас остался бы горький осадок от педагогической неэффективности смены. Но страна руководствовалась совсем другими подходами…

Королевой Татьяну выбрали за активную жизненную позицию, как бы ни был затаскан этот штамп из моей комсомольской молодости, и решительную борьбу с коррупцией в высших эшелонах власти нашего небольшого детского государства!

Таня не просто переживала позорное поведение высших руководителей Ньюландии – она критиковала их на собраниях, собирала инициативные группы, выступала в прессе. Каждое утро она раскладывала в столовой от руки написанные листовки, раскрывавшие смысл аферы президента и премьер-министра.

Те, в свою очередь, сделали все, чтобы девочка не стала обладателем столь почетного королевского звания. Первый тур выборов, где Татьяна явно лидировала, был признан недействительным. Припугнутый руководством избирком сослался на процедурные неувязки. Второй тур чуть не превратился в стихийную революцию юного народа. Вопреки всем козням президентских политтехнологов Таня стала королевой.