Тайный орден Лукьянов Тимур

соколиную охоту с герцогом Готфридом Бульонским и с послом Фландрии.

— На соколиную охоту, говорите? Наверное, забавы с птичками важнее

справедливого суда над преступником. Но мне совсем не легче от всего этого. —

Удрученно опустив голову, проговорил Гуго.

— И все же, все будет хорошо, вот увидите. Жду вас завтра на собрании. —

Сказал аббат, словно не замечая дерзкого тона молодого человека. После чего они

попрощались, и Мори скрылся в коридорах замка, а де Пейн вместе с Андре де

Монбаром отправились на поиски подходящей таверны, чтобы немного развеяться и

перекусить.

Рекомендованное капитаном заведение, как и большинство подобных ему,

называлось довольно нелепо «Жирный гусь». Над низким арочным входом на

деревянном щите выделялось кое-как намалеванное местным красильщиком

непритязательное изображение жирного гуся в обрамлении лавровых листьев.

Поскольку подавляющее большинство жителей и гостей столицы Шампани в то время

не умели ни читать, ни писать, вся вывеска представляла собой только одну эту

картинку. Правда, внутри заведение выглядело довольно опрятно. Простые

деревянные столы, лавки и дощатый пол светились чистотой. Да и пахло вполне

приятно — свежим горячим обедом. Хозяева де Пейну тоже понравились.

Располневшие, то ли от возраста, то ли от пристрастия к обильной жирной пище,

хозяева и, в большинстве своем, такой же комплекции их слуги и посетители казались

милыми и добродушными людьми.

Андре де Монбар выбрал уединенный стол в дальнем углу зала. После того, как

они заказали гусиное жаркое с сыром, свежий хлеб и доброе вино, мрачное

настроение де Пейна немного развеялось, и постепенно друзья разговорились. Гуго

расспрашивал Андре о его семье, о старших братьях и сестре, которая, как

выяснилось, давно уже вышла замуж за дворянина из Дижона и растила сына.

Постепенно разговор перешел на воспоминания о службе у старика Тибо. Вспомнили

придворных старого графа, заговорили и о знакомых девушках. Де Пейн спросил, не

слышал ли Андре каких-нибудь подробностей о гибели семьи де Селери. Оказалось,

что около года назад Андре встретил в Труа одного рыцаря с юга Франции, который

сражался вместе с Ангераном де Селери в последней битве покойного.

— Так вот, этот рыцарь сам тогда чудом остался жив, и то, только потому, что

был ранен копьем в бедро и свалился в ров. Все же остальные защитники замка

сгорели заживо в огне пожара, когда люди барона Идробаньо окружили крепость и

подожгли деревянные стены со всех сторон.

— Как жаль, что там не было меня!

— И что бы ты сделал? Сгорел бы вместе с Ангераном?

— Я собрал бы всех бойцов и пошел на прорыв. Лучше погибнуть в открытом

бою, чем прятаться за деревянными стенами, — с горячностью сказал Гуго.

— Ангеран тоже был не из робких. Трижды выводил он людей в атаку и

трижды вынужден был отступать за стены. Силы были слишком не равными. У

Идрабаньо было сорок рыцарей с оруженосцами и триста пехотинцев, а у Ангерана

только два десятка всадников и тридцать пять лучников. Когда замок загорелся, почти

все уже были перебиты. За стенами оставалось, в лучшем случае, полтора десятка

защитников. У них не было шансов. — Сказал де Монбар.

— Господи, за что ты послал Кристине такую ужасную смерть! — Воскликнул

Гуго и закрыл лицо ладонями. Он не хотел, чтобы друг увидел, как слезы выступили

из глаз рыцаря.

В этот момент в таверну вбежал оруженосец капитана, и что-то сказал ему на ухо.

Командир в ответ дал какие-то указания подчиненному, после чего тот тут же

бросился их исполнять. Вид у де Монбара теперь был весьма озабоченный.

— Как ты думаешь, о чем мне сейчас доложили? — Сказал он Гуго де Пейну.

— Судя по выражению твоего лица, мавры прорвались в Шампань, —

пошутил Гуго, но Андре пропустил его шутку мимо ушей.

— Граф Блуа и Шартра Стефан приказал устроить к утру воскресенья

площадку для рыцарского турнира в честь встречи герцога Готфрида Бульонского и

графов дома Блуа.

— Но ты же уже говорил мне, что будет турнир.

— Да, но предполагалось, что он начнется почти на неделю позже и пройдет за

счет города.

— Да какая, в конце концов, разница? Ведь и весь Труа теперь тоже

принадлежит Стефану. Так какая разница когда и из какого своего кармана Стефан

вытащит деньги? Не понимаю, почему ты так разволновался.

— А потому, что первым поединком турнира назначен твой бой с Бертраном.

— Ну, так не забудь приготовить для меня гроб. — Тихо промолвил Гуго.

— Почему ты смотришь на дело так мрачно? Я знаю, что ты вполне

справляешься с булавой. — Сказал Андре.

— Раньше справлялся, быть может, когда мы с тобой были оруженосцами

старика Тибо. Но я не держал в руках этой штуки с тех пор, как стал рыцарем. Давно

уже я предпочитаю испанский меч любому другому оружию.

— Так потренируйся с булавой, пока есть время.

— Бесполезно. За один день опыт не придет, ты же сам знаешь. Мне никогда

особенно не нравился старший сын покойного Тибо. Он совсем не похож на нашего

старика. Откуда такая несправедливость? Своим решением этот граф Стефан просто

оправдал преступника! Может, все же можно оспорить такое решение у его брата

Гуго?

— Не, думаю. Наш граф в хороших отношениях со своим старшим братом, к

тому же, как ты правильно понял, он живет в Труа по милости Стефана и потому вряд

ли станет ссориться с ним из-за твоего дела.

— Подумать только! Еще вчера вечером я встречался с графом. Он сам

пригласил меня и во время аудиенции уверял, что я ему чуть ли не позарез нужен, как

верный человек, и, на тебе! Даже не пришел сегодня на суд. Хорош же у меня

сюзерен!

— Граф Гуго мог и не знать, что дело Бертрана связано с тобой лично. Но,

возможно и другое. Например, Гуго обо всем договорился со Стефаном, чтобы,

скажем, испытать тебя в деле.

— Значит, я пропал. — Сказал де Пейн.

— Почему же? Разве ты не рыцарь? Разве ты не умеешь биться один на один?

Ты же сам недавно уже одолел в схватке этого верзилу. — Попытался подбодрить

друга де Монбар.

— Тем более, теперь он будет драться со мной гораздо яростнее. Говорю тебе,

я не чувствую в себе сил победить на булавах этого Бертрана.

— Но ты можешь сделать вид, что булава выпала из твоих рук и с полным

правом вытащить меч.

— Будет ли это честно?

— Во всяком случае, не менее честно, чем судебное решение графа Стефана.

Гуго де Пейн грустно усмехнулся, а Андре де Монбар поморщил лоб, что-то

вдруг вспомнил и воскликнул:

— Господи! Надо уже идти отдавать распоряжения.

И наскоро простившись с другом детства, капитан стражи стрелой выскочил из

таверны «Жирный гусь». А Гуго остался доедать в одиночестве и расплачиваться за

трапезу. И мысли его снова сделались мрачными. Он думал о том, что, быть может,

совсем скоро ему предстоит погибнуть в судебном поединке с преступником. Но

стоит ли цепляться за свою жизнь, если там, на небесах, он встретится с Кристиной?

Но все равно, умирать почему-то не хотелось.

Поразмыслив, рыцарь всецело положился на судьбу. «В конце концов, будет так,

как угодно Богу», — решил Гуго де Пейн и, выйдя из теплой духоты таверны на

свежий воздух, немного успокоился от этой мысли.

Глава 8. Начало

На следующий день наступила Страстная Пятница. С самого утра Гуго вместе с

другими обитателями Труа слушал мессу в соборе. Затем перекусил в маленькой

дешевой харчевне. Ближе к полудню де Пейн вспомнил о предстоящем собрании и

поспешил ко дворцу графа Шампанского, куда, впрочем, прибыл вовремя.

Шагах в десяти перед воротами, у деревянного ограждения, стояла

дополнительная охрана — дюжина рядовых латников, трое молодых оруженосцев и

один пожилой рыцарь в синем плаще, наброшенном поверх длинной кольчуги. У

рыцаря в руках был свиток пергамента с именами приглашенных, и, прежде, чем

пропустить человека, он проверял по этому списку его имя. А чуть дальше, шагах в

пятнадцати, при входе в сами ворота, находился второй кордон. Там стояли еще двое

оруженосцев, несколько _______сержантов и с ними еще один рыцарь, который спрашивал у

пришедших пароль. Имени Гуго де Пейна в списке не оказалось, да и пароль он не

знал, но, когда Гуго назвал себя и предъявил отрезок пергамента, выданный ему

аббатом Мори, его пропустили без лишних вопросов.

Собрание как раз начиналось. Уже знакомый де Пейну мальчик лет тринадцати,

один из пажей графа Шампанского, проводил рыцаря внутрь просторного зала с очень

узкими высокими окнами и со множеством массивных арок, поддерживающих

сводчатый потолок. Здесь собралось весьма разнородное общество, но Гуго уже

понимал, что на самом деле все присутствующие люди были объединены чем-то

важным, хотя и не мог пока уяснить, чем именно. Среди собравшихся в зале де Пейн

узнал многих постояльцев гостиницы, добрая половина из них носила мечи и золотые

шпоры, почти всю другую половину составляли священнослужители различных

церковных званий, присутствовали и несколько купцов в богатых одеждах, на их фоне

своей вопиющей бедностью контрастно выделялись десятка полтора босых

пилигримов, одетых в грязные лохмотья. Это само по себе уже становилось

интересным: какие общие интересы могут быть у столь разнородной публики? Какими

могут быть цели и задачи такого странного сообщества? Гуго де Пейн был

заинтригован, он еще не знал ответов на эти вопросы, но надеялся в скором времени

их получить.

Гуго сразу обратил внимание, что в зале отсутствовали верхние и нижние столы

для рассаживания гостей по старшинству их общественного положения, как это в ту

пору было принято повсеместно. Через весь зал протянулся один очень длинный стол,

состоящий из обычных досок, уложенных на козлы и накрытых простыми белыми

скатертями. Такой стол, по-видимому, призван был подчеркнуть равенство всех

сидящих за ним.

Некоторое время в зале ощущалась суета. Дворцовые слуги развешивали по

стенам драпировки и разжигали пламя в каминах. Народ рассаживался. Пажи и

оруженосцы графа указывали гостям места, определенные заранее для каждого

приглашенного. Рассевшись, многие приглашенные тихо беседовали между собой.

Де Пейн искал взглядом аббата Мори, но его нигде не было. Хотя, по-видимому,

ждали еще и других участников предстоящего собрания: не случайно же четвертая

часть мест во главе стола до сих пор оставалась пустой. Наконец, приглашенные

постепенно затихли, все разговоры среди них прекратились, а все взгляды обратились

в дальний конец зала, куда уходила арочная колоннада. Там происходило какое-то

движение.

Все почтительно встали, когда с дальнего конца арочной анфилады показалась

процессия. Неторопливо, в окружении придворных, в зал входили властители: граф

Шампанский Гуго де Блуа, его брат граф Стефан и герцог Нижней Лотарингии

Готфрид Бульонский с сопровождающими их баронами, знатными рыцарями и

высокопоставленными представителями духовенства. Шелестели парча и бархат,

сверкали самоцветы и золото. И среди этого блестящего окружения государей

скромностью одежды выделялся аббат Мори в своей простой серой сутане и с

серебряным крестом на груди.

Во главе стола сел законный хозяин Труа — владетельный граф Стефан. По

правую руку от него расположился самый знатный гость, герцог Готфрид Бульонский

со своими приближенными. По левую –– его младший сводный брат юный граф Гуго

Шампанский, а следующим — посол Фландрии барон Адальберт Лоранский. Далее

вдоль стола разместились духовные лица: архиепископ Шартрский, епископ

Лютехский, епископ Труаский, аббат Мори. Дальше сидели: коннетабль Шампани,

сенешаль и за ними — капитан стражи города Труа Андре де Монбар, а рядом с ним

расположились трое каких-то неизвестных рыцарей.

Эти трое сразу привлекли внимание де Пейна. Они были весьма странно одеты и,

скорее, походили на сарацин, чем на христианских рыцарей: на плечи их были

наброшены белые плащи, и под плащами одежды их тоже были белыми. Сходство с

сарацинами усиливалось еще и тем, что лица их покрывал сильный южный загар, а

головы были обриты наголо. О том, что это все-таки _______рыцари, а не простые воины,

говорили добротные сапоги с золотыми шпорами и пояса, прошитые одной

единственной золотой нитью, к которым были подвешены одинаковые мечи в

простых ножнах без всяких украшений.

Один из этих незнакомцев оказался на длинной скамье рядом с де Пейном. Гуго

вежливо представился. Рыцарь в белом тоже.

— Аршамба де Сент-Иньян, — назвался тот и тут же замолчал. По виду его

нельзя было сказать, насколько этот человек старше де Пейна, хотя в том, что тот

старше, Гуго не сомневался. Широкое загорелое лицо де Сент-Иньяна покрывали

шрамы, и сразу было понятно, что человек этот — опытный боец, закаленный во

многих битвах. Голова его была обрита налысо, что по моде того времени выглядело

довольно диковинно, хотя монахи и брили себе макушки. Но самыми странными

казались, пожалуй, желтые глаза рыцаря, постоянно прищуренные в узкие щели. Вряд

ли этот рыцарь родился в местечке Сент-Эньян — к народу франков он, во всяком

случае, отношения не имел. Гуго не знал, что и думать. Может, расспросить этого

Аршамбу откуда он родом? Но что-то останавливало. То ли странный взгляд желтых

глаз рыцаря, то ли его неподвижность и неразговорчивость, но Гуго почему-то не

решался спросить, а просто молча сидел с ним рядом.

Гуго рассматривал присутствующих. Первое впечатление не было обманчивым:

вокруг него сидело множество совершенно незнакомых людей, и народ действительно

был самый разнообразный. В зале собрались представители разных уголков Франции

и других стран Европы. Одни были роскошно одеты, на их одеждах поблескивало

золото и драгоценные камни, а лица выдавали благородство происхождения и

привычку к власти, другие, напротив, выглядели более чем скромно, почти как нищие

с рыночной площади. Всего в зале собралось около ста человек. Гуго обратил

внимание, что среди собравшихся нет ни одной женщины, будто все происходящее

Страницы: «« « ... 1415161718192021 » ... »»