Игра с огнем Джейн Анна

– Он!

– Мы!

– Он!

– Мы!

– Вы идиоты? – спросил Федька бестактно. – Вы что там в кафе делали? Два часа решали, кому не страшно идти к этим рэперам? Машку в результате послали, что ли?

– Нет, – хором выдали мы втроем.

– Сыночка, ты дрался? – возопила тетя Лина, хватаясь за сердце.

Длинноволосый заткнулся и затравленно взглянул на родительницу.

– Нет, мама, – печально проговорил он.

– Так я не понял, вы дрались или нет? – спросил дедушка.

Рафаэль замолчал. Я пожала плечами.

А Дэнни все так оставлять не собирался. Он точно подловил момент, когда станет относительно тихо, и сказал громким голосом, который тут же перетянул все внимание окружающих на себя.

– Я предложил Рафаэлю и его уважаемому другу-физику вместе подойти к нетрезвым личностям и попросить оставить в покое девушку.

– И? – хотели все услышать продолжение.

– Мы объединили наши силы. И, собственно, сделали это не зря.

– Почему же? – удивилась мама.

– Мы попросили отпустить девушку, и наши слова возымели эффект. Но оказалось, это была не девушка, а парень, – смущенно улыбнулся Смерч, как будто бы говорил несколько неприличные вещи. Он даже руками развел. – Эти рэперы, как оказалось, нетрадиционной ориентации, и просто их главарь не хотел отпускать с рук своего любимого, принятого всем кафе за девушку. То есть это был конфликт двух влюбленных людей. Вот и все. Мы с Рафаэлем и его другом не стали вмешиваться и расселись по своим столикам. Конфликт был исчерпан.

Ух, как же обозлился рокер, услышав про нетрадиционную ориентацию. Пообещал тихонько Дэнни «урыть». Вот Смерч дурак, нарывается же еще! Сидит, гладит довольное котэ, а синие глаза его только смеются.

Кстати, Ириска прямо-таки влюбилась в Смерчинского. Сначала, как я заметила, котэ просто крутилось у его ног, терлось о них башкой, мурлыкало, а потом и вовсе стало проситься на колени, где с комфортом и устроилось, на зависть мне. У меня в руках котэ долго не задерживается, убегает.

Да, на Смерча было направлено много внимания. И не все оно пришлось мне по душе. Например, то, какое внимание уделяла ему двоюродная сестра Насти и Рафаэля, мне безумно не нравилось. Нет, оно меня взбесило даже!

Девчонка, рыженькая и тоненькая, как ветка, посмела заигрывать со Смерчем прямо за столом. Звали ее Тоней, и лет ей было пятнадцать или шестнадцать. Личико у нее было миленьким и сияло невинностью, а цепкие, глубоко посаженные глаза, умело подведенные густым черным карандашом, так и пожирали моего вообще-то как бы парня! Ну, пусть и не совсем моего, но хотя бы официально принадлежащего моей скромной персоне!

Получилось так, что эта Тоня сидела напротив Дэна, постоянно с ним разговаривала, хихикала и строила глазки. И у меня не было необоснованной паранойи-ревности. Даже Настя заметила это и, кажется, сделала сестричке замечание на ухо, но Тоня не восприняла его и продолжала приставать к Дэну в те моменты, правда, когда он не был занят вниманием моей мамы.

Я злилась и молча ела, а Бритые Виски задумчиво смотрел на меня. Смотрел и смотрел, молчал и молчал, вздыхал и вздыхал.

– Ну что тебе? – не выдержала я наконец.

– Слушай, – протянул Рафаэль, – это…

– Что?

– А кто эта беловолосая?

– Какая еще беловолосая?

– Что с вами была. Которая из-за очкарика с разбитым рылом переживала. Смешная такая.

– На которую ты упал, что ли? Как ты ее только не раздавил! – случайно громко сказанула я. На нас тут же с интересом взглянули ближайшие родственники.

– Тише ты, – прошипел Рафаэль.

– Да ладно. Ты ведь реально на нее упал, – засмеялась я, но голос понизила, и он даже ко мне наклонился, чтобы хорошо слышать, – это так мило смотрелось со стороны… Лежит девушка, над ней нависает парень, их губы почти соприкасаются… Романтика.

– Лучше бы мы так упали в другом месте, – вздохнул рокер.

– Она еще тебе по спине стучала и говорила: «Мальчик, мальчик, ты живой?» Хе-хе. Эпичная сцена. Брутальный рокер и златовласая дура… то есть дева. А у вас волосы одинаковой длины, да?

– Вот ты помешанная женщина, – поморщился парень. Вспоминать эту сцену ему не хотелось. Однако увидев, как нехорошо сузились мои глаза при слове «помешанная», он вновь сказал примирительным тоном: – Ну, так ты знаешь эту кошечку?

– Знаю. Это Инга, – отвечала я с некоторым недоумением. – Сумасшедшая она, честно говоря. Странноватая. Его сестра, между прочим, – кивнула я на разговаривающего с Тоней Смерча. – Троюродная, правда.

– Его сестра? – натурально опешил Бритые Виски. – Реально?

– Реально. Я сама в шоке от этого факта.

– Выразительный такой фактец получается, – покачал головой он и потер лоб. – Ты ее хорошо знаешь, сестренка? Номерок ее мне не подкинешь?

– Сестренка? – изумилась я, не донеся вилку до рта – та картинно зависла в воздухе. – А днем ты меня по-другому называл. И поразвлечься обещал. Когда я тебе успела стать сестренкой, братец? Как телефон понадобился этой Инги, так ты по-другому запел.

– А как мне к тебе обращаться, если я хочу, чтобы ты оказала мне услугу? – заржал он. – Главным демоном? Мисс Бурундукова? Миссис… Денис? Фамилию твоего будущего муженька не знаю, уж прости.

– Он мне не будущий муженек, – прошипела я, наблюдая, как Смерч, что-то рассказывая, наливает сок этой Тоне. – Он просто так.

– А из разговоров я понял, что тебя хотят поскорее за него выпихнуть замуж. Ну, – поднял он бокал с газировкой, – давай выпьем за наши новые родственные связи? Мама же сказала, что мы теперь братик и сестричка.

Я стукнула свой бокал – с вином, между прочим – об его и задумчиво сказала:

– За меня. А номер ее я тебе не дам.

– Почему?

– Вы к девушке в кафе приставали. Наверняка с наклонностями садистов и маньяков, – совсем забыла я, что говорил на школьном дворе рокер Родион.

– Во-первых, не я приставал, во-вторых, мы были навеселе, а в-третьих, ничего бы мы с ней не сделали, – рассердился мой новый братик. – Мы же не конкретные подонки. Она сама сначала Скайда завела, чтоб ты знала. Это его бывшая.

– Ну не знаю, Рафаэль. Это смотрелось тупо. Она кричала, чтобы от нее отстали, а этот ваш бугай Скайд ее с колен не отпускал и глумился.

– Зови меня просто Эль, – милостиво разрешил он.

– Заметано, братилло.

– Да, ты права, наверное, это смотрелось тупо со стороны. – Он вздохнул. – Но она та еще стерва! Все нервы нашему Скайду попортила. «Хочу быть с тобой, не хочу быть с тобой. У меня появился другой», – гневно передразнил он ту девицу в светло-зеленом костюме.

– А то, как ты нас не пропускал на улицу – еще тупее! – мстительно припомнила я.

– Вот же ты дура! А ты что, хотела в драку влезть? – мигом рассердился мой сосед по столу. – Я там специально и стоял, чтобы вас не пускать.

– Не верю, – отрезала я. – Ты хотел над нами поиздеваться.

– Это тоже, – согласился Эль с улыбочкой. – Меня беловолосая мисс заинтересовала.

– Ты что, больной? Ты с ней просто незнаком, вот она тебя и заинтересовала. Она же хуже твоей мамы по энергичности! – покрутила я пальцем у виска, вспомнив «сюрприз» друзей Смерча и его непосредственного организатора – Ингу.

– Да, понравилась она мне, – выдохнул рокер и на мгновение закрыл глаза – как будто бы у него кружилась голова.

– А мне-то что? – пожала я плечами. – Мы сами выбираем свой путь в ад. Но телефон Инги все равно не скажу.

– Скажи, детка, скажи мне телефон, – стал докапываться он до меня.

– Не скажу.

– Скажи.

– Не-а.

– Дай этот телефончик? Ну?

– Перетопчешься.

– Дай, говорю, королева демонов, этот телефон! – осерчал Эль.

– Да нет у меня его, нет, – засмеялась я, начиная как-то лучше относиться к будущему родственнику. – Не знаю я ее телефона!

– А узнать сможешь? – опять начал приставать ко мне он.

– Смогу. А что мне с этого будет? – не собиралась я делать этого просто так.

– Я буду тебе должен. Эль всегда держит свое слово, – серьезно сказал парень. – Нужна будет моя помощь – только свистни.

– Ну ладно, – согласилась я. – Попробую завтра узнать. Давай номерами обменяемся, кстати.

– Давай, сестренка.

Мы оба вытащили наши мобильники, став через минуту счастливыми обладателями телефонных номеров друг друга. Когда я делала дозвон Элю, почувствовала, что на меня кто-то тяжело смотрит, но когда повернулась, не заметила ни одного взгляда, направленного на меня, – все в это время слушали Дэна и его забавный рассказ про дайвинг. Тоня глазела на него с восхищением. Я отвернулась.

– Слушай, тебе же хорошо по башке вдарили. – задумчиво посмотрела я на Рафаэля-Эля. – А ты выглядишь так, словно и не дрался вообще.

– Ты думаешь, у меня хватит смелости прийти в таком виде домой к матери? – кисло спросил он. – Как только нас выпустили менты, я отправился к другу, себя в порядок привел, как смог. И по лицу меня не задели. Только голова, черт, кружится.

– Сильно? – посочувствовала я.

– Порядочно.

– Точно, тебе же смачно по ней вдарили, – вспомнилось мне.

– Это да.

– Слушай, а вдруг у тебя сотряс? – спросила я. У меня однажды было такое – ударилась в детстве головой о камень, когда на роликах без шлема гоняла. И заработала легкое сотрясение мозга. Сначала чувствовала себя нормально, а потом началось сильное головокружение.

– Да ну, брось. У меня голова крепкая, – возразил рокер.

– Как дуб, да?

– Примерно.

– Дуб тоже треснуть может, – изрекла я.

Эль не стал мне ничего отвечать в ответ – наверное, так сильно хотел получить телефон этой чокнутой Инги. Наша беседа незаметно перетекла совсем в другое русло – мы стали разговаривать о музыке.

Минут через пятнадцать или двадцать, когда я хотела выскользнуть из-за стола и все-таки как-нибудь пробраться к Смерчу, длинноволосый вдруг дернул меня за руку. Я наклонилась к нему.

– Слушай, чего-то мне совсем хреново, – прошептал он. – Голова кружится.

– Кружись вместе с ней, – посоветовала я от души. – В ритме вальса. Не хочешь? Скажи матери, и пусть она тебя домой отправит.

– Нет уж, – не пожелал он такого, – кому-кому, а ей я точно не скажу ничего. По крайней мере, сегодня. Иначе она меня тут же к врачу повезет. А завтра лекциями своими замучает, что я ей праздник испортил. И вообще, если она узнает, что я дрался, мне крышак придет…

Взрослый, сильный, дерзкий рокер боится свою маму? Хм, тетю Лину я бы тоже боялась.

– Тогда, может, тебе полежать? Смотри, они в караоке собираются петь, пошли в мою комнату, полежишь, может, легче станет? – от всей своей широкой души предложила я. На нас сейчас внимания обращали мало.

– Неплохая идея, – неосмотрительно кивнул Эль и аж пошатнулся – от рывка у него сильнее закружилась многострадальная дубовая головушка.

– Медленно вставай, дуболом, и идем в мою комнату, – велела я.

– У тебя кровать удобная?

– У меня диван. Удобный. Тебе понравится на нем… Да не шатайся ты так, родственничек. Отлично. Спать там круто, короче.

И мы действительно тихонько скрылись от посторонних взглядов в моей комнате.

Оказалось, Бритые Виски был вовсе не плохим парнем. Я даже задумалась над тем, что любой человек, в сущности, каким бы мерзким или глупым ни показался тебе при первой встрече, может быть вполне приятным в дальнейшем общении.

Самому юному родственнику Чипа – шестилетнему Саше на празднике было очень скучно. Мало того, что других детей не было, и поиграть было не с кем, так еще и взрослые не пустили его к Машиному компьютеру и Федькиному ноутбуку. Мобильные телефоны родители не давали, по телевизору мультиков тоже не было, поэтому он и выдумал для себя забаву – незаметно ползал под столом, играя в отважного разведчика. Посидев рядом с ногами Марии и Рафаэля, Сашка подслушал их разговор и пополз обратно – к ногам Дениса. Этот взрослый дядя Денис оказался совсем неплохим! Сашке даже хотелось залезть к нему на колени, согнав обнаглевшего кошака, но он постеснялся – как-никак, уже почти шесть лет! Пора отучаться! Дядя Денис казался добрым и почему-то понравился вреднючему Сашке. К тому же сделал для него из салфеток, пока никто не видел, маленькую эскадрилью самолетов, которыми ребенок играл до тех пор, пока не разорвал последний.

– Эй, – подергал за джинсы Смерча Сашка, доползя до него, – эй, дядя Денис!

– Что? – наклонился под стол уставший Дэн, которого родственники Маши порядком замучили. Сейчас, они, правда, отвлеклись на караоке и всей толпой искали микрофоны. Поэтому атаковать Смерчинского осталась одна только Тоня, принявшая изящную, по ее мнению, позу. Молодой человек искал глазами свою подругу, но не нашел ее и теперь гадал, куда она убежала из-за стола. Спать ему хотелось все больше.

– Дядя Денис, мне скучно, – пожаловался ребенок. – Я хотел подергать волосатого дядьку за хвост, а он ушел.

– Да? – вежливо поинтересовался Смерч. Он разговаривал с Сашкой как со взрослым, и последний очень этим гордился. – Куда же?

Ребенок со старушечьим кряхтением вылез из-под стола и доложил страшным шепотом:

– Волосатый дядька пошел спать с Машкой на ее диване, дядя Денис. Ты мне еще сделаешь самолетиков? У меня все разбились.

– Куда он пошел? – переспросил спокойный с виду Дэнни, чувствуя одновременно, как кто-то ударил ему огромным кулаком под дых.

– В Машкину комнату. Спать. На диван, – вздохнул Саша. – Дядя Денис, ты что, тупой? Ты не знаешь, зачем взрослые так делают? – Ребенок почувствовал свое превосходство над взрослым. – Но ты не расстраивайся, дядя Денис. Я тебе потом книжку покажу специальную, ты все поймешь. Мне ее мама с папой купили.

И развитый не по годам мальчик с сожалением положил руку на колено Смерча, всем своим видом говоря, что жизнь – штука сложная, но все жизненные проблемы решаемы.

«Не думала, что дети могут быть полезными, – сказала Ревность, изящно появляясь из воздуха. В ее тонких белых пальцах был зажат мундштук. – Найди ее. Спать с другим мужчиной при живом тебе – весьма забавно, да, мальчик мой?» И красноглазая женщина, рассмеявшись, заботливо выдохнула прозрачный серебряный дым в лицо Смерча.

Все-таки Денис Смерчинский был очень ревнивым к тем, кто ему по-настоящему нравился. Даже если боялся отношений.

Слова ребенка стали для него последней каплей. Почему? Да потому, что госпожа Ревность появилась вовсе не внезапно – для ее появления Дэн сам выдумал причины, и чуть позже, гоня по полупустым вечерним дорогам на джипе, сам себя зло и нещадно ругал за это, и ощущал себя последним кретином, и даже обещал никогда больше не поддаваться эмоциям и научиться контролировать их по-настоящему сильно. Особенно он ругал себя за то, что решился в тосте произнести строчки из «Мастера и Маргариты». Нет, парень не волновался из-за того, что может выставить себя романтическим идиотом, погруженным в розовые мечты. На этот счет у него не было никаких комплексов. Он рассердился на себя за порыв высказать свои искренние чувства при посторонних людях, которые ничего так и не поняли, поскольку и не знали, что у него на душе, да и главный смысл его слов не уловили. И при Марии, которая, кажется, не совсем верно истолковала его слова. Она смотрела на него взглядом, который он ни разу не видел. И из-за ее широко раскрытых светло-карих глаз, в кои-то веки подчеркнутых легким макияжем, он растерялся.

За столом Дэн почти не смотрел на Машу – только изредка кидал на нее короткие взгляды. Но ему и этого хватило, чтобы понять, что основное внимание его «невесты» занимает не он сам, а длинноволосый Рафаэль. Сначала молодой человек не придал этому особенного значения. Эти двое просто сидели рядом и, кажется, переругивались. За то, что рокер станет приставать к Марии, Смерч не волновался – как-никак, все они находились в доме родителей Бурундука, полном гостей, к тому же чудак Рафаэль при матери вел себя совершенно иначе, нежели в кафе. Но потом внимание Маши к волосатому недоумку резко увеличилось. Когда Дэнни в очередной раз кинул на нее взгляд, заметил, как внимательно она смотрит на Эля. Потом увидел, как Бурундучок наклоняется к его уху, чтобы сказать что-то. Улыбается ему. Эмоционально что-то говорит.

– Прикинь, Элькау сестры Феди телефончик требует, – сказала чуть позже Тоня Насте, которая проходила мимо ребят, чтобы выйти в прихожую, а потом вернулась на свое место.

Это заставило Дэна слегка занервничать. А еще позже – даже разозлиться (естественно, незаметно для окружающих), когда Марья и волосатый выпили за что-то, чокнувшись бокалами, и когда обменивались телефонами, и когда над чем-то весело смеялись.

При этом Чип так и продолжала упрямо игнорировать Дэна и крайне смущалась, когда его просили рассказать об их отношениях, – он замечал это по плотно стиснутым губам девушки.

То, что Маша злится на него из-за того, что ему строит глазки прелестная Тоня, он не понимал. Во-первых, многие девушки оказывали ему знаки внимания, и иногда Дэн уже просто не замечал это – так, как другие не замечают многие привычные вещи, к примеру, не знают точное количество ступеней на одном лестничном пролете, по которому поднимаются и спускаются каждый день. А во-вторых, сам он не обращал на молоденькую девушку никакого внимания, вернее, разговаривал с ней наравне с остальными гостями.

Кстати говоря, Смерч не чувствовал особого дискомфорта – ему нравилось общаться с этими людьми, и даже усталость ушла на второй план. Он никогда еще не играл роль жениха, а роль официального парня лишь однажды. Сейчас ему нравилось находиться среди родственников Марии, смеяться с ними, поднимать тосты, рассказывать о себе – хотя, с другой стороны, это, конечно, было и несколько утомительно. Да и Бурундука от него отсадили – наверняка коварные женщины сделали это специально. Чтобы Марья не мешала им расспрашивать его обо всем на свете. Мамы – самые любопытные существа на свете. Это Смерч запомнил с самого детства.

Разговоры, дружеские тосты, смех, обмен телефонами. Обычно умный Смерч пришел к неожиданному для себя выводу: Рафаэль, никак не желая успокоить свою буйную натуру и игру гормонов, чтобы досадить Дэну, решил пофлиртовать с его девушкой. Найти слабое место противника и прожечь его насквозь – неплохой ход. Да и Чип жаловалась, что он приставал к ней еще в кафе. Занятно.

«Маша – мое слабое место? – подумал он, внимательно наблюдая за кусочком льда в своем бокале. – Чушь».

С этими мыслями он резко поднялся на ноги. Кошка с сожалением спрыгнула с удобных колен Дэна на соседний пустующий пока что стул и с недоумением взглянула на своего нового раба, на котором было удобно спать.

«Привет», – дружелюбно сказал монстрик кошке. Она отвернулась и вздернула хвост. Еще и птица какая-то наглая на большом ящике, где постоянно разговаривающие картинки крутят, сидит… Навалило, блин, гостей на чужую территорию.

– Дядя Денис, ты куда? А я? – спросил Сашка. – Мне самолеты нужны.

– Я сейчас вернусь и сделаю тебе много-много самолетиков, – сказал Смерч мальчику. Тот внимательно кивнул, про себя решив проследить за дядей Денисом.

Смерч, отвязавшись от навязчивой Тони и ее предложения спеть вместе, оглядываясь, вышел в коридор. На него временно не обращали внимания и не останавливали. Комната Чипа, как он помнил из слов Веры Павловны, была чуть дальше – нужно было всего лишь дойти до конца по длинному коридору и завернуть направо. И он пошел к ее комнате, не веря, естественно, что там она решила уединиться с волосатым, но вполне подозревая, что длинноволосый сможет приставать к Маше. Особенно когда никто не видит.

За ним пополз Сашка, представляющий, что он прикрывает дядю Дениса-шпиона, идущего на важное задание. Следом кралась и старушка в шляпе. На них не обращали никакого внимания – в гостиной всей толпой, под командованием дедушки Бурундуковых, устанавливали караоке.

Дэн неслышно приблизился к комнате Чипа. Дверь была полуоткрыта. И первое, что услышал молодой человек, был тихий стон. Ревность опять появилась рядом с ним, но целовать пока не собиралась, а только прислушивалась.

– А-а-а, так хорошо… – с трудом услышал Дэнв голос рокера. Его повторно ударили под дых кулаком-невидимкой. Уже сильнее. Темные брови сдвинулись к переносице.

– Я же говорила, будет хорошо, – услышал он тихий голос Маши.

– Ага…

– Ложись и лежи. – Голос девушки был властным – таким он становился, когда она кому-нибудь помогала или о ком-нибудь заботилась. Хотя и командовать девушка тоже любила. И Дениса это в ней всегда забавляло и даже привлекало: представительницы слабого пола, умеющие в нужное время повысить голос и придать ему необходимого льда, симпатизировали ему.

– Я и так лежу.

– Ты неправильно лежишь, – сказала Маша.

У Смерча сделался весьма подозрительный взгляд. Где эти двое там лежат? И как? Не друг на друге ли?

– Не трогай меня, сестричка!

– Поговори мне еще, Элька. Тебе там удобно?

– Нормально, – буркнул парень.

– Глаза закрой.

– Зачем?

– Так будет лучше. Легче то есть. Мне становилось легче, – туманно пояснила девушка.

– Хорошо… Ты нашла? Я уже терпеть не могу… – Парень, вновь едва слышно простонав, тяжело завздыхал.

– Ищу. У меня точно пара штук в столе была. Слушай, может, без них обойдешься?

– Ага, сейчас, – не согласился рокер. – Если есть, то давай, не жлобся. Я тебя в аптеку не заставляю за ними бежать ведь, крошка.

– Ага, я еще бы для тебя в аптеку побежала, – хмыкнула Маша. – Я тебе не матушка Тереза. Блин, найти не могу. Без них придется…

Дэн еще более подозрительно взглянул в сторону двери. Он очень хорошо представлял, за чем конкретно бегают в аптеку оставшиеся наедине парень и девушка.

Ревность плавилась, но продолжала хохотать – как над любимым комедийным фильмом. Жаль, что вместе с ней парень смеяться не мог. Если бы сейчас был небом – то предгрозовым, потемневшим, готовым разить молниями непокорных.

Чем же эти двое там заняты?

Дэн неслышно распахнул дверь и тихо вошел в полутемную комнату, в которую падали косые золотистые лучи заходящего солнца. Рафаэль лежал на широком расправленном диване, около стеночки, несчастный и с закрытыми глазами. Машка сидела на полу на корточках – от этого коленки ее сильно оголились – и что-то усиленно искала в столе.

– Что делаем, ребята? – весело спросил Смерч, испытав облегчение. Ничего предрассудительного в комнате не происходило. Но разговор парня заинтриговал. Особенно про аптеку, да.

– Детей. Не видишь, что ли? – буркнул раздраженно Рафаэль, приоткрыв один глаз. – Иди отсюда, мальчик, не подглядывай. Сейчас весь процесс начнется. И свечедержателей я не люблю.

– Заткнись, – все так же весело бросил ему Дэн и, прошествовав на середину комнаты, спросил у девушки, уставившись на ее спину, соблазнительно, как ему показалось, обтянутую платьем: – Чип, что ты ищешь?

– Таблетку от головы, – отозвалась она, чуть ли не с головой залезая в выдвинутый ящик стола. – У меня где-то в столе были, а где – не помню. У этого умника голова кружится – видать, сотрясение мозга у него. Видал, как его хорошо по голове приложили сегодня днем?

Темное небо прояснилось. Гроза миновала.

– Тогда умнику нужно в больницу, – присел рядом с Элем на диван Дэн. Он бы тоже не отказался улечься на него вместо волосатого. Брюнет все сильнее чувствовал, как его клонит в сон. Бурундукова это тоже чувствовала и предложила, продолжая искать в столе таблетки:

– Ложись вместе с ним, Смерч, диван большой.

– Если ты посмеешь лечь рядом, я тебя выброшу из окна, – огрызнулся Бритые Виски.

Дэн тут же улегся рядом, положив руки за голову, – только из детского чувства противоречия. Ложе своей девушки ему понравилось, и он решил непременно еще раз на нем побывать.

– Вот козел, – проворчал Эль, немного отодвигаясь. – Проваливай, а?

– Только если ты попросишь меня искренне, – было ему ответом.

Смерчинский рассматривал белый потолок. Комната Чипа ему понравилась: просто обставленная, без особых изысков, но приятная и кажущаяся теплой. Однотонные обои цвета топленого молока в приглушенную оранжево-розовую искру, бордовый ковер, диван, стол для компьютера, несколько полочек для книг, шкаф, подпертый сноубордом. Фотообои на стенах. Никаких бутыльков с кремами и флакончиков с духами, безделушек, грамот, развешанных по стенам, или постеров, фотографий в рамочках. Единственное, что украшало комнату, – пара игрушек, в том числе и подаренный им синий тигренок, и необычные фотообои. Простота – вот что было девизом этой комнаты. А Дэн, часто бывающий в гостях, давно понял, что если окна – глаза дома, то комната человека – этакий срез души, полный скрытых символов, которых порой и сам хозяин не понимает.

– Чего? – протянул длинноволосый.

– Попроси искренне, – повторил Смерчинский.

– Пошел ты… – с новым стоном отозвался Эль, который все больше слабел.

– Это неискренне. Я знаю, что ты добрый.

– А я знаю, почему вы с ней вместе. Оба с приветом, – огрызнулся рокер.

– Еще никогда у меня на диване не было сразу двух парней, – умилилась слушавшая их Машка и, прежде чем ребята успели среагировать, накрыла их легким покрывалом, ловко вытащив его из набитого чем попало шкафа, а потом быстренько сфотографировала их на мобильный телефон. – Вот и компромат, – залюбовалась она снимком. – Хе-хе-хе. Попались, голубчики.

Парни переглянулись, но даже и возмутиться не успели. Не то чтобы отобрать телефон с компроматом.

– Всем руки за голову! – вбежал в комнату Сашка совершенно неожиданно для всех. И резко остановился. – Дядь Денис, я думал, Машка тут спит вот с ним. А оказалось, ты с ним спишь. – Ребенок скорбно покачал головой. Он был крайне разочарован.

– Иди отсюда, мелочь, – шикнула на братика Маша. – Ты чего несешь?

– Почему у тебя в кровати дядьки спят под одеялом? – уставился на нее братик.

– Почему у меня брат такой дурачок? Иди поиграй в другую комнату.

– Смотри, – по-взрослому сказал мальчик. – Если дяденька любит другого дяденьку, ты так никогда замуж не выйдешь.

– Боже, что за ребенок, – запустила руку в начавшие принимать прежний вид волосы девушка. – Дяденьки устали и отдыхают!

– А что вы тут делаете, молодые люди? – поинтересовалась бабушка Эля, вплывая в комнату следом за мальчиком также неожиданно. Ребят ожидало новое легкое нервное потрясение.

– Ба! – скривился Эль, увидев родственницу, и сел в кровати. Мир вокруг завертелся. – Ничего не делаем!

– Почему ты лежишь на диване вместе с другим молодым человеком? – поинтересовалась старушка в шляпке.

– Мы отдыхаем.

– Как – лежа бухаем? – округлились ее глаза.

Маша фыркнула в кулак, а Сашка покачал головой, все больше веря в то, что чем человек взрослее, тем глупее.

– Отдыхаем мы! – проорал глуховатой родственнице Рафаэль. – Мне нехорошо, вот и прилег!

Дэн, все же встав, беззвучно засмеялся. Ситуация его изрядно веселила.

– Ты что, болеешь, внучек? – заботливо спросила пожилая женщина.

– Нет, бабушка, – едва ли не по слогам произнес парень. – Я отдыхаю. Просто отдыхаю.

Денис подошел к Маше и, не удержавшись, положил ей руку чуть ниже талии.

– Смерчинский, убери лапку, иначе я отправлю тебя в преисподнюю, – прошипела Мария.

– Кто ходит по дому в исподнем? – мигом бодренько отозвалась старушенция, в это время проверяющая, нет ли температуры у внука. – Я хочу-таки посмотреть на этого человека!

– Бабушка, – страдальчески морщась, произнес рокер. – Тебе послышалось. Совсем в сумасшедшую превратилась, – посетовал он в сторону.

– Не ври, милый, я не оголилась, – сердито взглянула на внука старушка.

– Ей совсем плохо…

– Держишь меня за лоха? – оказалось, что бабушка Рафаэля знает современный подростковый жаргон. – Рафаэль! Как не стыдно! Я назвала тебя в честь такого великого человека, с которым ты имел честь родиться в один день! Но вместо того, чтобы посвятить себя искусству, ты препираешься со своей несчастной бабушкой! – Старушка всплеснула руками.

– Я не припираюсь! Это ты меня не слышишь! – завопил парень, но от собственного громкого голоса его голова закружилась сильнее.

– И при чем тут какие-то мыши? – рассердилась пожилая женщина. – Не переводи разговор! В этом чудесном доме нет мышей.

На шум в нашу комнату заглянула Настя.

– Что случилось? – весело осведомилась она.

– Уведи бабушку, – буркнул Эль. – Мы тут разговаривали, а она пришла, опять недослышала и обиделась.

– Ничего я не обиделась, – на сей раз четко расслышала их родственница. – Я не смею обижаться на собственных внуков. Я расстроилась.

– Бабушка, пойдем, – ласково взяла ее под руку Настя, внимательным взором окинув всех нас.

Они ушли из комнаты, и бабушка Эля и Насти тут же принялась рассказывать родственникам о том, что по дому ходит кто-то без одежды. А Сашка, которому опять стало скучно, ушел ловить кошку, высунувшую мордочку из-за угла, так и не поняв логику двоюродной сестры. Маша опять принялась искать таблетки, опустившись на колени перед ящиком стола, тихо бурча под нос ругательства. Впрочем, длилось это недолго – таблетки нашлись.

– Держи, – она вручила длинноволосому прямоугольную упаковку с лекарством. – Запить только надо.

– Не надо, – засунул тот себе в рот таблетку и проглотил. – Ну, когда мне лучше станет? – почти сразу спросил парень.

– Минут через двадцать, – отозвалась Маша. – Знаешь ли, еще нет таких таблеток, от которых сразу становится хорошо. И все-таки покажись врачу, друже.

И девушка стала расписывать гостю, как ему будет плохо, если он не посетит врача.