Запретный камень Эбботт Тони
– Итак, существуют Реликвии. И общество Хранителей, которые защищают их в разных частях мира. Первая приводит к последней. И еще – некая машина, чем бы она ни была. Наследие Коперника…
Неожиданно дверь распахнулась. Все обернулись. На верхней ступени лестницы стоял Карло, а рядом с ним – девочка их возраста с клинком в руке и в фехтовальных доспехах.
– Нас атакуют! – объявил Карло. – Орден снова нашел вас. Забирайте книгу. Здесь от нее и духу не должно остаться. Бегите и не останавливайтесь. Наверх нельзя, есть другой выход…
– Орден! – воскликнула Бекка. – Так вот они кто?
– Бернара Дюфора и вашего друга убил Тевтонский Орден.
– Вы знаете о Генрихе? – спросил Вейд.
Карло надавил на один из камней в стене. Открылась потайная дверь.
– Именно Генрих предупредил, чтобы мы ожидали появления американцев. Его смерть блокировала систему и запустила Фромборкский протокол. Сюда!
Он повел их по уходящему вниз коридору.
– Что такое Фромборкский… – начал вопрос Даррел.
– Быстрее!
Они уперлись в очередную дверь. За ней тоже оказалась лестница, еще уже предыдущей. Внизу ждала темнота.
– Вы знаете что-нибудь о моем отце, Роальде Каплане? Его арестовали в Берлине Орден и полиция…
– Слово «арестовали» здесь не подходит, – ответил Карло. – И у тех полицейских – другие хозяева. Пока мне известно немного, но я все выясню. Берегите себя и книгу. Идем же, скорее!
Следуя за Карло, они пересекли еще одну комнату и оказались в коридоре, постепенно уходящем вверх.
– Вы же не собираетесь отдать нам дневник Коперника? – ошарашенно спросила Бекка, прижимая книгу к груди. – Эта книга бесценна!
– Кинжал тоже принадлежал ему, – вмешалась Лили. – Надеюсь, ты догадалась?
– Налево! – скомандовал Карло, быстро увлекая их в очередной коридор, на сей раз совсем узенький. – Какими бы ценными ни были эти вещи, Хранители дали куда более важную клятву. Они поклялись защищать своих детей и внуков от злодеяний и алчности Ордена. Так было во все века.
– И вы тоже Хранитель? – не сдержалась Лили.
Карло кивнул:
– Я один из тех многих, кто чтит наследие Коперника и защищает Реликвии. На своем пути Хранителю приходится многим жертвовать и часто скрываться. Не каждому это по силам. Но теперь, когда Протокол требует, чтобы Реликвии были собраны вместе и уничтожены, все мы в опасности. Включая вас… Сюда! – И Карло остановился перед стальной дверью. – Впервые за пять веков, – сказал он, – Фромборкский протокол, разработанный самим Магистром на смертном одре, приведен в действие. Орден развалился сотни лет назад, со смертью Альбрехта. С тех пор и до последних дней Реликвиям ничего не угрожало. Но четыре года назад Генрих Фогель зафиксировал признаки странной активности. У Ордена появился новый Гранд-Мастер. Смерть Генриха прорвала внутренний круг защиты Хранителей. И Фромборкский протокол автоматически вступил в действие.
– И что же нам теперь делать? – спросил Вейд.
– Немедленно ехать в Рим, – ответил Карло. – Все, что нужно, вы найдете по адресу Виа Разаньоле, пять. Запомните и повторите: Виа Разаньоле, пять.
Они повторили – каждый по очереди.
– Виа Разаньоле, пять, – еще раз произнес Карло и, повторив по буквам, подчеркнул, что пять – цифра римская, а не арабская. Бекке показалось это странным, но запомнила все как велено.
– И вот еще что. Далеко не всегда вы получите помощь, на которую рассчитываете. Некоторые Хранители не откроются вам даже под угрозой смерти. Некоторые и сами не будут знать своей роли, пока им не подскажут обстоятельства. Мы сделаем все возможное, чтобы сбить тевтонцев со следа и освободить вашего отца, но вы должны всегда оставаться на шаг впереди врага, иначе все пропало.
– На шаг впереди к чему? – уточнил Даррел.
– К конечной цели Путешествия, – ответил Карло. – Того самого, что началось пять веков назад – и продолжилось с вашим появлением в Берлине.
Сверху слышались приглушенные крики. Колокола забили тревогу, запахло дымом.
– И вы всерьез утверждаете, что это – рыцари Тевтонского Ордена Древней Пруссии? – спросила Лили.
– А кто же еще? – усмехнулся Карло. – За мной!
Глава тридцать четвертая
Они проскочили через дверь, под арку, прорвались через запутанный лабиринт переходов. Топот ног над головой звучал все отчетливей.
Карло резко развернулся:
– Я узнаю про вашего отца. Спасу его, если нужно. А теперь – вон в ту дверь!
За красной дверью пахло бензином и полировочным воском. Наверняка здесь когда-то располагались школьные конюшни, а теперь хранятся антикварные или просто редкие авто.
Дородная дама со светлыми легкими волосами, едва взглянув на гостей, невозмутимо натягивала кожаные водительские перчатки. Карло бросил ей несколько слов на итальянском и вручил толстый коричневый конверт. Она легонько кивнула.
– Он сказал, что нас нужно увезти отсюда. Быстро, – перевела Бекка.
«Интересное есть ли хоть что-то, чего Бекка не знает?» – подумал Вейд.
Блондинка сняла со стены связку ключей и удивительно изящно скользнула за руль блестящего золотого купе.
Даррел аж рот открыл.
– Ни фига себе! Это же «мазерати» семьдесят шестого года! Полный улет!
– Берегите дневник, – сказал Карло, глядя на Бекку. – Сейчас его нужно увезти отсюда, но я вернусь за ним. Орден ни перед чем не остановится.
– Откуда они все время узнают, где мы? – спросила Лили.
– Отдайте мне ваш телефон и планшет. В распоряжении Ордена военные технологии слежения. Держите взамен. – Из кармана он достал смартфон последней модели. – Тут стоит защита, поэтому они не сразу выследят вас. Но это только для экстренной связи. Ясно? Звонки не дольше двух минут. И… не забывайте заряжать. – Карло протянул Лили зарядку.
– Спасибо, – сказала Бекка, помогая подруге оторваться от планшета, который тут же вложила в руки Карло.
Красную дверь сотряс мощный удар – одна из петель слетела.
– Орден здесь. Нашим друзьям пора. Studenti, vieni! – приказала девушка.
В тот же миг из бокового коридора послышался оглушительный топот ног, и в гараж вбежало полсотни, а то и больше, учеников фехтовальной школы.
– Готовы? – спросил их Карло.
– Готовы! – ответили они дружно.
– Занять позиции! – приказала девушка, и ученики с поднятыми шпагами прислонились к стенам с двух сторон от двери.
– Вперед! – крикнул Карло. – Buena fortuna! Мы обязательно встретимся!
Влезть в машину они успели ровно за секунду до того, как красную дверь выломали. В зал ввалилась дюжина молодчиков в лыжных масках, вооруженных пистолетами с глушителем.
Ученики школы, как будто всю жизнь ждали этого момента, тут же окружили головорезов. Зал наполнился звоном шпаг, раздались приглушенные выстрелы.
– Cinture di sicurezza! – крикнула блондинка за рулем.
Вейд и без перевода понял: пристегнуть ремни. «Мазерати» взревел мотором, заглушая звуки боя. Фехтовальщики рассыпались по гаражу, не давая врагу подойти к машине. Широкие ворота взлетели к потолку, внутрь хлынул яркий дневной свет.
Хохоча во все горло, блондинка изящно поворачивала руль «мазерати», который выплыл из ворот и в мгновение ока растворился в оживленном городском потоке.
Они сбежали!
Глава тридцать пятая
Париж, Франция
12 марта, 18:12
Щ– щ-щелк!
Галина редко надевала шумоподавляющие наушники, чтобы они не путались в волосах, но сегодня обойтись без них было нельзя.
Щ-щ-щелк!
От удара титановой стрелы, летящей со скоростью 134 метра в секунду, дрожали стены подвала. Сняв наушники, Галина посмотрела в прицел на красную лазерную точку в центре мишени, затем переключила бегунок на стволе арбалета в положение «глушитель» и выстрелила третий раз.
Ф-ф-фьют!
Стрела вылетела почти неслышно и чуть медленней – 130 метров в секунду – и, конечно, снова в «яблочко». Да. Это то, что надо.
Эбнер, как всегда, тут же. Он почти всегда тут, уходит, только если его отправить за чем-нибудь. Вот опять топчется где-то за спиной.
– Обычная скорость пули из пистолета 265 метров в секунду, – сообщил он, – то есть почти 1062 километров в час. А стрелы почти вдвое медленнее…
– Арбалет – охотничье оружие с долгой и славной историей, – ответила Галина. – И стрелы у него очень легкие.
Эбнер посмотрел на мишень: три стрелы «в яблочко» – просто поразительная точность! И точно три слезы сочится из-под каждой. Он слышал о тире, устроенном в подземном этаже парижского офиса, но своими глазами его не видел. У Галины было столько домов, офисов и квартир повсюду, что оставалось лишь удивляться – как же ей удается следить за всеми. Но она великолепно справлялась. Как, впрочем, и со всем остальным в ее жизни.
– Мы же в городе. На что тут охотиться?
Галина обернулась и посмотрела на Эбнера, представив, что на голове у него лежит яблоко…
– На людей. На кого же еще? Тот журналист, например, которого слишком уж интересует убийство в «Монд». Он каждый вечер гуляет по набережной. Сегодня его прогулка будет последней.
Она уже прицелилась для четвертого выстрела, как зазвонил телефон Эбнера. Он судорожно выхватил его из внутреннего кармана и ответил по-немецки.
– Да? Нет! Нет… Тупые придурки!
Галина опустила арбалет, но стрелу не сняла.
– Что еще?
– Сигнал с их планшета пропал. В школе нас ждали – все поднялись по тревоге. У нас есть потери. И ребятишки сбежали из Болоньи.
Галина вскинула арбалет и выпустила стрелу, не целясь: та вонзилась в центр мишени, как и три предыдущие.
– Подготовь яхту и самолет. Я должна быть готова уехать в любой момент.
– Конечно, мисс Краузе. Примите мои извинения. В следующий раз…
– Для тебя не будет следующего раза, Эбнер фон Браун! Немедленно покончи с детьми, или я покончу с тобой!
Тремя быстрыми движениями Галина Краузе разобрала арбалет и уложила его футляр рядом с острыми титановыми стрелами. Повесив футляр на плечо, она вошла в лифт.
– На первый этаж.
Эбнер успел заскочить в кабину до того, как закрылись двери.
– Австралийский транзит очень успешен, – сообщил он. – Сиднейский офис получил мышей. На день раньше.
– Только на день? – спросила она с горечью.
– Да, мисс Краузе. Медленно, но мы продвигаемся. Отдать приказ лаборатории поторопиться с Испанским экспериментом?
Она молчала. Лифт поднимался. Осталось 195 дней из 197. Двери лифта распахнулись. Стены широкого холла были увешаны зеркалами и картинами в золотых рамах. Полотна эпохи Рококо с подробностями передавали сцены. Галина Краузе направилась к стеклянным дверям в противоположном конце холла. Эбнер, как преданная собачонка, семенил за ней.
– В этот раз нам обещают какие-то грандиозные результаты. Эти уравнения уже почти решены, – добавил он.
– Так пусть их уже решат наконец. Сообщи мне о результатах.
А пока не мешало бы разобраться с этими мерзкими детьми. Они потерялись где-то в Италии, так что надо ехать туда. Ее мозг, кажется, сейчас взорвется от их выкрутасов, но хуже всего то, что Орден уже не справляется. Все время допускает какие-то ошибки. В XVI веке Гранд-Мастер Альбрехт фон Гогенцоллерн не стал бы с ними церемониться – быстро бы привел их в чувство.
Одна ошибка – и голова с плеч долой.
Но сейчас уже не те времена. Так что и действовать приходится соответственно. Деньги многое решают, а в ее руках практически неисчерпаемые ресурсы. Чего не хватает по-настоящему – так это времени. Песок в часах утекает безвозвратно.
Лишь один человек в мире обладал таким же талантом, как и она, только он мог помочь ей закончить все как можно скорее, но он, к сожалению, уже недосягаем. Эбнер тоже неплох, конечно, только приходится мириться с его мерзкой натурой.
Галина распахнула стеклянные двери и вышла на лестницу, спускающуюся к большой площади. Через час закат.
Над площадью Согласия возвышался Луксорский обелиск. На его месте когда-то работала гильотина из-под которой катились головы непокорных. Но теперь бесценный дар Египта задыхался в клубах выхлопных газов и мешал движению – автомобили и мотоциклы казались на его фоне детскими игрушками. Жаль, что гильотина больше не работает.
– Перед тем как мы пойдем на набережную, я прогуляюсь возле Лувра. Мне нужно подумать.
Эбнер шел позади нее и тоже почти спустился.
Но она остановилась и повернулась к нему:
– Одной.
Глава тридцать шестая
Золотистый «мазерати» рассекал зеленые холмы Италии, как острый нож переваренную брокколи.
Вейд не сводил взгляда с дороги. Сердце колотилось в груди так, словно вот-вот выскочит и застрянет где-нибудь в горле, где уж наверняка перестанет биться.
– Вейд, ты как? – спросила Лили.
– Ох…
Блондинка за рулем рассмеялась и кивнула в сторону заднего сиденья:
– Il cesto. Mangiare!
– Корзинка? – переспросила Бекка.
Даррел уже вытащил что-то из-под ног.
– Ого! Корзинка для пикника с едой! Хлеб, сыр, салями… даже кока-кола!
Покопавшись в корзинке, он передал ее друзьям, и впервые за несколько дней дети наконец-то наелись досыта. Несмотря на резкие повороты под визг тормозов и скорость более сотни миль в час, Вейду удалось с аппетитом умять бутерброд с пахучим сыром и салями, запивая клубничной газировкой.
– Вот теперь гораздо лучше, – сообщил он и повернулся к Бекке. Та увлеченно читала дневник, то и дело качая головой. – Что ты нашла?
– Пока ничего полезного, – ответила она, поправляя очки, которые надевала для чтения. – Слушайте. Вот что случилось до всей этой истории с Тевтонским Орденом.
Мы покидаем остров. Наш бесценный груз приторочен канатами к палубе судна. Николай передает мне клочок бумаги и просит добавить его в дневник.
«Что это?» – спрашиваю я.
«Человек, который нам встретился… объяснил вот этими цифрами, как наша машина сделала невозможное возможным. Что думаешь, Ганс?»
Рычаги и блоки в моем мозгу то ходят ходуном, то застопориваются, пока паруса несут нас на запад. И наконец я начинаю понимать истинный смысл этих цифр.
Дрожащими руками Бекка передала Вейду раскрытый дневник.
– Не знаю, кого они там встретили. Но ты что-нибудь понимаешь вот в этом?
Автомобиль как раз шел довольно спокойно, и Вейд, взглянув на пожелтевшую страницу, увидел следующее:
ds = —c22dt2 + dl2 + (k2 + l2) (d2 + sin2qd2)
– Алгебра? – И он завис над этой головоломкой из букв и цифр, удивляясь, неужели алгебраические символы уже существовали во времена Коперника. Жаль, что он так плохо знает историю математики.
А вот папа знал бы наверняка…
Не успел подумать об этом, как «рычаги и блоки» в его собственном мозгу, скованные страхом за отца и ужасом от того, что на такой скорости их может запросто размазать в лепешку, заскрипели, сдвинулись с места – и, провернувшись, застопорились.
Он достал отцовские конспекты.
– Для меня это слишком сложно. Сдается мне, это формула из пространственно-временной метрики. Кажется, папа учился на лекциях дяди Генри чему-то похожему…
Автомобиль плавно влился в поток многополосной трассы. За холмы справа начинало садиться солнце. Далеко впереди блестело Средиземное море.
Вейд листал страницы отцовских конспектов а в голову лезли мысли о том, что сейчас может твориться в Берлине. На глаза навернулись слезы.
Неужели папа в тюрьме? Или еще где похуже?
– Вейд? – тихонько позвала Бекка, наклонившись к нему.
– Да, сейчас.
Сосредоточившись, он просмотрел еще несколько страниц и, споткнувшись на очередной записи, остановился.
– Квантовая физика?! Но в шестнадцатом веке понятия не имели о квантовой физике!
– Ты хочешь сказать, что… – начал было Даррел.
Но Вейд знаком попросил помолчать. Перевернул еще страницу, сверился с Дневником, пожал плечами.
– Формула из Дневника – или очень на нее похожая – есть в отцовской тетрадке. Но как она могла попасть в Дневник – ума не приложу.
– Чего ты не понимаешь? Она же там записана, – сказала Лили.
– Коперник не мог рассуждать в таких выражениях. Эта формула – из современной физики.
– Но он же сказал, что кого-то встретил, – напомнил Даррел. – К тому же Коперник вообще был продвнутым. Совершил переворот в науке, разве нет? – заметил Даррел.
И тут Вейда вдруг озарила догадка, от которой его мозг буквально перекосило. Он пытался сформулировать ее словами, но никак не получалось.
– Просто… Я не понимаю, как Коперник мог сделать эту запись в 1514 году.
– Объясни хоть, что за уравнение? – попросила Лили. – Что оно значит? Что вы, математики, в нем видите?
– У папы законспектирована лекция дяди Генри обо всяких экзотических теориях, дырах во времени и так далее. И вот эта формула, – Вейд очень старался не походить интонацией на отца, – иллюстрирует поведение дыры во времени. Пространственно-временного тоннеля – причем проходимого.
– Проходимого? – уточнил Даррел.
– Именно. Через который можно путешествовать во времени. В этих конспектах написано, что автор формулы – Кип Торн. А папа знает его! И много о нем рассказывал. То есть вот это, – Вейд постучал указательным пальцем по Дневнику, – не Коперник. Это Кип Торн!
– Покажи-ка, – попросил Даррел. Вейд передал ему Дневник.
– Но у Ганса Новака написано, что формулу открыл Коперник! – сказала Бекка с неожиданной ревностью. – В результате странного «небесного путешествия». Откуда же он ее узнал, а, Вейд?
– Да-да, Вейд, объясни, – присоединилась Лили.
– Не знаю… Может, Дневник подделали в некоторых местах? Или он вообще… фальшивый?
– Фальшивый?! – вспыхнула Лили. – Да из-за этого Дневника…
– Знаю! – с досадой перебил Вейд. – Погибли люди. Убит дядя Генри…
– Погодите, – перебил Даррел. – Моя мама – для всех вас Сара – постоянно работает со всякими старыми книжками. Когда она вернется, ей будет достаточно взглянуть на бумагу, чернила и состояние Дневника, чтобы сказать, настоящий он – «аутентичный», как она говорит, – или нет.
– В общем, я не могу этого объяснить, – сказал Вейд, возвращая Бекке Дневник, – но если папа записал формулу на лекции дяди Генри, а дядю Генри убили из-за Дневника с этой формулой, значит, сам дядя Генри считал Дневник настоящим, так или нет?
– Он бы тоже назвал его «аутентичным», – задумчиво вставила Лили.
С трудом согласившись, Вейд кивнул:
– Может, и так…
Внезапно их машина вписалась в целую серию крутейших поворотов – и наконец, покинув шоссе, вылетела на одну из пригородных трасс.
– А куда мы едем? – поинтересовалась Лили. – Карло дал нам адрес, но я, кажется, не расслышала его голоса. Кто-нибудь запомнил?
– Виа Разаньоле, пять! – закричали на нее все хором.
– А, точно. – Лили пожала плечами. – Хорошая память не входит в мои достоинства. Слишком привыкла доверять чужой. Теперь, когда мой планшет забрали, придется учиться…
– Все когда-нибудь случается впервые, – подколола ее Бекка и легонько пихнула локтем в бок Лили, которая тут же пихнула Даррела. Все рассмеялись.
Но не успели все хоть немного расслабиться, как машина, взвизгнув тормозами, резко сбросила скорость. Дорога впереди была перекрыта. Ночную темноту расцвечивали красно-синие мигалки полицейских автомобилей.
– Дорожный пост! – прошептал Даррел. – Они заодно с Орденом! Так я и знал… Мы обречены.
– А даже если не заодно с Орденом, – добавила Бекка, – то уж наверняка ищут группу подростков, которые незаконно пересекли границу, предварительно украв оружие и заодно прихватив бесценную книгу шестнадцатого века. Нужно разворачиваться. Ну, то есть…
– Но-о, но-о! – почти прорычала блондинка за рулем.
Следуя указаниям полицейского в каске и защитной амуниции, она прижалась к обочине и остановилась у самого парапета.
Даррел не унимался:
– А что, если та полиция, что задержала отца, сообщила им про нас? – прошептал Даррел. – Мы же преступники в бегах! Или даже хуже…
– И что, по-твоему, хуже преступников в бегах? – хмыкнула Лили. – Изгои?
К первому полицейскому подошли еще трое, и все они с мрачным видом окружили машину. Прозвучала тирада на итальянском – с такой скоростью, что Вейд засомневался, поймет ли Бекка. Блондинка за рулем посмотрела на каждого из ребят и повернулась обратно к полиции:
– Si, va tutto bene.
Вейд посмотрел в окно. Они стояли метрах в трех от края дороги, огражденной забором. Невысоким, кстати. Если метнуться к забору, перелезть через него, перебежать через поле… Вдруг за ним река? А на реке – моторка, на которой они могут уплыть? Полиция потеряет их след и не учует их запаха… Не учует их запаха? Он уже начинает мыслить, как Даррел. Да с такими пушками и злобными мордами полиция переловит их всех за пару секунд!
Блондинка за рулем протянула руку и указала на бардачок перед его коленями:
– Aprire, per favore.
Вейд повернул элегантную серебристую защелку, и бардачок открылся. Внутри лежал толстый коричневый конверт, который Карло вручил блондинке в гараже.
Так я и знал! Взятка! Мы собираемся дать взятку полиции. Теперь нас посадят лет на сто за подкуп официальных лиц!
– Открой, si? – с улыбкой сказала блондинка.
Вейд повиновался. Денег в конверте не оказалось. Зато там лежали пять красных книжиц. Не успел он сообразить, что это, как полицейский с его стороны машины тут же их заграбастал. Посветил внутрь каждой фонариком, поводил лучом по лицам пассажиров.
– Паспорта? – поразилась Лили. – Для нас?! Но как…
Блондинка шикнула на нее.
Полицейский вернул документы. Вейд на автопилоте сунул их обратно в конверт, спрятал в бардачок и с громким щелчком захлопнул дверку. Последние две минуты он вообще не дышал. Полицейские отошли от их «мазерати», выкрикивая что-то своим товарищам на посту. Один из грузовиков отъехал, освободив полосу. С довольной улыбкой блондинка завела мотор и рванула в ночь.
– Как нам удалось проскочить? – спросила Лили.
Бекка перевела вопрос. Ответом был раскатистый смех.
– Documenti per il viaggio della scuola. Le fotographie sono dalle telecamera nei passaggi. Seemo a Roma, un’ora!
– Документы выданы школой. Что-то вроде паспортов для школьных экскурсий, – перевела Бекка. – Фотографии – с камер слежения в коридорах… Я так и знала, что нас снимают!
– А ее последние слова, Бекка?
– «Через час мы будем в Риме!»
Глава тридцать седьмая
Сомосьерра, Испания
12 марта, 20:09
Диего Варгас, лысый и седой водитель шестидесяти восьми лет, вдавил педаль газа до упора. Старая тарантасина уже не слушалась его.
Эта груда железа едва переваливалась на холмистой дороге Сомосьерры. Диего однажды решил подсчитать, кто из них двоих старше. И подумать только, что получилось!
Тарантасина оказалась старше его на три – ТРИ! – года.
Но малолетним пассажирам было плевать на то, когда они наконец доедут. Они орали и кидались друг в друга бумажными бомбочками через головы уставших до чертиков учителей. Никто не ожидал, что поездка так затянется, ни учителя, ни сам Диего. Зато эти ужасные детки – los ninos ruidosos – были в восторге и отрывались по полной – впереди каникулы.
Диего тоже довольно ухмылялся – пока малолетние монстры скакали по всему Мадриду, он успел навестить семью сына. Такие они замечательные – все замечательные! Даже эти чудовища, которых он везет, они тоже замечательные – будущее Испании.
– Эй, заткнись! Отдай! Сам придурок! Ты мне ногу отдавил! Врешь-врешь!
И кто бы мог подумать, что детишечки к концу такого долгого дня не свалятся от усталости. Наоборот! Чем ближе к городу, тем больше они буянили – их энергия была неисчерпаема.
Читать бесплатно другие книги:
