Элитный снайпер. Путешествие в один конец Макьюэн Скотт
— Что за любительщина в Базараке? — пробормотал Гил, адресуя критику себе. Выпустив пулю снайперу в голову, Гил быстро оставил позицию. Тела могли обнаружить в любой момент, и времени терять не следовало.
Он вновь двинулся на запад, к реке. Поднимаясь по склону между редкими деревьями, он заметил в сорока метрах от себя двух часовых, спускавшихся по избитой каменной дороге. Мгновенно опустившись на землю, он прижал винтовку к плечу. Мужчины шли не спеша и о чем-то беседовали; за плечами у каждого висел автомат. Гил ждал, пока один из них отстанет на пару шагов от товарища, но они двигались в одну линию. Если застрелить одного из них сейчас, то другой может среагировать и поднять тревогу раньше, чем Гил передернет затвор и убьет его.
Тогда он отложил винтовку и вытащил пистолет Kimber 1911, поджидая, пока расстояние между ними сократится до пятнадцати метров. Сфокусировавшись на светящейся мушке пистолета, он выстрелил; первому часовому вышибло мозги. Второй даже успел раскрыть в удивлении рот и повернуть голову, прежде чем Гил пустил ему в ухо свинцовую пулю.
У второго убитого еще не начались судороги, а Гил уже был рядом: схватил за колено и оттащил в сторону от дороги, в место потемнее. Спустя еще несколько мгновений, когда с дороги были убраны уже оба тела, он спрятался за сосной Жерарда и принялся просматривать местность через прикрепленный к шлему монокуляр. В подобных операциях он всегда пользовался монокуляром, чтобы левый глаз привык темноте.
Затем Гил поднялся вверх по тропинке до другого участка земли и опустился на колени у стены, возле которой был сложен дровяник высотой по грудь. Американец собрался двигаться дальше, через загон с небольшим стадом овец, но вдруг, повинуясь древнему инстинкту, остановился. Кто-то кашлянул в ночи, и, повернув голову, Гил заметил одинокого часового на крыше. Тот сидел, прислонившись к трубе дымохода, с зажатой между коленями винтовкой Драгунова. Охранника трудно было заметить даже в очках ночного видения; его потрепанная зимняя одежда сливалась с каменным дымоходом и не выдавала его.
Гил выстрелил ему прямо в лицо с тридцати метров. Раздался только один звук: звук упавшего на землю тела с винтовкой Драгунова — но и этого оказалось достаточно, чтобы кто-то вышел из дома на шум. Гил увидел чью-то фигуру и приготовился спустить курок, отметив про себя, что это мог быть и местный таджик, который, может статься, союзник американцу. Грудь спецназовца покрылась холодным потом: впервые за всю его службу предстояло убить невинного человека. В эти последние ответственные мгновения, когда необходимо было принять решение, Гил вспомнил отцовские рассказы о войне во Вьетнаме, когда тот служил в «Зеленых беретах». Отец вспоминал, как приходилось убивать десятки невинных жителей — мужчин, женщин, детей — во время выполнения заданий на севере демилитаризованной зоны. Отец так и не смог примириться со своей совестью и, в конечном счете, спился.
Вернись в дом, мысленно попросил Гил.
Мужчина нагнулся проверить тело и тут же в страхе отшатнулся, когда увидел, что у тела не осталось лица. Он прижался к стене и поспешил обратно в дом. Гил выждал три минуты, гадая, появится ли мужчина вновь, чтобы поднять тревогу. Был только один способ убедиться, станет ли мужчина молчать, поэтому американец приблизился к каменной стене, подошел к дому и постучал легонько в дверь, отдавая себе отчет, на какой он идет риск.
Дверь со скрипом отворилась. Держа ее открытой настежь, Гил схватил мужчину за одежду и выволок его на улицу, показывая рукой, что нужно втащить тело в дом. Местный житель спешно подчинился, а Гил отобрал у мертвеца винтовку и вошел следом за мужчиной; на столе в центре комнаты стояла тусклая керосиновая лампа. Американец сурово глянул на таджика, оценивая его характер. Глаза деревенского мужчины смотрели бесхитростно и ровно, от него не разило тем страхом, который так часто бывает обманчив. Конечно, гарантий никто не давал, но Гилу было достаточно этого взгляда. Он приложил палец к губам, и таджик кивнул один раз, выражая, что он все понял.
Плащ горца висел на гвоздике у двери. Гил указал на него, потом на себя, спрашивая глазами, можно ли забрать одежду. Мужчина кивнул и жестом разрешил ему взять плащ. Гил позволил винтовке свеситься с ремня и нырнул в тяжелый плащ. Таджик показал ему, как надеть капюшон, чтобы шлем оказался под ним, а монокуляр снаружи, затем потянулся к стоявшей у стены винтовке Драгунова, подавая ее Гилу двумя руками.
Гил засунул Remington внутрь плаща и закинул на плечо СВД. Ему не хотелось тащить с собой громоздкое, тяжелое оружие, но таджик был прав: Гилу следовало слиться с обстановкой.
Житель стоял и смотрел на него вполне дружелюбно, криво улыбаясь.
Помня, что в Афганистане считается невежливым пожимать руки в рукавицах, Гил снял свои тактические перчатки Oakley и протянул правую руку таджику. Тот пожал ее уверенно и твердо. Гил кивнул в знак признательности и осторожно вышел из дома.
47
Афганистан
Кабул, центральное командование
В темноте комнаты генерал Кутюр встал из-за стола и протянул руку полусонному капитану Меткалфу, который только что вошел.
— Спасибо, что пришли, Глен. Извините, что разбудил вас.
— Не стоит беспокоиться, генерал. — Меткалф покачал головой. — Что случилось?
Кутюр повернулся, указывая на плазменный экран на стене. Вместе со своей командой он следил за операцией в Базараке через беспилотник в режиме реального времени.
— Что вы думаете об этом маяке на крыше?
Меткалф подошел ближе, вглядываясь в черно-белый экран инфракрасного видео Панджшерской долины. В центре экрана отчетливо различался инфракрасный маячок, закинутый Фарухом на крышу здания, в котором держали Сандру.
— Можете увеличить?
Кутюр повернулся к лейтенанту ВВС США.
— Синтия, пожалуйста, проинформируйте Крич, что берете управление самолетом на себя, хорошо?
— Да, сэр.
Через несколько секунд они смогли разглядеть на экране модель маячка MS/2000 Firefly: модель, которую использовали американские войска.
Меткалф повернулся.
— Похоже, кто-то что-то задумал, не так ли? Есть ли какие-нибудь признаки того, что враг обнаружил маяк?
Кутюр помотал головой и указал в сторону звуконепроницаемого кабинета в конце комнаты.
— Можно вас на минутку?
— Конечно, сэр.
Меткалф проследовал за Кутюром в кабинет и затворил за собой. Они видели через стекло происходящее на экране, но при этом могли спокойно говорить.
Кутюр присел на край стола.
— Не хотелось спрашивать вас, Глен, но что, черт возьми, происходит? За последние десять дней мы истратили десять миллионов долларов налогоплательщиков, чтобы подготовиться к операции «Стремительный налет», а сейчас что, придется все отменить?
Хотя генерал сохранял военную выправку, Меткалф ощущал — тот закипает. Всем было известно, что операция «Стремительный налет» должна была стать его первой крупномасштабной операцией за год командования в этом регионе. Учитывая плановый вывод войск из Афганистана, едва ли ему представится другая такая возможность.
— Нет, сэр. Я не знаю, что происходит.
— Но вы знали об операции «Ограбление банка», верно? Не лгите мне, Глен. Я не ищу…
— Да, у меня были подозрения об этой операции, генерал. Но я совсем ничего не знаю о том, что сейчас происходит в долине Панджшер. Собственно говоря, я знаю даже меньше вашего, я же только что пришел.
— Хорошо. Я вам верю. — Кутюр положил руки на пояс и провел языком по внутренней стороне щеки со шрамом. — Черт, SOG уже, наверное, все отследил. Если это еще одна несанкционированная попытка, рассерженный президент всех нас отправит в ссылку на остров Диего Гарсия. И такие сталинские меры еще цветочки по сравнению с тем, что нас ждет!
В этот момент Меткалф понял, что Кутюр опасается за свою карьеру. Должно быть, президент объявил после операции «Ограбление банка», что еще одна такая выходка — и виновные будут жестоко наказаны. Меткалф мог утешить генерала только одним.
— Сэр, если это еще одна несанкционированная операция — повторяю, у меня нет никакой точной информации, — то в наших интересах оказать посильную помощь и посмотреть, что получится.
— Предположим, мы окажем. А дальше что?
Меткалф улыбнулся.
— Ну, очевидно, вы должны будете взять на себя ответственность за операцию — раз уж воля президента для этого смельчака не указ.
У Кутюра сперло дыхание.
— А если операция провалится?
Меткалф пожал плечами и печально покачал головой.
— Я, конечно, сужу по себе, генерал… но меня лично жизнь Сандры заботит больше, чем жалость к себе. А я тоже сделал хорошую карьеру.
— Дерьмо дело, — пробормотал Кутюр. — Я бы подвесил этих собак над костром и медленно жарил, кем бы они ни были.
В окно легонько постучали. Адъютант генерала показывал на экран: там возникло белое изображение солдата, бежавшего параллельно руслу реки Панджшер.
Мужчины выскользнули из кабинета, сели на стулья и стали смотреть, как Гил готовился устранить двух часовых. За деревьями движений часовых было не различить; но все увидели, как Гил сразил обоих патрульных одной пулей.
— Черт возьми! Это же один из наших людей! — объявил Кутюр, вставая на ноги. — Синтия, дайте увеличение, как в прошлый раз.
Лейтенант ВВС США увеличила изображение Гила, который перепрыгнул через стену и побежал между деревьями к западу от участка.
Беспилотник висел не прямо над целью, а под острым углом к ней, и опознать человека было сложно. Тем не менее, капитану Меткалфу хватило и этого, чтобы удостовериться: на экране был один из «морских котиков». Он перевел взгляд на адъютанта генерала с двумя пистолетами Glock.
— Майор, свяжитесь, пожалуйста, с военной полицией с базы в Джалалабаде, пусть найдут главстаршину Шеннона и главстаршину Стилларда, — попросил Меткалф.
Майор посмотрел на генерала, ожидая его подтверждения.
— Сделайте это, — ответил генерал. — И еще Кроссвайта.
Майор покинул комнату. Кутюр обратился к Меткалфу.
— Военная полиция кого-то из них не найдет, я правильно понимаю?
Меткалф покачал головой.
— Признаться, я точно не знаю, сэр… но есть такое предчувствие.
— Взгляните! — Сотрудник разведки из ЦРУ показал на экран. Гил пристрелил первого снайпера с семидесяти метров.
Они повернулись и наблюдали, как Гил уничтожил еще двоих снайперов. Когда спецназовец выстрелил в голову третьего снайпера, вверх полетела его чашка с едой.
Немного погодя они увидели, как Гил расправился с двумя часовыми, выстрелив с пятнадцати метров из пистолета Kimber 1911 из положения лежа.
Меткалф набрал в грудь воздуха и с шумом выдохнул.
— Да это же главстаршина Шеннон. Извините, генерал. Это один из моих.
Кутюр взглянул на Меткалфа, затем на экран и снова на Меткалфа.
— Это он прыгал в Иране? Как вы догадались?
— Он просто слишком упирался, когда его просили поменять Kimber 1911 на более мощный пистолет.
Кутюр ухмыльнулся и протянул руку к экрану.
— Судя по тому, как он стреляет… ему другой и не нужен.
— Он мне сказал то же самое, — пробормотал Меткалф.
Они продолжали следить за Гилом. Он тем временем убрал с крыши еще одного стрелка. В комнате все затаили дыхание, когда открылась дверь и вышел потревоженный шумом местный житель… только генерал Кутюр схватил суть дела и похвалил солдата:
— Ты сделал это, Шеннон!
Но житель деревни вернулся в дом.
— Он выждет, — сказал вслух Меткалф. — А затем пойдет за ним.
Случилось так, как и предсказывал Меткалф, и все снова сидели не шевелясь, пока Гил пребывал в доме таджика. Наконец, он появился в тяжелом костюме горца.
— Это еще кто такой? — спросил генерал. — Разве Шеннона убили?
Лейтенант ВВС увеличила изображение, и все заметили торчавший из-под шапки монокуляр.
Кутюр взглянул на Меткалфа и ткнул пальцем в экран.
— Этот сукин сын доведет меня до инфаркта.
Меткалф не смог сдержать саркастической улыбки.
— Может, вам лучше не смотреть генерал?
— Эх, верно, — улыбнулся генерал. — Слушайте, все! Пока мы занимаемся отслеживанием ситуации в Панджшере, всё — а это значит абсолютно всё, что вы видели и слышали, — всё это абсолютно секретно. Понятно?
Хоровое «да, сэр» прогремело в комнате.
— Будем считать, что это санкционированная операция по спасению Сандры, — продолжал он, — а значит, нужно запустить в воздух два беспилотника Predator[92] c торпедами «Хеллфайр»[93]. Синтия, свяжитесь с базой в Криче, пусть дадут разрешение.
— Есть, сэр.
Кутюр хитро взглянул на Меткалфа.
— Сказал «торпеды» вместо «ракет». Специально для тебя, капитан: морской термин.
Меткалф ему подмигнул.
— Я так и понял, сэр.
— Майор Миллер!
— Да, генерал.
— Звоните президенту. Если это наш последний парад, ей-богу, мы должны все сделать по правилам.
Тремя минутами позже президент Соединенных Штатов Америки был на линии.
— Господин президент, это генерал Кутюр. Простите за беспокойство, сэр.
— Что случилось? — спросил президент с тревогой в голосе.
— Господин президент, в данный момент мы наблюдаем трансляцию с беспилотников над долиной Панджшер. Хотя у нас еще нет подтверждения, сэр, но мы наблюдаем явление, очень похожее на несанкционированную операцию по освобождению уорент-офицера Сандры Брукс.
— Вы издеваетесь надо мной! — возмутился президент.
— Никак нет, сэр, — отчеканил Кутюр.
— Скажите, что конкретно вы видите? — потребовал президент.
Кутюр описал, что происходило на экране до этого и как неизвестный стрелок убил еще одного часового под телегой с ослом.
— И кто же этот смельчак? — поинтересовался президент.
Генерал Кутюр наблюдал за тем, как Гил взвалил на плечи тело, потом бросил в повозку и накрыл брезентом.
— Хотя личность еще не установлена, господин президент, мы думаем, что это тот же боец, который осуществил операцию «Коготь тигра».
На том конце провода возникла пауза, и генерал продолжил:
— Сэр, я отдал приказ, чтобы два вооруженных беспилотника Predator поднялись в воздух для того, чтобы оказать ему посильную помощь в спасении уорент-офицера…
— Вы только что сказали, что даже не знаете, кто проводит операцию! — съехидничал президент.
В этот момент Кутюр понял, что президент не может трезво оценить ситуацию.
— Господин президент, позвольте мне прояснить… кредит доверия предельно высок. Это наш боец из DevGru.
— Генерал, вы должны сделать следующее. — В голосе президента звучало явное раздражение. — Первое, не трогайте беспилотники. Второе, следите за ситуацией и докладывайте о происходящем мне. Вы не должны ничего предпринимать. Ясно?
— Да, господин президент.
— Если этот герой сможет доставить Сандру живой, мы обратим успех в свою пользу. В противном случае он будет уволен. Нечто подобное было в Иране, не так ли? Эти «морские котики», судя по всему, довольны таким развитием событий. Поэтому пусть судьба нашего героя послужит для них уроком. Ясно?
Кутюр продолжал наблюдать за Гилом: тот нырнул в длинную конюшню, где в каменном загоне стояло двенадцать лошадей.
— Господин президент, при всем моем уважении… этот боец действительно очень хорош — возможно, это лучшее, что у нас есть. Оказав ему помощь, мы обеспечим ему законный шанс на успех.
— А вы уже знаете его план, генерал?
— Нет, сэр, не совсем.
— Хорошо, предположим, нас впутали в эту операцию, а бедная Сандра все равно умерла?
Кутюр выдержал значительную паузу.
— Я задал вам вопрос, генерал.
Кутюр взглянул на капитан Меткалфа и смиренно покачал головой.
— Я понимаю вашу точку зрения, господин президент.
— Думаю, вы можете понять, — ответил президент. — Генерал, вы в этой операции не участвуете, и я, понятное дело, тоже. Так какого же рожна кто-то из нас должен за это отвечать? А теперь я задам другой вопрос: вы можете остановить этого бойца, но так, чтобы не разбомбить всю деревню?
— На данном этапе — нет, сэр.
— То есть мы не несем ответственности за его действия. Верно?
— Можно и так сказать, сэр.
— Тогда хорошо, — ответил президент. — Держите меня в курсе дела, связывайтесь как обычно.
Линия замерла. Кутюр повесил трубку.
— Плохо дело.
— И что в итоге решили? — осторожно спросил Меткалф.
Кутюр смочил губы и, глядя на экран, где из конюшни вновь показался Гил, проговорил:
— Главстаршина Шеннон — если это за тобой мы сейчас наблюдаем, — знай, что только что мы отреклись от тебя.
48
Афганистан
Панджшерское ущелье, Базарак
Ощутив знакомый запах лошадей и навоза в конюшне, Гил приободрился. Он нашел ту гнедую, которую приметил раньше: крепкие бока, сама на несколько ладоней выше остальных. Чтобы осуществить задуманное, ему нужна была самая сильная лошадь, а днем, понаблюдав за тем, как эта гнедая несла ездока во время изматывающей игры в бузкаши, Гил счел, что она достаточно вынослива. Вся трудность заключалась в том, как провести коня к Сандре незаметно. Понятное дело, Гил не сможет нести ее на плече до лошади, отстреливаясь по пути.
Он стянул голубое шерстяное одеяло со спины зверя и, взяв седло для игры в бузкаши из кучи в углу, надел на лошадь. Седло имело железные стремена и высокие луки, сиденье было достаточно глубоким, чтобы наездник с него не падал.
— Это, конечно, не седло Hamley Formfitter, — пробормотал он про себя, затягивая единственную подпругу, — но мне нужно на чем-то ехать.
С другого конца открылась дверь, и Гил, мгновенно став в угол, вынул Ка-bar из ножен, прикрепленных к бедру. Через монокуляр он увидел человека с автоматом Калашникова за левым плечом. Животные заволновались в стойлах, фыркая и топчась на месте. Гил понял: животные почувствовали его адреналин.
— Ахмед? — позвал незнакомец. — Ахмед!
Гил догадался, что Ахмедом звали того парня, которого он застрелил под телегой, запряженной ослом. Американец хмыкнул и стал покашливать так, словно старался протолкнуть что-то вглубь гортани.
Незнакомец, не видя американца в темноте, а только слабо различая очертания его плаща, приблизился.
— Ахмед, — сказал он, добавляя что-то на сурово звучавшей тарабарщине — что-то, чего Гил понять не мог.
Когда несчастный оказался на расстоянии вытянутой руки, Гил схватил его за плечо и с силой вонзил нож снизу вверх в основание челюсти так, чтобы оружие прошло изнутри лица и дотянулось до мозга, а кончик ножа уткнулся в макушку черепа. Пуштун уже умер, но тело этого еще не осознало, и дергалось в конвульсиях, в то время как Гил опускал его на унавоженный пол. Боец вытер нож о куртку своей жертвы и вложил Ка-bar обратно в ножны.
Затем поднялся и встал на тело, чтобы лучше взглянуть на дыру между крышей и верхушкой глинобитной стены. Между конюшней и помеченным инфракрасным маячком домом оставалось еще несколько хижин, порядка ста метров. Прежде чем захватить хибару, в которой, предположительно, держали Сандру, он хотел бы внимательно ее исследовать. По меньшей мере, нельзя было отметать вариант, что Фаруха поймали и заставили заманить Гила в ловушку.
«Бог войны — изменчивая бестия, — любил повторять его отец. — Не доверяй ему».
Гил спрятал тело в угол и, прикрыв его седлами, выскользнул из конюшни. Затем снова прошел немного по той же дороге на юг, а после повернул на запад, к реке. Когда Гил смотрел на часовых со склона, он запомнил участки, которые те охраняли, и теперь был уверен, что очистил юго-западный угол деревни. Безусловно, гарантий не было, но шестое чувство подсказывало, что пока он в безопасности. Он прошел вдоль реки пятьдесят метров, взял снова на восток и вышел к задней части дома, у которого он свалил в телегу тело часового. Инфракрасный маячок должен был все еще вспыхивать на крыше, но в монокуляр Гил увидел только жуткую темноту на крыше того дома, где, как он помнил, и был маячок. Он снова поднял глаза на звездное небо, гадая, заметил ли американский беспилотник маячок. Если да, то кого-то ждут крупные неприятности. Гил даже подумал, ищет ли его уже военная полиция или еще нет.
Спецназовец встал на бочку для сбора дождевой воды, а оттуда взобрался на крышу дома, сжимая в руке пистолет. Если к этому дому приблизятся невинные деревенские таджики, Гил будет вынужден стрелять на поражение. Отсюда, с крыши, он видел двери и окна той группы домов, в одном из которых и держали Сандру. Он вскинул винтовку и стал всматриваться в прицел, наведенный на открытую дверь. Четверо мужчин, одетых в простыни, сидели за столом и играли в теку — афганскую карточную игру — при тусклом свете свечи. Или они зажгли ее недавно, или пламя было слишком слабым, но в прицел невозможно было разглядеть, что еще там происходит.
Дверь в дом Сандры внезапно отворилась; вышел Рамеш. Гил сразу узнал в нем палача, отрезавшего американке палец. На мгновение, пока дверь не закрылась, Гил увидел ее саму и почувствовал острое желание ее спасти. Она лежала на кровати, укутанная тяжелыми одеялами, а рядом при свете керосиновой лампы сидели мужчина и женщина. Казалось, они о ней заботились.
Гил следил за Рамешом в прицел, пока тот шел по направлению к дому-ловушке. В тридцати пяти метрах от склона он остановился и с северной стороны постучал в дверь. Открылась дверь, изнутри выступил Аасиф Кохистани. Запахивая свое пальто поплотнее, он шел быстрым шагом к дому, где держали Сандру, ведя за собой Рамеша.
Кохистани с Рамешом вошли внутрь здания; пробыли там пять минут. Затем, выбравшись, Рамеш взял западнее и направился к тому дому, где играли в карты часовые. Кохистани вернулся в свою хижину. Гил осторожно сполз с крыши, размышляя над тем, чувствует ли лидер хезби, что над ним нависла тень смертельной угрозы.
Бог войны — изменчивая бестия, мистер Кохистани.
49
Афганистан
Кабул, центральное командование
Генерал Кутюр стоял перед экраном. Скрестив на груди руки, он внимательно наблюдал за тем, как Гил спускался с крыши. Капитан Меткалф стоял рядом. На экране неожиданно возник Аасиф Кохистани, и в комнате зашептались убежденные голоса, что Сандру Брукс действительно держат в доме с маячком.
Кутюр наклонился к Меткалфу.
— Если у вас есть кто-нибудь, кого можно позвать на помощь Гилу, — пробормотал он, — сейчас — самое время ему позвонить.
Меткалф смущенно посмотрел на генерала.
— Но президент приказал оставаться на месте.
— То есть вы говорите, вам некому позвонить? — спросил генерал.
Меткалф почесал свою голову.
— Честно признаться, генерал, мы уже послали за ними… и военная полиция не смогла их найти.
Кутюр холодно кивнул, не отрываясь от экрана.
— А что насчет Лэнгли… есть кто-то из SOG?
— Генерал, но президент сказал…
— Послушай, Глен. Я бы с радостью лично надрал Гилу задницу за такую выходку, но Сандра, как ни крути, в этом проклятом доме. И если у тебя найдется в SOG какой-то добрый маг, поверь, никто в этой комнате и слова не скажет.
Капитан ВМС сделал глубокий вдох и, выдержав паузу, сказал:
— Генерал, могу я говорить откровенно?..
Кутюр жестом показал ему не останавливаться.
— Главстаршина Шеннон не строит из себя ниндзя, сэр. Он знает, что проникнуть в деревню и вызволить Сандру из плена без посторонней помощи — невозможно. Я предполагаю, что если Гилу и нужен был волшебный помощник, то он его уже давно нашел.
— Вот почему, полагаю, военная полиция не смогла отыскать Стилларда и Кроссвайта.
— Не знаю, сэр, но что бы эти сумасброды ни задумали… они уж точно не из тех, кто прячется где-нибудь под кроватью, пока не минет опасность.
— Хорошо, — заключил Кутюр. — И мы тоже не из тех. — Он щелкнул пальцами, привлекая внимание офицера по связи. — Лейтенант, свяжитесь с полковником Морроу.
— Есть, сэр.
Меткалф и Кутюр следили за изображением на экране. Гил шел вдоль русла реки на север.
— Ну, и куда он сейчас идет? — вслух спросил Кутюр.
Меткалф заскрипел зубами.
— Уверен, он задумал убить Кохистани.
— Хватай девчонку и беги, — тихо скомандовал Кутюр. — Ради Бога, она же там!
— Мы не можем видеть ту же картинку, что и он. Он видит то, чего не видим мы.
Кутюр посмотрел на него.
— Ей-богу, вы хуже моей жены, капитан. Разрешите дальше посмотреть, а?
Меткалф усмехнулся.
— Конечно, сэр.
— Синтия, пожалуйста, увеличьте немного угол обзора.
Изображение Гила ушло вбок, и на экране возникла часть деревни величиной с футбольное поле.
— Черт, а это еще кто? — Кутюр ткнул в верхнюю часть экрана. — Синтия, увеличьте изображение.
На экране появилось шестеро вооруженных мужчин, направлявшихся вдоль реки с севера деревни. У каждого был гранатомет и пулемет Калашникова 7,62 с ленточным питанием. И хотя лишь один из них держал оружие наготове, вскоре все шестеро должны были столкнуться с Гилом.
— Это бойцы, сидевшие в засаде в горах, — пояснил Меткалф. Он потирал шею на спине, когда начинал напрягаться. — Они спустились с Гиндукуша по приказу Кохистани. Наверное, шли всю ночь.
Когда мужчины приблизились к нему на семьдесят метров, Гил замер, потом быстро повалился на землю, вытягивая перед собой винтовку Remington.
— Стреляй! — проговорил Кутюр. — Стреляй же!
Дыши, подумал про себя Меткалф. Дыши.
Через несколько секунд боевик с оружием наготове дернулся, словно ужаленный осой. Меньше чем через секунду упал замертво и его товарищ, стоявший рядом.
Поняв, что они под обстрелом, остальные четверо сняли с плеча пулеметы. Еще один упал, потом еще. Из всей шестерки осталось двое. Один из них упал на колени, ударяя ребром ладони по затвору пулемета.
— Шеннон, стреляй в затвор! — волновался Меткалф.
Не успел Меткалф закончить свою фразу, как в живых остался только один-единственный боевик — с неисправным пулеметом. Он отбросил бесполезное оружие в сторону и попытался спастись бегством, однако еще до того, как он успел сделать полный шаг, пуля пробила ему голову, и он упал.
— Боже! — ахнул кто-то. — Сколько это длилось?
— Чуть больше десяти секунд, — ответил генерал, поворачиваясь к Меткалфу. — Кстати: вот что вы пропустили, когда не смогли наблюдать за Гилом в Иране.
Читать бесплатно другие книги:
