Ровно в полдень Робертс Нора

— Ну-ка, поздоровайся с Фиби, — Уолкен сунул телефон к уху Микса, одновременно ткнув пистолетом ему в челюсть. — Скажи ей: привет, Фиби. Я — тот трусливый ублюдок, который как следует попинал тебя на лестнице.

Повторяя эту фразу, Арни смотрел на Уолкена взглядом, в котором одновременно читались ярость и страх.

— Что он с тобой сделал? — спросила Фиби. — Насколько серьезно ты ранен?

Арни облизал пересохшие губы.

— Она хочет знать, что со мной.

— Так скажи ей, недоумок.

— Он ударил меня пистолетом по лицу. Скорее всего, у меня сломана челюсть. Я в наручниках, а еще ко мне привязана эта чертова бомба.

— Она с таймером? Скажи…

— Довольно, — заявил Уолкен. — Поговорим о десяти миллионах.

— Ты хочешь десять миллионов за освобождение заложников.

— За освобождение одних лишь женщин.

— За освобождение женщин. А сколько их там, Джерри?

— Одиннадцать. Меньше миллиона за человека. Неплохая сделка.

— Одиннадцать женщин, которых ты отпустишь в том случае, если получишь десять миллионов?

— Хватит попугайничать. Я знаю, как это делается.

— Тогда ты должен знать, что у меня куда больше шансов достать тебе деньги, если ты сделаешь первый шаг. Отпусти кого-нибудь из заложников прямо сейчас, и я вывернусь наизнанку, чтобы достать тебе десять миллионов.

— К черту десять миллионов. Пусть будет двадцать.

— Ты решил поиграть со мной, Джерри?

У него вырвался смешок.

— Знаешь, Фиби, я ведь подумывал о том, чтобы убить тебя. Думал об этом тысячи раз.

— Так почему же ты до сих пор не сделал этого?

— Я продумал тысячи способов. Например, пуля в голову. Но это было бы слишком просто. Или схватить тебя, как Роя, и проделать с тобой то же самое, что и с ним. Но я не люблю повторяться. Избить тебя до смерти или похитить, а потом медленно убивать? Но тогда рано или поздно для тебя все будет кончено — совсем как для Анжелы. А ты этого не заслуживаешь. Не хочешь прийти сюда? Если сделаешь это, я их всех отпущу — всех до единого.

— Ты же знаешь, мне не позволят это сделать.

— Ты войдешь в магазин — семнадцать человек останутся жить.

— Ты действительно предлагаешь мне этот обмен? Или опять решил поиграть со мной?

— Все это пустые разговоры. Ты никогда так не сделаешь.

— А если?

— Тебе не позволят. Думаешь, я идиот? Я же помню, как это бывает.

— Все так, но ты забыл о том, что среди заложников сын сержанта Микса и он ранен. Микс мог бы надавить на начальство. Так ты серьезно, Джерри? Хочешь поменять меня на заложников?

— Я подумаю. В любом случае сначала тебе предстоит сделать еще кое-что.

— Что именно?

— Ты должна выступить перед телекамерами. Рассказать им о том, как ты убила Анжелу Брентайн. Рассказать о том, что ты виновна в ее смерти. Пусть знают, что для тебя было важно произвести эффект, а не спасать чьи-то там жизни.

— Ты хочешь, чтобы я обратилась к прессе, Джерри? Рассказала им о смерти Анжелы Брентайн?

— Ты повторишь им слово в слово то, что я тебе продиктую — и только тогда, когда я тебе об этом скажу. А потом мы поговорим о деньгах и о заложниках.

Он повесил трубку.

Не успела Фиби встать, как Дункан буквально сдернул ее со стула:

— Если ты и в самом деле решишься на этот обмен, я запру тебя в этой комнате и продержу здесь до тех пор, пока ты не придешь в себя.

— Ты ведь и сам думал о чем-то подобном.

— Там женщина, которая заменила мне мать. К черту — я не собираюсь с тобой спорить. Ты и близко не подойдешь к этому магазину.

— Ну-ка хватит, — приказал Сайкс. — Она не собирается менять себя на заложников. Мы так никогда не делаем, — он мрачно взглянул на Фиби. — Это вам не Голливуд.

— Вы купились на это, — Фиби ткнула пальцем сначала в Дункана, затем в Сайкса. — Вы хорошо знаете правила, и все же вы купились на это. Готова спорить, что и он мне поверил. Он не ожидал, что я приму его предложение. Рассчитывал поиздеваться надо мной, и тут я неожиданно сбила его с толку. Прежде он думал лишь о том, как бы убедить меня выступить перед прессой. Я должна была согласиться — или отказаться. В любом случае на этом все было бы кончено. Но теперь он размышляет над тем, не стоит ли ему переиграть сценарий. И мы должны это использовать. Вот только каким образом?

— Пусть он сделает первый шаг.

— Точно. Пусть сначала отпустит хоть кого-то из заложников — до моего отказа или согласия выступить перед прессой, поскольку после этого у него будут развязаны руки. Поиграем с ним. Сделаем вид, что я очень хочу сделать заявление, но начальство против. Я хочу войти в ювелирный, но мне не разрешают. Я делаю все для того, чтобы он получил то, что требует. И я разочарована тем, что на это уходит так много времени. До настоящего момента он следовал определенному плану, — тут Фиби взглянула на Винса.

— Полагаю, да. А, вы пытаетесь прокрутить ситуацию. Представить возможные изменения. Что ж, Джерри любит… как бы это сказать? Порядок. Да, именно порядок. Импульсивным его не назовешь. Он привык продумывать все до конца.

— Именно этим он сейчас и занят. Пытается понять, что ему делать дальше. Поначалу он намеревался взорвать себя и заложников, предварительно ославив меня в прессе. Беда лишь в том, что я при этом оставалась жива. И теперь он думает, не стоит ли поменять меня на заложников. Эти люди ничего для него не значат, тогда как для меня они — самое главное. На это и был его расчет. Однако сейчас он борется с искушением прихватить на тот свет и меня.

— Он устал, — заметил Дункан. — Это слышно по его голосу. Наверняка он понимает, что и ты устала. Это значит, что развязка близка.

— Ты прав. Не зря же он предложил мне выступить перед прессой. Это и должно было стать началом конца. Теперь же я подкинула ему новый материал для размышлений.

— В магазине какое-то движение, — объявил Сайкс, вслушиваясь в то, что ему говорили по телефону. — Самого Уолкена не видно, однако заложник — судя по всему, владелец магазина — развязывает двух женщин. Одна из женщин, черная, средних лет, направляется к задней части комнаты.

— Это Ма Би, — в тревоге прошептал Дункан. — Должно быть, это она.

Ма действительно направлялась в ванную комнату. Она шла медленнее, чем обычно, — даже немного ковыляла, хотя это и ранило ее гордость.

Он запретил ей запирать дверь в туалет, и это стало серьезным оскорблением для ее чувств. Тем не менее она с облегчением опорожнила мочевой пузырь, посматривая вокруг в поисках оружия.

Ма прекрасно понимала, что этот человек хочет убить их. И если бы она смогла хоть немного ранить его перед смертью, ей было бы легче умирать.

Но здесь не было ничего твердого. Разве что флакон с жидким мылом. Однако он был слишком легким, чтобы запустить им в голову этому человеку. Вдобавок мужчина все время держал пистолет возле уха охранника.

Возвращаясь на свое место, она опустила глаза, как если бы ей и в самом деле было страшно.

— Меня зовут Беатриса, или просто — Ма Би.

— Заткнись и иди на свое место.

— Я просто хотела поблагодарить вас за то, что вы отпустили меня в туалет первой…

— Если не заткнешься, то станешь последней, кто там побывал.

Ma покорно села на место, но даже за эту минуту ей удалось увидеть, что у него есть еще один пистолет — не говоря уже о том оружии, которое лежало в одном из ящиков. Более того, ей показалось, что она заметила детонатор.

— Должно быть, он отпускает их в туалет, — заметил Сайкс. — Всех по очереди. Первая заложница вернулась. Она… наши сообщают, что она сигналит им из магазина! Три пистолета, ружье, детонатор, в правом заднем углу раненый охранник. Там же находится плохой парень.

— Молодец Ма, — прошептал Дункан.

— Смотри-ка, сумела столько сообщить нам, — заметил Сайкс, на лице которого впервые появилась улыбка.

— Сейчас я ему позвоню — пока они ходят туда-сюда. Так ему придется отвлекаться то на меня, то на них. Попробуем подтолкнуть его к сделке.

Телефон прозвонил три раза, четыре. Она уже забеспокоилась, что он так и не ответит, но в трубке наконец раздался его голос:

— Я не собираюсь говорить с тобой сейчас.

— Джерри, я лишь хотела сказать кое-что о сделке. Не могу пока обещать ничего определенного, и все же… Но если ты так настаиваешь, я позвоню тебе позже.

— Что? Я-то думал, ты собираешься навешать мне лапши на уши — мол, хочешь сделать заявление, обменять себя на заложников, ну и тому подобная чушь.

— Я не собираюсь обманывать тебя, Джерри. Все дело в том, что я пытаюсь спасти этих людей. Я не хочу, чтобы кто-то из них пострадал. Но начальнику не нравится сама идея выступления перед прессой. Ты же понимаешь, для него главное — сохранить лицо. И все же я пытаюсь настоять на своем.

— Начальство любит козлов отпущения. Скажи, что, если в течение часа ты не сделаешь такого заявления, вы потеряете шестнадцать человек.

— Конечно, скажу. Я должна заявить перед камерами о том, что виновна в смерти Анжелы, и после этого ты отпустишь заложников. Правильно я тебя поняла?

— Я передумал. Ты должна прийти сюда, и мы уже отсюда передадим твое заявление — используем один из микрофонов.

— Иными словами, ты хочешь совершить обмен — я вместо заложников?

— Ты должна прийти сюда.

«Попрежнему не намерен их отпускать».

— Знаешь, отец Арни настаивает на таком обмене. Этот человек привык стучать кулаками по столу. Но я действительно хочу поговорить с тобой. И если беседа один на один поможет изменить ситуацию… Но они хотят, чтобы ты сделал первый шаг. Сколько ты можешь отдать нам?

Последовало секундное замешательство, и Фиби сразу почуяла ложь.

— Ты приходишь — они уходят. В этом и состоит сделка. Разумеется, если я соглашусь на нее. Смотреть в пол! Я же сказал, смотреть в пол!

— Прости?

— Это я не тебе.

— Я как раз хотела… подожди-ка, мне тут кое-что принесли.

Она отсоединилась, искренне надеясь на то, что поступает правильно.

— Он не намерен отпускать их, даже если вы согласитесь на сделку, — заметил Сайкс. — Может, вы не услышали…

— Нет-нет, я услышала. Скажи нашим, пусть готовятся войти в здание — но только по моему сигналу. Ты прав, — добавила она, обращаясь к Сайксу. — Он не намерен отпускать никого из них. Но если я смогу увести его от детонатора, он окажется в зоне досягаемости. Вполне возможно, что им удастся взять его живым. Но делать это нужно только по моему сигналу.

— Что ты собираешься предпринять? — поинтересовался Дункан.

— Хочу рискнуть. Джерри? Прости, что так получилось, — ты ведь знаешь, как это бывает. Джерри, у меня есть ее дневник. У меня есть дневник Анжелы.

— Ты лживая сучка. У Анжелы не было дневника.

— Ошибаешься. Ты же знаешь, я говорю лишь то, что могу доказать. Анжела была влюблена, но ей некому было рассказать о том, что она чувствовала к тебе. И она доверяла это своему дневнику. Мерзавец Брентайн ничего не рассказал нам о нем — как и о твоем кольце, которое было на ней в день смерти. Ты же знаешь, главное для Брентайна — его репутация. Но мы все-таки узнали о дневнике, так что теперь он у нас. Анжела… она называла тебя Ланселотом.

Последовала секундная пауза.

— Прочти его. Прочти его мне — тогда я пойму, что ты не лжешь.

Фиби зашуршала страницами своего блокнота — как если бы листала дневник.

— Ты дарил ей розы — это были ее любимые цветы. Она засушила один цветок и спрятала его между страниц дневника. Ей нравилось, когда ты готовил для нее, нравилось смотреть на тебя.

— Прочти. Я хочу слышать ее слова.

— Охотно. Я прочту тебе ее дневник, но ты тоже должен дать мне что-то взамен.

— Прочти страницу. Если я узнаю ее слова, то отпущу одного заложника.

Фиби почуствовала, что теперь он говорит правду.

— Отпусти пятерых заложников, и я прочту тебе страницу. Она хотела построить с тобой Камелот. Отпусти пятерых, и я прочту тебе это. А если отцустишь всех, я найду способ принести его тебе в магазин. Приду сама и принесу с собой дневник.

— Вынеси его на улицу — туда, где я смогу увидеть его. Никто не выйдет из магазина, пока я не пойму, что у тебя и в самом деле ее дневник.

— Хочешь, чтобы я вынесла его? Хорошо, я постараюсь это сделать. Но что ты дашь мне взамен?

— Троих заложников. Неси дневник.

— Ты освободишь троих заложников, если я покажу тебе дневник?

— Живей!

— Хорошо. Сейчас я попытаюсь договориться с нашими. Как только все будет решено, я позвоню тебе.

— Давай же быстрей!

— Уже иду.

Фиби вскочила со стула, схватила свой сотовый.

— Дайте мне что-нибудь такое, что было бы похоже на дневник. Не слишком большое. Запомни, — обратилась она к Сайксу. — Сигналом будет фраза: «Это все, что я могу сделать для тебя, Джерри». Я произнесу ее лишь в том случае, если пойму, что иного выхода у нас нет.

— Это подойдет? — Дункан протянул ей изящную записную книжку в переплете из красной кожи, которую он взял с прилавка.

— Замечательно. Надеюсь только, что ей нравился красный цвет.

— Как ты догадалась, что он купится на это? — поинтересовался Дункан.

— Понимаешь, дневник — это нечто очень личное. Что-то, что принадлежало самой Анжеле. Он просто не может пренебречь этим, не может пренебречь ее словами. Так что я рассчитываю как следует поторговаться с ним. Только для начала мне нужно обговорить все с командиром группы.

— А почему ты думаешь, что он не застрелит тебя в тот же момент, как ты окажешься перед магазином? — спросил Дункан.

— Ему нужен дневник. Более того, если он сможет взять меня на прицел, то же самое — но в отношении его — смогут сделать и наши ребята. Как только он достанет оружие, с ним покончат. Его внимание сейчас отвлечено — заложники продолжают ходить в туалет и обратно. Неудивительно, что он отклонился от планов и допустил ошибку. Мы должны использовать это. Командир, я могу увести его от детонатора.

Она объяснила свой план, после чего надела протянутый кем-то бронежилет.

— Как только он отойдет, я постараюсь удержать его на этом месте. Или, что еще лучше, попытаюсь подманить поближе к витрине. Как только вы снимете бомбу с задней двери…

— Это не составит труда. Помните только, если вы подойдете ближе, чем было запланировано, мы вас оттуда просто утащим.

— Все ясно. — Она повернулась к Дункану. — Ты не можешь пойти со мной.

— Тогда ты возвращайся ко мне, — он сжал ее руку.

— Договорились, — Фиби взглянула ему в глаза и увидела там одновременно страх и веру в нее. — Я люблю тебя, — сказала она, а затем вышла на улицу.

Она знала, что Уолкен — окажись он достаточно проворен — мог бы ее застрелить. Вероятность такого исхода была небольшая, однако она продолжала существовать. Поэтому Фиби не стала оглядываться на Дункана — из опасений, что он разглядит в ее глазах ложь и страх.

Его мать, думала Фиби. Его сестра. А теперь еще и его возлюбленная. Уже следующие пять минут покажут, вернутся ли они к нему — и если да, то кто именно.

Вынув мобильный, она позвонила Джерри.

— Я иду к тебе. Приготовь заложников. Ты должен отпустить троих, Джерри, — таковы условия сделки.

— Я прекрасно знаю, в чем заключается эта чертова сделка. Сначала я увижу тебя и дневник, потом отпущу троих.

— Меня ты увидишь. А вот дневник Анжелы сможешь увидеть только после того, как отпустишь заложников. Джерри, у тебя и так останется четырнадцать человек. Ты же не знал, сколько будет посетителей в магазине, когда планировал это нападение. В конце концов, их с самого начала могло оказаться только четырнадцать. Отпуская троих, ты ровным счетом ничего не теряешь. Зато я пойму, что ты способен держать свое слово. За троих я покажу тебе ее дневник, а еще за троих прочту оттуда одну страницу. Тогда мы и поговорим об обмене.

Ложь, думала она, каждое ее слово было сейчас ложью. Интересно, сможет ли он это понять?

Если она все-таки потеряет заложников, сможет ли жить с этим дальше? А Дункан? Как тогда быть ему?

«Делай то, что должна», — мысленно приказала она себе.

— Полицейские хотят видеть троих заложников, Джерри. Они сказали, что не пустят меня дальше, пока эти трое не будут освобождены.

«Движение. Три женщины… направляются к двери».

Кивнув, Фиби вышла из-под прикрытия. Несмотря на удушающий зной, кожа ее сразу покрылась мурашками.

— Я здесь, Джерри. Я сдержала свое слово. Теперь дело за тобой.

— Я не вижу тебя.

— Если я подойду ближе, люди из группы захвата оттащат меня назад. Я стою к юго-западу от здания. Отсюда мне хорошо видна витрина и один — нет, два человека — справа от нее.

— Глупо с твоей стороны полагаться на бронежилет, коль скоро я могу выстрелить тебе в голову.

При этих словах горло у нее окончательно пересохло.

— Я знаю, однако таковы правила работы. Отпусти их, Джерри.

— Я хочу видеть дневник.

Фиби продолжала держать руку за спиной.

— Я сдержала слово, теперь очередь за тобой.

Защелкали замки, и дверь распахнулась. Люди выбегали из магазина, выкрикивая на ходу: «Не стреляйте!»

Подбежавшие копы тут же утащили их в укрытие. Краешком глаза Фиби разглядела Ма Би — слава богу, мать Дункана жива!

Однако молитва тут же замерла у нее на губах.

— Моя девочка еще там! — выкрикивала Ма. — Он прячется за ней, прячется за остальными. У него детонаторы, два детонатора.

Фиби увидела, как женщина с остекленевшими от ужаса глазами вышла вперед и снова закрыла дверь.

— Все трое. Покажи мне дневник.

— Хорошо, Джерри. Пусть только полицейские выведут гражданских за пределы внутреннего оцепления. — Она вытащила из-за спины записную книжку. — Вот дневник Анжелы.

— Открой его. Открой и прочти. Это должно быть что-то невероятное.

— Мне нужно еще три заложника, — сказала Фиби. — И раненый. Отпусти его, Джерри.

— К черту. Он останется, как и все прочие. Хочешь увидеть его?

Фиби заметила движение, и тут же у витрины оказался Арни — как будто кто-то толкнул его вперед. Кровь на его лице запеклась и почернела. На теле у него — как когда-то на теле у Роя — висела бомба.

— Читай, или я взорву его. Вместе с ним на тот свет отправятся еще несколько человек. А потом, дьявол тебя забери, я подорву вторую бомбу — вот тогда-то не выживет никто. Так что читай. Больше никаких переговоров.

Фиби открыла книжку и уставилась в пустые страницы. Влюбленная женщина. Ей нужно говорить так, как разговаривают влюбленные.

— Теперь я знаю, что такое любовь. До встречи с ним я и не подозревала, что могу так любить. Раньше все казалось мне таким бледным и ненужным. Зато теперь весь мир вокруг сияет новыми красками. Этим чудом я обязана своей любви. — Фиби закрыла книжку. — Освободи еще троих, Джерри, и я прочту тебе то, что написано дальше.

— Хватит! Больше ни одного. Читай, что она написала. Я хочу, чтобы ты прочла это перед камерами.

— Джерри…

— Заткнись! — Он заорал так, что Фиби явственно ощутила его ярость. — Читай, что она написала. Потом сделаешь свое заявление. Начинай прямо сейчас, иначе я пристрелю одного из заложников.

Фиби шагнула чуть ближе и тут же услышала резкий оклик — полицейские приказывали ей остановиться. Взглянув мимо Арни, она увидела цепочку заложников. И Лу. «Какая же она высокая, — подумала Фиби. — Неудивительно, что он выбрал ее в качестве прикрытия».

— Я готова читать, Джерри.

— Роза. Я хочу видеть розу, которую она вложила в дневник. — Теперь он плакал. — Будешь просить, чтобы я освободил заложников, — я стану стрелять в них по очереди. Ты прочтешь это, и ты расскажешь всему треклятому миру, как ты убила моего ангела. Тогда наконец все будет кончено.

Смерть. В его голосе звучала тоска по смерти — по смерти и по утраченной возлюбленной. Он явно хотел умереть. Но Фиби не могла позволить ему сделать это сейчас, потому что знала, что он захватит с собой еще четырнадцать человек.

Она открыла книжку, зашелестела страницами.

— Анжела сохранила твою розу.

— Я ее не вижу.

— Джерри, я делаю все, как ты хочешь. Я открыла дневник, но мне нельзя подойти ближе — меня тут же оттащат назад.

— Два шага вперед. Эй, ты, два шага вперед!

Фиби подняла записную книжку, чуть развернула ее. В голове ее всплыла схема магазина — с местами, помеченными красным крестиком. В тот же момент Уолкен отпихнул Лу в сторону, чтобы лучше видеть через витрину. На какое-то мгновение встретившись с ним взглядом, Фиби произнесла:

— Это все, что я могу сделать для тебя, Джерри.

«Давай!»

Звук выстрела пронзил ее насквозь. После этого она лишь смутно слышала крики, вопли, топот бегущих ног.

Вот из магазина выбежала Лу и устремилась прямо к ней. В следующее мгновение она уже сжимала Фиби в объятиях.

— Боже ты мой! Я думала, что умру. Я думала, он убьет нас.

— Все хорошо, Лу. Но сейчас нам нужно уйти отсюда.

— Ты спасла меня, — Лу наконец разжала объятия. — Ты спасла нас всех.

— Ма Би уже в безопасности. Нам тоже надо уходить отсюда.

— Ты спасла нас, — повторила Лу, в то время как копы торопливо уводили ее прочь.

Фиби выронила записную книжку, повернулась… И тут же увидела Дункана, который энергично проталкивался в ее сторону.

— Как ты сюда прошел? — она бросилась ему навстречу и крепко обхватила его руками.

Дункан показал ей полицейский жетон.

— Я его стянул, — он тоже обнял ее. — Там ведь еще бомба, так? Давай-ка уйдем отсюда. Поедем домой, а лучше — в Акапулько.

— Конечно. Но пока я хочу лишь уйти подальше от дома, в котором заложена бомба.

— У тебя руки дрожат.

— У тебя тоже.

— И не только руки.

— Мне нужно присесть, Дункан. Давай найдем местечко поспокойнее и чуточку посидим.

Фиби двинулась вслед за Дунканом, попутно принимая поздравления от коллег. Хорошо справились, замечательная работа — слышалось со всех сторон. И тут на ее пути оказался сержант Микс.

Он молча взглянул на нее, а затем, склонив голову, зашагал прочь.

— На его месте я стоял бы перед тобой на коленях, — вполголоса заметил Дункан.

— Не в его стиле. Да мне это и не нужно.

Дункан привел ее в бутик и подтолкнул к креслу. Фиби с облегчением вздохнула.

— Не могли бы вы оставить меня минут на пять? — попросила она остальных копов, которые все еще находились здесь. — Немного отдохну, а затем продолжим.

— Конечно, — ответил Сайкс, первым направляясь к выходу. — Вот это было дельце.

— Да уж, — она постаралась расслабиться.

Дункан присел перед ней на корточки.

— По-моему, ты не отказалась бы сейчас от кружки пива.

— Я бы не отказалась даже от нескольких.

— Прекрасно. Я как раз знаю один превосходный паб. — Он взял ее руки, нежно поцеловал их. — Фиби.

— По большому счету, мне сегодня ничто не угрожало.

— Скажи это кому-нибудь еще.

В бутике было холодно. «Почему здесь такой холод?» — подумала она. Теплыми были только руки — там, где он поцеловал их.

— Я ведь говорила тебе, что мне никогда не приходилось стрелять из своего пистолета. И это правда. Но сегодня я убила человека.